Тонкости приручения магических тварей

С таким трудом я нашла угол, где мы смогли жить, с таким трудом нам удавалось пока скрывать Яна от здешних магов! Благо, в деревеньку на отшибе попросту никто не совался, а сам Ян старался не щеголять магией и под присмотром Лиры совершал только самые слабенькие и простые манипуляции, которые не смогли бы, как выражался сынуля «сильно поколебать магический фон этого места».

Я даже начала копить деньги на обучение Яна в Академии или хотя бы магическом колледже – благо, что удавалось хоть капельку да отложить со своих поделок и первого заработка в доме местного богача, когда неприятности все же подкрались…

Ровно в тот момент, когда я, совершенно о них не подозревая, в очередной раз, скрепя сердце, выполняла монотонную и скучную работу по отмывке натоптанного холла, выложенного блестящим камнем.

А то как же, ведь требуется непременно сделать это вручную, поскольку «бытовые амулеты искажают суть вещей и могут привести к порче драгоценного материала». Так что работай, Регина, ручками, не стесняйся!

– Со мной пойдешь! – пока я мыла пол, меня ущипнули за задницу.

От такой наглости я не то, что разогнулась – подскочила со всех ног. И хлестанула от души тряпкой прямо по породистому наглому лицу. Щ-щенок! Да он лет на десять меня младше – и туда же!

И только смотря, как стекает грязная вода по светлой шевелюре, по бархатному камзолу и драгоценным камням цепи, осознала, что сделала.

Я ударила мага. Возможно, сына того, в чьем доме я тружусь, зарабатывая себе и Яну на хлеб с маслом уже неделю. По всем правилам мне нужно было сейчас упасть на колени, ползая и униженно умоляя простить меня и позволить загладить любым способом (брр, представляю, какой именно предпочтет этот извращенец!) свою вину!

– Ты! – Голос юноши едва не сорвался.

Эх, молодой и явно… прищемленный в некоторых местах.

– Чернь! Ты у меня пожалеешь, что вообще родилась на свет! – белобрысый гаденыш нехорошо так усмехнулся.

У меня не было никаких амулетов, которые могли бы защитить от магии. Они столько стоили, что позволить их себе могли здесь только очень состоятельные люди.

Сбежать я не успела – горло сжала неожиданно сильная для внешне неказистого мага рука.

Блеклые болотные глаза, которые могли бы показаться смешными, сейчас казались страшными. Нет-нет-нет. Только не это, пожалуйста. Регина, дура, забудь про гордость, вспомни о сыне!

– Молчишь, девка? – вокруг ни шороха – все слуги разбежались куда подальше. – Что, испугалась? – губы мага недобро искривились, и я вдруг поняла, что он куда старше, чем казался мне изначально.

– Не могу… говорить, – просипела, пытаясь отодрать чужие крепкие пальцы от горла.

– Ну. Я слушаю. Почему я не должен оставить от тебя, служанка, горстку пепла? Выплачу виру в городской Совет, и все о тебе забудут, – от простых, сказанных спокойным деловым тоном слов стало жутко.

Жутко захотелось стать местной магической тварью и как куснуть лорда-мага за одно место, чтобы женщины его интересовали до конца жизни исключительно с эстетической точки зрения!

– Милорд, – неуклюжий поклон вышел ещё хуже обычного. Непривычная я к тому, чтобы спину гнуть. Гордость чешется. Но поклонилась едва не до пола, постоянно напоминая себе о Яне, – я виновата, не заметила вас. Подумала, что слуги опять балуют, а…

Задохнулась, чувствуя, как чужая ладонь по-хозяйски огладила спину.

– Гордая слишком. Не особо красива, немолода, но интересна, – в чужих глазах застыла задумчивость, – что ж, иди за мной, если хочешь жить. Услышишь мои условия и решишь… – небольшой темный жезл, отливающий алым, поддел мой подбородок, заставляя посмотреть в стылые светло-зеленые, как тина, глаза, – сколько стоит твоя гордость. Потому что цена есть у всего…

Он даже пальцами щелкать не стал, а вся грязь с лица и одежды исчезла.

Нет, это точно не сын моего местного хозяина. Проклятье, на кого я нарвалась? И как выбраться из этой ситуации с меньшими потерями и не привлекая внимания к Яну?

Спустя несколько минут мы уже стояли посреди большого кабинета. Маг выглядел совершенно спокойным и невозмутимым, я же молча сжимала пальцы в кулак, изо всех сил стараясь держать себя в руках. Страх за сына сидел в душе занозой.

– Значит, Рейна Марис, вдова с ребенком, – я вздрогнула, когда прозвучало имя, которое пришлось взять себе в этом мире. «Регина» было для них слишком чужеродным.

– Простите, не имею чести знать ваше имя, благородный тирлес, – снова заставила себя поклониться.

Лучше кланяйся, чем убивай его глазами.

– Лорд-Судья, тирлес Дерий Лагар, – коротко назвался мужчина, откинувшись на спинку кресла и внимательно наблюдая за моей реакцией.

Мне же больше всего на свете хотелось сбежать. Судья! Я не смогла бы найти худшего варианта, даже если бы сильно постаралась! Маги разделялись на несколько категорий по дару – это я смогла выяснить из простейших расспросов, пока мыкалась в поисках работы и нескольких книжных пособий, которые удалось купить на местном развале. Читал мне их правда Ян – сын выучил местный язык при перемещении, как маг, а вот мне пришлось осваивать по старинке, с помощью букваря.

Времени на это было немного, поэтому, к своему стыду, читала я пока не слишком бегло, не говоря уж о письме. Так вот, определенный дар позволял магу претендовать на несколько специальностей, в которых он мог бы принести наибольшую пользу. Судьи обладали ментальным даром. Подчинение, внушение, сканирование. Магия разума, одним словом. И некоторые боевые направления дара, о которых я просто ничего не знала.

Кажется, то, как я побледнела, от мага не укрылось. Он довольно хмыкнул.

– Что ж, так понимаю, ты поняла, в какую ловушку сама себя загнала. Впрочем, если станешь моей наложницей на годик… хм, – окинул меня взглядом, – нет, скорее на полгода, за год ты мне наскучишь, то, так уж и быть – я забуду о сегодняшнем маленьком инциденте.

Мне очень хотелось взять в руки не то, что грязную тряпку или швабру, а что-нибудь потяжелее. Например, любимое оружие русских женщин – воспитательную сковороду.

– Боюсь, что это слишком большая честь для меня, лорд, – я снова неуклюже поклонилась, чувствуя, как дрожат руки. От ярости! – Есть ли другой способ загладить мою вину?

Ненавижу таких. Каким мерзавцем надо быть, чтобы намеренно унижать женщину, которая совершила промах? Несмотря на всю техническую продвинутость местного общества, по своим традициям они ушли недалеко от нашего средневековья.

– Хм, может и есть, – ленивая улыбка. Холеные пальцы в перстнях барабанят по столешнице, – но этот способ куда менее безопасен для твоего здоровья…

Светлые волосы стянуты в хвост, глаза-льдинки, военная выправка. Как я приняла его за мальчишку? Не знаю, сколько лет ему на самом деле, но сейчас я особенно остро чувствовала и собственное простое, потертое и замызганное платье, и мозоли на руках, и усталость.

– Я все-таки попробую, милорд, если позволите, – несмотря на все метания, мой голос звучал сухо и спокойно.

– Попробуй, – неожиданно легко согласился маг и щелкнул пальцами.

В воздухе повисла огромная объемная иллюзия пещеры, которая находилась в глубине между небольшими горными отрогами.

– Чт…

– Это пещера грифона. Тварь поселилась там и уже несколько месяцев мешает местным жителям. Ворует скот, портит запасы, взрывает грядки когтями, пугает детей… Скоро обнаглеет настолько, что начнет охотиться уже на людей…

– Вы что, предлагаете мне с ним сражаться? – искренне ужаснулась, понимая, что тут-то и настанет самый глупый и бесславный конец.

На меня бросили снисходительный и капельку раздраженный взгляд.

– Разумеется… нет! Я дам тебе амулет, – на стол легла массивная цепочка, на которой висела блямба, похожа на круг с какими-то узорами, – его достаточно накинуть на любую часть тела грифона – и тварь просто заснет. Дальнейшим уже займутся мои маги.

– Но почему…

– Почему ты?.. – мужчина поднялся и в несколько шагов оказался рядом, нависая надо мной. Неприятное ощущение.

– Да, – я взяла себя в руки. Смотрела спокойно и открыто. Без подобострастия, страха и вызова.

Похоже, это мужчине не понравилось. Меня больно ухватили за подбородок, заставляя смотреть магу в глаза.

– Потому что, – на меня смотрели в упор, и от этого взгляда тинистых холодных осколков было откровенно не по себе, – ты абсолютно бездарна в плане магии. Таких людей не так уж много. А, значит, у тебя есть шанс спрятать за своей безмагичностью амулет, который тварь засечет у любого другого человека.

Мне очень хотелось вывернуться. Одернуть. Резко выговорить все, что я думаю. Ведь посылал меня фактически на смерть и знал это.

К сожалению, я знала одно. Если стану его игрушкой, любовницей, наложницей – да как угодно… Не прощу себе. Сломаюсь. Не смогу. Да и Ян тогда сразу же попадет в поле зрения этого моралес уродес. Ну уж нет, Регинка! Так просто сдаться? Это не в моих правилах! Пободаемся!

Пусть про местных тварей я слышала исключительно страшилки, а передачи про дикую природу смотрела только по телевизору… но кое-какой опыт у меня все же есть…

– Может, все-таки передумаешь? Скрасишь мне время в этой дыре на полгодика, потом я одарю тебя достаточно щедро, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Заметь, я предпочитаю договориться добровольно, – выдохнули мне в губы.

И… наверное, он рассчитывал поцеловать. Но я резко увернулась. Наступила на ноги, дернулась и отшагнула ближе к двери.

– Я не передумаю… милорд. Когда нужно будет это сделать? – мой голос звучал куда спокойнее, чем я ощущала себя на деле.

Болотные глаза ввинтились в меня, на миг заставляя задохнуться от иррационального ужаса. Я уже говорила, как ненавижу магов, да? После них и к грифону в пасть пойдешь с радостью!

– Прямо сейчас, – мне усмехнулись – и посреди кабинета заплясало, расширяясь, окно.

Что это? Неужели портал? По другую сторону окна хмурились тучи, вздымались пики гор, и царило безмолвие. Или все звуки скрадывала магия?

Я молча подошла и взяла амулет. Нет, я не боялась. Много чести. Унижаться, просить что-то? Он ясно дал понять, чего желает. Я так же ясно дала понять, чего именно готова избежать любым способом. Интересно, он настолько сильный маг, что использует магию другого направления, или же портал был заряжен в амулет?

– Тогда я иду, – не стала задавать вопросов.

Кажется, от меня ждали иного поведения. На миг в глазах мага мелькнуло изумление и даже… восхищение?!

Не прощаясь и не давая возможности себе передумать, я прямо как и была, в форменном платье, шагнула в портал. Он отозвался легкой щекоткой по телу и покалыванием у висков.

А потом я задохнулась от пронизывающего холода, больно плюхнувшись на землю прямо посреди редколесья. Сверху лил дождь. Окно портала схлопнулось, оставляя меня одну.

Пришлось подниматься, подбадривая себя воинственным кличем индейцев, добавить сюда мечту всех пиратов про «йо-хо-хо и бутылка рома» – вот что бы точно ни помешало – исключительно для согрева! – и медленно побрести вперед. Туда, где между ветвей виднелся вдалеке зев пещеры.

Зато есть время подумать. И вспомнить о том, что произошло с того самого момента, как моя жизнь – обычная жизнь обычной женщины на планете Земля – умудрилась покатиться в тартарары…

Да так, что я теперь брела в грязи по направлению к виднеющемуся между отрогов гор проходу, проклиная ушлого Судью, который махом решил избавиться сразу от двух проблем. Испортившей ему настроение служанки и попавшего «на карандаш» к местным властям монстрика.

Себя мне было куда жальче…

Особенно когда осталась ещё, как минимум, половина пути, а хляби небесные разверзлись и хлынул ледяной, пробирающий до костей дождь, моментально вымочивший плотную ткань платья. Идти стало вдвое тяжелее, хотя я даже пыталась бежать.

У меня есть Ян. И ради него я любым грифонам надаю по клювам. Обязательно… Главное, что сейчас дождь смоет мои бессильные злые слезы.

Все бы отдала, чтобы вернуться в привычную теплую квартирку, в госпиталь к своим любящим потрепать нервишки пациентам, да даже в родительскую нору бы заглянула… и сдержалась бы, выслушивая бесконечные упреки.

Поскользнулась почти у самой пещеры, хлопнувшись в грязь. Стало ещё холоднее и грязнее, все пальцы изгваздались в земле, а на волосах, кажется, повисли перепревшие листья.

