Секунды до грозы. Книга 2

Мой взгляд наконец выловил Сержио, который с важным видом суетился над котлом, словно он прирождённый зельевар. Взялся за мешалку, зажал нос, отшатнулся, потом снова полез носом в варево, будто надеялся разглядеть там золотые слитки или, на худой конец, рецепт вечной молодости. Рядом крутилась Натали, деловито раскладывая травы в только ей известном порядке. Пока мы шли в их сторону, она успела пару раз подать Сержио зелёные пучки вперемешку с быстрыми пояснениями что к чему.

– Дорвался-таки, – вздохнул Сильвен, глядя на происходящее как на стихийное бедствие.

– Натали, не могли бы вы пояснить, почему наш многоуважаемый гость внезапно решил поднатореть в зельеварении? – осведомился старший маг с нагнетающей вежливостью, при этом смерив девушку уничтожительным взглядом.

Натали опустила пучки на стол и покорно развернулась к нам, откинув свою чёрную косу назад. Она начала лепетать что-то про образовательный энтузиазм и практический интерес, но Сержио её тут же перебил:

– Месье Назэр, да вы меня прямо-таки сразили! Я, конечно, знал, что Башня Зельеваров представляет собой кладезь редчайших знаний, но чтобы так… Да что тут говорить, смотрите! – Сержио сначала покосился на меня с Сильвеном, затем, продолжая помешивать варево правой рукой, левой извлёк из мешочка знакомую золотую пыльцу и щедро посыпал ею пол у стола, приговаривая: – Три капли настоя мохнатого корня, щепотка порошка из зуба кракозябры и парочка волосков с уха единорога.

Прошла секунда. Другая. Пол слегка задрожал, пошёл рябью, а потом – пожалуйста – начал по одному выплёвывать требуемое. Нужно только успевать ловить. Два ингредиента маг воды схватил налету, с остальным помогла Натали.

– Это же не хранилище, а живой организм! – с неподдельным восторгом воскликнул маг воды и со знанием дела засыпал всё в котёл.

– Я всё ещё жду ответ на свой вопрос, – решительно оборвал поток восторгов месье Назэр и требовательно уставился на свою подчинённую. – Почему маг воды варит зелье-вонючку?

– О, месье Назэр, это всё муравьи! – снова вклинился Сержио, почесав сначала плечо, потом лопатку, словно ему под рубаху уже заползла целая колония. – Я их и давил, и водой вымывал, и отварами тёр… Бестолку! А достопочтенная Натали подсказала, что это зелье разом разгонит любую живность на расстояние тридцати шагов.

– Ты этим собрался стены в Башне Стихий обмазывать? – хмыкнул Сильвен, чувствуя подвох в этой затее. И я могла его понять. Если в столовой будет так вонять, завтракать я буду ходить на крышу самой высокой башни в гильдии. – Учти, мадам Люсиль выселит тебя в канаву вместе с этим зельем.

Сержио на это только обиженно хлюпнул носом и продолжил помешивать жижу, от которого у меня слёзы на глаза навернулись. Такое чувство, будто в котёл рыгнул драгон, а затем ещё и жабы поплевали.

– Она меня выселит, если в своём следующем чае найдёт сваренного в кипятке муравья, – обречённо заявил Сержио, подтвердив свою речь звонким чихом.

– Месье, – голос у Назэра был вежлив, даже учтив, но вежливость эта начинала отдавать холодком. Похоже, бодренький энтузиазм нашего водяного товарища ему уже порядком надоел. – Будьте так любезны, отойдите от стола.

Он прищурился, глядя на Сержио так, будто заподозрил того в попытке выкрасть тайный рецепт бессмертия. Если бы такой существовал. Хотя…

– Уж простите, но знания зельеваров не должны выходить за стены башни. А вы, как маг стихии, здесь надолго не задержитесь, – месье Назэр перевёл строгий взгляд на Натали – И впредь, прошу, без подобных порывов щедрости.

Сержио гордо выпрямился, в момент сменился серьёзностью и покорно отступил в сторону. Назэр занял его место, и Натали тут же кинулась спасать зелье-вонючку, ловко подхватив мешалку и отодвинув котёл в сторону, напомнив старшему магу, что зелья не любят, когда их бросают на половине.

Сильвен опёрся на стену у камина, изображая из себя безразличного наблюдателя, я подошла к зельевару, который тоном надзирателя принялся расспрашивать про отвар, которой я так «удачно» выпила на фестивале Драконьей Песни.

– Лимигу, кажется, – неуверенно выдохнула я, уставившись на котёл, который месье Назэр поднял с пола. – Серебристое такое.

– Конкретнее, – строго проговорил он. – Каждая мелочь может оказаться решающей, мадемуазель. Вспоминайте: цвет, текстура, запах, ощущения. Чем точнее, тем лучше.

Я потёрла висок. Память у меня, как у рыбки: шесть секунд и всё, пусто.

– Мы купили зелье в вашей лавке, что в пристройке к башне, на полке с остальными, подготовленными для фестиваля.

– Таких зелий мы не варим, – оскорблённо перебил меня Назэр, будто я обвинила его лично в изготовлении незаконного варева. Он сыпанул пыльцы и заказал воду, собранную в грозу. – Серебристое – это какое? – допрашивал он, заливая полученно в котёл. – Как озеро при лунном свете или как расплавленное серебро?

– Второе, – кивнула я. – И запах был едкий, металлический. Словно я нюхнула доспехи после ливня.

– Даже боюсь спрашивать, при каких обстоятельствах ты нюхала доспехи, – протянул Сильвен, фыркнув напоследок.

Пожалуй, лучше воздержаться от ответа. Некоторые обстоятельства настолько пикантные, что у него уши завянут слушать, а моя репутация и вовсе хрустнет, как ветка под сапогом.

Мы хором хмыкнули. Но я заметила: Сильвен всё-таки улыбнулся. Хоть и краешком губ.

– Вы хотите его воссоздать? – вернула я своё внимание к зельевару, с плохо скрываемым ужасом, представив, как этот котёл начнёт плеваться магией. А главное, какое участие в этом деле придётся принять мне.

– С такими крохами информации вряд ли что выйдет, мадемуазель, – проворчал Назэр с досадной усмешкой, затем запросил у башни щепотку морской соли и слизь – простите, сок! – корня мандрагоры, которую, похоже, выжимали из особо вредного экземпляра под угрозой лопаты.

В помещении, тем временем, что-то гулко бабахнуло – смачно, с дымком и жутким треском. Я подпрыгнула и уставилась в сторону эпицентра событий. Там, через три стола от нас, вовсю вертелась коренастая девушка – по всем параметрам она должна была быть гномом, но родилась человеком, возможно, по ошибке природы. На голове у неё красовалась кожаная тряпка неустановленного назначения: то ли косынка, то ли шляпа, то ли что-то между. А из под неё торчали небрежно растопыренные тёмно-русые косички. Смешные. Она поправила свой странный головной убор, вытерла лоб, обмазанный слоем копоти, и стала задумчиво осматривать котёл больше неё в два раза.

– Николь! Сколько можно? – слишком громко и слишком резко для своей скромности прокричала Натали, закатывая рукава коричнево-золотой блузки. Затем девушка обратилась уже к нам: – Не обращайте внимания. Она у нас с прибабахом. – Натали покрутила рукой у головы. – После последнего эксперимента ей выделили место в углу, чтобы она никого не задела. Так что лучше не подходите.

Затем тактично указала кончиком пальца на свою щёку, намекая на шрам, уродовавший правую часть лица той самой Николь. Да, он явно следствие таких вот «бабахов».

– Я Нико! – пропищала девушка-гном, делая ударения на последний слог. Ох, похоже шрам распространился и на глаз, и на ухо. – Ни-ко! Могла бы уже запомнить!

А котёл у неё и правда был – ух. Она попыталась затолкать этого монстра в камин, но безуспешно. Со стороны казалось, будто муравей пытался перекатить драконье яйцо в одиночку.

Безнадёжно.

Но – о чудо – наш всегда-равнодушный ко всему телепат вдруг проявил интерес и направился к ней, чтобы… помочь?! Я аж челюсть подобрала. Вот вам и чудеса зельеварения.

– Начнём с того, что есть, – услышала я голос месье Назэра, не отрывая взгляда от Сильвена, который, как ни в чём не бывало, вместе с зельеваркой медленно, но уверенно двигал котёл-чудовище к огню.

– Вспоминайте, Софи, – добавил маг, слегка повышая голос. – Какая была консистенция? Очень густое, жидкое, пенистое?

– А?.. Что?.. Простите, задумалась, – пролепетала я, стыдливо отводя взгляд и торопливо обходя стол, предпочитая держаться подальше от этой прелестной сцены взаимопомощи и благородства.

Потому что, кажется, один конкретный телепат вёл себя как сухарь исключительно со мной. И почему-то мне это льстило не больше, чем радует муху наличие мухобойки.

– Зелье! Густое или жидкое было? – фыркнул Назэр и бросил на меня взгляд, который должен был, по его мнению, вставить мне мозги на место. – Мне из вас информацию клещами вытягивать?

– Густое, тёплое и мягкое, – ответила я после краткой паузы, мысленно прокручивая день фестиваля.

– Когда магия вспыхнула? Сразу или потом? И отвечайте чётко.

– Днём выпила, ночью молнией ударила впервые, – сообщила я как можно безэмоциональнее.

– Нет, – резко вмешался Сильвен, подошедший из-за спины. А ощущение было, будто мне к спине кинжал приставили. А точнее, ткнули пучком лаванды, потому что я уловила мягкий цветочный аромат. – Магия проявилась сразу, прямо на площади. Она сестре разряд по телу пустила.

Точно. Он же был там. А я и забыла.

– Всем телом или только какой-то конкретной частью? – уточнил месье Назэр, не отрываясь от своего дела. Он ловко подмешивал в будущее зелье разноцветные настойки – по одной капле каждой. А последнюю склянку и вовсе поставил греться в ячейку камина. Огонь при этом подсветил все морщинки зельевара, особенно те, что появились от хмурого взгляда и привычки ворчать на всё живое и неживое.

– Кажется, всем, – промямлила я, поглядывая на телепата, который выразительным кивком предложил отойти подальше. Месье Назэр, тем временем, коснулся камина и активировал бронзовые руны. Кольца на пальцах засияли так вызывающе, что, будь поблизости хоть один уважающий себя ворон, то непременно попытался бы утащить руку целиком.

Сержио же, не сумев преодолеть жажду знаний, в отличии от нас, подошёл ближе к котлу и заслонил нам весь обзор.

Я снова глянула в сторону Николь. Простите, Нико. Просто проверить, жива ли она ещё после своих магических взрывов. А заодно проследила, куда смотрит Сильвен, который между прочим, уставился на странную девушку с не меньшим интересом. Неужели понравилась?

– Ага, – отозвался телепат так спокойно, что захотелось его чем-нибудь тяжёлым по голове приложить. Судя по всему, наша коренастая соседка уловила на себе чужие взгляды. Она что-то злобно буркнула в нашу сторону, пригрозила пальцем, показала язык и вернулась к вареву.

– Смотрю, ты ей тоже, – чтобы скрыть неожиданно кольнувшее внутри ощущение, я выдала это с максимально ехидной интонацией. А затем быстро отвернулась от девушки.

А вот Сильвен – ни в какую. Упёрся в Нико своими глазюками, нахмурился, будто она ему магическую формулу жизни обещала или денег задолжала, при этом душу в залог оставила.

– Ты покраснела, – телепат перевёл на меня взгляд и усмехнулся так, словно только что поймал меня за хвост. Которого у меня не было. Но поймал.

– Мне просто душно, – буркнула я и отступила на шаг, подальше от камина. Так, невзначай. Точно камин виноват. Не Сильвен. Хотя… Почему в голове всплыл солёный вкус поцелуя?

– Натали, будь добра, принеси пыльцу серебряного дракона.

Слава Святому Корбо, месье Назэр наконец заговорил – я аж выдохнула. Тут же перевела взгляд на спины магов, на болтающуюся в руке Натали связку ключей и сосредоточилась на мыслях о ценности того самого загадочного ингредиента. Ну а что? Раз уж хранится у мага в личной кладовке, да ещё, судя по грозде ключей, заперт под десятком замков, – значит, редкость ещё та.

Ох, Софи, ну что ты за овечка? Конечно редкость! Драконы уже веками только в легендах и существуют.

– В Драконьих горах ещё можно найти чешую, – буркнул Назэр, отвечая на вопрос Сержио, и тут же прикусил язык. Видно, увлёкшись процессом, расслабился и таки выдал одну из тайн. Так и до рецепта дойдёт, а потом гадай, кто варит молнии на чёрном рынке.

Сильвен вновь бросил на меня взгляд. Тот самый. От которого я опять вспомнила, что здесь душно. Очень душно.

– Софи, – раздалось у самого уха. – Постарайся держаться от него подальше, ладно?

– Почему? – замерла я как истукан, считая в голове, сколько раз месье Назэр прогнал Сержио, и сколько раз тот вернулся. – Он, конечно, тип не из приятных, но всё таки старший маг.

Я сглотнула, наивно надеясь, что Сильвен сейчас занят чем угодно, только не моими мыслями. Пусть голове Назэра копается, у Натали хобби разузнает, или, на худой конец, по башне ментальной метлой пройдётся – только не по мне! Не надо. Не сегодня. Не сейчас. Пожалуйста, телепат, пройди мимо, как воспитанный человек!

– Меня беспокоят его мысли.

Искренне благодарю, Госпожа Удача, за то, что хотя бы не мои!

– Твои тоже, но сейчас не об этом.

Можно мне зелье-вонючку? Срочно нужно потравить ту самую колонию муравьёв, пробежавшую по спине.

– У портала он спровоцировал меня. И у входа в башню – тоже.

Я скосила взгляд на Сильвена. Тот, как назло, всё ещё смотрел прямо на меня. Глаза – пугающе внимательные. Без вспышек раздражения, без тревоги. Как зеркало, в которое хочется смотреть, но вынужден отводить взгляд, чтобы не показаться излишне самовлюблённым. Всё как-обычно. Кроме расстояния между нами.

Слишком близко.

Почему воздух вдруг стал таким плотным? Как сироп, в котором увязли все мысли.

– Пока не понимаю, – прошептала я. Хотела прозвучать уверенно, но вышло… ну, как всегда.

Потому что как вообще можно что-то понимать, когда на меня одновременно давили и взгляд, похожий на океан в штиль, и запах… как он там говорил? Успокаивающий? Ничего подобного!

– А ты сосредоточься, – шепнул телепат. – Когда мы прошли через портал, он подумал о нескольких весьма… провокационных вещах. Касающихся твоего присутствия. Потом повторил позже у ворот. Словно проверял мою реакцию на свои…

– Думаешь, он знает, что ты теле?.. Ай!

Я пискнула, когда Сильвен без предупреждения ущипнул меня за руку.

– Ты чего?! – возмутилась я, прижимая руку к груди. И сразу же замерла, зыркнув в сторону Назэра. Не обернулся. Уф. Повезло.

– Не уверен, – буркнул Сильвен. – Но кроме этих двух случаев он слишком продуман. Его мысли правильные, аккуратные. О зельях, о работе, о погоде в Луарионе. Обо всём и ни о чём. Как будто заполняет дневник в голове.

