Наследница «Минотавра». Роман-сказка о Вере. Книга первая

– Это моя книга, – сказала Вера, и сама себя услышала, как будто издалека, – Αυτό το βιβλίο μου.

– Библио? – потрясённо прошептал Парис, – Так ты из Библа? Я слышал об этом городе, что стоит он на высоком холме далеко-далеко за морем. И полон тот город чудес и волшебных вещей! Когда-то там жили бессмертные. Они запросто приходили к жителям страны Финикии – и в Библе, и в Сидоне, где родилась Европа…

– Что ты знаешь о Европе? – насторожилась Вера.

– Она – первая царица нашего царства. Мать Миноса-царя и герое⬬-братьев его, Радаманта и Сарпедона.

– Минос… Минос… – Вера попыталась вспомнить всё, что ей рассказывала Рея и пел Гермес, но концы с концами всё равно не сходились.

Да, похоже, без книжки не обойтись.

Ночь была настолько ясная, что в сиянии огромной белой луны померкли даже звёзды, зато было светло, и Вера могла прочесть каждое слово в книге. Но где же в ней написано про Европу, про Миноса и Крит?

Ах, да. В каждой книге есть «Оглавление». И оно обычно в самом конце. Или – наоборот – в самом начале? Вера перелистнула книгу к самой первой странице. Так – вот первая, вторая… Точно! Вот оно! Оглавление.

Верин пальчик быстро заскользил по строчкам. Парис, умирая от любопытства, вытянул шею. Он видел небывалым образом сшитые между собой ровно обрезанные куски какого-то невиданного материала, испещрённого чёрными значками, значения которых он не понимал…

– Она или богиня… – Париса бросило в холодный пот, – или колдунья… такая юная, но уже столь мудрая, что ловко управляется с предметом, явно волшебным и опасным… нет, пожалуй, всё-таки богиня!

И вот он сидит рядом с ней и болтает о всякой всячине.

– Это, потому что я герой, и она выбрала меня, чтобы явить свою мудрость! – решил мальчишка и, набравшись храбрости, спросил, что это она делает? колдует?

– Да я ищу, где тут написано про Европу…

– Написано? Тут?

Парис расхрабрился настолько, что придвинулся к девочке вплотную и буквально уткнулся носом в книгу, следя за Вериным пальцем. И вот этот пальчик, наконец, остановился.

– Вот оно! Европа. Страница сто двадцатая. Так… двадцать пятая… пятидесятая… сотая… Вот!

Первое, что увидели они с Парисом, открыв нужную страницу, был очень подробный и правдивый рисунок, изображавший быка и сидящую на его спине красивую девушку.

– Это она! – как ужаленный, вскричал Парис. – Царица! О Вера, можешь ли ты сказать, что заключено в этих божественных знаках? Что в них? Предсказание? Совет?

– Эээ… да он неграмотный, – наконец-то догадалась Вера (вынуждена признать, что наша героиня тогда ещё слишком легко склонялась к поспешным выводам) – тоже мне… герой!

Но… стоит ли читать вслух? А вдруг там написано что-то такое, чего знать ему не положено?

Вера вдруг осознала всю степень ответственности перед собственным будущим… то есть – настоящим… то есть… ну как тут не запутаться во временах и историях? Вдруг что-нибудь такое узнает Парис – и в Верином будущем-настоящем произойдёт что-то непоправимое? Ой-ё-ё-й… что-нибудь такое, что и самой Веры в том будущем не окажется?

Как же быть?

– Гермес Трисмегист… – привычно забормотала Вера…

– Его здесь нет, – неожиданно откликнулся Парис, – он исчез… вместе с кифарой. Мы так и поняли, что не простой это певец.

– Не бойся, Вера! – под внезапно налетевшим порывом ветра зашелестел ясень, – доверься Парису. Вместе вы справитесь. Бессмертные следят за вами. Читай смело. Ничего недозволенного в твоей книге нет.

Парис оторвался от книги, поднял голову… но услышал только шум ветра и шелест листвы.

– Ну что ж, – вздохнула Вера, – посмотрим, что… заключено в этих божественных знаках.

Вот что она прочитала.

«Однажды Европа, дочь финикийского царя Агенора, увидела странный сон.

