Это просто кровь

– Дварф. – удивлённо проронил и ткнул Мирон друга локтем.

– Сани придётся оставить тут. – словно только очнувшись, проговорила Арина. – Чем дальше на юг, тем меньше снега на дорогах и не хотелось бы бросать их в поле. Возьмём только лошадей, а за санями вернёмся потом.

– Да они с нас три цены сдерут за простой саней в конюшне! – взъерепенился Мирон.

– Значит, продадим. – не собиралась спорить Арина.

Марк на такое заявление невесты только глазами захлопал.

– Вот, не успел жениться, а она уже твоё имущество распродаёт. – поддел Марка друг.

– Всё, двинули. – встала с места не прикоснувшаяся к еде Арина.

– Эй, подруга, – начала Фини, – ты куда двигать-то собралась, сядь, поешь по-человечески, пиво выпей.

Марк с Мироном дружно закивали, а Тур лишь молча жевал, наблюдая за происходящим. Осмотрев спутников, Арина вздохнула и уселась обратно.

Спустя два часа Тур со спутниками вели под уздцы навьюченных лошадок. У южных ворот было спокойнее, чем у тех, через которые друзья вошли в город. Однако и тут собирался в поход отряд латников с изображением солнца на плащах. Во главе колонны восседала в седле на гнедой воительница, вся замотанная в бинты с культёй вместо левой руки. Холодный взгляд скользнул по Марку с Мироном, не заметил Арину с Фини и споткнулся на Туре. От этого взгляда Туру стало не по себе, словно хищник прямо в душу заглянул. Не задерживаясь в городе больше ни на минуту, спутники вышли за ворота. Дорога в целом шла на юг, лишь слегка забирая на запад. Идти по утоптанному снегу было легко, вот только Фини было тяжело со своими короткими ножками угнаться за людьми. Тур обернулся, на сопящую дварфу, улыбнулся и, подхватив за сопротивлявшуюся Фини, усадил ту на лошадь.

– Пожалей скотинку, на ней и так навешано тюков. – буркнул Марк.

На это тур лишь пожал плечами и перекинул два самых больших мешка себе за спину.

Через полчаса отряд латников обогнал друзей.

– Вы видели ту в бинтах? Интересно, кто её так? Словно прожёвывал её кто…

– Мало ли зверья лютого в этих местах водится? – пожал плечами Мирон на реплику друга. – Нарвалась на лютоволка вот и скачут изводить страшилу.

– Что-то непохож этот отряд на егерей, – проговорил Тур, – больше на рыцарей ордена. Есть тут рыцарский орден в округе?

Друзья пожали плечами, а вот Арина ответила:

– Наставница рассказывала, что где-то в этих лесах есть резиденция ордена Рассвета, и нам ведьмам без патента лучше им на глаза не попадаться. Они вроде как раньше на кровавцев охотились и извели-таки всех под корень, а потом за обычных ведуний взялись, но вяло, без энтузиазма.

– Не всех. – тихо, так чтобы услышал только Тур, пробубнила Фини.

Арина тем временем бросила на дракона с дварфой многозначительный взгляд.

– Нам бы поторопиться. – выдохнул Тур. – Не нравятся мне всё это.

– Да куда нам за конными? – проговорил Марк.

Замолчали, каждый думал о своём. Тур искренне переживал за Асю, впрочем, так же как Фини, хоть та и не показывала этого. Арина всё кусала губы, мысль, что можно засветить свои способности перед орденом, как-то не прибавляла уверенности. Марк же с Мироном просто топали вслед за своей сестрой и невестой. Когда солнце спряталось за деревьями, пришлось встать на ночлег у небольшой полянки. Тур быстро развёл костёр, а Арина с Фини занялись ужином, в то время как друзья ставили навес из плотной ткани и срубленных тут же жердей.

Глава 13

***АСЯ***

Утром, когда солнце окрасило верхушки заснеженных деревьев в золото, телега, запряжённая волками, выехала из леса на большое поле. На горизонте сквозь утреннее марево уже показались горы с белыми шапками из искристого снега. Всё поле было заставлено вигвамами из длинных прямых жердей и меха. Между вигвамами носились зеленокожие дети, что своими размерами могли поспорить с человеческими мужчинами. В центре поля из шатров и вигвамов был сформирован большой круг, в центре которого горел исполинский костёр, вокруг которого сидели орки с вплетёнными в волосы перьями. Телега Грыма медленно продвигалась сквозь нехитрые постройки клана. Грым зычным голосом на неизвестном языке разгонял с дороги нерасторопных орков. Когда телега всё-таки остановилась, орк спрыгнул с козел и горячо обнялся с таким же огромным сородичем, что как две капли был похож на Грыма.

