МакКолл

В 1987 году мы отдали Эмму в школу. Начались проблемы, ребёнок замкнулся. Девочка привыкла, что мы всегда рядом, а тут нужно проводить целый день со сверстниками. В первый же день Эмма вцепилась в ногу Джера.

– Детка, мы не всегда будем рядом с тобой, пора привыкать, – сказал Джер.

А когда девочка была ещё меньше, мы долго пытались научить её говорить – это оказалось непросто. Во время одной игры я мимолётно назвал её Принцессой. Девочка захихикала, щёчки закраснели, и она полезла обниматься.

– Малк…

Первое слово – такое счастье. Мы завалились на пол и стали играть, ребёнок всё повторял: «Малк, Малк, Малк» – удивительное ощущение. Полноценно Эмма стала разговаривать только спустя полгода, Джер для этого очень постарался.

Вспомнился ещё один случай спустя пару лет. Одним вечером Джер вернулся домой в стельку пьяным, он не мог двух слов связать. Я читал Эмме книжку и держал на коленях, пока она не испугалась, когда Джер упал на пол, не успев ступить на порог. Я оставил ребёнка на кресле, велел не подходить.

– Джер, проснись, твою мать, – я пытался говорить тихо.

– Эййй, Марки, если этот говнюк постучит в нашу дверь, разбуди меня!

Джер пускал слюни на ковёр. Я возненавидел брата в ту минуту. За порогом никого не было – видимо придурок снова с кем-то подрался. Это уже невыносимо терпеть. Оставив Джера на полу, я даже не стал накрывать его. Поднял Эмму и унёс наверх в комнату.

– Почему Джерри не встаёт?

– Он заболел, Принцесса, завтра с утра всё будет хорошо.

– А какой говнюк должен к нам прийти?

– Боже, милая, не повторяй такие слова. Джерри не понимает, что говорит.

– Марк, за окном кто-то есть, ты видел?

– Где, милая? – я отдёрнул занавеску и посмотрел на озеро.

– Там стоял большой олень. Я его часто вижу.

– Там никого нет, засыпай солнышко, я буду рядом.

После того вечера девочка повторяла все бранные слова Джера. Без конца говорил ему об этом, но брату плевать. Я просто в бешенстве! Уже ничего бы не заставило её забыть эти слова и такое поведение. Той же ночью я услышал шум в её комнате – Джер забрался внутрь и громко храпел. Пришлось забрать девочку к себе, я снова распсиховался.

Ближе к пятнадцати годам Эмма начала странно вести себя. Этот период жизни нужно просто пережить. Девочка стала такой замкнутой – мало разговаривала, не хотел бы, чтобы наши отношения портились из-за недопонимания. Я начал много говорить с Эммой, и она рассказывала мне, что часто видит во сне большое белое животное. Я не придавал этому значения до тех пор, пока мы его не повстречали. Эти сны и это животное, всё так странно…

1998 г.

Джер изменился за то время, что мы живём у Рэя. Стал таким вспыльчивым. Я не хочу подпускать брата к Эмме, когда тот находится под воздействием алкоголя. Я пытаюсь уберечь девочку. Совершенно не заметил, как она стала такой взрослой –уже шестнадцать лет. Мои чувства меняются, и я боюсь даже думать об этом. Я действительно пытаюсь отогнать от себя мысли, что люблю её. Кажется, схожу с ума. Не могу, не должен так её любить, ведь это мой ребенок, – которого я вырастил, моя сестра – ждущая защиты, моя верная опора – всегда поддерживающая меня. Что же я делаю?! Это неправильно, но это есть. Я люблю её и останавливаю свои чувства каждый раз, когда она рядом! Прости, Принцесса, так не должно быть…

1996 г.

Был ещё один тяжёлый год в нашей жизни. Весной в дом постучали копы. Искали Джера.

– Сержант Блейк, нам нужен Джерард МакКолл, он здесь?! – голос полицейского был суров. Я открыл дверь, а Эмма выглядывала из-за моей спины.

