Секунды до грозы. Книга 2

– Браво! Именно так, мой дорогой! – воскликнула мадам Люсиль, хлопнув ладонью по столу, вызывая у меня приступ паники от её присутствия здесь. – Чтобы не шастал ко мне каждые полчаса за подписью! Чтобы не отвлекал меня от дел государственной, магической и сугубо личной важности! Но нет, голубчик, ты ведь у нас умненький, ты нашёл способ изысканнее – довёл до того, что я спустилась к тебе. Сама. Вниз. По лестнице! Своими ногами! А ведь я не поднималась никуда, кроме своего достоинства, уже лет десять! А теперь вот придётся!

Она театрально всплеснула второй рукой, затем, будто ничего и не было, добавила с ласковой интонацией крокодила в праздничном банте:

– Ну и раз уж я здесь, – протянула Архимаг, сверкнув кольцами перед носом Сержио так, что у бедолаги задёргался глаз, – налей-ка мне в тарелочку имбирного джема. Да побольше, побольше! Не жмись! Услужи элегантной, утончённой, чуть-чуть могущественной мадам, пока она тебе уши не открутила и не сварила на обед всей башне!

Люсиль наконец-то отпустила Сержио, и тот, сияя, как дитя на ярмарке, кинулся к шкафчикам, лихорадочно выискивая в этот момент самую ценную на всём свете сладость. Пусть и весьма странную.

Надеюсь, он её найдёт. Потому что если Сержио вдруг развернётся, хлопнет дверцей и скажет «закончилось» – не исключено, что нас всех отправят на каторгу в подземелье башни.

– Так вот, скажи мне, дорогой ты мой лягушонок, – пропела мадам Люсиль с интонацией, как будто у неё на завтрак был не омлет, а настойка на лунном безумии и чесноке, – почему это твои почтенные коллеги, один за другим, как крысы с тонущего корабля, ломятся ко мне в кабинет и вопят, что у них кровь побирают, будто ты не маг, а комар на задании?! Что? Страх ты окончательно потерял? Или сдал его на хранение зельеварам вместе с остатками совести?!

Я сидела рядом, стараясь не шевелиться и вообще изображать мебель, но уши держала нараспашку – мало ли что полезное скажут. Мадам Жереми-Люсиль, как правило, не замечала никого вокруг, если это не касалось дел башни или её лично.

Вот и сейчас: сидела, величественная, как королева на приёме, а от её приторно-сладких духов со вкусом мёда меня мутило. Я искренне удивилась, почему на нас ещё не налетели пчёлы.

Мадам же тем временем нетерпеливо постукивала пальцами по столу в ожидании угощения и достойного покаяния.

– Что это вообще за формулировка?! – взвилась мадам, будто её кто иглой ткнул. Голос её зазвенел, как клич чайки на охоте, но затем она с притворной ласковостью передразнила: – «Можно я у тебя капельку одолжу, всего одну, ну ради Софи!» Кровосос несчастный!

– Ради меня? – взвизгнула я, чуть не подавившись кашей. – Ты мной прикрывался?!

– Ну… не совсем прикрывался, – промямлил он, глядя в мою тарелку, как будто именно она сейчас способна его спасти. – Просто… ты внушаешь доверие… внушаешь кровь… в смысле, уважение…

– Я тебе сейчас как внушу, – процедила мадам Люсиль, – что ты весь следующий месяц будешь писать отчёты по каждому магическому движению воздуха в столовой. В стихах, Сержио. Да так, чтобы дух захватывало и слёзы наворачивались!

Архимаг довольно зачерпнула имбирный джем с видом полководца, наблюдающего победу.

– А ты, дорогая моя, уже восстановилась? – поинтересовалась мадам Жереми-Люсиль, обращаясь вроде бы ко мне, но всё внимание уделяя ложке, которая исправно таскала огненно-жгучее варенье из миски в её непоколебимо довольный рот.

Ик! Ик!

Я схватилась за рот и задержала дыхание, пытаясь подавить волнение. А затем нервно запихнула в себя ложку каши размером с черпак.

– Да, мадам, – пробормотала я с набитым ртом, – гораздо лучше стало. Голова ещё кружится время от времени, но в целом – жива-здорова. Ик!

Башню Зельеваров мы покинули тем же вечером, как всплыла правда о моём магическом пожертвовании. Никто даже бровью не повёл – ни на мой самовольный побег, ни на то, что вернулась я насквозь мокрая и чихающая так, будто в меня вселился простуженный дракон. Впрочем, учитывая, в каком состоянии я была после вытягивания молнии из собственных вен, чихи являли собой самый безобидный симптом моей болезни.

С тех пор прошло четыре дня, в течение которых мне сама Архимаг запретила вообще всё: миссии, тренировки, любые действия, в которых звучат слова «магия», «кровь» или, не дайте боги, оба сразу. До полного восстановления. Которое, в целом, почти произошло. Маги воды и правда потрясающие ребята. Одно дело – со стороны наблюдать и восторгаться их целительным талантам, а совсем другое – лежать на койке в состоянии «не трогайте меня даже взглядом» и ощущать, как из тебя по капле вытягивают боль, усталость и острое желание прибить кое-кого весьма конкретного.

Маг, что со мной возился, был из старой школы: седой, морщинистый, с руками, пахнущими мятой и лавандой, и взглядом, которым обычно укрощают разъярённых акул. На миссии он давно махнул рукой из-за нехватки сил и теперь предпочитал сушёные травы и вязаный плед. Но опыта и магии на то, чтобы привести в чувство упрямую дурочку с перегретыми сосудами в наличии было с лихвой.

Да-да, мадам Люсиль лично успела дополнить физическое лечение словесным и очень доходчиво объяснила, что мой поступок был ужасно глупым. Именно после этого разговора я побаиваюсь её также, как и Сержио. Мне чётко вдолбили в голову, что маг воды был назначен руководителем миссии не просто так, а значит именно он должен был принимать решения касательно задания в пользу Башни Стихий.

– Что ж, это радует, – кивнула она то ли с одобрением, то ли с угрозой. – В конце концов, Сержио, возможно, понадобится капля и твоей крови, чтобы завершить исследования.

Кашей я всё таки поперхнулась. Вот это скорость. Ведь только что запрещала это делать! А теперь – пожалуйста, подай-принеси, распишись здесь и капни в склянку.

– Ну хватит с меня! – рявкнул низкий, уверенный голос из глубины столовой так, что все беседы захлебнулись. В центр зала вышел мужчина – высокий, плечистый, с осанкой боевого мага. Красная рубашка, коричневые штаны, и вся его внешность кричала о стихии огня. Причём огня – праведного. И желательно пущенного прямо в бюрократию.

– Сначала – маги пропадают. Один за другим, – и без того безумное утро резко начало принимать какой-то удручающий оттенок. – И Совет ведёт себя, как будто это лишь сезонная прихоть природы, не больше. Затем – запрет на использование магии без одобрения стражи… Бумажка требуется даже, чтобы чихнуть!– Он вздохнул с лёгкой тоской, в голосе слышалась горечь: – Ладно это, но теперь нас ещё заставляют ходить по двое на задания, вынуждая делить и доход, а вот ответственность, к сожалению, почему-то остаётся целиком на нас, даже если в провале виноваты селяне, стражи, вороны. Кто угодно, кроме нас!

Он перевёл взгляд на Архимага, и в зале можно было услышать, как один из старых столов робко заскрипел от напряжения.

– А у меня, между прочим, дитя только-только начало проявлять магию! Ей наставников нанимать надо, обучение оплачивать, – сказал мужчина с лёгкой горечью и презрением в голосе. – И будто бы мало нам этих унижений снаружи, так теперь ещё и внутри бардак полный! Кровь собирают – представляете? И налоги опять повысили! С какой, позвольте спросить, стати?

Он скрестил руки на груди. Стоял, как статуя у входа в храм, только дышал заметно чаще. И жарче.

– Сколько ещё это безобразие будет продолжаться? Мадам, дела у гильдии – хуже некуда. Раз уж соизволили спуститься к нам, простым смертным, быть может, объяснитесь? Или Вы к нам исключительно за вареньем пожаловали?

– Присядь, Джоэлл, время и правда не самые…

– Помолчи, Сержио. Я обращался к мадам.

Я перевела взгляд на Жереми-Люсиль. Та спокойно продолжала черпать имбирный джем ложкой, как будто в зале звучал не вызов, а разворачивалась сплетня юных мадемуазель. Ни один мускул на её лице не дрогнул, и поворачиваться в сторону возмущённого мага она явно не собиралась. Кто знает, может, в её мире голос, не сопровождающийся печатью и письменным запросом, вообще не считался официальным обращением.

– Ах, ну что ж, – протянула мадам, словно раскрывая великую тайну, – наша святая миссия – помогать тем, кто гибнет от этой ужасной хвори на севере. – Она медленно поднялась, величественно приблизилась к магу, словно делая акт великодушия. – Жизни простых смертных важнее всяких там наших прихотей и капризов. Мы и так живём вполне достойно, не правда ли? Впрочем, кому как.

Уж не знаю, что она там думала, но в лицо возмущённому мужчине заявить такое – идея, мягко говоря, не из лучших. Мадам намеренно задевала его? Или развлекалась? Хоть кто-нибудь понимал, что происходило? То, что Архимага уважали – это без сомнений да. Боялись – ещё как. Особенно когда она улыбалась. А вот понимали?.. Сомневаюсь.

– Ах, да, – рявкнул он, будто всю жизнь в зале суда просидел, – та самая болезнь, от которой наши маги воды без устали лечат, и которых же тут же обвиняют, будто они сами её и сотворили? Болезнь, над которой зельевары уже месяцы корпят, но ни капли лекарства сварить не могут! Что за безобразие, мадам и месье? Кто, скажите мне, будет думать о нас, если не Вы, мадам Жереми-Люсиль? Не Вы ли, как глава Башни, должны стоять на страже её интересов, а не прятаться в своём кабинете и смотреть, как всё рушится?

– Вырос большой и сильный, а глупцом так и остался, – захохотала она, глаза её заблестели безумием, словно она только что увидела танцующего привидения. – Ты ж маг огня, чего трусить-то? Удача? Ахахаха, удача тебя не покинет! Ты же знаешь это! Или я её прокляла? Кто знает!

– А жизнь, – произнёс он с холодным спокойствием и стальной решимостью, – может оборваться в самый неожиданный миг. И я намерен быть уверен, что у моей дочери будет светлое будущее. Возможно, Вам, магу-фокуснику, достаточно того, что имеете ныне, но я, как маг огня, помню славные дни былого и жажду того же для своей крови и рода.

– Страх… – прошептала мадам Люсиль, и хоть была она невысока, в этот миг выросла до размеров грозного медведя, чья тень укрыла столовую башни. Может, дело было в слоях юбок, а может – в той густой, тяжёлой ауре, что вдруг заполнила воздух вокруг неё, словно тёмный вихрь, пожирающий свет. По стенам поползли розовые руны, украшая их причудливым узором из скрещённых восьмёрок – руны магов-фокусников.

– Страх сеет гниль в душе, сынок – холодно и с неоспоримой властью произнесла она. – Позволь напомнить тебе: я храню традиции и законы Башни дольше, чем ты осмеливаешься дышать. Я помню, что было до твоего рождения, видела твой приход в этот мир и предвижу, что будет, когда тебя в нём не станет.

По периметру столовой зажглись факелы. Я в ужасе посмотрела на Сержио, не понимая, кто вообще виновник появления пламени, ведь ни маг огня, ни мадам Люсиль не шевелились.

– Во-вторых, я не потерплю подобных слов в адрес ни одного мага. Фокусники тебя не устраивают? – Она щёлкнула пальцами, и в ту же секунду вода в чашах закипела, зашипела, словно насмехалась над озвученными жалобами. – Не потому ли меня, мага хаоса и теней, избрали Архимагом Башни Стихий? Чтобы такие, как вы, не натворили глупостей и не развеяли к праху надежды и любовь наших предков?

– Мага хаоса? – я переспросила, не веря ушам. Снова обратилась к Сержио, но он лишь пожал плечами – сам не понял, о чём речь.

– А в-третьих… – голос её вдруг стал мягким, как бархат, словно мадам решила сыграть в соблазнительницу. Она медленно обошла напряжённого мага, игриво проводя тонким, украшенным кольцами пальцем по его плечу. – Знаешь, когда рушатся старые устои и небо заволакивают тучи сомнений, только от нас зависит, превратится ли этот хаос в искру новой надежды или же поглотит всё до последней капли. Власть – это не просто титул, а бремя ответственности. Что выбираешь ты: гнев и страх или веру и поступки?

– Я выбираю будущее своей семьи, – сказал он твёрдо, словно выносил окончательный приговор. – Моя дочь будет учиться в Королевской академии магии. Раз я уплачиваю немалые налоги на строительство и содержание этих учреждений, то справедливо требую, чтобы они служили интересам моей семьи. И никаких обсуждений.

– Воля твоя, милый мой, – прошептала она с лукавой усмешкой, – но знай, что из нашей гильдии ни тебя, ни твою семью никто не прогоняет! Если вдруг решите вернуться – двери для вас всегда открыты, ага-ха-ха! – И, словно танцуя на цыпочках, она направилась к выходу, будто убегала от самого безумия, что творилось вокруг. У дверей вдруг оглянулась, схватила кружку с горячей водой, как будто это была чашка с эликсиром безумия, и кинула: – Увидимся, милочка! Или не увидимся! Ха-ха!

Мадам лениво взмахнула рукой над чашкой, будто творила заклинание – то ли пыталась остудить кипящую воду, то ли просто баловалась. И вдруг – бах! – за окном разразился ливень такой силы, что казалось, сама стихия ответила на её каприз. И пошёл не просто дождь, а такой что стирал границы между небом и землёй.

Что тут вообще творилось? Она маг огня? Или маг воды? Или, может, сама природа запуталась в её чарах? А эти руны на стенах – без сомнения, фокусников! Как такое могло быть? Совпадение? Я уже ничего не понимала.

– Что ж, хоть так, – разочарованно прошипела мадам и, не глядя на Сержио, швырнула в его сторону: – Будь добр, занеси мне джем в кабинет к обеду. И трактат о крови не забудь! Ах, я больше не могу отбиваться от нападок этого гранд-мажа д’Арвиля, он меня почти до морщин довёл! В следующий раз предупреждай, что стащил что-то у зельеваров, а то их возмущения делают из меня старушку. Не шути с этим, слышишь? Не шути!

Я сглотнула, понимая, что мадам, похоже, ещё не в курсе, что я тоже утащила из Башни Зельеваров книгу с картой деревень драконов.

И тут поймала на себе её взгляд. Потом ухмылку. Знает. Точно знает.

Когда Архимаг вышла из столовой, маг огня, словно потерявшийся в собственных мыслях, тихо вернулся к столу, где его ждала семья. А я не выдержала и сразу накинулась на Сержио.

– Что это было? – голос нервно дрожал, будто под рубашкой у меня запуталась пчела, и я боялась напугать её.

– Ох, Софи… – вздохнул он, тяжело опуская взгляд. – Пока ты отдыхала, тут началось такое! Маги один за другим принимают решение идти на государственную службу.

– Разве это плохо? – я сделала глоток чая и тут же поперхнулась – кипяток.

– Нет, – признался он, голос опустился почти до шёпота. – Но я боюсь, что это решение может погубить нас всех. Мы – свободные люди. И именно ради этой свободы терпим и сдерживаемся, принимая решения короны. – Сержио уставился мне в глаза. – Что случится, если у нас отберут свободу? Каждый вправе выбирать свой путь, но… боюсь, это начало конца эпохи гильдий магов. И конца нашей независимости.

Почему? Почему слова Сержио звучали не просто как предупреждение, а как глухой удар барабана, возвещающий войну, что уже давно тлеет в тени? Почему внутри меня всё сжалось, словно мир готовился разломиться на части, а я стояла прямо в месте разлома?

– Дашь кровушки? – строгий взгляд мага вдруг расплылся в наглую улыбку, от которой захотелось влепить ему затрещину. Вот только с нашими габаритами это больше походило бы на ласковое похлопывание, а не на воспитательный удар.

– Теперь я понимаю, почему мадам Жереми-Люсиль тебя за уши оттаскала, – я выхватила нож из его рук, разрезала палец и взглядом спросила, куда сдавать эту ценную жижу. Маг не церемонился: взмахнул рукой, и капля взмыла в воздух, застыв на уровне лица Сержио.

– Интересно, – проворчал он, будто только что открыл новый рецепт для зельеварения, и уставился на мою парящую в воздухе каплю крови с таким видом, будто собирался на ней гадать. Я уже открыла рот, чтобы спросить, что его так впечатлило, но он, не глядя, ткнул в меня пальцем, мол, тише, не мешай великой мысли.

– Так значит, ты украл трактат из Башни Зельеваров? – я потупила взгляд, но всё же не удержалась от вопроса, пока маг воды свободной рукой рылся в ящиках под стойкой. – Как? И главное – зачем, Сержио? Чтоб тебе потом на могиле зельевары написали «умер внезапно и е от отравления»?

– Ну как же, – донёсся снизу голос, тёплый и добродушный, с лёгкой ноткой усталого, но непоколебимого оптимизма. – Прекрасная Нико помогла вынести трактат из библиотеки, а я – с ним в портал. Надеюсь, ей не слишком досталось… хотя, если честно, зная семейство д’Арвиль, без лекции на полтора часа точно не обошлось. А что касается причин… Две недели месье Назэр возился с твоей молнией и ни словом не обмолвился. Но исследований не прекратил – а значит, ничего не нашёл. Пока. Это всего лишь вопрос времени. Если Нико вспомнила про виды крови, значит и Назэр скоро вспомнит. Точнее, судя по тому, что он внезапно заговорил о «пропаже важной книги» с мадам Люсиль, – уже вспомнил. Придётся вернуть трактат. Хотя я сомневаюсь, что она сделает это раньше, чем я сам разберусь, в чём тут секрет. Архимаг, хоть и ворчит, не так проста. А я близок к разгадке, как никогда.

Он выпрямился из-за стойки, глянул на меня с таким видом, будто собирался не просто варить суп из моей крови, а подать его на ужин королю с гарниром из сенсации.

– Осталось только проверить одну теорию с…

– Моей кровью? – догадалась я, уже чувствуя, как мои вены насторожились и попытались незаметно спрятаться поглубже.

Маг торжественно водрузил на стол четыре колбочки. Белая. Синяя. Розовая. Жёлтая. Подписи на них были как в учебнике по магии для начинающих: воздух, вода, огонь, земля.

Я осторожно взяла розовую, покрутила в пальцах. Полупрозрачная жижа внутри зловеще поблёскивала, как будто тоже строила планы на мою кровь. Я вернула колбочку на место, надеясь, что Сержио достаточно всего капли.

– Верно, – кивнул маг. – Помоги открыть.

Я подчинилась, хотя внутренний голос громко возмущался и требовал позвать свидетелей. В голове всплыли предостережения Филиппа: «Никогда, слышишь, никогда не пей зелья Сержио. Даже если будешь умирать. Особенно если будешь умирать».

Ох, как же было бы хорошо, если бы Филипп сейчас стоял рядом. Или хотя бы наблюдал из-за угла с занудным выражением лица, готовый в любой момент вырубить мага воды учебником по морали. Но увы – Филипп вместе с Шаржелем всё ещё мотались по заданиям, пытаясь выследить лаборатории воронов. И, как я недавно узнала, теперь они исследовали близлежащие города и деревни.

А у меня, между прочим, проблема похуже воронов: вдохновлённый Сержио.

– Я этот трактат изучил вдоль, поперёк и даже по диагонали, – сказал маг с таким видом, будто только что открыл рецепт вечной молодости. – Нико, моя ненаглядная вспышка, была абсолютно права. Истинно Видящие ещё пятьсот лет назад выделили четыре вида крови и дали им имена в честь стихий круговорота природы. Вот, – он с улыбкой показал на прозрачную колбочку, – это кровь воздуха. А вот тут – земля, огонь и вода.

При этом он указывал на голубую, розовую и жёлтую, и ни один цвет с названием не совпадал. Мой мозг уже начал поскрипывать и требовать инструкцию по распознаванию логики в словах мага.

– Четыре дня, между прочим, я не просто так приставал к людям с просьбой: «А можно капельку вашей крови». Я её собирал, анализировал, выводил закономерности. И вот что выяснил: кровь смешивать нельзя. Как и зелья. Иначе – бум.

Он сделал характерный жест, из которого стало ясно, что в этом «буме» можно потерять и брови, и крышу.

– У магов – точно взрыв, у обычных людей… ну, не знаю. Не проверял. Если бы я ещё и по Шатодору бегал, спрашивая, кто какой кровью обладает, – меня бы официально признали чокнутым.

Я представила это зрелище и пришла к выводу, что его давно уже можно было запирать в госпитале для душевнобольных. Да и меня заодно. Все маги того. И я не исключение.

– Так вот! – Сержио победно поднял палец. – Представь только, я взял кровь одного мага воды, потом другого – и она закипела! А потом смешал кровь мага воды с кровью мага земли – и они соединились как надо. Подумал, что подозрительно это и неправильно. Но тут же повторил комбинацию только с кровью от других людей, и что ты думаешь? И вода с водой, и вода с землёй забурлили! Я, значит, углубился и начал исследовать на уровне частиц самой воды.

Я кивала, изображая участие, хотя половина мозга уже пыталась вспомнить, не оставила ли я дома окно комнаты открытым и не заполонят ли её чайки. Ах да, я же специально и оставила так окно, потому что дом больше и не мой. А ну, собралась, Софи! Это ведь важно!

– Оказалось, – не мог успокоиться Сержио, глаза у него горели от увлечения, – дело вовсе не в стихии! В нашей крови есть особые вещества, которые, соединяясь, делают её густой – и именно они хранят магию. Когда эта штука густеет и сжимается – магия ведёт себя так же. И… бах! Взрыв! Вот так просто всё оказалось! Понимаешь?

Просто? Ха! Может, Сержио и гений, и безумец в одном лице? Может, именно поэтому у него особенно близкие отношения с Жереми-Люсиль? Или маг воды изначально был нормальным, а потом понабрался у Архимага всякого?

Сержио развёл руками, показал на свои мешки под глазами и с важностью добавил:

– Я выделил два ключевых вещества. И, в зависимости от их комбинации, кровь делится на четыре типа. Те самые кровь воздуха, кровь земли, кровь огня и воды. Ничего магического. Только догадки Истинно Видящих и моя гениальность, подтверждающая их.

– Не могли придумать названия получше? – возмутилась я, уставившись на подписанные колбочки. – Воздух, земля, вода, огонь… Творческий кризис?

– А что ты хочешь взять с Истинно Видящих? – пожал плечами Сержио.

Я тоже пожала в ответ. Честно? Откуда мне знать, что там у них с фантазией? Я вообще только недавно узнала, что эти Видящие не группа особо прозорливых старушек с платочками, а какие-то древние маги смотрителей судеб. А по факту просто оракулы, что в храмах живут. Вряд-ли у них есть какая-то сила. Если бы реально умели предсказывать будущее, то быстро бы поймали меня и всё, а не носились по всей империи.

– Теперь смотри, – Сержио засуетился.

Одной рукой он плавно провёл над колбами с растворами, выудив по капле из каждой. Потом, с каким-то таинственным благоговением, разделил мою кровушку на четыре части – и да, прямо в воздухе, как будто это нормально. И принялся соединять красные капли с цветными шариками, зависшие перед нами. Выглядел при этом маг воды так, словно напрашивался на аплодисменты.

– Удобно, однако, – пробормотала я, решив польстить его стараниям и навыкам. – Главное, чтоб не взорвалось.

Маг воды лукаво подмигнул. Он был поглощён процессом, водил руками по кругу, как месил тесто на выпечку. Пять минут кружил свои кроваво-магические пузыри, пока я внутренне молилась, чтобы у нас не пошёл дождь из бровей.

Наконец, он подвёл результат ближе ко мне и, снова щурясь, как довольная кошка, пробормотал:

– Интересно…

– Что интересно? – занервничала я.

– Везде сжалось, скукожилось, свернулось… кроме вот этой. – Он ткнул пальцем в один из шариков. – Видишь?

Видела. Но понятнее от этого не стало. Один из шариков действительно вёл себя прилично – в отличие от трёх других, которые напоминали жидкость с красными зернышками и уже явно подумывали о том, чтобы зашипеть и забурлить, сообщая о недовольстве присутствия в моей крови молнии.

– Это хорошо? Или пора звать целителя? – уточнила я, чуть не ткнув пальцем в пузыри, но вовремя передумала. Ещё капнет чего не туда.

– Это значит, что ты вода, – маг довольно кивнул, будто я призналась, что умею печь пироги. – Я так и думал.

Он ловко щёлкнул пальцами, и капли соскользнули в какую-то подозрительно грязную чашку. Да, вот так просто – провёл эксперимент, собрал остатки и вытер руки… об себя.

– Вода… – констатировала я, хлебнув воздуха вместо чая. – У меня же молния! Как может быть вода?

– Магия – молния, – не моргнув глазом, объяснил Сержио ещё раз, – кровь – вода. А у меня, например, магия – вода, а кровь – огонь.

Бред! Какой шутник поиздевался так над нами?

– Ага, и как я теперь это приму? Поставлю тазик под молнию?

– Можешь, конечно, поплакать. Это тоже будет в тему.

На место, которое всего пару минут назад занимала мадам Люсиль, с видом законного наследника стула опустился тот, кого я мечтала больше никогда не видеть. Ни при луне, ни при свете магических рун, ни даже в самых мрачных кошмарах.

И вот ведь незадача – я всерьёз надеялась, что Сильвен, с его порядком надоевшей телепатией и врождённым тактом размера с муравья, эту мою искреннюю, почти молитвенную просьбу уловит и исполнит.

Ошиблась.

Сержио обречённо вздохнул – так тяжело, будто взвалил на плечи все мои эмоции и ещё пару чужих. Он отлично знал: мой торжественный акт игнорирования Сильвена всё ещё в силе. И, судя по уровню напряжения моего молчания, закончится оно не раньше, чем лягушки научатся лаять.

А главный, зачем этот вообще пришёл?

– Поесть и послушать весьма интересную информацию касательно пересадки магии, – невозмутимо бросил Сильвен.