– Маленький человечек, прыгай сюда, Грым тебя с братом знакомить будет.

Ася неуверенно выглянула из-за полога телеги. На девушку, казалось, никто не обращал внимания, даже дети, что всегда славились своим любопытством, с гвалтом пронеслись мимо, не удостоив Настю даже мимолётным взглядом. Брат Грыма смерил Асю взглядом и что-то прогудел на своём языке. Грым рассмеялся, хлопая огромными ручищами по животу. Отсмеявшись и ответив брату на том же незнакомом языке, Грым обернулся к Насте.

– Брат говорит, что Грым поймал себе маленькую жену.

От этих слов по спине Насти пробежал холодок, а большой палец привычно лёг на луч перстня.

– Давай их тут всех убьём! – хохотнула Аэланис, выглядывая из-за плеча Грыма.

– Не бойся, маленький человечек, Грым любить орчанок, Грыму ты не нравишься, – оголяя нижние клыки, что, по-видимому, заменяло оркам улыбку. – Пойдём, Грым отведёт тебя к шаману.

Ася, опасаясь издать лишний звук, прикусила нижнюю губу и поспешила за широко шагающим Грымом. Из-за роста орка Насте с трудом удавалось не отстать от здоровяка и не заблудиться в толпе зеленокожих гигантов.

На своеобразной площади напротив костра стоял большой вигвам, стенами которому служили не меха, как у остальных, а расшитые разнообразными узорами ткани. У полога, скрестив ноги по-турецки, сидел старый орк, лицо которого украшала красная татуировка, а в просверленных клыках позвякивали золотые кольца. В отличие от своих сородичей, череп его был гладко выбрит, а зелёные, заострённые уши украшали серьги, в которых на ветру покачивались перья.

– А, Грым, ты привёл мне маленькую ведьму, – сказал шаман.

И не без того огромные глаза Грыма стали ещё больше.

– Проходи, маленькая ведьма.

Несмотря на возраст, орк-шаман был могуч, года нисколько не сказались ни на его осанке, ни на мышцах, буграми обвивающих всё тело. Шаман откинул полог, пропуская Асю внутрь вигвама. Стоило Асе переступить через порог, как она замерла, не в силах сделать ни единого шага. Вместо внутреннего убранства вигвама перед Настей раскинулась бескрайняя степь. На небольшом пятачке, свободном от степного разнотравья, горел костёр, а вокруг кострища были разбросаны подушки. Орк-шаман подтолкнул Асю к подушкам, и сам присел перед огнём, указав девушке на место напротив. Настя неуверенно заняла место, указанное шаманом, и уставилась на него сквозь язычки пламени.

– Здравствуй, маленькая ведьма. Тут ты можешь чувствовать себя совершенно свободно. Ни живые, ни мёртвые не смогут подслушать нас. Зачем ты пришла?

– Ага, не смогут, – хохотнула Аэланис.

Речь шамана разительно отличалась от говора Грыма. Шаман, несмотря на то что человеческий язык был явно чужд его горлу, строил предложения правильно и не путался в склонениях. Если закрыть глаза, то единственное, что могло бы выдать, что собеседник не человек, – это рыкающие звуки на твёрдых согласных.

– Меня привёз Грым, чтобы вы помогли мне с плечом, – неуверенно произнесла Ася.

– Твоё плечо – это ерунда, – шаман взмахнул рукой, и по плечу разлился жар. – Судьба привела тебя с другим вопросом.

Ася ощупывала повреждённую конечность, не чувствуя боли.

– Я не понимаю, о чём вы… – Ася замялась, не зная, как назвать орка.

– Я Грог, – правильно растолковав заминку девушки, произнёс орк.

– Я не понимаю, о чём вы, Грог. Я просто хочу вылечить плечо и вернуться домой, и с плечом вы мне уже помогли, – Ася упёрлась в подушки, чтобы подняться.

Шаман метнулся вперёд, нависая над огнём, и коснулся лба Насти. Девушку словно молотом по голове огрели. Ася тяжело осела на подушки, а мир вокруг пошатнулся.

– Я вижу, что тебя что-то гложет, – голос шамана доносился словно из-под воды.

