Генерал моего сердца

Из лифта выхожу первой. Лезу в сумку и неловкими, дрожащими руками достаю ключ, мысленно уговаривая себя успокоиться. Ну подумаешь, привезла к себе домой мужика и сейчас мы займёмся сексом, что так дёргаться-то?!

Но уговоры не помогают – ключ никак не попадает в замочную скважину, а я чувствую себя девчонкой, у которой вот-вот будет её первый раз. Да я с Олегом в свой настоящий первый раз так не волновалась!

– Помочь? – раздаётся над макушкой бархатный голос Вячеслава. Мужские пальцы ложатся на мою трясущуюся ладонь, мягко сжимают и помогают вставить ключ. Горячее, потяжелевшее дыхание касается затылка, разгоняя по шее беспокойные мурашки. Щелчок замка, дверь открывается, и я почти запрыгиваю в квартиру. Да что со мной такое, с чего я нервничаю?!

– Влада… – хриплый шёпот одновременно со звуком закрывшейся двери и на мои бёдра ложатся мужские руки. С силой сжимают, выбивая из меня шумный выдох, разворачивают. Передо мной потемневшие серые глаза. Губы Славы плотно сжаты, а мои, наоборот, приоткрываются. Мужские ладони с силой стискивают мои ягодицы, а дальше всё происходит само собой. В голове с тонким звуком что-то рвётся и, теряя остатки самообладания, я тянусь вверх и впиваюсь в мужской рот поцелуем.

В следующее мгновение подлетаю вверх. Не прекращая наш поцелуй, Слава плотно прижимает меня к себе.

– Где спальня? – пробивается вопрос сквозь радостный грохот барабанов в голове, и я, замычав, тыкаю пальцем в нужную сторону.

– Правда соскучился по мне? – шепчу кокетливо, не удержавшись, когда Слава спускает меня на пол у кровати. Сердце тарахтит, словно лодочный мотор, вибрация от которого передаётся даже в колени.

– Сказал же, – подтверждает он. В доказательство прижимается ко мне раздутой ширинкой, и руками ещё крепче стискивает мой зад.

Самодовольно хихикаю и снова хватаюсь за его галстук. Тяну, дёргаю изо всех сил, потому что эта зараза никак не хочет развязываться, а у меня от волнения мозги совсем отказывают. Наконец, узел поддаётся, я сдёргиваю дизайнерское изделие и вцепляюсь в пуговицы на воротничке. Вот на кой чёрт Говоров так оделся, где его свитеры?! Сейчас бы просто поднял руки, а я стащила с него…

Эта мысль проносится в голове и исчезает со звуком взорвавшейся петарды, когда Слава кладёт ладонь мне на затылок и перехватывает инициативу. Впивается в мой рот глубоким поцелуем и проталкивает другую руку под край блузки. С силой проводит по рёбрам, добирается до груди и обхватывает поверх лифчика. Сладко сминает, сжимает сосок и я нечленораздельно мычу от удовольствия.

Раздевание оказывается мучительным. Невозможно стягивать одежду и вытаскивать все эти пуговички из крохотных петелек не прекращая целоваться. Мешая друг другу, путаясь в руках и частях одежды и задыхаясь от нетерпения. Забив на пуговички, просто выдираю Славину рубашку из-под ремня и ныряю под неё руками. Кладу ладони на его напряжённый живот – боже, кубики просто каменные! В прошлый раз я на них только посмотреть успела, зато теперь могу лапать без всякого стеснения.

– Владка, с ума меня сведёшь… – бормочет Слава и дёргает полы моей блузки в стороны. Раздаётся треск и моя блузка летит на пол.

– Это была моя любимая, – выдыхаю, закинув голову назад. Запускаю пальцы в тёмные волосы на покрытой выпуклыми пластами мышц груди и веду по ним, чуть не постанывая от наслаждения. Интересно, откуда у него такая мускулатура, из спортивного зала не вылезает, что ли? Хотя он же вроде какой-то силовик? Говорил, он типа полицейского и за ним на вертолёте прилетают, если срочно нужен… У силовиков же положено всегда быть в хорошей форме?

