Мнимая единица. Книга 4

– Почему бы и нет? Дерзай!

К Валентину обратилась сидящая рядом девушка. Она была француженкой. Ее звали Элен.

– Твои волосы знакомы с этим предметом? – спросила она, продемонстрировав щетку для волос.

И откуда она у нее взялась на острове, не понятно.

– В этой жизни нет! – ответил Быстров с подчеркнуто серьезным видом.

Элен не понимающе уставилась на него.

– Я не делал этого триста лет! – объяснил Валентин. – Отвык, знаешь ли.

– Можно? – Элен поднесла ладонь к его голове.

Валентин снисходительно допустил девушку к своей шевелюре.

Пловцы тихо переговаривались между собой. Участия в общем разговоре не принимал только Ричард Неру. Он лежал, уткнувшись лицом в песок, и прерывисто дышал. Глядя, как при каждом вздохе тяжело поднимаются ребра мужчины, Филипп приподнялся на локте, чтобы изучить его. Почувствовав на себе его взгляд, Неру медленно поднял голову. Их глаза встретились. Неру нахмурился.

«Неужели в воде меня насторожил именно этот человек? То есть чужих в воде не было?» – подумал Ветров.

Его отвлекла миловидная юная девушка.

– Господин Ветров, на сколько мне известно, в ваше время была популярна игра в «волейбол», – обратилась она к нему.

Ветров перевернулся на живот и приподнялся на локтях, с удовольствием прогибаясь в спине. Его глаза оказались почти на одном уровне с глазами девушки, которая лежала на боку, подперев голову рукой. Она придвинулась ближе, и наморщила лоб, обдумывая, о чем бы еще спросить знаменитость Вестерна.

Филипп пришел ей на помощь.

– Мы все… я имею в виду «древних», ведь вы именно так нас называете… – девушка смутилась, а Филипп улыбнулся, – учились в одном лицее. Даже моя жена. Только она училась на десять лет позже. Конечно, мы играли в волейбол. Но, пожалуй, футбол нам нравился больше.

– То есть для первого полета были отобраны только выпускники вашего лицея? – поразилась девушка.

Ветров слегка пожал плечами.

– Нет, не только. Но так уж вышло, что назад вернулись одни лицеисты. Это случайность, хотя… то, что сейчас Быстров подставляет свою нечесаную голову прекрасной Элен, несомненно, моя заслуга. Мы с Валей – давние друзья, и привыкли работать вместе. И я уговорил его войти в состав научно-исследовательской группы первых «нулевиков».

– Мне известно, как вы набирали группу, а потом возглавили полет. Из университетского курса.

«Значит, я кое-что успел в прошлой жизни», – с удовлетворением подумал Филипп.

– А я бы сразу согласилась! – задумчиво проговорила девушка. – Меня бы не пришлось уговаривать!

– У Быстрова были свои проекты, и ему не хотелось их бросать. Никто из нас на месте не стоял! Это было другое, очень живое время! – взгляд Ветрова ненадолго стал рассеянным. Выйдя из задумчивости, он снова улыбнулся девушке. – Мы всем нашим экипажем очень рады, что он с нами. Обаяние его личности весьма пригодилось на свалке. Из всех нас он оказался лучшим дипломатом!

– Бил говорит, что спасение первой экспедиции, это целиком ваша заслуга! Что это вы спасли экипаж благодаря умению приспосабливаться к любым условиям.

Ветров сухо перебил девушку.

– Во-первых, я спас не всех, а во-вторых, на свалке всем пришлось потрудиться!

В газах девушки была растерянность.

«Ну вот, заставил волноваться трепетную женскую душу», – подумал Ветров, его взгляд смягчился, и он сказал:

– Что касается волейбола, устройте нам экзамен прямо сейчас.

– Я – пас! – лениво отказался навигатор. – У меня очень важное дело! Из области эстетики…

Элен зарделась.

– Тогда проэкзаменуйте меня! – предложил Ветров.

Он встал так стремительно, что девушка едва уловила его движение. Совершенно изумленная, она принялась выравнивать ладошками песок, где только что были локти Ветрова. Ей было жаль, что разговор с легендой так быстро закончился. А физик кошачьей походкой отошел от общего лежбища, нашел ровное место, перегороженное лианами по середине, и бодро сказал:

– Играть, так играть! А как на счет мяча?

– Мяч есть, – угрюмо проговорил Неру. – Там в кустах лежит. – Он качнул головой, показывая направление.

Разговорчивая миниатюрная девушка вскочила на ноги, и побежала за мячом.

И отдыхающие распределились по обе стороны лиан. Неру оказался в одной команде с Филиппом. Чтобы встать за Филиппом, он буквально отвоевал себе место. И сразу же после первой подачи в его глазах полыхнула ярость. Без видимой причины. Брошенный им мяч ударил в ту самую малышку, с которой только что говорил Филипп. Она упала, на груди заалело красное пятно. И девушка рефлекторно прикрыла его ладошками.

– Эй, полегче! – возмутился Филиппа. – Это хрупкая девушка!

Неру, отвернувшись, извинился.

Игру продолжили. Вскоре жесткий пас Неру был забыт. Правда, теперь он играл неактивно.

Но, оказавшись у импровизированной сетки, он вдруг ожил. Жестко растолкал игроков, овладел мячом, и снова ударил им ту же девушку. Причем лицо Неру при этом было искажено от злости. На этот раз он сделал это нарочно! Ричард с вызовом уставился на курчавую бороду физика, опасаясь смотреть ему в глаза. Ветров просканировал его. Парень оказался болен и переживал муку, которая была слишком жестокой для обычного смертного.

– И давно это с вами? – тихо спросил Филипп.

– Я просто устал, – уклончиво ответил Ричард.

– Кажется, вы друг – Джека Краткого, не так ли? – начал понимать Ветров.

– А почему вы спрашиваете? – с вызовом спросил Ричард.

– Вы знаете, почему. Вам не стоило играть с нами, вам даже не стоило плыть с группой.

У Неру был вид нашкодившего ребенка.

– Я хотел с вами поговорить! – нехотя признался он. – Я не собирался плыть к острову, но когда вы пришли…

– Вы могли зайти ко мне в лабораторию, – ответил Ветров.

Неру некрасиво скривился и побрел прочь с игровой площадки.

– Играйте без меня! – сказал Филипп и поспешил за Ричардом Неру.

Неру было неловко. Это было видно. Он не сдержался при бородатом миссионере, как в шутку называл Ветрова его друг Джек. Истощенный в постоянной борьбе с душевным недугом, Ричарда был на грани срыва и нуждался в помощи.

– Зачем вы пошли на это? – подсаживаясь к Неру, спросил физик, когда они дошли до каменного уступа, где была тень. – Вас предупреждали, что это плохо кончится. Особенно здесь, на Вестерне! Где и так многим пришлось несладко.

– Если Краткий справился, то и у меня получится.

Ветров покачал головой.

– Не обязательно! Все люди разные. Джек Краткий – сильная личность, это, во-первых. Но главное заключается – во-вторых. На него благотворно повлиял прыжок через нульпространство. Нульпространство прекратило его текучесть, выкристаллизовав заново.

– А он считает, что достиг стабильности по иной причине, – возразил Ричард. – Все дело в ферментах, которые вырабатываются местной флорой. Местная ароматерапия весьма целительна!

Ветрова рассмеялся.

– То-то народ побежал с планеты, спасаясь от психоза!

– Они не прошли обработку, как я! – возразил Неру.

Филипп понял, что спорить бессмысленно. Над ними было чистое безоблачное небо, такое же бездонное, как и океан, окружающий островок. Он любовался красивым видом, позабыв о бедолаге со всеми его безнадежными теориями. Молчание Филиппа тревожило Ричарда. Он нуждался в поддержке. Потому что очень устал от того, что у него болела душа.

– Филипп, – тихо позвал он физика.

Филипп перевел взгляд на его подергивающееся лицо. И Неру почувствовал зависть. Он тоже хотел ощутить то безмятежное спокойствие, которое излучал взгляд физика. Его зависть вдруг резко переросла в ненависть, и Неру не понял, как случилось, что его пальцы сжимают горло Филиппа.

Боясь навредить Ричарду, Ветров медленно разжимал его пальцы.

