Пленники Орсы

– С превеликим удовольствием! – улыбнулся Струве.

– Тогда, Верочка, – обратилась Ольга к Вере, – помоги мне накрыть на стол… А Петруша пусть нам еще что-нибудь расскажет интересное… К стати, Петя! Миша просил меня узнать, как у вас дела с учебой? Вы определились со своим будущим?

– Да, Оленька! Можете ему передать, что у меня все сложилось прекрасно… Я встретил человека, который полностью перевернул мое сознание и теперь я, кроме инженерии электрических сетей, ни о чем и слышать не хочу… Он обещал походатайствовать перед компанией "Сименс и Штуккарт ", чтобы меня приняли к ним на работу. Если все сложится нормально, то, вероятно, в начале декабря я уеду на стажировку в Англию!

– Вы молодец, Петенька! Где вы встретили такого волшебника?

– В техноложке, на встрече с студентами… Он раньше тоже у нас учился…

– А кто он? Чем занимается?

– Зовут его – Красин Леонид Борисович! Он представитель этой компании у нас России.

– Я рада за вас… Но если вы уедете, как же Верочка?

– С ней уже все согласовано… – улыбнулся Струве, подходя к Вере и обнимая ее за талию. – Правда, Верусик?

Верочка развернулась и счастливыми глазами посмотрела на своего избранника, а он взял ее голову в руки и крепко поцеловал в губы… Ольга с теплотой взглянула на них и улыбаясь произнесла:

– А вот за это, как раз и нужно выпить! А ну-ка к столу, дети мои! Как я рада за вас! Не беспокойтесь, я верю – все у нас будет хорошо!

Часть первая

Расстрел

1922 год. Гражданская война. Дальний Восток. По краю обрыва реки Урми, шагает комиссар Отдельного дальневосточного батальона "Смерть контрреволюции" Сергей Щербаков. За ним следом бредет связанный полковник Аверьянов и пять красноармейцев. Выйдя на поляну, Щербаков, поднятием руки, останавливает отряд. Проходит к обрыву, осматривая спуск к реке, затем подходит к пленному:

– Ну вот и пришли, ваше благородие!

Аверьянов равнодушным взглядом окинул место казни.

– Не нравится? – продолжил Щербаков. – Мне и самому не нравится, но ради старого знакомства, решил оказать личную услугу… Неужто ты меня не узнаешь? А я тебя сразу признал… Много лет прошло, а признал… Помнишь свою свадьбу? Железнодорожный переезд? Арестантский вагон? А в нем я – едущий в свою первую ссылку?

Аверьянов выпрямился и пристально уставился на Щербакова:

– Так это были вы? А мы вам тогда посочувствовали…

– Я тоже вам сочувствую, но от этого мы друзьями не станем… Слишком много горя вы принесли России!

– Мы? – Аверьянова прорвало, и он громко выдохнул: – Это вы горе России! Задурили народу головы… Наобещали с три короба… Хлеба, землю, волю… Помните французскую революцию? Все кончили на гильотине! И вас это ждет – придет диктатор, чтобы держать вашу свору в узде!

– А он уже есть, – невозмутимо ответил Щербаков, – только не он, а она – диктатура пролетариата! И это не мы, это она вас судит… Не за то, что сделали, а за то, что еще можете сделать! Так что, не обессудь, ваше благородие – нам с тобой не пути! Попрошу сюда…

Щербаков взял под руку Аверьянова и подвел его к обрыву.

– О чем думаешь в последнюю минуту? – спросил он пленного.

– О жене… – холодно ответил Аверьянов.

– Да, такую трудно забыть… Хорошая она у тебя, добрая… Не беспокойся, благородие…Если встречу где-то – помогу!

Красноармеец Малеев смеется:

– Мы усе поможем…Всем взводом подмогнем… Подмогнем, робята?

Щербаков развернулся и со всего размаха ударил его кулаком в лицо:

– Замолчи, скотина! Ты даже пальца ее не стоишь…Я из-за нее, может быть, духом укрепился…Может быть из-за нее революция началась? Ты что ему в последнюю минуту в душу плюешь?

– Так, контра" же… Чево с ним валандаться? В расход и все… – потирая лицо, начал оправдыватся обиженный Малеев.

– В расход, это дело решенное… Но мы, кто? Революционный суд! Значит, справедливый суд! Мы судим по совести, но не издеваемся… Понял?

– Понял. – Глядя со злостью на Аверьянова, ответил Малеев.

Щербаков подошел к Аверьянову:

– Извини, благородие… Он это не со зла…– Спасибо! – Поблагодарил его Аверьянов.– За что? – Удивился Щербаков.– За жену, за честь ее…

– Да ладно… Она это заслуживает! А вот ты, извини, если что не так… Стань – ка вот здесь… – И сразу голос Щербакова набрал высоту, зазвучал твердо, чеканя каждую фразу: – Бойцы, стройся! Согласно постановлению Революционного трибунала, полковник Аверьянов, за антинародную контрреволюционную деятельность приговаривается к расстрелу…

Но Аверьянов его уже не слушал… Он, мысленно. попрощался с Ольгой, с сыном и почему – то ему вдруг вспомнились стихи Андрея Белого:

,Нам бросает с холодного поля —Посылает нам крик "Умирай —Как и все умирают…" Не дышишь,Смертоносных не слышишь угроз: —Безысходные возгласы слышишьИ рыданий, и жалоб, и слез."

Он гордо поднял голову и уставился в небо… Над ним плыло что-то огромное, серебристого цвета, похожее на тарелку… Оно нависло над ним, и стало медленно опускаться вниз. Солнце, отражаясь от его гладкой поверхности, стало слепить глаза… Ноги у Аверьянова подкосились и последнее, что промелькнуло в его сознании: "Вот как, оказывается, Господь забирает нас к себе!"

Пробуждение

Щербаков открыл глаза, отмахнулся от назойливых комаров, облепивших его со всех сторон и приподнялся на локтях… Первое, что он увидел – своих бойцов, безмятежно спавших в каких – то неестественных позах. Рядом с ними валялось их оружие, а сами они не чувствовали даже мошкару, вольготно расположившуюся на их телах…

Щербаков резко вскинулся, встал на ноги, а затем стал будить своих товарищей. Несмотря на крепкий сон, они быстро пришли в себя, но как-то вяло воспринимали происходящее, а их мутные глаза искали, поддержки друг у друга… Умывание в реке освежило их головы и внесло некоторую ясность в мысли…

Первым, исчезновение Аверьянова, заметил Кузоватов.

– А где белый? – поинтересовался он.

– Да! Где? – загалдели остальные, осматриваясь по сторонам.

Поиски пленного не увенчались успехом и тогда Золовкин предположил:

– А можа он уплыл?

– Со связанными руками? – Щербаков достал из кобуры маузер и пересчитал патроны… В обойме двоих не хватало.

– А ну-ка, проверьте патроны… – приказал он красноармейцам.

Все взялись за оружие, и у каждого оказалась нехватка двух патронов. Щербаков еще туго соображал, но факты, вещь упрямая – каждый произвел по два выстрела! Стреляли в Аверьянова, это ясно, как божий день, но где же труп? Он многозначительно посмотрел на своих товарищей:

– Ну что? Кокнули дворянчика?

– Выходит, что так… – подтвердили они, – Тольки, куды он делся?

– Куды, куды? Уплыл, – передразнил их Щербаков. И вдруг до него дошло… Труп, точно, свалился в воду, а течение его унесло… Правда, течение слабовато, но кто знает – сколько они пролежали?

Он еще раз подошел к обрыву и осмотрелся… "Странно… Никаких следов от падения… Трава не примята и песок не потревожен… Что сказать бойцам?"