– Эмм… а что случилось, сержант?

– Поступил вызов о нападении на человека с применением холодного оружия. Это случилось час назад в баре «Кэмбл», потерпевшего увезли в больницу.

– А причём здесь Джерард?

– Свидетели утверждают, что нападавшим был он. В баре произошла драка, инициатором оказался мистер МакКолл. Кем Вы ему приходитесь?

– Марк МакКолл – я его брат.

– Рэй Миллер, здравствуйте, – к разговору подключился Рэй, – Вы уверены, что это он?!

– Все доказательства при нас, потерпевший рассказал, что у них давно разногласия.

– Я понимаю, Джерард ещё не возвращался из бара, чем мы можем помочь?

– Его телефон не отвечает, как только он вернётся домой, позвоните, – сержант протянул Рэю листок с номером телефона.

Я закрыл дверь и посмотрел на Рэя, брат зол – крайне зол в этот раз. Кинулся кому-то звонить. Я надел куртку и отправился в бар. Оказывается, Эмма пошла следом за мной, только в баре её заметил.

– Какого чёрта ты пошла за мной? Вернись в дом!

– Я не могу сидеть на месте, хочу помочь!

– Ты поможешь, если уберёшься отсюда, прямо сейчас! Давай, иди! Ну!

Я разозлился на девочку. Естественно, в баре Джера уже не было. Рэй позвонил мне через несколько минут, сказал, что говорил с адвокатом. Господи, да где же ты, брат?! Я вышел из бара, закурил сигарету, нужно возвращаться домой, он ведь может вернуться. У Стива – нашего бармена я узнал, что Джер нанёс человеку ножевые ранения, но жизни они не угрожали. Меня немного это успокоило. Но, твою же мать! Нож! Ты с ума сошёл?! Алкоголь погубит моего тупого братца. Пришлось вернуться домой.

– Ты не нашёл его? – сказал мне Рэй.

– Нет, в баре уже никого, куда его черти занесли?! Где Эмма?

– Она ведь с тобой ушла? Разве нет?!

Господи, ну на хрена я накричал на девочку, в тот момент я совсем не подумал о том, как сильно нагрубил! Выбежал из дома, долго думал, как поступить дальше. Мы с Рэем сели в машину и поехали по тем местам, куда могли отправиться Джер или Эмма. Я так испугался, не знаю даже за кого больше. Эмме всего четырнадцать, слишком ранимая и я видимо обидел её. Девочка может попасть в любую ситуацию! Мне страшно… Мы проездили вблизи нашего дома, бара, стадиона – их нигде нет, уже около двух часов ночи. Рэй узнал имя пострадавшего и когда я это услышал, мне захотелось провалиться под землю.

Джер и Джек Гамп много лет ведут войну. Два идиота, которые решают все вопросы кулаками. Всё бы ничего, деритесь на здоровье, но у Джека есть друзья – полоумные ублюдки, шайка воров и насильников. Лишь бы он не успел сообщить об избиении им! Мы проехали ещё много миль вокруг территории и тут я вспомнил, что Джер и Эмма часто останавливались возле кабачка «У Джо», по крайней мере, это одно из мест, которое мы ещё не проверяли. Место малолюдное, дома находятся в нескольких милях. Может и правда там?! Прошло ещё полчаса, прежде чем мы доехали. Я увидел свет от фар внедорожника – несколько человек закрывали багажник автомобиля. Увидев нас, они не спеша сели в машину и уехали. Под колёсами, прямо в грязи что-то лежит. Человек… Рэй остановил машину прямо перед ним. Я нагнулся вниз, посветил фонариком. Джер! Кровь стекала из головы, нос и губы разбиты вдребезги. Сломана правая рука. Брат захлёбывается кровью, его избили до полусмерти. Боже… Рэй стал говорить мне, что нужно принести из машины, а я не мог прийти в себя и сообразить, что мне делать. Обернувшись, я споткнулся ногой обо что-то внизу. Кто-то лежит лицом в грязи, повсюду кровь, голова человека буквально втоптана в землю. Человек в капюшоне, я боюсь развернуть его. Слышу хрипение. Нет! Я перевернул её… это Эмма, избитая и почти мёртвая лежит под моими ногами. Я поднял девочку и положил на заднее сиденье машины. Принёс всё, что нужно Рэю, и он ввёл Джеру в сердце препарат, от которого тот пришёл в себя.

– Джерард, тебя ищут, ты слышишь меня?! Это я – Рэй. Вставай, нужно убираться отсюда.

– Где она? Потащилась за мной! Её били! Где Эм? – Джер страшно хрипел, голос казался умирающим.

– Девочка в машине, вставай же ты уже!

Мы дотащили Джера до машины, и я вернулся к Эмме. Девочка не приходила в себя – смахивала на мёртвую. Такая жуть. Рэй оказал ей первую помощь. Сколько же крови… Если бы я не прогнал её из бара, ничего бы не случилось. Пока мы добирались до дома, Джер пытался рассказать, что произошло:

– Я пошёл выпить, Джека забрала скорая, а я не хотел там оставаться. Приехал сюда – меня бы никто не нашёл. А тут явились эти говноеды. Уже собирался уходить, но меня фары осветили, я блин потерял зрение, потом резкий удар битой по ногам, и я уже на коленях стою. Эти пидоры меня окружи, начали долбить ногами по лицу, похоже, рёбра сломаны. Бля…

Джер вырубился, алкоголь подействовал на стойкость. Что же до Эммы? Она раздавлена – в прямом смысле. На капюшоне отпечаток ноги – их обоих хотели убить! Джер перешёл дорогу плохим людям, нам нельзя было воевать с ними. Думаю, теперь они успокоятся, вот только мы – нет! Ночь была длинной – Рэй откачивал Эмму, мы боялись потерять девочку, но брат справился. Я просидел с ней до самого утра, Эмма пошевелила пальцами и сжала мою руку. Я подскочил, пытался заговорить, но девочка лишь окинула меня пустым взглядом и отвернулась. Я был раздавлен – Эмма никогда не отворачивалась от меня, ей же хотелось помочь, только я оттолкнул её.

– Прости меня, я не хотел! Слушай, я думал только о Джере – мне нужно было его найти. Прости, что прогнал тебя.

– Я… я его нашла…

– Ты молодец, детка, но больше не уходи одна – нам просто повезло, что мы вас нашли.

– Джерри…

– С ним всё в порядке, тебе больше досталось…

В дверь снова постучали и на этот раз с орденом на арест Джера. Копы видели, что Джер и Эмма избиты, но не придали этому значения. Мы признались, кто стоит за нападением, но они уже паковали Джера в наручники. В тот момент у меня проскользнула мысль о том, что мы стали жертвами продажных полицейских. Вышло всё именно так. Джер отлежал в тюремном госпитале три месяца, сразу после восстановления предстал перед судом. Судья была настроена негативно, мы ведь подали встречный иск на Джека Гампа за попытку убийства двух членов нашей семьи. Этот факт как будто никто не замечал, все зациклились на ноже, которым Джер проткнул плечо Джека. Там ведь была куча свидетелей, а вот наша история не подкреплена доказательствами, тогда мы думали только о том, как бы унести оттуда ноги и уберечь жизни Джеру и Эмме. Я много раз читал о том, что суд бывает крайне несправедлив с людьми и здесь мы на своих шкурах ощутили, что это такое. Приговор вынесли быстро, присяжные признали вину и Джера осудили на восемь месяцев.

Мы навещали брата каждый день, ходили по одному. Не знаю, что такое тюрьма, но мне его жаль. Джер менялся ежедневно – лицо серело, глаза затухали, исхудал. Это место ад и этот срок несправедлив. Но, всё же! Если посмотреть на это с другой стороны, он виноват в этом сам. Это же брат напал на Джека в баре – Джер сам мне в этом признался, не поделили девку. Придурки, правда, друг друга стоят, только Джек связан с плохими людьми, если мы ещё раз покажемся на их пути – это плохо кончится, на этот раз они не отпустят нас живыми.