– Купим новую, – хрипит Слава и опрокидывает меня на кровать. Придавливает сверху своим тяжёлым телом. Коленом раздвигает мне ноги и его член без прелюдии врывается в меня под звук моего громкого стона.

Окружающий мир исчезает, все мысли тоже. Мне хорошо, слишком хорошо, чтобы о чём-то думать. Между ног искрит, голова плывёт, горло горит от стонов. Всего две недели прошло, а я уже забыла, как с этим мужчиной изумительно. Всё это: глубокие толчки, жаркие руки, крепко стискивающие моё тело. Лихорадочное, обжигающее кожу дыхание, пряный возбуждающий запах, сносящий сознание, и поцелуи вперемежку с укусами, от которых я сладко вздрагиваю всем телом.

От перевозбуждения я достигаю оргазма почти сразу, и Слава замирает, терпеливо пережидая мои спазмы. Тяжело дышит и смотрит в глаза, пока я с криком выгибаюсь дугой и царапаю его плечи. Длинным движением выходит почти на всю длину и резко вгоняет член, вышибая из меня остатки воздуха и новый стон. Всаживается в меня, добираясь, кажется, до сердечной сумки и разбивая пространство перед моими глазами на звёздные осколки…

Позже мы лежим, мокрые и размягчённые, приходя в себя. Рука Славы устроилась поперёк моего живота, я щекой на его плече и мне хо-ро-шо! Глаза начинают закрываться, и меня неумолимо тянет в дрему совершенно без той неловкости, которая, как говорят, появляется после секса с малознакомым мужчиной. У меня такого опыта ещё не было, но Стеша, да и другие девчонки рассказывали, что так всегда бывает: возбуждение схлынуло и не знаешь куда деваться от неловкости рядом с фактически незнакомцем. Хотя, о чём я переживаю? В прошлый раз тоже никакого смущения не было, с чего я взяла, что сейчас оно должно появиться?

Где-то на полу входящим сообщением пиликает телефон, и мужское плечо под моей щекой сдвигается.

– Наверное, от ресторана сообщение пришло о доставке, – произносит Слава чуть хрипло. Перекладывает меня на подушку и встаёт. Совершенно не стесняясь своей наготы, идёт к валяющимся рядом на полу рубашке и брюкам. Достаёт из кармана телефон и сосредоточенно изучает экран. Ну а я изучаю его.

Да, он точно с утра до ночи штангу тягает и приседы с гантелями делает. Иначе откуда взяться таким бицепсам, и ягодичным мышцам? Ещё прессу, трицепсам и широчайшей спины? Про грудные мышцы я тоже упоминала, кажется…

– Курьер стоит у двери подъезда, – оповещает Слава, и я неохотно сажусь на кровати – в конце концов, я здесь хозяйка, надо встречать заказанную еду и накрывать на стол. Потом собрать вещи для Сашки – они с Марфой уже через час будут у неё дома.

Протягиваю руку к лежащему на прикроватной тумбе халату и замираю, не дотянувшись до него. Противно сжимается подреберье и кровь отливает от лица: неожиданно я вспоминаю, что меня зацепило в тех грязных жигулях, приехавших к моему дому вслед за нами!

Глава 21

Эти жигули я уже видела!

Сегодня, когда я выскочила из автомобиля, на котором приехала от Шелепова, мой взгляд случайно зацепился за грязный бок стоявшей неподалёку машины. Помнится, я удивилась, что она так сильно изгваздана, ведь в городе сухо. Да и в целом, автомобиль не слишком привычный для делового центра столицы: здесь обитают в основном марки из премиум-сегмента, или добротная европейская классика. И уж, конечно, нечасто встретишь такую грязнулю, словно она неделю по свежей пашне носилась…

В голове начинают метаться панические мысли, что это Шелепов зачем-то приставил за мной слежку. Потом рождается другая параноидальная идея, что это полиция меня караулит по делу о гибели Олега. Но что они надеются выследить? Думают, я собираюсь кого-то прихлопнуть, а они меня поймают на горяченьком? Или это всё-таки дело рук Вадима Шелепова?

Неожиданно громко тренькает домофон. Словно ужаленная, я подскакиваю на кровати и задушено выкрикиваю:

– Слава, не открывай!

– Что так? – во взгляде серых глаз мелькает смешок.

– А-а-а… вдруг это не курьер?! Может, соседка за солью пришла, а ты голый? – лепечу в ответ какую-то несуразицу.

– У тебя же видеодомофон. Сейчас посмотрим, кто там. Если соседка, то я, так и быть, не буду ей открывать, – Вячеслав внимательно рассматривает моё лицо. Требовательно спрашивает. – Влада, что случилось? Или это твой сын со школы вернулся, и ты не хочешь, чтобы он меня видел?

– Нет, нет, не в этом дело. Сашка сегодня у Марфы ночует, иначе я тебя не привела бы к себе. Просто… вдруг соседка…

– … за солью пришла, а тут я голый, – усмехается Слава и идёт в прихожую. Оттуда кричит: – Расслабься, это курьер ресторана.

Выдыхаю, прижав ладонь к колотящемуся сердцу. Торопливо просовываю дрожащие руки в рукава халата. Затягиваю пояс и бегу к входной двери.

– Давай я сама его встречу, – сую нос к экрану домофона, где уже нет никакого курьера, потому что Слава успел открыть дверь подъезда. Нервно повожу плечами, чувствуя неприятный озноб в позвоночнике – паника из-за машины, ездящей за мной по городу, не отпускает.

– Влада, да что с тобой? – сильные руки сгребают меня в охапку, прижимают к голой, пахнущей чуть терпко и волнующе, мужской груди и меня резко попускает. Правда, чего я заистерила? Вдруг это случайность, просто совпадение, или вообще это были две совершенно разные машины, а я себя накрутила?

Утыкаюсь носом Славе в плечо, обнимаю его за спину и зажмуриваюсь – совсем у меня нервы расшалились, воображаю невесть что. Кому я нужна, чтобы следить за мной?!

Но всё равно, мой рот открывается, и я спрашиваю то, чего совершенно не собиралась:

– Слав, а всё-таки, ты кто? Высокопоставленный силовик, да?

– Можно и так сказать. С какой целью интересуешься?

– Ну-у-у, ты ходишь по моей квартире без трусов, а я понятия не имею, кто ты, – отвечаю со смешком. На самом деле мне приходит в голову мысль, что та машина может быть его охраной. А если так, то можно расслабиться.

На радости прикусываю гладкую плотную кожу плеча, с удовольствием чувствуя, как недвусмысленно реагирует мужское тело. Слава стискивает мои бока и шипит, обещая отшлёпать, а я тут же зализываю место укуса. Фыркаю:

– Переживаю, вдруг ты очень большой и важный человек, а у меня даже халата нет тебе дать, чтобы голой задницей по квартире не сверкал.

– Не нравится моя задница? – его губы дёргаются в улыбке. Хочу ответить, что очень, очень нравится, пусть так и ходит, но в дверь уже звонят. Я неохотно отлипаю от такого привлекательного мужского тела и поворачиваюсь к двери.

– Всё же, лучше я открою, а то у тебя не только задница голая. Не комильфо курьеров в таком виде встречать.

– Ладно, пойду трусы хоть отыщу. А то, правда, придёт какая-нибудь соседка и твоя репутация среди жильцов дома будет испорчена навеки… – Слава всё-таки шлёпает меня пониже спины и идёт в сторону спальни.