– Ну что, мужики? – обратился он к своим товарищам. – С белой сволочью все ясно, а что случилось с нами?

Бойцы задумались, а Кузоватов выдвинул свою версию:

– Это серный газ! Он идет из под земли и валит мужиков до смерти…

– Да, где же он? – загалдели остальные.

– Ветром надувает… – пояснил Кузоватов. – Как подует, он сразу все и заполняет… Это урочище поэтому и называется – Чертова падь!

Все стали опасливо коситься по сторонам и тогда Щербаков решил действовать:

– Смирна-а-а… Слушай мою команду… Бегом отсюда, пока живы остались…

Бойцы не заставили себя долго упрашивать и понеслись как зайцы, изредка оглядываясь, и стреляя глазами по сторонам… Щербаков бежал за ними, мало веря в эту версию, но чем черт не шутит…

По прибытию в поселок, Щербаков доложил командиру об исполнении приговора и отправился отдыхать в свою избу, где он остановился на постой. Моложавая хозяйка угостила его отварной картошкой с капустой, и поднесла стакан самогонки… Он залпом выпил ее, а затем наскоро закусив, завалился спать, даже не поблагодарив молодайку. Сон сразу подсунул ему разных чудовищ с лицом расстрелянного, пока он сам не оказался лежащим на знакомой поляне, а рядом на корточках, над ним склонился какой-то мужчина, расстегивающий его гимнастерку… Потом его сознание помутилось и он рухнул в темноту…

Его бойцы, посовещавшись, решили никому не рассказывать о своем приключении, ведь еще неизвестно чем может обернуться этот случай… Каждый из них понимал, что дело не в газе, а в чем-то таинственном, неподдающемся объяснению явлению… Выяснилось, что все видели что-то летящее под облаками… Неужели это был перст божий? А если это проделки сатаны? Тогда еще хуже… Свят, свят! Крестились мужики и старались забыть об этом, как о кошмарном сне…

Эридянин

Стоянка. В избе, на кровати крепко спит Аверянов. Входят Чир и Нея.

Они очень долго смотрят на спящего, а затем Нея спрашивает у Чира:

– Зачем тебе нужен этот орсиянин? Ты нарушаешь все наши инструкции? Я смирилась с Лю Фаном, но это уже чересчур…

Чир, хитро улыбаясь, поясняет:

– Я все помню, но это для тебя сюрприз… Кто он, как ты думаешь? Ты пристальнее всмотрись в него, он никого тебе не напоминает?

– Никого… Таких, как он, половина на планете! Нет, совсем незнакомый орсиянин…

– Тогда верь мне на слово: у этого орсиянина – гены Эриды!

Нея ошеломленно посмотрела на Чира:

– Что? Ты с ума сошел… Какие гены? Этого быть не может! – Нея уставилась на лежащего Аверьянова.

– "Габи" не врет! – заверил ее Чир. – Когда он засветился и указал на него, я подумал, что это Шар… И только в дископлане понял, что ошибся…

– Невероятно, – не спуская своего взгляда с Аверянова, удивилась Нея. – На чужой планете встретить единокровца! Ты думаешь, он родственник Шара?

– Других контактов с орсиянами быть не могло!

Нея задумалась, переваривая услышанное, а затем спросила:

– А как же это у него получилось, без таблеток?

– Не знаю… – признался Чир. – Наверное, гены эридянок слабее, поэтому им и нужна подпитка в виде таблеток? А может это перестраховка с нашей стороны?

– Интересно… На чужой планете узнать кое-что новое о своих слабостях… Ты считывал его мозг? Кто он Шару?

– Скорее всего – правнук, правнук и еще правнук…

– Его умственный потенциал?

– На уровне простого эридянина…

– Думаю, для Орсы это уже немало… Меня волнует другое: кто была эта женщина, с которой Шар решил завести детей?

– Это не прочитывается, я не знаю, Нея! Главное, что этим проступком он нарушил кодекс Эриды!

– Но он был отлучен от влияния Эриды на много лет… – посочувствовала Шару Нея. – Как бы ты поступил на его месте?

– У меня такой ситуации не могло быть… У меня с самого начала была ты!

– Значит, он сильнее тебя! Ему она была важнее всяких инструкций, да и, вообще, он их игнорировал, если решил таким образом обрести свободу… Неужели он остался из-за женщины? Если, да… То, это поступок!

– А для меня – проступок! Может нам уже пора заняться Шаром?

– Зачем? Нам он не мешает, да и ты же обещал: дать ему волю? Не трогай его пока… Да и я не хочу выглядеть охранником в юбке… Не женское это дело!

– Хорошо. Тогда и тебе придется потратить немного времени на этого орсиянина…

– Что ты хочешь? Говори, я жду…

– Мне нужен полный расклад его здоровья… Я должен точно знать – на сколько его хватит? Ты поможешь мне?

– С удовольствием… Сколько ему сейчас лет?

– Тридцать шесть…

– Совсем мальчик, – добродушно заметила Нея.

– Для Орсы, это половина прожитой жизни.

– Кто он?

– Полковник царской армии… Женат. Родился в Санкт – Петербурге… Там же проживает его семья – жена и сын! В последнее время служил у Колчака… Если бы не «Габи», его бы уже не было на свете…

– Ладно, Чир! – перебила его Нея. – Пойдем к детям… Мне, кажется, он болен… Сильно кашляет…После обеда проверю его на катализаторе здоровья, а сейчас пусть спит… Это ему не повредит! Ему, наверное, сильно досталось?

– Его хотели убить!

– Эти орсияне совсем с ума посходили… Ни себя не жалеют, ни других! Пойдем, дорогой!

– Спасибо, Нея! Вылечи его пожалуйста… Мне он нужен здоровым!

– Ты все таки решил – он будет жить с нами? – удивилась Нея. – Но это не по правилам! Нас ждет наказание от Совета!

– А когда Совет давал нам эти инструкции, он знал, что мы вместо года, будем здесь находиться пятьдесят? Поэтому, я пошлю его по – орсиянски, в задницу… Если у нас образовалось столько времени, то почему я не могу провести эксперимент – стать ему близким другом? Пожить настоящими орсиянскими чувствами? Сможем ли мы контактировать с ними в будущем? Это же очень интересная тема?

– Интересная… – согласилась Нея. – Но мы же не можем рассказать ему все: откуда мы, и кто такие…

– Конечно! Мы представимся его земляками… Я думаю, у него не возникнет подозрений! А если – что, я в любой момент смогу стереть его память… И еще, нам придется помочь ему воссоединится с семьей… Его жена – музыкант!

– Вот это, новость! Спасибо тебе, Чир! – Нея с воодушевлением обняла Чира и поцеловала его. – Я согласна! Я давно мечтала встретить настоящего музыканта. Идем скорее – мне это нужно обсудить с Маей!

Чир и Нея уходят.

Знакомство

Аверьянов открыл глаза, перевернулся на спину и стал осматриваться…По всем признакам, он находился в избе… Слева, на расстоянии вытянутой руки, виднелись очертания окна, а напротив, прямо на бревнах, висел странный ящик, с матовой поверхностью… Рядом, на подставке, стоял какой-то пучок острых игл, напоминающий веер… В правом углу, сразу возле двери, вращалась подзорная труба… Аверьянов привстал и выглянул в окно. За ним, совсем рядом, стояли лиственницы…,Чертовщина какая-то! Где же я нахожусь?" Он снова откинулся назад и сосредоточил свое внимание на двери, за которой послышались шаги…Ручка повернулась, дверь открылась, и в избу вошел высокий человек. Светлые волосы и приятные черты лица располагающе подействовали на Аверьянова. Его косоворотка, бриджи и английские ботинки с крагами, добавили уверенности, что этот человек пришел с мирными помыслами… А большие, черные зрачки, делали его немного похожим на жителя Кавказа…

– Здравствуйте, Михаил Юрьевич! – Поздоровался незнакомец, – Как ваше самочувствие?

– Как вам сказать? В общем-то, неплохое… – насторожился Аверьянов, подозрительно глядя на незнакомца, – Мы знакомы?

– Лично нет, но вы помните последние обстоятельства, из-за которых вы попали сюда?

– Помню, смутно… Как там все закончилось и почему я жив – загадка! Позвольте объясниться, сударь! Что все это значит? Где я? И как попал сюда? И кто вы?

– Не спешите, не все сразу…Хотя, все просто… Я – ученый! Занимаюсь разработкой новых летательных аппаратов. Зовут меня – Чирин Виталий Андреевич! Во – время испытания своего дископлана, я заметил людей творящих беззаконие и вмешался… Результат налицо: вы живы и находитесь в нашем лагере… Вы, удовлетворены?

– Не совсем…А как вы избавились от тех, которые хотели меня расстрелять? Вы убили их?

– Я не убийца, Михаил Юрьевич! Я напустил на них усыпляющий газ и они уснули… За них не беспокойтесь, они уже проснулись и ломают голову – куда вы подевались?

– Ловко, вы их… Благодарю вас! А как вы узнали мое имя и отчество?

– На приговоре прочитал, да и их командир, сквозь свое полубессознательное состояние признался в старой дружбе с вами…

– В дружбе? Мерзавец! – Вспылил Аверьянов. – Мы когда-то проявили сочувствие к его судьбе, а он и глазом не моргнул, когда повел меня на расстрел!

– Я понимаю – черная неблагодарность! Но вы и сами о себе, многое во сне наговорили… А о других: и по-матушке, и по-батюшке… И все открытым текстом… Весело было!

– Во сне? – улыбнулся Аверьянов. – Надеюсь, о вас ничего обидного?

– Да, нет… Мне, повезло. А вот другим досталось без выбора выражений…

– Извините, если что… Вы русский?

– Конечно. А что вас смущает?

– Не знаю… Вы вроде и блондин, а глаза, как у восточного человека – зрачки сильно темные!

– Это вы правильно подметили… Мне многие об этом говорили, но против природы не попрешь! Вы еще больше удивитесь, когда увидите их у моих детей и жены! Но вам я открою тайну, они, при определенных обстоятельствах, могут меняться цветом: от темного до серо-голубого!

– Интересно… – удивился Аверьянов, а затем поинтересовался, – А где мы находимся?

– Далеко… На Джугдурском хребте, возле Охотского побережья.

– Подождите, подождите… – Аверьянов стал подсчитывать в уме. – Неужели аэроплан мог осилить такое расстояние?

– Михаил Юрьевич! Эра аэропланов прошла, мы летели на дископлане.

– Вы уж не обессудьте, Виталий Андреевич, за мое невежество, но позвольте вас спросить, что такое – дископлан?

– Новый летательный аппарат – самый быстрый в мире! Его еще немногие видели… Мне остается только гордиться, что его создал я…

– У вас здесь завод?

– Нет. Здесь стоянка… Я занимаюсь разработкой, а постройкой занимаются другие, но сейчас и там все разбежались – война! Скоро вы все узнаете, а сейчас отдыхайте – вам нужно набираться сил…

– Но я не хочу спать, – заупрямился Аверьянов.

– Это вам только кажется, – добродушно заявил Чирин, – Отдохнуть надо – для вас это просто необходимо… Для разговоров время еще будет…

Веки Аверьянова заморгали, а затем плотно закрылись… Чирин, удовлетворенно, посмотрел на него и вышел из избы. Там его поджидала Нея:

– Ну, как он там?

– Все воспринял нормально, и представь себе уже не кашляет!

– Еще бы… Я ему целую таблетку дала Дриады… Представляешь, первые признаки туберкулеза! Простуда запредельная, но ничего – завтра будет здоров!

– Вот и хорошо… Завтра и пригласим его на обед… Там его и познакомим со всеми… Ты детям сказала. что с нами будет жить орсиянин?

– Да. Они восприняли это, как должное… А Мая обрадовалась, что у нас будет жить музыкантша!

– Молодцы! Пойдем пройдемся, подумаем об устройстве его семьи… Мне, кажется, Нея, что за его женой в Петроград, придется лететь тебе. Ты не против?

– Стареешь, Чир? – Нея с улыбкой взглянула на мужа. – Шучу… Разве я когда-нибудь отказывалась? Не беспокойся… Если я не рядом, то это не значит, что я далеко! Все сделаем на высшем уровне!

Предложение

Проснувшись во второй раз, Аверьянов снова увидел перед собой этого загадочного незнакомца. "Как его звать, величать?", – постарался он вспомнить.

– Чирин – я! Виталий Андреевич! – подсказал ему незнакомец.

"Он что, мысли мои читает?", – подумал Аверьянов.

– Не считайте меня всемогущим, я просто догадался, что вы еще не привыкли к моим инициалам… – пояснил Чирин. – Выспались?

– Да. Но чувство неудовлетворенности осталось…Признайтесь: все что вы наговорили здесь до этого – вранье?

– Нет. Чистая правда. Кое-что я не смогу вам сейчас рассказать, а то, что уже сказал – правдивее не бывает!

– Тогда скажите, откуда взялся этот ваш дископлан, который так быстро летает?

– Я уже вам говорил… Перед самой войной, по распоряжению государя императора, была создана секретная лаборатория по разработке новых летательных аппаратов, которой до сих пор руковожу я…Дископлан, пока имеется в единственном экземпляре. Что вас еще волнует?

– Что за чушь? Я сам, некоторое время, служил при Генеральном штабе и ни разу не слышал о чем-нибудь подобном… Вы представляете, какие нужны капиталовложения для разработки такого грандиозного проекта? У России таких денег не было!

– Успокойтесь, Михаил Юрьевич! Деньги были и еще остались… Наши щедрые друзья по Антанте спонсировали этот проект…А по поводу таинственности экспериментов, здесь должное нужно отдать нашим органам охраны секретных разработок… Вы же сами сталкивались с контразведкой, когда работали у профессора Гобято?

Аверьянова, как будто, что – то толкнуло… Он вскочил с постели и сел. Этого не мог знать никто… Еще во – время учебы в Офицерской артиллерийской школе, он сблизился с Гобято… И тот на почве мечты: создать для российской армии легкий, надежный и простой миномет, после окончания учебы, пригласил Аверьянова поработать с ним в Академии… И если бы не это нелепое ранение Леонида Николаевича под Перемышлем, кто знает, как бы сложились их судьбы и мечты…

– Вы и это знаете? – Оправившись от шока, спросил Аверьянов.

– И не только это… И то, как вы с группой офицеров, хотели освободить государя императора; и как служили при Брусилове, и Колчаке; как попали в плен… И даже о вашей супруге – Ольге Владимировне, проживающей на Екатерининском канале в Петрограде…

– Как вы все это узнали? – вскричал, пораженный Аверьянов. – Вы, прорицатель, ясновидящий?

– Я – простой человек! Я уже вам объяснял – все это вы рассказали мне во сне! Я спрашивал – вы отвечали!

– Вы воспользовались моим беспомощным состоянием? По – моему, это нечестно?

– А что прикажете делать? Вы появились, и мне необходимо было узнать – кого я спас? Сами понимаете – время такое!

– Странно… – мысленно соглашаясь с Чириным, сказал Аверьянов, – Раньше за мной такого не наблюдалось.

– Ладно, оставим в покое наши способности… Скажите, Михаил Юрьевич, как вы собираетесь жить дальше? Есть планы, желания?

– Не знаю, – чистосердечно признался Аверьянов, – надо все обдумать…Россия погибла… С новой властью контакта у меня не получилось… Семья далеко… Да и там, если я вернусь, тотчас же буду арестован…Я еще не определился, Виталий Андреевич!

– А если я предложу вам работу, Михаил Юрьевич! На дальнюю перспективу? Гарантирую полную безопасность?

– Спасибо, конечно, Виталий Андреевич, но у меня еще теплится надежда – встретиться с семьей, а там уже, как Бог пошлет…Ведь у меня обязательства – я женат!

– Это я понимаю, но даю голову на отсечение, что если вы сами будете добиваться своих целей, то не позднее шестимесячного срока вы погибнете… А я хочу решить и эту вашу проблему…

– Какую? – не понял Аверьянов.

– Соединить вашу семью… Если Ольга Владимировна с сыном появятся здесь, вы согласны будете принять мои условия?

– Вы маг? – Аверьянов, недоверчиво, уставился на Чирина. – Вы и это можете? Я четыре года мучился этой проблемой, а вы заявляете, что для вас это пустяки? Да я заранее готов пойти на любые ваши кабальные условия, лишь бы они были рядом… Я согласен, согласен на все… Говорите, что нужно делать?

– Хорошо, Михаил Юрьевич! Многие хотели возродить Россию, но их смела новая сила… И пока в стране идет междоусобица, нужно выживать и работать на благо будущей России! Цель, по моему, благородная? Ваша работа будет состоять из сбора материалов по всему миру и в дальнейшей их обработке… Вам многому придется учиться заново, но я верю, что вы это быстро освоите… А пока ничему не удивляйтесь… То, что вы увидите здесь, еще в мире нигде нет и вы будете одним из избранных, посвященных в эту тайну… Поэтому, я и хочу, чтобы первым моим подарком для вас было, появление здесь вашей семьи… Это произойдет через несколько дней… Вы верите мне?

– Да, – глядя на Чирина с надеждой, выдохнул Аверьянов, – я верю вам и согласен на все… Если вы сможете меня сделать счастливым, то вам сторицей воздастся, а я могу поклясться только одним, что более прилежного работника вы не найдете нигде!

– Тогда будем считать – вопрос решенным! Я предлагаю вам совершить прогулку по нашей усадьбе. Посмотрите, как мы живем… Там, – Чирин кивнул в сторону табурета, – лежит ваша одежда. Все постирано, отглажено… Потом отблагодарите за это Лю Фана, он живет с вами через стенку… Вы одевайтесь, а я пойду распоряжусь насчет обеда – небось, проголодались, сильно?

Чирин вышел, а у Аверьянова, при предвкушении еды, моментально свело желудок… Он переждал, когда станет полегче, и стал быстро одеваться…

Усадьба

Аверьянов спустился со ступеней избы и сразу зажмурился от яркого солнца, бьющего ему прямо в глаза, а когда снова открыл их, то сквозь прищур увидел фантастическое зрелище…

На горном выступе, среди манящих вдали сопок, сплошь покрытых лиственницами, лежала ровная утрамбованная площадка, похожая на аэродром. Слева от его избы, в метрах пятидесяти, стоял огромный двухэтажный дом, похожий на помещичий особняк, а справа находился еще один дом, точная копия того, из которого вышел он. А за самым особняком виднелись еще две постройки, похожие на длинные казармы… Но самым главным объектом, поразившим его, от которого он не мог оторвать глаз, был огромный, сверкающий на солнце диск, стоящий на стальных опорах, посередине площадки…

– Впечатляет? – раздался рядом голос Чирина.

Аверьянов обернулся. Он не слышал шагов, подошедшего Чирина и был очень удивлен его присутствием рядом… Встретившись с ним взглядом, он тихо спросил: