Пыльная буря

– Я сам скажу. Пойду к нему сегодня, нужно еще пару моментов оговорить. Нам ехать примерно двести километров, во сколько думал выехать?

– Да чем раньше, тем лучше. В семь? Восемь?

– Давай в семь. Еще не так жарко будет. Тогда будьте в семь часов тут, у нас, на парковке. Вы на одной машине же?

– Ну разумеется. Да, на одной. Хорошо, будем тут без четверти семь, послезавтра. Спасибо тебе.

Мы попрощались, и Антон ушел. Немного погодя собрался и я, вышел из своего кабинета, сообщив дежурному по офису, что еду в Центр к Грюнеру, и сел в свою, временем неслабо побитую машину. Нет, вопрос с транспортом надо срочно решать…

Путь в Центр был мною заезжен уже до автоматизма, но ехать приходилось все равно медленно – по всему городу шли восстановительные работы, в том числе и на дорогах. На воротах, ведущих на Базу, меня уже узнавали, солдат на “проходной” глянул в машину, и махнул рукой, разрешая проехать. Пока я ехал, я искал аргументы, чтобы убедить Грюнера отправить в первый конвой меня. Я знал прекрасно, что он будет против, и знал, что мне нужно будет очень постараться его уговорить. Хенрик Грюнер среди всего прочего обладал редким талантом: он умел действительно слушать людей, и слышать их мнение. И на это я очень рассчитывал. Впрочем, к зданию руководства штаба я подъехал быстрее, чем смог что-то придумать. Значит, придется импровизировать.

Сам Центр не сильно пострадал от атак банд. Несколько зданий были повреждены, в основном взрывами изнутри. На площади шел серьезный бой, но последствия его были уже практически ликвидированы. Что сталось со взорванными лабораториями, я пока не знал, не до того было. Здание, где находился сейчас кабинет Грюнера, выходило фасадом прямо на площадь. Это был небольшой трехэтажный дом, желтый, с веселыми зелеными ставнями на окнах. Охрана на входе проверила мой айди, связалась с Хенриком – на мое счастье, он был на месте. Меня попросили подождать в холле, и я минут двадцать просидел в кресле внизу, наслаждаясь относительной прохладой внутри и с любопытством наблюдая за оживленной работой бюро. Наконец, меня вызвали наверх, и проводили в кабинет Хенрика.

Кабинет руководителя Центра не поражал глаз ни роскошью, ни аскетизмом. В отличии от прошлого его кабинета, этот был просторнее и светлее, с двумя большими окнами на разных стенах угловой комнаты. Большой стол самого шефа у одного окна, еще один большой стол для совещаний в центре комнаты, со стульями вокруг него. Несколько несгораемых шкафов, оружейный шкаф в углу. На полу лежал неброский, немного потертый невнятный ковер, приглушавший шаги. Хенрик, невысокий сухой военный примерно сорока лет, за последнюю неделю явно приобрел еще пару морщин и еще пару тысяч седых волос. Усталым он не выглядел, а вот раздраженным вполне. Мы пожали друг другу руки, и я уселся в кресло около "совещательного" стола. Хенрик сел на соседнее, и выжидательно глянул на меня.

– У меня несколько моментов, которые я хотел бы с тобой согласовать. – начал я, прекрасно зная, что Хенрик и раньше не любил длинные прелюдии к разговорам, а сейчас их просто не переваривает, в силу своей перманентной занятости. – Прежде всего, мы завтра едем на "Маяк" за нашей формой. По расчету с ними все окей, проблем не будет?

– Форму вам отдадут, все остальное я решу, я же говорил. Что тут могло измениться?

– Отлично. Теперь по персоналу. Наверное, я начну брать выборочно по пару человек из числа кандидатов на пробу, на дежурства. Пара недель, присмотреться, составить мнение. Понятно, что это никак не может мне гарантировать того, что человек "чист", но другого выхода я пока не нашел.

– Ну наконец-то. Я уж не знал, когда ты будешь этот вопрос решать. Делай, проверяй. Кандидаты у тебя есть. Сколько планируешь еще добрать?

– Пока еще шестерых, больше пока не рискну. А то количество новичков превысит количество “старичков”. Нас станет восемнадцать, пока так поработаем.

– Хорошо, это мы уже раньше согласовывали. Мне только нужен список, чтобы их в штат зачислить. Так с чем ты на самом деле пришел?

– Ко мне Антон заходил. – Я сделал паузу, и дождался кивка Грюнера, подтвердившего мне, что он понимает, о чем я. – Ему конвой нужен.

– Нужен. – опять кивнул Грюнер, и замолчал.

– Он мне не сказал, зачем. Сказал, что ты в курсе, и чтобы я у тебя спросил. Или это сильно засекреченная информация?

– Это сильно засекреченная информация. И естественно, было понятно как день, что ты с этим после разговора с Антоном сразу ко мне прибежишь. – Хенрик выдержал паузу, хотя я прекрасно понимал, что он давно решил, что мне следует знать, а что – не следует. – Что могу сказать тебе – только тебе! – так это то, что Антон сейчас занимается вопросом банд. Тех самых, которые нас недавно атаковали. Одна из новых обязанностей его подразделения – предотвращение таких атак.

– То есть, Антон ищет Зета?

– То, что ты мог бы узнать, ты узнал. Извини, пока это все, что могу рассказать. Что ты Антону ответил?

– Что конвой будет, и в нем поеду я. – выложил я сразу свою мысль на стол.

– Это исключено. Два руководителя подразделений в одном конвое – исключено. Если вас накроют, то я останусь без людей.

– С чего бы это нас должны "накрыть"? И потом, это не может функционировать иначе. Антон едет по озвученным тобой причинам на непонятное мне задание. Другого человека, как я полагаю, ты послать вместо него не можешь.

– Вместо него – не могу. А вместо тебя – могу.

– Формально тоже не можешь. Жандармерией командую я, и я распределяю людей. И погоди возражать, я объясню. – поднял я руку, заметив, как от моей наглости брови Грюнера поползли вверх. – Ты сам хотел, чтобы Жандармерия была самостоятельной единицей, так дай мне самому решать, как эта единица будет работать! Это будет наш первый серьезный конвой. И опытных людей у нас в подразделении всего шестеро, плюс я. Я не могу отправить всех шестерых, оставив тут только тех, кто в конвоях никогда и не участвовал. И потом, я не собираюсь все время сидеть в кабинете, и если ты так планировал, то лучше сразу меня увольняй. И в первый конвой я должен ехать со своими людьми. Мне нужно и авторитет у них зарабатывать, и их самих в деле увидеть.

– Вы с Антоном даже одинаково говорите. – устало нахмурился Грюнер. – Слабая аргументация, не находишь?

– Нахожу. – признался я. – Ничего лучше я пока не придумал. Но поехать я должен. Ну просто должен. Хенрик, нас всего двенадцать человек. И я не буду строить отношения со своими подчиненными, с самого начала отправляя их в тестовый конвой одних. Я должен видеть, как они работают. Лично видеть. Ты бы сам на моем месте как поступил?

Тут я нажал на правильную точку. Я знал, что Грюнер сам был стопроцентный человек дела, и что тот факт, что он сейчас сидит в кабинетах, он сам переживает очень тяжело. Некоторое время Грюнер молчал, глядя на меня. Когда молчание затянулось, я вдруг понял, что он совершенно точно предвидел вот именно такой разговор со мной, и до сих пор не принял однозначного решения. Или принял?

– Хорошо. Ты прав, ты управляешь Жандармерией. Но помни, что тогда ты несешь и полную ответственность за все. За всё, что касается твоего подразделения, понимаешь? Если хочешь иметь право решать самому, то к нему прилагается и обязанность за все отвечать. Я до сих пор не согласен ни с твоим решением, ни с твоей аргументацией, чтобы ты знал. Но… Я предоставлю тебе возможность решать самому.

– Насчет ответственности: я по-другому это себе и не представлял. – сказал я то, что думал. – Спасибо тебе.

– Когда едете?

– Завтра мы на "Маяк", за нашей первой формой. Послезавтра в семь утра выезд с группой Антона. В четверг будем обратно, Антон планирует заночевать в Сиене.

– Хорошо. – Хенрик встал из-за стола, поднялся и я. – Я еще подумаю, завтра зайди ко мне вечером. Доложишь по "Маяку", и я тебе наверное дам еще дополнительные задачи для Сиены, раз ты едешь.

– Отлично. Разрешите идти? – улыбнулся я.

– Разрешаю. – буркнул Хенрик, не поддержав шутку.

Глава 2.

Это такое замечательное ощущение – предвкушение. Не зря кто-то умный сказал, что ожидание праздника порой лучше, чем сам праздник, ну или как-то в этом роде. Я уже и забыл, когда я что-то вот так вот предвкушал, как сейчас. Только теперь, несколько запоздало, я понял, как застрял с решением всех вопросов, как завяз в ремонтах и быту. Всё правильно планировать и расставлять приоритеты, оказывается, далеко не так просто. Нужен опыт. Ну что же, будем, значит, учиться на собственных ошибках. Этот самый опыт нарабатывать.

От Хенрика напрямую я помчался в офис, бросил машину на стоянке, почти бегом влетел в свой кабинет. Взялся было за рацию, но отложил ее. Вечером командиры групп и так будут у меня, незачем сейчас дергать людей по нашему “срочному” каналу связи. Вот вечером все и обговорим. Грюнер, кстати, продвигал идею восстановления в городе закрытой сети связи, что-то вроде локального интернета, и даже вроде организовал небольшой IT отдел для этого, обещая скоро электронную почту и прочие полезные программки. Пока было непонятно, как это будет работать, да и заработает ли, но уже хотелось. Хотелось смартфон, с возможностью отправлять сообщения и получать ответы. Вот до чего нас хорошая жизнь довела! Эдак скоро и в компьютерные стрелялки поиграть захочется. Хотя это все же вряд ли. Пока же у каждого из жандармов была рация, которую даже в выходной я рекомендовал держать под рукой – нас пока мало, о полноценных выходных рано задумываться. Радиус приема в пару километров позволял “дотянуться” до всех уголков Центра.

Я все же взял рацию, и вызвал дежурного к себе. Дежурил в нашей тройке сегодня Эдди, а Марио был “на подхвате”, что на практике означало – дремал в углу большого зала.

– Эдди, составь пожалуйста два письма, точнее, две повестки. Типа, “просим явиться завтра в… в семнадцать ноль-ноль для дальнейших инструкций по вашему запросу на вступление в ряды Жандармерии”. Ну, что-то в этом роде. И пусть Марио сегодня отвезет эти повестки вот по этим адресам. – я взял верхние две анкеты из своей папки, и протянул дежурному.

– Ясно, сделаем! Пополнение у нас будет, командир?

– Посмотрим. Я ещё пока не решил. Но пополнение нам нужно. И скажи Марио, чтоб не тянул. Он может мою машину взять.

– Понял, пойду толкну его. – Эдди немного вальяжно вышел, прикрыв за собой дверь.

Да, у нас не армия, и я сразу для себя решил, что устанавливать армейские порядки я тут не стану, да и не знаю я их, поскольку сам не служил. Панибратства я точно не допущу, но пока я его и не наблюдал; все мои подчиненные относились ко мне с уважением, по крайней мере очно.

Так, потестим, значит, двух новичков. Я не просто так взял две анкеты наугад – ещё после первых встреч я для себя старался анкеты располагать по первым впечатлениям: толковые сверху, менее толковые снизу. Понятно, что первые впечатления значат зачастую очень немного, но все же хоть что-то. Потому верхние две анкеты были от тех кандидатов, которые мне понравились больше остальных. Если придут, и я не передумаю, то, возможно, поедут с нами в конвой. Блин, первый конвой, мероприятие само по себе ответственное, а тут столько всего “на тоненького”… Но, с другой стороны, опасность первого рейда как раз должна быть довольно мала – у нас пока нет никакой регулярности, конвоев вообще не было с момента налета на Базу. Так что если мы и наткнемся на кого-то, то чисто случайно. А если информация о нашем выезде просочится и сейчас, после проведенной Грюнером “чистки рядов”, то тогда даже и начинать конвои незачем: если у врага до сих пор свои люди близко к руководству Центра остались, то мы тут зря работаем. Но не верю я, не верю. Вот и поглядим.

На обед сходил в наш ресторан, на мою зарплату я мог спокойно питаться тут три раза в день, и не разориться. Возвратившись с обеда увидел Марио, паркующего мою машину – обе повестки были доставлены. Ну и замечательно, ну и славно. Подумал немного, чем себя занять, и в результате зашел к себе домой, переоделся в “рабочее”, и потопал наверх, помогать работавшим там бойцам. В этот раз пропущу стрельбище, хоть и жаль, но я и так редко появляюсь на стройке. И непонятно, когда еще появлюсь в следующий раз.

Крыша уже была на своем месте, теперь доводили до ума стенки. Я два часа поработал то ли каменщиком, то ли маляром, а больше все же подмастерьем, и пошел вниз только за пятнадцать минут до встречи. По пути заскочил в холодный душ у себя в квартире, содрогаясь от ледяной воды, и клятвенно себе обещая решить вопрос простого проточного нагревателя немедленно. Облачился в форму, и успел спуститься вниз за несколько минут до шести. Трое моих “офицеров” ждали уже в вестибюле, болтая с Эдди. Совещание я решил провести в бывшей комнате отдыха, где раньше находилась резервная группа Жандармерии. Комната была отделена от вестибюля застекленной стеной, в которую мы уже несколько дней назад вставили новые стекла. Из мебели в комнате было два стола, поставленных торцом друг к другу, в длину, и шесть стульев. Бедненько, надо бы хотя бы доску какую сюда добыть, шкаф. Да и столы со стульями другие. Надо, все надо, но когда все успеть…

Я предложил командирам групп сесть, и сам сел напротив них.

– Так, господа офицеры. – я улыбнулся, получив улыбки в ответ, и снизив градус некоей неловкости. – У нас сегодня первая планерка, с сегодняшнего дня они станут регулярными, раз в неделю, плюс по экстренным моментам я вас буду собирать отдельно. Сегодня быстро, сумбурно, но надеюсь, что по делу. Три главных момента, по которым поговорим: завтрашняя поездка на “Маяк” за формой, возможное появление двух новичков у нас в группах, и послезавтрашний конвой в Сиену.

Реакция на третий пункт ожидаемо была живее, чем на первые два. Я не стал затягивать паузу, чтобы не вызывать вопросы сейчас. Вопросы должны быть потом, сейчас пусть командира слушают.

– Как вы наверняка понимаете, вы только что получили секретную информацию. Никому из вас ненужно объяснять, как с ней распоряжаться, потому на этом останавливаться не буду. Пункт первый: завтра мы на двух машинах поедем на Маяк. Какая группа завтра дежурная?

Поднял руку Андреас, значит завтра дежурят ребята Грюнера.

– Отлично. Андреас, вы остаетесь за главных на время нашего отсутствия. Вам до нашего приезда ни на что не отвлекаться, никаких работ, разумеется. Поедет моя группа, и группа Штефана. Группа Майка завтра отдыхает. И чтоб отдохнули, действительно! – добавил я, выразительно глянув на Майка.

В прошлый раз, когда группа Майка “отдыхала”, они все втроем весь день и весь вечер работали над восстановлением дома одного из своих друзей, и на следующий день на дежурстве были еле живые. Нет, я многое могу понять, но Майку объяснил жестко, какие приоритеты как должны быть расставлены. А уж как он доведет до своих ребят эти приоритеты, это его дело. Человечность человечностью, а дисциплина – дисциплиной. Помощь другу дело замечательное, но работа важнее. Особенно наша работа. Надеюсь, он меня понял, хотя ,как мне показалось, немного на меня обиделся. Ничего, пусть обижается, если это поможет в результате.

Выезжаем завтра в восемь, сбор тут, в семь пятьдесят. Вопросы по первому пункту?

Вопросов не было. О поездке на Маяк знали все наши, и новую форму все тоже ждали, с надеждой и некоей опаской – а вдруг получится ерунда какая-нибудь.

– Едем дальше, пункт номер два. Я сегодня отправил повестки двум кандидатам на должность жандармов. Нужно проверять новых людей, постепенно вводить новобранцев в дело. Когда конвои пойдут потоком, то в четыре тройки мы точно не справимся. Потому завтра должны поступить двое новичков. С обеими я поговорю ещё раз, и скорее всего послезавтра они поедут с нами в первый конвой. Один в моей группе, один в группе Андреаса. Таким образом, мы перешли к третьему пункту. В конвой на Сиену поедут две группы, я уже их назвал. Плюс два новичка. Выезд в семь ноль ноль. Полное снаряжение, естественно. Сбор в вестибюле послезавтра в шесть сорок. Андреас? – я кивнул поднявшему руку бойцу.

– Что за новенькие с нами будут? Бывалые?

– Нет, оба не военные. Точно не вспомню, чем они занимались, но не военные. Однако, из всех кандидатур эти двое мне кажутся наиболее толковыми. Проверить их надо, конечно, но не на стройке же. Вот и проверим.

– Конвой будет большим?

– Нет, насколько я знаю, поедут две наши машины, сопровождаем одну гражданскую, в ней будет несколько бойцов из Центра.

– Бойцов?

– Бойцов. Еще вопросы?

– Когда планируете обратно? – это уже Штефан.

– На следующий день. Ночуем в Сиене, потом двигаем обратно. Должны к вечеру быть дома. На время моего отсутствия главным назначается Майк.

Майк удивленно глянул на меня, на Штефана, но ничего не сказал. Штефан только кивнул головой. Майка я выбрал только сейчас, спонтанно. Доверял я им обеим, и они оба были совсем разными, и по характеру, и по образу службы и жизни. Замкнутый аккуратный Майк, и громкий открытый Штефан. “День и ночь” прямо. Посмотрим, с собственным замом тоже, конечно, надо будет мне определяться, и довольно быстро…

– Маршруты получите непосредственно перед конвоем. Да вы их почти все знаете, тут ничего нового. Проведем небольшой брифинг. На данный момент у меня все, я хотел бы услышать ваши вопросы, жалобы, пожелания.

Я вопросительно уставился на всех троих по очереди, подвесив в воздухе паузу.

– Мы поедем на новых машинах? – это Андреас задал вопрос по существу.

– Да, на новых.

Машины стояли тут же, на нашей стоянке. Пулеметы для них хранились тут у нас, в подвале, поставить их на вертлюги было делом пяти минут. Наша оружейная комната тоже была в подвале, на проходной на выезде сейчас в ячейках было только личное оружие каждого. Я настоял на том, чтобы сопровождение выезжало из своего здания уже полностью укомплектованным. Окна в подвал были тщательно замурованы, мы проделали маленькие вентиляционные отверстия во все стены – подвал располагался под половиной здания, и имел три наружные стены. Отверстия заделали крепкими мелкими решетками, чтоб ни у кого не было бы соблазна туда гранату закинуть. Учимся, учимся…

– Заодно и транспорт проверим. Ещё вопросы?

Больше вопросов не было.

– Хорошо, тогда до встречи завтра, без десяти восемь, тут же. Привезем форму, будем вообще красавчиками. На сегодня все.

Все разом поднялись, и вышли в вестибюль. Ну вот как-то так, начинаем потихоньку. Официальная часть сегодняшнего дня окончена, я зашел к себе в кабинет, покрутился там без толку пару минут, и пошел к себе наверх, в квартиру. Что в кабинете сидеть, что у себя в комнате – разницы я не видел, дежурный меня найдет, если вдруг что. Провалялся у себя, читая какую-то книгу, но все зря: из прочитанного ничего не запомнил. К десяти спустился вниз, наша тройка передала смену тройке Андреаса, и я завалился спать.

Утренний подъем, повторяющееся горькое чувство сожаления, что нет у меня дома кофейного аппарата, сборы. Внизу я был уже в половину восьмого, и застал в вестибюле помимо дежурных еще и Эдди, который протянул мне термокружку. Я взял, осторожно отхлебнул: горячий кофе, правда без сахара. Все равно отлично.

– Подарок. – Широко улыбнулся Эдди, показывая на кружку. – Надо же к начальству подлизываться. Хороший кофе?

– Отличный! Еще сахару бы… Спасибо большое.

– Да не за что, кружка отличная. Держит хорошо температуру. Нашли тут пару месяцев назад в магазинчике пару таких, понравились. А сахар вредно, он только вкус кофе портит.

– Не знаю, я так и не привык без сахара пить. Но спасибо еще раз.

Я отхлебнул из кружки, поморщившись от непривычной горечи. Может и в самом деле привыкну. Когда-нибудь. Очень нескоро.

За ночь ничего не произошло: если бы что-то случилось, то меня бы точно разбудили, такой приказ имели все. Так что мы просто сидели в вестибюле и ждали остальных. Группа Штефана спустилась вниз без десяти восемь. Я отправил Эдди и самого Штефана монтировать пулеметы на машины, Марио и остальные ребята получили разрешение перекурить на улице. Утро уже вовсю вступило в свои права, солнце светило как днем, и только обильная роса на траве еще напоминала о раннем времени. В восемь вооруженные машины подкатили ко входу, и я собрал всех в круг у наших новых внедорожников.

– Так, едем быстро, смотрим внимательно. Мы едем головной машиной, Штефан со своей группой за нами. Я не думаю, что нам стоит реально чего-то ждать на этом участке, но давайте порепетируем. Прислушиваемся к машинам: чуть что не так, сразу сообщаем по связи. В общем, ничего интересного, как раз идеальная ситуация, чтобы привыкнуть к технике. Принято?

Ну а куда оно денется, принято конечно. Расселись по машинам, у нас Марио сел за руль, Эдди полез на место пулеметчика, я сел рядом с водителем. Вторую машину повел Штефан, что в общем-то неверно, не должен командир группы вести машину, но я не стал сейчас придираться. Прошли ворота, и понеслись по автобану, набирая скорость.

До Маяка долетели замечательно: по дороге ожидаемо ничего не случилось, машины вели себя отлично, личный состав тоже вроде старался концентрироваться. Встречавшие нас на Маяке солдаты немного удивились такому серьезному конвою за формой, но я сразу объяснил Сиди, что мы обкатываем транспорт. Взяв с собой Марио, я пошел на базу получать наш груз, остальные остались у машин. Нам успели сшить двадцать комплектов формы, сейчас они двумя тюками стояли на полу в переговорно-торговом здании в самом начале мола. Вот в общем и все, но Сиди попросил минуту моего внимания. Я отправил Марио с грузом к машинам, сам сел за стол, Сиди уселся рядом, и достал затертую карту из заднего кармана брюк.

– Ты в прошлый раз про машины говорил, так? Что хотел бы машины получше себе в полицию присмотреть?

– В жандармерию. – машинально поправил я Сиди, который нас упорно именовал полицией. – Да, хотел бы. А что, у тебя есть парочка?

– Почти. У меня есть информация, где они точно есть. Ну, или вернее – где они должны быть. И это недалеко от нас. Интересно?

– Еще бы. Прям стоят и нас ждут?

– Угу. Ленточками украшенные. Вот смотри. Вот Генуя, у вас под носом, верно? А вот тут, – палец Сиди с большим и не очень чистым ногтем проскользил по достаточно подробной карте Генуи на восток, на самую окраину города. – вот тут есть местечко Сан-Мартино. Это, по сути, пригород Генуи. И там есть сервис, с виду не очень приметный, но по сути очень интересный.

– Так-так. – сказал я, заполнив паузу Сиди своим вниманием.

– Так вот, этот сервис специализировался на доводке и переделке машин, в основном “лендроверов”. Ну, тюнинг, короче. Они обычно исполняли частные заказы, но порой принимали и заказы официальные, от структур разных. – Сиди выразительно посмотрел на меня, взглядом обозначив разность структур. – И вот, как раз незадолго перед катастрофой они получили заказ на шесть машин, от какой-то охранной фирмы. Усилить подвеску, укрепить борта, поставить пуленепробиваемые стекла. Колеса покруче, все лишнее вон. В общем, сделать легко бронированные внедорожники. Не такие, на которых вы приехали, а реальные внедорожники.

– И насколько они продвинулись с этим заказом?

– На момент катастрофы как минимум четыре машины были готовы. Клиенту нужна была вся партия целиком, потому их не забрали. Должны стоять в боксах. Остальные две тоже близки к завершению. Один из работяг с того сервиса обитает сейчас у меня на базе. Говорит, если те две машины подцепить и отбуксировать к нам, то он берется их довести до ума.

– Так. – я размышлял вслух. – А какая гарантия, что машины до сих пор не нашли и не увели?

– Никакой. – кивнул Сиди. – Но есть нюанс. В сервисе работали всего четверо. Там больше и ненужно, всё же у них не поточное производство было. Двоих, по словам этого работяги, убили в первый день, зараженные, при нем. Он и еще один его коллега сбежали, но в разные стороны. Заказчик вообще не из Италии, ему сейчас скорее всего не до машин. То есть, получается, что про машины, кроме моего сотрудника, знает еще один человек. Конечно, есть шанс, что он про них вспомнил и рассказал кому-то. Но и тут есть моменты: во-первых, не факт, что он вообще выжил. Во-вторых, не факт, что ему нужны эти машины, или что он о них вспомнил. Ну и в-третьих: этот пригород Генуи очень “темный”.