Основы истории философии. Том 1. Античная философия – от досократиков до неоплатонизма

Основы истории философии

Том 1. Античная философия – от досократиков до неоплатонизма

Фридрих Убервег

Переводчик Валерий Алексеевич Антонов

© Фридрих Убервег, 2025

© Валерий Алексеевич Антонов, перевод, 2025

ISBN 978-5-0067-2374-0 (т. 1)

ISBN 978-5-0062-9073-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Основы истории философии» Фридриха Ибервега

Многотомная работа Фридриха Убервега «Grundriss der Geschichte der Philosophie» («Основы истории философии») представляет собой фундаментальный труд по истории философской мысли, охватывающий период от античности до XIX века. Первое издание вышло в 1862—1866 годах, а впоследствии работа неоднократно переиздавалась и дополнялась другими исследователями, став важным справочным и систематизирующим источником для изучения истории философии. Труд Убервега отличается энциклопедичностью, тщательным анализом философских учений, а также вниманием к биографическим и библиографическим деталям. Каждый том посвящён определённому историческому периоду, начиная с древнегреческой философии и заканчивая современной автору немецкой классической философией. В работе подробно рассматриваются основные школы, направления и ключевые фигуры, при этом Убервег стремится не только излагать доктрины, но и выявлять их взаимосвязи, исторический контекст и влияние на последующее развитие мысли. Особенностью труда является его структура: каждый раздел включает биографические сведения о философах, анализ их идей, а также обширные библиографические указатели, что делает его ценным источником для исследователей. После смерти Убервега (1871) работа продолжала редактироваться и дополняться другими учёными, такими как Макс Хайнце, а затем и целым коллективом авторов, что позволило расширить её хронологические рамки и включить новые разделы, например, по средневековой восточной и схоластической философии, философии Возрождения, Нового времени и Просвещения. В XX веке издание превратилось в масштабный коллективный проект, оставаясь одним из самых авторитетных справочников по истории философии в немецкоязычной традиции.

О первом томе

Обзор истории философии начинается с вводных разделов о понятии, методах и источниках философии. Основная часть посвящена трём периодам греческой философии: первый период охватывает досократовскую философию с акцентом на космологию, включая ионийских натурфилософов (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен), Гераклита, пифагорейцев, элеатов (Ксенофан, Парменид, Зенон) и атомистов (Левкипп, Демокрит). Второй период, от софистов до стоиков, эпикурейцев и скептиков, фокусируется на антропологии, логике и этике, включая разделы о Сократе, Платоне (его жизни, трудах, диалектике, натурфилософии и этике), Аристотеле (его метафизике, натурфилософии, этике) и их школах. Третий период посвящён неоплатонизму и его предшественникам, таким как иудейско-александрийская философия, неопифагорейцы и эклектический платонизм, с подробным рассмотрением Плотина, Порфирия и других неоплатоников.

Предмет и метод истории философии

О понятии, методе и общих источниках и вспомогательных средствах истории философии.

§1.Понятие философии

Понятие философии исторически возникло из понятий духовного отличия вообще и, в частности, теоретического образования. Оно обычно видоизменяется в отдельных системах согласно их своеобразному характеру; однако во всех них философия подводится под родовое понятие науки и, как правило, отличается от остальных наук специфическим признаком: она направлена не на какую-либо ограниченную область и не на совокупность всех областей в их полном объёме, а на сущность, законы и связь всего действительного. Этому общему основному признаку в разнообразных пониманиях философии соответствует определение: философия – это наука о принципах.

