Невеста тролля

Своё пребывание в замке монстров девушка, в конце концов, стала мерить своей собственной полнотой – чем больше становились её бёдра и живот, чем теснее становилось в клетке, тем больше прошло времени. Пока в клетке Терисии было ещё терпимо, но толстые ноги все больше доставляли хлопот. Изменения произошли не только в теле – в характере тоже случились сдвиги. Она уже начала привыкать к присутствию монстра в комнате, но по-прежнему предпочитала не смотреть ему в глаза лишний раз, а если это и случалось нечаянно, то Тери первая отводила взгляд. Монстр же был традиционно молчалив, угрожать не угрожал, ведь она всегда показывала ему пустой мешок из-под пищи.

Одним вечером король принёс очередную большую порцию еды и бурдюк с питьём. Однако вместо воды или разбавленного до состояния морса вина, в этот раз там было какая-то крепкая и сладкая выпивка, пахнущая мёдом и ягодами – на вино не похоже, а ничего кроме него Тери за свою недолгую жизнь и не пробовала. Она осторожно сделала глоток, и по телу мигом разлилось приятное, тёплое удовольствие, а во рту ещё долго оставалась сладость.

Этот эффект девушке определённо нравился, пусть и ощущала подобное впервые. Она делала глоток за глотком, забывая иногда даже закусывать пищей, ведь удовольствие от пищи не шло ни в какое сравнение с блаженством от напитка. В какой-то момент она даже не испытывала ничего другого, кроме радости и беспредельного счастья, позабыв, где и с кем находится. Было так весело, что хотелось или танцевать, или петь. Даже учитывая то, что она сидела в клетке почти неподвижно, у неё кружилась комната перед глазами. Но и это казалось забавным, Тери смотрела по сторонам с блаженной улыбкой.

Когда её взгляд встретился со взглядом хозяина комнаты, то девушка не отвела его, а только шире улыбнулась. Почему-то сейчас он не выглядел страшным, или может это ей кажется из-за помутившегося зрения? Нет! Выглядит как самый обычный мужчина, хоть и немного другие черты лица, немного необычные, но и в этой необычности было нечто притягивающее. По телу девушки разлилась ещё одна волна жара, но уже не от напитка. Тери словно впервые увидела своего пленителя, и – о чудо! – из сатанинского мерзкого чудовища он превратился в обычного человека.

«Почему я раньше боялась? Чего мне бояться?» – подумала она, но поняла, что тихо шепчет свои же мысли вслух. Удивившись сама себе, она тут же сделала ещё глоток сладкого напитка. В бурдюке оставалась ещё добрая половина питья, что не могло не радовать.

Хозяин комнаты услышал, что пленница что-то бубнит себе под нос.

– Что-что? – переспросил он её, ухмыльнувшись уголком губ.

Девушка подняла взгляд и оторвалась от бурдюка, услышав голос. Впервые обращение к ней не вызвало дрожь, а только веселье и улыбку.

– Что-что? – передразнила она его неумело, рассмеявшись своей же шутке. – Прошу прощения, мой король. Я не знаю, что здесь смешного… – Она опять засмеялась, тщетно пытаясь взять себя в руки, – Извините…

Тролль ничего не ответил, но продолжал ухмыляться. Зрелище и правда забавное, а идея дать ей переслаженную медовуху вместо обычного пойла полностью оправдала себя. Как это он не додумался раньше? Теперь оставалось только наблюдать, что в стельку пьяная пленница начнёт чудить и веселить его. Ждать долго не пришлось.

– Мой король, – протянула девушка, с улыбкой просовывая руки в отверстия клетки и пытаясь дотянуться до изножья кровати, на которой он лежал, – мой король, я хочу попросить вас о чём-то.

– На горшок?

Девушка скривилась.

– Не-ет! Можно мне, пожалуйста, моё свадебное платье принести. Я так ни разу его не примерила, а оно до жути красивое. Такое синее, голубое с розовым…

– Платье? – удивился тролль.

– Ага! Свадебное, самое настоящее. Очень красивое, правда. Синее такое… – девушка запнулась, бровки на мгновение нахмурились, но вот она уже опять расплылась в улыбке. – Платье. Я взяла его с дома, когда бежала.

Король задумался о сказанном девушкой. Ни о каком платье ему не докладывали, да и зачем ему знать такие мелочи. Как и положено, донесли только самое важное: пришла под дверь, просилась внутрь, схватили и в клетку посадили. Тряпки пленников либо сжигают, либо ими служанки моют пол или посуду; иногда перешивают себе на наряды эти тряпки гетеры, только там может и быть её свадебное платье. Но это нужно вставать, искать, спрашивать – шибко велика честь для человеческой дурнушки. Зачем он вообще думает над её просьбой?

– Ты принесёшь мне платье? – спросила ещё раз девушка и жалостливо добавила: – Ну-у, пожалуйста…

– Нет.

– А почему?

– Я сказал нет! Что тебе, дуре, не ясно? – прорычал тролль в сердцах. Девушка тут же поникла, но грустила недолго. Приложившись губами ещё несколько раз к бурдюку, она заговорила опять, язык её уже начал сильно заплетаться.

– Знаешь, король, я ведь могла бы стать твоей невестой. Но ты не хочешь нести мне платье… оно красивое, синее. – Пленница глубоко вздохнула, опершись лбом о клетку. – Я ведь пришла, чтобы быть тебе женой. Ты моя судьба – ангел сказал! По лесу шла, коня потеряла, но нашла тебя… Чёрт, а ты… – на глазах девушки вдруг выступили слёзы, – а ты не хочешь принести мне свадебное платье!

Девица закрыла ладонями лицо и всхлипнула. Она всхлипнула ещё несколько раз, а потом плакала навзрыд. Троллю слышалось в этом плаче жалобное скуление пса, щенка какого-нибудь. Невероятно раздражающие звуки.

– Тихо! Хватит выть, – скомандовал он.

Девушка будто не слышала его. Взбешённый неповиновением тролль повторять не стал – вскочил с кровати, схватил клетку. При его силе поднять пленницу вместе с её тюрьмой было просто. Через несколько секунд король уже поднёс её к языкам пламени в камине настолько близко, что они уже лизали сталь клетки. Запахло жаренным – огонь опалил мех лисьей шкуры. Пьяная и еле соображающая девушка не сразу осознала, что происходит, но почувствовала жар так близко и отпрянула от него как можно дальше, закричала.

– Не заткнёшься, так зажарю тебя прямо здесь, – пригрозил тролль.

Теперь девица боялась даже дышать, а о нелепых слезах и их не менее дурацкой причине позабыла мгновенно. Произведя необходимый эффект, король поставил клетку на прежнее место, но не успел он вновь улечься на кровать, как вновь услышал её дрожащий, едва слышный голос.

– На горшок… по-пожалуйста.

Шумно выдохнув, он опять вернулся к пленнице. Замок и прутья клетки были ещё горячими, но грубая кожа его рук могла это стерпеть. Неловкое пьяное движение, и вот для девицы нечаянное соприкосновение с горячим металлом не прошло бесследно – кожа на предплечье моментально вздулась и покраснела. Но пленница, к удивлению короля, в этот раз не издала ни звука, хотя было видно, какую боль ей это доставило. И это при том, что выпивка обычно обезболивает раны. Нетвёрдой, шатающейся поступью она сама дошла до отхожего ведра, сделала своё дело и готова была лезть обратно в клеть, но тролль не пустил. Схватив её за ошейник, он повёл к своей постели, а дойдя до неё, сам опустился на колено, чтобы отпереть один из сундуков близ ложа.

Лекарь в своё время создал много целебной мази, которая хранилась как у любого воина, так и у короля. Субстанция эта, насколько было известно троллю, создавалась с использованием магии, и благодаря её действию любая рана затягивалась в разы быстрее. Разве что отрубленные руки и ноги не могла обратно отрастить, а так мазь и правда была сильна – её король и решил нанести на ожог пленницы. Взяв из кувшина в сундуке мази буквально на один указательный палец, он аккуратно нанёс её на предплечье быстрыми и уверенными движениями.

– Спасибо, – произнесла девушка, когда он перевёл взгляд на её мордашку.

– Пожалуйста, – ответил он негромко и отвернулся, чтобы захлопнуть сундук и вытереть остатки мази. Когда обернулся, девушки уже не было перед ним – она залезла в свою клетку и уже пыталась улечься на её дне в свою обычную, смиренную позу.

Тери уснула сразу же и проспала бо́льшую часть следующего дня. Разбудила её дикая жажда, но рядом с клеткой она не нашла утреннего мешка с едой, хотя кровать монстра была пуста. Помучавшись недолго, она захотела вновь провалиться в сон, но тут вспомнила всё до последней мельчайшей подробности из происходившего вчера. Рана на предплечье заболела. Девушка не могла поверить, что вела себя как полная идиотка. Хотя нет, она вспомнила, что всегда ведёт себя примерно таким же образом, почему она и оказалась в клетке, в плену. К чувству дикого стыда, жажде вдруг прибавилась ещё и головная боль. Боль резкая, в глазах потемнело, и следующий недолгий сон больше напоминал обморок.

Когда она проснулась опять, боль всё ещё была на месте, но зато у клетки лежал полный мешок еды. Первым делом Терисия запустила руку в самую глубь, где обычно лежал бурдюк с питьём – и в этот раз он был на месте. Чистая прохладная вода в нём была слаще в ту минуту, чем приторное вчерашнее пойло. Однако вместе с бурдюком она вытащила ещё что-то, и когда присмотрелась, что именно не сразу поверила своим глазам. Это было её свадебное платье.

6

Синее платье переливалось всё тем же блеском, как и в ночь, когда Тери в последний раз видела его перед тем, как запихала в мешок. В этот раз источник света, дающий блики на шёлке, не луна, а пламя камина. Девушка вспомнила, как вчера умоляла об этом платье. Что на неё нашло? На кой чёрт ей оно? Из глубины памяти выполз образ запойного пьяницы, её дяди, живущего на краю села, и Терисия вдруг узнала в его неадекватных повадках вчерашнюю себя. До чего отвратительно! Но и странно. Так вот для чего дядя напивался до поросячьего визга… Оказывается, это вроде как приятно, хоть и вместе с тем мерзко.

Как дядя орал под окнами их дома оскорбления своей сестре, маме Тери, а наутро приползал просить прощения, так и сейчас девушка готова была просить прощения, но разве что у само́й себя. Со стыдом вспомнила чувства, с которыми смотрела на монстра: принятие, симпатия, желание. Ещё и несла чушь о том, что она его невеста и жена, просила принести злосчастное платье. Но зачем королю выполнять её просьбу? С каких это пор чудовище выполняет её желания?

Некое смутное озарение снизошло на девушку, но она не могла толком сформулировать ту невероятную истину, которая открылась ей совершенно случайно, будто по ошибке. Что же это? Тери сопоставляла фрагменты воспоминаний, приобретённых за время жизни с королём монстров, собирала воедино все наиболее примечательные действия хозяина. Обещал избить, но ни разу не ударил. Отдал шкуру животного со своей кровати, когда она пожаловалась на холод. В комнате развели камин, её клетка стоит в тепле. Грозился зажарить на огне, но когда она обожглась, начал лечить. И, наконец, принёс дурацкое платье. Дурацкое свадебное платье, о котором она ныла вчера. Теперь озарение собралось в единую и чёткую мысль: у неё есть власть над монстром, власть, о которой она и не подозревала.

«Господи, неужели я так сильна?» – всё ещё с опаской, но торжествующе осознала Терисия. Её глубоко поразила внезапная мысль: нечеловек, исчадье преисподней, могущественный монстр может захотеть женщину, а потому покориться её воле. Она вспомнила, как вчера стояла перед ним, когда он мазал чем-то её ожог. Тогда девушка смотрела на него сверху вниз, ведь он был на коленях. Мысль о том, что только из-за того, что она родилась женщиной, Тери может быть сильнее ужасной твари, всё ещё не укладывалась в её голове так просто.

Терисия – скромная и верующая девушка, мать идеально научила её сдержанности, но никогда не говорила о том, как и когда можно использовать женские чары. Нет, матушка и сама, скорее всего, вряд ли могла этим оружием как следует обращаться. А ведь это и правда могло быть и оружием, и щитом, как оказалось. Девушка вдруг захотела испытать свои чары, проверить, верны ли её догадки, но была по-прежнему одна в комнате с платьем в руках.

Попытки надеть его тщетны, в клетке это сделать было абсолютно невозможно. Она представила, как будет просить монстра выпустить её, как будет пытаться строить ему глазки и мило улыбаться, и это показалось ей задачей далеко не самой простой. Твёрдой уверенности, что всё это не будет выглядеть ломано и фальшиво в ней не было, как и не могла она сказать, что существо придёт в комнату в подходящем настроении. Что, если когда она заговорит с ним, монстр разозлится и всё же бросит её вместе с клеткой в камин? Тери инстинктивно поёжилась, представляя свои возможные муки – ожог будет уже не только на предплечье, а в каждом уголке тела.

Теперь клетка стояла не у дальней стены, где хорошо были слышны шаги снаружи комнаты, и поэтому, когда через некоторое время дверь распахнулась, это застало девушку врасплох. Хотела бы она найти в себе силы хотя бы глянуть в сторону вошедшего, но их не было. Она мяла в руках платье и боялась поднять взгляд до тех пор, пока король не прошёл мимо неё и не сел на край кровати. И очень радовалась, когда, взглянув, не увидела его звериного жестокого взгляда, а только затылок и спину.

– Мой король, – осторожно начала Тери, – позволено ли мне говорить с тобой?

После продолжительного молчания прозвучал ответ:

– Да.

Девушка облегчённо выдохнула. По крайней мере, её не зажарят на костре за неуместную болтовню сразу же. Она пыталась как можно тщательнее подобрать слова для дальнейшей речи.

– Спасибо, мой король, за свадебное платье. Прости меня, что вчера надоедала из-за него.

Монстр ничего не ответил. Даже не сдвинулся с места, она по-прежнему говорила с его затылком. Впрочем, как раз на то, что не видит его уродливую морду, Тери не жаловалась.

– Только я так и не смогла примерить его в клетке, как ни пыталась. Мне так обидно и стыдно, что твой подарок, мой король, пропадает зря. Умоляю, прости меня за глупость. Я, видимо, и правда дура, как ты и говорил.

Прилив смелости и какого-то ледяного спокойствия помогли ей договорить эту речь до конца почти на одном дыхании. Всё бы ничего, но она вдруг поняла, что последняя фраза выглядит не как извинение, а как какая-то издёвка. Или ей кажется? Король вдруг обернулся в её сторону, пронзая суровым и холодным взглядом. Тери всерьёз заподозрила, что он раскусил её обман, не поверил ни одному слову, и сейчас её ждёт жестокая расправа. Однако когда клетка отворилась, король даже не схватил её за ошейник. Позволил само́й выйти.

Только покинув тесную тюрьму, девушка поклонилась, как бы выражая почтение ему, и сделала несколько быстрых шагов вбок. В стороне она хотела быстро расправить зажатое в руках платье и надеть его, но король повернулся в том направлении, куда она отошла. Тери почти физически ощущала его взгляд на себе, но постаралась на этом не зацикливаться; быстро встряхнув платье, она скользнула внутрь него, после чего стала застёгивать ряд пуговиц, расположенных от пупка до ложбинки на груди. Однако даже в застёгнутом виде, наряд болтался на ней, как на вешалке – уж слишком велик он был.

– Женщины успели переделать платье под себя, – проговорил король, видя растерянность в девушке из-за того, что наряд ей не по размеру.

– Тут есть другие женщины? – кротко улыбнулась Тери, ухватившись за возможность диалога.

– Конечно. Гете́ры.

Она впервые слышала второе слово, хотя оно и казалось ей отдалённо знакомым. Но тут точно не место и не время строить из себя умную, потому Тери сразу же призналась:

– Я не знаю этого слова. Кто это?

Монстр хмыкнул, сделал несколько шагов в её сторону. Положив тяжёлую ладонь ей на голову, самодовольно проговорил:

– А ты и правда круглая дурочка, да? – он слегка запрокинул её голову, потянув волосы назад. – Как вы, пустоголовые существа, только живете? А, главное, зачем? – король разглядывал её лицо, а Тери, отведя глаза в сторону, терпела неприятный и насмешливый взор, стиснув зубы. – Ты правда не знаешь, кто такие гете́ры? Или придуриваешься?

Тери решилась посмотреть на него, попыталась выдержать звериный злой взгляд.

– Не знаю, мой король. Я глупа и понимаю это. Прости меня, пожалуйста.

Казалось, именно на такой ответ он рассчитывал, ведь сразу после него, наконец, отпустил её волосы и развернулся в сторону кровати.

– Это шлюхи по-вашему. Хотя ваши-то шлюхи – это что-то низкое, презираемое. У нас они хоть и возлежат со всеми, с кем захотят, но остаются уважаемыми.

Дойдя до кровати, монстр, лёг на неё по привычке обутым. Терисия как хвостик последовала за ним, а когда он лёг, села на колени на пол возле его ложа. Она ждала, что вот-вот он загонит её в клетку или сделает что-то ужасное, толкнёт или пнёт, но ничего такого пока не происходило. Судя по тому, как самоуверенно говорил монстр, девушка начала понимать, что он и правда далеко не туп, как скотина или дикий зверь, а может, и намного умнее её само́й.

– И все гетеры – это люди? – осторожно спросила Тери, когда между ними повисло молчание. В ответ она услышала только тяжёлый вздох монстра, уже догадываясь, что спросила огромную глупость.

– Все наши гетеры – это тролли. Я тролль тоже, представь это в своей глупой человеческой головке, – монстр говорил несколько раздражённо, но не зло, а как с малым ребёнком. Девушка только смотрела на него широко раскрытыми глазами. – Ты ведь даже не знаешь слова «тролль», так ведь?

Тери нервно сглотнула комок в горле. Это слово она и правда слышала впервые, но признаваться не собиралась. Вместо этого она решила, что самое время начать реализовывать свою тайную задумку.

– О, могущественный царь, я очень хорошо знаю это слово. Много слышала о вас и сбежала из дома специально, чтобы примкнуть к вашему народу. Вчера я рассказывала об этом, помнишь, мой король? – заискивающе спросила девушка, не сводя взгляда с монстра на кровати. – Я мечтала, что стану женой тролля, и большего блага мне в мире не нужно. Потому я нашла этот замок, сама пришла добровольно.

Ещё вчера король немало удивился, когда услышал про то, что человеческая девушка хочет стать его невестой и женой, но тогда пришёл к выводу, что это бредни пьяницы и не более того. Теперь же он шокирован, хотя под безэмоциональным выражением лица его пленница не поймёт, какая в нём сейчас бушует буря из вопросов и распалённого интереса. Ему действительно показалось странным, что девушка сама пришла в их замок, но даже в самых смелых предположениях он не мог допустить подобную причину.

– Я разочарую тебя, – задумчиво начал тролль. – Во-первых, тролли не женятся. Для плотских утех есть гетеры. Во-вторых, мы едим людей, а ты, – он ткнул в неё указательным пальцем насмешливо, – главное блюдо на праздник, на Йоль. Он будет уже через пару лун.

На лице девушки отобразился след глубокой печали и ужаса, всякая надежда пропала из одухотворённого взгляда. Волнение пленницы выдавало её же прерывистое дыхание и часто вздымающаяся грудь. Король про себя отметил, что грудь у неё после откармливания всё же появилась, заметна даже через свободное платье. Девушка молчала некоторое время, а потом её губы дрогнули пару раз, и она смогла выдавить из себя ответ.

– Если это моя судьба, я принимаю её, – молвила она после вздоха, походившего на всхлип. Однако, вновь подняв кроткий взгляд, продолжила: – Но, мой король, ты самый достойнейший мужчина, которого я видела в своей жизни, позволь мне до самой смерти служить тебе. Позволь мне иногда смотреть в твою сторону. Прости за это дерзкое желание, но ты так прекрасен… Позволь мечтать о прикосновении к твоей коже. Пожалуйста, это всё о чём я прошу, мой король, это всё, чего я хочу! Я умру счастливой, если позволишь, пожалуйста!

Поражённый ещё одной осмысленной чередой слов, слетевшей с уст пленницы, тролль увидел в её глазах слёзы. Он дал свой ответ:

– Позволяю.

7

Она добилась своего, король троллей ей поверил, а сама Тери из голой пленницы в клетке превратилась в пленницу одетую. Вот только обещая служить монстру Терисия не совсем понимала, что стоит за этим вот «служить». Поглощая провизию из очередного мешка в отсутствие хозяина комнаты, девушка думала-гадала, как бы ей сблизиться с чудовищем, прислуживая ему. Да и как прислуживать-то?

В голову могла прийти только банальная уборка в комнате. Пусть вряд ли троллю это нужно, ведь по наблюдениям девушки, тролль тот ещё грязнуля. Нет, грубее – свинья. Но вдруг и эта свинья где-то в глубине своего сердца тянется к свету, чистоте, праведности; тянется, даже не осознавая этого.

Тролль вернулся в комнату раньше обычного. Подойдя ближе к клетке, он довольно хмыкнул на пустой мешок, привычным жестом отпёр клетку, чтобы девчонка могла сходить по своим делам. Собирался уже рухнуть на кровать, как Терисия окликнула:

– Милый король мой! У меня к тебе просьба.

Монстр посмотрел на неё серьёзным взглядом из-под нахмуренных бровей.

– Мне нужен чан с водой, можно не большой, – залепетала девушка, аккуратно выходя из клетки, – ну и какие-нибудь старые тряпки, которые совсем не жалко.

– Зачем?

– Мой повелитель, я же говорила – хочу служить тебе. И поэтому хочу навести чистоту в твоих покоях! – Тери даже легонько приподнялась на носочках, сияла искренней улыбкой. – Я к работе привычная, король. Люблю всё чистить, драить – хлебом не корми как люблю. – Замешательство на лице чудовища девушка готова была посчитать за преддверие отказа. Поэтому поспешила отказаться от своего желания первая: – Но я буду убираться только в том случае, если мой повелитель любит чистоту. Если же нет, о, я не буду настаивать, клянусь!

Тролль смерил пленницу скептическим и усталым взглядом. Наверняка в этом есть какая-то людская хитрость, но он сейчас не мог понять, в чём именно она заключается. Зачем ей эта уборка сдалась? И понял, как ему показалось:

– Уж не хочешь ли обдурить меня, девка?

Глаза пленницы испуганно округлились:

– Да как же? – молвила дрожащими губами. – Как я, человеческая дурнушка, могу обмануть самого короля троллей?

– Ну, уборкой ты можешь попробовать согнать свой жир.

Монстр бесцеремонно уставился на фигуру под великоватым платьем. Тери захотелось спрятаться от этих холодных и бесчувственных глаз обратно в клетку, да только и там от наблюдения хозяина комнаты не укрыться.

– У меня и в мыслях не было этого, – обиженно сказала пленница, – я не хочу нарушать твои планы. И помню, зачем ты меня держишь здесь. – Девушка замолчала и тяжело вздохнула. – Раз уж это последние дни моей жалкой жизни, я хочу быть полезной. Хочу жить в чистоте и не дышать пылью. Да и к тому же – Терисия усилием воли подавила в себе улыбку, чтобы следующая фраза звучала серьёзно, – даже свиней на откармливании выпускают гулять на улицу, разве нет? Небольшая подвижность тела только на пользу аппетиту. И жирели они быстрее.

– А у тебя проблемы с аппетитом? – Раз насмешку в голосе тролль сдерживать не стал, то улыбаться стала и сама девушка.

– Нет, что ты! Сам видишь, съедаю всё, что ты мне приносишь. Как бездонная бочка становлюсь: чем больше ем, тем больше хочется. Ужас!

– Так ты такая ненасытная, оказывается! – улыбался король.

– Оказывается! Явно не этого ты ждал, когда садил меня в клетку, что на меня одну будет работать вся кухня!

Тролль искренне рассмеялся, хватаясь рукой за изножье кровати. Не без удовольствия Тери отметила, что складка между нахмуренными бровями короля разгладилась. А сама пленница куда меньше боялась его в таком шутливом состоянии, чему сама же удивлялась.

– Будет тебе вода и тряпки, – сказал он, когда приступ хохота прошёл. – Только убирайся тихо, я собираюсь спать.

– О, мой повелитель, ты даже не заметишь меня, настолько тихой я буду!

– Спасибо.

И действительно, по распоряжению короля, очень скоро в его комнату принесли полный ушат воды и ворох каких-то тряпок разной длины. При этом пленница на интуитивном уровне поняла, что когда в дверь постучались, ей нужно быстро залезть назад в клетку и сидеть там смирно, словно и не выходила никогда. Тролль, замечая её предосторожности, только мысленно похвалил за сообразительность – вслух похвалить слишком жирно ей будет.

 Не укрылось от взгляда правителя и как слуги-тролли жадно поглядывали на девчонку в клетке. Аппетит и в нём самом она пробуждала одним своим пухлым видом, розовыми щёчками да пухлыми ручками, но голод был не настолько силён, чтобы забыть о здравом смысле. И если раньше он мог бы без жалости пустить её на бульон, всё равно что костлявая, то теперь перед ним в платье и с разумной речью, осмысленным юмором, чувством стыда вырисовывалась личность. Личность существа, которое предстояло съесть.

Как только дверь за слугами закрылась и они опять остались в комнате одни, девица живо выпорхнула из клетки, подбежала к чану с водой и засунула в неё мизинец. Убедившись, видимо, что вода ледяная, явно только с колодца принесли, она зачерпнула полные ладони и начала жадно пить. Потом зарылась в тряпки, внимательно разглядывая их, поднося к свету каминного пламени и сортируя – каждую в свою стопочку. Пленница казалась весёлой, абсолютно беззаботной в своей возне, и король решил не думать сейчас тяжкие думы о её съедении. Просто расслабиться и наблюдать, жить сегодняшним днём, как он и делал всегда.