Ася попыталась возразить, но вместо этого она начала рассказывать о своих приключениях, силе и видениях. Ася выкладывала всё, даже то, что никому и никогда не рассказывала. Шаман глубоко затянулся из трубки с длинным мундштуком (и когда только успел достать?) и выпустил рой дымных колечек прямо в лицо девушке.

– Я не вижу возле тебя духов… Даже следов, оставленных духами на тебе, – задумчиво проговорил шаман, снова затягиваясь.

Ася закашлялась, пытаясь разогнать дымные кольца от своего лица.

– Что же я тогда вижу?

– Не знаю, – пожал плечами орк, – могу сказать точно, что духам ты неинтересна. Духи вообще редко обращают внимание на живых, тем более на смертных.

– А что, тут бывают и бессмертные? – зацепилась за оговорку Ася.

– Говорят, над драконами время не властно.

– Драконы?

Глаза орка неожиданно заволокло тьмой, а голос стал похожим на мистический, загробный.

Во тьме пещеры под горойСидит забытый всеми злойВладетель неба заключёнХранит оковы мира он.

Орк вздрогнул, потёр скулу и, как ни в чём не бывало, глубоко затянулся. Ася смотрела заворожёнными глазами на выпускаемые шаманом причудливые дымные кольца. Казалось, шаман и вовсе забыл про существование Насти. Ася даже рукой помахала перед глазами орка, но тот никак не отреагировал. Ася поднялась с подушек и шагнула к пологу, не отводя взгляда от шамана.

– Старайся не забыть, кто ты есть на самом деле.

Ася кивнула и спиной шагнула за порог. Когда Настя обернулась, огромной стоянки орков не было и следа, ни единого намёка на толпы зеленокожих здоровяков, и даже телега Грыма, с которым провела Ася целый день, словно в воздухе испарилась. Ася резко обернулась, но вигвама шамана не было на месте. А с пригорка спускался отряд конных воинов.

***ТУР И ФИНИ***

Арина разбудила всех посреди ночи. Костёр успел догореть, и лагерь освещали только мириады звёзд.

– Мы должны спешить, кровь прольётся скоро, – глаза деревенской ведьмы были затянуты белёсым маревом.

– Аринка, что ты несёшь? – пробубнил зевающий Мирон.

Арина, не обращая ни на кого внимания, направилась вглубь леса. Игнорируя глубокие, почти по пояс, сугробы и хлещущие по лицу ветви, девушка шагала строго на юг. Тур хмыкнул и сдёрнул полог с жердей. Скручивая его в рулон, дракон молча направился следом.

– Как же меня достали эти причудливые ведьмы, – буркнула Фини, направляясь следом за Туром.

Мирон с Марком переглянулись, в их взглядах читалось удивление.

– Ну не бросать же её в лесу с малознакомыми людьми… – пожал плечами Мирон.

– Я дварф! – донеслось из леса.

***БРАЙАНА***

Отряд выехал из леса на большое поле, посередине которого стояла одинокая фигура зловещей ведьмы крови. Ведьма озиралась по сторонам, словно искала кого-то.

– Вперёд! – рявкнула Брайана, вскидывая правый кулак в небо.

Три десятка конных воинов, на ходу перестраиваясь в клин, устремились на одинокую фигуру. В этот момент с другой стороны, из леса, вывалился странный отряд, который Брайана видела ещё у ворот баронского поместья. Высоченный мужчина под два с половиной метра с дубиной в руках, явно обтёсанной из молодого дерева, нёсся к ведьме, опережая своих соратников. Брайана уже приготовилась увидеть, как мужчину пробьёт кровавое копьё, но вместо этого мужчина с ведьмой крепко обнялись, словно любовники после долгой разлуки.

***АСЯ***

Тур выпустил её из своих объятий только спустя несколько секунд, отстранился, пристально вглядываясь в глаза Аси, и, задвинув ту за спину, шагнул навстречу конному клину. Рядом с ним заняла место Фини, даже не удостоившая Асю даже взглядом. Неуверенно с ними в строй встали и недавние знакомцы Насти, Мирон с Марком, а на плечи девушки легли руки Арины. Клин закованных в латы воинов поправил свой бег, нацелившись прямо в грудь Туру.

– Да как же вы меня все достали!

