Где демон шепчет о забвении

Вэй Лу думал на ходу, однако молчание со стороны Вэй Учэня вселяло надежду на положительный ответ. Они умеют скрываться: научились за минувшие двенадцать лет. Одним человеком больше, одним меньше – разницы не сыграет.

– Почему ты так хочешь ему помочь?

Вэй Лу и сам с трудом мог ответить на этот вопрос. Да, ему импонировала мотивация Синь Юя спасти близкого человека, несмотря на сопутствующие риски, но этого все ещё было недостаточно. Не исключено, что его подкупило симпатичное лицо. Пусть и прошли только сутки с момента их знакомства, однако Вэй Лу казалось, что миновала уже целая неделя – столько событий произошло.

– Потому что могу. А, как известно, за каплю помощи платят целым потоком благодати. Синь Юй наверняка не забудет этого.

– …

Красноречивое молчание Вэй Учэня вынудило Вэй Лу неловко засмеяться.

– Тебе определённо голову повредило после падения со скалы, – пробормотал Вэй Учэнь, обернувшись к Тай У, что стоял неподалёку в желании поскорее убраться в безопасное место. – Настоятель, мы пойдём за аристократом, поможем вызволить слугу и…

– И ещё Хуа.

– Я тебе язык вырву, если вновь перебьёшь меня.

– Понял.

Закатив глаза и покачав головой, Вэй Учэнь вновь обратился к Тай У, который заметно погрустнел, не обрадовавшись озвученной идее.

– Вас ищейки не видели, поэтому можете идти своей дорогой, незачем топтаться с нами.

– Учитывая, что эти ищейки смогли вычислить любовницу вашего младшего брата, уверен, что и про моё сотрудничество с заклинателями они смогли прознать, – рассудил Тай У, с раздражением глянув за спины молодых людей. – Этого настоятеля беспокоит, что молодой господин Синь держит путь в место, куда хотели пойти и мы.

– С чего такая уверенность? – нахмурился Вэй Учэнь. – Мы ведь хотели остановиться у вашего знакомого-настоятеля из храма близ Белого озера.

– Молодой господин Синь, может, и не делился информацией, зато с его слугой удалось разговориться. Тот обмолвился, что они смогут заплатить за убежище, им лишь нужно добраться до запасов жемчуга.

– Запасов жемчуга? – подключился к беседе Вэй Лу. – Белое озеро славится пресноводными мидиями, обладающими магическими свойствами. Но они обитают глубоко на дне, где, по легенде, сам Дракон восточного моря обронил свою священную чешую. Поэтому их добычей в основном промышляют последователи местной духовной школы.

– Да, духовная школа Бянь Сэ Лун[29], как и большинство на западе, практикует путь скрытности, – согласился Тай У. – Они единолично добывают и продают жемчуг в столицу.

– И что с того? – так и не пришёл к логическому заключению Вэй Учэнь. – Допустим, у Синь Юя есть там дом с закупленным жемчугом и… а.

– Вот именно, – захлопав ресницами, с важным видом вздёрнул подбородок Тай У и нерадостно хмыкнул. – Откуда у заклинателя из духовной школы Тайян в распоряжении дом с запасами жемчуга, если ему и шагу в сторону не дают ступить без надзора? Имущество его клана уже давно распределили между собой чиновники. Молодой господин пусть и аристократ, но максимум, что у него есть – это особняк в столице да прислуга. Не больше.

– Выходит, у Белого озера есть тот, кто ожидает его прибытия? – коснувшись подбородка, задумчиво пробормотал Вэй Учэнь. – И этот человек достаточно богат, чтобы закупиться жемчугом?

– Слушайте, это всё очень хорошо, но давайте сначала нагоним Синь Юя, а затем стрясём с него этот жемчуг… про который ты, старый пень, почему-то удосужился упомянуть только сейчас.

– Вот же хам, – прищурился Тай У, с брезгливостью глянув на Вэй Лу, – ты как со взрослыми разговариваешь? Где твоё уважение?