Слова: φιλόσοφος, φιλοσοφία, φιλοσοφεῖν у Гомера и Гесиода ещё не встречаются. Слово σοφίη Гомер (Ил. XV, 412) употребляет для обозначения искусства плотника. У Гесиода в том же значении (Op. 651) сказано: ναυτιλίης σεσοφισμένος. Позднейшие авторы используют σοφία также для обозначения мастерства в музыке и поэзии. У Геродота σοφός – это любой, кто выделяется среди толпы благодаря какому-либо искусству или умению. Так называемые семь мудрецов у него (I, 29 и др.) названы σοφισταί; Пифагор также для него (IV, 95) – σοφιστής. Составные слова φιλοσοφεῖν и φιλοσοφία впервые обнаруживаются у Геродота. Геродот I, 30 передаёт слова Крёза Солону: «Я слышал, что ты, φιλοσοφέων (ища образования), ради созерцания объездил многие земли»; там же I, 50 φιλοσοφία относится к знанию о светилах. Фукидид (II, 40) вкладывает в уста Перикла в надгробной речи слова: φιλοκαλούμεν μετ» εὐτελείας και φιλοσοφοῦμεν ἄνευ μαλακίας, где φιλοσοφεῖν означает стремление к духовному образованию, прежде всего к научному. Таким образом, для этого времени подтверждается высказывание Цицерона: omnis rerum optimarum cognitio atque in his exercitatio philosophia nominata est. Это более общее значение слово сохраняло ещё долго наряду с тем, которое оно приобрело как термин.

Философию как науку впервые обозначил словом φιλοσοφία, как утверждают, Пифагор. Указание на это мы находим у Цицерона (Tusc. V, 3) и Диогена Лаэртского (I, 12; VIII, 8), и оно восходит к Гераклиду Понтийскому, ученику Платона. Цицерон передаёт, что Пифагор в беседе с Леонтом, правителем Флиунта, сказал: «Редки те, кто, пренебрегая всем остальным, с усердием исследует природу вещей: их я называю любителями мудрости (то есть философами)». У Диогена Лаэртского (I, 12) после Гераклида добавлено, что мудрым может быть только Бог, но не человек. Историческая достоверность этого рассказа сомнительна; уже Майнерс (Gesch. der Wiss. u. Griech. u. Rom, Bd. I, S. 119) и позднее Хайм (Allgem. Encycl. der Wiss. u. Künste, h. v. Ersch. u. Gruber, III, 24, Leipz. 1848, S. 3), Целлер (Philos. der Griechen, 2. Aufl., Bd. I, 1856, S. 1) и другие сомневались в этом; вероятно, это лишь перенесённая Гераклидом платоновская мысль (см. ниже) на Пифагора. Пифагореец Филолай для обозначения астрономическо-философского познания порядка, господствующего во Вселенной, использует не слово φιλοσοφία, а σοφία (Stob. Ecl. I, 23; ср. Boeckh, Philolaos, S. 95 и 102 f.). Натурфилософы, называющие Вселенную κόσμος, что, по Диогену Лаэртскому (VIII, 48), впервые сделали пифагорейцы, у Ксенофонта (Memor. I, 1, 11) названы σοφισταί, у Платона (Gorg. p. 508 A) – σοφοί, без намёка на то, что сами пифагорейцы хотели называться не мудрецами, а любителями мудрости.

Сократ в «Пире» Ксенофонта (I, 5) называет себя αὐτουργός τῆς φιλοσοφίας, в противоположность ученику софистов Каллию. В «Воспоминаниях» σοφία встречается часто, φιλοσοφία – редко. Согласно Mem. IV, 6, 7, σοφία равнозначна ἐπιστήμη. Человеческая мудрость – это часть; величайшее боги оставили себе (там же и I, 1, 8). Мы тем увереннее можем приписать эту мысль историческому Сократу, что она появляется и в «Апологии», записанной Платоном (p. 20 u. 23), где Сократ говорит, что, возможно, он мудр (σοφός) в человеческой мудрости, но она незначительна, и истинно мудрым можно назвать только Бога. Таким образом, Сократ уже использовал термин φιλοσοφία, но ещё не как строгий термин. Поскольку его мудрость была осознанием незнания, а не ступенчатого приближения к истине, и поскольку для него мудрость в полном положительном смысле была недостижима, он не мог строго терминологически обозначить стремление к мудрости, φιλοσοφία, как свою жизненную задачу; но в той мере, в какой мудрость казалась ему доступной, он мог использовать слова σοφός и σοφία (ἀνθρωπίνη). Лишь у сократиков φιλοσοφία, по-видимому, стала термином. У Ксенофонта (Memor. I, 1, 19) упоминаются люди, которые утверждают, что занимаются философией (φάσκοντες φιλοσοφεῖν), под которыми, вероятно, понимается школа сократиков, а именно школа Антисфена.

Платон в нескольких местах (Lysis p. 218 A; Phaedr. p. 278 D; Conviv. p. 203 E) выражает мысль, которую Гераклид Понтийский приписывает Пифагору: мудрость присуща только богам, а человеку подобает быть любящим мудрость (φιλόσοφος); в «Лисисе» и «Пире» эта мысль развивается так, что философствует не тот, кто уже мудр (σοφός), и не невежда (ἀμαθής), а тот, кто находится посередине. Наиболее чётко терминология выражена в (вероятно, поздних) диалогах «Софист» (p. 217 A) и «Политик» (p. 257 A, B), где в смысле восходящей иерархии сопоставляются ὁ σοφιστής, ὁ πολιτικός и ὁ φιλόσοφος. По Платону (Euthydem. p. 288 D), философия – это κτήσις ἐπιστήμης, а сама мудрость (σοφία) (согласно Theaetet. p. 145 E) идентична ἐπιστήμη. Знание (ἐπιστήμη) направлено на идеальное как на истинно сущее, а мнение или представление (δόξα) – на чувственное как на подверженное становлению и изменению (de rep. V, p. 477 A). Соответственно, Платон определяет (de rep. V, p. 480 B): τοὺς μὲν τῶν ὄντων ἰδέαν ἑκάστου θεασαμένους φιλοσόφους καλεῖν, или (de rep. VI, p. 484 A): φιλοσοφία οἷς τὸ δὴ ἀεὶ κατὰ ταὐτὰ ἔχοντος ἐστὶν ἰδεῖν δύναμις ἐγγίγνεται. В более широком смысле Платон понимает философию так, что под неё подпадают и положительные науки. Theaet. p. 143 D: περὶ γεωμετρίαν ἤ τινα ἄλλην φιλοσοφίαν.

То же двойное употребление слова мы находим и у Аристотеля. К φιλοσοφία в широком смысле (Metaph. VI, 1), для чего редко (Metaph. XI, 4 fin.) используется σοφία, то есть к науке вообще, относятся также математика, физика, этика и политика; φιλοσοφία в узком смысле (Metaph. XI, 4), которую Аристотель обычно называет πρώτη φιλοσοφία (Metaph. VI, 1; XI, 4) или σοφία (Metaph. I, 2), – это та доктрина, которую мы сегодня называем метафизикой, а именно наука, направленная на сущее как таковое (τὸ ὂν ᾗ ὄν, Metaph. VI, 1), а не на какую-либо отдельную область, то есть рассматривающая высшие основания или принципы (в частности, материю, форму, действующую причину и цель) всего существующего. Metaph. I, 2: δεῖ γὰρ ταύτην τὴν ἐπιστήμην τῶν πρώτων ἀρχῶν καὶ αὐτῶν εἶναι θεωρητικήν. Множественное число φιλοσοφίας Аристотель использует либо в значении философских доктрин (Metaph. VI, 1, где μαθηματική, φυσική и θεολογική обозначены как три φιλοσοφία θεωρητικαί), либо в значении философских направлений или систем, способов философствования (Metaph. I, 6: μετὰ δὲ τὰς εἰρημένας φιλοσοφίας ἡ Πλάτωνος ἐπεγένετο πραγματεία).

Стоики определяют (согласно Plutarch. de plac. philos. 1, prooem.) мудрость (σοφία) как науку о божественных и человеческих вещах, а философию (φιλοσοφία) – как стремление к добродетели (мастерству в теоретическом и практическом смысле) в трёх областях: физике, этике и логике. Ср. Senec. Epist. 89, 3: philosophia sapientiae amor et affectatio; ibid. 7: philosophia studium virtutis est, sed per ipsam virtutem.

Эпикур объявляет философию рациональным стремлением к счастью. Sext. Empir. adv. Math. XI, 169: Ἐπίκουρος ἔλεγε τὴν φιλοσοφίαν ἐνέργειαν εἶναι λόγου καὶ διαλογισμοῖς τὸν εὐδαίμονα βίον περιποιούσαν.

Поскольку позднейшие определения понятия философии вплоть до нового времени всегда примыкали к приведённым и потому могут быть здесь опущены, следует упомянуть определение, принятое в школе Лейбница-Вольфа. Христиан Вольф (Philos. rationalis, disc. prælim. §6) приводит следующее объяснение как найденное им самим: (cognitio philosophica est) cognitio rationis eorum, quae sunt vel fiant, unde intelligatur, cur sint vel fiant; (там же §29:) philosophia est scientia possibilium, quatenus esse possunt. Очевидно, это определение родственно аристотелевскому, но отличается от него выделением генетических причин (causae efficientes) и опущением указания Аристотеля, что ἀρχαὶ καὶ αἰτίαι должны быть πρῶται, так что Вольф получает более широкое понятие философии, в котором, однако, вновь (как у Платона и Аристотеля, поскольку они используют φιλοσοφία в широком смысле как равнозначную ἐπιστήμη) отсутствует разграничение с положительными науками (особенно с математическими). В этом последнем отношении Кант стремится достичь более точного определения.

Кант делит (Krit. der reinen Vern., Methodenl., 3. Hauptst.) познание вообще по форме на историческое (cognitio ex datis) и рациональное (cognitio ex principiis), а последнее – на математическое (познание разума через конструирование понятий) и философское (познание разума из понятий как таковых). Философия по её школьному понятию для него – это система всех философских познаний, а по её мировому понятию – наука об отношении всякого познания к существенным целям человеческого разума (teleologia rationis humanae).

Гербарт определяет (Einl. in die Philos. §4 A) философию как обработку понятий. Эта обработка частично проясняет, частично исправляет, частично дополняет через определения ценности; главные отрасли философии, соответственно, – логика, метафизика и эстетика. (Эстетика в гербартовском смысле охватывает частично этику, частично эстетику в узком смысле, как это слово обычно употребляется; более широкое понятие обозначалось бы, хотя Гербарт его не использует, словом «тимология». )

Согласно учению Гегеля, формально подготовленному Фихте и материально – Шеллингом (Encycl. §14), философия – это наука об абсолютном в форме диалектического развития.

Даже на такие направления, которые объявляют принципы непознаваемыми, можно применить приведённое выше определение философии, поскольку исследование познаваемости принципов принадлежит самой науке о принципах, и эта наука, следовательно, существует даже тогда, когда сводится к попытке доказать непознаваемость принципов.

Определения, ограничивающие философию определённой областью (как, например, получившее в новейшее время некоторое признание объяснение, что философия – это наука о духе), по крайней мере не соответствуют универсальному характеру прежних великих систем философии и во всяком случае не подошли бы в качестве норм для их исторического изложения.

§2. Понятие истории

История в объективном смысле – это процесс временного развития природы и духа. История в субъективном смысле – это исследование и изложение того, что относится к истории в объективном смысле.

Греческие слова ἱστορία и ἱστορεῖν, происходящие от εἴδέναι, обозначают не историю в объективном смысле, а субъективную деятельность исследования фактов. Немецкое слово «история» относится к происшедшему и, следовательно, изначально имеет объективное значение. Однако не всё действительно происшедшее относится к истории, а только то, что имеет существенное значение для общего развития. Развитие можно определить как последовательную реализацию сущности в ряде явлений.

Благодаря изучению истории в отдельном человеке как бы в уменьшенном масштабе возобновляется общая жизнь рода. Духовное достояние каждого настоящего момента, как и материальное, основывается на приобретениях прошлого; определённую долю в этом общем достоянии получает каждый даже без исторического сознания; но благодаря ему его приобретения становятся обширнее и основательнее. Истинный прогресс на более высокие ступени основывает только та деятельность, которая предполагает несамостоятельное воспроизведение предшествующей работы духа.

§3. Методы исторического рассмотрения

Методы исторического рассмотрения (разделённые Гегелем на наивные, рефлектирующие и спекулятивные) можно определить по преобладанию простого собирания материала, или проверки достоверности предания, или стремления к пониманию причин и значения происшедшего как эмпирические, критические, генетические и философские. Генетическое рассмотрение направлено на причинную связь исторических событий. Философская оценка, стремящаяся определить сущность, значение и ценность исторических явлений, находит масштаб либо в сознании судящего субъекта, либо в собственной тенденции оцениваемого объекта, либо, наконец, в общем развитии, которому как исторический объект, так и сознание судящего субъекта, каждый на своей ступени, принадлежат как составные моменты; соответственно, различаются материальная, формальная и спекулятивная оценки. Совершенное историческое изложение основывается на соединении всех этих методологических элементов.

Историки философии в поздней античности, как и самые ранние из новых, следуют преимущественно методу простого эмпирического собирания материала. Критическая проверка большей частью осуществлялась в новое время филологами и философами. Понимание причинной связи и ценности различных систем стремились достичь с самого начала и ещё до попыток полного изложения, и для древнейших философий оно было обосновано уже Платоном и Аристотелем; но его расширение и углубление – это задача, для решения которой каждая эпоха вносила свой вклад и после великих достижений новых философов, стремящихся раскрыть пониманию историю философии как историю развития, всё ещё должна вносить. Субъективная оценка по непосредственно применяемому как масштаб философскому системе историка в новое время особенно практиковалась кантианцами (прежде всего Теннеманом), формальная критика – Шлейермахером и его последователями, спекулятивное рассмотрение, наконец, – Гегелем и его школой.

Многократно обсуждавшийся вопрос, следует ли понимать содержание истории философии посредством нашего собственного философского сознания или, наоборот, расширять и исправлять это сознание посредством исторического изучения, решается так, что должно происходить и то, и другое, каждое в своё время. Философская ступень образования, которую отдельный человек достиг уже до знакомства (или по крайней мере до более близкого знакомства) с историей философии, должна быть повышена и очищена этим изучением; затем, наоборот, уже посредством истории развитое философское сознание должно плодотворно проявляться для более глубокого и истинного понимания истории.

§4. Источники и вспомогательные средства наших знаний по истории философии

Кристоф Вильг. Сигварт, «История философии», 3 тома, Штутгарт, 1844.

Альб. Швеглер, «История философии в обзоре», Штутгарт, 1848, 4-е изд., 1860. (Содержит ясное изложение философских точек зрения, но требует значительного дополнения указанием отдельных основных учений в различных философских доктринах, чтобы можно было получить наглядную картину.)

Март. фон Дойтингер, «История философии». Том 1: Греческая философия. Часть 1: До Сократа. Часть 2: От Сократа до завершения. Регенсбург, 1852—53.

Людвиг Ноак, «История философии в сжатом обзоре», Веймар, 1853.

Г. Г. Льюис, «Биографическая история философии, от её возникновения в Греции до наших дней», Лондон, 1857, новое изд., 1860.

М. Нурисон, «Картина прогресса человеческой мысли от Фалеса до Лейбница», Париж, 1858; 2-е изд., 1860.

Из сочинений по истории отдельных философских доктрин (от античности до нового времени) особенно примечательны следующие:

Як. Томазиус, «История различных превратностей, которые испытало метафизическое учение то под Аристотелем, то под схоластиками, то под новейшими философами», перед его «Erotemata metaphysica», Лейпциг, 1705.

Полц, «Fasciculus comm. metaphysicarum», 1737. (Особенно значим своим историческим содержанием.)

Имман. Бергер, «История философии религии», Берлин, 1800.

Карл Фридр. Штаудлин, «История и дух скептицизма», 2 тома, Лейпциг, 1794—95.

Карл Фридр. Штаудлин, «История моральной философии», Ганновер, 1823.

Фридр. Авг. Карус, «История психологии», Лейпциг, 1806.

Леоп. фон Хеннинг, «Принципы этики в историческом развитии», Берлин, 1824.

Эмиль Фойерлайн, «Философское учение о нравственности в его главных исторических формах», 2 тома, Тюбинген, 1857—59.

П. Жане, «История моральной и политической философии в античности и в новое время», Париж, 1858.

Ад. Тренделенбург, «Исторические очерки по философии». Том 1: История учения о категориях. Том 2: Разные статьи. Берлин, 1846—55.

К. Прантль, «История логики на Западе». Том 1: Развитие логики в античности. Том 2: Логика в Средние века. Мюнхен, 1855—61.

Руд. Циммерман, «История эстетики как философской науки», Вена, 1858.

Кроме того, более или менее обширные сведения по истории философских доктрин можно найти в наиболее выдающихся систематических изложениях, таких как «Философия права с исторической точки зрения» Шталя (2 тома, 1-е изд., Гейдельберг, 1830—37; первый том: «Генезис современной философии права», 3-е изд., 1856, посвящён критическому рассмотрению истории); далее, первый том труда К. Гилденбранда «История и система философии права и государства», Лейпциг, 1860, подробно рассматривает историю теорий в классической античности; много исторического материала содержат также работы по философии права Варнкёнига, Хинрихса, Линса, Тренделенбурга и других, а также этика и философия религии Иммануила Германа Фихте и др.

10 §4. Источники и вспомогательные средства по истории философии.

Иоганн Андреас Ортлофф, «Руководство по литературе философии». Часть 1: Литература по истории литературы и истории философии. Эрланген, 1798.

Эрш и Гейслер, «Библиографический справочник по философской литературе немцев с середины восемнадцатого века до новейшего времени». 3-е изд., Лейпциг, 1850.

Упомянутый выше «Очерк истории философии» Теннемана, дополненный Вендтом, содержит очень обширный перечень литературы, который в новейшем издании доведён до 1829 года.

Досократическая философия

§5. Общий характер дохристианской древности и её философии

Общей характеристикой дохристианской, и в особенности эллинской, древности можно назвать сравнительно ещё непосредственное единство духа в себе и с природой, лишённое полного осознания противоположности и её преодоления. Философия древности, как и любой эпохи, по своим временным началам и устойчивой основе неизбежно разделяет характер своего времени, но по своей глубочайшей тенденции свободно стремится выйти за его пределы и тем самым прокладывает путь общему развитию культуры к новым и высшим ступеням.

Наиболее успешно над решением сложной, но неотложной задачи создания общеисторико-философской характеристики великих периодов духовной жизни человечества работала гегелевская философия. Понятия, которые она для этого использует, основаны на самой сущности духовного развития вообще и при историческом обзоре отдельных явлений в разные эпохи эмпирически доказывают свою обоснованность и точность. Однако вряд ли можно согласиться с мнением, будто философия лишь выражает в чистейшей форме общее сознание своей эпохи; напротив, она возвышается и над содержанием сознания своего времени силой свободной мысли и подготавливает новые образования, которые обретают бытие в более поздние периоды.

§6. Восточные философы

Философия как наука не могла возникнуть ни среди отличающихся силой и мужеством, но некультурных северных народов, ни среди восточных народов, хотя и восприимчивых к элементам высшей культуры, но сохраняющих их преимущественно в пассивной преданности, а только среди эллинов, гармонично сочетавших в себе обе стороны. Римляне, обращённые к политическим задачам, почти не участвовали в развитии философии, за исключением усвоения эллинских идей, и едва ли проявили в ней собственную продуктивность.

Так называемой философии восточных народов недостаёт стремления к строгой доказательности, а потому и научного характера. Те философские элементы, которые у них встречаются, настолько слиты с религиозными представлениями, что их изложение вполне можно оставить истории религии. Кроме того, даже благодаря заслуженным исследованиям современности наши знания о древневосточном мышлении (особенно у египтян) остаются слишком фрагментарными и ненадёжными для последовательного изложения, свободного от произвольных допущений. В этом «Очерке» уместно будет оставить в стороне так называемую «восточную философию». Однако здесь можно привести несколько литературных указаний.

Священные писания и поэтические произведения различных восточных народов с их комментариями («И-цзин», «Шу-цзин», нравственные книги Конфуция и его учеников; Веды, законы Ману, эпические поэмы «Рамаяна» и «Махабхарата», «Шакунтала» поэта Калидасы, Пураны или теогонии, древние комментарии; «Зендавеста» Зороастра и др.) должны служить нам также источниками знаний об их философских умозрениях. Из новейших трудов, посвящённых религии и философии этих народов, назовём следующие:

Фридрих Кройцер, «Символика и мифология древних народов», 4 тома, Лейпциг и Дармштадт 1810—12; 2-е изд., 5 томов, 1820 и след.

К. Йозеф Иероним Виндишман, «Философия в ходе всемирной истории». Т. I, ч. 1—4: Основы философии на Востоке, Бонн 1827—34.

Эд. Рёт, «История нашей западной философии», Т. I, Мангейм 1846. (Первый том посвящён умозрениям персов и египтян, второй – древнейшей греческой философии.)