Ася, оттолкнув от себя Арину, закричала, переходя чуть ли не на ультразвук. Две кровавые спицы скользнули из-под перстня со звездой и багровым камнем, пронзив шеи Мирона с Марком; они, вытягивая всю кровь парней за собой, развернулись в два лезвия шириной в десять шагов каждое и, разрубая лошадей, превратили лес за спинами воинов в две широкие просеки. Клин, набравший огромную скорость, разом превратился в настоящую мясорубку, воины в тяжёлых доспехах падали в снег, ломая шеи, руки и ноги. Тех же, кто всё-таки мог после падения держать оружие, встречали Тур с дубиной и Фини с топором. А во всём этом кровавом бедламе скакала эльфийка с Крыстаном, измазавшись в крови по самые уши.

– Ну и устроила ты, конечно… – проговорил Торин.

– Ах ты сука! – взревела Арина.

Вокруг ног деревенской ведьмы формировался зелёный туман, выпуская в разные стороны языки. Один из таких языков лизнул лодыжку Арины, вмиг разъедая и сапоги из грубой кожи, оставляя на ноге страшный химический ожог. Ася зашипела змеёй, отпрыгивая в сторону. Провернулись лучи перстня, выпуская из пальца две струйки крови, превращающиеся в спицы; они, пролетев короткое расстояние, разделяющее ведьм, впились бы в грудь Арине, если бы не взметнувшийся туманный полог, поглотивший спицы без следа.

– Ты сдохнешь в муках, тварь! – ревела раненой львицей деревенская ведьма.

Перед Ариной из зелёного ядовитого тумана формировался исполинский молот, который легко мог бы поспорить размерами с телегой Грыма. Ведьма взмахнула руками, занося туманный молот над головой, но перед тем как страшное оружие опустилось на голову шокированной из-за неудачи верных спиц Аси, в висок Арине ударила дубинка.

– Теперь мы квиты, – сплюнула Фини, в чьих глазах кипела злоба.

Тур, добив последнего воина, что ещё пытался встать на ноги, подхватил Асю на руки и припустил в сторону гор. Фини сплюнула под ноги и поспешила следом. За спиной таял в крови лошадей и людей утоптанный снег.

***БРАЙАНА***

Когда Брайана смогла вытащить ногу из-под придавившей её лошади, Тур с друзьями уже скрылся в лесу. Грязно выругавшись, воительница с силой пнула по крупу мёртвого животного и осмотрелась по сторонам. Не всё из выделенного мастером Саротто отряда умерли от рук огромного красноволосого воина. Некоторые, те, кто поменял доспехи ордена на что-то более серьёзное или, наоборот, более удобное, были располовинены вместе со своими лошадьми. Даже те, кто пренебрёг хотя бы латными перчатками, погибли от магии страшной ведьмы крови, ведьмы, чьё существование не верил в этом отряде никто, кроме Брайаны. В голове воительницы промелькнула мысль, что возвращаться в орден без головы ведьмы ей точно нельзя, второй раз потерю всего отряда ей точно не простят. Кое-как отвязав одной рукой седельную сумку от крупа лошади, Брайана пошла по следам беглецов, как вдруг у её ног закашлялась девушка. Сумка упала в снег, а в руку чуть ли не сам собой прыгнул меч. Арина же, придя в себя, бросилась к своим брату и жениху, накрыв их руками, словно лебёдушка, укрывающая своих птенцов; она вскинула голову к небу и во всё лёгкие прокричала:

– Клянусь посмертием, я найду и убью тебя, тварь, но перед этим заставлю тебя страдать.

Брайана хмыкнула и приложила меч к шее деревенской ведьмы.

– Ты же знаешь, что мне всё равно, какую ведьму убить?

Арина посмотрела прямо в глаза однорукой воительницы, и Брайана от этого взгляда невольно отшатнулась, оставляя на шее Арины тонкий неглубокий порез.

– Ты же тоже хочешь найти и убить эту тварь? – ровным бесчувственным голосом спросила Арина. – Так давай объединимся и сделаем это вместе, а потом хоть трава не расти, можешь и мою голову принести в свой поганый орден.

Брайана хмыкнула, убрала меч в ножны и подняла с земли сумку.

– Ты идёшь? – не оборачиваясь, спросила воительница и пошагала вперёд.

***Интерлюдия 2***

Подземный город дварфов полыхал. Горели крыши и подвесные мосты, от нестерпимого жара плавились статуи, отлитые из разнообразных металлов и камни домов. Перепуганные женщины и дети бежали по широкому проспекту к дворцу царя под горой, а все мужчины, что могли держать оружие, вливались в ряды ополчения, готовясь встретить врага, если хирд дрогнет. Нет, в то, что воины подземного царства побегут, не верил никто, но и былой веры в неуязвимость брони из-под молотов подгорных кузнецов больше не было. Многие видели, с какой лёгкостью закованный в чёрные латы воин рассекал щит, броню и могучий торс защитников города. Когда этот монстр в человеческом обличии расправлялся с очередным отрядом дварфов, его шлем покрывался дымкой, а из прорези для рта вырывалось пламя, которому было всё равно, что жечь – дерево или крепчайший гранит.

Основные силы дварфов сосредоточились на дворцовом проспекте, перегородив его тремя линиями укреплений, на которых засели подростки, для которых ростовой щит был ещё велик, в руках они сжимали многозарядные самострелы. А перед баррикадами в боевом порядке выстраивался хирд. Скованные между собой толстыми цепями ростовые щиты упёрли в камень проспекта. Воины, что держали щиты, опёрлись в них левыми плечами, а на правые их соратники из второго ряда водрузили длинные, тяжёлые копья. Закованный в чёрное воин вышел на середину проспекта, сверкая на построившихся дварфов двумя красными огоньками из прорези в шлеме. Нервы кого-то из молодых не выдержали, и тяжёлый арбалетный болт, угодив прямо в смотровую щель, сорвав шлем, тот, коснувшись камней, растёкся чёрной лужей вязкой маслянистой жидкости. Воин, передёрнув плечами, словно разминая затёкшие плечи, встал ногой в получившуюся лужу, и вся жидкость до последней капли втянулась в чёрный металл сапог. На дварфов с оскалом вместо улыбки смотрел красивый мужчина с длинными заплетёнными в косу красными волосами.

– Давай! – взревел латник, ударяя эфесом монструозного меча в грудь.

Командир стрелков, сочтя случай подходящим, махнул рукой, и в сторону воина по широкой дуге устремились сотни арбалетных болтов. Глаза латника со зрачками в форме ткацких веретён задрожали, словно выцеливая каждый летящий в него арбалетный болт. Отведя одну ногу назад и провернув несколько раз носком, словно убеждаясь, насколько удобно встал, воин отвёл руку с клинком за спину и, когда первый болт должен был коснуться чёрного металла доспехов, латник с рёвом взмахнул мечом. Ещё никто и никогда из дварфов не видел, чтобы кто-то мог так двигаться; воин танцевал в падающей сверху смерти, он уклонялся, обтекая тяжёлые болты, а там, где пространства для уклонения не хватало, он просто отбивал болт в сторону своим исполинским клинком.

Когда отзвенели, высекая искры из мостовой, последние арбалетные болты, латник оказался вплотную возле замерших от удивления воинов хирда. Ужасный звон сотряс высокие своды подземного города, а гигантский меч, что раньше бес труда разрубал такие щиты вместе с хозяином, высек сноп красных искр, оставляя на кромке щита лишь небольшую зазубрину. На всех щитах хирда разом вспыхнули руны, а чудовищный по силе удар распределился по всем скованным между собой щитам. Опомнившиеся дварфы попытались дотянуться до латника копьями, но того уже не было рядом. Стоя в десяти шагах от строя, воин в чёрном хищно улыбался, и от этой улыбки кровь стыла в жилах даже у опытных рубак хирда. По латному доспеху прокатилась волна, а до дварфов донёсся отвратительный хруст костей. Руки и ноги воина удлинялись, увеличиваясь в объёме, из спины с хрустом и влажным чавкающим звуком вырвался алый хребет, а на удлинившейся шее прямо на глазах череп красивого когда-то мужчины превращался в змеиную морду, увенчанную четырьмя острыми рогами. Через десять ударов сердца перед ровными рядами хирда стоял чёрный дракон с алым кожистым хребтом от головы до кончика хвоста. Взрывая острыми когтями отполированный камень проспекта, монстр пригнулся, и из пасти вырвался поток ослепительно-белого пламени. Какое-то время хирд держался, укрытый рунами на щитах, но древняя магия подгорного племени защищала только воинов; что нельзя сказать о камнях мостовой, расплавленный, он затекал под щиты, и стоило только коснуться потоку ног одного из дварфов, что держал щит, как тот отпрянул, вспыхивая факелом, а рунная магия, что держалась на единстве строя, распалась, позволяя белому пламени сожрать всех на своём пути.