Тайна Укокской принцессы

– Этот кристалл называется Око Небес, – отец взял из рук камень и поднёс его поближе к огню факела. – Я оставляю его тебе, но об этом не должен знать никто. Перед порогом неизвестности ты будешь приходить в эту пещеру и заглядывать в Око Небес, задавая ему вопросы. Кристалл будет отвечать тебе, это будет сокровенная тайна. Тебе не страшно, моя девочка?

Свет кристалла проник в душу Нигирь и заворожил её, происходящее в пещере казалось волшебством. Ей не было страшно, голос отца успокаивал.

– В кристалле ты можешь увидеть будущее, но ты должна научиться задавать ему вопросы, – Нат вновь положил его в руку дочери и предложил вытянуть её вперед.

Девочка с трудом удерживала тяжёлый камень, и отец помогал ей.

– Внимательно вглядывайся в кристалл, освободи голову от лишних мыслей, – Нат подождал, когда Нигирь последует его советам, потом продолжил:

– Теперь мысленно произнеси заклинание. Оно короткое, и ты легко запомнишь его на всю жизнь.

Он наклонился к дочери и прошептал ей несколько слов, а Нигирь мысленно повторила их, продолжая вглядываться в кристалл. Внутри камня появился сгусток света.

– Попроси, чтобы Око показало тебе, чем сейчас занимается твоя мать – Олань, – ласково предложил Нат.

Нигирь смотрела в Око и ждала. Через некоторое время она увидела образ матери в лучах заходящего солнца. Олань стояла во дворе дома и тревожно смотрела в сторону леса. Нигирь удивленно отшатнулась от кристалла, ей показалось, что она не только видит мать, но и чувствует её тревогу. Всё происходящее было необъяснимо и непривычно маленькой девочке.

Нат поспешил успокоить дочь:

– Ты научишься спрашивать Око Небес и привыкнешь к этому таинству. Благодаря ему, ты получишь многие ответы, нужные для жизни племени.

Я тоже буду рядом, зови в трудное для тебя время, проси о встрече, и твоя мысль достигнет меня, где бы я ни был. И себя тоже умей спрашивать – первая мысль, пришедшая в ответ, будет всегда правильной.

Нигирь внимательно слушала отца, но сомнения охватили её:

– Отец! Но как я смогу разговаривать и видеть тебя, если ты будешь далеко? Как получу ответ от себя самой? Я не понимаю, как кристалл показал мне маму?

– Для тебя сейчас это похоже на волшебство, но придёт время, когда ты всё поймешь. А пока знай, что это тебе помогают Вселенная и сила мысли, которой ты обладаешь. – Нат стоял перед дочерью с грустно поникшей головой. – Когда-то придёт время и люди научатся пользоваться созидательной силой мысли. Но для этого надо, чтобы на Земле восторжествовала единая раса, живущая без войн и распрей. Тогда посланцы далёких звёзд и мои братья прибудут сюда снова и раскроют людям тайны Мироздания.

Нат ласково обнял дочь.

– Знаки на твоём теле будут разгаданы, когда люди смогут их понять. Я верю в то, что ты выдержишь все жизненные испытания и принесёшь большую пользу своему народу.

Нат забрал из рук Нигирь кристалл и отнёс в далёкий угол пещеры. Там он сделал при помощи ножа под камнем небольшое углубление в земле и спрятал свёрток с камнем.

– Ты легко найдешь Око. А чужих людей белый барс не пустит к этому месту. Здесь витают духи предков твоего племени, я говорил с ними…

Нигирь без страха, с любопытством огляделась, но никого не заметила.

– Вокруг нас существует невидимый глазу мир, и только сердце может познать его, – Нат обнял её за плечи, и они покинули священную пещеру.

Нигирь не возвращалась в это место десять лет. За это время отец покинул Землю, а мать тяжело заболела. Девочку взял на воспитание шаман Морок. Он многому научил Нигирь из того, что знал сам и представлял ей столько свободы, сколько она хотела. Шаман Морок с тихой улыбкой взирал на всё происходящее с Нигирь и вскоре сделал выводы: девочка взрослеет, знания и необыкновенные способности её растут, скоро она постигнет многие тайны жизни. Нигирь легко выучила все обряды шамана, не забывая обращаться за помощью к отцу. Ей всё легче удавалось это, особенно в то благословенное время, когда сон ещё не наступил, а голова легко освобождалась от мыслей. Взрослея, она стала помогать Мороку решать проблемы людей, и это стало известно многим киртам.

Когда к Мороку приехал шаман Ягур и сообщил, что пора девушке с необыкновенными способностями предстать перед Советом старейшин, Нигирь решила посетить священную пещеру.

Шаманам она сказала, что едет на охоту и вернётся только через три дня. Они не беспокоились за неё, зная, что девушка легко понимает язык зверей и птиц и умеет за себя постоять. Девушка взяла лук и стрелы и через некоторое время белая кобылица Тахая несла её к заветной пещере. Дорогу туда Нигирь помнила очень хорошо и через день уже была в том месте, куда привозил её отец. Благоговейно ощущая всей кожей запах времени и вспоминая прошлое посещение, она вошла с большим факелом в пещеру. Утро всегда для неё было полно чуда. Ведь каждый день приносил Нигирь чудо, и она привыкла всю жизнь воспринимать одним потоком чудес. Девушка слушала музыку звезд и рассказы ветра, любила пропадать в лесу по нескольку дней. Она радовалась, что новый день ей принесёт новое, невиданное, незабываемое.

В священной пещере ничего не изменилось. За прошедшие годы никто не раскрыл её тайну. Свёрток с кристаллом лежал в том же месте, под камнем. Нигирь достала его. Теперь он уже не казался ей тяжелым, как много лет назад, когда отец вложил его в руку. Девушка осторожно поднесла кристалл ближе к свету – у входа в пещеру. На несколько минут, отрешаясь от мыслей, Нигирь прикрыла глаза и произнесла заклинание.

Кристалл, словно проснувшись, заиграл серебряными бликами. Волны света, исходящего от него, завораживали Нигирь. Она мысленно произнесла вопрос, подняв кристалл перед собой на уровне глаз на вытянутой руке.

– Что ожидает мой народ? Какой будет жизнь киртов в ближайшее время?

Ответ пришёл быстро. В кристалле Нигирь увидела большое собрание мужчин и себя посередине комнаты. Через сердце прошло ощущение враждебности, исходящее от многих собравшихся. Это был Совет старейшин. Все слова и жесты людей удалось ей понять и прочувствовать, и это поражало, но не останавливало Нигирь. Вскоре видение растворилось и в волнах серебристого цвета возникло новое: скачущие к поселению киртов вооружённые всадники.

– Это чужаки! Их намерения враждебны! Кто они?

Нигирь почувствовала страх, проникающий в души людей, и услышала отчётливый ответ: «Это марсины. Они двигаются к Пагусту»…

Нигирь продолжала с волнением и с состраданием к людям всматриваться в кристалл, но видение медленно погасло, и он превратился в продолговатый полупрозрачный камень. Ноги предательски дрожали. В теле появилась внезапная усталость. Нигирь поняла, что разговор с кристаллом забирает силы, но восстановление прошло быстро. Девушка ощутила, как незримый поток света вошёл через макушку и разлился теплом по всему телу. Она готова была пережить любые испытания, лишь бы видеть будущее и знать, как поступить. Нигирь искренне мысленно поблагодарила Небеса за помощь и спрятала кристалл на прежнее место, под камнем.

Глава 6

Пагуст в опасности

Отец пришёл в видении Нигирь очень явственно и осязаемо. Он, как всегда, улыбался, радуясь встрече. Но разговор предстоял очень серьёзный.

– Берегись старейшин, Нигирь! Они почти все будут препятствовать проявлению твоей силы в племени. Особенно опасны шаманы. Старый Нумлок будет насылать на тебя зло с помощью Духов стихий.

Но Нигирь только кивнула в ответ на его слова. Её волновало другое:

– Отец, когда и откуда нанесут свой удар марсины?

– Они готовят внезапное нападение на поселение Пагуст. У марсинов был большой падёж скота, они голодают, отсюда и жажда наживы. У киртов на подготовку к отражению нападения остаётся несколько дней. Кочевники придут по руслу реки Тарибон. Их будет больше тысячи воинов.

Образ Ната стал удаляться. Нигирь озадаченно присела и, прикрыв глаза, стала запоминать всё, что пришло ей в видении. Радостное прикосновение лучей солнца прогоняло утреннюю прохладу, и воины Радула двинулись в поселение. В Пагусте уже начинался новый день, жизнь шла привычно и неспешно. По бокам дороги тянулись возделанные поля. Воины проезжали мимо огородов, мастерских и домов. Люди пробуждались и выглядывали из дверей, с любопытством провожая отряд глазами. На широких улицах безмятежно играли дети, сытые и весёлые. Этот уголок земли киртов был прекрасен: изумрудные травы ещё не потемнели, сосны – исполины заботливо окружали поселение, прямо в середине которого звенел хрустальный родник, любовно обложенный белыми камнями.

Громко пропел рог, и на пустыре собралась большая толпа людей. Люди расступились и приветствовали возгласами важного гостя. Все ждали, что скажет знатный воин Радул, но он произнёс только несколько слов:

– Мы прибыли к вам по решению Совета старейшин. А теперь ты говори, Нигирь.

Он кивнул девушке, чтобы она обратилась к людям со своим предупреждением.

– Жители Пагуста! – голос девушки напряжённо зазвенел в центре образовавшегося круга. – Меня зовут Нигирь. Я – воспитанница шамана Морока. Мы прибыли с воинами предупредить о нападении кочевого племени марсинов. Это может случиться в ближайшие дни. Они выбрали целью нападения ваше поселение, – девушка перевела дыхание и продолжила. – Я сообщаю вам это не для того, чтобы вас охватил страх, и вы в спешке принимали неправильные решения. Ещё есть время спасти людей и скот.

Жители Пагуста с удивлением слушали её и рассматривали необычную одежду девушки: она была одета для удобства в походе в тёмно-зелёные мужские штаны и невысокие кожаные сапоги, охватывающие голень. Это ли провидица, о которой идут слухи по всей стране?

Мелодичный голос девушки звучал уверенно, она излагала свой план, как настоящий предводитель, и кирты внимательно слушали.

– Завтра к вечеру вы должны покинуть Пагуст, взяв с собой самое необходимое. Скот надо спрятать в лесах. Ничего не разрушайте и не сжигайте. Мы не допустим марсинов на эти земли. Мужчины, способные держать оружие, должны остаться. Сегодня же отправим гонца к воинам, стоящим на границе. Мы знаем замысел марсинов, каким путём они сюда придут. Наш отряд присоединится к другим воинам.

Было заметно, как красивый голос провидицы вдохновлял мужчин, готовых пойти за ней. Быстрый шёпот пробежал по толпе, разнося тревожную весть. Потом все умолкли, обратившись взорами к Радулу, но он, стиснув кулаки, молчал. Предводитель воинов раздумывал о том, что следует предпринять, в груди его разгорался гнев. Боль от пережитой потери молодого Фенсара не уходила.

Над поселением вставало яркое солнце, но для киртов этот день стал мрачным и несчастным.

К воинам приблизился высокорослый, смуглый мужчина средних лет, это был старший в поселении – Шемах. Тёмные волосы его влажно блестели, а лицо обрамляла густая окладистая борода, широкие брови грозно нависали над круглыми карими глазами. Но особо его отличал от других мужчин высокий рост, он возвышался над толпой собравшихся. При всей своей грозной внешности Шемах оказался на редкость доброжелательным и заботливым, он предложил отряду принять пищу, но Радул покачал головой в знак отказа.

Нигирь решительно развернула лошадь и направила её шагом в сторону границы. Следом за ней двинулись воины Радула. Женщины торопливо подносили им наспех собранные холщовые сумки с пищей: с вяленой рыбой, лепёшками и кусками солёного сыра.

Жители поселения в горьком молчании остались обдумывать предупреждение, ощущая, как липкий страх закрадывается в их души.

Небольшому отряду Радула и Нигирь удалось за один день добраться до места, где располагались воины, защищающие восточную границу. На большой поляне у небольшой речки стояли крепкие шалаши и были выкопаны землянки. Дозорные встретили отряд Радула на далёких подступах к своему лагерю. Предводитель воинов остался доволен такой бдительностью. Это был один из нескольких отрядов, постоянно находящихся на границах киртов. Он состоял из трёх сотен обученных воинов. Кроме этого, в трудные времена, когда нападали соседние враждебные племена, уводящие в плен женщин и детей и угоняющие скот, кирты собирали в помощь отрядам ополчение.

В отрядах служили молодые воины до тридцати лет. Во время службы воинов каждые три месяца отпускали домой, к своим семьям погостить.

Потом они навсегда возвращались в свои поселения, готовые в нужный момент пополнить ряды ополчения. Страна Думрап надеялась только на свои силы. Не было у киртов союзников, и некому было им помочь. Все брались за оружие – и стар и млад. Крепкие телом и высокие ростом кирты были мужественными воинами и могли постоять за свои земли. Кожа их была светлой, глаза – карие, голубые и зелёные. Мощные надбровные дуги указывали на твёрдость духа этого народа.

Соседи киртов – племена кочевников – проводили половину жизни в седле. Внешне и по образу жизни они разительно отличались от ариев, и поэтому считали их чужими в этих землях. Кочевники были низкорослыми и коренастыми. Лица – широкоскулые и смуглые, с раскосыми чёрными глазами. Они избегали кочевать по лесистой местности, и, казалось бы, кирты не могли мешать их постоянному передвижению, но вражда продолжалась долгое время.

Объяснение их разительного отличия таилось в глубинах прошлого. В пятом тысячелетии до нашей эры кирты, одно из арийских племён, мирно существовало на берегу реки в местности, которая называлась Белёса. Возможно, такое название местности происходило от множества белых берёз, а, может, потому что над рекой по утрам стелились белые туманы. В наше время это название забылось, и люди называют эти земли – Воронежская область. И жили бы кирты там всегда, но из-за своего упрямства рассорились со своими братьями-соседями. Чтобы избежать дальнейших распрей, они собрали свои пожитки, скот, лошадей и собак и отправились всем племенем искать лучшее место. Они шли на восток, туда, где восходит солнце, но подходящие земли на их пути оказались заняты другими племенами. А они всё шли и шли несколько лет, пока не вышли на обширные малозаселённые земли, называемые в наше время Алтай.

Здесь их встретили воинственные племена чужого народа, отличающиеся жестокостью, дикостью нравов и варварскими обычаями. Кочевники не пустили их вглубь своих степных владений, но кирты отвоевали предгорье, часть пастбищ и девственные леса, богатые дичью. Они расселились, окружённые воинственными разобщёнными кочевыми племенами, которые враждебно приняли уклад жизни киртов. Но кирты были закалёнными воинами.

Много лет старейшины киртов искали себе союзников в затянувшейся войне с кочевниками, да так и не смогли найти. На востоке от них жили только кочевые племена. Они никогда не вели оседлый образ жизни, не занимались земледелием, а постоянно перемещались в поисках лучших пастбищ для коней и овец. На западе можно было найти племена, ведущие образ жизни, подобный киртам, но они были слишком далеко, чтобы с ними можно было заключить военный союз. Племя арноков было ближе всех и располагалось на западе от земель киртов, на реке Тара. Это тоже было древнее арийское племя. Но арноки сами постоянно подвергались нападениям кочевых племён.

Другое племя ариев, Страна Богов, находилось ещё дальше на западе. Столицей этой славной страны был Аркаим. Столетие назад кирты посылали туда послов для заключения военного и торгового союза. Но не пошли аркаимцы на союз, так как отрицали войны, потому что долго жили в мире с соседями. Они не хотели воевать и убивать. Когда их народ столкнулся с неизбежностью затяжной войны, они, чтобы избежать кровопролития, сожгли свой прекрасный город Аркаим и разошлись в разные стороны света, неся мир и любовь в своих сердцах.

Так и остались кирты один на один с кочевниками, вынужденные сами себя защищать. Жизнь их протекала в основном в лесах. Кирты были трудолюбивыми людьми, у них были развиты ремёсла. Занимались они земледелием, скотоводством, охотой и рыбалкой. Но пришло время, когда над их страной нависла опасность…

Молодого предводителя отряда воинов, который встретил отряд Радула и Нигирь на восточной границе, звали Тотун. Он обладал недюжинной силой и отличался храбростью в сражениях, и это оценили старейшины киртов, доверив ему отряд, но боевого опыта у него не хватало. Нигирь не могла не заметить, что Тотун был по-мужски красив: узкие бёдра, широкие плечи.

Под одеждой вздувались могучие мышцы. Прямые, тёмные волосы открывали высокий лоб, их поддерживал обруч из бронзы.

Тотун, как радушный хозяин, пригласил Радула и Нигирь в свою землянку. Он ждал, когда старший предводитель сам начнёт разговор о цели их прибытия, но Радул молчал, он вновь решил, что Нигирь сама должна высказать своё предупреждение о вторжении врагов. Тотун не догадывался, о чём пойдёт речь. Молодой мужчина, не отрываясь, смотрел на Нигирь, с интересом и удивлением наблюдая за девушкой, которая по неведомым причинам оказалась среди воинов. Присутствие женщин в отряде было редким явлением. Нигирь, не обращая внимания на любопытные взгляды молодого воина, первой начала разговор:

– У марсинов появился новый вождь – Миромхэ. Он молод и горяч, и к тому же жаждет славы и побед. Марсины переживают трудные времена: их стада поредели после зимы из-за падёжа лошадей и овец. Они намерены захватить у киртов то, чего им не хватает. Вождю удалось собрать около тысячи воинов, скоро они будут у нашей границы…

– Погоди, девушка! – прервал Нигирь изумлённый Тотун. – Откуда тебе это известно!? Ты была у марсинов? С кем ты разговаривала?

– Мне об этом рассказали Дух леса и Дух гор, – спокойно ответила девушка, чем повергла молодого воина в ещё большее изумление. Но она, словно не замечая это, продолжила:

– Миромхэ поведёт своих воинов по руслу реки Тарибон. Дождей нет давно, и река сильно обмелела. Это мы видели по дороге сюда. Внезапно напав на Пагуст, марсины быстро вернутся на свои земли, угоняя стада и захваченных пленных. Я предлагаю Радулу возглавить объединённые отряды. Вскоре со стороны Пагуста подойдёт ещё ополчение. Надо устроить засаду марсинам у русла реки.

Мужчины были поражены речами Нигирь, её спокойствием и уверенностью в утверждениях. Они молча обдумывали сказанное.

Первым нарушил молчание Радул.

– Если верить твоим словам, Нигирь, то марсины уже давно готовы к нападению. Мужчин в поселении Пагуст мало. Тотун со своими воинами доберётся до поселения только за сутки. За это время марсины успеют уйти в свои земли. Хорошо они всё продумали! Десять лет не было, между нами, стычек, значит, решили поживиться на чужих землях вместо того, чтобы растить и умножать свои стада на степных просторах. Но их чёрные замыслы не сбудутся!

Радул не на шутку разошёлся в своём возмущении. Он уже принял в душе предупреждение Нигирь и вынашивал план встречи врагов. Предводитель отрядов сжал кулаки.

– Я знаю, где нужно сделать засаду! – вмешался в разговор Тотун. – Я хорошо знаю реку, все её повороты. Там есть одно место – узкое, но длинное ущелье с отвесными склонами. Река петляет по его дну, а по сторонам склонов высятся деревья.

Молодой воин помолчал, прикидывая расстояние, и торопливо выпалил:

– Несколько тысяч шагов длится это ущелье. А шириной не больше одной сотни шагов. Лучшего места для засады не сыскать! С высоких каменистых краёв ущелья можно метать копья и пускать стрелы.

В этот момент полог откинулся, и в землянку вошли два воина. Они принесли для гостей нехитрое угощение: в горшке дымилась похлёбка с пшеном и луком, а в деревянной чашке лежали куски жареной дичи.

Проголодавшиеся Радул и Нигирь ненадолго прервали разговор. Девушке хватило несколько ложек похлёбки, чтобы насытиться. Радул и Тотун ели долго и неторопливо, наслаждаясь горячей пищей. У них, как и у других воинов, было незыблемое правило – при возможности есть и отдыхать «в запас», потому что неизвестно, когда это удастся в следующий раз.

Нигирь продолжила разговор, чтобы не терять драгоценное время:

– Нужно взять с собой побольше прочных верёвок, послать за ними гонца в Пагуст. И ёще будут нужны топоры…

– Что ты задумала? – удивлённо перестал жевать Тотун.

– Когда приедем на место, расскажу, – уклончиво ответила девушка.

Сборы отрядов были быстрыми. Всего несколько воинов остались в лагере. Радул отправил двух гонцов в Пагуст, тщательно нарисовав для них на земле место, куда должно прибыть ополчение киртов.

К середине следующего дня отряды достигли русла реки Тарибон. Обмелевшая река даже не прикрывала большие валуны. К вечеру, двигаясь по руслу реки, отряд приблизился к ущелью. Радул дал команду расположиться на небольшой поляне на берегу и выслал разведчиков к границам земель марсинов. Ночь на ковре из благоухающих трав прошла без происшествий. Под лёгкий шум воды речки воины быстро заснули безмятежным сном. Заснула и Нигирь, полюбовавшись свечением ярких звёзд на тёмно-синем небе. Никто не потревожил бдительных дозорных. Только редкие крики ночных птиц да потрескивание костров нарушали безмятежную тишину у реки.

Рано утром Тотун, Радул и Нигирь поехали вперед по руслу реки. Они хотели сами убедиться в правильности своего замысла, а потом уже всё разъяснить своим воинам. Словно некий Дух рассёк скалу боевым топором, и река устремлялась в узкий проход в скалах. Дальше она текла наклонно вниз, ускоряя свой бег, гневно пенилась, обтекая большие валуны на своём пути. Мелкие овальные и скользкие камни под ногами коней затрудняли движение. Склоны вздымались высоко над головой, в ущелье было сумрачно и прохладно. Воздух здесь был гуще из-за влажности от воды, которая казалась в этом месте мутной. Ещё один поворот, и река вновь стала совсем узкой и непокорной. Пришлось ехать прямо по воде. По бокам ущелья громоздились каменные стены в четыре человеческих роста. Вверху по обе стороны, как щупальца неведомых чудовищ, свисали оголившиеся и скрученные корни гигантских елей, растущих по краям ущелья. Лучи солнца едва достигали в этом месте берега реки, может, поэтому воины, сопровождавшие Нигирь, были с утра в мрачном настроении.

– Проклятье марсинам! Не дают спокойно жить нашему племени. Разве не хватает им сочных трав в долинах? Хотят кровью обагрить живительные воды горных рек. В лесах обитает много оленей, зайцев и других зверей. Почему не хотят охотиться, если их дети и жёны голодают? Ждут лёгкой наживы! Ведь живёт же племя уручей в лесах и научилось многому у нашего племени. Из-за нападения марсинов не сможем вовремя собрать урожай, – ворчал всю дорогу Тотун.

Радул сосредоточенно молчал. Оба воина были в полном боевом снаряжении. Нигирь тоже была вооружена луком, с колчаном стрел и коротким ножом, висевшем в ножнах на поясе. Она никогда не хотела быть воином и знала о тяжести воздаяния за убийство. Стрельбой из лука она овладела для охоты, но предпочитала больше наслаждаться общением с обитателями леса. Лук применяла только, когда требовалось защититься в лесу или когда шаман Морок просил что-нибудь добыть для пропитания. У тел убитых животных Нигирь подолгу просила прощения у Духов леса и гор. Так заведено во Вселенной – «низшее существо» жертвует собой ради «высшего»: камень-минерал жертвует себя растению, растение – животному, а животное обеспечивает пищу человека. Человек тоже должен жертвовать «высшему» – безвозмездно отдавать часть своей духовной энергии Высшим мирам. Горе тому, кто забывает об этой жертвенности…

Лошади шли размеренным шагом, Нигирь и воины достигли выхода из ущелья. Река вновь стала ровной, как озеро, вода, раздвигая берега, разливалась широко и свободно.

Радул, прикрыв глаза ладонью, вновь оглядел склоны ущелья и первым предложил свой план действия отряда:

– Я уже с вечера отправил разведчиков вниз по реке, чтобы вовремя предупредили о приближении марсинов. Здесь действительно удобное место для засады.

– Только не здесь, а на входе в ущелье, – нетерпеливо перебил его Тотун. – Мы поставим воинов с луками и копьями по краям ущелья.

Радул согласился.

– Я тоже так считаю. А ближе к выходу из ущелья надо перегородить его стволами деревьев и ветками, чтобы лошади марсинов не прошли дальше. За этим укрытием тоже можно спрятать войнов.

Воины оживлённо, перебивая друг друга, обсуждали план засады. Нигирь молчала, не вмешиваясь в разговор бывалых воинов. Тахая, чуть замедлив шаг, немного отстала от других коней. Нигирь напряжённо думала, пытаясь представить будущую битву. Перед глазами проплывали лица воинов отряда, кому-то из них суждено погибнуть… Сострадание сжимало сердце девушки, в воздухе уже витал запах смерти. Избежать битвы было нельзя, но необходимо было всё продумать так, чтобы уменьшить потери. Силы были неравны. Марсины собрали около тысячи воинов. Их должны были встретить только три сотни киртов. Остальные воины из ополчения должны были подойти, но когда?

Нигирь продолжала всё обдумывать, чуть приотстав от Радула и Тотуна, пока они возвращались назад, к входу в ущелье. Перед последним поворотом она догнала воинов.