Рейс в одну сторону 3

«Очистив», наконец, от еды тарелки, он даже не попросил Демидова отведать хотя бы кусочка, потому что знал, что если тот чего не хочет, то и под дулом пистолета не заставишь его это сделать. Характер Малыша, к которому Илья Семенович приноравливался ни один год, был ему известен, как дорожная карта, где путь, шедший от офиса до дома, был всего лишь километровым прямым отрезком, протянувшимся, как натянутая струна, через чистое ровное поле без единой кочки и рытвинки. Бесфамильный видел, что не было сейчас у Малыша ни аппетита, ни симпатии к этому месту, в котором он находился уже сорок минут: комната наводила на него тоску практически с самого прихода сюда. Старинная мебель, окружавшая Малыша, больше походила на ту, которую просто нагло сперли из плохо охраняемого музея и поставили тут, в гигантском бетонном бункере на безымянном островке. И даже если у этого куска земли в центре Атлантики и было какое-то название, Малыш ни в коем случае не хотел его знать: ему здесь было по-настоящему неприятно, чего нельзя выразить простыми словами. Да, пока хозяин этого дома не проявлял к Малышу никакой агрессии, однако это ни о чем еще не говорило: Илья Семенович был иногда чрезвычайно импульсивным человеком, и не нужно было сильно стараться, чтобы вывести его из себя. Как угадать, близок ли Бесфамильный к срыву или нет, для Малыша оставалось загадкой. Он всегда вел себя с ним осторожно, зная, что в любой момент босс может отдать приказ, и Малышу тут же снесут голову, ну или покалечат, если на то будет воля Ильи Семеновича. Пока настроение у Бесфамильного было ровным, и он вел себя, можно сказать, на удивление приветливо, что, однако, не вводило Малыша в заблуждение: он привык к, такого рода, весьма не стабильной «доброте» босса.

Утка, так и не съеденная Малышом, давно остыла. Бесфамильный кивнул стоявшему рядом с ним человеку, и тот, подойдя ближе к Малышу, ловко подхватил серебряный поднос и вынес его из кабинета.

– Хреновый из тебя едок, Демидов, – сказал Бесфамильный, слегка поморщившись.

– И всегда таким был, – ответил Малыш. Он ждал, что будет дальше. К удивлению Демидова, Илья Семенович будто читал его мысли, четко передаваемые через настроение.

– Ну, всё – вопрос с жратовой решен! – злорадно улыбнулся Бесфамильный. – Что еще тебя не устраивает?

Малыш откинулся на спинку стула.

– Даже и не знаю, как вам сказать.

– А ты говори, как есть! – повысил тон Илья Семенович, очевидно готовый к любого рода новостям.

– Не могу, – ответил Малыш, – вы меня сразу пристрелите.

Бесфамильный добродушно рассмеялся:

– Вот люблю я, когда прямо в лоб говорят. Но сейчас обстановка накалились до такой степени, что можно всё вываливать начистоту.

– Прямо так сразу – без церемоний? – спросил Малыш, не глядя на Илью Семеновича.

– Да, Саш, без них. Давай уже – не тяни резину.

Малыш откашлялся и встал из-за стола.

– Ну что я могу сказать. Обстановка на «Цитроне» сложная. Все коллективы разобщены, руководство вообще «мышей не ловит», короче, скоро придет конец и нам и вам.

Бесфамильный достал из внутреннего кармана пиджака толстенную сигару и начал ее раскуривать, заставив Малыша терпеливо ждать, пока огонь прожарит полусырой коричневый лист, плотно скрученный на бедре кубинской красотки, как гласила легенда, тиражируемая из одной «желтой» газетенки в другую.

Малыш наблюдал, с каким удовольствием курит Бесфамильный, и внутренне жалел его, что ему теперь трудно будет отвыкнуть от этой пагубной зависимости, когда всё накроется медным тазом: и не будет ни сигар, ни зажигалок, чтобы их прикурить, ни тех кубинских женщин, бедра которых служат для производства столь дорогого, но вредного продукта.

– Не хочешь? – протянул Бесфамильный сигару Малышу.

– Нет, спасибо: удовольствие малоприятное, знаете ли.

– Откуда ты знаешь? – вскинул в удивлении брови Бесфамильный.

– Знаю, уж поверьте, – ответил Малыш. – Можно продолжать?

– Конечно, конечно – я уже давно готов, – сказал Илья Семенович, делая третью затяжку.

