Пыльная буря

Неожиданно, Грюнер вызвал меня сам, по рации. Приказным тоном попросил быть у него через полчаса, и отключился. Ну и тем лучше, быстрее дела сделаются. А пока есть время распаковать сверток Антонио. В свертке оказалась замотанная в кучу тряпок литровая бутыль вина, небольшой кусок настоящего пармезана, и самое ценное – пачка кофе, как новенькая. Гостинец что надо. Ну вот, теперь в следующем конвое в Сиену моя очередь удивлять Антонио. Поставив кофе около своего новоприобретенного кофейника на подоконник, и спрятав сыр и вино в шкаф, за неимением лучшего хранилища, я собрался к шефу.

Я ожидал, что Хенрик будет не один, и оказался прав – один из стульев оккупировал Антон, допивающий кружку кофе. Я поздоровался с Хенриком, кивнул Антону, и сел за стол. Грюнер перешел сразу к делу, как всегда:

– Андрей, Антона я уже послушал, теперь хотел бы послушать тебя. В общих чертах пока что.

– Если в общих, то и рассказывать нечего. Конвой прошел спокойно, пожалуй даже слишком спокойно. “Мы дошли, значит этим ты всё доказал” как в песне. – увидев непонимающие меня взгляды, я поспешил махнуть рукой. – Неважно. Очень спокойно и ровно. Техника показала себя отлично. Стрелять не пришлось. Новичков толком посмотреть не удалось, но и глупостей от них я тоже не заметил. Если ты хотел отчет по конвою, то у меня все.

– Замечательно. – кивнул Хенрик. – Как там кстати твой знакомый, Антонио?

– Видимо, не так хорошо, как я думал, если за последние часов двадцать ты уже второй, кто им интересуется. Расскажешь, что знаешь, или я в очередной раз "рангом не вышел"?

– Андрей, Андрей. – пропустил мимо себя мою резкость Грюнер. – Кончай, а? Нет у нас к твоему Антонио никаких претензий. Просто стараемся понять, что он за человек. Тут совсем не в рангах дело… Да и рассказывать толком нечего. Впрочем, для этого мы все тут и собрались. Антон, просвети товарища.

– Андрей, как ты и слышал на собрании, “пыльники” очень активничают в смысле вербовки людей. И подбираются все ближе к базе Сиена, если не физически, то морально уж точно. Ты сам слышал мистера Жюля, и знаешь про его план отделения гражданских от военных. План, к слову, был бы вполне приемлемым и логичным, не случись он именно в это самое время. У меня есть свой человек на базе Сиена, и я с ним смог вчера поболтать. Он на сто процентов уверен, что там на базе есть кто-то либо из “пыльников”, либо из ими завербованных людей. Жюль это, или кто-то другой – мы пока не знаем. И твой Антонио, увы, тоже не совсем вне подозрений. Уж очень он хочет с тобой подружиться.

– Мы давно знакомы. И он мне даже раз жизнь спас, во время рейда…

– … и мы до сих пор не знаем, было ли то спасение твоей жизни чистой случайностью. – вмешался Грюнер, прервав меня. – Андрей, вот ты хочешь информацию и ответы, а знаешь сейчас, к моему огромному сожалению, практически столько же, сколько и я. Мы топчемся на месте, пока что-то происходит вокруг! И мне это осточертело, если честно. Хорошо хоть конвой прошел, проехал… Хоть какое-то движение от нас! А что еще? Что дальше? Даже запуск регулярных конвоев не даст нам уже видимого преимущества. Мне нужны идеи, от вас обоих!

Таким озабоченным и даже злым Грюнера я не видел давно. Впрочем, немного зная нашего босса я понял, что ему куда тяжелее меня далось осознание того факта, что мы просто засиделись, и потеряли инициативу.

– Нам нужно их найти. – Антон взял слово. – Мы с Андреем вчера говорили на эту тему. Найти базу пыльников, подобраться к ней, разведать. Стать святыми в один момент они не могли – многовато крови на крыльях. Надо понять, что у них не так, раскрыть это. Получается, нам нужно узнать три вещи: где они живут, что они вербуемым людям недорассказывают и что они вообще замышляют. Найти слабые места, и постараться эти места использовать в своих целях.

– Я не думаю, что найти их будет так сложно. Если они так растут, и привлекают новых людей, то информация будет просачиваться.

– Я тоже думаю, что это вопрос времени, и причем скорого времени. – согласно кивнул Антон. – Найти я их найду. Вопрос, что мы потом будем делать.

– Будем объявлять им войну. – уверенно сказал я.

– Война уже объявлена, давно уже. – Грюнер прищурился. – С того самого дня, когда они выпустили зараженных в наш город. Да и если бы она не была бы объявлена, у меня нет никаких иллюзий, как бандиты поступят с нами, когда станут сильнее и получат поддержку населения.

– Да я все знаю. Я был у Санни на базе, если кто-то забыл. И общался с ним. И с зараженными общался, и с мутантами. И личный счет мой не закрыт, и никогда не будет закрыт. Меня убеждать не нужно. Но, как совершенно верно выразился Антон, воевать с обнаженными членами наперевес не слишком выгодно. Особенно, когда противника не видно. Нам нужны преимущества в снаряжении.

– Замечательно, что ты это понимаешь. – попытался сыронизировать Грюнер. – Это вся идея?

– Не совсем. Я почти наверняка знаю, где нам получить хорошую технику, хотя бы для конвоев. А может, и для чего большего.

– А вот это уже интересно. – и Хенрик, и Кнолль глянули на меня с недоверчивым любопытством. – Расскажешь, или умолять надо?

– Можете поумолять. Впрочем, от вас дождешься. Придется так рассказать.

Я пересказал вкратце свою беседу на Маяке с Сиди, ничего не утаивая и не умалчивая. Такого рода операцию я и не думал проворачивать без ведома Грюнера, но если я раньше не был уверен, что он ее одобрит, то сегодня эта затея попадала просто в десятку. После моего рассказа ненадолго замолчали оба, потом Грюнер проскрипел ворчливо

– И давно у тебя эта информация?

– Получил за день до конвоя. Хотел между прочим сразу тебе рассказать, но тебя на месте не было.

– Мда. Интересная затея. Если машины реально так хороши, как говорит этот твой Сиди, то они нам бы очень пригодились. Если они бронированы и держат хотя бы пистолетную и автоматную пули, то это очень и очень неплохо.

– Не забываем про зараженных и мутанта. Как минимум про одного.

– Справимся, я думаю. Антон, что скажешь?

– Однозначно надо ехать. И ехать скорее. Выделяй людей, откладывать не будем.

– Хорошо. – Грюнер положил ладони на стол. – Поболтаю со своими командирами, решим.

– Решайте, решайте. Кто из них мне помогать будет. Мне-то все равно, лишь бы люди толковые были. – нарочито спокойно встрял я.

– Не понял? – почти искренне поднял брови вверх Хенрик.

– Это будет моя операция. И машины пойдут в конвой. Тогда и задачи конвоя можно расширить.

– А тебе икру на хлеб не намазать? Или и так сойдет?

– Я икру терпеть не могу. – мотнул головой я. – Только вы тут никак без меня не обойдётесь. Я эту информацию получил, я и буду в операции участвовать. Ну или давайте без меня, сами с Сиди общайтесь, решайте вопросы и делите все шкуры всех неубитых медведей в округе.

Я прекрасно знал, что никакой общей субординации у наших баз нет. Никто никому по факту не подчиняется. Формально, Центр был сильнее и крупнее Маяка, но Центру Маяк был нужен так же сильно, как и наоборот. По видимому, только потому отношения между базами были хорошими, но и не более того. Сиди Грюнера недолюбливал, и ответное чувство было взаимным. А вот у меня с Сиди отношения сложились вполне дружеские, сложились как-то сами собой. Потому я даже не блефовал.

– Вот! Вот она, энергия! Понимаешь?! Сила, силища! – захохотал Антон, потрясая кулаком в воздухе, не давая закипающему от моей наглости Грюнеру сотворить испепеливший бы меня файербол прямо тут. – Вот она, молодость. А помнишь, Хенрик, каким мы его подобрали? Вот таким, маленьким, голодным и холодным. По лесу скитался, корешки кушал. А вырос какой, эххх! Наш человек.

– Прекрати Антон. – тихо сказал Хенрик, и Антон тут же прекратил. – Это что, Андрей, ты мне ультиматумы ставишь?

– Не накручивай себя, Хенрик. Никаких ультиматумов, только факты. И мы не в армии, на самом деле. Я вчера внезапно понял, как заигрались мы в армию и субординацию. Доклады, распорядки, секреты, уровни доступа. А бандиты просто дела делают, и нас обходят.

– Так тебе их уклад жизни стал интереснее? Или ты предлагаешь с сегодняшнего числа ввести анархию? Или ты думаешь, что не порядок и дисциплина удерживают тут все на плаву?

– Я думаю, что не только порядок и дисциплина удерживают все на плаву. Но еще и люди. И даже в основном люди. И солдат среди них, между прочим, немного, их совсем не большинство. И инструкции для каждого случая мы придумать не можем, потому что у нас каждый случай – нештатный. И да, бандиты убили мою жену, и я помню об этом каждый день, и каждую ночь, потому твоя ирония, Хенрик, не очень уместна. Я просто предлагаю свою помощь. Даже настаиваю на ней. А должности и звания мне не нужны, и не важны. Считаешь, что я не подхожу – увольняй меня нахрен. Я найду, как бороться с бандитами. Уходил я отсюда уже разок, и ничего, выжил, еще и вам пригодился.

Я примерно на половине речи понял, что меня понесло, но останавливаться не стал. Достало меня все, наверное. Договорил, и замолк, глядя, как Грюнер буквально переваривает мои слова. Даже Антон глядел как-то странно, то ли неодобрительно, то ли наоборот. Повисшая пауза потихоньку заполняла собой воздух в комнате, и казалось, что тишину можно резать ножом.

– Выговорился? – тяжело проговорил Грюнер. – Герой? Борец с бюрократией? Я даже не буду тебе отвечать, нет смысла. Хочешь лезть сам за машинами и зараженными – валяй. Будь героем. Только почему-то никто не думает о том, что каждому герою нужно сто человек сопровождающего и помогающего персонала. А если их нет, то и геройствовать вроде не перед кем и не для кого. Антон, выдели, пожалуйста, Андрею несколько человек в помощь.

– Выделю. – немедленно откликнулся Антон. – Когда собираешься ехать?

– Завтра и поедем. Сперва на Маяк, там Сиди своих даст, для его машин.

– Ты собираешься Сиди отдать одну готовую и одну незаконченную машину? Не многовато ли, учитывая, что все каштаны из огня потащим мы сами?

– Нет, не многовато. Мы так договорились. Сильный лояльный Маяк нам нужен куда как больше, чем слабый и разуверившийся в нас. Особенно сейчас.

– Ну-ну… Завтра, так завтра. После операции сразу ко мне с докладом. Бюрократия, как ты и сказал. Ты – герой, мы – бюрократы. Оба свободны.

Я ничего не ответил, коротко попрощался и вышел. На обиженных, между прочим, воду возят, и всякие нехорошие вещи с ними делают. Антон вышел сразу за мной, и на улице осторожно взял меня за локоть.

– Зря ты так. Ты же Хенрика знаешь, он же больше нас с тобой страдает от сидения в Центре. Дай ему волю, и он бы первый поехал бы за этими машинами, прямо сейчас.

– А кто ему волю-то не дает? – просто из вредности спросил я, выпуская наружу скверное настроение

– Прекрати. Я никогда не поверю, что ты так действительно думаешь. Ты не дурак, просто сейчас назло споришь.

– Может и так. Только какая разница?

– Разница большая. Мы проспали инициативу, и если мы с тобой просто злимся, то Хенрик ощущает свою вину из-за этого. Он же наш босс, и ты же знаешь его способность докапываться к себе больше, чем к другим. Если нам скверно, то просто прикинь, насколько хреново ему.

Мы помолчали, дойдя до озера, вяло плещущегося о темные от времени столбики на берегу у площади Центра.

– Я до сих пор не пойму, как мы так проспали момент… – сокрушался Антон. – И вроде всё делали верно, не отдыхали же, не сидели без дела…

– Мы до сих пор не привыкли жить без доступа к информации. – неожиданно даже для себя сказал я. – Я вчера это понял, на базе Сиена. Антонио попросил меня рассказать о налете на нас, и я даже опешил – ну вроде большой бой был, все всё знают… А на самом деле – откуда знают? Телевидения и интернета нет, люди сидят по своим норам, или по своим домам… Раньше, в старые времена, хоть трубадуры с менестрелями всякими по городам путешествовали, новости рассказывали. И вот мы вроде налаживаем тот быт, к которому мы привыкли, и забываем, что связи с миром за границами Базы у нас-то и нет. И автоматически неполучение информации считаем отсутствием информации. Потому и проспали. А это, на самом деле, камень в мой огород. И кинул я его сам себе. Жандармерия и конвои должны обеспечивать информацию.

– Ну ты загнул. – улыбнулся наконец Антон. – Я аж заслушался. Во сколько тебе завтра мои люди нужны?

– Давай в шесть утра. Сколько пришлешь? Они на своем транспорте будут?

– Зачем на своем? – удивился Антон. – Я в тебя верю, и верю, что ты те машины найдешь. А значит, в каждую машину тебе понадобится водила и как минимум один стрелок, а лучше бы два. Потому забивай свои конвойные транспорта людьми под завязку. Я пришлю троих, но они втроем стоят десятерых, будь уверен. Удачи тебе, Андрей. Герой героем, но ты подумай, о чем Грюнер сказал. И о чем он не сказал, тоже подумай. Давай, осторожнее там.

Антон крепко пожал мне руку, хлопнул по плечу, и зашагал куда-то обратно в Центр. Я же вернулся к себе в жандармерию, и попытался отвлечь себя бытовой работой. Вроде даже помогал перетаскивать найденный где-то большой квадратный стол к нам в “переговорную” комнату. Расспрашивал дежурного, как и что. Составил график дежурств на пару недель вперед. Решил принять в штат тех двух новобранцев, который были с нами в рейде – сам им завтра утром встречу назначил, и сам смоюсь отсюда. Пусть им утешением послужит приказ о зачислении в жандармерию. Делал что-то ещё, но покоя найти себе не мог. И только к вечеру я с изумлением понял, что снова слышу очень слабый сигнал в голове – старое и уже позабытое предупреждение о том, что где-то далеко есть опасность. Поняв это, я неожиданно успокоился. Раскачка закончилась, пора действовать.

Глава 5.

Сегодня было ветрено, с самого утра. Ветер мешал мне осматривать в бинокль безлюдные кварталы лежащего чуть ниже нас предместья Генуи, Сан-Мартино. Даже с высокого кузова нашего патрульного внедорожника я не видел район так хорошо, как хотел бы. Эдди и Марио, ребята из моей группы, застыли на своих местах . Марио за рулем, Эдди со мной, в кузове. Рядом с Марио в кабине сидел незнакомый мне боец, которого прислал мне утром Антон. Звали его Густав, был он явно немцем, но говорить не любил от слова совсем. Я лишь надеялся, что снайперская винтовка в изрядно потертом чехле, которая была у Густава на плече, скажет о нем куда больше хозяина.

Мы остановились на пригорке, на изгибе густо заросшей травой некогда грунтовой дороги, петлями идущей по большому холму вниз, к городу. Чуть позади меня стояла машина Штефана, в которой сидели ещё двое бойцов от Антона. Метрах в пятидесяти позади нас застыла машина, которую прислал Сиди, в ней тоже было четверо. Ну и довершал нашу компанию стоящий чуть выше по дороге темный джип, выделенный Грюнером, в котором было пятеро его бойцов. Группа получилась изрядная, хорошо вооруженная, и потому внушающая ощущение безопасности, которое я старался от себя прогнать.

Внутренний голос, услышанный мною вчера, пока никак себя не проявлял. То есть, сигнал опасности не утих, но и не увеличился. Я в десятый раз прижал к глазам неровные теплые резинки окуляров бинокля: так, вон там вон поворот с грунтовки на недлинную улицу с хреновым асфальтом, потом я ничего не вижу пару кварталов из-за большого трехэтажного здания, потом нам налево, у того облезлого желтого дома, и в сторону холма один квартал вперед. Последний переулок совсем узкий, не нравится он мне. Но от него совсем уже близко – он виляет вправо, и там, в сером бетонном заборе, вожделенные приоткрытые ворота на территорию промкомплекса. Третье от ворот здание внутри огороженного участка – то, что мы ищем, тот самый гараж. Тот факт, что ворота промкомплекса приоткрыты, огорчал меня куда больше, чем радовал: на территории может быть сколько угодно зараженных. Пока я наблюдал, засек всего нескольких, но Сиди не зря говорил, что место тут очень “темное”. Да и мутант… Знать бы, где он…

Я ещё раз прошелся по району взглядом, не открыв для себя ничего нового, и убедившись, что запомнил, куда ехать и где поворачивать. Ну вот, дальше тянуть смысла нет, с этой мыслью я спрыгнул из кузова на траву. Жестами созвав к себе командиров машин, я ещё раз озвучил наш план и идеи, которые мы уже проговаривали утром, у Сиди на Маяке. План, на мое сожаление, был прост, а идея была всего одна. Не было у меня за плечами школы командования диверсионными разведгруппами, а хотелось бы.

Проблема заключалась в том, что нам нужно было много человек внизу, на территории промкомплекса – нам нужны были там почти все наши люди. Шесть человек водителей новых машин, трое стрелков для них. Получается, каждая вторая машина поедет только с водителем. У меня даже не было возможности обеспечить каждой машине по стрелку, и это меня очень расстраивало. Двое людей Антона оставались тут, на холме: молчаливый Густав со своей снайперкой, и его товарищ, для прикрытия. Позиция у них тут очень хреновая, открытая с трех сторон, но лучшей просто нет. На мой вопрос, сможет ли отсюда Густав нас нормально прикрывать, пока мы будем пастись на территории комплекса, он лишь молча кивнул. Ну ладно, поверим на слово. Все остальные, кроме этой парочки, должны были ехать вниз, и уже внизу организовать зачистку и оборону промкомплекса, пока мы найдем требуемые машины, и пока двое ребят от Гюнтера смогут их осмотреть, заправить взятым с собой бензином, и завести. Сколько всё это займет времени, никто и предположить не мог. И что вообще будет в это время происходить, кстати, тоже. Но задачи у всех были определены, а там уже посмотрим.

Если спускались с холма мы аккуратно и тихо, чуть ли не на холостом ходу, то на въезде в город наш конвой зарычал моторами, и рванул вперед – хотя бы до промкомплекса я хотел бы доехать без стрельбы, воспользовавшись эффектом неожиданности. Появление бандитов или мародеров тут я почти исключил: ни одного магазина, куча зараженных – что им тут делать? А вот на стрельбу, которая нам неизбежно тут предстоит, может подтянуться кто угодно.

Так вот и улица, которую только с большой натяжкой можно назвать асфальтированной. Проезжаем мимо трехэтажного дома, моя машина идет головной, как и договаривались. Пока всё тихо, только шум четырех моторов, усиленный отражением от стен зданий, густо заполняет мертвый район. В поворот налево влетаем лихо, почти сразу замечаю зараженного, прямо за углом, но он метрах в двадцати от нас, только начал вставать с земли. Не стал по нему стрелять, при такой тряски всё равно не попаду. Была команда без крайней нужды по пути до промкомплекса огонь не открывать, и этот бедолага точно не попадал под категорию “крайняя нужда”. Переулок, куда мы влетели, действительно очень узкой. Кажется, что до стен ближайшего дома можно коснуться вытянутой рукой. Посмотрев мельком на окна второго этажа, я словил неприятную мысль, что если на нас кто-то бросится из окна, то мы даже “мама” сказать не успеем, как этот кто-то будет у нас в кузове. Мы пролетели недлинный переулок скорее, чем эта мысль успела меня всерьез напугать, и Марио резко затормозил метрах в пяти от въезда на территорию промкомплекса. Из машины тут же выскочил Эдди, и начал тянуть приоткрытую железную створку ворот, открывая их широко. Это была первая по настоящему опасная ситуация, потому что точно рассмотреть, что творится в переулке и сразу за воротами, я заранее с холма не мог. Я прикрывал Эдди, то же самое делал и Марио, приоткрыв дверь кабины и настороженно рыская стволом автомата по своему сектору обстрела. Но нет, и тут на нас никто не кинулся. Эдди довольно быстро открыл обе створки, и остался возле них. Марио впрыгнул обратно за руль, рыкнул мотором, и наша машина въехала на территорию промкомплекса первой. Метров через двадцать Марио нас лихо развернул, и сдал задом в небольшой закуток, почти уперевшись задним бампером в глухую кирпичную стену какого-то склада. Машина сейчас стояла носом к воротам, мимо нас проехали три оставшихся транспорта, и Эдди быстро начал закрывать ворота. Створки сомкнулись с оглушительным грохотом и скрипом, Эдди вогнал в запыленные дырки в бетоне железные фиксирующие штыри, зачем-то подергал запертые ворота, и побежал к нашей машине. С этой минуты задача Эдди и Марио – контроль за въездом на территорию. Эдди сходу запрыгнул в кузов, и развернул пулемет в сторону ворот. Марио занял позицию за открытой водительской дверцей, а я побежал к остальным, которые должны были занять позиции у нужного нам гаража.

Первые выстрелы донеслись с первым моим шагом по серым от грязи бетонным плитам промзоны. Сначала три одиночных, потом сразу несколько коротких очередей. Все три остальные машины должны были подъехать к искомому складу: двe сразу к воротам, одна чуть дальше, и там застыть в углу комплекса, чтобы получить максимально широкий сектор обстрела. Я побежал, вскидывая автомат и отмечая разливающийся по моей голове красный сигнал. Вот ты какой, а я уж и забыл. То ли сигнал стал помягче, то ли опасность пока была небольшой, но голова не болела, и глядеть по сторонам моя красная лампочка в мозгу не мешала, а даже наоборот, словно бы подсказывала, где творится самое интересное.

Стрельба стихла, как только я подбежал к воротам “нашего” гаража. На плитах дорожки лежало несколько трупов зараженных, рассредоточенные бойцы глазами обыскивали промзону, ожидая новых гостей. Пулеметы молчали, и это хорошо. Это значит, что степень опасности была оценена верно, и из пушки по воробьям никто не палил, паники нет. Двое ребят Грюнера уже закинули оружие за спину, и большими стальными ножницами перекусывали замки на воротах. Ко мне подбежал Штефан, в военной форме, бронежилете, бандане и солнцезащитных очках очень напоминавший любого героя компьютерных шутеров: