Офисная ведьма

– Буян, а ты, случайно, не разбираешься в рунах? Может, подскажешь, что это мог быть за символ?

Домовой озадаченно посмотрел на меня и спросил:

– А зачем тебе это нужно? Ну, в смысле, узнавать про символ, и все такое.

Я задумалась. Смерть Риты действительно совершенно меня не касалась. Тем более что врачи установили причину, и у меня не было повода не доверять специалистам. Но все же… Мне почему-то казалось, что сердечный приступ должен выглядеть как-то иначе. Ведь Рита, судя по рассказам, схватилась за горло, а не за грудную клетку, где вообще-то и должен был находиться источник боли. И потом, у Риты была агония, пусть и не долгая. Разве это похоже на инфаркт? Врачи ведь тоже могут ошибаться с диагнозами. И вообще, Рита казалась молодой, здоровой и полной сил. Опять же, застывший в глазах ужас, непонятный символ…

– Знаешь, мне кажется, что это дело меня как-то касается. Я – единственная ведьма, и так уж вышло, что видела немного больше остальных. А то, что я видела, кажется мне очень подозрительным. Может, руна и является разгадкой ко всему случившемуся? Мне кажется, я должна попытаться хотя бы разгадать значение символа. Ну, или удостовериться, что Риту действительно убил сердечный приступ.

Я была благодарна Буяну за его вопрос, ведь на самом деле ответ был важен и для меня. Я поняла, что меня напугала не только сама смерть и ее неприглядный облик, но и появившееся чувство опасности, которое я ощущала интуитивно, словно где-то рядом ходит враг, которому непонятно что нужно. И не стану ли я сама жертвой этого врага, если он узнает, что я – ведьма, которая видела слишком многое?

Буян помолчал, задумавшись над моими словами, и задумчиво произнес:

– Я не колдун, и в вашей магии не разбираюсь. Мое дело совсем другого толка, так что я тут тебе не помощник. Да, Зинаида Степановна читала какие-то символы, но я и не смотрел особо. – Буян машинально разглаживал в ладонях чистое полотенце, на котором итак не было ни единой складки. – А ты поищи в той книге. Может, там что есть?

– Буян, ты знаешь, что ты – самый лучший домовой на свете? – просияла я. И почему идея про энциклопедию сразу не пришла мне в голову?

– Вот уж, лучший, – смущенно прогудел тот. – Есть с кем сравнить что ли?

Я ничего не ответила и метнулась в ванную. Надо смыть усталость и потеки косметики, переодеться, а потом уже засесть за поиски. И откуда, интересно, только силы взялись?

Бокальчик полусладкого материализовался на бортике ванной, стоило мне только вытянуться в горячей воде.

– С меня мед! Липовый! – громко провозгласила я. В вентиляции довольно ухнуло, а я, умиротворенно зажмурившись, сделала первый глоток.

Из ванной я вышла распаренная и довольная. Вино подействовало странным образом. С одной стороны, расслабило взвинченные нервы, а с другой – заставило мысленно собраться. Неужели Буян подмешал мне какого-нибудь отвара в бокал? Он был мастером по травяным целебным настоям, так что я не удивилась бы.

На столе уже стояла тарелка с дымящимися сырниками, политыми сверху сгущенкой, которые я просто обожала. Так что я, в очередной раз возблагодарив домашнего духа и пообещав себе не только кормить его медом каждый день, но и наконец пополнить его коллекцию ложек, подхватила тарелку и понесла ее в комнату.

Пока я жевала первый сырник, попыталась воскресить в памяти символ и изобразить его на бумаге. Тогда он не показался мне сложным, но сейчас было ощущение, что какая-то деталь от меня ускользает. Вроде, внизу был хвостик. Или посередине? Прямой или наискосок?

Я нарисовала с десяток вариантов, и стала вглядываться в них, пытаясь сопоставить картинку из памяти со своими художествами. Нет, вспомнить не вышло. Ладно, попробую поискать в книге хотя бы что-то похожее. Я отнесла тарелку на кухню и демонстративно, чтобы дух больше не злился на меня, вымыла ее, заодно сполоснув и руки, чтобы не перепачкать раритетную книгу жирными пальцами. Свою энциклопедию я берегла как зеницу ока.

Уже давно перевалило за полночь, но ничего похожего на страницах магической книги я так и не нашла. Можно было еще посидеть за талмудом, но работу никто не отменял, как и ранний подъем. Я разочарованно закрыла книгу, но все-таки решила напоследок зайти в интернет и поискать там. Вдруг ответ лежит на поверхности?

На мой запрос Яндекс выдал с десяток более-менее дельных сайтов, но на них такой руны не нашлось. Остальные сайты даже близко не отвечали на мой вопрос, так что я выключила ноутбук и отправилась спать, решив продолжить поиски завтра.

Глава 4. Любимая работа

Утро первого дня августа выдалось хмурым и пасмурным, накрапывал дождик, словно напоминая, что лето уже перевалило за середину, и осень дышит в спину. Противная сырость, естественно, не отменяла будний день, делая его еще пакостнее. В метро толпились люди, настроение которых было под стать погоде. Все, как и я, желали поскорее доехать до работы.

Толпа вынесла меня из вагона на станции Деловой центр. Честно говоря, новая ветка метро стала настоящим спасением. Я с содроганием представила, как люди добирались раньше в Москва-Сити, когда еще не было МЦК1, а сами башни только строились.

Река офисных трудяг захватила меня и понесла к эскалатору, потом по небольшому переходу мимо кофейни, из которой доносились восхитительные ароматы свежей выпечки и кофе. Вместе с потоком я вышла на улицу и остановилась на светофоре, ожидая зеленый. Мимо еле-еле ползли машины, преодолевая вечную пробку, ведущую на парковку Москва-Сити и к съезду на трешку2.

Я поежилась. Раскрывать зонт было лень, да и не слишком удобно в плотной утренней толпе, так что за шиворот и на макушку противно капало. Просто так стоять на долгом светофоре было скучно, и я подняла взгляд к башне Федерация, которую хорошо было видно отсюда. В очередной раз я попыталась угадать, где наш сорок третий этаж, но все вокруг обволакивал такой густой туман из мелкой мороси, что можно было разглядеть лишь первые этажей десять.

Светофор наконец-то загорелся, и кто-то толкнул меня в спину. Чего, мол, встала на проходе? Сама не идешь и другим мешаешь. Я торопливо зашагала, снова смешиваясь с толпой.

Бежать до центрального входа я не стала, юркнула в боковой. Этот холл казался мне намного уютнее: небольшой, со стенами, отделанными деревом и устланным ковром полом.

Лифта не пришлось долго ждать, и очень скоро тот вознес меня на нужный этаж, подарив незабываемое ощущение ухающего в пятки сердца. За два года я так и не привыкла к скоростным лифтам и каждую свою поездку воспринимала с восторгом, как бесплатный аттракцион.

Офис нашей компании выглядел солидно. Местные бизнесмены не жалели денег на престижный бизнес-район Москвы, арендуя помещения за неприлично высокую плату, чтобы произвести впечатление на своих клиентов и партнеров.

Но у меня отношение к Москва-Сити было двоякое. Как у парижан к Эйфелевой башне – от любви до ненависти. С одной стороны, небоскребы впечатляли и заставляли даже немного гордиться престижным местом работы. Но с другой стороны, дорога сюда была не самой удобной. Даже несколько станций метро и сеть дорожных развязок не могли справиться с потоком людей, особенно в часы пик. Да и шутка ли? Больше десяти небоскребов, где живут и работают десятки тысяч человек. Целый город в городе, муравейник.

Да и внешний вид башен лично у меня вызывал сомнения. По мне, современный комплекс из стекла и бетона хоть и выглядел стильно и внушительно, но никак не вписывался в архитектуру Москвы, нависая над старыми районами, как башня Мордора, которую вдруг зачем-то воткнули среди уютных хижин хоббитов. А уж гигантский экран башни Меркурий, занимавший несколько верхних этажей, и вовсе неприятно напоминал око Саурона, особенно в темноте.

Была и еще одна вещь, которую я считала вопиющей несправедливостью. Огромные окна в пол, из которых открывался потрясающий вид на Москву, был доступен лишь начальству. Мы же, простые смертные, сидели в кабинетах ближе к центру небоскреба, где окон не было вовсе. Так что фраза «Я работаю в Москва-Сити, на сорок третьем этаже» звучала внушительно только для тех, кто видел это место со стороны и издалека.

Я поздоровалась с двумя секретаршами на ресепшн, Соней и Аней, но остановиться поболтать времени не было. До начала рабочего дня оставалось всего пять минут, и Анжела не должна была застать меня в это время в дверях, поэтому я заторопилась по коридору. Мимо двери кабинета Жабы я прошмыгнула с особой осторожностью и опаской. Облегченно выдохнула, только очутившись на своем рабочем месте.

Весь наш отдел уже сидел на местах и бодро стучал по клавишам. Я включила компьютер и тоже погрузилась в работу. Где-то через час Илья ушел на встречу, и коллеги слегка оживились. Каким бы понимающим и прекрасным ни было начальство, без него работалось на порядок веселее. Ссорилось тоже.

– Девочки, мне холодно, – пожаловалась миниатюрная Вера, кутаясь в объемный свитер с горлом, который дежурно висел на спинке ее кресла, но чаще был надет на вечно мерзнущую хозяйку. – Давайте попросим отключить кондиционер. Ну хоть на время!

Климатом в нашем кабинете действительно управляли централизованно, и каждый раз приходилось звать техника, чтобы он отрегулировал температуру, которая устроила бы всех.

– Где холодно-то? Дышать нечем! – громогласно прогудела сидящая на другом конце ряда Лидия Андреевна. На ней была блузка с коротким рукавом, а раскрасневшееся лицо подтверждало, что женщина не врет.

– Ну я мерзну! Руки и ноги просто ледяные. Скоро воспаление легких начнется, – чуть не плача, продолжила Вера, зная, что спорить с Лидией Андреевной очень сложно, а чаще всего просто бесполезно. – Если я заболею, все дела на время больничного вам передам.

– Верочка, ты сочиняешь, ведь еле дует! – засуетилась горячая женщина, но все-таки решила согласиться с Верой. Брать на себя лишние обязанности ей совершенно не хотелось. – Ладно, сейчас сделаю заявку. Опять что ли сломался, зараза.

Лидия Андреевна сняла трубку и набрала номер ресепшн.

Перепалка двух коллег была привычной, так что остальные даже встревать не стали, пытаясь доказать, что температура в кабинете вполне комфортная, ведь этот спор повторялся чуть ли не каждый день. Я же сердито выдохнула и подняла глаза к потолку, где был встроен большой квадрат кондиционера, дувшего в четыре стороны.

На кондее растопырился сущь, похожий на расплывшуюся серую кляксу с глазами. И именно он сейчас заведовал температурой в комнате. Со стороны Лидии Андреевны этот пакостник полностью залепил отверстие, а со стороны Веры накрыл его вторым щупальцем, которое было похоже на дырявую тряпку и блестело от инея. Сущь довольно хлюпал и жмурил глаза, впитывая негативные эмоции от обеих спорщиц. Он жил в офисе давно, и я даже придумала ему кличку – Жора, за его ненасытную натуру.

Очень скоро в кабинет зашел знакомый техник Олег Семенович, дядечка с уныло обвисшими усами и грустным выражением лица. Его унылость можно было понять, ведь он заранее знал, что удовлетворить всех страждущих и недовольных ему не под силу. Каждый раз мне хотелось предложить ему молока за вредность.

Жора, увидев техника, быстро собрался в комок и отполз в сторону, прилепившись рядом и тревожно зыркая по сторонам. Ему точно не было нужно, чтобы такое ценное для него оборудование отключили или начали в нем ковыряться. На меня паршивец тоже косился, но он уже знал, что я его не трону, потому что вокруг слишком много людей.

Техник обреченно наставил лазерный термометр на кондиционер. Тот исправно показал двадцать один градус со всех сторон.

– Олег Семеныч, вы прям настоящий кудесник! Стоило вам зайти, и сразу все заработало, – восхитилась Лидия Андреевна, подставляя лицо под ожившую струю воздуха. – Верочка, это ты у нас просто мерзлявая. Надо же, в двадцать один градус так мучиться! Тебе просто кушать надо лучше. А то мяса на косточках нет, вот и греть нечему.

Бедная Вера вымученно улыбнулась, отчаявшись доказать, что над ее столом чуть ли не снег шел, хотя сейчас и правда потеплело. Хоть ты и правда техника рядом с собой посади и не отпускай.

Усатый дядька поворчал, что замучили его выдергивать по пустякам, и удалился. Сущь тут же пополз обратно, по пути растопыривая щупальца. Я незаметно погрозила ему кулаком, но тот не впечатлился. Скопировал мой жест, на миг оторвав одно из щупалец. Вернувшись на облюбованное место, Жорик блаженно прикрыл глаза, готовясь к новому пиршеству.

Я могла залепить в паразита простеньким заклинанием, но посыпавшиеся из моих пальцев искры вряд ли способствовали бы душевному равновесию коллег, а отвести глаза стольким людям одновременно у меня вряд ли получится.

Впрочем, если бы моя магия могла помочь, я бы расправилась с сущем, пока никого нет в кабинете. Рано утром, например, или задержаться на работе вечером. Но я уже убедилась, что это поможет лишь на время.

На самом деле, с энергетическим обжорой эффективнее всего могли справиться сами спорщицы, просто перестав злиться на кондей, нерадивого техника и несговорчивую коллегу. Тогда сущу стало бы нечем питаться, и он либо уполз, либо вообще усох и испарился. Только вот очередные негативные эмоции породили бы нового суща, так что борьба с ними, если честно, бесполезна, как с тараканами. Да и рассказать об этом обычным людям я, понятное дело, не могла. Так что мне ничего не оставалось, кроме как бессильно наблюдать за творящимся вокруг безобразием.

Магическую реальность населяло слишком много существ, абсолютное большинство которых вовсе не были дружелюбными. В энциклопедии говорилось, что их можно разделить на два больших класса. Первых создавали сами люди своими эмоциями. Такие существа расценивали материальный мир как большую кладовую, набитую вкусной едой. Мало того, эти паразиты приспособились вызывать негатив, воздействуя на окружающие предметы или на душевное состояние человека. Многолетняя, хорошо напитавшаяся сущность могла даже стать вполне разумной и училась достигать своих целей особо изощренными методами.

Ко всякой приставучей мелочи, принимающей самые причудливые облики, я давно привыкла, воспринимая их не более, чем элементы интерьера. Лишь иногда могла отпугнуть особо наглых паразитов, покушавшихся на меня, и то если рядом не было свидетелей.

Вторых же создавала сама магическая реальность, и это были по-настоящему жуткие твари, которым нужны были ауры, души людей, а то и их кровь. Этих монстров боялись даже более безобидные обитатели магического мира. Хорошо, что мне еще никогда не попадались порождения магической реальности, но я читала, что справиться с ними мог только очень сильный и обученный колдун.

Терапевтическая перепалка помогла коллегам немного остыть (ну, или согреться, кому как), так что обе стороны погрузились в работу, как будто даже перестав замечать вернувшуюся некомфортную температуру. Жора погрустнел и несколько поблек, не дождавшись энергетической подачки.

Во мне же наоборот начало расти раздражение, потому что в почту пришло сообщение от одной моей давешней клиентки. Это была жалоба на поликлинику, в которую нервная дамочка ходила по нашей страховке, и теперь мне нужно было не просто разобраться с претензией, но еще и связаться с самой скандалисткой.

Каждая ее жалоба отличалась креативностью и новизной. То ей не понравилось, что не впустили в учреждение за полтора часа до открытия, и ей пришлось мерзнуть под дверью. То возмущение вызвал отказ проводить бесплатно сложное исследование, не входящее в страховку. В прошлый раз ее не устроили закончившиеся на входе в поликлинику бахилы, а сегодня вот была жалоба на врача.

Пришлось звонить в клинику, чтобы выяснить подробности, и администратор вежливо рассказала о безобразном скандале, который пациентка устроила на весь этаж. Может, подарить этой даме бесплатный визит к психиатру? Пусть бы назначил ей успокоительные.

Я с самым мрачным настроением смотрела на телефон, морально готовясь к звонку неприятной тетке. Но чему быть, того не миновать, и я решительно набрала ее номер.

– Здравствуйте, вас беспокоит компания «Зайцев-Страх», по поводу вашей претензии. Мы рассмотрели…

– Ну наконец-то! Уже три часа прошло, могли бы и раньше отреагировать, – не дала мне договорить скандалистка.

– Прошу прощения, раньше не получилось, нужно было выяснить все подробности по вашему запросу, – вежливо ответила я, мысленно читая мантру спокойствия.

– Чего там выяснять? – разъярилась клиентка. – Надо было сразу мне звонить! Уж я бы все подробности рассказала.

– Мы обязаны выслушать все стороны конфликта, – не дала я сбить себя с толку. – Меня заверили, что вас принимали сорок минут. Все верно?

– Да, верно, – запальчиво ответили мне.

– Врачу выделено всего полчаса на прием, потому что у него есть другие пациенты, записанные по времени, – ласково, как душевнобольной, рассказала я прописную истину. Но скандалистке был, похоже, важен сам скандал, а не его разрешение.

– Полчаса? – взвизгнула она. – И вы считаете, что этого времени достаточно, чтобы описать свои болезни? А ваш этот доктор даже слушать меня не захотел!

Интересно, а чем бедный врач занимался все время приема? Пытался заткнуть ей рот кляпом? Я решила не встревать и дать тетке высказаться. Иногда это помогает больше любых уговоров. Я не ошиблась, незатыкаемая пациентка вдохновенно продолжила.

– Да вы вообще знаете, что он еще и обхамил меня? Заявил, что я, видите ли, опоздала, и он вообще имел право меня не принимать. Невероятная наглость!

Клиентка продолжала разоряться, а я молча наблюдала, как Жора, почувствовав мое раздражение, оживился и обрадованно потянулся ко мне. А я вдруг представила, скольких сущностей собрала рядом с собой истеричка, орущая сейчас в мое ухо, и невольно хихикнула, представив толпу пинающих друг друга паразитов, облепивших тетку и желающих урвать кусочек посочнее. Жалко мне ее совершенно не было.

Я уже собиралась предложить клиентке за счет компании какую-нибудь бесплатную услугу вроде дополнительного массажа. Меня, конечно, за это не погладят по головке, но лучшего выхода я все равно не видела, а тратить свою энергию на скандалистку совершенно не хотелось.

Однако я не успела произнести рекламную фразу, потому что тетка услышала мой смешок и рассвирепела окончательно.

– Вам еще и смешно? Да вы там все в сговоре. Только деньги с населения брать и можете! Коррупционеры, – визжала она мне в ухо. Какие деньги с нее брали, интересно если полис оплатил ее работодатель? – Я на вас жалобу напишу!

Жуткая тетка скинула звонок, а я укоризненно посмотрела на трубку, из которой доносились короткие гудки. Предложить бесплатную услугу – полбеды. А вот если она действительно накатает на меня претензию, Анжела с костями сожрет. Тогда и лишение премии покажется цветочками, по сравнению с тем, что предстоит вытерпеть от Жабы. Хорошо бы позвонить противной тетке еще раз, но что-то подсказывало: не поможет. И почему я умею насылать на людей морок только вживую, а по телефону – нет?

Когда пришел Илья, я сидела мрачнее тучи, наплевав даже на то, что Жора сосал из меня энергию, как коктейль из трубочки. Я же не делала даже попытки шугануть его, с каким-то мазохистским удовольствием желая сущу подавиться, при этом мысленно расчленяя тетку на кусочки. Негативная энергетика, которую подпитывал во мне Жорик, очень способствовала этому занятию.

Довольное выражение лица Ильи тоже не порадовало. Босс вернулся со встречи такой счастливый, как будто там объявили, что ему повышают зарплату в два раза. Ага. А мне понизят. Или вообще уволят. Впрочем, увидев мое выражение лица, Туманов тоже помрачнел.

– Ежова, что с настроением? – спросил он, стягивая с себя галстук и запихивая его в тумбочку. Он всегда так делал. Ненавидел галстуки, и после встреч с клиентами или руководством, которое почему-то считало этот элемент обязательным для начальника отдела по работе с клиентами, всегда снимал.

– С моим настроением все в порядке. Оно полностью соответствует обстоятельствам.

– И что за обстоятельства? – заинтересовался начальник.

– Да там опять проблемы с этой сумасшедшей, – опередила меня Танюша, до которой тоже долетели крики скандалистки, лишь слегка приглушенные телефонной трубкой. – Отправила жалобу на клинику, а теперь грозится еще и на Нику претензию накатать. Этой истеричке показалось, что над ней, видите ли, смеются.

Я подтвердила сказанное мрачным сопением.

– Что там за претензия? Дай-ка сюда, – потребовал начальник.

Я подъехала к боссу на кресле и положила ему на стол распечатку. Тот пробежался глазами по строкам, сморщил нос и почесал его.

– Ладно, я разберусь. А тебе вот новое задание.

Илья протянул мне флешку, полученную, похоже, на встрече, с которой только что вернулся, и я раздраженно выдохнула, цапнув устройство с другой стороны. Только вот новой работы мне сейчас не хватало. Однако пальцы босса ее не разжали, и мне пришлось поднять на него удивленный взгляд.

– Мне кажется, Ника, тебе пора пойти пообедать, – пристально глядя на меня, произнес Илья.

Я моргнула, пытаясь сообразить, к чему он это сказал.

– Спасибо, пока не хочется.

– И все же я настаиваю. Голодный работник – злой работник. А работница – вообще ходячая катастрофа. – Чуть понизив голос, Илья склонился ко мне, даже не думая выпускать флешку, и заговорщицки подмигнув, прошептал, – Не пойдешь обедать сама, я отведу тебя в ресторан.

Мне послышалась издевка в его тоне. Я задохнулась от обиды и, выдернув из цепких пальцев «задание», ответила:

– Илья Романович, я не хожу обедать с начальниками. Это считается служебным романом, а я такие романы не завожу.

Илья только фыркнул в ответ, а я, гордо вздернув нос, откатилась к своему столу. Несмотря на все возмущение, которое я считала праведным, смотреть на Туманова было отчего-то стыдно, а уши горели. И с чего я взяла, что он говорил об отношениях? Он всего лишь пошутил, что обедать отведет, и то, наверно, не всерьез. Я отгородилась от босса монитором, делая вид, что пытаюсь погрузиться в работу, но погрузиться получилось только в свои хмурые мысли.

Илья мне нравился, и даже очень. Уверенный, спокойный и, чего греха таить, настоящий красавчик. Еще и холостой. Все девичье большинство офиса по нему сохло. Вот только не быть нам вместе, даже если я ему хоть немного нравлюсь. Один плачевный опыт у меня уже был, больше как-то не хочется. И вообще, я – ведьма, и свою колдовскую натуру скрывать больше не собираюсь ради какого-то там мужчины, даже если этот мужчина – предел моих мечтаний. Вот.

Глава 5. Айжан

Работать не получалось, а в животе минут через пять предательски забурчало, так что я позорно дезертировала из кабинета. Обедать, назло всяким шутникам, я отправилась не в ресторан, и даже не в любимое кафе, а на нашу кухню. Благо, Буян собрал мне ссобойку, ворча, что нечего по сомнительным заведениям шляться.

Стоило выйти из кабинета, как меня тут же отпустило. Ну чего я, в самом деле, распсиховалась? Неужели это Жора так взвинтил мои нервы? Давно надо было выйти, хотя бы по коридору пройтись. Ладно, чего уж там, Жорика накормила, теперь не мешало бы и самой подкрепиться.

На кухне никого не было, и я порадовалась, что не придется ждать свободное место. Достала из холодильника свой обед, и пока микроволновка с жужжанием крутила его в своих недрах, стала рассматривать забавные объявления, вывешенные на холодильнике.

На одном, написанном сердитым красным шрифтом, рассказывалось, какие особо ароматные блюда есть в офисе запрещено. Рядом висела записка о чьих-то украденных печеньках, за которые разгневанная хозяйка позорила воришку на весь офис. Третье в шутливой форме извещало о дате захоронения забытых продуктов, в которых уже зародилась новая жизнь. Я вспомнила о том, что йогурт считается испорченным, когда бактерии переходят на темную сторону, и улыбнулась. Офисный фольклор сумел поднять настроение, так что поглощать свой обед я села вполне умиротворенная.

Я уже дожевала последний кусок вкуснейшего шницеля и приступила к чаю, когда на кухню зашла Айжан. Я приветливо поздоровалась с ней.

– Ника, здравствуй. А я думала, что на кухню сегодня так никто и не зайдет, после вчерашнего-то, – удивилась она.

– Эмм, просто работы много, решила быстро перекусить на кухне, – смущенно соврала я, сообразив наконец, почему такое обычно популярное помещение пустует в самый час-пик.

– Молодец, храбрая, – восхитилась женщина. – А я сама теперь боюсь даже заглядывать сюда. Только все равно приходится, убирать-то надо. А ночью совсем не спала, ворочалась. Все перед глазами, как наяву. Бедная девочка…

Я вспомнила, в каком состоянии вчера была наша уборщица. Оказаться свидетелем произошедшего – врагу не пожелаешь. Айжан еще хорошо держится. А ведь отойти от шока за такое короткое время очень сложно. Я бы точно не смогла.