– Так вот, за последнее время на «Цитроне» произошел ряд событий, которые могут повлечь за собой куда серьезные последствия, чем я думал месяц назад.

– И что же это за события такие? – спросил Бесфамильный таким тоном, будто его это волновало в последнюю очередь.

Малыш отошел от стола и приблизился к окну, которое выходило на ночной океан. Подсветка соседних островов могла бы радовать глаз в любое другое время, но только не сегодня. Малыш со вздохом отвернулся от морского пейзажа и продолжил:

– Итак, мы имеем большой геморрой, – утвердительно сказал он и сделал продолжительную паузу.

– Ты можешь выражаться точнее? – поморщился Илья Семенович, и было непонятно: то ли ему в глаза попал сигарный дым, то ли так неприятно подействовали на него слова Демидова.

– Могу, – ответил Малыш, – но не хочу. Не хочу потому, что многое остается неясно.

– Например? – вытянулся на стуле Бесфамильный, перестав курить.

– Например, почему вы не можете оградить молодую беременную женщину от посягательств со стороны медперсонала, отбившегося от рук? Была б моя воля, я бы прямо на месте передушил всех, кто попался бы мне на пути в последнюю неделю…

– Я и не сомневаюсь, – перебил его Бесфамильный. – Только ли в этом проблема?

– Нет, не только в этом. Еще я хотел сказать о том самом инциденте, который произошел с нашим психологом – Кондрашкиной, когда на нее напал андроид.

– То есть, как напал? – Бесфамильный снова остановил руку с сигарой на полпути к своему рту.

– Да вот так! Она мне рассказывала, что этот андроид был копией вашего Морозова, и он, этот чертов робот, взорвался прямо у них на глазах…

– У них?

– Да, на глазах Кондрашкиной и Коржиковой – той самой беременной. В результате Коржикова получила ранение в спину и вынуждена была отлеживаться в госпитале, где над ней ставили какие-то опыты.

– С этим я разберусь, – задумчиво произнес Бесфамильный. – Что еще?

Малыш снова отвернулся к окну:

– Ну и самое главное: откладывается перемещение нашего объекта в другую, более безопасную точку.

– В чем причина этой задержки?

– Призраки, сэр, – ответил Малыш, пытаясь придать своему голосу такое же равнодушие, с каким Бесфамильный задавал ему наводящие вопросы.

– Призраки, говоришь? Интересно – это что-то новенькое.

– Разве? – удивился Малыш. – Этой истории уже лет десять, как минимум, а для вас это, оказывается, новость?

– Да, Саш, представь себе! – не сдержался Бесфамильный. – У меня, кроме этих ваших призраков, дел хватает, знаешь ли… В общем, то, что ты мне тут перечислил, вовсе не является проблемой как таковой.

– То есть?

– Слушай, не перебивай! В нашем деле бывают случаи, когда происходят события, скажем так, не поддающиеся логическому объяснению…

– А вот теперь я вообще ничего не понимаю, – снова перебил его Малыш.

– Ты можешь успокоиться, или нет? – повысил голос Бесфамильный.

– Могу.

– Ну вот и прекрасно! Короче, весь твой рассказ не идет ни в какое сравнение с тем, что происходит здесь у нас, а также на Терсейре. Ты слышал, надеюсь, историю о том, что почти всему нашему руководству мозги поджарили?

– Да – я это понял, как только увидел трансляцию со спутника, когда они все ходили, как чумовые…

– Вот-вот, – кивнул Бесфамильный. – Но это всё мелочи, по сравнению с тем, что творится здесь – у меня под носом.

– А вы не преувеличиваете?

– Нет, нисколько, – ответил Бесфамильный и снова сделал затяжку: сигара, к тому времени, наполовину сгорела – настолько он увлекся разговором со своим подопечным. – Так вот, все что ты мне рассказал, я уже давно знаю, ну, кроме призраков, конечно. Мне от тебя будет нужно совсем другое… Да, кстати, где списки пациентов покойного Полозова?

Малыш достал из кармана флешку и положил на стол.

– Отлично. Сейчас мои очкарики ее расшифруют, и я дам тебе кое-какую информацию.

Малыш кивнул.

Бесфамильный щелкнул пальцами. Человек, стоявший около двери, подбежал к нему. Илья Семенович отдал ему флешку и сказал:

– Быстро!

– Есть! – ответил тот, и скрылся за дверью.

– Выдрессировали вы их – прямо загляденье! – сказал ехидно Малыш.