– Самое простое из того, что мы могли сделать, – уже сделали, – месье Назэр лениво вытер руки о какую-то тряпку на столе и повернулся к нам, тем самым прервав разговор. Я с подозрением уставилась на зельевара, но тот, слава богам, не нашёл в моём взгляде никакой опасности. – Отвар должен настояться двое суток. Посмотрим, что выйдет, а дальше либо добавим ещё ингредиентов, пока вы, мадемуазель Софи, не подтвердите, что зелье действительно похоже, либо сразу возьмём вашу молнию и попробуем влить её в зелье. При условии, что сегодня всё прошло гладко, разумеется. Хотя, признаюсь, я в этом сомневаюсь, но…

…Что?! Простите, кого и куда вы там собрались вливать?! Он задумал меня угробить?

– Вы хотите взять у Софи магию? – мрачно уточнил Сержио, скрестив руки на груди. И если минуту назад он был лучезарным и любопытным дядькой-добряком, то сейчас превратился в цунами на горизонте – красивое, угрожающее и абсолютно неудержимое. На его фоне месье Назэр выглядел как песчинка, застрявшая между булыжников.

– Безусловно, – кивнул тот с высокомерным спокойствием. – И пока вы не начали обвинять зельеваров во всех смертных грехах, позволю себе напомнить: мы создаём усилительные зелья для вас, магов стихий, а для этого веками изучаем и работаем с природой магии. В том числе – и способами её извлечения. Да, даже из людей. В основном – умирающих стариков, согласных добровольно помочь.

Добровольно. Конечно.

– Но, скажу честно, мы научились доставать только крошечные кусочки силы. Вот только процедура оказалась весьма болезненной. Сравнимая с отрубанием пальцев. Так что мы прекратили работы в этом направлении.

Как благородно.

– Однако наш опыт в данном случае весьма кстати, не так ли?

Я вернулась в исходную точку. Прибежала к тому, от чего бежала.

Слёзы подступили к глазам, решительно настроенные на побег. Но я их не пустила. Пусть знают своё место. Я стойкая, уверенная… по крайней мере снаружи. И желала казаться такой для всех, кто не умел читать мысли и не догадывался, что мне до безумия хотелось проникнуть на первый попавшийся корабль и уплыть за горизонт. Я готова это сделать хоть на бревне, лишь бы подальше, где не щемит сердце от безысходности.

– Об этом не может идти и речи, – тихо, но так, что даже у меня зашевелились волосы, сказал Сильвен.

Я слегка повернулась к нему, не дыша, а он вдруг наклонился ко мне, и, показательно отвернув голову ото всех, шепнул:

– Если они хоть пальцем прикоснутся к твоей магии, я их собственноручно в ближайшем зелье и утоплю.

Ноги подкосились. Почти. Хотя нет, это просто камешек попал в ботинок. Наверное. Я сглотнула и, не зная, что делать с этим внезапным теплом, которое разлилось в груди, буркнула первое, что пришло в голову:

– Ты это… – выдохнула я, не придумав, чем закончить.

– Забыла, что я сказал на входе в башню? Не переживай, всё будет хорошо.

Где-то на фоне Сержио серьёзно обсуждал сложившуюся ситуацию со старшим магом. Но мне было всё равно. Сердце билось быстрее и сильнее, чем после пробежки через весь город в полдень летнего дня перед дождём. Это всё паника.

– К тому же, уверен, зелье из тебя получится горькое и не вкусное. – Сильвен прищурился, и в уголках его глаз появились едва заметные смешинки. – Трата ресурсов.

Я захлопнулась. Потому что язык – это штука опасная, особенно когда он собирался ляпнуть что-то вроде: А ты попробуй и узнаешь. Но нет. Не доставлю я ему такого удовольствия. По крайней мере вслух.

– Ну вот, уже снова язвишь. Это хорошо, – заключил Сильвен и вернул внимание к разговору Сержио и Назэра.

Если сейчас начать размышлять, как телепат это сказал, с какой интонацией, и как на меня смотрел, то можно и вовсе растечься лужицей по полу и уже из этой лужи заворожённо булькать. Но такой порыв я оправдала тем, что челюсть в этот момент прочно приросла к полу и мозг попросту через неё выкатился из головы. Потому что в здравом уме принимать спокойно всё, что со мной происходит – невозможно.

– Отвар нужно проверить, – настаивал месье Назэр. – А раз уж мадемуазель Софи чудом приняла чужую магию и осталась жива – надо работать с ней. Разумеется, осторожно.

Осторожно. Как с ядом, который ещё не определили, но уже порывались сунуть мне в рот и посмотреть, сколько я выдержу.

– Ещё одно. Завтра вас осмотрят наши лекари, – повернулся он ко мне. – На случай, если дело вообще не в зелье, а в вас.

Глава 40 Предсказания, слухи, роды

С первыми лучами солнца, злая как оса, которая вместо мёда нашла уксус, я выползла в сторону родного госпиталя. Луарион провожал меня всю дорогу традиционным коктейлем: морская соль бодрила ноздри, свежеиспечённый хлеб пытался соблазнить желудок на мятеж, а торговцы, ещё толком не проснувшись, уже тренировались в словесном фехтовании. Людей, правда, было ещё в дефиците, но это только добавляло им вдохновения.

– Девушка, вы уронили улыбку! – раздалось сбоку.

– Спасибо, оставьте себе, мне всё равно она не шла к глазам.

Вот интересно, если бы на мне была не эта тёплая осенняя тряпочка, называемая платьем, в тон моих глаз, которую я предусмотрительно выудила из завалов шкафа бывшего дома, а форменная одежда мага молнии – нашлось бы у них столько храбрости фамильярничать с видом старого знакомого?

Прошмыгнув мимо особо прытких лавочников и ловко увернувшись от телеги, набитой капустой и особенно вредным козлом, я прибавила шагу. Идти в лечебницу, с которой всё когда-то началось, – идея сомнительная, почти безумная. Но выбора не было.

Во-первых, у меня накопился список вопросов к доктору Леклеру.

А во-вторых, проходить осмотр в башне зельеваров – прямой путь к утрате нервов, желудка и, возможно, остатков здравого смысла. Уж лучше пусть щупает пульс тот, кому я когда-то доверяла. И, надеюсь, ещё могла.

Так что повод заглянуть к старому учителю был уважительный.

– Ой, матушка, Софи, давненько тебя не видывала! – всполошилась полная женщина, едва я успела переступить порог знакомого коридора.

– Доброе утро, – кивнула я вежливо и попыталась срочно выудить из памяти имя бывшей пациентки, которая в своё время прославилась не столько болячками, сколько талантом забирать у доктора Леклера драгоценные часы жизни, жалуясь на злополучную ногу. Причём лечиться она предпочитала вареньем – таскала с собой банки ежевичногo и методично уплетала его в ожидании приёма. – Как ваша нога?

– Да всё также! – подбоченилась она. – То застарелый вывих, то сустав крутит, то мазь не та… Теперь вон компрессы делаю – третий круг. Доктор сказал: «Ещё месяц – и побежите!» А я ему: «К вам, сколько угодно!»

Женщина заржала – именно заржала, добродушно, громко и от всей души, будто у неё не нога болела, а анекдот в пятке застрял. Ну и привлекла, естественно, к нам внимание всей очереди.

– А ты где запропастилась, девонька? – раздалось справа от двери Леклера, где, как всегда, обосновался дед – завсегдатай местных очередей и непременный источник самых сочных сплетен. Каждый день, словно по расписанию, он приползал к Леклеру за снадобьем от бессонницы. Ну или за свежими новостями. – Мы уж думали, тебя аль морем унесло, аль с каким лихим магом сбежала.

Я аж поперхнулась воздухом. Если бы у меня в этот момент был чай, он бы уже весёлыми струйками вытекал из носа. Великолепно.

– А-а-а, я как знал, как знал! – радостно пропел дед на моё молчание. – Давно тебе пора, дорогая, обзавестись личным счастьем. А то всё о нас хлопочешь, да о нас. О себе пора бы!

– Была занята, – пробурчала я, шмыгнув мимо, пока дед не начал с пристрастием выспрашивать, кто этот самый маг и в каком кусте он меня подкараулил. Обсуждать Сильвена я, конечно, не собиралась – с фантазией здешних пациентов любую встречу превратят в эпос с драками, кознями и хитросплетениями судьбы.

Улыбнулась кому-то ещё – и ещё. Да сколько ж вас сегодня понавыходило? Фестиваль бывших пациентов?

Под видом помощницы лекаря ловко нырнула в кабинет вне очереди. Красиво? Не очень. Зато эффективно. А времени у меня – кот наплакал. Примерно столько, сколько нужно Сильвену, чтобы продрать глаза, вспомнить моё имя и кинуться на поиски, пока я… как он там говорил? Не начала собирать проблемы, как белка орехи!

– Мадемуазель Софи! – протянул Леклер хрипловатым голосом, искренне удивлённый. Тут же отпустил пациента, который ловко схватил склянку с каким-то отваром и вышел из кабинета.

– Только скажите, чтоб пока никто не входил, – успел бросить Леклер в спину уходящему мужчине, а потом медленно повернулся ко мне и улыбнулся, такой тихой, почти растерянной улыбкой. – Рад тебя видеть, дорогая! Не ждал… совсем не ждал.

– А я вот взяла и пришла, – выдохнула я, не совсем понимая, зачем вдруг голос сделался оправдывающимся.

В комнате повисла такая тишина, что казалось, мы одновременно вдохнули, а выдох решили отложить до лучших времён. Леклер пристально смотрел на меня, будто пытался разглядеть, что за перемены со мной приключились, а я ловила каждое его движение глазами, стараясь понять, о чём же он на самом деле думает.

Бывший начальник жестом пригласил меня присесть, и я скромно плюхнулась на стул.

– А где твой спутник? – осведомился он, отложив книги и бумаги с таким видом, будто собирался устроить допрос с пристрастием, но пока без пыток. – Неужто оставила привязанным у входа, чтобы не подслушал?

– Вряд ли бы это помогло. – хмыкнула я. – Он не знает, что я у вас, – ответила и сама не поняла, как так быстро сболтнула лишнего. Пора бы уже научиться держать язык за зубами, особенно когда в голове сомнений больше, чем блох у бродячей собаки.

– И как же, дитя моё, ты обошла телепатию? – вопрос был задан не столько для информации, сколько для проверки меня.

– Невозможно думать и говорить одновременно. Всю дорогу бормотала себе под нос песни, – выложила всё, как на исповеди. Что ж, если прыгать по граблям, то, пожалуй, сразу брать с железными зубьями, чтобы урок получше усвоить. – Хотя, если честно, он всё равно рано или поздно услышит мои мысли. А может, и уже слышит… кто его знает.

Я нахмурилась и сцепила пальцы так, что хрустнули костяшки – ну чтобы Леклер не сомневался, что настроение у меня не самое располагающее. В кабинете снова повисла такая тишина, что слышно стало, как за дверью дедуля с вдохновением вещал, мол, заметил у меня «лёгкий животик».

Животик, Святой Корбо! Серьёзно?

У меня, у человека, который последние недели питался нервами и утренним песком на тренировках, единственное, что могло выпирать – это позвоночник! Ну разве что платье неудачно легло… Или, может, я просто наклонилась… Или чихнула неудачно! Да и вообще, с их зрением там в коридоре… чудо, что не решили, будто я двойню жду.