Но хватка противника вдруг ослабла. Валентин Быстров увидел, что творит Неру, метнулся к борющимся, и слегка придушил противника физика, который предпочел бы, чтобы Валя не вмешивался, но поблагодарил за помощь.

– Ты оказал терапевтическое воздействие на Неру! Нехватка кислорода приостановила процессы в его организме. Неру определенно на какое-то время станет легче… – сказал Филипп и замолчал, потому что перед ним прямо в атмосфере буквально из ничего начала проявляться мнимая единица. Ее изображение было трехмерным, удивительно четким, и могло поспорить с реальностью.

Быстров тронул Филиппа за плечо.

– Что с тобой? Тебе плохо?

Физик досадливо от него отмахнулся, но видение уже исчезло. Он взглянул на друга и сказал:

– Элен – отличный парикмахер!

Реплика Ветрова рассмешила француженку. Все еще смеясь, она подошла к Ричарду, присела перед ним на корточки и спросила:

– Что на тебя нашло?

Ричард промолчал. Элен пожала плечами, поднялась на ноги, взяла под руку Быстрова, и они пошли прогуляться вдоль берега.

– Извините меня, Филипп! – пробурчал Неру.

– Не волнуйтесь. Я все понимаю! Вам трудно сдерживать чувства. Однако зря ваш благодетель нарушил запрет. Это ваша инициатива или его?

– Моя!

Ветров покачал головой.

– Ричард, нам пора на материк, и будет лучше если вы вернетесь с нами!

Ропот на игровой площадке заставил их оглянуться. Разгоряченные пловцы, оставив игру, и теперь смотрели на «древних» с крайним раздражением. Как будто чиркнули спичкой, и вспыхнула неприязнь. А ведь только что было все хорошо.

Валентин, заметив столь резкую перемену в настроении пловцов, оставил Элен у воды и вернулся к другу.

Филипп, понизив голос до шепота, сказал:

– Валя, у нас ЧП. Джек использует установку несмотря на запрет губернатора. Ричард Неру прошел трансформацию, и уже на пределе своих возможностей. Он очень плох! И хорошо, что пока он такой здесь единственный. Посмотри на пловцов! Они уже неадекватны. Нам надо срочно вернуться назад! И изъять у Краткого его аппарат!

К ним подошла Элен.

– Мне не нравится настроение в группе! Я даже боюсь их! – заметила девушка и поежилась от порыва ветра. – Мы планировали вернуться на материк завтра! Но я хочу вернуться сегодня. Можно мне с вами?

Валентин ответил:

– Буду только рад!

Филипп повернулся к Неру, в глазах которого то вспыхивала ярость, то появлялся мучительный стыд.

– Я вел себя, как дикарь… мне стыдно, – еле слышно проговорил он.

Ветров сжал его плечо.

– Мы с Быстровым и Элен возвращаемся на материк прямо сейчас. Вы с нами?

Ричард оглянулся на друзей и неуверенно кивнул. Заметив его нерешительность, один из игроков отделился от команды и приблизился к группке вокруг Филиппа. Кажется, его звали Джерри.

– Нужна помощь, Неру? – деловито спросил он.

– Она действительно ему нужна, все верно! – заметил Ветров.

Но Джерри будто его не слышал, он смотрел только на Неру. Тот неуверенно кивнул в сторону Филиппа.

– Я уплываю с ними… сейчас. Я…

– Тебе лучше остаться с друзьями! – сощурив глаза, произнес Джери.

Повисло молчание. Все смотрели на Неру в ожидании его ответа. Тот занервничал.

– Я остаюсь! – наконец ответил Неру, настроение которого менялось буквально каждую секунду.

Ничего не сказав, Ветров направился к берегу. У воды Валентин и Элен уже натягивали инерционные костюмы. Филипп улыбнулся девушке, ловко нырнул в свой костюм, и, обогнав замешкавшуюся на берегу пару, первым бросился в воду. Щедрый океан снова одарил его счастьем, как только он попал в его ласковые объятия. Прошло чуть больше четверти часа, и к удивлению Филиппа, он снова ощутил, что за ними следят. Причем намерения были недобрые. Значит бедолага Неру здесь не причем. Филипп попробовал установить контакт, но не успел: «недобрый» стремительно переместился в сторону острова. Валентин, ничего не замечая, размеренно и без видимых усилий загребал воду мускулистыми руками.

Элен поднажала, догнала друзей и поплыла между ними.

– Извините нас! Этот какой-то нонсенс! Я даже не знала, что такое возможно!

– Человек на многое способен! – философски заметил Валя.

Элен глотнула солоноватой воды, и возразила с неожиданной страстью:

– С тех пор, как вы покинули Землю, люди переменились! Они стали добрее, отзывчивее!

Быстров поднял только поднял брови. А Ветров сказал:

– Мы только что в этом убедились!

– Возможно, все, что случилось на острове, объясняется тем, что жителям Вестерна не хватает четких правил для совместного жития! – заметила Элен. – Четко прописанных законов.

– Вы юрист Элен? – полюбопытствовал Ветров.

– Да.

– Наверное, вы правы, – согласился он с девушкой. – Значит пора этот недостаток восполнить!

– Конституция Земли действует во всех ее колониях, – заметил Быстров. – Мы являемся частью объединенного человечества. Так стоит ли городить огород?

– Но нас мало! Новых поселенцев не предвидится. Непохоже, что мы можем ожидать со стороны Земли правовую поддержку! – ответила девушка. – Значит надо брать инициативу в свои руки!

– Продолжайте Элен! – попросил Ветров. – Это весьма интересно!

– Чтобы поднять ответственность жителей Вестерна перед существующим законом, стоит признать конституцию Земли не как само собой разумеющуюся, то есть по умолчанию, а в официальном порядке, то есть, если угодно, с помощью всеобщего голосования. Если люди проголосуют против ныне действующей конституции, мы примем свою собственную.

– Зачем? – спросил Быстров.

– За тем, что в силу обстоятельств, после массовой эвакуации людей с Вестерна, он – уже не колония Земли. Мать – Земля не интересуется нами! – ответил за Элен Ветров.

– Филипп, вы правильно меня поняли!

Они доплыли до материка, и вышли на его берег. Элен с сожалением посмотрела на океан, и встрепенулась:

– Смотрите! – ее изящная ручка вспорхнула, как испуганная птица.

Друзья оглянулись. Вдалеке в воде маячили черные точки.

Регистратор заглянул в информационный терминал и констатировал:

– Группа возвращается раньше срока. Странно! Обычно они опаздывают.

– Странно говорите? – Филипп уперся руками в бока. – Надо срочно найти Кацнальсона! Он – официальная власть и Джек должен ему подчиниться! Кстати выборы – тоже его забота!

Глава восьмая

Начало нового кризиса

Филипп вызвал свою машину, и они втроем двинулись ей навстречу. По дороге он связался с губернатором. Билл, к сожалению, находился не в городе. Он копался в цветочной клумбе на своей загородной вилле, скучал в одиночестве, и был рад звонку Филиппа. Через час Ветров уже выруливал на дорожку, ведущую к центральному входу резиденции Кацнальсона. Ветров уже был здесь однажды, но Элен и Быстров оказались впервые. А здесь было на что посмотреть. О загородном гнездышке Била ходили легенды. Его интерьер сочетал в себе невозможное: официальную строгость порядка с продуманным беспорядком, и намеком на тихую роскошь. Пока Быстров и Юлия разглядывали обстановку, Ветров устроился в массивном кресле напротив хозяина и рассказал о случившемся на острове Грез.

Лицо Билла мрачнело по мере того, как Ветров приближался к концу своего повествования.

– А я еще в космосе знал, что от Краткого будут проблемы! Даже хотел отправить назад. И никаких инициаций не было бы! Но он дал мне слово больше не проводить процедур! – Билл посмотрел на Филиппа, лицо которого выражало тревогу. Видеть беспокойство физика было непривычно. Билл вздохнул. – Эх, Джек! Опять я в тебе ошибся!

– Покинуть Вестерн он не может! – возразил Ветров, но не стал уточнять почему. – А Ричарда Неру следует поместить в изолятор. Ему лучше побыть в одиночестве и комфорте, бедняге и так непросто. Но это не все! Главная проблема не в Неру, а в его друзьях. Они вернулись на материк раньше срока на сутки. Значит Неру рассказал им о своей трансформации. И они, чтобы последовать его примеру, поплыли назад.

Билла недоверчиво на него посмотрел.

– Ну мало ли что у них стряслось!

Но Быстров поддержал Филиппа. Он сказал:

– Практически все население Вестерна грезит о способностях, которые позволят им заранее узнать, где, когда и каким образом можно заработать большие деньги. К Джеку выстроится очередь, когда узнают про Неру. А старик уступит, он и сам мечтает продолжить свои исследования. Только при таком образе жизни не могут разбогатеть все. Только единицы. Значит дойдет до лозунга: отнять и поделить! Мы с трудом утихомирили Ричарда! А теперь на планете может начать орудовать целая шайка таких, как он!

– О Господи! – пробормотал губернатор. – По-моему, Валя ты сгущаешь краски!

– Что касается Джека Краткого, – добавил Быстров, не обращая внимания на возражения хозяина, – может и не сразу, но он согласится. Он ведь и мне уже предлагал, как «древнему». А тут материал сам поплывет в руки.

Благостное настроение Элен улетучилось.

– Значит на планете будет бесчинствовать толпа таких же сумасшедших, как Неру? – воскликнула она.

– Постараемся этого не допустить! – ответил ей физик.

Быстров невесело посмотрел на друга.

– Нас мало! И нам, скорее всего, придется рассчитывать только на себя!

– Да, если патруль выйдет из повиновения официальной власти, – кивнул Ветров, – нам может не поздоровиться! Такое возможно Билл?

Билл мечтал о спокойном правлении в благополучном обществе, и совсем не жаждал, чтобы на него свалился очередной кризис! Уже второй за столь короткое время. Он пружинисто встал, и проговорил, словно отдавал приказ построившейся перед сражением армии:

– Краткого арестовать! – он запнулся и посмотрел на Филиппа.

– Немедленно! – поддержал его Ветров. – Только если не поторопимся, пловцы доберутся до него первыми.

– Едем! – губернатор шагнул к двери.

– А может нам вооружиться? – предложил Быстров.

В глазах губернатора мелькнул испуг.

– Думаете, до этого дойдет?

– Еще как! – ответила ему Элен. – Я видела, каков сейчас Ричард!

Билл вопросительно посмотрел на Ветрова. Тот утвердительно кивнул.

– Мы не станем в них палить, а попытаемся уговорить… так что еще один аргумент в виде оружия не помешает.

У каждого пилота, участвовавшего в патрулировании акватории океана, имелся свой код доступа для прослушивания частных разговоров. Поэтому Кацнальсон не стал вызывать дежурную машину, чтобы не прокричать на весь мир, что возвращается в столицу. Собственное авто Билла превратилось в груду металла, пострадав при погрузке багажа в звездолет несчастной Лиен. А новой Бил не обзавелся, ждал, когда освободится перегруженный работой Кравцов. Брошенных машин на планете было много, выбирай на любой вкус, но не всякую можно было подчинить новому хозяину из-за тонких настроек в ее управлении. Поэтому Билл не мог предложить свой транспорт, и друзьям пришлось снова воспользоваться тем, что было под рукой: машиной Филиппа. Ее дизайн был оформлен в стиле времен его молодости. Она предназначалась для загородных прогулок, которые Ветров совершал «тихоходом». Поэтому все запаслись терпением, заполняя салон. Машина тронулась с места, быстро набирая скорость. Увы недостаточную! А к Краткому надо было успеть раньше друзей Ричарда Неру. Ветров ругал себя, что вызвал не ту машину, но что сделано, то сделано. Наконец, колеса автомобиля побежали по песчаной дорожке, ведущей к крыльцу Краткого. И сразу стало понятно, что они опоздали. Открытая настежь дверь хлопала на ветру. Нескошенная трава в середине двора была примята. Скорее всего этот след оставлен вертолетом. Они вошли внутрь дома. Под ногами похрустывал песок. В гостиной на столе стояли две недопитые чашки с чаем. Билл притронулся к одной из них: еще теплая.