Полюбовавшись его мускулистой спиной вкупе со всем остальным роскошеством в виде длинных и крепких, покрытых тёмными волосками ног, мускулистых рук и той самой роскошной задницы, начинаю крутить дверные замки. Про себя хихикаю: да если бы соседка, сорокалетняя, очень деловая бизнесвумен Ольга увидела Славу в таком виде, моя репутация не то, что не упала бы. Она поднялась бы до заоблачных высот!

И следом в мою дурную голову лезет мысль: интересно, останется Говоров у меня ночевать или сбежит в свой загородный дом?

Глава 22

– Вот так взял и исчез?! – от возмущения голос Стеши шипит, словно загашенная уксусом сода. Это я только что пожаловалась на подлеца Вячеслава Говорова, снова пропавшего с радаров.

– Угу, взял и исчез, – подтверждаю уныло.

– Разочек переспал с тобой, потешился и слинял без всяких объяснений?! Гондон! Он мне сразу не понравился, между прочим!

– А мне, наоборот, показался приличным мужчиной. Надо же, как я ошиблась, – ахает Любаня. От возмущения она с громким хлюпаньем втягивает через соломинку изрядную порцию безалкогольного мохито, давится и страшно закашливается.

Стеша вскакивает, и начинает остервенело колотить её по спине, так что бедная Любаня едва не втыкается лицом в край бокала.

– Стеш-шка, при-бьеш-шь меня! – хрипит Любаня и уворачивается от очередного удара любящей сестры. Ладонь Стеши, не встретившись с намеченной целью, летит дальше. С размаху сносит со стола бокалы, пару тарелок и каменную подставку со специями.

Грохот и звон разбитой посуды слышно, кажется, даже на улице. За соседними столиками перестают жевать и разговаривать. Весь ресторан начинает дружно пялиться в нашу сторону, а от бара к нам спешит молодой человек в узких брючках, по виду администратор.

– Что за дурацкие соломинки подают у вас в ресторане?! Человек едва не подавился из-за неё! – рявкает Стеша, как только парень приближается к нашему столику. – Возмутительно!

– Кх-я.. кхн-орм-хально! – с трудом выкашливает из себя Любаня. Лицо у неё красное, залитое слезами и потёками косметики, а несущиеся изо рта звуки способны отбить аппетит всем, кто находится в радиусе километра от нас. М-да, называется, поделилась я с подругами своей злостью на негодяя Говорова!

Через двадцать минут, когда Любаня отдышалась и умылась в туалете, а Стеша спустила пар, от души поскандалив со срочно вызванным управляющим, мы снова сидим за столиком. Правда, теперь в совершенно пустом ВИП-зале, подальше от остальных гостей. На столе у нас три бокала с «Клубничной Маргаритой», извинение от ресторана за «негодную соломинку». Но так как Любаня нынче не пьёт, а Стеша коктейли не уважает в принципе, то все три «Маргариты» мои.

Первую я с расстройства уже прикончила, вторую допиваю, и под появившийся в голове лёгкий шумок подключаюсь к обсуждению извечной женской темы: «Почему все мужики такие козлы, а некоторые из них особенно?!»

– Значит, этот твой Слава просто исчез и всё? Ни разу не позвонил, и сообщение или хоть смайлик с сердечком не прислал? – поворачивается ко мне Любаня. В голосе у неё звенит сочувствие, но в глазах мне почему-то чудится торжество. Э-э, похоже, мне надо завязывать с «Маргаритой» и переходить на минералку, а то вижу то, чего быть не может.

– Ни разу, – киваю согласно.

– Ну а ты? Почему сама не позвонила ему? – интересуется Стеша.

Пожимаю плечами: у меня нет на это ответа. Много-много раз за эту неделю я брала в руки телефон. Находила контакт Вячеслава и замирала, не донеся пальца до значка вызова. Ну не могла я сама первая позвонить, что-то восставало в душе против этого. Да с такой силой, что даже больно становилось. Может, опять история с Олегом аукается? Так сказать, психологическая травма на всю оставшуюся жизнь?

– Влада, а тебе хоть понравилось с ним в постели? – продолжает расспросы Любаня.

– Да, стоил он твоих нынешних страданий, или этого Славу растереть и забыть? – поддакивает ей Стеша.

– Нормально. Обычно, – буркаю я, опуская глаза. Нет, даже лучшим подругам, не признаюсь, что понравилось. Обалдеть, как понравилось.

И самый первый раз, когда мерзавец Говоров оприходовал меня на кухонном столе. И второй, когда мы едва добрались до кровати и от нашего общего нетерпения всё произошло быстро и очень бурно. И третий, когда все было неспешно и так сладко, что даже сейчас вспоминаю и пальчики на ногах поджимаются, а низ живота приятно тянет. Про четвёртый и пятый, случившиеся уже утром до и после завтрака, вообще молчу…

Да, в тот раз подлец Говоров остался у меня ночевать. Мало того, узнав, что я хочу вызвать курьера, чтобы отправить Сашкины вещи к Марфе, сказал, не надо курьера, сам их отвезёт.

После ужина оделся в свой дорогущий костюм, только галстук повязывать не стал, а скомкал и сунул в карман. Взял приготовленную сумку, и чмокнув меня в нос, исчез из квартиры.

Объявился Говоров через три часа, когда я извелась в уверенности, что он передумал возвращаться и ночевать у меня, а просто смылся под предлогом помощи с вещами. Одет был уже не в костюм, а в совершенно новенькие джинсы и чёрный свитер, опять с высоким горлом.

Оказывается, пока я нервничала, он успел скатать в торговый центр и прикупить себе новой одежды. Заодно привёз с собой новенький бритвенный станок, расчёску и зубную щётку. Преспокойно разместил их в моей ванной на полочке, а в шкафу в спальне домашние штаны, футболку и… трам-пам-пам! – упаковки с новыми носками и трусами.

Вот поэтому и было сейчас так обидно, что после той ночи Говоров снова пропал и уже седьмой день от него ни слуху ни духу! А я-то, глядя на его вещи в своём шкафу, уже чего только не нафантазировала себе. При этом он и Марфу, и Сашку моего успел очаровать, пока сумку с вещами им отдавал. Они потом на пару звонили мне и с пристрастием расспрашивали, что это за курьер такой приятный от меня приезжал…

– Ну а ему, этому Славе, с тобой понравилось? Может, ты ему в чём-то отказала, в какой-нибудь сексуальной прихоти, а, Влад? Наверное, ушёл мужик от тебя неудовлетворённый, поэтому и возвращаться не хочет? – не унимается Любаня. Она сегодня решила побыть слугой Святой Инквизиции и выведать все мои грешные мысли и святотатственные поступки?

– Любка, ты совсем кукухой поехала? – вместо меня грубовато отвечает Стеша. – Во-первых, Владка и не должна на первом перепихе его извращенские запросы удовлетворять. А во-вторых, как она может кому-то не понравиться? Да у неё грудь четвёртого размера! К тому же натуральная и такая, что можно без лифчика ходить, мир своей красотой освещая и делая его лучше.

– При чём здесь большая грудь?! – ощетинивается Любаня.

– При том что мужики на красивые сиськи кидаются похлеще голодных младенцев.

– Вот именно! Женская грудь создана для младенцев, а не для украшения. И не для мудаков, которые переспали, и в кусты, – не совсем логично, но очень эмоционально отвечает Любаня и незаметно косится на свою скромную единичку.

– Да не было у него никаких извращений. Всё… по классике… – выдыхаю я.

Торопливо заталкиваю в рот оливку, чтобы зажевать нестерпимое желание рассказать про эту самую «классику» в виртуозном исполнении Вячеслава Говорова, негодяя и мерзавца. Я и про тот спонтанный настольный секс на второй день после знакомства умолчала, и про остальное буду молчать – нечего душу себе травить новыми подробностями.

