Сквозь года

Анна Френд

Сквозь года

Пролог

Если бы в старшей школе кто-то сказал Камиле, что через десять лет ей подарят художественную галерею, она бы рассмеялась ему в лицо. Тогда эта фраза звучала смешно и безрассудно, особенно из уст человека, которого она всегда считала своим лучшим другом.

И вот она стоит в красивом вечернем платье, а все родственники и друзья смотрят на нее в ожидании спонтанной речи. Некоторые картины Камилы уже украшают стены новой галереи. Вокруг доброжелательная атмосфера, а на фоне льется мелодичная музыка. Легкое жужжание разговоров смешивается с звоном бокалов, наполненных искрящимся шампанским и ароматом изысканных закусок – все в лучших традициях светского приема.

Камила судорожно сжала микрофон, чувствуя предательскую дрожь в руках и ощущая во рту настоящую пустынную засуху. Взгляд лихорадочно метался из стороны в сторону в попытках зацепиться за что-то, как за спасательный жилет. Не каждый день Камиле приходится выступать перед публикой. А если быть точнее – сегодня ее дебют. И даже осознание того, что среди присутствующих нет незнакомцев, не приносит облегчения. Все эти лица она знает наизусть, но сейчас это лишь усугубляет ее волнение.

Наконец, ее взгляд зацепился за родные карие глаза и белоснежную улыбку человека, стоявшего в первом ряду. Ее друг светился от счастья, а его непоколебимое спокойствие придавало ей решимости. Но, будучи инициатором происходящего, Оливер волновался не меньше. Он много раз прокручивал в голове события этого дня, каждую деталь, и смог сохранить все в секрете до последней секунды. Оливер явно гордился собой, ведь главная мечта Камилы осуществилась. Он подарил ей галерею, как и обещал когда-то, десять лет назад.

– Вау! – Камила нервно улыбнулась, с трудом проглотив подступивший к горлу ком. – Я не знаю, что и сказать.

Все присутствующие дружно зааплодировали, поддерживая девушку. Сегодня ее праздник. И она должна насладиться этим днем, избавиться от страхов и тревог. Ее взгляд снова и снова возвращался к Оливеру за очередной порцией храбрости, которой он с щедростью делился.

– Простите, я еще не полностью пришла в себя, – продолжила Камила, собирая остатки самообладания. – Я очень рада видеть каждого и безумно счастлива, что могу разделить это событие вместе с вами. Все знают, что еще в школьные годы я мечтала о своих благотворительных выставках. Мечтала приносить вклад в развитие искусства и поддерживать молодых художников. И…

Слова застряли в горле. Она смахнула предательски набежавшие слезы, прежде чем они успели оставить мокрые дорожки на щеках, и глубоко вдохнула. В зале воцарилась тишина, все внимательно слушали виновницу торжества. Оливер слегка подался вперед, готовый в любой момент прийти на помощь, но вера в нее остановила его. Он понимал, насколько важен для нее этот день, что он дарит ей не просто галерею, а начало новой жизни, о которой она всегда мечтала. Дарит ей возможность помогать другим. И как тяжело для Камилы принять этот роскошный жест. Возможно, с сюрпризом он перестарался, но иначе она бы отвергла его подарок.

Их взгляды снова столкнулись, и Оливер улыбнулся самой нежной улыбкой, на которую способен.

– И прости, что не восприняла твои слова всерьез в старшей школе. Я не поверила, что ты в самом деле подаришь мне чертово здание! – Камила развела руками, указывая на масштабы пространства и безграничные перспективы, которые теперь открывались перед ней. По залу разлетелся веселый смех, а кто-то из друзей похлопал Оливера по плечу, восторгаясь сумасшедшим поступком. Камила посмотрела на невесту Оливера, тщательно подбирая следующие слова:

– Но, несмотря на все это, я благодарна за то, что у меня есть такой человек, как ты, Оли, – она обратилась прямо к нему. – Спасибо за все, что ты для меня делаешь. Без тебя ничего не имело бы смысла. Ты будто вдохнул в меня новую жизнь, и я безгранично ценю и всегда буду беречь нашу связь.

Камила отключила микрофон, задерживая взгляд на Оливере, выражение лица которого после ее заключительной речи стало серьезнее. Как бы ей ни хотелось сказать больше, она не может. Не может быть до конца искренней в своих чувствах. Ни сейчас, ни вообще когда-либо. Она поблагодарила публику еще раз и опустила голову, пряча глаза, наполненные слезами бессилия. Камила закрепила микрофон обратно на стойке, заперев глубоко внутри себя все чувства, которые к нему испытывает. Но то, что произошло в следующее мгновение, поразило всех вокруг: Оливер подошел к Камиле и притянул к себе для поцелуя.

Камила почувствовала чужие губы на своих и вспыхнула от злости. Она оттолкнула Оливера с замершим сердцем, а по ушам ударили удивленные возгласы зрителей, наблюдающих за развернувшейся сценой. Перед глазами, к ее замешательству, невозмутимое лицо мужчины, от которого она в последнюю очередь ждала подобного безрассудства. Она не понимает, на кой черт ему потребовалось это сделать. Еще и на глазах у всех.

Камила всем телом ощущает ненавистный взгляд, исходящий от одной особы из зала, и под влиянием которого она интуитивно бьет Оливера по лицу. Но жалеет об этом через секунду. Ладонь горит, будто от огня. Лицо заливается краской от стыда и страха, а сердце норовит выскочить в любой момент.

Если бы десять лет назад Камиле кто-то сказал, что она будет всячески причинять боль Оливеру, она бы испепелила этого человека одним только взглядом. Она, Камила Вайт – девушка, которая всегда защищала его честь и достоинство, – стала той, кто выставила его на посмешище перед всеми. Плюнула в душу и нещадно унизила. Нет на свете такого слова, чтобы передать всю силу ее сожалений. Она готова принять любой ответный удар, лишь бы не увидеть в карих глазах разочарование, сродни последней капле.

Но Оливер не выглядел удивленным, он будто заранее продумал все возможные последствия у себя в голове. Для него не существует способов, которыми Камила может его ранить. Уже нет. Для него также маловажны растерянные взгляды присутствующих. Только зеленые глаза напротив, наполненные раскаянием, играют значимую роль. И вместо того чтобы уйти или разозлиться, он берет Камилу за руку и уводит подальше от любопытных глаз, перешагнув точку невозврата.

Камила покорно следует за мужчиной, не говоря ни слова. Она понимает, что вечеринка окончена, и они направляются к парковке. Остановившись у машины, Оливер открывает дверцу пассажирского сиденья.

– Прошу, – вежливо произносит он, стараясь воздержаться от комментариев по поводу произошедшего. Все, что его волнует сейчас – это добраться до квартиры и остаться наедине с Камилой.

Никто из них не решался нарушить тишину: Вайт отвернулась к окну, наблюдая за огнями вечернего города, а Оливер внимательно следил за дорогой. Сворачивая на улицу, где расположен его дом, Оливер наконец отпустил ситуацию, и его настроение слегка улучшилось.

– Тебе обязательно было бить меня по лицу? – отшутился он. Но его притворное возмущение Камила восприняла всерьез.

– Я испугалась. Прости, – она украдкой взглянула на него, все еще чувствуя вину. – Ты никогда не был таким безрассудным.

– Прошло много времени, Камила. Я изменился.

И она видит это. С тех пор как они снова встретились, он совершенно другой человек. Новый Оливер пугает ее до чертиков. Он непредсказуем и полон решимости во всем. Камила учится заново узнавать его. Она знает лишь одно – рядом с ним она в безопасности.

Оказавшись в квартире, Оливер прошел в гостиную и бросил пиджак на спинку дивана, в то время как Камила прислонилась к столу, обдумывая предстоящий разговор. Но его не последовало, как и возможности собраться с мыслями. Оливер молча подошел к девушке, вставая напротив нее.

Глядя в ее зеленые глаза, он понимал, насколько отчаянно он хотел ее. Он отчетливо понимал, что ему уже давно недостаточно быть просто рядом с ней. Оливер наклонился и поцеловал ее, притягивая за шею. Он знал, что Камила хочет его так же сильно, как и он. Углубляя поцелуй и не встречая сопротивления, он приподнял ее за бедра и усадил на стол. Раздвинув ее колени, он встал между ними, прижимаясь сильнее. Он целовал ее хаотично, даже небрежно, будто стараясь наверстать все упущенное время. Свободной рукой он убрал мешающие рыжие локоны, оголяя ее шею и покрывая дорожкой из жадных поцелуев.