– Там же, где и мои украденные деньги за заказ.

– …

– …

– Довольно, – оглядев бранящуюся парочку, Вэй Учэнь предпочёл не подключаться к спору, а вернуться к делу. – Настоятель, вам лучше подождать нас в пещере.

– А если вы помрёте?

– То можете уходить утром. Ночью небезопасно передвигаться, особенно в горной местности.

Иными словами – не сбежать ему, не позаботившись о предоставлении убежища для всех, кто оказался с ним в одной лодке и в ветер, и в дождь[30]. И эта самая лодка вот-вот грозила пойти ко дну.

Вэй Учэнь не испытывал ни малейшей радости от намерения поддержать Синь Юя, в то время как Вэй Лу чуть ли на бег не сорвался, нагоняя молодого господина. Ему с трудом давалось понимание, отчего в нём проснулось столь ярое желание оказать помощь. В голове жужжала навязчивая мысль, напоминающая комариный укус, что не даёт покоя. Ещё ни к одному из заказчиков Вэй Лу не испытывал подобного любопытства и дразнящей эмпатии. Может, всё дело в том, что он впутался в опасное дело и считал себя обязанным помочь собрату-заклинателю? Синь Юй обвинил их в отсутствии чести и достоинства. Возможно, поэтому Вэй Лу желал доказать обратное? Он ведь не всегда был разбойником!

– Эй! Подожди! – воскликнул Вэй Лу.

Синь Юй не остановился, только обернулся, но никак не отреагировал на приближение Вэй Лу. Лишь его взгляд сделался мрачным и недовольным.

– Чего тебе? – с долей ощутимой обиды поинтересовался он. – Совесть, что ли, проснулась?

– Можно и так сказать… Но я смог убедить брата помочь тебе, если ты отправишься с нами. Помощь целителя нам не помешает. Да и старик обмолвился, что у тебя есть запасы жемчуга.

– Так и скажи сразу – хочешь получить оплату, а не помочь.

– Не забывай, что под ударом оказалась и милая Хуа, а не только твой слуга. Да и… действительно было бы глупо помогать тебе от чистого сердца, ведь мы с тобой едва знакомы.

– Спорить не буду.

– Значит, принимаешь нашу помощь? Один ты вряд ли справишься.

– Раз один вряд ли справлюсь, выбора не остаётся.

Невзирая на недовольное бормотание Синь Юя, Вэй Лу не удержался от тёплой улыбки. Тот факт, что он не стал строить из себя гордеца, порадовал его.

Довольно странное чувство. Вот так просто кому-то помогать не ради денег и наживы. Порой братья Вэй оказывали услуги бедным крестьянам, находящимся в нужде. И даже несмотря на то, что Вэй Учэнь не испытывал особой радости от пустого кармана за предоставленную помощь, люди старались отблагодарить их хотя бы чашкой риса или возможностью переночевать под крышей дома.

Вэй Лу знал причину, по которой Вэй Учэнь цеплялся за выгоду и раздражался от благотворительности. После того, как они стали сиротами, на его плечи легла непосильная ноша – уберечь от смерти не только себя, но и маленького десятилетнего мальчика, не знавшего до этого суровой жизни попрошайки. Оказывая кому-то безвозмездную помощь, Вэй Лу будто вытирал ноги о труды Вэй Учэня.

«Но сейчас-то мы уже не дети и с голоду не помираем. Нас преследует лишь одна проблема в лице этого парня. Пусть и по его вине, но прошлого не изменить. Так почему бы не найти… друга?» – хотел уже подумать Вэй Лу, но с горечью отпустил эту мысль. В лучшем случае они с Синь Юем исчезнут друг для друга, как жёлтые журавли в небе, не став накликать на себя беду.

До городка оставался шичэнь ходьбы, но накрапывающий дождь, опустившийся на лес вместе с лёгким туманом, замедлил передвижение. Под кронами высоких сосен света стало ещё меньше. Вэй Лу беспокойно оглянулся, но не приметил ничего подозрительного. Они шли рядом с дорогой, но старались не выходить на неё, чтобы избежать встречи с патрулём.

Над макушками леса пролетали птицы, на которых обратил внимание и Синь Юй – то были И Шоу, которых Вэй Учэнь распустил осматривать местность. Ночь ещё не наступила, но из-за плотных дождевых туч опустившаяся тьма позволяла дать волю духам-хранителям.

Думая об этом, Вэй Лу дотронулся до костяной маски, покоящейся за пазухой – острые края костей прощупывались сквозь одежду. Бай Шоу был слишком приметным в отличие от птиц. И с этой мыслью, сообразив, что шаги позади затихли, Вэй Лу остановился и обернулся. Синь Юй, пройдя ещё немного, в негодовании последовал его примеру.

– Брат?

На оклик Вэй Учэнь не отреагировал, смотря в одну точку у ветвей сосны. С каждым мигом выражение его лица становилось нечитаемым, в глазах потух огонёк осознанности. Он наблюдал за окружением через глаза птиц, а пришёл в себя столь же быстро, как и погрузился в транс. Но куда сильнее Вэй Лу озадачило, насколько резво Вэй Учэнь сорвался с места и, минуя их, устремился лишь в известном ему направлении.

В негодовании переглянувшись, стоящие рядом друг с другом заклинатели побежали следом.

– Брат! Что случилось?! – в тщетной попытке позвал его Вэй Лу.

Теряясь среди высоких сосен и кустарника, Вэй Учэнь резво нёсся в направлении города, сопровождаемый птицами. Вэй Лу понял причину его странного поведения мгновением позже, ощутив стойкое присутствие тёмной ци, характерной для злых духов. Но почему Вэй Учэнь сорвался на бег, а не сказал им соблюдать бдительность?

Ответ на вопрос они засвидетельствовали довольно быстро. И чем ближе он становился, тем ощутимее замедлялся Вэй Лу, пока не перешёл на шаг и не оказался на небольшой поляне. Высокое дерево росло близ устья горной реки, подле которого шла единственная дорога к городку. Но не местная флора заинтересовала Вэй Лу, а повешенные люди.

Покачиваясь на ветру под открытым небом, тела были выставлены на всеобщее обозрение для проходящих мимо путников. Алые ленты закрывали глаза покойников, свидетельствуя об их причастности к колдовству. Подобный вид казни являлся отличительным почерком ищеек, демонстративно показывающих свою силу и неприязнь к тёмным заклинателям. Только в данном случае имелось одно большое «но» – двое повешенных не являлись тёмными заклинателями.

Застыв в исступлении, Вэй Лу никак не мог осознать представшую перед глазами картину. Он будто видел дурной сон наяву. Внутри всё затрепетало от неприятного жгучего раздражения. Лишь глухой звук позади заставил его прийти в себя и обернуться на Синь Юя, упавшего на колени.

Краски моментально схлынули с румяных щёк, в вечернем полумраке его кожа выглядела мертвенно-бледной. Распахнутые в ужасе глаза блестели тревогой и болью.

– Дядюшка… – в рваном вздохе сорвался с губ Синь Юя нервный шёпот.

На верёвках покачивались тела юной девушки со сбитыми коленями, а также мужчины средних лет в хлопковых одеждах. Проститутка и слуга, Хуа и дядюшка Бо. Вэй Лу никак не ожидал запечатлеть подобную картину, а Синь Юй и вовсе потерял всякую связь с реальностью. Он смотрел на дядюшку Бо в таком ужасе, что наигранными эти эмоции никак нельзя было назвать.

Вэй Лу вновь посмотрел на Хуа. Она не подавала признаков жизни, её стройное тело намокло под дождём. К счастью, она не занимала отдельного места в его сердце, однако это не означало, что Вэй Лу всё равно. Увидеть её в столь непотребном виде, выставленную на всеобщее обозрение с алой повязкой на глазах, оказалось не просто непростительно. Жгучее раздражение ударило по сердцу Вэй Лу. Ему даже послышалось, как плачет милая Хуа, умоляя сохранить ей жизнь…

Но от того, как дёрнулись его спутники, даже Синь Юй пришёл в себя: Вэй Лу сообразил – плачь раздавался вовсе не в его голове.

Стройные стволы сосен окружали их плотным кольцом, за пределами которого простирались каменистый берег и бушующий поток воды. Из-за поднявшегося ветра кусты и мелкие деревья создавали обманчивое впечатление чужого присутствия.

Вэй Лу моментально отбросил сентиментальность. Насторожился, прислушиваясь к разносимому по лесу тихому завыванию, пока туман всё плотнее прилегал к земле.

– Надо уходить, это не обычный туман, – обмолвился Вэй Учэнь, – мертвецы привлекли нечисть.

Теперь Вэй Лу воочию убедился в жестокости Заклинателя змей, отчего испытал смешанные чувства – страх и злость. И в то же время в сердце промелькнуло нечто, напоминающее восхищение подобной решимостью в своих действиях. Только искра быстро потухла, да и рассуждать о причинах и следствиях оказалось некогда. Вэй Лу уже по привычке собирался броситься прочь, не видя смысла сражаться с нечистью, однако стоило ему добежать до кромки леса, как внимание вернулось к Синь Юю, продолжающему стоять на коленях.

– Эй! Поднимайся, нам надо!..

Отреагировав на тень, выскочившую из тумана, Вэй Лу тут же отпрыгнул, успевая увернуться от острых когтей. Размытый, искажённый тёмной энергией силуэт собаки с разлагающимся телом опустился на поляну, преграждая путь к Синь Юю. В нос ударил отвратительный запах аммиака и терпкой гнили. Духи леса поднимались из волн белого тумана, издавая шипение и слабое завывание.

Их окружали. Причём довольно быстро, что вызвало у Вэй Лу недовольство – обычные мертвецы не притягивали нечисть в таком количестве. Если только речь не шла о неупокоенном духе.

Дрожащий болью плачь коснулся слуха, сменившись оглушительным ненавистным воплем.

– Вэй Лу!

Оклик Вэй Учэня помог быстро отреагировать, но увернуться не удалось. На Вэй Лу, словно из ниоткуда, набросился тёмный силуэт, вцепившись в плечо острыми когтями и потащив прочь.

– Лу! – только хотел за ним броситься Вэй Учэнь.

– Нет! Уведи Синь Юя! Я справлюсь! – Потерялся в тумане звук его голоса.

«Я справлюсь» – один гуй он справится. Вэй Лу выкрикнул эти слова, желая лишь оградить Вэй Учэня от опасности, да и если бы тот ринулся за ним, то твари вполне могли разорвать Синь Юя в клочья. Вэй Лу казалось, что призрак утаскивал его бесконечно долго, пока в один миг, разъярённо взревев, не отбросил на берег.

Острые камни болезненно впились в спину, разрезая кожу. Вскрикнув от боли, Вэй Лу с трудом пересилил желание зажмуриться. Адреналин помог ему подняться на ноги, но не так просто оказалось отыскать опору. Дождь ещё не смочил булыжники, чтобы сделать их скользкими, но вот близость горной реки не на шутку испугала Вэй Лу. Если он попадёт даже на мелководье, подняться будет трудно.

В языках тёмной дымки из леса выбрался призрак, которого ему удалось рассмотреть и в следующий миг ощутить болезненный приступ слабости. Длинные волосы развивались гремучими змеями, путались с полосами алой ленты на глазах. Израненные ноги растворялись в тёмном тумане. Даже в обличии неупокоенного злобного духа Вэй Лу сразу узнал свою любовницу. Это лишь означало, что Хуа не хотела умирать и, задыхаясь от сдавливающей шею петли, испытывала безумный страх, отчаяние и злость.

Жалобный плач разлетелся по округе. Из горла призрака вырывались рваные завывания.

– Убили… из-за тебя… из-за тебя!

Сорвавшись на злобный вопль, Хуа налетела на Вэй Лу безумным зверем, выставив перед собой острые когти. Удар, пришедшийся на камни, расколол булыжники. Не попав в цель, злобный дух разгневанно заверещал, вновь метнувшись к жертве.

Поражённый таким развитием событий, Вэй Лу только и делал, что уклонялся от ударов призрака. В его душе поднялась буря эмоций. Хуа убили из-за него, выставили на всеобщее обозрение, как знак предостережения для других, как какую-то вещь, не проявив ни капли сострадания. Милый прекрасный цветок, пытающийся выжить в суровом окружении, в мгновение ока обратился ядовитым плющом.

Защищаясь от ударов тёмной ци и уклоняясь, Вэй Лу и представить не мог, что миниатюрное создание способно испытывать подобную ярость.

– Из-за тебя! Не прощу! Не прощу!

Он даже окликнуть её не мог. Не решался. Та, кто целовала его по ночам, кто скромно улыбалась и сворачивалась в тёплой постели клубочком, словно котёнок, сейчас ненавидела его и проклинала. Пусть Вэй Лу и понимал, что его любовницы находились с ним из-за денег, в глубине души он надеялся, что их тёплые чувства являлись хотя бы немного искренними. Ведь он, как бы ни сопротивлялся своим чувствам, симпатизировал им. И оттого слышать, как такой человек – уже дух – проклинал и осыпал его градом ненависти, было очень больно.

Больно и оттого, что он так или иначе наслал на Хуа беду.

И с этим уже ничего не поделать.

Раздражённо скривившись и отринув сожаления, Вэй Лу прижал плотнее к груди маску из кости оленя, устремляя к ней поток энергии.

– Бай Шоу, явись!

Скопившаяся духовная сила отделилась от него, хлынув в направлении Хуа и ударив силуэтом белоснежного оленя. Практикуя в большей степени онейромантию, Вэй Лу не мог использовать полный спектр своих способностей. Тем не менее он знал и другие науки, как, например, базовый призыв духа-хранителя. Бай Шоу имел неплохие шансы совладать с озлобленной Хуа, поэтому, повинуясь мысленным указаниям хозяина, бросился в атаку.

Собирая частицы тёмной ци и становясь сильнее, Бай Шоу довольно ловко преграждал путь Хуа, после чего целился в неё рогами. Она с раздражением отмахивалась, пыталась обойти зверя и добраться до Вэй Лу, однако хватило и фэня боевых танцев, чтобы понять – пока она не разберётся с оленем, до него ей не добраться. Яростно завизжав, Хуа бросилась на Бай Шоу.

Мигом позже над лесом поднялась стая птиц – Вэй Учэнь также ввязался в схватку.

Вэй Лу опасался, что звуки сражения привлекут к ним ищеек, которые наверняка продолжали их поиски. Понимая, что нужно заканчивать, он дал мысленную команду усилить натиск. Рёв Бай Шоу до боли напоминал мычание коровы, но куда более низкое и протяжное. Встав на дыбы и замахав передними копытами, он возвысился над Хуа и заставил её растерянно завалиться на спину. Она только-только стала призраком и ещё помнила рефлексы человеческого тела. Эта заминка помогла Бай Шоу с силой обрушиться на неё и придавить к земле.

Всё же мощью олень превосходил Хуа, чья свирепость ещё не воспылала обжигающим пламенем. Однако, обращённая злым духом, она продолжала дёргаться и верещать, утопая в безумии.

Тяжело дыша и наблюдая за происходящим, Вэй Лу ощущал, как в душе опадает пепел эмоций: горький и хрустящий. В голове так невовремя прозвучали слова, которые Вэй Учэнь повторял ему раз за разом: «Не привязывайся к людям, сделаешь хуже только себе». Вэй Лу пытался, честно пытался следовать наставлению, однако он оказался не властен над своим сердцем. После того, как вся его родня погибла, он лишился источника человеческого тепла и близости, утратил внимание ласковых улыбок: больше его никто не баловал и не говорил, какой он умница. Вэй Лу успел слишком хорошо распробовать вкус сладкой жизни, чтобы позабыть его, поэтому и пытался на протяжении последних двенадцати лет искать этот вкус где угодно, наслаждаясь даже малыми крохами.

И теперь из-за его эгоистичных порывов молодая прекрасная девушка обратилась озлобленным призраком. Может, это и неудачное стечение обстоятельств, а прямая вина не лежала на плечах Вэй Лу. Но думай он побольше головой, а не сердцем, то не стал бы на протяжении семи месяцев посещать одних и тех же любовниц.

Хуа продолжала визжать под копытами Бай Шоу.

Подойдя и опустившись позади неё на колени, Вэй Лу обхватил её голову руками, стараясь удержать на месте. Всё, что было в его силах, это унять ярость озлобленного призрака и постараться упокоить его. Тёмная ци, исходящая от Хуа, обжигала ладони, но он смог постепенно унять бушующее пламя, манипулируя потоками. Территорией онейромантов являлись не только сны, но и человеческое сознание, хрупкая структура души.

Дух Хуа перестал биться, словно рыба в сетях, постепенно успокаиваясь. Шумное рычание утихало, лицо расслабилось, что помогло Вэй Лу узнать знакомые черты. Милая Хуа. Теперь, несмотря на повязку на глазах, она действительно стала той милой и желанной красавицей.

– Господин…

От звука её голоса сердце Вэй Лу упало, сбрасывая нежную оболочку спокойствия. В груди защипало от нахлынувших грусти и чувства вины.

– Простите, что показала на вас… я не хотела… у меня не было выбора, иначе бы убили Хуан… простите.

– Тебе не за что извиняться, – только и смог пробормотать Вэй Лу, ощущая под ладонями лишь прохладу призрачного облика. Всё тепло и мягкость, которые помнили его руки, безвозвратно исчезли. – Это мне нужно просить прощения. Я помогу тебе… избавиться от холода.

Всё, что оставалось в его силах – помочь Хуа отыскать покой. Она более ничего не сказала, да и смысла в словах Вэй Лу также не видел. Он погладил призрака по щекам, смахивая невидимые слёзы, и сосредоточился на процессе упокоения души. Но в следующий миг свист ветра над головой, подстегнувший инстинкт самосохранения, заставил его в испуге отпрянуть.

Прямой тонкий меч упал с неба, белой стрелой пронзив шею призрака. Хуа издала болезненный сдавленный хрип, вздрогнув всем телом. Вэй Лу подумал, что удар предназначался ему или Бай Шоу, однако мгновение спустя сообразил, что при таком раскладе оружие не стало бы падать чётко на Хуа.

Застыв в исступлении, Вэй Лу продолжал смотреть на цзянь[31], на рукояти которого под порывами ветра поигрывала кисточка из серебристых нитей. Оружие вибрировало, источая светлую энергию, разъедающую озлобленного духа. Частица за частицей его силуэт распадался, словно пепел после пожара. Хуа успела издать хриплый сдавленный писк, наполненный страхом, прежде чем исчезнуть под проливным дождём.

Вэй Лу смотрел перед собой и глазам не верил. Быть может, он чего-то не понимал, и подобным образом проходил ритуал очищения, хотя всё выглядело так, словно душу Хуа расщепили в пыль.

Меч завибрировал и, вырвавшись из камня, взметнулся вверх и полетел прочь. Одёрнув себя, Вэй Лу тут же подскочил на ноги и проследил за траекторией полёта, тянущейся на противоположный берег реки к скалистому обрыву. Запрокинув голову, он увидел, как оружие вернулось в руку хозяина. С дальнего расстояния Вэй Лу увидел лишь одежды цвета песка и серебра, но этого оказалось достаточно, чтобы опознать Заклинателя змей.

В душе похолодело настолько, что дождь показался невероятно обжигающим. Замерев, словно мышь под грозным взором филина, Вэй Лу даже не знал, как себя вести. Неужели ему теперь придётся вступить в бой с Асурой?

Сердце пропустило удар, кадык нервно заходил вверх-вниз.

Стоя на обрыве, Асура вытянул перед собой руку и разжал пальцы, позволив клинку упасть и зависнуть в воздухе у своих ног. Вэй Лу приготовился к тому, что придётся отбиваться от последующей атаки, однако Асура лишь ступил на меч и, задержавшись на миг, устремился прочь, скрываясь за пеленой дождя.

Провожая его потерянным, недоумевающим взглядом, Вэй Лу пришёл в полнейшее негодование. Тот, кто гнался за ним этим утром, как голодный волк за зайцем, вдруг отпустил его. Даже не так. Не просто отпустил, а демонстративно уничтожил призрака, которого сам и создал. Чего он этим добивался? Хотел проверить способности Вэй Лу или просто понаблюдать за душещипательной трагедией?

У Вэй Лу всё перевернулось с ног на голову от нахлынувшего раздражения. Шумно дыша и сжимая кулаки, он хотел броситься в погоню и, схватив Асуру, размозжить его голову об острые камни. Гнев кипел в нём, как пена в океане во время шторма.

Уж не знал Вэй Лу, к чему приведут его дальнейшие события, однако одним своим выпадом Асура пронзил не только душу Хуа, но и его гордость.

Какую бы игру ни затеял Заклинатель змей, Вэй Лу решил для себя с непоколебимой ясностью: если он попадётся ему на глаза, то на цивилизованную беседу пусть не рассчитывает.

Глава 7

Заклинателю снится дурной сон

Большой пруд с кувшинками, окружённый плакучими ивами, сохранял привычную тишину и спокойствие. Маленькие островки, на которых возвели декоративные пагоды, алели пятнами на фоне зелени сада и серости неба. Небольшой уголок рая, полнящийся запахом влаги и умиротворённой тишиной, в обычное время разбивался кваканьем лягушек.

Матушка всегда раздражалась из-за этих звуков, так тесно связанных со знойным летом. Она приказывала слугам чуть ли не каждый год вылавливать зелёных и склизких созданий, но они постоянно возвращались. Деду и бабушке также не нравился гомон мелких земноводных, поэтому сад с прудом в дальней части территории поместья стал для Вэй Лу и Вэй Учэня небольшим укромным уголком.

А ещё сюда часто наведывался отец.

Осматривая воссозданный образ дома в сновидении, Вэй Лу наблюдал за фантомом отца в дорогих одеждах. Такая нелепая картина: молодой статный аристократ, облачённый в дорогостоящие шёлковые одеяния с золотой вышивкой, сидел на берегу, словно крестьянский рыбак, прикрываясь соломенной шляпой. Но отцу нравилось это увлечение: он учил Вэй Лу ловить рыбу, пока Вэй Учэнь в сторонке рисовал углём пейзаж. Вэй Лу прекрасно понимал, что Вэй Учэню нет никакой радости и интереса возиться с удочками, но для него это всё равно лучше, чем слушать нравоучения бабушки и дедушки.

Отец отличался добрым сердцем и мягким характером, однако это не делало его бесхребетным. Он готовил детей к тяготам взрослой жизни и ответственности за главенство в секте тёмных заклинателей, но не лишал их возможности выбора. Дедушке такой подход воспитания не нравился, он считал отца Вэй Лу, своего сына, чересчур свободолюбивым и наивным.

Повзрослев, Вэй Лу с горечью признал, что, возможно, дед смотрел на мир куда более ясным взглядом. Возможно, будь отец не таким сердобольным и эмпатичным, трагедии удалось бы избежать. Может, выжили бы не только они с Вэй Учэнем.