Где в жизни «щасте»?

Она быстро подходит к нам, протягивая руки к Чипу. Щенок, почувствовав новое внимание, радостно виляет хвостиком, пытаясь дотянуться до её лица.

– Мам, это Чип, – с гордостью говорит Даник.

Люда осторожно гладит щенка по голове, её взгляд полон нежности.

– Какой же он хорошенький! – воркует она. – И такой крошечный!

– Ма, – обращается Даник к матери, – нам нужно корм для него купить.

Люда вытягивает шею и чуть прищуривает глаза.

– Вот там стенд с кормами для животных, – она указывает куда-то в сторону стеллажей.

Я иду в указанном направлении. Ассортимент ни о чём, но необходимое имеется. Начинаю изучать упаковки с кормом. Оказывается, что бывают разные: для взрослых собак и для щенков, для крупных пород и для мелких, для активных собак и пассивных. Мои глаза разбегаются, а мысли путаются. Терпеливо жду Данилу. Подходит наконец-то.

– Слушай, я не знаю, что выбрать, какой корм лучше подойдёт? – советуюсь с парнем.

– Хз, – пожимает плечами парень. – Может в специализированный магазин съездим?

– Да, наверно, это хорошая мысль, – соглашаюсь я. – Там хоть посоветуют.

– Ну, выбрали что-то? – заботливо интересуется Люда.

– Не-а, – мотает головой Данила. – Поедем в специальный, в собачий.

– Правильно, – одобряет мать Данилы, – для первого раза лучше проконсультироваться со знающими людьми. Лера, – вдруг обращается она ко мне, – давай обменяемся номерами телефонов. Мало ли что… чтобы быть на связи.

Я, в принципе, не против иметь хорошие отношения с мамой своего парня. Это своего рода залог наших отношений с Данилой.

Когда заходим в зоомагазин, то весь женский персонал буквально верещит от умиления. Норовят погладить милаху, но сначала спрашивают разрешения.

Нам охотно оказывают помощь. Чувствуется, что продавцы отлично разбираются в кормах и потребностях животных. Помимо корма, который стоит дороже свинины и говядины вместе взятых, пришлось купить миски, ошейник, поводок, кость из сухожилий и игрушку, которую должен грызть этот разбойник вместо обуви.

Эти покупки существенно облегчили мой кошелёк. Я даже не думала, что маленькому щенку требуется столько всего и сразу. А впереди ещё прививки… Мои финансы на исходе. У Даника с работой полная хрень.

Заходим в квартиру. Дома никого. Я отпускаю щенка, чтобы он уже начал осваиваться. Чип с любопытством обнюхивает каждый уголок. Его нос работает без остановки, улавливая все новые запахи. Интуитивно он бежит на кухню и сразу же собирает с пола все крошки, которые только попадаются у него на пути.

– Подметать не придётся, – смеётся Данила. – Реально пылесос!

Я стою рядом с парнем и ощущаю прилив дикого счастья. У нас теперь есть тот, кто обязательно нас объединит. Одна радость на двоих.

Между тем, мелкий хулиган возвращается в коридор и… делает лужу прямо на ковролин.

– Бли-и-ин!!! – ору я и бросаюсь за тряпкой. – Не мог другое место найти!!!

Смачиваю тряпку в раковине под краном и тщательно оттираю впитавшуюся в ковровое покрытие лужу.

Размещаем питомца у себя в спальне. Стелю ему одеяло. Но, кажется, малышу нужно играться. Мы берём его к себе на кровать. Чип резвится между нами, покусывает нас за руки, и мы охотно поддаёмся ему.

Наигравшись вдоволь, щенок сваливается на бок, его маленькое тельце подрагивает от усталости. Ему необходим отдых. Я бережно перекладываю пёсика на постеленное на полу одеяло, где определено его собачье место.

Даник нежно обнимает меня, когда я возвращаюсь на кровать. Мне тоже хочется покоя. День выдался слишком насыщенным, наполненным эмоциями и неожиданностями. Но Даниле нужно другое.

Его губы находят мои, мягкие поцелуи сменяются более настойчивыми, и вскоре мы погружаемся в водоворот прикосновений. Руки скользят по телу, дыхание учащается, и мир наслаждения окутывает нас. Все заботы, все волнения отступают, оставляя место лишь чистому, первобытному желанию. Мы движемся в унисон, забыв о времени, о внешнем мире, растворяясь друг в друге. Напряжение нарастает, доходя до своего пика, а потом, получив долгожданную разрядку, мы обмякаем, чувствуя приятную истому. Объятые теплом и покоем, под мерное посапывание Чипа, который мирно спит на своём месте, мы медленно проваливаемся в глубокий, безмятежный сон.

Я просыпаюсь от того, что кто-то истошно орёт в квартире. Сквозь сон доносится знакомый, раздражённый голос, и я понимаю: это мой брат. Резко распахиваю глаза, сажусь на кровати, пытаясь сфокусироваться. Даник рядом тоже начинает шевелиться, сонно моргая.

– Что там такое? – хрипло бормочет он.

Но ответ уже не нужен. Из коридора доносится гневный рык, перемежающийся с нецензурной бранью. Так-то Игорь в повседневной жизни не матерится особо, иногда, конечно, проскакивают словечки, но, видимо, сейчас его конкретно прорвало. Мат стоит такой, что хоть пиши диссертацию по ненормативной лексике. Хорошо, что мама этого не слышит. При ней ругаться – табу!

– Какого чёрта?! Что это за псина?! – голос Игоря гремит так, что стены, кажется, пойдут трещинами. – Вы что, ох@ели?!

Я подскакиваю с кровати, натягивая первое, что попадается под руку. Даник не горит желанием вступать в конфликт с моим братом. Не сомневаюсь, что по силе и навыкам Данила существенно превосходит моего Игоря, но не здесь и не сейчас. Это чужая территория.

Выбегаю в коридор. Картина маслом: Игорь стоит посреди прихожей, красный как рак, с растрёпанными волосами и выпученными глазами. Линзы на очках запотели. У его ног топчется Чип, пытаясь ухватить за штанину джинсов. Щенок тихонько подтявкивает, видимо, это его реакция на человеческий крик.

– Игорь! Ты чего так орёшь?! – с недоумением спрашиваю я. – Ты его напугаешь!

– Напугаю?! Да я сейчас сам взорвусь от злости! Что это за чудовище?! – он тычет пальцем в Чипа. – Вы что, решили дом в помойку превратить?!

Я смотрю на брата и не врубаюсь, как его успокоить. А ведь он предупреждал… Ну, ничего, пускай проорётся, а потом всё равно ему придётся смириться с присутствием Чипа.

– Игорёш, полегче. Это Чип. Мы его сегодня купили, – пытаюсь усмирить праведный гнев старшего брата.

– Лера, ты нормальная?! – Игорь смеётся каким-то нервным, надрывным смехом. – Или идиотка?! Это же овчарка! Вы представляете, сколько от неё будет шерсти?! А гадит она где попало! И это, – он делает широкий жест рукой, обводя прихожую, – это будет вонять псиной! Вонь! Понимаешь?!

– Это помесь лайки с овчаркой! Он двухмесячный щенок! Ему всего два месяца! Конечно, он не всё умеет, но мы его научим! И он не воняет! – чувствую, как внутри закипает злость.

– Не воняет?! Это пока! – Игорь реально в бешенстве. – Эта помесь будет расти! И я не представляю, кто будет его воспитывать! Бл@ть, если бы я знал, что вы едете за собакой, то хрен я бы помогал вам тачку заводить!

– Я буду его воспитывать, – произношу уверенно.

– Ты?! Серьёзно?! – Игорь в упор таращится на меня. – Кринж! Отличное начало! Я уже вижу твоё воспитание… Прихожу, а у меня в комнате собака тусуется, а вы дрыхнете в своё удовольствие!

– Ну, посмотри, какой он хорошенький, – я беру Чипа на руки и протягиваю брату. – Неужели тебе не нравится?

– Да, Лера, он очень красивый щеночек, такой милый, классный, но лайку или овчарку – какая хрен разница – в квартире растить!.. Это дебильное решение!

Похоже, гнев Игоря отступает. Он легонько треплет щенка за шкирку, а тот усиленно виляет ему хвостом. Уверена, они подружаться.

Утро следующего дня начинается с новых матюгов. Я спросонья вылетаю в коридор. И чувствую, что наступаю во что-то мягкое. Чип тут же вертиться возле меня, подпрыгивая от радости.

– Бл@ть! – вырывается невольно, – дерьмо собачье!

Именно, оно самое, собачье! Чёрт! Снимаю тапок.

– Чип, это что такое? – говорю строго, и трясу тапком перед его мордочкой.

Но щенок вообще не воспринимает мой тон и требует ласки, а испачканный тапок принимает за игрушку. Ну и как с ним быть. Конечно, он ещё слишком мал, чтобы что-то соображать. Сворачиваю в ванную и кладу тапок в раковину. Беру тряпку и принимаюсь оттирать то, что налипло, размазалось и присохло. Занятие – полный трэш!

– Да какого хрена! – орёт брат, выходя из комнаты. – Чем вы его кормили? Он ночью наблевал на ковролин! А я ещё туда вляпался! И почему ты, Лера, не встала рано утром и не вывела своего пса? Правильно он тебе под дверь кучу навалил!

– Да заткнись уже! Задолбал! – отвечаю брату, потому что бесит.

– Это ты задолбала! – продолжает возмущаться Игорь. – Если взяла собаку, то будь добра, ухаживай за ним, как положено!

– Тон смени! – взрываюсь я.

– Хозяев для собаки надо сменить! – бросает мне брат. – Не будешь за ним смотреть, отдам лично в хорошие руки!

– Мог бы сам вывести, – обиженно говорю я. – Всё равно рано встаёшь.

– Значит так, систер! – обстоятельно произносит Игорёха. – Если, я захочу завести собаку, то сначала взвешу все «за» и «против». И заниматься со щенком буду исключительно сам. А встаю рано, потому что у меня работа. И не одна. Ещё у меня учёба и предзащита магистра. А вот вы, бездельники, могли бы ради любимой собаки поднять свою жопу пораньше и прогуляться. И вообще, Лера, как у тебя с учёбой?

Вздыхаю глубоко и закатываю глаза. Кажется, день не задался! Я абсолютно не выспалась, у меня болит голова, а мой придурочный брат набрасывается на меня с наездами и нравоучениями. Только недавно избавилась от маминых нотаций, так нашёлся ещё один умник читать мне лекции.

Заканчиваю с очисткой ковролина, отмываю тапок и, не завтракая, цепляю поводок к ошейнику Чипа и плетусь с ним на улицу. Резкое потепление не радует вообще. Мерзкая сырость висит в воздухе, под ногами тяжёлый мокрый снег. Настроения никакого. Зато пёсель мой – звезда среди прохожих. Люди засматриваются на этого неуклюжего милаху, просят погладить. Это заставляет меня улыбаться.

Дома обстановка напряжённая. Даник куда-то собирается, по ходу, на работу устраиваться. Я остаюсь с Игорёшей и Чипом. У меня абсолютно нет аппетита, и я снова забираюсь в постель.

Но поспать мне не удаётся. Мамины смс прилётают одна за другой. И спрашивает она про собаку, просит прислать фото. Это бесит. Я вскакиваю и иду в комнату брата.

– Это ты наябедничал маме про собаку? – почти ору я, не обращая внимания, что Игорь с кем-то общается онлайн.

От моего внезапного появления на его лице играет недобрая мимика. Он жмёт на какие-то кнопки и суетливо стаскивает наушники. Потом резко разворачивается в офисном кресле ко мне.

– Лера! Я ра-бо-та-ю! У меня совещание! Какого хрена ты не просто врываешься, а ещё и орёшь, как бешеная! Там всё слышно. Чего тебе?!

– Это ты наябедничал маме про собаку? – повторяю свой вопрос.

– Не наябедничал, а сообщил, – парирует Игорь. – Мать приедет через три месяца, а тут сюрпрайз! Пусть уж сразу будет в курсе. Всё, иди отсюда!

Он снова напяливает наушники и поворачивается к компу.

Присылаю маме фотки Чипа. Ей тоже нравится щенок, и, как ни странно, она не впадает в истерику, хоть и не рада появлению в квартире собаки, а методично объясняет мне все нюансы ухода и воспитания.

«Раз уж ты так поступила, ни с кем не посоветовавшись, то будь добра ответственно отнестись к ситуации. Все расходы, связанные с собакой, ложатся на тебя. И не вздумай перекладывать обязанности на Игоря. И чтоб в квартире был порядок!» – пишет мама, но у меня в ушах отчётливо слышится её строгий голос.

Далее к этому прилагается чуть ли не полная инструкция, что мне нужно делать. Задолбали все! Хоть бы Даника приняли на работу, а то, чувствую, как материальное положение быстро катится на дно.

Всю неделю жизнь протекает в ритме дня сурка. Утренние сообщения от мамы с вопросом, кто гулял со щенком, приходят ежедневно. В течение дня – ещё миллион вопросов и наставлений от неё. Постоянные недовольства брата, который всё-таки тоже выгуливает Чипа и убирает за ним, даже если я не на тренировке. Даник где-то вечно пропадает. Иногда приезжает снова под кайфом. Мы опять ссоримся. Я дико устала от такого напряга, я без конца рыдаю, проливая свой безлимитный запас слёз. И неумолимо приближается день оплаты счетов.

Наступает зловещая пятница. Вечером Данила должен отдать Игорю всю сумму. Таковы условия моего брата. Я очень надеюсь, что Даник найдёт деньги. Днём я иду на маникюр. Да, это расходы, но к мастеру я записывалась заранее и не стану подводить человека. Денег остаётся всё меньше, но на оплату квартиры хватает. Если что, я даже смогу заплатить за своего парня. Очень не хочу, чтобы мы снова встречались в машине, как два бомжа.

Уже достаточно поздно, когда на пороге дома появляется Данила. Игорь выходит к нему навстречу.

– Вот, – Даник протягивает брату купюры, – здесь бОльшая часть. Остальные завтра принесу.

Игорь не берёт у Данилы деньги, и я ощущаю, что это полный крах. Сейчас брат не позволит моему парню остаться в нашей квартире.

– Братан, – спокойно произносит Игорь, и я слышу какое-то удовлетворение в его голосе, – мы договаривались на полную сумму, так что, оставь бабосы себе и езжай!

– Я понял, – чуть кривится Даня и не сводит с меня глаз.

Я стою, упёршись плечом о дверной косяк, в моих глазах дикое отчаяние и безнадёга. Данила словно молча упрекает меня и винит во всём. А я в данный момент готова броситься на его защиту.

– Игорёш… – пытаюсь спасти ситуацию.

– Потом поговорим, – обрывает меня брат.

Даня, видимо, понимает, что дальше бесполезно топтаться на пороге квартиры, куда тебе путь заказан. Он резко разворачивается и выходит на лестничную клетку, захлопывая за собой дверь. Я лишь слышу его громкие удаляющиеся шаги, пока он сбегает вниз по ступенькам.

– Капец! Почему ты не взял деньги? – с укором спрашиваю Игорёху.

– Потому что там не вся сумма, – абсолютно спокойно отвечает он. – Данила мужик и должен сдерживать своё слово. У нас был уговор.

– Ты задолбал со своим уговором! – мой голос срывается. – Давай я доплачу со своих денег!

– Так, стопэ! – Игорь выставляет руку вперёд. – Мне бы не хотелось, чтобы девушка платила за парня. Тем более, моя сестра. И дело не только в деньгах. Я просто не хочу, чтобы он тут жил.

– Какая тебе разница, кто живёт со мной в комнате?! – моё состояние близко к истерике.

– Ты можешь жить, с кем хочешь. Но мне не всё равно, кто живёт в одной квартире со мной. Твой Данила алкаш и нарколыга. Мне нахер не надо, чтобы он обнёс нашу хату. Этот чувак нигде не работает, и не ясно, откуда у него деньги. И уж лучше я сам заплачу его часть, чтоб только его тут не было.

– Деньги ему мама даёт! – оправдываю я парня.

– Прикольно! Ну ладно! А где он накидывается? Ему мама на кокс тоже денег даёт?

– Мама ничего не знает об этом. А ты откуда знаешь?

– Вы так тихо ругаетесь, что только глухой не услышит, и дурак не поймёт, о чём речь, – хмыкает Игорь.

– У тебя слишком большие уши, – ехидничаю я.

– Это чтобы лучше слышать тебя, Валери-Бэрри! – парирует Игорёха.

Кажется, ему в кайф, что выгнал Данилу, и теперь готов стебаться надо мной. Но мне не до его дебильных шуток. Моя голова раскалывается, и я боюсь, что просто потеряю сознание. Закрываюсь в родительской спальне. И мне по барабану, что нужно выгуливать Чипа, что он обгадит ковролин. Я зла на брата. Очень! Он только что разрушил мои отношения с парнем! Пусть он сам всё делает и убирает за собакой, раз устроил мне эту жесть!

Моя голова покоится на мягкой подушке. Рядом пусто. На наволочке ещё остался аромат Даниного парфюма. Я вдыхаю этот родной запах, и слёзы непроизвольно выкатываются из моих опухших глаз. Ткань под щекой намокает всё сильнее, и мои всхлипывания перерастают в самую настоящую истерику.

«Лера, что случилось?» – получаю смс от мамы Даника. – «Вы поссорились?»

«Не знаю», – пишу я, потому что сама не понимаю, как это назвать.

Телефон вибрирует от входящего звонка. Это Люда. Я бегу в ванную, чтобы высморкаться. Не хочу, чтобы мой голос гнусавил. Женщина звонит настойчиво, и я отвечаю на входящий вызов.

– Привет, Лера! – голос Люды бодрый, но осторожный. – Что у вас произошло? Даник какой-то напряжённый, и ничего не рассказывает.

Я плюю на всё, и выливаю ей накипевшее негодование. Пусть хоть кто-то узнает, какой скупердяй мой брат, и под каким постоянным прессом мне приходится существовать.

– Здравствуйте! – начинаю я. – Мы как бы не ссорились, но так получилось, что Даник обещал заплатить свою часть денег за проживание в квартире, но их оказалось недостаточно, и мой брат не разрешил Данику остаться у меня.

– Ах, вот зачем Данику нужны были деньги, – участливо вздыхает она. – А я уж думала, что он опять очередной штраф получил или в аварию попал. Он заезжал, но у меня не было достаточной суммы. Я дала ему только часть.

– Это не помогло, – констатирую факт.

– Знаешь, Лера, может я и не понимаю твоего брата, но не буду его судить строго. Хочу тебе сказать, что Даник – мой сын. Он мой единственный ребёнок. И я готова ради него на всё. Я знаю, что избаловала его. Но иначе я не могла. Я слишком его люблю. Мне не жалко для него никаких денег. К сожалению, их у меня не так много, но я отдам последнее, чтобы только моему сыну было хорошо. Я, конечно, не одобряю, что Даник не работает, но уверена, что он обязательно устроится на работу. Просто пока нет подходящего места. И ты мне очень нравишься. Мне кажется, что мы с тобой вдвоём сможем повлиять на Даника, чтобы он поскорее решил вопрос с трудоустройством. У меня хороший сын и очень ранимый. Безусловно, у него тоже есть недостатки. И иногда на него надо надавить. Если мы объединимся, то у нас обязательно всё получится. Ты согласна со мной?

Мне даже перехотелось плакать от такой искренней речи. Всё, что я поняла, это то, что Люда души не чает в своём отпрыске, она многого о нём не знает или не хочет знать, и я ей нужна, чтобы сделать её сына ещё лучше.

– Да, я согласна.

А что я ещё могу ответить потенциальной свекрови, когда он так топит за своего сына. Любые возражения приведут только к обострению ситуации.

– Вот и хорошо, – ласково произносит Люда. – Ты не расстраивайся. Я поговорю с Даником. Всё обязательно образуется. Договорились?

– Да.

– Ну всё, Лерочка, мне надо работать. Я тебе ещё позвоню.

Она отключается, а я думаю, что здорово быть на одной стороне баррикад с матерью своего парня. Надежда приятным теплом разливается внутри, и перспективы не кажутся столь мрачными. Мне просто нужно набраться терпения.

Глава 20

Надежда, конечно, штука приятная, но утро следующего дня снова начинается с собачьих сюрпризов на ковролине. Отмываю и думаю: «Терпение? Да у меня его уже нет! Я на последнем издыхании!»

Иду на прогулку. Чип опять звездит. Я через силу улыбаюсь людям, которые оглядываются на моего щенка. Но искреннюю улыбку на моём лице вызывает сообщение от Данилы:

«Заеду через полчаса», «Покатаемся».

Отвечаю согласием. Полчаса перерастают в час. Но я креплюсь, чтобы не сорваться. Нервы ни к чёрту. Ненавижу эти постоянные опоздания. Одеваюсь в коридоре, а из комнаты появляется Игорь.

– Валери-Бэрри, мусор забери! – он идёт на кухню и выносит завязанный пакет с мусором. – А то там собачьи экскременты… Дома хранить не хочется.

Брат всё прикалывается, а я ещё зла на него.

– Мне не по пути, – ворчу я, потому что не желаю идти до мусорных контейнеров.

Они находятся за домом. Вроде недалеко, но я не хочу и всё!

– Надеюсь, ты Чипа с собой берёшь? – не унимается Игорёха. – А то я скоро уйду, и он тут быстро порядок наведёт.

– Да! Беру! – выкрикиваю нервно.

– Ты чего такая нервная? – интересуется брат.

– Ничего!

Хватаю щенка под мышку, а Игорь настойчиво суёт мне в руки мешок с мусором. Фыркаю, но забираю. Данила ждёт в машине. Я сначала иду к мусорным бакам, а после возвращаюсь к БМВ. Усаживаюсь на пассажирское сиденье, а Чипа помещаю на полу в ногах.

– Привет! – здороваюсь с Даней на нейтральной ноте.

– Привет! – он тянется за поцелуем.

Охотно подставляю губки и понимаю, что настроение у парня хорошее.

– Прости, что брат у меня дебил! – произношу виновато.

– Да ладно! Забей! – кажется, Данила вообще не в обиде на Игоря, или мне просто так кажется.

– Куда едем? – спрашиваю Даника.

– Да так, просто! – хмыкает он. – Прокатиться!

– Давай тогда туда, где Чип сможет побегать без поводка, – предлагаю.

– Принято! Погнали! – соглашается парень.

Мы едем в сторону моря, туда, где за промзоной находится самый отдалённый микрорайон нашего города под названием Балтурай. Талантливые умники дали ему народное название в рифму: Голодный край. Там обитает самое большое количество маргиналов, и с работой, мягко говоря, глухо. Весь городской сброд выселяют туда в старые деревянные дома. Зато есть один неоспоримый плюс, который хоть как-то скрашивает эту мрачную картину – море в пешей доступности.

Данила паркует свою тачку на стоянке. Он снова в своей любимой байке и спортивках.

– Ты чего без куртки опять? – удивлённо спрашиваю парня.

– А нахер мне куртка, если я всегда в машине? – отвечает он мне вопросом на вопрос.

– Ну, сейчас же не в машине? – пытаюсь понять мужскую логику. – Или у тебя куртки нет?

– Та, которая есть – отстойная, а другой нет, – поясняет Даня.

Пока идём до дюн, Даник подбирает подходящую палку. Чип сразу пытается ухватиться за такую интересную игрушку. Щенок смешно подпрыгивает, но Данила только дразнит пса. Когда ступаем на пляж, Даня размахивается и бросает палку вперёд, но сильный порыв ветра уносит эту лёгкую деревяшку в другую сторону. Чип инстинктивно мчится туда. Хватает свою добычу и начинает носиться как угорелый, поднимая своими лапами из-под снега жёлтый песок. Летом сюда с собаками запрещено приходить, а сейчас гуляй – не хочу! В несезон на море никого.

Февральская погода не бывает тёплой. Небо зимой хмурое. Сквозь плотные серые тучи еле-еле проглядывает солнце. Пустынный пляж засыпан снегом. У самого берега – кромка льда. По-своему классно. И лишь шквалистый северный ветер, который дует с моря, очень омрачает прогулку.

Я стою, обняв себя от холода руками и наблюдаю, как Даник играет с Чипом. В отличие от меня парень энергично двигается, поэтому холод ему нипочём. Но, всё равно колючий бродяга-ветер пронизывает насквозь, находя лазейки даже под моей зимней курткой. От его ледяных атак просто не спрятаться.

Наконец Данила подходит ко мне. Он тяжело дышит после активных пробежек со щенком. Обнимает меня со спины, заслоняя от свирепых порывов.

– Ты точно не обижаешься на моего брата? – ступаю я на скользкую тему.

Мне очень важно знать, провела ли Люда беседу со своим сыном. Удалось ли ей настроить Даника на нужную волну?

– Сказал же, проехали! – шепчет мне на ухо Данила.

– И что будем делать? – не отстаю я. – Снова в машине тусить, как бомжары?

– Можем у меня пожить, а потом хату снимем, – вдруг предлагает парень.

– Где у тебя? – я сдвигаю брови.

– В моей комнате, – поясняет Даник.

– С бабушкой и с дедушкой? – искренне удивляюсь я.

– Они не кусаются, – бурчит Данила.

Я взвешиваю преимущества и недостатки. Хочу ли я жить с чужими бабушкой и дедом? Однозначно, нет! А вот на вопрос «хочу ли я жить с Даней?» ответ тоже однозначный – да! Мой мозг колеблется перед выбором. Остаётся ещё один вопрос – как быть с Чипом? Разрешат ли нам взять в квартиру собаку.

– Ладно, пошли, а то совсем закоченеем, – парень берёт меня за руку, и я ощущаю тепло его ладони.

– Чип! – кричу я, но щенок не реагирует.

Неуёмная собачья энергия плещет через край, он резвится на ветру, хватает пастью воздух и вовсе не думает уходить с пляжа.

– Он ужасно непослушный! Бесит! – раздражаюсь я.

Данила не говорит ни слова, а просто бегом направляется к Чипу, подбирает палку и начинает снова дразнить щенка. Тот моментально включается в игру. Они вдвоём догоняют меня. Чип радостно напрыгивает на мои ноги, будто мы с ним не виделись целую вечность, и я, улучив момент, хватаю его на руки.

– Ну, мы же Чипа возьмём с собой? – задаю наводящий вопрос.

– С Чипом всё сложнее, – хмурится парень. – Там Азиза. Она девочка. А Чип – мужик. Понимаешь, к чему это может привести?

Я-то, конечно, понимаю, к чему клонит парень.

– Но Чип ещё маленький, – защищаю я питомца.

– Это пока он мелкий, но скоро вырастет, – размышляет Даник.

Я досадливо закусываю губу. Данила внимательно смотрит на меня, а я стою в полном замешательстве. Я помню угрозу Игоря отдать собаку в хорошие руки. Брат у меня противный. Он точно отдаст щенка, если я оставлю его в нашей квартире. Не сразу, конечно, но отдаст.

Мой мозг лихорадочно перебирает варианты. Отдать Чипа в хорошие руки – значит предать его, а оставить с Игорем – почти то же самое. Но и жить с Азизой и Чипом под одной крышей, зная, что это может привести к потомству, тоже рискованно.