– Не хочешь к ним присоединиться, а? Работа по распорядку, никаких тебе рисков, никаких неудач – только фиксированный оклад, жрачка пять раз в день, да крепкий сон за такими же крепкими стенами. Малыш помотал головой:

– Нет уж, спасибо: мне и так хватает на своей должности, что хоть сейчас бери и сматывайся на первом попутном корабле…

– А ты смотайся, Саш – я не против, – улыбнулся Бесфамильный.

– Ага, только потом меня по частям собирать будут!

– Конечно будут, если найдутся такие дураки, – ответил Илья Семенович. – Видишь, сколько рисков в твоей работе, а голова-то одна?

Малыш молчал: в который уж раз Бесфамильный предлагал ему эту работу, может в шутку, может всерьез, но ему не по душе были эти разговоры при любом раскладе.

– Ладно, пошутили и хватит, – сказал Бесфамильный, – пора бы уже и делом заняться.

– Вы о Королеве?

– Да, о нем родимом. Времени у нас не так много, так что придется поторопиться.

Он встал из-за стола.

– Ты присоединишься ко мне, или назад полетишь? – спросил Илья Семенович, отходя от стола.

– Даже и не знаю, – пожал плечами Малыш, – ждать, пока вы добьете слесаря, мне не интересно, да и возвращаться в родные пенаты – тоже не большое удовольствие.

– Ну, тогда ты определяйся, а я пока пойду – дам кое-какие распоряжения.

Малыш кивнул, что означало, что он пока останется здесь – на этом острове. А до той поры, когда за ним пришлют вертолет, он будет околачиваться в этом каменном мешке, прогуливаясь по его комнатам, в надежде найти себе хоть какое-то занятие, не связанное с его работой. Конечно, с одной стороны, это бесполезная трата времени, но с другой – смена обстановки тоже не помешает: нужно восстановить нервную систему, которая в последнее время получила столько потрясений, что хоть иди к штатному психологу и выворачивайся перед ним наизнанку. Малыш не любил открыто разговаривать с посторонними людьми, впрочем, как и с близкими – и те, и другие могли подставить в любую минуту, воспользовавшись его уязвимыми местами…

Малыш отвернулся от окна и вышел из комнаты вслед за Бесфамильным. Околачиваться по чужому объекту он передумал – опасное это времяпрепровождение: для этого надо знать, чем здесь в действительности занимается Бесфамильный, но поскольку Илья, свет, Семенович тоже никому не любил открываться, то добрая половина его делишек оставалась Малышу неизвестна.

–Так ты со мной решил пойти, или как? – вновь спросил его Илья Семенович, оборачиваясь, когда Демидов догнал его в коридоре.

– С вами, – ответил Малыш, – куда же мне деваться?

– Ну, тогда, пошли, только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

– Предупреждали о чем? – удивился Малыш.

– О том, что эта прогулка будет для тебя небезопасна.

– Даже так, – кивнул Малыш и улыбнулся. Он знал эту манеру Бесфамильного – шутливо запугивать своих гостей, но Демидову не нужно было объяснять, что сейчас босс находится в превосходном расположение духа, ведь задание выполнено и он получил желаемое.

Они шли по темному коридору, даже близко не похожему на тот, по которому Малыш когда-то вёл Валю медсестру, чтобы потом напоить ее до чертиков. Здешний коридор был более «дорогим», чем тот, на «Цитроне», на минус пятом уровне. Его черные мраморные стены, растущие ввысь метров на десять, тяготили Малыша, делая его незаметным и мизерным, словно он был муравьем, попавшим в гости к великану, который ни сегодня-завтра сожрет его, или же отпустит, если на время о нем забудет, а «муравей» в это время сбежит сам.

Малыш невольно поежился, когда прошел первые пятнадцать метров по такому же черному, в тон стенам, полу. Это место было буквально пропитано злом, куда не доставал ни единый солнечный луч. И даже если бы солнце случайно сюда проникло, то эти черные стены мигом вобрали бы в себя теплый желтый свет, стерев о нем память тому, кто был бы этому свидетель.

Малыш хотел сначала отмахнуться от этого тяжелого ощущения, но потом что-то так сильно сдавило ему грудь, что он с трудом задышал, продолжая ковылять вслед за своим боссом. Бесфамильный же шел бодро и даже весело, поминутно оглядываясь на Малыша, и отмечая про себя, в каком состоянии тот находится. Складывалось такое впечатление, что Илья Семенович прекрасно знал о воздействии этой обстановки на пришлого человека, но специально не спрашивал ни о самочувствии, ни о настроении гостя. А зачем спрашивать, если и так видно, что гость чуть ли не загибается от тяжести давящих на него стен, и, того и гляди, потеряет сознание, как от наступившей вдруг клаустрофобии.

Да, Бесфамильный радовался, что теперь Королев у него в руках и не надо больше организовывать на него охоту, тратя на эту целую кучу денег и времени. И пусть этим занимался лишь один человек – Демидов, тем не менее Бесфамильный волновался, как бы «товар» не умер на «Цитроне», пока Малыш за ним наблюдал, а потом еще и по дороге, когда ему вкололи лошадиную дозу транквилизатора. Каждую минуту все усилия по «доставке груза» могли оказаться бесполезными, и чтобы свести к минимуму все риски, Бесфамильный подкупил тамошнего докторишку Могильного, отправив на его счет кругленькую сумму, чтобы тот сделал всё в кратчайшие сроки без лишних вопросов. Также он послал на «Цитрон» вертолет, снабженный специальным устройством – эдаким энергетическим щитом, уводящим вражеские ракеты далеко в сторону. Мудрые ученые головы давно придумали это отводящее устройство, и только сегодня Бесфамильный решил им воспользоваться.

Но это так – мелочи, по сравнению с тем, что находилось внутри тела Королева. Та информация, которая в нем была спрятана, давала бы Бесфамильному несомненные преимущества перед своими конкурентами, которых у него за долгую жизнь набралось навалом.

– Ну, чего ты там отстаешь-то? – спросил он Малыша и задорно при этом хохотнул.

«Вот же весельчак-оптимист нашелся, черт бы тебя побрал!» – со злостью подумал Малыш, чувствуя, что ему становится все хуже и хуже. Высокие черные стены давили на него как психологически, так и физически. Он подумал, что это и впрямь клаустрофобия, которой он никогда в жизни не страдал. Но с чего вдруг ей у него взяться? Может, дремлющие гены какие-нибудь вдруг «проснулись», или еще по какой причине ему невмоготу здесь находиться?

– Долго нам еще идти? – просипел он. Хорошо, что Бесфамильный не видел в этот момент посиневшего лица Малыша, словно тот подавился хлебной крошкой, а о помощи просить не хотел.

– Скоро уже! – отозвался Бесфамильный и зашагал еще быстрее.

– Вот же сволочь какая! – со злостью прошипел Малыш, идя вслед за Бесфамильным. Он, не отрываясь, смотрел на его удалявшуюся спину, и думал только о том, чтобы остановиться прямо здесь, посередине коридора, и немного отдохнуть, не думая о мрачных высоких стенах, что его окружали… Он вдруг подумал еще о том, что Бесфамильный мог его отравить, иначе, откуда у него такая тяжесть в голове, желудке и ногах. Но Малыш не притрагивался ни к еде, ни к напиткам, стоявшим на столе в той комнате, куда с самого начала привел его босс. Может, что-то было в воздухе? Но тогда бы и Бесфамильному досталось, ведь он сам был без защитных средств, хотя можно было заранее вколоть себе антидот…

– Черт! – прокричал в бессилии Малыш, но Бесфамильный его не услышал – он лишь еще раз обернулся и что-то сказал, наверное, какую-нибудь ерунду, иначе, повторил бы это несколько раз, чтобы работнику было всё понятно.

Малыш еще раз посмотрел на Бесфамильного, вернее, на его размытую фигуру. До его мозга еще по инерции доходило, что Илья Семенович продолжает о чем-то весело говорить, размахивая при этом руками, но Малыш не прислушивался к этому беззаботному трёпу, пользы от которого было, как от противогаза во время ядерной атаки…

И тут, будто кто-то выдернул его из воды, в которой он тонул долгое время. Малыш глубоко вдохнул свежий воздух и открыл глаза.

– Привет, Демидов! – сказал Бесфамильный. – Как самочувствие?

Глава 6

Малыш услышал слова Бесфамильного, но они доносились, словно из пустой бочки, стоявшей вдалеке отсюда. Он видел склонившееся над собой лицо Ильи Семеновича – тот улыбался. «И чего это он лыбится?» – со злостью подумал Малыш. Потом он зажмурился и снова открыл глаза. Теперь над ним был красный потолок. «Наверное, я в цирке», – подумал он. Малыш повернул голову: нет – это был еще не цирк, но один «клоун» всё еще был здесь – он по-прежнему улыбался и ничего не говорил. Потом Бесфамильный отошел куда-то в сторону.

– Черт возьми! – сказал Малыш, глядя на белые кафельные стены, подумав, что, скорее всего, его никто не услышал, как и в прошлый раз в том черном коридоре. Затылком и лопатками он чувствовал, что лежит на твердой поверхности, но на кровать это не было похоже. Малыш медленно повернул голову и увидел Королева – тот лежал на полу, на тех же самых грязных брезентовых носилках, на которых его занесли в вертолет на «Цитроне». То, что этому нечастному слесарю отвели место на бетонном полу, было довольно странно: столь «ценный груз» должен холиться и лелеяться, потому что его смерть, которая может наступить от случайного воспаления легких, уничтожит контейнер с ценной информацией.

Малыш приподнялся на локте – сустав уперся во что-то жесткое, и он понял, что его положили на операционный стол. У него слегка кружилась голова, однако тошнота и тяжесть в желудке прошли.

К нему снова подошел Бесфамильный, и Малыш кивнул ему на Королева:

– А почему вы его не переложили на стол, или где вы там собирались делать вскрытие? – спросил он первое, что пришло в голову. На этот раз Илья Семенович его услышал.

– Ну, во-первых, это мое дело, куда класть пациента. А, во-вторых, переживай лучше за себя, Демидов. И вообще, на твоем месте, я бы сказал спасибо, что тебя вовремя откачали.

– Спасибо, – ответил Малыш, глядя на него с явным непониманием. – А что со мной случилось-то?

Бесфамильный ничего не ответил, и Малыш понял, что слишком рано почувствовал себя здесь свободным человеком, имеющим право задавать абсолютно любые вопросы. И только что Илья Семенович, не произнося ни слова, ткнул его мордой в грязь, как тыкают кота в его же лужу. В таком случае остается лишь утереться и «ходить» туда, куда скажет хозяин.

– А что в нем вообще спрятано? – спросил Малыш, снова показывая пальцем на Королева, цветом кожи напоминавшего мертвеца.

– Тебе только скажи и тоже захочется, – ответил Бесфамильный, думая о чем-то своем.

Малыш понял, что тот ему не ответит, по крайней мере, до той поры, пока из тела Королева не извлекут ценную информацию.

Кроме Бесфамильного, в комнате, которая, скорее всего, была операционной, было еще два человека в белых халатах. Они о чем-то говорили, посматривая, то на Королева, то на Малыша.

Бесфамильный оглянулся на них, когда Малыш, уставившись на этих двоих, пытался понять, о чем они говорят, а потом снова перевел на него взгляд.

– Ну, что, Демидов, пора вставать.

– Что со мной было? – спросил Малыш, поочередно сгибая ноги в коленях.

– Обычная реакция на местный воздух, – уклончиво ответил Илья Семенович.

– А что не так с вашим воздухом?

– Потом расскажу, если не забуду.

Малыш снова посмотрел на людей в белых халатах: те продолжали что-то обсуждать, уже не обращая внимания ни на Демидова, ни на Бесфамильного: теперь они вплотную подошли к носилкам Королева, и, взявшись за них с обеих сторон, попробовали их на вес. Малыш понял, что они не будут их поднимать: слишком уж хилым был здешний персонал. И действительно, после первой и единственной попытки приподнять носилки, один из медиков покачал головой и отошел в сторону. Его коллега последовал его же примеру, и оглянувшись на Бесфамильного, сказал:

– А можно вас попросить?

– Да, слушаю вас! – тут же отозвался Илья Семенович.

– Не могли бы вы кого-нибудь прислать, чтобы перенести… это?

Бесфамильный улыбнулся, видимо, жалея, что его коллеги набрали таких немощных работников, а он подписал необходимые бумажки, дав «добро» на их работу здесь.

– Конечно, одну секунду, – ответил он.

Илья Семенович достал маленький телефон и набрал номер.

– Алло, Неволин? Дай мне своих ребят: носилки перенести, а то эти слабаки даже с места их сдвинуть не могут. Ну, жду, спасибо!

Тут он повернулся к медикам:

– Всё улажено – ждите.

Один из них что-то буркнул себе под нос, скорее всего, это означало «спасибо», но его коллега как-то странно при этом улыбнулся, что могло иметь совсем другой смысл слов первого. Сейчас Бесфамильному было не до их ужимок, и он, быстро отвернувшись, чтобы не показать своего нарождавшегося негодования, посмотрел на Малыша. Тот лишь хмыкнул: он тоже заметил, как пообщались между собой эти хлюпики. Бесфамильный глянул на него с деланным недоумением, мол, ты только сюда не лезь. Малыш пожал плечами, но, как и его босс, тоже отвернулся от медиков, и уставился в стену, что была по правую руку, где стоял маленький столик с хромированным подносом, в котором, скорее всего, лежали инструменты.

– Ну, что, давай вставай, – сказал ему Бесфамильный.

– Сейчас попробую, – с этими словами Малыш тяжело приподнялся с операционного стола. И только сейчас до него дошло, что именно этот стол и был предназначен для Королева, но, по странной случайности, он достался Малышу, и, слава Богу, что на короткое время.

– Так, давай потихоньку, – подбодрил его Бесфамильный, – а то вдруг чего себе стрясешь.

– Чего это я должен стрясти?

– Не знаю, но лучше не рисковать. Ладно, пойдем уже на выход: сейчас тут будут делать операцию, и свидетели здесь не нужны.

Малыш, свесив ноги, осторожно скользнул на пол.

– Ну, вот и хорошо, – хлопнул его по спине Илья Семенович, – сейчас позавтракаем, а потом я тебе кое-что покажу…

– Как позавтракаем? – удивился Малыш. – Сколько сейчас времени-то?

– Уже утро, Демидов. И да – ты проспал всю ночь на операционном столе, если это тебя утешит.

Малыш не мог поверить, что несколько часов пролежал тут, оглушенный непонятно каким веществом, находившемся в черном коридоре. Он тут же сказал об этом Бесфамильному.

– Ничего страшного, – ответил тот, – зато аппетит появился, правда ведь?

Малыш тут же почувствовал, что он сейчас сожрал бы целое стадо баранов, ну или хотя бы одного быка, но только самого большого на всем архипелаге.

Бесфамильный кивнул, одобряя его идею, и повел Малыша тем же путем, каким они шли вчера – по гранитному коридору цвета ночи.

Как только Демидов ступил на этот черный пол, он вдруг отдернул ногу.

– Что это с тобой? – спросил Бесфамильный, прекрасно понимая, в чем тут дело.

– Не хочу я больше идти этой дорогой, – ответил Малыш. – Есть здесь другой путь?

– Нет, – улыбнулся Илья Семенович, – здесь только одна дорога – вот эта. Да, ладно, не бойся – теперь всё будет нормально.

– А что со мной вчера было, вы так и не сказали.

– Не все сразу, Демидов.

Малыш снова шел за ним, но на этот раз ничего страшного не произошло. Был, правда, один момент, когда он снова почувствовал легкое недомогание, и тогда самый неповоротливый, самый толстый из всех людей, двигался бы намного быстрее Малыша. Демидов еле передвигал ноги, чувствуя, что вот-вот свалится на пол, но Бесфамильный, заметив это, тут же его успокоил:

– Это остаточное явление, Демидов – со всеми бывает. Ты, главное, ничего не бойся, и это место примет тебя, как родного.

Малыш с недоверием посмотрел на Илью Семеновича, но не стал ничего спрашивать. Он слышал как-то раз, что Бесфамильный увлекается не то магией, не то еще какой-то чепухой – вот и сейчас босс сморозил чего-то непонятное, очевидно, рассчитывая, что Малыш сразу поверит в «силу этого места». Бредятина какая-то, в которую верили разве что местные шаманы, про которых что-то давным-давно говорили, так, для Малыша, бредятиной и осталась – ему было плевать на разные сказки, и лучше бы Бесфамильному поскорее всё рассказать, а не то…

Так они и шли до той самой комнаты, в которую Илья Семенович привел Малыша с самого начала. Не дойдя до нее несколько метров, Малыш вдруг спросил:

– А как же Королев?

– А что с ним не так? – отозвался Бесфамильный. – Ты не переживай, Демидов, с ним разберутся и без нас.

– Как-то все странно получается…

– Ничего странного – обычный рабочий процесс. Тебе, самое главное, надо расслабиться и отдохнуть после такого стресса.

– Какого еще стресса?

– Ну, когда твой организм столкнулся с чем-то, к чему еще не привык, например, к местному воздуху.

– Да что не так с вашим воздухом? – вновь спросил Малыш, чувствуя, что никогда не получит ответа на этот простой вопрос.