Ей снились две женщины-великанши. Одна из них была ей знакома. Дочь Океана Азия оберегала финикийцев от природных бедствий, помогала в странствиях и ремёслах, подавала советы Агенору и учила уму-разуму его красавицу-дочь. Но другую великаншу Европа не узнала. Та была на вид светлее кожей, стройнее и нежнее Азии. И вот спорили великанши, кому принадлежит она, Европа. Так спорили, что дошло у них до драки. Сначала Азия одолевала незнакомку, изящную и хрупкую по сравнению с ней. Но потом затянула незнакомка песню – долгую, как пути морские, монотонную, как шум волн и свист ветра, но такую сладкую и прекрасную, что утомлённая Азия заснула крепким сном.

– Ты моя, – прошептала безымянная великанша Европе.

Прошло несколько дней. Европа со своими подругами, как обычно, гуляла на берегу моря. Девушки играли и веселились. Их звонкий смех далеко разлетался по прибрежным скалам и, казалось, доносился до самого неба. Тут-то великий Зевс, Громовержец и Тучегонитель, отец и царь всех богов и людей, и обратил внимание на весёлый девичий кружок, отдыхающий на берегу моря. Европа блистала среди подруг божественной красотой. Полюбил её Зевс и решил взять в жёны. Но как явиться девушке, не испугав и не покалечив её? Ведь не могут смертные, не рискуя жизнью, смотреть на богов! Тогда принял Зевс образ быка невиданной красоты. Шелковистая шерсть его переливалась на солнце, на лбу горело серебряное пятно, подобно сиянию луны, а золотые рога были изогнуты как молодой месяц. Чудесное животное приблизилось к девушкам, а те, не чувствуя страха, окружили его и стали гладить и всячески ласкать. Конечно, Европа не осталась в стороне. Чудо-бык лег у ног красавицы, как бы прося её сесть на него. Но, как только, смеясь, Европа села на широкую спину быка, он вскочил, быстро помчался к морю и, бросившись в воду, поплыл прочь.

Вскоре вдалеке появились очертания огромного острова. Это был Крит.

Здесь стала Европа новой супругой Зевса-царя. И родилось у них три сына…»

Вера читала, пытаясь извлечь из прочитанного хоть что-то полезное в сложившейся ситуации, а сама тайком поглядывала на Париса: как он реагирует на смысл «божественных знаков». Мальчишка слушал сначала с восхищением, потом брови его приподнялись от удивления… Наконец, он нахмурился и пробормотал сквозь зубы: «Может, и правду говорят твои знаки, но у нас, в Матале, тебе никто не поверит!»

– Как это? – Вера даже икнула от неожиданности, – как это не поверят? Вот же написано! – и она ткнула пальчиком в книгу.

– Что-то не видал я никогда быков, вплавь пересекающих море… – буркнул Парис, – И тем более, чтобы они девушек воровали на краю света!

– Это же сам Зевс был. Только в образе быка.

– Зачем это ему? Европа на Рею смотрела каждый день собственными глазами! Ей ли Зевсова вида пугаться? К тому же Зевс одним движением бровей может перенести кого угодно куда угодно!

Вера пожала плечами. Ей было нечего возразить. Сама-то она как здесь оказалась? Это вам не через море Эгейское переплыть!

– А как же картинка? – напомнила она, – Ты же узнал на ней Европу!

– Европа укротила быка! Это все знают! А ты или обманываешь меня, или божественные знаки не говорят тебе правды!

Вера поняла, что спорить бесполезно.

– Эх, интернета нет! – подумала Вера, вздохнула и засмеялась. Только сейчас она, кажется, всерьёз поняла, какая непреодолимая пропасть разделяет её и Париса, который и книжки-то никогда в жизни не видел и понятия не имеет, что это такое и зачем.

Впрочем… Дойди до этого дело, разве смогла бы Вера объяснить Парису, что такое интернет, мобильная связь, телевидение? Выходит, все её знания о достижениях цивилизации, которыми она так гордится, здесь ровным счётом ничего не стоят. Вряд ли они вообще пригодятся. Что-то другое должно пригодиться. Что-то, что есть у неё. Из-за чего юную сибирячку забрали из привычного мира, от которого её теперь отделяют многие тысячи лет… Забрали и переместили сюда. Что же это? Как узнать?

– Ну… и как же было, по-твоему, на самом деле? – Вера вопросительно взглянула на раскрасневшегося от негодования Париса.

– Да это любой ребёнок расскажет в деревне, только спроси!

– А ты расскажешь?

Парень смутился.

– Я? Не приходилось мне предания-то рассказывать. Слушать – слушал. Отчего бы не послушать? Даже не знаю, с чего начать.

– С начала начни. С самого начала.

Парис смутился:

– Да я бы рад. Но где ж оно, начало?

Глава пятая

или что рассказал Парис о преданиях острова Крит.

Старики говорят, что в незапамятные времена, когда не было ничего, кроме бесконечных вод Океана, из его глубины прародительница Рея подняла благодатный остров, наделённый всеми щедротами земли, моря и неба. Здесь, вместе с деревьями и подобно деревьям, выросли из влажных камней первые люди – сильные и вечно юные, как боги. Некоторые из них были великанами, другие – совсем крошечными, с палец ростом (их так и звали – дактили, пальцы). Но боги особенно благоволили к тем, кого создали сами, по своему образу и подобию. И жили тогда люди и боги вместе на плодоносной ласковой земле, не зная ни труда, ни болезней, ни старости, ни смерти. Так длилось долго. Очень долго. Пресытясь жизнью, говорят старцы, эти люди не умирали, а оставались тут же, превращаясь в невидимых светлых духов, обладающих прозрачными телами. В таком виде помогали они богам присматривать за порядком, учили детей и юношей законам и правилам совместной жизни, мудрости и справедливости. У людей и у богов рождались дети, и настал день, когда боги увидели, что, если дальше так пойдёт, то у земли не хватит сил дать кров и пищу всем – и старым, и новым. И задумали боги сделать так, чтобы старшие поколения людей безвозвратно исчезали, освобождая место под солнцем детям и внукам. Прознал об этой затее всемилостивейший Крон и, поскольку любил он созданный им мир больше всего на свете, то воспротивился желанию остальных изменить его.

– Пусть всё останется, как есть! – решил он, – Если нельзя иначе уберечь людей от погибели, то пусть новые боги не появляются перед очами Солнца!

Обратился тогда царь Крон к матери своей Гее-Земле: «Найди, матушка, место, где смогут жить новые боги, мои будущие дети! Уверен я, что ты дашь им достойную жизнь и убережёшь от зла и бедствий».

Согласилась Гея-Земля, нашла в своих глубинах огромную пещеру, настолько глубокую, что между дном её и потолком было такое же расстояние, как от поверхности земной до неба. Там устроила Гея чудесный мир, который согревали два подземных солнца, жёлтое и голубое. Брат Океан подарил Гее три животворных источника, от которых произошли три могучие реки, по берегам которых разрослись леса и сады, полные цветов и плодов. Брат Эрос воздвиг в разных местах чудесного мира великолепные дворцы, которые меняли свои очертания в зависимости от настроения хозяина. Всё было готово к сошествию детей Крона, будущих царей Элейсона. И никто из богов и людей, кроме Крона, Геи, Океана и Эроса, не знали о его существовании.

Как только Гея сообщила Крону-царю, что создан Элейсон в никому не доступных недрах, стал Крон по одному отправлять туда рождающихся у него потомков. Прекрасная Левка, нимфа подземной реки, взрастила Аида и Посейдона, Деметру и Гестию. Они были окружены любовью и почтением и, подрастая, занялись благоустройством Элейсона, который Крон отдал им в полное распоряжение.

Но Рея, разлучённая с детьми, так страдала, что слезам и вздохам её не было предела. Всё меньше и меньше становилось в мире света, меркли звёзды и луна, в глубокую печаль погружались люди, в тревоге головами качали боги.

Но, как ни умоляла Рея не забирать у неё детей, Крон оставался непреклонен.

Тогда Рея пошла на хитрость. Она скрыла от Крона рождение Зевса, младшего сына. Это оказалось нетрудно, потому что опечаленная утратой детей Рея редко показывалась на глаза супругу. А тот, понимая и уважая её чувства, не настаивал на встречах. Рея скрылась от Крона на цветущем берегу Азии, в солнечной Финикии, где её могучие слуги – куреты – давно уже построили для неё просторный дворец, вокруг которого позднее разросся чудо-город Библ.

Вера слушала Париса и, в свою очередь, не могла скрыть удивления. Она, конечно, очень смутно помнила греческий миф о происхождении мира и людей, который когда-то быстренько пробежала глазами в своей – теперь уже заветной! – книге, но то, что рассказывал Парис, вообще… ни в какие ворота не проходило!

– А кто такие куреты? – спросила она, чтобы зацепиться хоть за что-то знакомое.

Парис споткнулся на полуслове и снова уставился на неё, как будто не мог поверить своим ушам. Да кто же на самом деле эта девочка? Откуда взялась? Не знать таких обычных, само собой разумеющихся вещей!!! И в то же время иметь при себе явно волшебные предметы и обходиться с ними с непринуждённостью богини… или – колдуньи?

Паренёк опасливо поёжился, но решил всё же, не подавая вида, ответить.

– Куреты? Это первые люди, выросшие на острове Реи из горных камней, омытых небесным дождём. Они вершили здесь волю Великой Матери, растили леса и сады, строили огромные башни и стены, оберегали покой своей госпожи. Да ведь и сам остров получил имя предводителя куретов. Крий – так его звали. Именно он учредил самый прекрасный праздник в честь Реи! Ты собственными глазами можешь посмотреть на него! Скоро во Дворце начнётся Восхваление Цветов. Служители Реи, потомки первых куретов, будут петь и плясать вместе с народом, осыпать всех цветами и угощать сладким мёдом!

– Для начала надо бы добраться до Дворца, – заикнулась было Вера, но тут же спохватилась, – но что же было дальше? Продолжай.

– Дальше… когда пришло время родиться Зевсу, Рея покинула Библ. На золотой колеснице, запряжённой крылатыми львами, перенеслась она через море. И здесь, на острове, в уютном гроте на горе под названием Ида, появился на свет Владыка богов и людей. Чтобы до поры Крон не узнал о его существовании, Рея взрастила вокруг входа в грот непроходимую чащу. Она закрыла Иду пышными облаками и велела куретам плясать и петь, как только младенец заплачет, чтобы громкими песнями заглушать его крик.

Младенец рос не по дням, а по часам. Но когда ему было скучно, появлялись на небе тучи, сверкала молния и гремел гром. И он не прятался, как другие дети, а бегал под проливным дождём рядом с пещерой и радовался. Скоро он сам научился разгонять тучи и собирать их на небе. Потому и дали ему имя Деос-Зевс, что означает «ясное небо». Вскормленный козой, маленький Зевс рос сильным и бойким. Пещера, в которую Рея спрятала его, была тёмной, но очень милой и уютной. Гея-земля наделила её ласковой материнской душой. Когда Зевс произносил хоть одно слово, пещера повторяла за ним много-много раз, словно хотела, чтобы ребёнок запомнил, как его нужно произносить! Зевсу не было одиноко или страшно в этом заточении. Он научился радоваться каждому дню и играть с природой: ветром, грозой и даже молнией.

И вот настал день, когда Зевс ощутил в себе прилив небывалой силы. Он вышел из пещеры, взошёл на гору и, подняв ладони над головой, почувствовал, как в каждую жилочку его божественного тела вливается мощь земли и неба. Он засмеялся, – и содрогнулись горы, он шевельнул бровями, – и сотряслись небеса, он вздохнул, – и по тёмным лесам и светлым долинам пронёсся обжигающий вихрь. Все духи вод и лесов, горных хребтов и воздушных потоков с изумлением и радостью потянулись на его зов. Услышал этот крик всемилостивейший Крон и сразу всё понял. Понял он, что миновало время его владычества. Устанавливается в мире новый порядок, и сопротивляться ему бесполезно. Тогда собрал Крон всех богов – и старших, и новых, всех титанов и нимф, всех первородных Урана и Геи, циклопов, кентавров, лапифов и дактилей, духов земли, вод, небес, гор и лесов, – в широкой долине у подножия горного хребта Дикты на Великий Совет. Из Элейсона прибыли на совет братья и сёстры Зевса – Посейдон, Аид, Деметра и Гестия.

Семь дней и семь ночей без перерыва длился Великий Совет. И решили боги: род человеческий нуждается в постоянном обновлении; по истечении определённого богами числа зим и лет каждый смертный должен покинуть данное ему при рождении тело и вернуть его матери-земле, душа же его либо пройдёт долгий и трудный путь, чтобы воплотиться под солнцем снова, либо – судя по свершённым при жизни деяниям – сокроется в роковых подземельях вдали от солнечного света или сможет поселиться рядом с богами в Элейсоне, куда, не желая соперничать с Зевсом, удалится и сам Крон. Пусть на земле сменяются поколения людей. Боги будут направлять их и надзирать за ними. Сами же боги разделят мир между собой – кому какой стихией управлять.

Боги Элейсона никогда не знали невзгод и борьбы. Они росли как прекрасные цветы в любимом хозяевами саду, не знающем даже плохой погоды. Поэтому, увидев Зевса, они устрашились, ибо грозен был Зевс-Чудодей, повелитель молний и гонитель туч. Он возвышался над ними, как горная вершина над холмами долин, и боги, хотя и глухо роптали, но вынуждены были признать младшего старшим и согласились на верховенство Зевса. Так он стал царём богов и повелителем небес.

И не было бы никакой силы во всём мире, которая могла бы служить противовесом его всемогущей воле, если бы не воспротивились этому Первородные. Предстал перед Зевсом великий Океан.

– Волен ты, повелитель молний, владеть небесами и поверхностью земли. Но не даю тебе я власти над моими водами. В глубинах морей и озёр, в потоках быстрых рек и горных источников устанавливается отныне царство старшего Кронида – Посейдона. Дарю я ему дворец подводный и могучих прекрасных подданных. И оружие дарю – не хуже твоих громов и молний.

С этими словами вручил он Посейдону огромный трезубец из адаманта, небесного железа, добытого со дна морского.

Радостью воспылал Посейдон, схватил чудесный трезубец и ударил изо всех сил в каменный щит под своими ногами. Сотряслась земля, дрогнули небеса, хлынули из всех щелей и расселин солёные и пресные воды. И почувствовал Посейдон такую великую мощь, что готов был с самим Громовержцем сразиться.

Но Зевс благосклонно согласился с решением Океана, и с миром удалился Посейдон в своё царство.

Тогда предстал перед Зевсом Первородный Эрос, повелитель страстей, вражды и дружбы, радости и страха, и воскликнул:

– Волен ты, царь богов, управлять мировым порядком, но тайны счастливого дома будут вечно закрыты для тебя, потому что передаю я их Гестии вместе с духами очага и порога, жертвенных таинств и вечного огня. В знак её беспрекословной власти да примет Гестия мой неугасимый факел.

Вспыхнула от радости возвеличенная Первородным Гестия и только прикоснулась к рукоятке факела, как священный жар объял всех, собравшихся в долине. Даже Зевс затрепетал, почувствовав его, и склонил перед старшей сестрой могучую голову.

– Здесь, сестра, сотвори свою святую обитель.

Так был основан Кносс, где сама Гестия разожгла первый очаг.

– Гея, мать-земля, – воскликнула Деметра, – заступись за меня перед братом.

И восстала мать-земля и повелела:

– Волен ты, властитель небес и срединного мира, карать и миловать по своему усмотрению, но силу распоряжаться всем, что произрастает и приносит плоды, передаю я Деметре. Отныне лишь ей подвластны корни и ветви, семена и колосья, цветы и детёныши зверей и людей.

С этими словами передала Деметре Гея Великого Червя, хранителя корней, и адамантовый серп, которым когда-то Крон искалечил Урана.

Увидел это Зевс и впервые устрашился! Склонил он голову в знак согласия и смирился с первенством Деметры.

Тут обратился к собравшимся богам и духам сам всемилостивейший Крон.

– Если уж решили вы впустить в наш мир смерть и уничтожение, пусть просияет среди смертных великое Царство Мёртвых. Волен ты, Зевс, быть владыкой небес и всего, что есть под лучами солнца и луны, но Царство Мёртвых я поручаю Аиду. Будь первым среди равных, Зевс, потому что боги Элейсона не уступают тебе по величию владений и по могуществу. Возьми, Аид, мой скипетр и моих невидимых коней. Доверяю тебе Элейсон и весь подземный мир, если согласна с моим решением мать-земля Гея.

Гея кивнула в знак согласия, и снова Зевс вынужден был принять неизбежное. Мир и благоденствие воцарились на небесах и под землей, на суше и на море. И возрадовалась Рея, что добром разрешилось её противоборство с Кроном.

Но Крон всё-таки опасался, что Зевс рано или поздно попытается нарушить равновесие. И придумал он приставить к всевластному сыну неусыпного соглядатая и такого противника, которому Зевс не в силах был бы сопротивляться. Обратился он к мойрам, правительницам судеб всего сущего, и согласилась Лахесис, дающая жребий, помочь ему обуздать Зевса.

Дождался Крон момента, когда без присмотра осталось в Библе бронзовое зеркало Реи, в котором сохранилось её последнее отражение, и с помощью непреодолимых заклинаний извлёк из зеркала прекрасную богиню, точь-в-точь похожую на Рею, но по качествам своим ей полностью противоположную. Лахесис тут же определила нить её судьбы и связала эту нить с нитью Зевса, а Крон отвёл своё создание на Иду к всемогущему сыну и сказал:

– Вот, Громовержец, тебе супруга по имени Гера. Люби её и береги. И пусть будет крепок ваш союз на веки вечные.

Взглянул Зевс на Геру и понял, что власть её над ним безгранична, но никогда любовь к ней не исчерпает всей силы любви и страсти, которая кипит в его бессмертном сердце. Понял он, какие оковы наложил на него отец, и с тех пор вместе с любовью к Гере, которой он не мог воспротивиться, охватила его страсть ко всем богиням и смертным женщинам, которых Неизбежность приводила на его пути. В отчаянии бросился он через море, в Библ, в храм Реи, чтобы удостовериться в обмане, которым поразил его Крон, но лишь только коснулись его ноги финикийского берега, увидел он сидящую на берегу в глубокой задумчивости прекрасную деву. Это и была Европа.

Едва взглянул Зевс на печальную деву, как постиг всё, что с нею произошло. Европа, дочь сидонского царя Агенора, с младенчества была посвящена Дворцу Реи в Библе, и, как только исполнилось ей десять лет, отправлена была в Библ, где и воспитывалась в духе преданных приверженцев Реи. Европа выросла во Дворце. Самая расторопная, самая умная, самая желанная собеседница великой наставнице. Рея любила её и отличала среди других учеников. И вот – стоило Европе на миг отвести глаза от покоев Реи – из зеркала госпожи похищено отражение! Европа – широко глядящая – не оправдала доверия своей богини. Что теперь будет?

– Не бойся, Европа, – сказал Зевс, приблизившись к деве, – Рея простит тебя, если ты станешь моей женой.

Европа в ужасе отпрянула. Но в те времена боги являлись людям во всём своём лучезарном великолепии без риска нанести смертным вред, и Европа узнала Зевса.

– Как же это возможно, – воскликнула она, хотя сердце её сразу устремилось навстречу Царю богов и людей, – ведь твой отец уже определил Лживое Зеркало тебе в супруги?

– Пока суд да дело, – сказал Зевс, – мы совершим наш брак в обители богов, в Кноссе, где уже разожгла очаг моя любимая сестра Гестия. Пусть это не тревожит тебя, возлюбленная Европа. Сделаем так. Чтобы ты не чувствовала себя соблазнённой и похищенной, принеси сама брачный дар святому Криту. Собери и отправь на Крит пять кораблей, на которые возведи сто лучших быков для жертвы Крону и Рее. Как только первый твой корабль пристанет к берегу Крита, ты станешь его полновластной хозяйкой. И я, твой жених и покровитель, встречу тебя с подобающими почестями. А там, Европа, будь что будет…

Европа кинулась к алтарю Реи и стала горячо молиться. Тогда Рея явилась ей и сказала:

– Благословляю тебя, Европа, на брак с моим Сыном. Учреждаю новое царство Зевсово. Снаряди корабли, отправь гекатомбу на Крит. А там – будь что будет.

С помощью Агенора снарядила Европа корабли, возвела на них сто лучших молодых бычков и – с попутным ветром – отправилась брачная флотилия к желанному берегу Крита.

Был среди бычков на корабле Европы один, самый красивый, с белоснежной шерстью, золотистыми рогами и тёмной звёздочкой во лбу. Когда корабль приблизился к берегу Крита, почуял бык неладное и решил сам спастись от жертвенного ножа и спасти всё обречённое на жертву стадо. Едва показалась перед кораблём скалистая суша, взревел Белый Бык, разорвал верёвки, которыми был привязан, и бросился с призывным кличем с борта корабля в кипящую бурунами воду.

По кораблям разнёсся чудовищной силы рёв. Бычки ревели, мотали головами, били копытами в палубы. Ещё немного – и потонут корабли!