Тонкий слой

Его приятель словно очнулся от дум.

– Простите, что вы сказали? Ах да, не в моем вкусе. Точно. Излишне худая, да и бледновата. Но дело, конечно, не в этом.

На обычно непроницаемое лицо Стивена легла тень. Мгновение он хранил молчание. Наконец, отогнав непонятное видение, перевел взгляд на Роберта.

– Я в некоторой растерянности, а это, как вы знаете, со мной бывает нечасто. По всем признакам девушка не должна была мне понравиться. Дело не в худобе и благовоспитанности, шут с ней совсем… Просто совершенно не мой тип, но я отчего-то не перестаю мысленно обращаться к ней.

– Да вы влюбились, дружище! – Роберт откинулся на спинку кресла и с явным удовольствием вытянул ноги. – Вероятно, для ловеласа, подобного вам, это практически невероятная ситуация.

– Не шутите. – Стивен поморщился. – Все не так просто. Девушка странно себя ведет, вот послушайте…

И адвокат поведал историю знакомства с юной француженкой. Поначалу в их общении не было ничего необычного, кроме упомянутого Стивеном факта, что его в принципе заинтересовала девушка подобного плана. Ранее благонравные девицы Стивена не привлекали, он предпочитал иную категорию молодых женщин, ибо не планировал обременять себя в ближайшем будущем узами брака. Актрисы, певички, богатые клиентки – в разборчивости Стивена упрекнуть было трудно, и все же вовлечь молодого, красивого адвоката в сколь бы то ни было серьезные отношения до сих пор не удавалось ни одной из его многочисленных пассий.

С этой же французской леди все было не так. Делая скидку на воспитание, вбитые в голову с детских лет правила поведения девиц и прочий мусор, Стивен после нескольких безуспешных лобовых попыток завоевать симпатию, сменил тактику и терпеливо ждал, когда девушка «созреет» или хотя бы перестанет шарахаться от него, как от чумы. Прошло некоторое время и лед, кажется, начал таять – леди согласилась прогуляться с адвокатом по улицам Лондона. Это была почти победа.

– Я уже было поверил, что все получилось, – продолжил Стивен. – Как вдруг произошло нечто необъяснимое! Представьте себе, иду я по Друри-лейн, в весьма приподнятом настроении, и вижу такую картину – моя прелестная Полин покупает что-то в открытой лавке букиниста – вероятно, очередной бульварный роман, или еще какую-то пошлятину. Разумеется, я подошел и раскланялся.

Роберт усмехнулся, воспользовавшись паузой, и подбодрил друга:

– И что же? Она бросила свои покупки вам в лицо и убежала с криками ужаса?

Стивен фыркнул.

– Вы почти угадали. Она сделала вид, что не знакома со мной. То есть, совершенно! Вероятно, я сказал что-то фривольное, но поверьте, не настолько, чтобы развернуться и уйти. Она просто не стала со мной разговаривать, хотя, посмотрела с явным интересом! Я был настолько удивлен, что даже не бросился следом, чтобы прояснить ее поведение. А потом уже было поздно, она исчезла.

– И это все?

Стивен раздраженно дернул плечом и потянулся к сигарам.

– Отчего же. Когда мы встретились на следующий день, она ни словом не упомянула о встрече и вела себя совершенно обыкновенно.

– А вы спросили у нее, что это было?

– Нет. Сразу я не решился, а после не представилось удобного случая… Я бы даже усомнился в собственном зрении, но нет. Я смотрел ей в глаза и не мог ошибиться! Абсолютно точно, это была Полин.

На правильное лицо Стивена словно набежало облако.

– И позже… я встретил ее снова. На этот раз я наблюдал со стороны. Поиграл в детектива, если хотите. Она шла на рынок, и после я довел ее до самого кэба, в полной уверенности, что передо мной Полин. А вечером, когда я, как бы невзначай, спросил ее, выходила ли она сегодня в город, то получил однозначный ответ – «нет». Она уверяла меня, что единственной прогулкой на сегодня была дорога до дома моей тетки – здесь она дает уроки французского языка маленькой Элен. Совершенно очевидно, что девица лжет, но я не понимаю, почему. Что это, Роберт? Патология? Или причины где-то в совершенно другой области? Такое ощущение, что я встречаюсь с двумя абсолютно разными женщинами!

Роберт выслушал откровения друга, и вдруг лицо его посветлело.

– Все это весьма занятно, друг мой, хотя и выглядит немного странно, впрочем… Так как там зовут вашу маленькую француженку?

– Полин Лебран.

Роберт удовлетворенно кивнул и с сожалением поднялся. Отдых оказался недолгим.

– Совершенно случайно я знаю, как разрешить вашу загадку, Стивен. Идемте.

Экипаж доставил молодых людей на небольшую улочку в Вест-Энде. Невозмутимый Роберт расплатился с кэбменом и двинулся к добротной высокой двери со скромной вывеской.

Прочитав надпись, Стивен недоверчиво скривился.

– Аптека? И зачем вы меня сюда притащили? Полагаете, я болен?

– Терпение, Стивен. Просто идите за мной. Сейчас вы все узнаете.

Войдя внутрь, Роберт галантно поклонился пожилой даме за прилавком, и, чуть подавшись к ней, что-то сказал негромко. Пожилая дама улыбнулась, молодые задорные глаза спрятались в лучиках морщин. Бросив взгляд на адвоката, стоявшего поодаль со скептическим выражением лица, старушка прикрыла кассу и проворно удалилась.

Оторвавшись от изучения витрин, Стивен обратился к другу:

– Что вы задумали? Надеюсь, эта милая дама пошла не за клистирной трубкой? Или каким еще образом вы решили прочистить мне мозги?

Роберт не ответил. Его взгляд был устремлен на дверь, за которой скрылась пожилая аптекарша. Стивен проследил за ним и замер: на него доброжелательно смотрела юная особа в простом зеленоватом платье. Адвокат опешил.

– Полин?..

В этот же момент из внутренних дверей показалась еще одна девушка, на этот раз в платье голубого цвета, но в остальном как две капли воды похожая на первую. Стивен Маккингсли невольно сделал шаг назад.

– О, Боже… Их две!

Глава 3. Арина

Арина брела домой, чувствуя себя абсолютно счастливой. На улице царил промозглый ноябрь, и вот уже третья по счету машина окатила девушку потоками мутной жижи, состоявшей из смеси грязного снега, воды и химикатов для растворения обувных подметок. Сегодня она сама добиралась домой из института, еле уговорив Ярослава не приезжать за ней. Спину покалывало крохотными иголочками, ноги и руки не торопились подчиняться мозговому центру. Арина чувствовала приятную усталость и позволила себе не торопиться.

Мысли витали где-то далеко, на лице то и дело появлялась рассеянная улыбка. Она шла и по привычке представляла, что ждет ее дома.

Вот она подходит к подъезду. Охранник, он же консьерж, вежливо кивает и тут же снова утыкается в вечную газету с кроссвордами. На лифте с затемненными зеркалами она поднимается на самый последний этаж. Что произойдет дальше, она прекрасно знала. Он откроет дверь, высокий, сильный… Красивый. Сердце гулко стукнуло, как бывало каждый раз, когда перед внутренним взором Арины представал Ярослав. Как загорается его взгляд, стоит ей появиться в поле его зрения, как вспыхивают в этих странных глазах темные языки пламени…

***

Жизнь Арины на новом этапе устоялась, и даже память беспокоила ее не так часто, как бывало раньше. Воспоминания заняли в ячейке памяти отведенное им место и неожиданно успокоились, дав шанс настоящему. В этом помогла книга.

Стоило сумбуру, царившему в Арининой голове, перекочевать на белый лист, как их общая с Ярославом фантастическая история обрела самостоятельную жизнь, оставив рассудок в покое. Прошлое отступило, и, хотя, несомненно послужило фундаментом отношений, развивались они все-таки сами. Это было необычно и интересно для обоих.

Год пролетел как одна минута, за время которой Арина и Ярослав почти не расставались. После памятного дня, когда девушка появилась на пороге его квартиры на Кутузовском проспекте, Ярослав сделал так, что надолго упомянутую квартиру она уже не покидала. На следующий день они поехали к Арине домой, чтобы собрать вещи и объясниться с родителями. Ярослав клятвенно заверил их в том, что намерен жениться, о чем Арина узнала с удивлением. В ее планы это мероприятие пока не входило, хотя приличия соблюсти, конечно, надо. Да и семье так спокойнее.

Надо отдать должное маме – она держалась стоически и заплакала только когда за молодыми людьми закрылась дверь. Папа тяжело вздыхал и растерянно гладил маму по плечу. Черствый Стасик вообще не понял, в чем трагедия, углубляться в тонкости отношений не стал, и лишь вежливо поинтересовался, может ли он теперь занять Аринкину комнату. Вдрызг расстроенные родители накричали на практичного подростка и, синхронно хлюпая носами, удалились на кухню варить кофе и пить валерьянку. Стас пожал плечами и пошел гулять с собакой, по его мнению, единственным нормальным существом в доме.

С этого дня для Арины началась «взрослая» жизнь. Тогда же и выяснилось, что Ярослав настроен решительно, и про женитьбу сказал вовсе не для красного словца. Зачем ему понадобился официальный статус, Арина так и не поняла, но Ярослав велел не перечить старшим, и ей пришлось согласиться. Правда, все-таки удалось отложить торжество на осень, к неудовольствию Ярослава.

А вот жить с ним под одной крышей оказалось здорово.

Можно было предположить, что практичный и последовательный Ярослав негативно воспримет хозяйственную безалаберность Арины – но нет. Ничего подобного не случилось, вероятно, бытовые проблемы были не того масштаба.

Иногда Арина испытывала нечто вроде угрызений совести: хозяйственных забот почти нет, да и вообще никаких забот нет, разве такое возможно у нормальных людей? Как это получалось у Ярослава – Арине было неведомо. Определенно, это или сон, или какая-то феноменальная иллюзия, которая вот-вот рассеется. Ответ напрашивался только один – таких, как Ярослав, н е б ы в а е т.

Физическую зависимость Арина заметила, когда вдруг поняла, что в его отсутствие организм «ломает», как при синдроме «отмены». Она не могла толком ничего делать, и была совершенно не способна сосредоточиться. Коротких расставаний, до одного дня, это, к счастью, не касалось, а то пострадала бы и без того позаброшенная учеба, но, в целом, картина складывалась удручающая: Арина совершенно утратила ощущение реальности. Как-то Ярослав был вынужден улететь в короткую командировку, и Арина из-за учебы не смогла поехать с ним. Как выяснилось позже – лучше бы поехала. Промежуточный зачет она провалила к замешательству преподавателя и глубокому изумлению Ярослава. Пришлось пересдавать. Позор, конечно, но на вопрос учителя, что же ей мешало подготовиться, ответить было нечего.

Ее и сейчас волновали многие вещи в этой жизни, в совершенно разных областях, но теперь с одним обязательным условием – во всем этом должен присутствовать Ярослав. Иначе не цепляет. Ярослав… Он был в каждой ее клеточке, в каждом уголке сознания, в каждом вдохе и выдохе. Как такое может быть – Арина не понимала. И все-таки, было именно так.

Конечно, несмотря на видимое совершенство, он все-таки был человеком. Самоконтроль, спокойствие и уравновешенность не всегда скрывали истинную натуру. На Арину порой накатывало желание поворошить их недавнее прошлое – уж очень хотелось вытащить на белый свет Йавара с его страстями – и тогда можно было любоваться Ярославом во всей красе. Это напоминало игру и забавляло обоих.

– Признайся, – осторожно начинала Арина, наблюдая за выражением лица Ярослава, – ведь был момент, когда ты… не знаю, отчаялся? Или хотя бы разозлился?

Ярослав медлил. Не торопясь наливал кофе, и только после первого глотка, сделанного с явным удовольствием, отвечал, включаясь в игру:

– Боюсь тебя разочаровать, но нет. Я был немного раздосадован. Не люблю, когда что-то идет вразрез с моими планами. Появление Антона, как ты понимаешь, в них никак не входило. Ты должна была в меня влюбиться, даже если бы ничего не вспомнила. А тут этот друг… Непорядок.

И все. Один холодный расчет. И где тут чувства? Где бешеная страсть и прочие радости? Обескураженная Арина, конечно, не видела, как Ярослав улыбается, отвернувшись от нее. Первый раунд явно не в ее пользу, и Арина ненадолго успокаивалась. Погружалась в свои мысли, воспоминания и все-таки приходила к выводу, что Ярослав лукавит.

Вероятно, иногда он все-таки злился.

Виду, разумеется, не подавал, ибо прекрасно владел собой, но в такие моменты менялись его глаза, служившие точным индикатором настроения. В них словно сгущались краски, и без того темная радужная оболочка казалась совершенно черной. При упоминании Тиану, в Ярославе оживал Йавар и, как следствие, вечный комплекс перед названным братом. Внешне получалось довольно занятно: черты лица становились как будто более правильными, а движения – точными. Ради такого зрелища Ярослава решительно стоило иногда рассердить, но злоупотреблять подобными шутками Арина, конечно, не стремилась. Однажды, то ли по дурости, то ли в приступе искренности, что в данном случае одно и то же, Арина попыталась объяснить Ярославу природу своих чувств, но тот отчего-то не пожелал слушать. Ему было совершенно неинтересно, что именно питает Арина к Антону. Вот прям совсем.

Тиану всегда был и будет частью их жизни, нынешней и прошлой. С этим нельзя ничего поделать. И дух соперничества, древний, прошедший через время, подчиняясь неким неписаным законам, и сейчас не желал покидать их тесную компанию, хотя самого Тиану давно не было рядом.

Тиану. Тиану… Арина тихо вздохнула.

Несмотря на данное обещание, Антон пропал. В тайне от Ярослава Арина все же предпринимала слабые попытки узнать, как у него дела, но тщетно. После поездки в Мексику Антон забрал свои вещи и исчез. Казалось, навсегда. Сама Арина не звонила и не писала, на это ей хватило терпения и такта. Но наступило первое сентября, а золотистого автомобиля возле института не обнаружилось. Многие студенты пропускают первые дни учебы, дело обычное, но шли дни, дни складывались в недели, а ни машины, ни Антона в районе института так и не появилось. Отучившись первые два месяца осеннего семестра, Арина не выдержала и направилась в деканат факультета, на котором числился Антон Прилучный.

В деканате Арине объяснили, что молодой человек неожиданно передумал и принял предложение об учебе по обмену, которое, оказывается, получил в конце прошлого года. И уехал на год учиться в США. На сердце у Арины стало легче, но воспоминания об Антоне порой возвращались и навевали легкую грусть, что являлось поводом волей-неволей позлить Ярослава.

Мысли вернулись к Ярославу, и Арина снова улыбнулась, вспоминая их вчерашний разговор.

Вечером молодые люди сидели в гостиной, уютно устроившись в одном кресле. На Арину в очередной раз накатила ностальгия. Кроме того, она собиралась отыграться.

– Я иногда думаю, что было бы, если бы я так ничего и не вспомнила, – заговорила Арина, рассеянно накручивая пуговицу на рубашке Ярослава.

– Вышла бы замуж за своего Прилучного, – бесстрастно буркнул тот, однако, в черных глазах полыхнуло недоброе пламя. – По-моему, это очевидно.

– Вариант… – Арина задумчиво потянула за серую ниточку.

– Ты оторвешь мне пуговицу.

Арина рассеянно кивнула. Краем глаза она внимательно следила за реакцией Ярослава.

– Я пришью. Значит, ты считаешь, что я бы вышла замуж за Антона и жила с ним долго и счастливо?..

Ярослав усмехнулся.

– Вот это вряд ли.

– Почему же?

– Я бы этого не допустил.

– Та-ак, это уже интересно. – Арина оживилась. – И что бы ты сделал? Ворвался в ЗАГС с криком «Я возражаю!»?..

– Это, простите, из какого мультфильма? – полюбопытствовал Ярослав.

– Из «Шрека». – Арина задумалась на мгновение. – Но тут, конечно, нужен дракон. Тогда другой вариант: мачете и порубленные в капусту жених с невестой и свидетельством о браке… В духе Квентина Тарантино.

– Как грубо, – поморщился Ярослав. – Ты какие-то неправильные фильмы смотришь. Придется заняться твоим воспитанием.

– А как тогда? Ярослав, ну, мне интересно…

– Вот детский сад. Что тебя опять разобрало? Есть куда более изящные методы…

Арина даже отодвинулась, до того была удивлена. Ее бледные щеки вспыхнули.

– Методы? Какие еще методы? А где же благородный рыцарь, которого я всегда представляла в твоем лице? – произнесла она в притворном ужасе и тут же продолжила, трагически подвывая: – «Будь счастлива, милая, пусть не со мной, так с другим… Судьба разлучает нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно…» и так далее?

Ярослав провел длинным пальцем по щеке девушки. Губы его тронула улыбка.

– Какая муть… Я похож на мазохиста? Я же законченный эгоист, странно, что ты до сих пор этого не поняла.

– Шок. Ты совершенно выбиваешься из образа. – Арина помолчала, не желая сдаваться. – По сценарию ты должен был гордо удалиться в закат, отверженный и прекрасный. Я так это вижу.

– С чего бы, – Ярослав откинулся в кресле, явно забавляясь. – Я-то лучше знаю, как должно быть. Думаю, на время пропал бы из поля зрения, но после… приложил бы некоторые усилия, чтобы вернуться. Не мытьем, как говорится, так катанием… Даже если бы ты так ничего и не вспомнила. А во время отсутствия являлся бы тебе в кошмарных сновидениях. – Он снова улыбнулся. В черных глазах медленно разгорался огонь. – Возможно, даже эротических.

– Вот так принц, – покачала головой потрясенная Арина. – Я-то, дурочка, надеялась на бескорыстную любовь, ежесекундное самопожертвование и прочие бонусы! А на деле оказывается, что я собираюсь выйти замуж за расчетливое чудовище… Какой удар.

В ответ Ярослав притянул девушку к себе. Пуговица, наконец, оторвалась, но в тот момент она беспокоила Арину и Ярослава меньше всего на свете.

***

Арина тряхнула головой, возвращая себя в настоящее. Не хватало еще замечтаться и свалиться под чьи-нибудь колеса. Зайдя в магазинчик на цокольном этаже дома, она попыталась вспомнить, что с утра было в их с Ярославом холодильнике. Не получилось. Выбрала мандарины, бутылку минералки и со спокойной душой направилась к своему подъезду. Если в доме совсем нет еды, придется что-то придумывать.

Поднимаясь в зеркальном лифте на свой этаж, Арина почувствовала, как непроизвольно начинает колотиться сердце. «Чем ближе Ярослав, тем чаще пульс», – улыбнулась про себя Арина и позвонила в дверь. Тишина. Странно… Поковыряла ключом в замке – тоже тщетно, заперто изнутри.

«Куда это он подевался, – подумала Арина. – Может, спит?»

И позвонила настойчивей. Дверь распахнулась. На пороге стоял Антон Прилучный и широко улыбался.

Глава 4. Катастрофа

– Попробуем зайти с другой стороны, – Ярослав сел напротив гостьи и сплел пальцы в замок. – Вы говорите по-русски?

– Oui, – кивнула та и тут же на мгновение зажмурилась, – то есть, да. Конечно.

– Уже хорошо.

Антон громко выдохнул. Ярослав приподнял бровь и продолжил:

– Идем дальше. Как вас зовут?

Девушка замешкалась.

– Я не уверена… Но кажется, меня зовут Софи.

– Может быть, «София»?

– Нет, – она отрицательно покачала головой, – именно «Софи».

– Допустим. Что еще вы помните?

– Удар. Мотоцикл. Его помню. – Софи – или как бы ее ни звали – указала подбородком на Антона. – Такое странное ощущение…

– Это понятно. Вы, думается мне, не каждый день тараните проезжающие мимо автомобили. Хотя… возможно, это ваше хобби?

Софи растерянно смотрела на Ярослава.

– Я … я не знаю.

Антон заерзал на своем «насесте». Кашлянув для порядка, он наконец произнес:

– Голова у тебя… у вас не болит?

Гостья поднесла руку к затылку и осторожно пощупала. Ее взгляд все еще оставался мутным.

– Немного…

Ярослав задумчиво рассматривал девушку.

– Почему вы назвали меня Стивеном?

Софи бросила беспомощный взгляд на Антона.

– Потому что я помню вас, – она нахмурилась, – хотя сейчас уже не уверена. Тогда мне показалось, что я знаю, кто вы.

– Поточнее. То, что вам показалось.

– Ну… чем дальше, тем меньше я понимаю, откуда это… Мне показалось, что вы мой хороший друг, Стивен Маккингсли, – она четко выговорила имя и выдохнула: – Адвокат.

– Имя английское. – Ярослав чуть наклонился вперед, не отрывая взгляда от девушки. – А говорили вы на французском.

Она повела плечами и снова растерянно осмотрелась. «Как бы не отключилась», – подумал Ярослав и взял со стола минеральную воду.

– Кто такой этот Стивен? И откуда вы его знаете, помните?

Софи робко взглянула на Антона, пытаясь найти в нем поддержку.

– Боюсь, что нет… Не понимаю, откуда всплыло это имя, и уж тем более не знаю, кто этот человек.

– Хорошо. Давайте продолжим. – Ярослав налил минеральной воды и протянул стакан девушке. – Вы упомянули сестру Полин, про нее что-нибудь можете сказать?

– Нет, – она с благодарностью приняла из рук Ярослава воду. – Спасибо. Но когда я думаю о ней, мне почему-то трудно дышать… и хочется плакать, – неожиданно закончила она с обескураживающей простотой.

Антон с Ярославом невольно переглянулись.

– Знакомая песня, – буркнул Антон.

Софи переводила тревожный взгляд с одного сосредоточенного лица на другое. Несмотря на головную боль и растерянность, она явно понимала, что решается ее судьба, и от этих двоих сейчас зависело все – ее здоровье, свобода, будущее.

Ярослав неожиданно поднял взгляд на взъерошенного Антона.

– Ты бы умылся, кочегар. Видимо, быстро от вас избавиться не удастся, так ты хотя бы перестанешь пачкать окружающее тебя пространство.

Антон хмыкнул, потер грязный лоб, но все же поднялся и пошел в сторону ванной. Ярослав дождался звука льющейся воды и снова обратился к девушке.

– Теперь серьезно. Вы осознаете, что с вами произошло?

Софи вздрогнула.

– Я ударилась головой и потеряла память.

– Совершенно верно. Самый правильный выход – отвезти вас в полицию, и на этом варианте я продолжаю настаивать. Мой излишне эмоциональный… друг имеет противоположное мнение, и пока его здесь нет, я хочу обрисовать вам некоторые перспективы.

Ярослав нахмурился, подбирая слова. Софи обратилась в слух, вытянувшись как струнка в своем кресле.

– Мы отвозим вас в полицию, где установят вашу личность и найдут родственников, которые о вас позаботятся. Это займет некоторое время, но все же это самый правильный и безопасный способ восстановить память и здоровье. Следующий момент. Тот факт, что в вашем сознании появляются какие-то ассоциации и непонятные образы вполне объясним, простите, травмой головы. Я бы не стал придавать этому особого значения, голова, как известно, предмет темный, а уж после сотрясения мозга…

Софи покорно кивнула и посмотрела в сторону ванной. Ярослав отметил, что его категоричность девицу вовсе не успокоила, а, похоже, напротив, напугало еще больше. Теперь она походила на зверька, остро желающего забиться в какую-нибудь норку.

– Я не хочу в полицию, – прошептала Софи. – Я понимаю, вам до меня нет дела… Но я не знаю, что меня ждет, если найдут моих родственников. Возможно, я сбежала из дома. Или произошло еще что-то, о чем мне не захочется вспоминать… Почему у меня был какой-то мотоцикл и ни одного документа?! А вдруг я сама преступница и украла этот драндулет? И меня ищет полиция или какие-нибудь бандиты? Простите, Ярослав… Я несу какую-то чушь, но, поверьте, мне, правда, очень страшно. Мне бы для начала хотя бы что-то вспомнить о самой себе…

Ярослав подавил глубокий вздох.

– Значит, относительно французского у вас нет собственных предположений? Воспоминаний, ассоциаций?

Софи пожала плечами.

– Возможно, я преподаватель или переводчик?..

Ярослав с сомнением хмыкнул. На вид девушке, называвшей себя «Софи», было от силы лет девятнадцать.

Вернулся Антон. Намного чище он может и не стал, но все же выглядел лучше, чем четверть часа назад.

Чтобы взять некоторый таймаут и заполнить паузу, Ярослав, на правах хозяина, предложил выпить чего-нибудь бодрящего и еще раз все обсудить. Антон и Софи осторожно согласились. Пока варился кофе, у Ярослава была пара минут на размышления. Чем сильнее закручивалась эта нелепая история, тем меньше она ему нравилась. Даже если девушка и не профессиональная мошенница, происходящее не сулило ничего хорошего. Ярослав не смог для себя решить, что бы он на данный момент предпочел: чтобы «Софи» действительно оказалась аферисткой, или же просто пострадавшей с помутнением рассудка. Ясно было одно – само собой все это вряд ли рассосется, а разгребать придется им всем.

Когда Ярослав с подносом вернулся в гостиную, напряжение заметно спало. Софи уже не выглядела как затравленный зверек, а Антон и вовсе пришел в себя, обретя былую беспечность вместе с неудержимым желанием помогать ближнему.