Пока я посещал Джера, постепенно вспоминал, в чём именно заключается давняя вражда. Когда мы только переехали к Рэю, Джер стал работать в одной строительной фирме. Он ставил заборы, был разнорабочим, всё по мелочи. Отец Джека – Рональд Гамп нанял Джера для работы. Однажды Джер приехал на работу пьяным и подрался с Джеком из-за того, что тот ущемлял его. Джер рассказывал, что парень специально разломал будку для собаки, которую он построил, портил всё, к чему приложил руку Джер. Джек сказал Джеру, что тот деревенщина, которая всю жизнь будет прислуживать ему. Парень бросал в брата монеты, называл уличным ублюдком. Естественно, Джер просто сорвался, и началась драка. Джеру было девятнадцать. В этом возрасте тебя задевают разные слова, вот и не выдержал. К тридцати годам их вражда только увеличивала свои масштабы, парень жил недалеко от нас в большом особняке. Был момент, когда он выкрал машину Джера и врезался на ней в дерево. И в баре они часто встречались – эта война должна была привести к чему-то подобному. Жаль только, что в тюрьме оказался именно Джер. Возможно, если бы не бесконечные пьянки, брат бы мог этого избежать.

Мы долго пытались оспорить приговор, подавали апелляции, жалобы, это ни к чему не привело. Он отбыл свой срок и вышел на свободу. Согласен – срок небольшой, но это тюремное, мать его, заключение! Этого не должно было случиться. Джер и правда, сильно изменился после тюрьмы. Брат отдалялся от меня, но я смог восстановить наши отношения. Я бы просто не смог жить без наших разговоров, мы свыклись с такой дружбой за столько лет – он мой брат, мне нужно дать поддержку сейчас, ведь он смог вытащить меня из ненавистного детства. Моя совесть просила меня быть ему благодарным…

Каждый раз, проезжая мимо дома Джека, Джер говорил, что сожжёт всё дотла. Но, всё вышло немного иначе. Не прошло и двух месяцев после освобождения Джера, как Джек заболел. Он умер от двухсторонней пневмонии. На похороны мы не пришли, это было бы неуместно. Зато нас оставили в покое.

Пока Джер был в тюрьме, мои отношения с Эммой портились. Девочка долго не могла простить моей резкости, и то, к чему это привело. Особенно сильно, она не хотела, чтобы я превращался в Джера. Но время идет, и старые обиды забываются, нам нужно держаться вместе, иначе мы не выживем в этом мире. Что касается Рэя – он всегда один. Даже это событие мы переживали по-разному. Здесь мне его не понять, Рэй всегда немного отстранён от нас троих. А без Джера время тянулось, и я иногда считал себя даже лишним в его доме. Рэй отшельник. Даже с Эммой проводил меньше времени, чем мы. Это испытание требовало стойкости от каждого из нас, особенно от Джера. Ему удалось выдержать, я согласен, но отпечаток на душе останется навсегда…

Глава 2. «Нутро из инея»

«Моя нить доверия потянулась по второму человеку из этой семьи. Боюсь, что Джер будет последним».

Сет

2000 г.

Ну что ж… Я и правда, записываю эту историю. Итак, что написать? С помощью девушки, которая вытащила меня из моей прошлой гнетущей жизни, я присоединился к семье МакКолл. Пока я не особо понимаю, что происходит, но мне это нравится. Живу с ними второй месяц, Эмми откармливает меня, как своё непутёвое дитя. Рэй и Марк продолжают игнорировать, а вот Джерард помешался. Этот недоумок невзлюбил меня с первого дня – я не могу спокойно пройти мимо, не получив осуждающий взгляд с его стороны.

Честно?! Не знаю, зачем я пишу и зачем вообще нахожусь в этом доме. Эти люди очень странные. Но! Есть огромное, но! Как бы это не звучало – это первое место после Мексики, картеля, тюрьмы и моей халупы, в котором я чувствую себя спокойно. Почти каждый вечер мы с Эмми ходим гулять, много разговариваем, девчонка очень интересная. И она мне нравится, если положить руку на сердце. Может, потому что, Эмми первый человек, который увидел во мне что-то хорошее. Я ей действительно нужен. Не могу сказать зачем. Мысли путаются, а когда это происходит, я уезжаю подальше, достаю дурь и выкуриваю две-три трубки. Сегодня я собирался провести вечер именно за этим занятием. Но что-то пошло не так…

Мы поужинали, остальные продолжали игнорировать меня, а Эмми пыталась сглаживать разговор, чтобы кто-нибудь ненароком не поругался. За этим очень интересно наблюдать – трое взрослых мужиков сидят за столом и пытаются сделать всё, чтобы незваный гость покинул их дом. Чувствовал ли я себя чужим? Хм. Не знаю. Это очень сложный вопрос. И да, и нет. Одно могу сказать точно, из этого дома я уходить не собирался. Но при этом я остаюсь посторонним человеком. Эмми начала убирать посуду, как вдруг Рэй заговорил:

– У меня есть дело. Нам нужно найти поселение, – я всё никак не мог привыкнуть к прямым монологам без вступления – это странно, но я продолжал молчать и слушал дальше, – скорее всего мы имеем дело с сектой.

Я наблюдал, с каким рвением на Рэя смотрят Марк и Джерард, они видят лидера и слушают каждое слово.

– Троих отпустили, либо те сбежали – их обнаружили в Балтиморе и передали FBI, так как они числились пропавшими почти три года. Местоположение секты неизвестно, но у меня есть зацепка. Один из пропавших – сын нашего сенатора. Мистер Фридман много лет не мог найти сына, пока сотрудники FBI не позвонили ему лично. Все трое покалечены странным образом, но об этом чуть позже.

– Что мы там забыли? – спросил Марк.

– Второй сын сенатора пропал за день до звонка от FBI. Не думаю, что это совпадение. Мистер Фридман поднял на уши весь город ради того, чтобы найти сына. Дело всё в том, что мужик ещё та гнида. И дети у него не отличались хорошим поведением – скорее даже отталкивали общество. Эту семью никто не любил, ни тогда, ни сейчас. Меня эта история очень заинтересовала, и я хочу выяснить, что произошло.

– И всё же, Рэй. Чем мы тут поможем?! Ты ведь не из-за интереса к сенатору говоришь нам об этом?! В чём дело? – добавил Джерард.

– Когда я учился в Оксфорде, был вместе на курсе с одной девушкой, мы одно время встречались. Она была дочкой местного прокурора. А перед окончанием исчезла. Её нашли года через два на одной просёлочной дороге, в таком же странном состоянии, как и тех трёх ребят. У девушки отсутствовал язык – его отрезали. Она молчит уже 20 лет. А сейчас я натыкаюсь на похожую историю. Хочу выяснить, в чём дело. Вы мне поможете?

– Я в деле! – сказал Джерард. Он посмотрел на Марка, тот не мог оторвать взгляд от пола, задумался о чём-то. Джер бросил в брата бумажку и тот, наконец, проснулся.

– Естественно, Рэй.

А теперь эти трое обернулись на меня и Эмми, мы сидели по другую сторону стола. Девушка стучала ногтями о стол, нахмурив брови, и пыталась не ловить взгляда членов семьи.

– Эй, парень. Скажи что-нибудь! – Джер обратился ко мне.

Тогда я вспомнил тюрьму, когда на меня уставилась вся банда и приказала принимать решение. Я вижу то же самое, только я уже не в тюрьме, но от меня хотят того же – хотят некое подношение для вступления в семью.

– Я согласен.

– Ну, ещё бы ты был не согласен! – Джер пререкался.

– О! Не начинай, Джерри, – Эмми снова вступилась за меня.

– Ещё не надоело его защищать, парень может сам отвечать за себя. Что ты в нём вообще нашла?!

– Тебе-то какое дело? Как только Сет появился в нашем доме, ты не видишь никого, кроме него. Обо всём забыл и послал нас всех на хер!

– Да я о тебе забочусь, а ты тащишь в дом преступников!

– Может, хватит, пора уже ко мне привыкнуть! Тем более я никогда не был преступником! – ответил я.

– Заткнись! Это мой дом, и я не хочу, чтобы ты здесь оставался. И тем более не хочу молиться рядом с тобой за одним столом!

– Меня выгонит только тот, кто сюда привёл!

Джерард продолжал орать на меня, пока не опрокинул стол, и не начал бить меня по лицу. Где-то через полминуты нас разняли, но здоровяк снова кинулся на меня. В драку влезли все, и Эмми отлетела на пол от удара Джерарда. Она зажимала нос, чтобы остановить кровь. Я вдруг понял, какое я животное. Джерард потянулся к Эмме, но та ударила по руке, а Марк её поднял. Эмма ушла в ванную, взяв полотенце у Марка. Он закрыл дверь, встав у входа, не давая никому пройти. Затем резко толкнул Джера так, что тот снёс собой стол.

– Да, что ты творишь?! – кричал Марк.

– Пусти меня!

– Не приближайся к ней!

Джер вытирал кровь с лица, я тоже успел немного поколотить урода, но его габариты значительно превышали мои. Я умылся и пока смотрел в зеркало, понял, что жалок. Хрупкая девушка вступается за меня уже не в первый раз, жертвует своими близкими отношениями с братьями ради меня. Если я хочу оставаться рядом с человеком, которому небезразличен, нужно сделать, что просят эти люди. Всё как в тюрьме. Не получилось там, может здесь получится?! Поживём, увидим.

Джер уехал, выбив дверь с ноги. Рэй сел на кухне и заварил себе чай, а Марк стоял у двери в ванную, в которой находилась Эмми. Когда девушка вышла, они с Марком перекинулись парой словечек. Марк очень внимателен с ней. Я понимал, что из всех братьев этой сумасшедшей семьи Эмми больше всего близка с Марком. Не знаю, с чем это связано. Большую часть времени девушка проводит с ним. Я начинаю ревновать – это так глупо. Эмми вышла на улицу и кинула на меня взгляд. Я пошёл следом, а перед этим Марк одёрнул мою руку.

– Сет, я хочу извиниться за Джерарда. У брата тяжёлый характер, ты и сам видишь. Ты привыкнешь, но сейчас не об этом. Поговори с Эммой, отвези её куда-нибудь, погуляйте немного, иначе девочка снова побежит искать этого дурака – это всегда плохо заканчивается.

– Почему не ты?! – я не понимал.

– Джер может вернуться – брат непредсказуем, я нужен здесь. К тому же мне нужно расспросить Рэя про новое дело. Только прошу тебя, береги её. Вам уже пора, парень. Иди…

Что я хочу сказать, этот разговор с Марком меня сильно воодушевил. Ну, во-первых, он хоть заговорил со мной – это уже большой шаг. Во-вторых, тон изменился – кажется, Марк начал мне доверять, иначе он бы никогда не позволил увезти Эмми ночью. Я знаю, Марк хочет для Эммы только лучшего и сейчас, ей лучше уйти из дома, чтобы как минимум не наткнуться на бухого Джера. Моя нить доверия потянулась по второму человеку из этой семьи. Боюсь, что Джер будет последним.

Я закрыл за собой дверь, направившись к Эмме. Мы сели в машину. Мне хотелось тишины и покоя, наших долгих разговоров, забыть о сегодняшнем вечере. Ехали по пустой дороге за городом, я свернул на небольшую тропу. Там недалеко в самом центре поля стояло большое дерево – захотелось именно туда. Эмми была не против, девушка всё о чём-то думала, за всю дорогу не сказала ни слова. Я остановился. В машине чувствовал томное дыхание, она очень переживала из-за этой драки. Я взял её за руку, Эмми снова улыбнулась.

– Пойдём, там очень красиво.

Я вышел вслед за ней. Девушка направилась в сторону дерева и присела на землю. Я заглушил мотор, сел возле неё. Эмми положила голову на моё плечо, я немного приобнял её.

– Здесь тихо, как ты и хотел.

– Да, хорошее место.

– Джерри, наверное, уже напился. Его не изменить. Эта мерзкая злость его портит! Как можно так глупо себя вести?!

– Он привыкнет. Время…

– Ты решил остаться?

– Мне не хочется от вас уходить. Даже несмотря на эти стычки с Джером, я всё равно чувствую себя, как дома.

– Этого я не знала, в смысле, что ты решишь в итоге. Я очень рада, Сет, – девушка выждала паузу, – кстати, ты не взял, случайно?

– Пф! Обижаешь!

– Прошлый раз мне понравилось, только было страшновато…

– Прошлый раз я держал нож у твоего горла! Ещё бы тебе не было страшно!

Я достал трубку и насыпал туда дури. Зажёг огонь – мои легкие медленно вдыхали этот невероятный вкус. Немного задержки в горле, горечь, выдох. Я не любил доводить до кашля, чтобы процесс был приятнее. Выпустил дым наружу и закрыл глаза. Эмми взяла трубку, затянулась – пыталась не кашлять, но не выходило. Я чувствую, как моё тело расслабляется – руки становятся легче, голова уходит в туман. Каждая затяжка приближает меня к умиротворению. Я сижу, прислонившись к дереву и чувствую, как Эмми ложится на мои ноги, она выдыхает дым, и тот обволакивает моё лицо.

– Боже! Эта дрянь потрясающая. – Прошептала она.

– Бог создал три потрясающие вещи: преданность, справедливость и дурь. Только кроме последнего в этом мире не достанешь остального.

– Если тебе нужна преданность – я всегда буду на твоей стороне, даже если ты будешь не прав.

– Почему?! Ты идёшь против Джера – вы же всю жизнь вместе, а я… я же…

– Твоя жизнь слишком важна, Сет. Я уже рассказывала про мой сон, и того мужчину, что стреляет в тебя! Всё это не просто так. Я пошла против своей семьи, чтобы хотя бы один из нас прожил долгую и счастливую жизнь. Так должно быть…

– Я пока ещё не могу понять, что с тобой происходит, не сталкивался с таким. Но… это захватывает…

Я затянулся ещё раз, наклонился к ней, чтобы выпустить дым. Эмма приоткрыла губы и затянулась. Потрясающий момент. Мы продолжали разговаривать…

– А ты уже нашла себе парня или они не разрешают?

– Оу, сложный вопрос. Видишь ли, я влюблена в одного из них. Понимаю, что мы абсолютно чужие друг другу по крови, но он со мной с самого детства.

– Марк, да, я догадывался.

– Что?! – она посмеялась, – Джерри!

– Не, не верю. Не сходи с ума!

– Так сошлись звёзды, ничего не могу с этим сделать…

– Почему не признаешься? Боишься?

– Эмм… ну, наверное, этого никогда не случится.

– Странно, что он, а не Марк. Мне казалось…

– Да… тебе казалось… здесь от меня, ничего не зависит.

– Позволю себе сказать, что тебе виднее.

Мы ещё долго болтали и смеялись, я держал руку на её волосах, а она лежала, уткнувшись в меня. Звёздное небо было прекрасным в ту ночь. Мы проговорили почти до утра, затуманенный разум позволял мне задавать разные вопросы, и я получал ответы на всё, что хотел. Я узнал полную историю создания семьи МакКолл. Узнал, что это выдуманная фамилия для Марка, Эмми и Джера, появившаяся после их побега из приюта. Узнал, что Рэй Миллер был опекуном Эмми до её совершеннолетия. Эти люди придумали сложнейшую схему, чтобы скрыть свои настоящие личности. Эмми рассказала каждый день из жизни своей семьи. Я наблюдал, с каким трепетом Эмма говорит про Джерарда. Мне кажется, сердце этой девочки полностью принадлежит ему, по крайней мере, пока.