Королева ромкома

– Еще один день, еще один доллар.

– Привет, дружище. – Дэни похлопала меня по плечу.

Я кивнул ей. Мы с Дэни никогда не были близки, но она всегда относилась ко мне по-приятельски и не выказывала такого презрения, как Снежная Королева.

Джемма засунула сумку под барную стойку и, проходя мимо, покосилась на меня. Пахнуло шампунем с ароматом ванили и апельсинов.

– Когда в следующий раз пойдешь в супермаркет, – прошептала она, – пусть очередь будет длинной-предлинной, а платеж по карте – отклонен.

И зыркнула на меня карими глазищами.

Прилив адреналина всколыхнул кровь, и я подавил смешок. Вот оно. Этот момент мне нравится больше всего.

Я украдкой взглянул на нее, когда она поднималась на сцену. Тогда мне стоило быть умнее, не задирать нос и просто уйти, но я воображал, что могу кружить возле ядовитой паучихи и не попасть в ее паутину.

Глава 3

Джемма

– Я купила новую кровать.

В зале заулюлюкали, и я усмехнулась.

– Ага, постельные разговоры!

Публика засмеялась. Я кивнула в ту сторону, откуда послышалось улюлюканье.

– Этот чувак в теме. Должно быть, у него тоже есть кровать. Я купила кинг-сайз. Я живу одна, и никто мне не сказал, что огромные кровати поставляются разобранными в огромных коробках. А сборщики не вынесли коробки. Что было не очень-то любезно с их стороны.

Снова смешки.

– Коробки валялись в квартире полгода. Возможно, кто-нибудь сталкивался с подобной дилеммой: тебе нужно от чего-то избавиться, но если сильно постараться, то можно это замаскировать или превратить в подобие декора. Я пыталась запихнуть их под диван, но мышь, которая живет в моей квартире, дала понять, что я, типа, – я брезгливо скривилась, – неряха.

Смешки стали громче.

– «А порядок слабо поддерживать?» – поинтересовалась она. Раздавать советы – это ее тема.

Меня снова окатило волной смеха, и я сделала глоток из стакана. Этот прием позволял оттягивать момент, а также нагнетать напряжение. Все дело тут в контроле: контроле над собой и над залом, который не осознает это. Комик – водитель, и публика должна пребывать в убеждении, что автобус не рухнет с обрыва. Тем вечером голова у меня была легкой, сердце билось в нормальном ритме и мы со зрителями вели разговор. Зависали в баре и радовались встрече, как старые друзья.

Я указала большим пальцем себе за спину на воображаемую мышь.

– Она называет меня грязнулей из-за пары неубранных коробок. А сама гадит в моем шкафу.

Еще один взрыв смеха отозвался выбросом дофамина. Привет, дружище.

– Коробки не помещались в мусорный контейнер, поэтому пришлось их разделать. Вооружиться кухонным ножом и порубить в капусту. Картонная пыль была повсюду, руки и спину ломило: я орудовала ножом целый час, и знаете что? Если серийным убийцам для сокрытия своих преступлений приходится делать что-то подобное…

Пауза. Публика выжидательно насторожилась.

– …это заслуживает УВАЖЕНИЯ.

Мое лицо выражало нескрываемое благоговение. Снова взрыв смеха, и я сделала еще один глоток.

– Это тяжелый труд, после которого остается адский бардак, так что, если чуваки готовы на это пойти, не нужно им мешать. Они это заслужили.

Мне на щеку упала капля. Я поморщилась и, вытирая ее, украдкой подняла взгляд. Разве сантехник не приходил недавно? По потолку расплывалось новое темное пятно.

Другая капля шлепнулась мне на лоб, и я отошла влево. Надо будет сказать Оскару.

– У кого-нибудь из вас есть в родне сваха? – Несколько смешков и кивков. – Мои вам соболезнования.

Очередная капля среди взрыва хохота. Прямо поперек темного пятна обозначилась трещина. Я снова отступила на шаг и угодила в натекшую лужу. Боже, помещение приходит в упадок прямо на глазах.

За динамиком замигала красная лампочка – обычно это был сигнал об окончании сета, но, судя по таймеру на телефоне, с тех пор как я поднялась на сцену, прошло всего четыре минуты. А мое выступление длилось десять, поэтому я проигнорировала лампочку. Вероятно, Оскар случайно прислонился к выключателю или что-то в этом роде.

«Сосредоточься», – сказала я себе. И, сконцентрировавшись за долю секунды, услышала ерзанье в зале, позвякивание льда в стаканах, чей-то кашель и движение стула. В воздухе витал кислый пивной запах. Сцена поскрипывала под моими кроссовками, ладонь ощущала твердый пластик микрофона.

– Я была на похоронах бабушки, и тут ко мне подходит какая-то женщина и говорит: «Примите мои соболезнования. Вы, кстати, не замужем?»

Смешки. Капли западали чаще, тихо шлепая об пол. Половина публики наблюдала за капелью. Черт, она отвлекала даже меня.

Краем глаза я уловила движение сбоку сцены. Там, скрестив руки на груди, стоял Хренобород и с хмурым видом посматривал на потолок. Наши взгляды встретились – он мотнул головой, типа, «вали со сцены».

– Так вот,– сказала я в микрофон, игнорируя его. Сосредоточься, черт возьми. – Она и говорит: «Мой сын законченный трудоголик, ему нужна жена».

Откуда-то сверху послышался треск, и зрители подняли глаза. Я потеряла их внимание, полностью утратила контроль над ситуацией, и наш автобус летел вниз с обрыва.

Хренобород нахмурился сильнее.

– Джемма, – тихо позвал он.

– «А на тот случай, если с ним не выйдет, то есть еще его брат», – выпалила я совсем не так, как было задумано.

Мне кажется или потолок действительно провис? Черт. И сет тоже провис. Внимание публики было потеряно окончательно.

Треск усилился, капель превратилась в струйку воды.

– Дамы и господа, вы были великолепны. Спасибо.

Помахав рукой, я вернула микрофон на стойку и сошла со сцены. Раздались аплодисменты, но все взгляды по-прежнему были прикованы к провисшему потолку.

– Спасибо, что убил мой сет, – буркнула я Хренобороду, проходя мимо, и обернулась, чтобы испепелить его взглядом.

Он уже открыл рот с намерением что-то сказать в ответ, но тут потолок лопнул, как шов на одежде. Из трещины хлынула вода, в зале послышались крики. Огромная деревянная потолочная балка упала на сцену в том самом месте, где секунды назад стояла я. Машинально вцепившись в рукав Хреноборода, я потащила его прочь. Клубы пыли взметнулись в воздух. Все в радиусе трех метров, включая нас с Хренобородом, промокли насквозь.

Живот сдавил спазм. Твою ж мать! Эта штуковина могла свалиться на нас.

Все молча смотрели на дыру, зияющую в пололке, и на лежащую на сцене балку. Теперь вода стекала ручейком. Посетители один за другим поднимались и шли к выходу. Откуда-то издалека доносился голос Оскара, направлявшего людей наружу.

Теплая ладонь Хреноборода коснулась моей руки, по-прежнему державшейся за его свитер, и я резко разжала пальцы, точно обожглась.

– Ты в порядке? – спросил он, ощупывая меня с головы до ног. – Тебя не зацепило?

Я стояла, глядя на него с открытым ртом. Хренобород прикасаеся ко мне.

Мокрый свитер облепил его грудь и плоский живот, и это зрелище заставило дремлющий отдел моего мозга встрепенуться. У подлеца изумительный пресс, чтоб мне провалиться на этом месте! Прежде я даже не задумывалась.

«Подлец» со встревоженным видом опустил руку мне на плечо.

– Ты головой ударилась? Выглядишь как-то странно.

Шею опалило жаром. Я указала на потолок.

– Полюбуйся, что ты натворил!

Озабоченность на его лице сменилась досадой. Он хрипло рассмеялся и потянул меня к двери.

– Ну точно головушкой ударилась. Давай-ка на выход.

Где-то глубоко внутри я понимала, что он никак не связан со случившимся. Хренобород проявил беспокойство обо мне, и это было лишено всякого смысла. Большой рукой он придерживал меня за плечо, и я ощущала тепло его кожи через одежду.

Это сбивало с толку, поэтому все во мне ощетинилось, и я выпалила первое, что пришло в голову:

– Ты прервал мою шутку.

Он вперил в меня недоуменный взгляд.

– Я прервал твою шутку, чтобы на тебя не свалился потолок, который грозил рухнуть в любую секунду. Ты права, нужно сообщить в полицию. Я законченный мудак.

– Вы двое в порядке? – К нам подбежал Оскар. – Прости, Джемма, это прямо какой-то кошмар. Слава богу, Рид оказался рядом, иначе от тебя только мокрое место осталось бы.

Живот снова скрутило, а Хренобород бросил на меня самодовольный взгляд, типа: «А я что говорил?»

– Я в порядке, уже сходила со сцены, когда он подскочил.

И я послала ему взгляд, в котором читалось: «Тоже мне спаситель нашелся. Хватит путаться у меня под ногами. И вообще, твоя физиономия мне не нравится».

* * *

Позже мы с Дэни стояли на улице, наблюдая за действиями пожарных. Я промокла насквозь и дрожала, волосы были покрыты пылью от гипсокартона. Дэни хмурилась, скрестив руки на груди.

– У Оскара есть страховка, – сказала я.

– Даже в этом случае ремонт затянется на несколько недель.

Я прикусила ноготь.

– И выступать будет негде.

В финансовом плане этот случай ничем мне не грозил: основной доход приносила работа бухгалтером, а за стендап я получала сущие крохи, которых хватило бы разве что на увлажняющий крем, но никак не на оплату квартиры. Шесть дней в неделю я сидела за столом под флуоресцентными лампами и стучала по кнопкам калькулятора, а по вечерам выходила на сцену и травила байки.

Но вот счета Дэни оплачивал как раз-таки бар. Гибкий график давал возможность работать в вечернюю смену, а днем она ходила на занятия и занималась научными изысканиями.

– Может, возьмешь пару недель отпуска? – поинтересовалась я.

Она поджала губы.

– Что-нибудь придумаю.

Я понимала, что это означает. Дэни слишком упряма и никогда не попросит о помощи. Она скорее почку продаст, чем обратится с просьбой.

Оскар подозвал ее к себе, а я осталась подпирать кирпичную стену.

Пара недель без стендапа, никак не меньше – перерыв слишком долгий. Я выпаду из обоймы, позабуду все свои шутки и когда выйду на сцену, смогу разве что кукарекнуть. Если собираюсь двигаться дальше, нужно выступать несколько раз в неделю.

Я без проблем попала бы на любую из стендап-площадок города, но не могла бросить Оскара и Дэни. Оскар дал мне шанс, когда другие не хотели рисковать, а Дэни – моя лучшая подруга. «Индиго» был моим домом, я уже много лет выступала на его сцене. Завсегдатаи приходили в бар посмеяться над моими шутками. Кинуть друзей и свалить на новое место… Мне были доступны другие площадки, но какой в них смысл без Оскара за барной стойкой, давящегося смехом, и Дэни, лавирующей между столиками с улыбкой на лице? Нет, это не вариант.

Нужно найти способ вытащить нас из этой передряги.

Глава 4

Джемма

– Но ты же столько лет платишь им по несколько тысяч в год, – пару дней спустя говорила я по телефону Оскару. – А теперь получается, что они покроют только половину?

– Не стоило говорить им про пятна на потолке. Они сказали, что ущерб можно было предотвратить.

Половина – лучше, чем ничего, но я видела бухгалтерские книги Оскара. Его финансы пели романсы, так что оплатить даже половину ремонта представлялось весьма непростой задачей.

Пока Оскар разбирался со страховой компанией, мы с Дэни целый день убили на поиски временного пристанища для бара. Первый вариант сверкал чистотой, находился в квартале от супермаркета органических продуктов питания, и его Оскар не смог бы себе позволить. Второй был средней ценовой категории, располагался в приличном районе, но Дэни открыла ящик стола и, похлопав меня по плечу, указала на россыпь коричневых ядрышек. Сейчас только проблем с мышами Оскару и не хватало. Третье заведение воняло хлоркой и фигурировало в уголовном деле как место совершения преступления.

От станции метро мы с Дэни прогулялись пешком до нашего района.

– Получается, что недвижимость в Ванкувере либо безумно дорогая, либо кишит мышами, либо с криминальной предысторией.

– Похоже на то. – Она ткнула меня локтем. – Не переживай, как-нибудь разрулим.

Ничего иного нам не оставалось. В «Индиго» у нее был гибкий график. А новый работодатель мог оказаться не столь сговорчивым. У меня вдруг заломило виски. Мы шли мимо пивоварни, которая находилась в двух шагах от «Индиго».

– Накатим?

* * *

– «Виски сауэр» и красное вино, – сказал бармен, ставя перед нами напитки. – А вы в курсе, что это пивоварня и у нас более тридцати сортов пива на розлив?

Оскар заказывал у них пиво, так что с персоналом мы были знакомы и периодически заглядывали сюда вместе с Матильдой, тоже нашей подругой по университету, если «Индиго» не работал или там набилось слишком много народу.

– В курсе, – поморщилась я, – только пиво мы не любим, Джин.

Дэни пожала плечами и посмотрела на него безразличным взглядом.

– У меня от него живот болит.

– А мне нравится «Виски сауэр». – Я сделала глоток. – Именно его заказываю в «Индиго».

Джин облокотился о барную стойку.

– Говорят, там рухнул потолок. Никто не пострадал?

– Обошлось, слава богу. Но бару кранты.

– Совсем кранты. Мегакранты, – уточнила Дэни.

– Мы весь день ищем помещение для Оскара, и вот что я тебе скажу, – я ткнула в бармена пальцем, – в этом городе дела с недвижимостью обстоят хреново. Выбирать не из чего.

– Ага, я смотрю новости, – рассмеялся он, – и в курсе.

Я обвела глазами просторную, светлую, чистую пивоварню и, приподняв бровь, посмотрела на Джина выразительным, оценивающим взглядом.

– Слушай, у меня есть идея.

– Насчет чего?

Я одарила его победной улыбкой, указав на себя и на Дэни.

– Мы могли бы переехать к вам сюда. Будем типа соседей, но не по квартире, а по работе.

Он призадумался, но затем помотал головой:

– Мы в прошлом месяце взяли в штат двух официантов. – И, кивнув, обратился к кому-то за нашими спинами: – Привет, чувак. Что-то будешь?

– Ага. Кег кислого малинового эля.

Хренобород оперся о стойку рядом со мной, и в животе сразу похолодело.

С той ночи он все чаще проникал в мои мысли – я прогоняла его и с треском захлопывала дверь. У него теплая рука? Да плевать. И глаза при ближайшем рассмотрении оказались зеленее, чем я думала? Тоже плевать. И пахнет от него чем-то древесным, острым и таким…

Нет, нет и нет.

– Секундочку. – Джин скрылся в подсобке.

Хренобород дернул подбородком, обращаясь к Дэни:

– Привет.

– Привет, чувак.

Его взгляд скользнул по мне.

– Снежная Королева.

– Хренобород.

– А округа в курсе, что ты присматриваешь новое пристанище? «Общая тревога: черная вдова ищет, кого бы сожрать на ужин».

Дэни закашлялась, сдерживая смех. Мой пульс участился.

– Верх остроумия. И как это тебя выпускают на улицу в светлое время суток? Мне казалось, дети боятся буку. Должно быть, увидев тебя, они удирают так, что пятки сверкают. – Заметив Джина, который катил тележку с пивным кегом, я понизила голос. – Чтоб у тебя еда в зубах застряла и все это увидели.

– Джемма, – сказал Джин, подходя ближе, и мы оба выпрямились, – я вот что подумал. Прия говорила, что нам не помешало бы добавить развлекательную программу. Если хочешь, я могу поговорить с ней насчет стендапа. Нанять Оскара и Дэни мы вряд ли сможем – извини, Дэни, – а вот установить микрофон в углу будет не так накладно.

– Отличная идея, – кивнула мне Дэни.

Я помотала головой:

– Это щедрое предложение, Джин, спасибо большое, но мы идем в одном комплекте.

Джин подтолкнул тележку к Хренобороду, чей взгляд я намеренно игнорировала.

– Ясно. Ну, спросить стоило.

– Спасибо, – признательно улыбнулась я.

Джин кивнул и отошел обслуживать посетителей. Дэни посмотрела на меня с укоризной.

– Брось, Джем, соглашайся. Может, мы вообще не найдем место. – Она подняла идеально подведенные брови. Дэни умела краситься как никто. – Знаю, ты хочешь найти что-нибудь для нас, но не будь дурой.

Я ответила ей выразительным взглядом.

– Это важно для меня, так что хочу и буду дурить.

Она фыркнула и закатила глаза.

– Ну ты и ослица.

Хренобород придвинулся ближе, наблюдая за мной.

– А ты, Хренобород, не грей уши и топай уже в свою постылую берлогу.

Уголок его рта дернулся, на физиономии, которая прежде выглядела задумчивой, проступило самодовольное выражение. Он по-прежнему наблюдал за мной.

– Что, не выгорело дельце с арендой, да?

Дэни покачала головой.

Он наклонил голову, глядя на бочонок и задумчиво потирая челюсть.

– Известно ли вам, что у меня есть лицензия на продажу спиртного?

Я подняла вверх оба больших пальца и притворно улыбнулась.

– Ну ты молоток. Наверное, папа с мамой тобой гордятся.

Уголок его рта снова дернулся, глаза блеснули.

– А известно ли вам, что я почти на все готов ради моего лучшего друга Оскара?

Дэни повернула голову ко мне. Ноздри у меня раздувались. Этот гад снова взялся за свое – тыкал в меня палкой, стараясь разозлить.

Он наклонился ближе, и мой пульс участился.

– Но вам не известно, потому что вы никогда не бывали внутри, что в моем кинотеатре есть сцена, а также световое и звуковое оборудование.

Я уперлась взглядом в бутылки на барной стойке.

– Ты суперкрутой. – Каждое произнесенное мной слово источало презрение. – За тобой просто не угнаться.

Понятно, чего он добивается, только он этого не получит. Мы найдем другой способ.

Краем глаза я видела, что ухмылка на его физиономии стала еще самодовольнее.

– Что ж, Снежная Королева, мне пора возвращаться в свой кинотеатр, где у меня лицензия на продажу спиртного, сцена, звуковое оборудование и прожектора. Хорошего дня. Пока, Дэни.

– Пока.

– Не разговаривай с ним, – буркнула я.

– Ладно. – Она фыркнула.

Он выкатил тележку за дверь, а мы с Дэни еще немного посидели молча, слушая музыку, к которой примешивались звуки пивоварни.

– Это неплохая идея… – начала она.

– Нет.

Я допила бокал. Она постучала ногой о табурет, но прикусила язык. Этот тип разбил сердце нашей лучшей подруги. Просить его о помощи? Да ни за что на свете.

* * *

Следующим вечером, когда я подъехала после работы, Дэни и Оскар ждали меня возле бара.

– Дэни уже рассказала тебе? – обратилась я к Оскару, подходя. – Аренда в полном пролете. Либо цены заоблачные, либо полная антисанитария. – Я ободряюще улыбнулась. – Но ты не переживай. Мы все порешаем.

Оскар обменялся взглядом с Дэни, и та поджала губы, переминаясь в явном волнении.

– Тебе нужно в туалет? – поинтересовалась я.

Она помотала головой и прикусила губу.

– Сначала выслушай.

Я прищурилась, глядя на нее, и ахнула:

– Нет! Ах ты предательница!

– Джем… – вздохнул Оскар.

«Да как ты могла?» – читалось в моем обращенном к ней взгляде.

– Вы это серьезно?

– А у тебя есть лучшее решение?

Я пожевала губу, глядя то на него, то на нее. Нет, лучшего решения у меня не было. Дэни не сомневалась в своей правоте, а Оскар хоть и не хотел гнать волну, но, судя по всему, был склонен принять ее предложение. Бойкотировать идею выступать в кинотеатре означало бы поступить по-скотски. От этого зависит их заработок.

– Мне это не по душе, но мешать вам я не стану.

Дэни кивнула, стрельнув взглядом в мою сторону.

– Но есть одно условие.

Я скрестила руки на груди. После работы я не успела переодеться и была в сине-белой полосатой блузке, черной облегающей юбке и туфлях на каблуках.

– Что за условие?

Оскар уставился в землю, а Дэни поджала губы.

– Он сказал, что ты должна его попросить.

Давление у меня скакнуло до небес.

Пять минут спустя мы вчетвером стояли в пустом фойе кинотеатра «Капитолий». Кровь стучала в ушах. Я впервые оказалась внутри и в других обстоятельствах с удовольствием смотрела бы по сторонам. На полу лежал красный ковер с замысловатым узором, со сводчатого потолка свисали люстры, стены и потолок поблескивали позолотой… Мы словно перенеслись в прошлое, во времена старого Голливуда.

Но сейчас мне было не до окружающих красот.

Физиономия Хреноборода излучала такое самодовольство, что воздух вокруг него того и гляди начал бы мерцать, как в летнюю жару над шоссе. Все вокруг пропиталось самодовольством. Впору было разливать его по бутылкам и продавать подросткам, страдающим от неуверенности в себе.

Высокий и худощавый, Хренобород улыбался, прислонившись к стойке.

– Ты что-то хотела мне сказать?

– Ты сможешь, – пробормотала мне Дэни. – Ради всех нас.

Верно. Ради всех нас. Ради Оскара, чтобы он смог сохранить свой бар и избежать банкротства. Ради Дэни, чтобы она не осталась без работы. И ради меня самой, чтобы я продолжила выступления и однажды стала профессиональным комиком. Это горькая пилюля, которую мне придется проглотить, чтобы оказаться в замечательном месте. Я буду большой девочкой. И прямо сейчас.

– Ты… мог бы…

Вздохнув, я потерла переносицу. Каждое слово отдавалось во мне ударом.

– У тебя отлично получается, – кивнул он, сверкнув зубами.

Краем глаза я видела, как Дэни бросает на него умоляющий взгляд. Я шумно выдохнула.

– Хренобородый страж подземного мира, пособник Аида, пустишь нас на постой в свой кинотеатр?

Он просиял улыбкой.

– С удовольствием. Спасибо, что попросила.

* * *

Лежа в постели тем вечером, я представляла его самодовольную физиономию, которая так действовала мне на нервы. Он считал себя таким прикольным. Ему нравилось, что мне пришлось просить его о помощи.

Может, следует рассказать Кэди? Это ее только расстроит, а мы съедем из кинотеатра через месяц. Ну, самое большее через два.

Два месяца встречаться с Хренобородом нос к носу – такая перспектива вызывала тошноту. Я оказалась у него в долгу, и это бесило. А еще бесило, что ему нравилось видеть меня своей должницей.

Скоро мы вернемся в «Индиго», и все придет в норму. Просто нужно как-то пережить трудные времена.

Глава 5

Рид

– Кому-нибудь из вас случалось бывать на семейной психотерапии? – обратилась Джемма к публике.

В ответ раздались хлопки. В лучах прожекторов ее белая футболка парила над сценой, поэтому я, следя за происходящим из операторской, отрегулировал свет и оперся о микшерный пульт.

Черт побери, она хороша. А какой красоткой выглядела в тот раз, когда явилась в деловой блузке и узкой юбке – просто влажная мечта класса люкс! Я собрал всю волю в кулак, чтобы не пялиться на ее ноги, обтянутые чулками.

– Семейный психотерапевт просто обязан разрешать каждой из сторон приводить с собой подкрепление. Чтобы этот человек рассказал, как все было на самом деле.

Джемма устремила в зал красноречивый взгляд и несколько раз кивнула. Публика оживилась.

– Лучшие друзья знают всю подноготную. И приходят не с пустыми руками, а с блокнотом. – Она сделала вид, будто листает невидимый блокнот, попутно считая на пальцах. – Он забывает про ее день рождения, разбрасывает повсюду носки и притворяется, что не знает, как загружать посудомоечную машину.

Зрители, которых было человек сорок, рассмеялись. Сделав паузу, она склонила голову набок и прищурилась.

– Супругам можно вообще не являться лично. Достаточно отправить к психотерапевту лучшего друга и лучшую подругу.

Снова взрыв смеха. Джемма широко улыбнулась.

– Вы были великолепны, спасибо, что пришли и поддержали нас на новой площадке, – сказала она в микрофон. – Не забудьте рассказать своим друзьям и берегите себя. Спокойной ночи!

В ответ снова послышались аплодисменты. Я включил свет и дал музыку, а зрители потянулись в фойе.

Я сбежал вниз, перепрыгивая через ступеньки. В баре, где хозяйничали Оскар и Дэни, уже выстроилась очередь. Сегодня мы – Оскар, я, Нэз, Дэни, Джемма и Джейми, тоже бармен, – весь день перевозили в театр мебель, оборудование и запасы. Мы с Оскаром расставили в фойе столы и стулья, чтобы публике было где посидеть с напитками до и после шоу.

Днем Нэз отозвала меня в сторонку.

– И долго они здесь пробудут? – поинтересовалась она, наблюдая за тем, как Джемма распаковывает бутылки с алкоголем.

– Пару месяцев. Не переживай, у нас все получится. Они наши друзья и сделали бы для нас то же самое.

Нэз приподняла бровь.

– Позволили бы тебе крутить кино в баре Оскара?

– Если что, он бы на это пошел, – усмехнулся я. – Мы соседи и должны выручать друг друга.

Она высказалась в том духе, что новые соседи трескают халявный попкорн, и ушла, но после я увидел, как они с Дэни смеются над чем-то. Не стоило сомневаться, что Нэз свыкнется.

– Что-нибудь нужно? – поинтересовался я у Дэни в баре тем вечером после шоу.

– Лаймы, – ответила она.

Идя по коридору с пакетами лаймов в обеих руках, я наткнулся на Снежную Королеву.