Наверное, это стало последней каплей. Закричав что-то невнятное, я ринулась вперед, к виднеющемуся зеву пещеры. Нога неудачно проехалась по свежей грязи, зацепилась за какую-то ветку… и я поняла, что такая надежная земля уходит из-под ног.

Поняла – и уже ничего не могла сделать. Я летела вниз. Хорошо хоть приземление вышло мягким. Даже слишком мягким для глубокой и неожиданно большой пещеры, в которой я оказалась.

Хуже всего, что у моей подушки безопасности были… перья? Шерсть? Они были мягкими, а чей-то бок – горячим.

А потом к боку добавилась чужая голова. Она возникла прямо надо мной, неодобрительно кося лиловым глазом.

Тогда я и правда очень старалась не орать. Вообще впала в какую-то прострацию – очевидно, что моя героическая эскапада сквозь дождь и слякоть не увенчалась успехом и стоила мне если ни жизни, то доброй части здоровья.

Забористые глюки… вернее, чудные видения сизоволосого красавчика, обладателя знакомых лиловых глаз твари и его не менее странные угрозы – или обещания – окончательно ввергли разум в ступор. Так что тьму я встретила с облегчением. Так смертельно уставший человек, наверное, радуется кровати, на которую можно рухнуть – и сбежать от неприятного и враждебного мира.

Не знаю, сколько бы я так провалялась, если бы не настойчивая мысль. Ощущение, что о чем-то забыла… о чем-то или, вернее, о ком-то очень важном. И когда память обнаружила нужный ответ, я подскочила с громким отчаянным криком:

– Ян!..

Вернее, мне хотелось думать, что я кричала, а на самом деле это был едва слышный писк… лебедушка умирающая. Да и оторваться – и вырваться из объятий кровати – оказалось слишком сложно. Все тело было ватное, слабое. В голове шумело. Очень хотелось пить и в туалет и, как ни странно – есть. И вымыться тоже… короче говоря – всего и сразу.

Но больше всего настораживало, что в нашем маленьком пристанище никогда не было такой огромной и роскошной кровати. И комнат таких… с трудом смогла все-таки приподнять голову и оглядеться. Комната действительно завораживала. Раньше я такую красоту видела только во дворцах-музеях да на иллюстрациях в сети.

Высокий потолок, расписанный как будто под небо. Создавалось полное впечатление, что ты лежишь на поляне, а потолка и вовсе нет – есть лишь лазоревая синева, снежные облачка и розоватый отсвет солнца. Облака даже перемещались так, что казалось – дует ветер, а положение солнца меняется.

Но и это ещё было не все. Помимо огромной роскошной кровати на четырех столбиках, с прозрачными занавесями балдахина, здесь была небольшая удобная тумба, на которой стояли несколько флаконов, графин – кажется, с водой, две чашки и лежала раскрытая на середине книга.

Вода-а! Я неловко перевалилась на бок и потянулась к графину. Руки дрожали. Но я не сдавалась. В какой-то момент почти удалось дотянуться до темно-золотого произведения искусства с узорной крышечкой, но я неловко задела несколько флаконов с неизвестным содержимым. Дернулась, зажмурилась, почему-то ожидая, что вот-вот раздастся грохот.

– Лесса, что же вы так неосторожно, – негромкий спокойный голос был мне незнаком.

Я резко распахнула глаза – и едва не заорала от неожиданности снова, чувствуя, как бухает тяжело в груди сердце.

На меня смотрели ярко-желтые глаза с вертикальным зрачком. Смотрели они со скуластого и вполне симпатичного, если бы не мелкие светлые чешуйки, лица молодой женщины – наверное, моей ровесницы или даже младше.

– Й-я… простите… – в висках снова запульсировала боль, и я поморщилась. – Что происходит? Где я? Кто вы?

Я пленница? Но тогда вряд ли бы спала на таком, не побоюсь этого слова, королевском ложе. Последнее, что выдавала память – слякотную разбитую дорогу, отроги гор, зев пещеры и все разрастающуюся головную боль и усталость.

– Вы в безопасности, лесса Марис, вам не о чем беспокоиться, – служанка – а кто ещё это мог быть – низко поклонилась, – господин вылечил вас. Это было нелегко – вы были сильно истощены, магия утекала, как в решето…

– Айра, я просил без откровений, – от низкого, словно клекочущего голоса внутри все передёрнулось и заныло – в предчувствии неприятностей.

Яркие лиловые глаза надменно взирали на меня с острого, с резкими хищными чертами лица. Длинные волосы были забраны в хвост, и потому у висков особенно ярко выделялись сизые перышки. То ли они были вплетены в волосы, то ли у этого мужчины они росли сами по себе… одно уже ясно. Это не маги. Это… твари?!

– Интересно, что же такое вы скрываете? – я ринулась в бой прежде, чем осознала, с кем именно спорю. – Сколько я была… без сознания? – уточнила уже суховатым спокойным тоном.

А сердце леденело при мысли о том, что могло за это время случиться с Яном.

– Мне найдется, что скрыть от той, которая пришла убивать одного из нас, – ледяные глаза впились в меня. Кровать прогнулась неслышно – и он сел рядом.

– Зачем же вы тогда меня спасли? Чтобы казнить уже здорового и полностью все осознающего человека? – пальцы стиснули мягкое покрывало.

– Вы здесь уже шестой день. Первые три, признаться, мы думали, что вас уже не спасти, – будто проигнорировал мой вопрос нелюдь.

Сердце ухнуло в пятки. Хотелось вскочить и побежать… но в этом не было смысла. А подобные свои порывы я уже научилась обуздывать. Давно, очень давно.

– Но вы так и не ответили – зачем спасали? И кто вы? – я окончательно взяла себя в руки. Кто бы это ни был – и с какими бы намерениями меня ни спас – в любом случае мне повезло.

– Кто я? – прищурились холодные насмешливые глаза. – Что же, не будет падения в обморок, воплей «лучше убей меня, тварь», «я буду жаловаться в магический совет»?

– Нехорошо отвечать вопросом на вопрос, – голос поневоле дрогнул. – Я лесса Рейна Марис и благодарна вам, кто бы вы ни были, за мое спасение. Умирать мне совсем не хочется, – заметила почти смиренно, опустив глаза на кремовое покрывало, – а где находится магический совет и на что ему жаловаться – понятия не имею. Впрочем, я не сомневаюсь, что ему есть дело только до жалоб самих магов, а не простой женщины.

Острый коготь поддел подбородок, заставляя меня посмотреть в лицо местного хозяина.

– Ирргонар. Просто Ирргонар, – длинный узкий язык облизал губы, заставив меня внутренне вздрогнуть. Слишком уж… нечеловеческим было это движение.

Не знаю, что его отличало… не считая слишком уж змеиного на вид языка, разумеется. Наверное, так любой человек инстинктивно чует хищника, опасного и яростного. Но чему меня научил бывший муж, дай боги ему попасть в когти к местным тварям – так это делать хорошую мину при плохой игре.

– Приятно, – говорю, смотря в глаза твари, – познакомиться, Ирргонар, – может быть, теперь вы позволите выразить свою благодарность за вашу помощь? А также ответите на вопрос? Тот, где я спрашиваю "зачем вы меня спасли"? Вы же были тем грифоном, верно?

Память урывками возвращалась.

– Верно, – усмехается мужчина, который может одним своим видом вогнать в заикание местных магов, – я был грифоном. А спас… считайте это моей прихотью – вот и все. Знаете ли, это даже как-то обидно, когда меня настолько недооценивают, что посылают на задание женщину.

Коготь ласково, почти нежно скользит по щеке, едва заметно царапая и заставляя чувство самосохранения захлёбываться воплями.

– А с женщинами, значит, вы не воюете? – смотрю открыто. Хищников нельзя дразнить – говорила моя знакомая, которая променяла работу в офисе на работу в заповеднике.

Не смотри им в глаза, не показывай страха, не отступай.

– Я вообще не любитель войн, – тонкая усмешка. Он вглядывается напряженно, настороженно, словно что-то ищет во мне. Ноздри раздуваются, подрагивают, как будто он пытается что-то унюхать, – и очень не люблю, когда мои враги пытаются использовать в своих делишках чужих. Обычных людей.

Веди себя со зверем «на равных» – и тогда он признает в тебе свою – говорила мне Скворцова.

После фото со здоровенным белым тигром я к её советам решила прислушаться. Больно морда у зверя была умильная и наглая. И обнимающую его ласково, но уверенно Женьку дикий зверь терпел совершенно спокойно. Даже стоически.

– Тогда… вы меня отпустите? – решаюсь спросить.

Не думать о Яне. Иначе сердце кровью обольется от страха и тревоги.

– Куда же вы так рветесь, лесса, а? – мой подбородок отпускают.

Иррго… Ирргонар отсаживается, словно чувствуя, что давит на меня. Или просто не желая, чтобы давление было явным.

– Простите, господин, – опускаю глаза. И так выделилась. Обычная лесса действительно бы уже заливалась слезами и умоляла её не жрать, – но у меня там сын. Пусть он почти подросток, но он один и я боюсь за него.

Леший его знает, как он воспримет ложь. По городу ходили слухи, что твари чувствуют, когда им лгут. Животные вообще крайне чувствительны к любой фальши. Ирргонар отнюдь не животное, но, похоже, древние инстинкты им вполне владеют.

– Честна… умна… надо же… – не могу понять, что скрывает эта интонация чужого голоса.

Я не верю ему так же, как и другим мужчинам. Впрочем, и женщинам тоже. Все разумные лгут. Животные в этом плане действительно куда честнее!

– Отпустить тебя прямо сейчас я не могу… но раз рвешься уйти – удерживать не стану, – его голос звучит глуше, словно мужчина чем-то недоволен, – сегодня отлежишься – и завтра уйдешь. Тебя перенесут… скажешь, где живешь.

Мысль о том, что кроме сына там ждет ещё и маг, который меня послал на смерть, обжигала. Не смей расклеиваться, Регинка, не смей! Подумаешь, маг! Если удастся попросить, чтобы местные перенесли меня прямо в деревеньку в пригороде… а если маг следит за моим домом?

– Не хочешь ничего… попросить? – новый тяжелый взгляд. Странный, пронизывающий.

Память молчит, но внутри упорно бьется мысль о том, что просить ничего нельзя. Ни в коем случае. Да я и не привыкла. Не знаю, что задумал этот нелюдь, но не верю ему так же, как и магу.

– Нет, господин, – не поднимаю глаз. Почему-то кажется, что если столкнусь снова с лиловым взглядом, удержаться будет гораздо сложнее.

– Что ж, как хочешь, – тяжело обронил мужчина, поднимаясь. В таком случае – набирайтесь сил, лесса Марис. И помните, что гордость не всегда приносит счастье…

Последние слова мне наверняка показались, потому что хозяин уже вышел, оставив мне ворох невеселых мыслей.

Меня спас тот, кого считают опасной тварью. Более того… откуда у дикого грифона такие роскошные апартаменты и слуги? Такая властная уверенность в своих действиях? В своем праве командовать? И отдавать любые приказы?

День прошел сонно и тревожно. Разве что уговорила местную служанку принести мне что-нибудь почитать. Её выбор меня изрядно порадовал, поскольку девушка притащила целую стопку местных журналов.

Мода меня интересовала постольку-поскольку, а вот что-то наподобие светского сплетника…

Особенно меня заинтересовали статьи, которые касались магического образования.

В нескольких из них даже были объявления об Открытых днях в магических Академиях и школах, а также частном ученичестве у того или иного мага. Вот только даже примерные расценки не радовали. Как и требования к ученикам.

Если ты не рос в магической семье, не являлся слугой древнего аристократического рода – ты оказывался на самом дне. Нет, в статьях ни о чем подобном не говорилось. Но я умела читать между строк.

Уже темнело, когда служанка, накормив меня ужином, принесла очередную порцию журналов.

Красивое глянцевое издание с улыбающейся дамой в модном лиловом – брр – платье оказалось изданием не светской, а вполне научной и околонаучной хроники. И вот в нем-то я и наткнулась на один выход… который мог принести сыну безбедную жизнь и спокойную учебу, но мог обернуться и кошмаром.

Наверное, именно поэтому я рискнула нарушить молчание и заговорить с Айрой.

– Скажи, Айра… ты можешь ответить на несколько моих вопросов?

Девушка дернулась, чуть не уронив поднос, и снова воззрилась на меня желтыми глазищами. Все-таки она сильно моложе, чем казалось изначально…

– Могу, госпожа. Я не имею права говорить только о месте, где вы находитесь и о господине Ирргонаре, – голос у девушки был низкий, с глубокими, какими-то чарующими нотками – и совсем не соответствовал внешности.

– Айра, спасибо. Присаживайся, – заметила мягко, указывая на небольшое кресло неподалеку от кровати, – и скажи мне, а к какому виду принадлежишь ты?

Кажется, на миг девушка опешила, но потом с достоинством устроилась в кресле, отставив поднос на столик и, сложив руки на коленях, ответила: