Воплощение

5

Практически всегда дневной сон сопровождался жуткими кошмарами. Всякий раз, засыпая, Давид вспоминал об этом, но усталость брала своё.

В этот раз ему снилось огромное выцветшее поле, простирающееся во все стороны до горизонта. Он стоял среди бледно-зеленой травы, доходившей до пояса, в небе слабо светило тусклое солнце, затянутое дымкой серых монолитных облаков, что вызывало ощущение, будто мир находится на пороге смерти.

Конец времен.

Сон усиливал чувства, тревога накрыла Давида с такой силой, что вызвала предчувствие большой беды. Сейчас этот мир был для него реальным, обычная жизнь, наоборот, казалась призрачным воспоминанием.

Что-то ждало его за этим безжизненным полем, что-то скрытое за горизонтом, страшное и неотвратимое.

Воздух ощущался густым и вязким. Давид хотел убежать, но тело его не слушалось – любое движение встречало мощное сопротивление, словно он оказался на дне глубокого океана.

Чьё-то присутствие ощущалось за спиной. Тревога быстро переросла в страх, а потом и в панику, и в следующее мгновение он не смог даже вздохнуть – воздух стал слишком плотным и лёгкие отказывались выполнять команды мозга.

Солнце неустанно освещало мёртвое поле своим призрачным светом, как вдруг Давида накрыла чья-то гигантская тень. Он судорожно искал шанс мысленно зацепиться хотя бы за крохотную возможность, которая позволила бы ему выйти из оцепенения и взглянуть, что приближалось к нему со спины, но в голове лишь гулко стучало сердце. Тень неумолимо росла, превращая поле в чёрный обугленный ковёр – что-то смертельно опасное подкрадывалось всё ближе.

Давид продолжал бороться со паникой, растущей вместе с исполинской тенью, и в какой-то момент словил себя на мысли, что, возможно, это его собственный страх обрёл физическое воплощение и вырос до такой степени, что закрыл собой солнце. Но ощущение присутствия чего-то чужеродного за спиной не давало покоя, пробивалось слабым ростком интереса сквозь плотно заасфальтированное шоссе панических мыслей. Давид всеми силами ухватился за этот росток – идею, способную вытащить его из лап оцепенения, и в этот момент она взорвалась в его голове красочным фейерверком, наполнив тёплой и чистой энергией.

Он мог использовать сковавший его страх как мотивацию к действиям, а не как своего врага!

Эта идея всегда лежала на поверхности, но он никак не мог её уловить, потому что долгие годы был с головой погружён в бессмысленную борьбу со своими проблемами, тогда как нужно было взглянуть на них с другой стороны. Направить свои страхи и чувства не на поедание самого себя, а себе в помощь. Возможно, когда он проснётся, эта мысль растворится вместе с отступающим сном и потеряет свою значимость, но сейчас она казалась ему самой гениальной догадкой за всю его жизнь.

Страх поменял свою полярность. Теперь он служил Давиду, стал его верным соратником, готовым прийти на помощь в самую трудную минуту.

Оцепенение тут же спало, и он резко обернулся. В эту секунду тело обдало сильным жаром, будто находилось в опасной близости с источником бушующего огня.

Огромная полупрозрачная фигура подпирала облака. За ней поле и небо расплывались в мельтешащем мареве, словно на их пути находился раскалённый воздух.

Жуткий крик обрушился на барабанные перепонки, отдаваясь низкими частотами в каждой клеточке тела. Фигура принялась угрожающе быстро раздуваться, заполняя собой всё больше окружающего пространства. Жар обжигал кожу и лёгкие, крик становился всё громче, заглушая все мысли и чувства, но вдруг земля под ногами стала рыхлой, и Давид начал проваливаться в неё как в зыбучие пески. Он мог бы испугаться, но быстро понял, что там его ждёт спасение и безопасная прохлада.

Когда фигура приблизилась почти вплотную, Давид провалился под землю с головой и в эту секунду проснулся.

6

Жуткий вопль всё ещё звучал где-то на подкорке полусонного сознания, источая боль и ненависть – в этом не было никаких сомнений. Давиду казалось, что он знает причину и источник этого безумного крика, несмотря на то, что здравый смысл убеждал его, что это был всего лишь сон.

Часы на телефоне показывали без четверти полночь, значит он проспал больше семи часов. В шторке оповещений светилось несколько непрочитанных сообщений от Вики, но Давид решил, что ответит позже, – сейчас это не имело значения.

Сердце всё ещё гулко отдавало в голове, постепенно замедляя ритм. Напряжённое тело покрыла тонкая плёнка пота. Окружающим мир казался окрашенным в тусклые цвета того самого солнца, которое освещало умирающую планету из его сна.

Какое-то время Давид лежал с закрытыми глазами, вновь и вновь вспоминая ускользающие детали кошмара, – в данный момент они казались ему реальными воспоминаниями, нежели сном. Что-то в той призрачной фигуре из кошмара было как-будто знакомым и настоящим, словно давно забытый человек. Давид старался запечатлеть в сознании этот жуткий образ, но с каждой секундой тот таял, словно весенний снег.

Полежав какое-то время в объятиях воспоминаний, он решил сходить в душ – даже простыни успели пропитаться холодным потом.

Включив свет в ванной комнате, он закрыл дверь и открыл воду. В зеркале на него смотрело измождённое лицо с тёмными мешками под глазами. Давид никогда не любил свою внешность – его идеалы красоты были далеки от того, что он каждый день видел в отражении: большие голубые лошадиные глаза, тонкие губы, грубый подбородок с ямочкой посередине, высокий лоб и светлые взъерошенные волосы. Совсем не похоже на Джареда Лето или Джейка Джилленхола.

Давид провёл рукой по волосам, пытаясь пригладить непослушные пряди – причёска давно требовала стрижки. Трёхдневная щетина добавляла образу немного мужественности, к тому же он в принципе не любил бриться и при любой возможности отпускал небольшую бородку.

Забравшись в ванную, он встал под тёплый расслабляющий поток воды и какое-то время просто стоял с закрытыми глазами, представляя, как вода смывает весь накопившийся негатив и остатки сна. Обрывки кошмара мелькали в голове яркими вспышками, Давид старался ухватиться за каждый и выгнать прочь из головы.

Состояние постепенно приходило в норму.

Но вдруг что-то случилось.

Что-то изменилось.

Иногда на Давида нахлынывали отголоски того состояния, когда он думал, что сходит с ума. В первые секунды он по привычке пугался, ожидая что весь ужас прошлого может вернуться к нему с новой силой, но потом быстро приходил в себя – работа с психологом приносила свои плоды и помогла выработать определенную ментальную защиту от панических атак, часто возникающих на фоне длительного стресса.

Но сейчас происходило нечто другое.

Давид ощутил, как по телу прошла волна напряжения – похожее чувство случается при ознобе, когда организм в какой-то момент как бы передёргивает изнутри. Только в этот раз это было не физическое ощущение – казалось сама душа испустила какой-то энергетический выброс.

Он застыл с намыленной головой, прислушиваясь к ощущениям. Тревога усилилась, как всегда с ним случалось, если происходило что-то неожиданное или необъяснимое.

Наспех смыв шампунь, Давид какое-то время просто стоял под потоком воды, ожидая, что странное ощущение снова повторится. Ничего. Взял мочалку, натёр её куском душистого мыла и принялся тщательно тереть кожу: подмышки, руки, спина, пах, живот и…

Укол страха раскалённой иглой пронзил сердце – из центра груди торчал чёрный отросток размером с фалангу пальца. Заканчивался он остроконечным конусом и шевелился, плавно покачиваясь из стороны в сторону в каком-то особом ритме. Выглядело это невероятно странно, но Давид с облегчением отметил, что в месте соединения отростка с его кожей не было никаких повреждений, словно он проходили сквозь тело, как палец призрака.

Давид замер. В голове проносились десятки мыслей и предположений о природе этого «щупальца». Самой простой и обнадёживающей ему показалась мысль об игре света, поэтому он чуть отклонился назад, ожидая, что это всего лишь тень от душевой шторки и падающей воды.

Но отросток никуда не делся.

Нарастающий страх сковал внутренности. Давид попытался поднять руку, чтобы дотронуться до чёрного «пальца», но не смог пошевелиться. Попытался отвести взгляд – не вышло. Глаза застыли, лёгкие отказывались работать, сердце колотилось барабанной дробью. Ему повезло, что незадолго до оцепенения он отклонился назад в попытках рассеять странное видение, потому как застывшее тело потеряло равновесие. Он представил, как падает, разбивая голову о чугунную ванную, но вместо этого привалился к стене из белой квадратной плитки.

Ужас нарастал. Отросток продолжал свой таинственный танец, а Давид начал задыхаться. Мозг в панике искал выход, но что можно предпринять, если впервые сталкиваешься с такой безумной ситуацией?

Впервые ли?

Состояние вдруг показалось знакомым. Давид пытался ухватиться за ускользающее воспоминание, которое куском скользкого мыла каталось внутри черепной коробки. Это всё уже происходило, но где же… Есть!

Страх не враг, страх твой слуга.

В следующую секунду Давид пришёл в себя и глубоко вдохнул влажный тёплый воздух. От облегчения закрыл глаза и рассмеялся, сжимая и разжимая затёкшие руки. Не даром говорят – хочешь сделать человеку хорошо, сделай ему плохо, а потом верни всё как было.

Давид опустил взгляд в надежде, что всё это ему привиделось, но отросток никуда не исчез. Более того, он словно стал чернее и двигался теперь рваными движениями по случайным траекториям.

Давид поднял руку и медленно поднёс к отростку указательный палец. Когда расстояние между ними сократилось до пары сантиметров, щупальце замерло, а потом медленно втянулось в грудь, вызвав неприятное щекочущее чувство. Давид нахмурился, опустил руку и отросток снова появился прямо в центре его груди. Вновь приблизил свой палец, – всё повторилось. Страх всё ещё присутствовал, но теперь служил топливом для решения проблемы.

А что если…

Собравшись с духом, Давид резко поднёс руку к отростку и крепко схватил его большим и указательным пальцами. Щупальце принялось извиваться, словно змея, попавшаяся в капкан. В груди неприятно завибрировало, Давид ощутил отвратительную связь с этим жутким организмом, как-будто держался за собственный оголённый нерв.

Он потянул щупальце от груди, и в голове раздался монотонный низкочастотный звук. Ослабил натяжение – звук практически исчез, потянул сильнее и гул заполнил всё его тело.

Тварь кричала.

Собравшись с духом, Давид крепче перехватил щупальце пальцами и со всей силы дёрнул его прочь из груди. Сильно затошнило, но он сдержал рвотный позыв и продолжил вытягивать черную кляксу. Что-то подсказывало Давиду, что он действует правильно, и если приложит усилия, то избавится от чего-то, что бесконечно долго отравляло ему жизнь.

Чёрная извивающаяся нить толщиной в палец уже вытянулась из груди на пол метра. Подключив вторую руку, Давид продолжил что есть силы вытаскивать эту гадость из тела. Низкочастотный вопль, который издавала тварь, вырывался из тела вместе со своим чёрным источником.

Собственный голос помог Давиду продолжить борьбу – он тоже принялся кричать. По мере выхода из тела, нить увеличивалась в диаметре и уже стала толщиной с приличную анаконду. Подобно змее, её узкий конец, свисающий вниз, обвивал ноги и яростно бился о ванную, но Давид не замечал этой жалкой агонии, сконцентрировав все силы и внимание на вытягивании твари из тела. Крик раздирал горло, руки скользили по гладкой поверхности щупальца, но он не сдавался.

Он знал, что победа над этой тварью перевернёт его жизнь.

Большая пульсирующая чёрная капля с мерзким чавкающим звуком вылезла из груди, повиснув на руках. Давид тут же откинул её от себя в дальний угол ванной, и капля конвульсивно притянула свой длинный отросток, который узким концом тут же принялся забираться в сливное отверстие. Капля сдувалась, из неё вытекала густая чёрная субстанция, напоминающая нефть. Спустя минуту жуткий организм исчез в сливе, вместе с водой забрав с собой свои чёрные соки.

Ноги дрожали вместе с остальным телом. Давид осел в ванной, не в силах осознать, что сейчас пережил. Вот только вся абсурдность произошедшего терялась на фоне нового поразительного чувства, охватившего его сразу после освобождения от чужеродной твари – он испытывал настоящее счастье. Впервые в жизни это давно забытое чувство казалось практически осязаемым, оно источалось из самого сердца, согревало своим теплом не только его самого, но, кажется, всю планету. Наверное, так ощущают себя люди, влюбившиеся с первого взгляда или сделавшие открытие, изменившее мир.

Мысли в голове испарились, Давид наслаждался искрящимся нектаром отсутствия тревог, печали, апатии и переживаний. Словно младенец он пребывал в утробе матери, а тёплая вода только добавляла красок в этот приятнейший образ.

Все прошлые проблемы теперь казались далёкими и несущественными. Давид был уверен, что в прошлом они и останутся и больше никогда не вернутся, потому что он победил. Он справился.

Его депрессия исчезла.

ГЛАВА 3

1

Впервые за двадцать с лишним лет Артур остался в одиночестве. Ему также предстояло ночевать вне дома, что уже становилось из ряда вон выходящим событием.

Но всё меркло в сравнении с тем, что он пережил час назад.

Артур убежал от дома как можно дальше и теперь переводил дыхание на лавочке в парке Ивана Фомина, почти всю территорию которого занимало небольшое озеро. В нём он кое-как промыл рану на голове после падения, не заботясь о микробах и заражении – сейчас его больше занимало совсем другое.

Велосипед валялся на грязной земле, из которой только начинала прорастать свежая трава. Квадратный рюкзак Артур держал на коленях, обхватив руками – в нём находилось единственное и самое ценное, что он вынес из квартиры. Тетрадь покоилась в рюкзаке в чёрном деревянном ящике, обернутом несколькими футболками и свитером – всё, что успел схватить Артур, спасаясь от пожара.

В памяти мелькали воспоминания.

Вот он уезжает прочь от дома, а в обратном направлении спешат две пожарные машины. Он останавливается и решает последний раз посмотреть на дом, в котором прожил всю жизнь.

Здание полыхает. Оранжевое зарево освещает всю улицу. Из ближайших домов выходят люди, прохожие останавливаются, чтобы заснять на свои телефоны крутое видео, которые они тут же выкладывают в социальные сети.

Жалкие тупицы.

Из горящего здания выбегают люди. На глазах у Артура из окна пятого этажа выпрыгивает человек. Слышится глухой удар и вой сигнализации – жёсткое приземление на чью-то припаркованную машину.

Вслед за пожарными мимо проносятся две машины скорой помощи. Артур решает не дожидаться появления полиции и спешит прочь.

Ночь выдалась прохладная, Артура трясло. Из рюкзака он достал свитер, который впопыхах схватил с вешалки в коридоре, закутался в него, а сверху надел фирменную зелёную куртку доставщика – свою он прихватить забыл.

В парке было пусто, лишь несколько упитанных голубей бродили в поисках еды, но здесь он ночевать не собирался – слишком холодно. За время работы курьером он объездил большую часть города и знал о существовании многих подъездов, куда можно легко попасть без ключа, но пока ему нужно было время, чтобы прийти в себя. Холод пронизывал как нельзя кстати – охлаждал воспалённый разум.

Что, твою мать, произошло?

Он не сомневался в реальности недавних событий, но здравый смысл отказывался выстраивать логические цепочки. Мать просто вспыхнула прямо на его глазах – как такое возможно? Когда-то он читал о самовозгорании, но всегда считал подобные истории выдумками для журнала «НЛО» или серии «Секретных материалов». Но всё случилось прямо на его глазах, более того, он чувствовал, знал, что каким-то образом сам к этому причастен.

Артура трясло, и холод был тут ни при чём. Внутри боролись несколько чувств, готовых разорвать его пополам, если он не решит, на чью сторону ему встать. Безумное чувство вины перед матерью, боль от потери и ледяная тревога противостояли всепоглощающему ощущению свободы и избавления от тяжкого бремени. Нужно было скорее делать свой выбор, иначе ему грозило сойти с ума.

Было ещё кое-что, более жуткое. Артур ощущал, как чувства влияют на него физически. Вина буквально разъедала внутренности, грудь горела огнём, а желудок предательски скрутило. К горлу подступила кислота, как при изжоге, только намного более жгучая и опасная. Он прочистил горло, сплюнул, и весь рот неприятно защипало. Вытер губы тыльной стороной ладони, обхватил себя руками и принялся покачиваться, что помогало ему сконцентрировать внимание. Со стороны Артур походил на городского сумасшедшего.

Решай скорее, сука, или сдохнешь прямо здесь.

Мать он ненавидел всю жизнь. Да, она подарила ему эту жизнь вместе с уродом отцом, но для чего? Чтобы он страдал? Чтобы терпел все эти издевательства, стыд, этих тупых людей, необходимость зарабатывать деньги, чтобы содержать её умирающее тело? Для чего? Из-за чувства вины, очевидно, из-за какого-то призрачного чувства долга перед человеком, который всего лишь родил тебя на этот свет. Который не понимал тебя и не хотел понять. Ведь ей не важны были твои чувства, переживания и тысячи вопросов, так и оставшихся без ответов. Она не преподала тебе важных уроков, не успокаивала, не внедрила в социум, она просто молчала и обнимала тебя, считая, что этого достаточно.

Нет, не достаточно!

Артур выбрал сторону. Ощущение свободы вместе с разыгравшейся злостью победили в сухую и тут же излечили искалеченное тело и душу – внутренние органы прекратили растворять сами себя.

Он ощутил силу, она зародилась в нём ещё в тот чудесный момент, когда он победил свой страх и сумел спастись из горящей квартиры. Сила была лишь семенем, которое только что посадили в сухую землю. За ним необходимо ухаживать, поливать и держать в тайне от всех, потому что люди всегда стремятся разрушить его жизнь и отнять всё самое дорогое. Артур был пока не в силах понять природу этой силы, она светилась лишь слабой искоркой в его истерзанном сердце – далёкий маяк для корабля, попавшего в бедствие. Он собирался добраться до этого света во что бы то ни стало, прикоснуться к его великой мощи, чтобы наполниться ею до краёв.

Насытиться.

Артур улыбался. Начиналась новая жизнь.

2

Он решил, что переночует неподалёку от парка в подъезде старой пятиэтажки на улице Руднева – пару дней назад он отвозил на этот адрес заказ для клиента и беспрепятственно заходил в здание.

Закинув на плечи рюкзак, Артур забрался на велосипед и выехал с парка, перепугав голубей. Как же восхитительно он чувствовал себя, казалось, сама ночь укутывает его уютным одеялом, проявляя заботу и поддержку. Артур даже подумал, что возможно стоит завести новую Тетрадь, Тетрадь Благодарности – особое чувство, которое наконец не разрушало, а излечивало.

Людей в этот Тетради определённо не будет.

Вдалеке послышался звук полицейских сирен, столь привычный для большого города. Люди и проезжающие машины попадались редко, и Артур старался держаться от них как можно дальше.

Он ехал по Сиреневому бульвару, до нужного здания оставалось совсем ничего, как из-за угла ближайшего дома вышли три человека. Они громко смеялись, что-то увлеченно обсуждая, и оказались совсем рядом – Артур не успел скрыться из виду.

– О, доставка, – весело крикнул парень в чёрном пуховике. – А я не ужинал.

Два его приятеля рассмеялись, очевидно посчитав эту шутку самой веселой на свете.

Артур взял влево, чтобы выехать на проезжую часть, но парень, что был якобы голоден, преградил путь. Остальные тут же подскочили и окружили Артура с разных сторон.

Переднее колесо велосипеда наехало на бордюр, Артур не справился с управлением, но успел выставить ногу и остановился, чуть не наехав на парня в пуховике. Получилось неуклюже и троица снова рассмеялась.

– Не спеши, дядь, разобьёшься. – В лицо ударил сильный запах перегара. – Чё везём?

– Я уже домой еду. – Артур поставил ногу на педаль и собрался объехать Чёрный Пуховик. Тот схватился за руль и Артур больно ударился пахом о раму.

– Да погоди ты, дружище. – Пуховик крепко держал велосипед. – Ты доставщик, мы клиенты, чё ты от работы отлыниваешь?

– Это мы заказ делали, – подхватил крупный парень в черной ветровке и капюшоне.

– Час уже ждём, – сказал третий в тонкой синей шапке, натянутой до бровей.

В подобную ситуацию Артур попадал лишь в детстве, когда культура гопничества была ещё в самом расцвете. Он считал, что подобные люди остались в далёком прошлом и социум существенно изменился – страна избавилась от болезненного эха девяностых, и нужда в проявлении грубой силы постепенно сходила на нет. Поэтому эта троица казалась ему ископаемым рудиментом общества.

Артур их боялся. Альфа самцы, напавшие на жертву – привычное положение вещей. В голове всплыло воспоминание, как он боролся с оцепенением в комнате матери, ужасом ожидания смерти от огня или нехватки воздуха. Здесь ситуация была не лучше – Артур замер, не в силах пошевелиться.

Чёрный Пуховик резко затряс велосипед. Артур стоял одной ногой на асфальте и чудом не упал – от страха тело начало коченеть.

– Э, алло, Вася? – Пуховик наклонился к его лицу, всматриваясь в застывшие глаза. – Приём!

Артур стал задыхаться – лёгкие снова отключились. Страх перетекал в панику, и на этот раз обещал остаться до конца – ему мешали сконцентрироваться, чтобы он мог попытаться выйти из оцепенения.

Чёрный Пуховик больно похлопал Артура по щеке. Его дружки снова рассмеялись.

– Слышь, придурок, я с тобой разговариваю. – Снова удар, на этот раз намного сильнее. Новый взрыв хохота.

Чувство ненависти родилось внезапно и разом выгнало из тела весь страх. Артур очнулся и посмотрел в глаза обидчику. Ярко-оранжевая энергия гнева снова вырвалась на свободу и выплеснулась на свою жертву. Пуховик успел улыбнуться, но в следующую секунду его взгляд сменился ужасом, и он заорал, отпустив велосипед. Сделал пару шагов назад, начал дымиться, а затем всё его тело вспыхнуло алым пламенем.

Крик Пуховика разрезал тишину ночи. Парень упал на землю и принялся кататься из стороны в сторону, пытаясь затушить огонь. Снял пуховик, свитер, затем разорвал футболку прямо на себе, но пламя продолжало неумолимо набирать силу, обугливая кожу и волосы.

Огонь идёт изнутри.

Двое других парней рванули в разные стороны, но далеко убежать не смогли – их настиг собственный страх. Оба застыли в бегущих позах и забавно повалились на асфальт. Пуховик принялся выкрикивать имена приятелей, требуя помощи, но вскоре заткнулся – огонь добрался до связок. Из горла полились нечленораздельные звуки, спустя мгновение стихли и они. Парень скрючился, его обугленные руки сгребали землю, словно искали последнюю возможность затушить огонь. Влага от прошедшего дождя испарялась рядом с обгоревшим до мышц телом, земля вокруг почернела и дымилась.

Пуховик дёрнулся ещё несколько раз и затих. Огонь продолжал пожирать его тело и сброшенные вещи, запах сгоревшей плоти вытеснил все остальные запахи.

Артур наблюдал за всем с какой-то отрешённостью – он был сконцентрирован на той безумной ненависти, которая минуту назад буквально вырвалась из его тела, а теперь отступала, словно морская волна. Он чувствовал силу, её зерно стало прорастать. Очевидно, что всё случилось по его воле, он являлся проводником этой безумной энергии, что приходила к нему вместе с возбуждающей ненавистью и выливалась из самого сердца мощным потоком.

Низ живота налился приятной тяжестью, штаны в области паха натянулись и стали узкими. Артур очнулся и посмотрел по сторонам – никого. Затем окинул взглядом окна ближайшего дома и заметил несколько жильцов, которых привлёк шум на улице. Необходимо было срочно убираться, кто-то уже скорее всего вызвал полицию. Артур бросил взгляд на догорающее тело, улыбнулся и поспешил прочь мимо одного из приятелей Пуховика, который к этому времени уже начал синеть.

Спустя несколько минут Артур оказался у нужного подъезда и с надеждой потянул на себя входную дверь. Открыта. Затащив велосипед, он облокотил его к стене, а сам упал рядом с теплой батареей. Недолго думая, запустил руку в штаны и принялся онанировать. Возбуждение переполняло, низ живота горел и пульсировал, рука ускорялась, и через несколько секунд он спустил горячий поток прямо в трусы. Тело передёрнуло, он расслабился и зажал рот, чтобы смех не вырвался наружу и не привлёк внимание. Артур смеялся, наслаждаясь охватившей его негой, из глаз брызнули слёзы.