– Ну, тогда и не знаю… – разводит руками Любаня. – Значит, он просто гон…дольеро.

– И нищеброд! – припечатывает Стеша. – Наверное, увидел, что у Владки и квартирка упакованная, и сама она вся из себя, и его начали жрать комплексы. Жрали, жрали и сожрали!

– Не думаю… – начинаю я вяло возражать и замолкаю. На самом деле, я уже устала от этой темы и ничего не хочу объяснять про Говорова: что никакой он не нищеброд, что машин у него как минимум две и обе не из дешёвых. И про галстук стоимостью, как навороченный холодильник рассказывать нет желания.

Собираясь на наш традиционный девичник, я думала, что просто поделюсь с подругами своими страданиями. Мы дружно обругаем негодяя Говорова и мне полегчает. Но нет, ничуть не полегчало, наоборот, еще тоскливее сделалось.

Так что надо сворачиваться с посиделками: лучше поеду к Марфе с Сашкой, соскучилась по ним, сил нет. И вообще, нужно завязывать с конспирацией и возвращать Сашку домой. Если за неделю Шелепов никак не проявил себя относительно моего сына, значит, и не заподозрил, что это его внук, от которого депутат так хотел избавиться в своё время. Значит, можно успокоиться и жить как жили…

А вещи Говорова из своей квартиры я сегодня же выкину. И зубную щётку, и носки с трусами. Он что, думает, со мной можно вот так обращаться: приехал, переспал, зубы почистил, трусы переодел и опять пропал?! А когда снова приспичило, то спокойно приехал, и вперёд: трахаться, бриться и носки менять?! Нет, секс— не повод для знакомства. Тем более, не причина оставлять у меня своё имущество. И вообще, что я Сашке скажу, когда он увидит у нас дома чужие вещи, а?!

Вот! Нечего мне сыну сказать, так что Говоровское барахло уже сегодня пойдёт на помойку!

– Ладно, девочки, я поеду, наверное, – беру в руки телефон, чтобы открыть приложение такси, и в этот момент он разражается звонком.

Марфа!

– Да! – отвечаю радостно. Хочу уже сказать, что собираюсь приехать к ним, но не успеваю. В трубке раздаётся всхлип, и голос Марфы еле слышно шелестит:

– Влада, Сашка пропал. А мне прислали сообщение…

Глава 23

– Что значит пропал?! Ты что такое говоришь?! – сиплю я, в ужасе слушая с трубке шумное, прерывистое дыхание Марфы.

– Он вышел из школы, всё как всегда – я звонила учительнице. Но домой не пришёл. А пять минут назад мне пришло сообщение на вотсап с незнакомого номера: «С мальчиком всё в порядке. В полицию не звоните», – голос Марфы дрожит, и она вдруг всхлипывает. – Влада, что происходит? Это похитители или кто? Но если киднеперы, то почему сразу денег не попросили?

– Так, спокойно! Ты звонила Сашке и по тому номеру, с которого пришло сообщение?

– Звонила. Ни один не отвечает.

– Перешли мне это сообщение и номер телефона, с которого оно пришло, – прошу, заталкивая поглубже накатывающую панику – что с Сашкой?! Куда он мог пойти и не предупредить ни меня, ни Марфу? И сама себе отвечаю: никуда. Он парень ответственный и мы с Марфой ему все уши прожужжали про правила безопасности. Сашка всегда сообщает, если задерживается в школе или куда-то идёт с друзьями. Да и не ходит он никуда особо, а дорога от школы до дома десять минут занимает, не больше, там и свернуть-то девятилетке некуда.

– Владка, что случилось, – меня с силой дёргают за плечо, а потом начинают трясти. Я с трудом выбираюсь из болота своего ужаса, смотрю на встревоженные лица Стеши и Любани и долго не могу сообразить, откуда они здесь взялись.

– Девочки, Марфа звонила. Сашка пропал… Мне нужно к ней, – произношу, с трудом шевеля губами, когда до меня, наконец, доходит, что я всё ещё в ресторане с подругами.

– Ой, да куда пацан мог пропасть в субботу, в два часа дня? – удивляется Любаня. – Панику наводит твоя Марфа.

– А вдруг нет? Знаешь, сколько сейчас случаев воровства детей? – не соглашается с ней Стеша и я чуть не вою от злости и новой волны страха, сдавившей сердце. Вскакиваю и, не прощаясь с девчонками, несусь к выходу.

Вылетаю на улицу, начинаю бестолково метаться по тротуару, пытаясь сообразить, что делать. Только когда порыв прохладного воздуха бросает мне в лицо пригоршню дождевых капель вперемешку с мелкой жёлтой листвой, прихожу в себя.

Вызываю такси и пока жду машину, безрезультатно набираю Сашкин номер. Потом звоню его учительнице, которая повторяет мне то же самое, что сказала Марфе. Давя рыдания, кидаю в чат класса вопрос родителям – не пошёл ли мой сын в гости к кому-то из их детей? И только когда получаю стройный ряд однотипных ответов, убивающих мою надежду, нахожу в телефоне номер, обозначенный «Вячеслав Говоров».

Набираю и долго слушаю монотонные гудки. Считаю их, чуть не до крови закусив губу: один, два, три… восемь… двенадцать. На тринадцатом вместо гудка в моё ухо влетает бархатное «Слушаю», и я облегчённо выдыхаю.

– Слава, это Влада. Влада Сокольская…

– Я узнал тебя, Влада, – спокойно, почти равнодушно отвечает Говоров. – Что ты хотела?

– Слава, у меня проблема. Мой сын пропал, – всхлипываю в трубку. – Он не вернулся домой из школы, а Марфе пришло странное сообщение… Я звоню, потому что просто не знаю, к кому мне ещё обратиться.

В этот момент мне вдруг приходит мысль, что этот Говоров мог и соврать. С чего я поверила, что он какой-то силовик? Да если и силовик, с какой стати ему ввязываться в мои проблемы? Поэтому тут же выпаливаю:

– Если не можешь помочь, то просто скажи, к кому мне обратиться или…

– Где ты сейчас? – перебивает меня Вячеслав совсем другим голосом, собранным и жёстким, мгновенно возвращающим мне надежду.

– Пресненская набережная, возле Москва-Сити. Жду такси, чтобы поехать домой к Марфе, – отвечаю торопливо.

– Хорошо, поезжай к ней. Никуда из дома не уходите и держи меня в курсе всего происходящего. Поняла, Влада, чтобы ни случилось, сразу звони мне. И отправь мне то сообщение, что пришло Марфе, – командует Слава и сбрасывает звонок.

В этот момент к тротуару подкатывает моё такси. Я кидаюсь к машине, но дорогу мне преграждает крепкого телосложения, с неприметным лицом мужчина в кожаной куртке. В его руке появляются красные корочки и он произносит сухим, совершенно без эмоций голосом:

– Влада Сергеевна Сокольская? Вам придётся проехать с нами.

Глава 24

– Куда проехать? Я ничего не понимаю.

– В Управление, – мужчина держит удостоверение так, что вообще не видно, что там написано. На мгновение разворачивает его передо мной, а потом сразу убирает в карман куртки, я только фотографию и успела заметить. Что за удостоверение, в какое управление надо ехать?!

Начинаю пятиться, нащупываю в кармане телефон – Слава сказал звонить ему при любом происшествии, – и натыкаюсь на какое-то препятствие, появившееся за спиной.

– Давайте без глупостей, гражданка Сокольская, – звучит над ухом хриплый мужской голос, и до меня доносится тяжелое дыхание с резким запахом чеснока. На плечо ложится грубая ладонь, сжимает его и тот же голос за спиной требует. – Пройдёмте в машину. Мы за вами бегать не будем, гражданочка – окажете сопротивление представителям следственных органов и загремите на пятнадцать суток.