Хорошая примета

Штаны расшивать и вовсе бесполезно – штанина далековато от земли, а щитки наверняка пластиковые, и никакой ювелир не возьмется за гравировку.

Мы следили за игрой и попутно пытались определиться хотя бы с цветом вышивки. Нужно что-то одно, но мощное. Сейчас солнце на спинах было сделано в лоскутной технике, больше для красоты и в качестве символики, множить его не имело смысла, однако что, если…

– Еся, – позвала я старосту, когда игра застопорилась из-за замены сразу двух клюшек у наших синхронистов, – у меня есть предложение.

– Так.

– Может, мы уйдем от желтых тканей и вышьем Ярило?

Девчонки загомонили. Староста задумчиво поджала губы.

– Одно дело обручи на полах, другое оберег во всю спину, мы не успеем, – сказала Вецка.

– Зачем во всю спину? Так же обручем, только не на полах, а на груди. Как раз под номером на спине пройдут полосы стихий, кому какие нужнее, а в центре на груди соединятся в небольшой Ярило, – объясняла я, показывая на себе.

– Хорошая идея, мне нравится, – кивнула Есения. – Сможешь расчертить с местом для ряда?

– Смогу.

– Тогда я помогу рассчитать волны и зигзаги, чтобы со стороны смотрелось комплектом, а там выберем каждый сам себе.

– Отлично, я согласна, с меня нитки, – сказала Ольга.

– Сеня, что за ткани?

– Понятия не имею, может, шелк, но ста процентов точно не будет. От спандекса не уйдешь, это все же спортивная форма.

Я поморщилась. И так персонализированная работа не из легких, да еще и синтетика в составе. Точно пора на медитацию…

Мы быстро сошлись во взгляде на общую концепцию, но постоянно цеплялись то за одну деталь, то за другую, а потом ударились в изучение лунного календаря – в общем, делали все, чтобы больше не следить за игрой, однако вопросы быстро закончились, и треск клюшек начал постепенно завоевывать внимание.

Один-один.

Борис нас предупреждал, что будет «мясо», но к такому разве подготовишься?.. Тут не то что вышивка, доспех нужен. Если в первом и втором периодах страдали в основном двое, то сейчас даже ребята со скамейки запасных не успевали садиться. Степаныч выпускал всех по очереди, чтобы не тормозить атаку из-за очередного вылета за пределы поля, а они случались чуть не каждую минуту.

Я не могла уследить за мячом, который за секунду мог переместиться от одной лунки к другой. Вадим отлично справлялся, и смотреть на него за игрой было одно удовольствие. Рот закрыт, рожа сосредоточенная, серьезный и собранный, как девичья коса. Вот бы и в перерывах так!

Тот же Тихомир только клюшку выставит, а наш уже использует ее как шест для скоростного разворота, цепляя своей. Отличная тактика: нет силы – используй чужую. Я впервые видела подобное, и не поразиться было невозможно. Точно капля на раскаленной сковороде.

Тихомир размахнулся и запульнул свою клюшку аккурат в техническую зону с сугробами и снежными пушками, выбежал за пределы поля и стремглав рванул к своей скамейке, с которой, видимо, никто не собирался выходить ему на замену.

И зачем?..

Он вметнул руку, на ходу принял брошенную кем-то новую клюшку и сразу же вернулся в игру. Я не могла понять, что изменилось, пока они не встретились с Вадимом лицом к лицу.

Если до этого при столкновении с соперником клюшки смотрели в разные стороны, то теперь Тихомир стал для наших «зеркальным» – он просто поменял хват под левую руку. Видимо, клюшки для левшей тоже какие-то другие, хотя, казалось, большую часть игры их все держат двумя руками и перекидывают из стороны в сторону.

Вадик такого явно не ожидал и запустил мяч прямиком под удар сопернику.

Два-два.

Наши теперь постоянно спотыкались, заходя на атаку не с той стороны, и мне в какой-то момент даже показалось, что так Тихомир управляется с клюшкой быстрее, чем до этого. Если он левша, то каким чудом два периода правой играл?..

– Кошма-а-ар, – завыла княжна, хватая себя за щеки.

– Не говори, я больше не пойду на это смотреть, – сказала Желя. – У меня нервов не хватит, как после такого работать?!

– Я тоже больше ни ногой. Ни за что!

– Да ладно вам, это ж вс…

Громкий свист прервал наши стенания, я обернулась так резко, что хрустнула шея, и увидела задранный красный флажок. Площадка пустела.

Опять дуэль?

Вадим согнулся, свесил руки почти до земли и начал раскачиваться, потряхивая плечами.

– Это что за шаманские танцы? – поинтересовалась Вецка.

– Напряжение, наверное, снимает, – шепнула Ольга.

Тихомир же сделал все наоборот: выпрямился, закинул клюшку за спину и потянулся.

Какая-то у них чересчур ответственная позиция, я бы фиг на такое согласилась, а они «перекати-поле, неуверенный». Теперь и княжну понять стало как-то проще. Приятно, наверное, когда твой парень так выделяется. Может, Тихомир такой же «звездун», как и Вадик, только латентный?

Тихомир поставил клюку на снег, обернулся на трибуны и показал «класс». Болельщики «Молотов» приветствовали его знак радостными криками. На мгновение я приняла это на свой счет, хоть с такого расстояния было не разобрать, куда он на самом деле смотрит. Щеки от обиды надулись сами собой. Какая-то замухрышка в бабушкином сарафане, размечталась…

А вдруг?

Судья дал свисток. Мяч покатился к центру, Вадим сразу кинулся к нему, не обращая внимания на соперника, который остался стоять на месте. Тихомир вскинул руку перед собой и просто выбил клюшку из руки нашего нападающего, когда она оказалась перед его лицом. Из-за рывка Вадик не успел затормозить, чтобы быстро подобрать снаряд, и оставил Белогора одного между двух черно-белых, которые немедленно ринулись к лунке, молниеносно передавая друг другу мяч.

Три-два.

Ольга схватилась за голову. Я прикрыла глаза и потонула в радостных криках болельщиков, ощущая себя одновременно и победителем, и проигравшим.

Вадим брел к базе, попинывая снег, и хмурился, но убитым горем не выглядел, в отличие от своей главной болельщицы. Волны бы ему точно не помешали… Слишком опрометчивый – если к этому привыкнуть, можно целую комбинацию пресекать одним точным ударом.

«Я хоть раз ошибся?»

– Построились! – крикнул Белогор.

Парни из нашей команды начали выстраиваться у лавки лицом к нам. Выиграть хотелось всем, на их лицах явно читалось разочарование, но это не мешало им подначивать Вадика или пихать друг друга локтями. Обидно, однако, может, оно и к лучшему: нужно ошибаться на тренировках, чтобы на чемпионате быть готовыми ко всему.

Белогор встал в начало строя и улыбнулся.

– Благодарим болельщиков за поддержку! – крикнул он.

«Лучи» синхронно поклонились и замерли.

Никто из нас подобного жеста не ожидал, поэтому если бы Есения не спохватилась и не начала хлопать, мы бы так и стояли столбами.

От желания сейчас же сесть за вышивку пальцы на руках защипало. Все сегодня постарались на славу. Два года «Лучи» занимают третье место, и пора бы нам сворачивать с «бронзовой» дорожки.

Наши собирали инвентарь, Степаныч пошел пожимать руки тренерам «Молотов», а черно-белые всей толпой выстроились у правой трибуны благодарить болельщиков таким же поклоном.

Традиция, значит.

– Борис? – позвала я, когда «Лучи» потянулись в раздевалку. – Ты там нигде мои кеды не видишь, случайно?

– Сейчас посмотрю!

Степаныч махнул нам спускаться к проходам в раздевалку. Девчонки от радости, что не придется тащиться через заполненные коридоры, мгновенно воспряли духом.

– Мила? Идем? – дернула меня Ольга.

Я свесилась с перил. Борислав разговаривал с каким-то парнем из команды тренеров и, посмеиваясь, указывал в мою сторону.

– Погоди. Не пойду же я босиком.

– А, блин. Я забыла уже.

– Минуту! – крикнул нам парень и скрылся в проходе в раздевалку.

Он их аж внутрь уволок?!

– Еще небось на цепь куда-нибудь прицепил, чтоб наверняка, – сказала Ольга.

Тренер вернулся с парой кед в руках и передал их Борису. «Молоты» уже «отблагодарили» левую трибуну и собирались в центре аккурат перед нами. Я схватила обувь и уселась переобуваться. Надо бы побыстрее свалить отсюда, пока передача валенок не обросла еще мириадой сокровенных смыслов. Хотел выиграть? Выиграл, я болела как могла, а теперь меня должна заботить только одна команда. Самых старательных, самых лучистых и самых что ни на есть своих. После поклона нашей команды совесть яростно ревела. Бесстыжая курица со счастливой сиренью!

Я влезла в кеды. Он их на батарею там, что ли, пристроил? Теплые!

Чтоб я еще раз без леденцов из дома вышла! Можно было в валенок закинуть…

– Мила, – ткнула в меня пальцем Ольга.

– Все, бежим.

Я схватила валенки и поднялась.

«Молоты» выстроились напротив цепочкой, закинули руки друг другу на плечи, и только Тихомир стоял чуть впереди.

Наши взгляды встретились, он улыбнулся и согнулся в поклоне почти до земли. Я вздрогнула и бегло оглянулась.

– Спокойно, – шепнула княжна. – Он ждал, когда ты встанешь, значит, это персональный. От «одной пятой». Давай, не тупи!

– А что делать?.. – пробормотала я.

– Откуда я знаю. Хлопни хоть! Ты ж болела…

Хвала Богам, наши уже скрылись в раздевалке, и никто не видит, как я тут в воздухе переобуваюсь в черно-белое!

Я сложила ладони в неуклюжей пародии на хлопок, который растворился в аплодисментах за спиной. Хотелось заорать на всю трибуну, что это только мое, и плевать было даже на проклятия.

Тихомир выпрямился. Я отвернулась и схватилась за капюшон.

– Мать вашего черта с два, я тоже так хочу, – прошептала княжна.

– Уходим!

Я подобрала сарафан и побежала к лестнице. Перемахнув разом через все ступени, приземлилась на снег и круто поскользнулась. Вышвырну все кеды из дома! Валенки я прислонила к лавке и, не оборачиваясь, кинулась к приоткрытой в раздевалки двери.

– Ты попрощаться не хочешь?! – крикнула мне в спину княжна.

– Нет!

Глава 7

Желтый свет фонарей потонул в сверкающем мраке, и редкие снежинки кружились маленькими звездочками. Вечер для начала декабря стоял на удивление теплый, и мне нестерпимо хотелось зарыться в сугроб. Я расстегнула воротник и скинула капюшон.

Того и гляди пар из ушей повалит – не голова, а кипящий самовар…

Весь день после матча княжна компостировала мне мозги, от чего отвлеклась только на десять минут, которые крутилась вокруг Вадима с мерной лентой. Вот не вякни она: «а если бы!», я бы, может, и не думала об этом, а теперь как не думать, когда оно звенит в каждой извилине!

Тогда побег виделся мне единственным шансом на спасение, дышать и так трудно было, а сейчас откуда-то стали появляться здравые мысли. Если бы я не струсила, мы бы, может, обменялись номерами. Почему нет? В главный корпус студентам Сорочинки смартфоны приносить запрещено, но в общежитиях наверняка даже интернет есть.

Одни «если бы» в уме, и все, как назло, складываются в куда лучшую картину, чем эта!

Я зашла в подъезд и лениво стряхнула с валенок снег. Собиралась устроить маме разбор полетов, чтоб раз и навсегда отпала затея лепить из меня царевну, а теперь и слова грубого сказать язык не повернется. Только благодаря валенкам и сарафану этот день отличался от тысячи других. Окончание матча до сих пор стояло в глазах с подписью «…и жили они долго и счастливо». Как в сказке, которая по моей глупости закончилась, едва начавшись!

Замок щелкнул, я зашла в коридор и сразу столкнулась с отцом, который, видимо, решил пересобрать этажерку в прихожей.

– О! Явилась, – приветствовал он меня, наскоро запихивая весь хлам обратно на верхнюю полку. – Мы тебя уже потеряли.

– Еще и девяти нет, – сказала я, скидывая валенки. – Ты чего делаешь?

Отец тяжело вздохнул и постучал себя по голове:

– Не могу ключи найти. Дедушка тоже не видел, уже три куска пирога скормили, молчит как партизан.

– Найдутся. Может, в мастерской?

Я сняла пуховик, отец бегло меня осмотрел и нахмурился:

– Иди туда, ждут тебя. Я даже участвовать не хочу, сами с ней разбирайтесь.

– Чего? – испуганно вытаращилась я. – Опять сваха пришла?

– Она и не уходила! – посмеялся отец и пошел рыться в кухонных шкафах. В прошлый раз второпях ключи с перечницей перепутал, теперь опять весь дом придется переворачивать.

Я опасливо прошла в зал и замерла на пороге, перебирая в голове памятные даты, чтобы найти причину столь внезапного сбора семьи.

Мама сидела в своем рабочем кресле и всеми силами делала непричастный вид. Треня удобно разлегся в кресле, Дан и Олег расположились на диване. Давненько мы не собирались, я уж и завидки свои забыла. Старшие братья были очень похожи на отца и совсем не похожи на мать. Олег живот со своей «сладкой жизнью» все же отъел, но худа ему это не делало, как и шкура медвежья вместо волос, а природная стройность не сильно портила Дана. Высокие, голубоглазые и нос горбатый, не то что мы с Треней. Две мамкины картошки…

– Ну очуметь можно, – шепнул Дан, глядя на меня.

– А я говорил, – кивнул Треня.

Олег встал с дивана, подошел ко мне и положил руки на плечи:

– Все нормально?

– Ну да, а что случилось?.. – уставилась я на брата.

– Она уже и привыкнуть успела! – прикрикнул Дан. – Ты давно на смотринах была, мама? Неужели сейчас кто-то такой разряженный ходит?!

– Еще и в сирени вся, – строго сказал Олег и обернулся на мать. – Ты куда спешишь? Ей и двадцати еще нет!

– Да что такого, – спокойно отвечала наша сваха на претензии. – Красивый сарафан. Считай, семейная реликвия, бабка наша в нем замуж выходила. Мы вот с отцом когда познакомились, я в нем была. Скажи им, Василий!

Мама обернулась на мужа, который уже шебуршился по ящикам трюмо.

– Да-да, в нем и была, я аж молодость вспомнил, – подтвердил он.

– Замечательно, – сказал Дан. – Значит, мы для Милы ищем жениха «шестьдесят плюс». Я правильно понял?

Олег принюхался. Его нос тут же потемнел и растерял все человеческие очертания. Пушистые уши оттопырились:

– Я не пойму, – тихо сказал он. – Тут не только сирень. Он в анютиных глазках вымочен, что ли?

Дан хлопнул себя по лбу:

– Ей же не тридцать лет, ты на кой ее ворожишь?! А вдруг какой-нибудь придурок попадется, а? Мы что потом делать будем?

– На случай «придурков» у нее есть вы, – хмыкнула мама. – Отворожите.

Я застыла на проходе. Неужели они тут все собрались, чтобы защищать меня? Втроем на мать напали, и этот балалаечник туда же!

– Да ладно вам, – сказала я. – Мама же как лучше хочет. Замуж так-то пора…

– Куда тебе там пора? – нахмурился Олег, приходя в форму. – Ты ее не слушай, Милослава, ты еще молодая, тебе оно не надо. Как сложится, так и сложится. Что я, зря работаю, что ли?! Уж вытянем как-нибудь.

Мама нахмурилась:

– Я как будто стараюсь, потому что нам ее кормить нечем! Что за глупости?! Двадцать лет через год, а всего одна сваха заявилась, и та не пойми что и от кого! Вы мне тут не рассказывайте, прогрессивные нашлись. Белояре сколько лет было, а, Олег? То-то я припоминаю, как ты в свои пятнадцать тут готовый свататься носился. А ты че смотришь? Сколько лет было Каролине, когда мы свадьбу играли? Месяц, как восемнадцать? А сейчас, видите ли, мода пошла на «попозжа»! Я с этим каждый день дело имею, мужик до гроба жених, а цветение – оно не вечно. И неча тут!

Олег сел обратно на диван, положил локти на колени и сцепил руки в замок. Сейчас будет скандал.

Когда Треня обещался помочь, я и подумать не могла, что он тяжелую артиллерию привлечет. В итоге еще и потребует за это забрать его очередь на генеральную уборку! Ведь Олега переубедить очень сложно, а он отчего-то решил чуть ли не жить меня к себе забрать, пока мы тут не «наворотили делов».

И с чего они, интересно, взяли, что мне замуж рано?! Половина одноклассниц еще в школе если не свадьбу, то помолвку играли. Даже отец не вякает, а этим откуда надобность взялась? Понятно, что они переживают, но сами-то молодух выбирали, а когда мама им говорила, что рано еще, истерики устраивали.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кощу́н – «насмешник, богохульник», болг. кощу́н – то же, кощу́ня «хитрю, интригую, насмехаюсь». – (Прим. ред.).

2

Рушник – полотенце у восточных славян, обычно с вышитым или тканым узором. Вышивка на рушнике не просто красивый узор, это символы и обереги.

3

Знич (Жнич) – в слав. миф. священный неугасимый огонь, вечный источник жизни.

4

Мордофиля – чванливый человек; происходит от корня, связанного с понятием «дурак», но с добавлением оттенка самодовольства или гордыни.

5

Очелье – славянский головной убор-повязка, охватывающий лоб (чело).

6

Рясны – древнерусские украшения в форме подвесок, крепившихся с двух сторон к женскому головному убору.

7

Молот Сварога – древнеславянский символ силы, ремесла и творческого потенциала. Сварог – славянский бог-кузнец.

8

Ирий – рай в славянской мифологии.

9

Ярило – в слав. миф. бог солнца, весеннего плодородия и любви.