– Остановись, это неправильно. Что о тебе подумают? В их глазах ты будешь изменником, – шептала Камила, но какой бы аргумент она ни приводила, чтобы ни сказала, ему все равно.

Когда рубашка на нем была расстегнута, а ткань ее платья скользнула с плеч, Камила поняла, что не выдержит. Страх за будущее Оливера пересилил все ее эгоистичные желания. Она оттолкнула мужчину, поднимая бретельки платья обратно и пытаясь отдышаться.

– Мы не можем переступить эту черту.

В ее зеленых глазах читались испуг и немая мольба, но Оливера, казалось, было не остановить. Его глаза продолжали гореть от желания. Она опустила взгляд, боясь, что не сможет сопротивляться его решимости.

– Камила! – он приподнял ее лицо, коснувшись подбородка. – Мы давно ее перешли. Посмотри на меня. Мне все равно, что обо мне подумают. Я люблю тебя. И всегда любил только тебя!

– Оли… – она покачала головой, словно в последний раз умоляя его не совершать эту ошибку, но он снова припал к ее губам, вызывая волну возбуждения с новой силой. Камила закрыла глаза, полностью растворившись в ощущениях. Мужчина, которого она любит, готов бросить все ради нее. Разве это не счастье?

Но будет ли Оливер счастлив, когда последствия настигнут его? И когда за каждое решение придется расплачиваться? Цена его предательства слишком высока, чтобы Камила позволила этому случиться. Ведь это клеймо на всю жизнь. Он – изменник, а она – разлучница.

Глава 1

Настоящее время:

В художественном классе, как всегда, уютная и спокойная обстановка. Единственное место, куда Камила хочет возвращаться снова и снова. И все благодаря миссис Мур – преподавательнице, которая создает благоприятную среду для студентов, увлеченных искусством. За интерьер класса тоже отвечает она: на стенах развешаны лучшие картины предыдущих учеников и схематично расставлены мольберты. Она любит говорить, прежде чем кто-то захочет их подвинуть, что они стоят строго по фэншуй. Воздух пропитан запахом красок и лака, помогая настроиться на творческий процесс, а сам класс находится в дальнем крыле школы, куда не проникает посторонний шум. Камила вдохнула глубже уже привычный запах разбавителя и взяла в руку палитру с яркими тонами.

За окном пасмурно, и вот-вот пойдет дождь – идеальная погода для любимого занятия. Камила часто остается в классе одна, чтобы закончить картину для благотворительной выставки. Миссис Мур поддерживает любое проявление энтузиазма, поэтому не возражает, когда кто-то засиживается. От Камилы требуется лишь закрыть кабинет и отдать ключи охраннику школы.

Девушка окунула кисть в зеленую краску, разглядывая чистые участки холста и пытаясь настроиться на те чувства, которые испытывала изначально. Она убедилась в правильности выбора своей композиции: Нью-Йоркский парк в один летний и солнечный день. Смотря на картину, Камила испытывает тоску, но с призрачной надеждой на светлое будущее. Живопись должна быть олицетворением уюта и спокойствия, но рука каждый раз тянется смешать черно-белые краски и добавить едва заметные грозовые тучи, выглядывающие из-за горизонта. Хотелось бросить все и отказаться от участия, но миссис Мур, потрясающая и милая женщина, уже рассчитывает на нее.

Девушка помотала головой, останавливая навязчивую идею испортить пейзаж тревожными мыслями. У нее ведь хорошо получилось передать настроение умиротворения и гармонии через холст, а по правилам участия в детской тематической выставке не должно быть ни намека на грусть.

Зачастую ее итоговый результат отличается от первоначальной задумки, поддаваясь переменам настроения. Не зря говорят: картина – отражение души. Но сегодня, не ведясь на поводу своих чувств, Камила убирает подальше палитру с черно-белыми красками. На фоне серой пасмурной реальности должна сохраниться вера в сказку и возможность ощутить теплый лучик надежды. Ведь маленьким детям ни к чему лицезреть продукт меланхолии какой-то художницы, чье имя никому не известно.

Поднеся кисть к холсту и увлеченная мыслями, Камила дернулась от испуга, как только за ее плечом раздался знакомый тембр мужского голоса. Она обернулась на звук, оказавшись в сантиметре от лица парня. Ее лучший друг Оливер Блэк наконец освободился от своих занятий.

– Вау! – не скупясь на эмоции, произнес он. Его лицо выражало откровенное восхищение.

– Знаю, – смеется Камила, но все равно смущается каждый раз, когда слышит похвалу от Оливера. С его уст она звучит как-то иначе, искренне. Правда, ее лучший друг ни черта не шарит в искусстве. Ему нравится каждый ее рисунок: от сумбурных набросков в тетради до художественных картин. Ведь ему не обязательно разбираться в чем-то, чтобы быть откровенным.

– Невероятно, – он продолжал нахваливать подругу, из-за чего ей вдруг стало неловко.

Оливер узнал изображенную местность: дорожку фонарных столбов, одинокую скамейку и высокие небоскребы за густыми деревьями. Они с Камилой часто гуляют по городскому парку, наслаждаются спокойной атмосферой и проведенным вместе временем, устраивают пикники и ходят на показы фильмов в открытом кинотеатре. Этот парк многое значит и для Оливера, и для Камилы. Поэтому, увидев картину, Блэк ощутил разливающееся тепло внутри и моментальное желание оказаться на том самом месте.

– Ты закончила или тебя подождать? – спросил он, все так же находясь непозволительно близко и заставляя сердце Камилы биться чаще.

– Закончила, – соврала девушка, встав со стула. Все, что ей нужно – безопасное расстояние. Она отложила палитру с красками в сторону. Камила не любит, когда кто-то наблюдает за ее творческим процессом, к тому же появление Блэка сбило все ее мысли.

– Прости, я помогал тренеру с инвентаризацией, так бы пришел раньше.

– Просто предупреждай в следующий раз, если снова задержишься, – Камила не хотела, но слова вылетели с ноткой упрека. Оливер выпрямился и перевел взгляд на подругу. Он кивнул и аккуратно взял ее сумку.

Блэк давно привык к ее характеру. Их положение и статус в обществе – как небо и земля, находятся в тысячах километрах друг от друга. Она – дочь высокопоставленного лица, председателя Верховного суда, а он – сын продавщицы на уличном рынке. Но, несмотря на это и на удивление для всех, они сблизились больше, чем с кем-либо еще.

Камила Вайт обратила внимание на мокрые пряди густых волос и подметила черно-белый контраст с его бледной и гладкой кожей, как у младенца. Но, по правде говоря, недостаток гемоглобина на лицо. Ее друг выглядел очаровательно и одновременно озадаченно, сведя губы в тонкую линию и заставляя девушку чувствовать вину за резкость.

Камила всегда старается быть более терпеливой по отношению к Оливеру и его навязчивости. Она любит проводить с ним время, но иногда Блэка чересчур “много”. Они дружат уже несколько лет, разделяют интересы друг друга, вместе гуляют и сидят рядом на совместных занятиях. С каждым днем их связь только крепнет.

Пока Камила собиралась, Оливер стоял в ожидании. Он заметил, что ее что-то гложет. Взгляд девушки был рассеян, что само по себе являлось редкостью, а темные круги под глазами говорили о ее усталости. Звук проливного дождя, стучащего по окну, разбавлял неловкое молчание, которое больше невозможно было терпеть. Ее взгляд устремился куда-то в пол, обращая внимание на потрепанные временем кроссовки.

– Ками?

– Что? – Вайт нервно поправила выбившуюся рыжую прядь обратно за ухо.

– Ты выглядишь обеспокоенной. Это потому, что я увидел твою картину? Я по одному только взгляду понял, что это тот самый парк. Я же не против. Ты можешь рисовать и меня, и наши любимые места, – он равнодушно пожал плечами, искренне не понимая, почему подруга распереживалась на пустом месте.

– С чего ты вообще взял, что меня что-то беспокоит? – Камила притворно возмутилась, пытаясь защититься от излишней прямолинейности друга и его пристального, выбивающего почву из-под ног, взгляда. Она не переставала чувствовать себя растерянно и беспомощно. Оливер читал ее, как открытую книгу, подмечая каждую деталь в поведении. Он самодовольно усмехнулся и снова посмотрел на картину.

– Может, потому, что это что-то значит для тебя? – с улыбкой и толикой надежды спросил он, переключая взгляд с пейзажа на лицо девушки.

– Вечно ты что-то придумываешь. Я просто считаю этот парк красивым и подходящим под условия выставки, не более.

Камила продолжала стоять на своем, хоть и понимала, насколько подозрительной она выглядит. И главное, перед кем? Перед проницательным Оливером. Перед парнем, который знает ее как облупленную. Знает, когда она нервничает и что-то скрывает. Видит насквозь, изучая своим рентгеновским зрением.

Конечно же, Блэк не поверил ни единому слову. Просто красивое место? Если Камиле сложно говорить о своих чувствах, он не будет давить на нее. В случае с Вайт у него нет никаких завышенных требований. Но отсутствие в ней откровенности порой расстраивало его.

Глава 2

После школы Камила и Оливер обычно не спешили домой. В солнечные дни они гуляли по парку, перекусывали уличной едой и находили укромный уголок, где могли сделать домашнее задание. Вернее, его делал Оливер, Камила же при любой возможности доставала свой скетчбук для рисования. Но сегодня погода не благоволила, поэтому друзья решили уединиться в кафе на другой стороне улицы. Промокнув до нитки, перебегая через дорогу, они наконец-то устроились за уютным столиком у окна. Камила откинула назад мокрые пряди рыжих волос, пытаясь вспомнить, когда в последний раз попадала под такой ливень. Но теплая улыбка Оливера избавила ее от переживаний за внешний вид.

Вайт заказывает фруктовый чай без сахара и стакан воды, потому что следит за уровнем глюкозы и правильным питанием, а Оливер – калорийный молочный коктейль и шоколадный чизкейк, потому что уверен, что сладкое стимулирует работоспособность мозга. Камила взглянула в окно на двух мужчин в безупречных черных костюмах. Они укрывались от дождя под зонтом, находясь неподалеку от люксового седана ее отца. Личный телохранитель и водитель не спускали глаз с девушки, следя за каждым ее шагом. Обычное дело для Камилы. Она никогда не покидала пределы дома без сопровождения хотя бы одного телохранителя.

– На какую тему тебе задали эссе? – с нетерпением спросил Блэк, выкладывая на стол все свои конспекты и небольшой старенький ноутбук из рюкзака.

– Что-то про политическую систему, – ответила Камила и, будто притягиваемая невидимым магнитом не отрывала от него взгляда. Парень, не спеша, разложил на столе стопку тетрадей и включил ноутбук. В каждом его движении чувствовалась уверенность и спокойствие. Оливер всегда выглядел приземленным и сконцентрированным на деле.

– Интересно, – он улыбнулся. Кажется, сложные задачи только подстегивают его интерес. – Постараюсь закончить к выходным. Когда пришлю тебе эссе, не забудь его прочесть, как в прошлый раз. Не хочу, чтобы ты снова краснела.

– Не будет никакого толку, если ты снова напишешь непонятным для меня языком, – с легкой укоризной ответила она. Учеба никогда не давалась ей так легко, как Оливеру. На данный момент он – лучший студент в старших классах: по всем дисциплинам у него наивысшие баллы. Поэтому Оливер – один из немногих стипендиатов в элитной школе, куда можно попасть только двумя способами: иметь деньги и влияние либо быть гением.

– Да, я напишу простое эссе на средний балл, не волнуйся.

– Отлично.

У них разные направления в учебе, но некоторые предметы обязательны для всех студентов. В их числе литература, английский, история и математика. Именно с ними Оливер помогает Камиле с начала старшей школы: пишет за нее сочинения, объясняет решение очередной задачи и кратко пересказывает содержание прочитанных книг. Но что касается остальных гуманитарных наук – с ними у девушки проблем нет.

Оливер сосредоточенно работал над новым школьным проектом, а Камила тем временем обводила карандашом линию его острых скул. С точки зрения художника, у Оливера идеальные очертания лица. Ей нравилось рисовать его небольшие портреты: овальное лицо, глубокий взгляд карих глаз, густые и прямые брови, стремящиеся вверх от переносицы, идеально ровный нос и чувственные губы. Камила невольно сглотнула, останавливаясь взглядом на его полуоткрытых губах. Как в одном человеке могли сочетаться красота, ум и прекрасный внутренний мир? Камила была уверена, что при создании ее друга не обошлось без вмешательства высших сил. Иначе как объяснить его превосходство над другими?

Камила с интересом наблюдает, как меняется выражение лица Оливера. Сосредоточенность и нахмуренные брови сменяются поджатыми губами и задумчивым взглядом. Вайт удобно откинулась на спинку стула, пытаясь нарисовать его безобразную челку, падающую на глаза. Наверняка, она портит ему зрение, но он не может позволить себе хорошую парикмахерскую три раза в год.

Мысли девушки отвлекла привлекательная официантка, положившая папку со счетом на край столика. Однако ее симпатичное личико портил надменный взгляд, скользнувший сначала по Оливеру, а затем по фирменной сумочке Камилы. Вайт усмехнулась, заметив поддельный браслет Картье на ее запястье. Когда Сьюзи ушла (именно так было написано на ее бейджике), Камила по привычке взяла счетницу, намереваясь вложить в нее стодолларовую банкноту, сумму, значительно превышающую стоимость их заказа.

– Я сам, – Оливер полез в карман в поисках денег. Камила удивленно вскинула брови.

– Оли, – предупреждающе посмотрела она. – Не нужно тратить на меня свои проездные.

– Все в порядке, – он вытянул руку вперед, прося Камилу отдать ему счет. – Нам подняли стипендию. И пока тепло, я могу ездить на велосипеде.

Взгляд официантки в их сторону заставил Камилу уступить. Та нагло посмеивалась, перешептываясь со своей коллегой за кассовой стойкой. Вайт мягко улыбнулась Оливеру и протянула ему счет. Конечно, Блэк никогда не замечал косых взглядов за его спиной, и в отличие от Камилы, ему плевать на чужое мнение. Он лишь хотел чем-то отплатить своей подруге за все, что она для него делает.

Оливер может позволить себе разок заплатить в кафе, но он до сих пор не привык к тому, что Камила за один день тратила сумму, равную его ежемесячным карманным деньгам, которые давала ему мама.

Камила ни с чем не перепутает высокомерный взгляд, наполненный скептицизмом, который был у официанток здешнего заведения. Кафе, расположенное напротив элитной школы, видимо, нанимало к себе на работу заведомо заносчивых девиц. Только слепой не заметил бы, как они обсуждали тех, кто выделялся из общей массы. Потертые кроссовки Оливера, дешевый рюкзак и устаревшие модели девайсов кричали о его финансовых трудностях. Камилу тошнило от этого лицемерия.

– Дождь не закончился, собирайся, отвезу тебя домой.

– Я поеду на метро, – запротестовал Оливер, но тут же столкнулся с твердым взглядом зеленых глаз.

– Если ты заболеешь, кто напишет мое эссе?

– Ты права, – усмехнулся Оливер.

– Жду в машине, – сообщила Вайт, чье терпение лопнуло, как мыльный пузырь. Камила взяла сумку со стола и направилась к выходу, проходя мимо двух официанток.

– Не желаете взять кофе с собой? Или какие-нибудь десерты? – Сьюзи натянула самую милую и дружелюбную улыбку, от которой у Камилы возникло необузданное желание восстановить справедливость. Не зря она дочь председателя городского суда. Рыжеволосая девушка остановилась, окинув официантку тем же презрительным взглядом, каким та смотрела на Оливера.

– Пожалуй, откажусь. Но дам тебе небольшой совет. Если тебе нравится Картье, то хотя бы не носи подделки. Выглядит жалко, – лицо Камилы скривилось от отвращения, но глаза ее блестели, наблюдая за реакцией. Официантка сразу развернула рукав белой рубашки, пряча аксессуар под ткань, а взгляд – под нарощенными ресницами. Торжествующе улыбаясь, Камила вышла из кафе. Никто не посмеет смотреть свысока на ее лучшего друга.

Глава 3

Дождавшись друга в машине, Камила бросила взгляд в зеркало заднего вида.

– К Оливеру, – распорядилась юная хозяйка.

– Да, мэм, – отозвался Феникс, личный водитель, работающий на семью Вайт более пяти лет. Рядом с ним на пассажирском сиденье почти незаметно сидел Роберт – молчаливый телохранитель, готовый ко всем непредсказуемым ситуациям и в любой момент прикрыть своим телом Камилу. Черный седан плавно тронулся с места.

Неугомонный дождь барабанил по крыше и окнам автомобиля, разбивая гнетущую тишину, царившую какое-то время в салоне. Камила выглядела несговорчивой, будто ее что-то беспокоит, а Оливер чувствовал, что обязан внести некое понимание в то, что произошло ранее: