Икаро, шаманская песнь

– Значит так: он заедет, вы с ним обо всем договоритесь, и сразу ко мне на завтрак, а то в хостеле тебя не покормят, а у тебя длинный день впереди. Он тебя по пустыне покатает, там много мест интересных, потом доставит в проверенное пристанище, где можно переночевать. Таких мест немного. Сейчас несезон, людей не будет, так что получишь то, за чем приехала.

«Хорошо, дяденька, заговаривайте мне зубы, главное, чтобы не слишком больно было», – слушая его, думаю я.

Совсем уже ночью, под непрекращающимся дождем, мы все-таки доехали до хостела в деревне, и меня пока что не ограбили и не изнасиловали. Действительно, был несезон: я оказалась единственным постояльцем. Заспанные хозяева экстренно готовили мне комнату, застилали постель. Ну, готовить там особо было нечего: полупустое помещение с высоченными потолками и белеными стенами, несколько коек. Следующие часы я ждала, когда за мной приедут, чтобы увезти и разрезать на органы. Но, наконец, ум устал бояться, и я провалилась в сон. А утром и вправду приехал водитель на своей повозке типа тук-тука и отвез меня к ночному родственнику, который при свете солнца уже не казался страшным. Передо мной был доброжелательный домашний мужик среднего возраста, в фартуке и с кухонным полотенцем в руках. На столе меня ждали блинчики и кофе.

Пустыня меня удивила. Я, конечно, уже знала, что пустыни бывают разными, и совсем необязательно представляют собой бескрайние пески и барханы. Но то, что в сезон дождей она может превратиться в грязевую ванну, явилось для меня новостью. Передвижение пешком затруднялось тем, что при каждом шаге на кроссовки налипал такой ком грязи, что, когда я с огромным усилием и под аккомпанемент громкого чавканья отрывала от земли ногу, она прибавляла в весе пару кило, поэтому через несколько метров эту пытку хотелось прекратить. Тем не менее мы много часов колесили в полном одиночестве, не встретив больше никаких сумасшедших чудиков. Пустыня поражала меня своими красками и узорами. Во второй половине дня мы зигзагами добрались до лоджа, где меня оставили на попечение паренька, который оказался кем-то вроде охранника.

– Так есть хочется, – намекнула я ему. От утренних блинчиков уже давно не осталось и следа.

– Еды никакой нет, потому что нет туристов. Вечером должны привезти.

Ну что же, тогда я пока прогуляюсь. Благо рядом с лоджем оказалось сухо, совсем другая почва. Я бродила одна по пустынной местности, стараясь все же не терять из виду лодж: а вдруг заблужусь? И недоумевала, что Татакоа больше всего напоминала мне наши степи, только вместо полыни здесь росли кактусы.

На закате на байках приехала веселая компания: пожилой чернокожий мужчина с громким голосом и заливистым смехом, и странная парочка, которая тут же принялась пить ром, курить марихуану и нюхать кокаин. Похоже, начали они это делать еще раньше, поэтому познакомиться с ними у меня не получилось. Мужчина оказался местным поваром, он тут же начал кашеварить что-то такое изысканное и аппетитное, что с моими представлениями о походной кухне в пустыне ну никак не вязалось. К сожалению, я забыла имя своего однодневного (вернее «одноночного») друга, но, кажется, звали его Хосе. Пусть будет Хосе, да.

Меня разместили в небольшом бамбуковом домике с соломенной крышей. Он представлял собой что-то вроде вагончика: маленький тамбур-прихожая, две комнаты по разные стороны, в крошечной комнате две двухъярусные кровати. Вот, собственно, и все. Хорошо, что я без чемодана, а то было бы некуда его поставить.

– Не побоишься одна спать? – спросил Хосе.

– Да уж как-нибудь справлюсь, – самоуверенно заявила я.

После отменного ужина (Хосе действительно оказался великолепным поваром, достойным столичных ресторанов) мы сидели с ним на стульчиках и любовались звездами на небесном куполе (тот самый случай, когда голову задирать не нужно, потому что звезды повсюду – кажется, что даже на земле).

– Я тридцать лет назад впервые сюда приехал, сразу влюбился в этот край и остался здесь жить. Посижу в городе какое-то время и больше не могу – снова в эти просторы тянет. Здорово, что ты приехала, а то сейчас сезон дождей, турист не едет, я уж затосковал. А ты мне подарила возможность снова побыть в любимом месте, – рассказывает Хосе.

– А еще что-то посмотреть не тянет?

– Тянуло, еще как тянуло. Так хотелось бы другие страны узнать, но где мне на это денег взять? А сюда приезжают люди со всего мира, все такие разные и удивительные, я через них мир познаю. Вот ты, кстати, первая русская, которую я встретил. Точнее, давно приезжали какие-то, но они по-испански не говорили. Вот ты мне про Россию рассказываешь, а я представляю, как я там гуляю по московским мостовым или по сибирскому лесу и все-все вижу!

– А мне кажется или вправду небо как-то вспыхивает? Или это мне от той парочки что-то в нос задуло?

Небо и вправду озарялось то желтым, то оранжевым, то красным.

– Да, бывает такое. Похоже, будет дождь.

Небо остается ясным, но вспышки все учащаются. Я начинаю клевать носом, и мы расходимся по комнатам: мальчики налево, девочки направо. Забираюсь на верхнюю полку в своем «купе» и сладко засыпаю. Снится мне, что еду я в поезде, его потряхивает так равномерно, а в открытое окно на мою полку залетают капли дождя. Я прошу окно закрыть, а его никак не закрывают, и я снова прошу, но вода все льется и льется на меня. Наконец я понимаю, что это не сон и вода действительно льется, причем не только через окно, но и с соломенной крыши, не особо приспособленной к сезону дождей. В полусне я перебираюсь на соседнюю койку, тоже наверх (типа, теперь я на полке не по ходу движения), но и там меня начинает заливать. Я переползаю вниз, сначала на одну кровать, потом на другую, пока до меня не доходит, что в комнате потоп. И тут случается что-то странное, незнакомое моему телу. Кровать основательно так встряхивает, я окончательно просыпаюсь и осознаю, что это не поезд покачивает, а весь домик. «Да что же за поездочка такая? В пустынях бывают грозы, землетрясения? Мне об этом никто никогда не рассказывал. И что дальше? Куда деваться? Эта бамбуковая конструкция явно ненадежна. Что, если она сейчас развалится? Хорошо, что бамбук легкий, но вдруг каркас сделан из чего-то тяжелого? Я ведь даже никому не сказала, что сюда поехала, кто меня тут искать будет? Да и пока нас здесь найдут, нас уже обглодают какие-нибудь гиены… и неважно, что они в Африке. И маме давно не звонила…» – от всех этих мыслей меня не на шутку расколбашивает, я не выдерживаю и выглядываю в предбанник.

– Хосе! Хосе! – зову я. – Погорячилась я, когда сказала, что мне не страшно совсем. Ужасно страшно и ужасно мокро. То, что сейчас происходит, – это вообще нормально?

– А, испугалась? Да, мне тоже страшно, – сознался Хосе, появляясь в тамбуре нашего вагончика, – давай вместе бояться. Дожди тут бывают, и землетрясения небольшие тоже, как отголоски от гор. Но на этот раз тряхануло и вправду сильно.

– У меня маленькая бутылочка рома есть, принести? – спрашиваю я.

– И у меня осталось на донышке. Давай выпьем, чтобы не так страшно было.

Предбанник оказался единственным сухим местом. Мы сидели прямо на полу, в темноте, которую время от времени рассекали молнии до самой земли, и передавали друг другу бутылку. Когда ром закончился, Хосе сознался, что ром есть еще и на кухне и он уже достаточно храбр, чтобы туда сбегать, и его точно не унесет порывами ветра, не смоет дождем, и не разверзнется перед ним земля. Действительно, уже не трясло, а ураган с громом и ужасающими молниями сменился обыкновенным тропическим ливнем с ветром. Изрядно нахрюкавшись, уже ближе к утру мы расползлись по своим койкам. В комнате сухим не осталось вообще ни-че-го. Все вещи, даже запрятанные в потайные карманы рюкзака, были насквозь мокрыми, в том числе деньги и паспорт. Проспав в этой луже пару часов (что возможно только после изрядного количества рома) я встала по будильнику и, еще не протрезвев, вышла на кухню. Хосе уже хлопотал там как ни в чем не бывало, будто и не было никакой веселой ночки.

– Знаешь, столько воды вылилось этой ночью? Дороги превратились в болото, вряд ли за тобой смогут сегодня приехать, – радостно сообщил он мне, помешивая в кастрюльке что-то, источающее вкуснейшие ароматы. – Ты не переживай! Еды нам тут хватит. Оставайся!

– А парочка где? Cпят еще? – спросила я, оглядываясь.

– А кто их знает, – абсолютно безмятежно ответил он.

– Ну, если они уехали, то и я смогу! – непоколебимо заявила я и уселась за стол. Я просто не представляла себе еще одну ночь здесь, ведь у меня не было даже сухого нижнего белья. Я нестерпимо хочу в горячий душ!

В течение следующего часа Хосе скептически поглядывал на пустую дорогу, приговаривая: «Вот видишь? Ну кто здесь проедет? Это нереально!»

Но я продолжала ждать. И он явился, мой спаситель! Вчерашний водитель, оставив свою таратайку за пару километров, пришел сюда пешком, чтобы вызволить меня!

– Деточка! Как же ты пережила все это? – воскликнул организатор моего приключения (тот самый «насильник и убийца» из такси), когда я вошла в его дом насквозь мокрая, перемазанная в грязи, с явными следами бессонной ночи и выпитого рома на лице. – Скорее, скорее, вот тут можешь ополоснуться, вот тебе горячий чай. Проходи сюда! Это комната моего сына, он сейчас в отъезде, здесь можешь отдохнуть.

Когда я, отоспавшись, вспомнила, что маршрутка до ночи ждать меня не будет, и начала собираться, он явно огорчился:

– Зачем тебе сегодня уезжать? Из-за ливней этих наводнения начались, дороги затопило, ехать небезопасно. Оставайся, погости, комната твоя. Через несколько дней сын приедет, познакомитесь. Он у меня музыкант. Я бы от такой невестки, как ты, не отказался.

– Вы не представляете, как я вам за все благодарна, но в настоящий момент никакой прекрасный колумбийский жених не сравнится с горячим душем. – Видимо, с самого начала этой поездки я задала тон упрямства и твердо решила следовать ему. – Мне правда нужно ехать. Пока доберусь…

Он проводил меня до остановки, на прощание черканув адресок «приличного места, где все свои, и горячая вода там точно есть». Место это находилось в городе Сан-Агустин, который заинтересовал меня своим археологическим парком с каменными статуями. Туда-то я и прибыла после несколько часов тряски в маршрутках. Оказалось, сей приют принадлежит некоей христианской общине. Место и вправду вполне себе приличное, разве что христианские песни там распевают до глубокой ночи. «Ах вот оно что… вот они кто, эти самые свои», – думала я, вспоминая, каким подозрительным типом мне показался тот мокрый мужик, запрыгнувший в такси. И в очередной раз подивилась своему параноидальному сознанию.

Абуэлитос

Рассказывая о колумбийцах, я просто не имею права не упомянуть одну замечательную пару.

Как-то в гости приехала Мириам, мама Хорхе, – суровая и красивая женщина семидесяти с лишним лет, в которой явно ощущались сильный стержень и богатый жизненный опыт. Глядя на нее, я не удивлялась, что она вырастила таких выдающихся детей: один сын – университетский профессор, второй – известный архитектор и скульптор, работы которого можно увидеть на улицах Медельина, третий – один из лучших пластических хирургов в стране. А еще есть дочь, которая живет в Испании. С третьим сыном Мириам особенно хотела меня познакомить: «Он такой умный, начитанный и, как и ты, много путешествует. Мне кажется, вам было бы интересно пообщаться». Но, увы, знакомство не сложилось: для этого мне пришлось бы ехать в другой город.

Когда Мириам вошла в дом, мы готовились к обеду. Я стояла у плиты. Мириам приблизилась ко мне и с недоверием заглянула мне через плечо:

– Что это ты такое готовишь?

– Ну… у этого блюда нет специального названия. Моя бабушка почему-то называла его галиматьей, хотя это слово имеет совершенно другое значение. Тут разные овощи вперемешку: кабачки, баклажаны, лук, морковь, помидоры – то, что попалось под руку. Сейчас добавлю специй.

– Терпеть не могу овощи, никогда их не ела, – она состроила недовольную гримасу.

«Какая-то она не особо дружелюбная, – подумала я. – Ну и ладно, пожилой человек все-таки».

Вскоре мы уселись за стол, на котором уж и не помню, что было, помимо галиматьи и неизменных арепас. Арепа – это такая лепешка из кукурузной муки. В любом колумбийском супермаркете обязательно будет представлен целый ряд арепас разных размеров, от совсем крошечных до огромных, разных цветов (в зависимости от сорта кукурузы) и, конечно, от десятка разных производителей. В каждом доме непременно есть круглая решетка, которая устанавливается прямо над газовой плиткой, а на нее водружается арепа. Быстренько обжарил на огне с двух сторон – и вот тебе вкусный и горячий хлеб. Я была в восторге от них! Мы принялись заворачивать овощи в лепешки и с удовольствием уплетать.

– Вы так едите, будто это и вправду вкусно. Дайте и я, что ли, попробую совсем чуть-чуть, – заранее скривившись, Мириам рискнула положить себе пол-ложки этой, так сказать, галиматьи. Мы все наблюдали за реакцией. Через несколько секунд ее глаза округлились:

– Боже! Какая вкуснятина! И что, это правда самые обыкновенные овощи?

– Ну да. Наверное, вы просто не знали, как их правильно готовить.

– Да как же я так всю жизнь прожила! Никогда их не ела, а оказывается, просто не знала, какие они вкусные! Да я теперь каждый день буду есть только овощи. Научи меня, как это делается. А ты много приготовила? Скорее положи мне еще!

Уезжая, она снова обратилась ко мне:

– Я не в Медельине живу, я в гости приехала, детей проведать. Завтра уже уезжаю. А ты собираешься в Армению? (Удивительно, но так называется город в кофейном треугольнике Колумбии.)

– Думаю, да, – ответила я, подозревая, что мне придется привезти с собой контейнер галиматьи. – Когда закончатся мои курсы, а это будет уже скоро, я хотела бы еще попутешествовать по стране, и Армения как раз по маршруту.

– Тогда решено! Ты должна остановиться у меня! Это не обсуждается. У нас с мужем большой дом, на первом этаже – комната и мастерская моего сына, он все равно с нами не живет.

Она ушла чрезвычайно довольная.

Через несколько дней мы отправились в Армению со всем семейством – они решили поехать прокатиться на несколько дней, провести выходные у родителей, а заодно проследить, чтобы я никуда не потерялась. Встретили нас более чем радушно. Меня поселили в какие-то королевские хоромы, уставленные произведениями искусства.

– Сколько я буду должна за это необыкновенное везение? – тихонечко поинтересовалась я у Диони.

– Ты что?! Ты их сильно обидишь, если попытаешься им заплатить. В деньгах у них недостатка нет, они тебя не ради денег пригласили. Ты им лучше что-нибудь приготовь!

Через день семья уехала, я же осталась с моими абуэлитос. «Абуэло» на испанском означает «дедушка», «абуэла» – «бабушка». У меня и вправду было полное ощущение, что я живу с родными бабушкой с дедушкой. Хавьера, так звали мужа Мириам, я пока понимала с трудом. Он говорил чересчур быстро, а если я просила повторить сказанное помедленнее, он просто повышал тон, продолжая тараторить на той же скорости. Когда после моей настойчивой просьбы не погромче, а помедленнее он переходил на крик, я предпочитала просто кивать с улыбкой и на все говорить «си».

– Ай, выучишь язык, не переживай, – дружелюбно подбадривал меня он.

Мириам же явно соскучилась по присутствию в доме детей, за которыми можно бы было поухаживать. Утром я просыпалась от того, что кто-то топчется за моей дверью, а, распахнув ее, обнаруживала там свою абуэлу со стаканом свежевыжатого апельсинового сока. «Я уже выжала тебе сок, жду, жду, а ты все не встаешь. Я не выдержала, решила тебе его в комнату принести».

Когда же я однажды задержалась и вернулась домой в ночи (у меня была достаточно уважительная причина, я заблудилась в горах среди стометровых пальм, но это отдельная история, здесь я ее рассказывать не буду), то получила нагоняй, как и положено у дедушек и бабушек:

– Где ты шляешься? Мы чуть с ума не сошли! Уже в полицию хотели звонить! А потом думаем: что мы им скажем? Джулия из России! Мы даже фамилию твою не знаем! А ты еще в горы поперлась… Да там, может, до сих пор экстремисты разгуливают, мало ли что может случиться!

А я стою и улыбаюсь счастливая, что дорогу нашла, что мокрая, уставшая, в разодранной колючей проволокой одежде вернулась ДОМОЙ и что так приятно, когда кто-то за тебя волнуется и ждет с горячим ужином. Как же давно никто меня не отчитывал как маленькую!

Было очень удобно оставить у них все вещи и поехать дальше путешествовать налегке, с маленьким рюкзачком, чтобы ни в какой пустыне ничего не затопило.

Улетать из Колумбии было мучительно грустно, не хотелось совсем. Я будто обжилась там, только что окончательно расслабилась и начала получать истинное удовольствие от своего путешествия, перестала думать о том, правильно или неправильно я поступила, уехав из России, и как буду жить дальше… Но ничего не поделаешь, в Эквадоре мы договорились встретиться с подругой. У нас с ней был грандиозный план – отправиться на Галапагосские острова. Так что вперед – меня ждет новая страна!

Глава 3. Эквадор. Почти романтическая история

Бедный доллар

Первым впечатлением от Эквадора было «ой, как тут бедно». Валюта страны – доллар, и цены получаются соответствующие, точнее наоборот, абсолютно не соответствующие тому, что предлагается. Доллар в Эквадоре тоже какой-то «бедный»: наверное, американцы отправляют туда вышедшие из обихода банкноты, похожие на мятые тряпочки с едва различимым рисунком. Впоследствии мне было непросто обменять остатки эквадорских долларов на севере Перу – там дотошно рассматривают каждую бумажку и могут отказаться принять банкноту даже из-за маленького надрыва, что уж говорить о привезенных мною потрепанных бумажках.

Я прилетела в столицу, Кито, и не могла поверить своим глазам. В огромном супермаркете, как в магазинах Советского Союза, длинные ряды полок до самого конца уставлены каким-нибудь одним товаром – например, одинаковым клубничным йогуртом в литровых бутылках. Непроизвольно я ожидала увидеть здесь колумбийский уровень разнообразия хотя бы фруктов, поэтому была сильно разочарована. Даже пресловутые эквадорские бананы, как ни странно, в России и то приличнее выглядят. Позже мне рассказали, что все качественные товары уходят на экспорт, а остатки представлены в магазинах. Питаются эквадорцы тоже как-то бедно. Конечно, в Кито, в столице, можно найти ресторан на любой вкус, но в глубинке порция еды – это, как правило, гора риса, поверх которой водружен гигантский кусок жареной курицы; иностранцу могут доложить не самый свежий листик зеленого салата. Вершина кулинарного изыска – русский салат, отдаленно напоминающий оливье, главным ингредиентом которого является «национальный русский фрукт» авокадо. Наверное, салат так назвали потому, что он обильно заправлен горячо любимым нашими согражданами майонезом.

Величественные когда-то здания Кито на Пласа да Армас (Оружейная площадь – центральная площадь любого города Латинской Америки. Можно не задумываясь сказать таксисту «на Пласа де Армас» – и непременно попадешь в центр города) выглядят уныло и обшарпанно. В кафе к каждому стулу прикреплена железная цепь или замок, чтобы можно было закрепить сумку – что, сами понимаете, не добавляет чувства безопасности. Богатые и приличные районы тоже имеются, город активно строится, меняется, и все шансы стать гордостью и красой страны у него есть.

Люди в Эквадоре оказались не такими, как в Колумбии, хотя, казалось бы, те же латиноамериканцы. Но нет. Здесь не такие открытые лица и не такие счастливые улыбки, говорящие о готовности прийти на помощь или просто пообщаться.

Впрочем, чего это я… начала с критики. Таково было лишь первое впечатление. Я быстро привыкла, в дальнейшем смогла оценить красоту и необычность этого края и, конечно, встретить много прекрасных людей, пережить множество незабываемых моментов. В том же Кито и в его окрестностях есть великолепные национальные парки и музеи. Здесь можно постоять одной ногой в южном, а другой – в северном полушарии. В общем, заняться есть чем. Однако пока я ждала приезда подруги, моей первостепенной задачей было прозондировать почву на предмет поездки на Галапагосские острова.

Фантастические Галапагосы

Есть несколько вариантов путешествий по Галапагосам. Первый – это полететь на один из двух обитаемых островов, снять там какую-нибудь комнатку и короткими однодневными выездами выбираться на близлежащие острова, чтобы ознакомиться с их уникальной флорой и фауной. Преимущество этого варианта заключается в том, что ты сам решаешь, где сколько дней провести. Ну и, возможно, удастся немного сэкономить, хотя вряд ли. Каким бы образом турист ни отправился в ту сторону, надо быть готовым к тому, что это однозначно будет дорого. Минус самостоятельной поездки очень жирный – близлежащие острова не сильно-то отличаются друг от друга как флорой, так и фауной, так что отметаем.

Другой вариант – круиз на яхте. Есть короткие вояжи, но их стоимость примерно та же, что у более продолжительных. Я подумала: если уж в такую даль ехать, то стоит посмотреть как можно больше мест – неизвестно, доведется ли снова когда-нибудь туда попасть. Восемь дней / семь ночей – на мой вкус, самый подходящий вариант. За это время яхта совершает круг, огибая либо северные, либо южные острова. Выбор яхты тоже дело серьезное. Катамараны я сразу исключила, прочитав, что этот вид транспорта далеко не самый устойчивый. И хотя нет никакой пугающей печальной статистики, все-таки это Тихий океан, мало ли чего от него ждать. К тому же неизвестно, как отреагирует на качку мое не слишком-то выносливое тело. Большие круизные лайнеры означают толпы людей, на берег они сходят группами по шестнадцать человек. Пусть даже на острове каждая из них гуляет отдельно со своим гидом, такие огромные компании не по мне. На маленьких яхтах укачивает. В итоге я выбрала яхту на шестнадцать персон плюс команда в несколько человек – и ни разу не пожалела. Идеально.

Каждый вечер нам рассказывали программу следующего дня со всеми ее нюансами: как нам предстоит сойти на землю – сразу с яхты, или же нас отвезут на двух маленьких лодках, прицепленных к бортам, и придется намочить ножки; будет ли сноркелинг, то есть надо ли брать с собой ласты с маской или нас ждет только пешая прогулка. В нашем с подругой распоряжении была крошечная каюта с двумя койками «мамонтом», а также свои душ и туалет. Общие пространства – столовая и палуба, где я даже пару раз заночевала, не в силах оторваться от звездного неба. Порядки – почти военные, правила – строгие: от группы не отбиваться, с тропы не сходить, животных не трогать (хотя некоторые сами так и напрашиваются), курить на островах и приносить с собой еду категорически запрещено. Чем чревато нарушение? По завершении поездки гид обязан написать формальный отчет о каждом участнике заплыва. Я, конечно, поинтересовалась, приходилось ли ему писать негативный рапорт. «Да, – ответил он, – о злостном курильщике, который пытался втайне курить на берегу, несколько раз не внял предупреждениям, после чего на берег его больше не выпускали: сиди кури на яхте сколько влезет. С таким отзывом он в Эквадор больше не въедет». Интересно, что сделают, если нарушитель – житель Эквадора? Наверное, не продадут билет на Галапагосы, но что-то сомневаюсь, чтобы местное население регулярно отправлялось туда в отпуск.

Хотелось бы дать вам представление о Галапагосах, рассказав в красках об их природе, но это просто невозможно. Это другая планета! Точнее, множество других планет. Каждую ночь яхта преодолевает огромные расстояния, бороздя просторы Тихого океана, и утром вы просыпаетесь в новой реальности. Выходишь на палубу – а там очередное вулканическое образование, то черное, то красное, то плоское, то гористое, то лысое, то лесистое. Повсюду эндемики – редкие виды птиц и животных, например гигантские черепахи. Жаль, нам не довелось увидеть Джорджа, друга Дарвина: он был последним из своего вида. Ему подсовывали других самок, но он их не признавал. Когда мы слушали рассказы про это древнее существо, ему было примерно сто лет, и всего через два месяца после нашего отъезда, он, увы, умер. А еще там есть плюющиеся водой морские игуаны, полчища морских котиков и, конечно, многочисленные птицы: наглые пеликаны, нелетающие бакланы, фрегаты с красными шарами на шее, известные красноногие и голубоногие олуши, которые на английском почему-то называются «red (или blue) footed boobies», хотя непонятно, при чем здесь титьки?

А сам океан и его обитатели? Только охать остается: коралловые рифы, множество рыб, неожиданно разрезающие воду пингвины, величественные скаты, какой-то вид акул, которых лично мне так и не удалось увидеть, отчего надо мной подшучивала вся команда. Зато со мной под водой играл детеныш морского котика. В открытом море волнами на поверхность выносит морских черепах, вокруг шныряют дельфины, а как-то раз – пусть и издалека – нам посчастливилось увидеть китов, хотя для их миграции было еще рано. Понятно, почему на Галапагосах такие строгие правила – только так можно сохранить это чудо природы.