История магов. Книга 1. Как я продал свою душу

Я, конечно, в силу характера хорохорился, но… но время от времени моё сердце в груди больно сжималось, думая, как же поживают там, в моём мире, оставшиеся люди. Живы ли они ещё? Добрались ли до них эти загадочные лианы мёртвых? И существуют ли они на самом деле или нам просто дурят головы инопланетяне? И что ждёт нас, это несчитанное количество людей, которых собрали в этих казармах и обучают сражаться?

Чтобы как-то отвлечься от подобных мыслей, я прилежно учился ругаться по-местному. Полезный навык, знаете ли, для того, кто вынужден жить в мужском обществе. Ругательства были «магические», во многих участвовали фамилии магов, которые среди людей успели стать притчей во языцех. Забавно, что выражения были мне интуитивно знакомы, например: «тень побери» я для себя переводил, как «чёрт побери», «иди ко всем айкроменам» – «иди ко всем чертям», «пошёл ты на нокх» – как посыл по известному адресу на три буквы, а милое выражение «обратить твою магию» выходило вообще как жёсткий мат – «…твою мать». А вот что предлагалось тому, кому желали «обрат твою налево в пятый проход» или «через пятый проход», мне даже представить было страшно. Вообще, слово «оборотный», «оборотнутый» – это тоже был местный мат, что-то вроде нашего «долбанутый» на букву «ё». Кстати, не все черти означали айкроменов, иногда это были оуэнны (например, «пошёл ты ко всем оуэннам»), а в выражении «борг его знает» упоминались Борги, маги разума, которые якобы знали не меньше, чем наш Бог. Ещё я узнал, что шкарпи тут обзывали тех, кого в моём мире называли собачкой женского рода, кранайглой – даму лёгкого поведения в грубой форме, а дорри – дураков. В общем, целая наука, впору словарь-разговорник имени себя любимого писать. Вот чему на самом деле стоит учиться у высокоразвитых существ их менее развитым братьям по разуму. Это тебе не ерунда какая-нибудь, вроде вечного двигателя или секрета вечной молодости.

И, кстати, насчёт Северина. Забавный оказался мужик. Казалось бы, как можно настроить против себя людей, которые вечером почти падают от усталости? Но у этого типа, видимо, был талант, который чуть не привёл к тому, что случается с мужчиной, который, так сказать, отрывается от коллектива. Однако едва ребята собрались как следует научить Северина вежливости, все участники действа (я всё же не участвовал) вдруг застыли, как восковые фигуры. Через пару минут или, как тут говорят, через несколько биений сердца нас навестила «бригада» из пяти серых послушников с вытатуированными колёсами на лбах, возглавляемая высоким светловолосым молодым человеком с неправдоподобно яркими голубыми глазами. Одет он по-местному. Похоже, это был маг, раз управлял этими живыми роботами в серых балахонах.

– Итак, что-о у нас тут за собрание? – важно растягивая гласные, поинтересовался маг. – Нарушаем беспорядки?

Он заранее улыбнулся, откровенно наслаждаясь своим чувством юмора и совершенно не тушуясь при общении с застывшими людьми.

Экий, оказывается, шутник. Нам, простым смертным, ещё учиться и учиться.

– Так вот, – продолжил он, обведя группу активистов надменным взглядом. – Надеюсь, никому не надо объяснять, что бывает с теми, кто мешает магам спасать ваши же собственные… – он манерно скривил губы, – пятые точки. Не надо? Отлично. Теперь выстраиваемся в линию и по одному подходим вот к этой группе в серых балахонах. Подходим, не стесняемся.

Он сжал амулет на шее, и парни сами выстроились в колонну. В итоге каждому из них выжгли клеймо на лбу в виде полумесяца, один из рогов которого был повёрнут в другую сторону.

– Внимание, запомните: если вы ещё хоть раз будете замечены в беспорядках, то попадёте лет на десять к магам лунного света. Сейчас их очередь набирать себе людей, – пояснил равнодушно наблюдающий за происходящим маг. – И учтите, что вам ещё сильно повезёт, если они не надумают перепродать вас потом кому-нибудь, вроде магов тени или шкарпи. К сведению: Шкарпи – это маги превращения, – с любезной улыбкой сказал маг. – И уверяю вас: то, что Шкарпи чаще всего превращаются в хищников, например в волков, вам крайне – то есть совсем крайне – не понравится. Так что ведите себя впредь хорошо, не балуйте.

И он шутливо погрозил тонким пальцем, откровенно наслаждаясь моментом. Я для уверенности вцепился пальцами в шероховатую матерчатую поверхность своей койки. Хорошо, что я отказался в этом участвовать. И насчёт баррикад под белыми флагами в зелёный горошек я, пожалуй, ещё подумаю.

– Теперь что касается тебя, – маг подошёл к Северину, который стоял сейчас спиной к стене, куда его припёрли эти молодцы. – Значит, говорят, магом раньше был в своём мире. Странно, странно для нейтральных земель, да ещё таких отдалённых. Ну-ка, посмотрим…

Не знаю, что он там смотрел, но со стороны выглядело, как будто он решил съесть Северина целиком и решал, с какой стороны это сподручнее сделать. Наконец, он презрительно фыркнул.

– Очень интересно. И кому же из магов ты так досадил? – отечески покачал головой маг. – У тебя на сердце стоит нечто похожее на блокирующую печать магов смирения, Вериговичей. С такими обычно маги отбывают в монастыри, отказываясь от собственной магии. Подожди-ка. Да, похоже на печать… Так-так-так. Кто там у нас сегодня был клеймённый? Радуйтесь, что вас уже отметили знаком магии лунного света! А то учтите: за попытку причинить вред магу полагается гораздо более серьёзное наказание, чем простая смена места жительства. С магами надо вести себя предельно вежливо, люди.

Северин приосанился, ему-то, ясное дело, все эти речи понравились. А потом светловолосый маг подошёл к нему, и они оба исчезли. Серые послушники, однако, остались и долго ещё патрулировали весь наш казарменный уровень, приглядываясь к происходящему. Ну и лица у них! Я почему-то опять подумал, что это биороботы. У людей просто не может быть таких каменных лиц и таких пустых глаз, будто видеокамер.

А в остальном жизнь продолжалась. Я даже уже привык к листьям в уборной и почти не скучал по туалетной бумаге. Впрочем, мысли о флагах и баррикадах иногда посещали мою голову на закате, но в тот момент, когда я почти решился заговорить о симпатичном небольшом бунтике, как наш учитель погиб где-то в бою, и нас расформировали.

Меня перевели в другое место в других казармах, выдали кучу металлолома, которую назвали доспехами, велели надеть их и… представили нам молодую дамочку в качестве учителя, которая тоже была магнессой (вот, оказывается, как мага женского пола следует называть). И не просто кем-нибудь! А Шогни Огненной – младшей сестричкой Фламины и Андрея, которые были на Земле. Как мило. Кажется, я стал для магов огня семейным бизнесом. По виду такая фитюлька. Бледная, с чёрными волосами и худющая. И это учитель? Я не сдержался и начал её задирать. А она как-то быстро разоружила меня голыми руками без магии!

– Итак, у вас в ножнах находится меч. Кто знает, за какую его сторону хвататься, чтобы не порезаться? – с этой фразы она начала свой первый урок.

Дальше были занятия. Я всё ещё задирал эту фитюльку, но, надо признать, фехтовала она так, что наш бывший учитель ей в подмётки не годился. А потом…

Глава 3.

Шарлотта

Я шёл с занятий и задумался о какой-то ерунде. И налетел на кого-то мягкого. Этот кто-то нёс большую корзину незнакомых мне синих ягод. Ягоды, естественно, того… Все попадали на землю.

Этот кто-то оказался изумительно красивой девушкой. Девушка застыла, глядя на синюю груду у себя под ногами. Я застыл, глядя на неё прямо передо мной, забыв обо всём на свете. Казалось бы, что особенного? Светло-рыжие волосы, незабудкового цвета глаза, трогательно-недоумённое выражение лица… Только я стоял, как болван, и смотрел на неё. Сердце стучало, как ненормальное, и по жилам разливалось нечто горячее и бурлящее, поднимающееся к самому горлу так, что сложно было даже дышать.

Чёрт возьми, то есть тень побери, кажется, я влюбился!

– Простите, – произнёс я, пытаясь вложить в голос всю силу своего сожаления. – Давайте я помогу вам всё собрать.

– А? – отозвалась она, словно в трансе. – А, да, я была бы очень вам благодарна за помощь.

Мы принялись осторожно ссыпать ягоды назад в корзину. Я довольно быстро понял, почему девушке и впрямь нужна была помощь: эти ягоды были чрезвычайно мягкими. Такими, что если слегка зазеваться и совсем чуть-чуть сжать пальцами, те сразу давали сок, который бодро вытекал из них, похожий на липкие синие слёзы. Тайком от неё я обернулся и облизал синие от въедающегося в кожу сока пальцы. М-м-м… Слаще сахара!

– Осторожно, – развернувшись, улыбнулась мне девушка, и я прямо растаял от её улыбки. – К ягодам баари можно привыкнуть так, что вся остальная пища будет казаться пресной и безвкусной.

Как она заметила? Она же стояла ко мне почти спиной, кладя ягоды назад в корзину!

– Спасибо, запомню, – тоже улыбнувшись в ответ, сказал я, принявшись осторожней подбирать ягоды с земли. – Я – Симулос. А как вас зовут?

– Шарлотта… Можно Лотти и на «ты», – потупив на мгновение взгляд, ответила она. – Вы прибыли с эвакуируемого мира?

– Да, – ответил я, добавив: – Через меня осуществляли эту… Как её? Сцепку. Из-за этого моё имя досталось кому-то ещё. Но я не жалуюсь. А… ты? Ты здесь жила и раньше?

– Да, – кивнула головой она. – У меня вся семья живёт близ замка Совета. Это тот замок, у которого мы сейчас находимся. Он в объединённых землях самый главный.

Так бы слушал и слушал её голос. Что-то в нём было такое, чарующе мягкое, завораживающее… И ещё я не мог насмотреться в её глаза и наслушаться её голоса. Она посмотрела на меня украдкой и улыбнулась. Тень побери, какая чудесная улыбка! Интересно, у неё есть кто-нибудь? Кольца на пальце у неё не было, хотя кто их знает, инопланетян этих: может, у них кольца и не приняты вовсе? А может, принято носить кольцо в носу или ошейник на шее?

– Спасибо за помощь, – вежливо поблагодарила меня девушка, хотя чуть ли не треть этих ягод во время сбора пролилась ко всем оуэннам сладким соком на землю.

– Тебе ничего не будет за то, что столько ягод пропало зря? – чувствуя подрагивающие нотки в своём голосе, сказал я. – Ты, если что, говори, что это я виноват.

– Хорошо, скажу, – улыбнулась она, изящно откинув волосы назад.

Чудесные волосы: пышная копна рыжевато-осенних волос, которые на солнце поблёскивали так, словно были сделаны из золота. Эге, да я, оказывается, романтик. Впрочем, несмотря на романтический настрой, взгляд предательски метнулся вниз и тут же вернулся назад. Формы более чем выдающиеся, что только подчёркивалось тугим лиловым корсетом поверх белой блузки с пышными рукавами. Тень побери, кажется, она заметила мой взгляд. Это нечестно, что девушки замечают такие вещи! Я же не с этой самой целью, я просто посмотрел. Ну… скажем так, посмотрел с некоторым интересом.

Перед кем я оправдываюсь?

Как бы теперь мне не упустить Лотти навсегда? Был бы я в родном мире – попросил бы номер мобильного. Или любого из всех прочих средств связи, которые нам предлагает интернет: вроде вайбера, телеграма или вацапа. А сейчас мне что спросить? Номер комнаты? Она, поудобнее подхватив корзину, уже поворачивалась ко мне спиной. Айкромен её дери, неужели я ей совсем не понравился? Она же сейчас просто уйдёт!

– Ты знаешь, я тут совсем новичок, – начал я с первого, что пришло в голову. – Ты… Ты не могла бы мне помочь?

Она снова откинула длинную чёлку назад и недоумённо повернулась в мою сторону.

– Помочь в чём?

Если честно, то помочь придумать, что бы сейчас ответить… Жаль, что так не принято говорить, когда знакомишься.

– Я… Совсем тут ни о чём не знаю, – принялся на ходу импровизировать я. – Понимаешь, там, откуда я родом, вообще нет магии.

Шарлотта приглушённо охнула и чуть не уронила корзину на землю. Слава магии, я успел среагировать и подхватить её вовремя. А то второго сбора этих айкроменовых ягод я бы не пережил.

– Что, совсем-совсем нет? – почти не обратив на это внимания, переспросила она. – А как же вы тогда живёте? В пещерах? Вам, наверно, ужасно живётся: дикие звери, с которыми не справиться, непереносимые зимние холода, постоянные поиски еды…

Гм, это ты совсем перегнула палку, детка! Послушав ещё пару минут полный бред, я мягко и ненавязчиво постарался объяснить ей, что, живя без магии, совсем необязательно прозябать при этом на уровне палеолита, когда люди жили в пещерах и, кажется, даже не знали, как добыть огонь. Или знали? Мой бывший учитель истории, наверно, сейчас заплакал бы крокодиловыми слезами, услышь он меня сейчас.

В общем, когда я начал рассказывать о нас Шарлотте, она сначала слушала меня вполне благосклонно, и я даже понемногу расслабился. Однако стоило мне только упомянуть про автомобили, на которых люди ездят в моём мире, у неё неожиданно задрожала нижняя губа, словно от обиды.

Обратить твою магию, что я не так сказал, а?

– Ты мог бы сразу сказать, что ты из земель тёмных магов, необязательно было придумывать про мир без магии, – всхлипнув, обиженным тоном произнесла она. – Подобный полностью магический транспорт разрешён только у них, это я знаю абсолютно точно. Кажется, только ещё у магов воды, но в этом я не очень уверена.

Потом я битый час пытался ей втолковать, что для того, чтобы сделать автомобиль и управлять им, не нужно никакой магии. Но всё без толку: честно говоря, я сам толком не знал, как устроен двигатель внутреннего сгорания, чтобы попытаться доказать это на пальцах. А уж когда с её слов выяснилось, что даже огонь горит лишь силой магии огня, то я и вовсе оставил свои попытки её образумить. Магия, видите ли, повсюду!

– Ну хорошо, – сдался я. – В нашем мире есть магия, но зато совсем нет магов. В вашем понимании этого слова.

К тому времени я уже узнал, к своему бескрайнему удивлению, что местные старшие и верховные маги обладали такой огромной силой, что она была сопоставима со взрывом водородной бомбы. Младшие, конечно, были послабее, но тоже могли снести с лица земли парочку деревень. И самое удивительное – возраст. Жили эти маги тысячелетиями (хорошо устроились, гады, а?), причём пропорционально силе своей магии, то есть чем её больше, тем дольше живёт маг! Можно отрицать всё что угодно, но то, что в нашем мире таких долгожителей не было, было непоколебимым фактом.

Кажется, хотя бы в это Шарлотта поверила.

К тому времени вокруг уже начало темнеть. Интересно, я-то наверняка был после занятий, а она? Её не хватились ещё там, куда она несла свою корзину? Надеюсь, что нет, потому что расставаться с этой девушкой не хотелось. Вот не хотелось – и всё тут. Слово за слово у нас завязался разговор обо всём понемногу. Шарлотта просвятила меня насчёт местной экономики. В действительности, как то ни странно, их мир очень походил на наш с той лишь разницей, что у нас всё работало на явлениях и ресурсах природы, вроде нефти и газа. Здесь же всё базировалось на магической энергии, которая двигала буквально всем посредством магов и серых послушников. Про последних Шарлотта почти ничего не могла сказать, кроме того, что их, имеющих способности к серой магии, забирают из человеческих семей повсюду, платя, правда, при этом семьям неплохие деньги, а потом обучают магии. Больше она ничего не знала и сама, особенно то, что с этими послушниками такое делают, что они напоминают ходячих роботов. Критериев, по которым отбирали в послушники, она тоже не знала. Я ещё посочувствовал беднягам: не хотел бы я сам попасть на такое «обучение». Разговор плавно перешёл на обычную человеческую жизнь. Вот так, неторопливо беседуя, мы набрели на стоящую под навесом скамейку, где и уселись поболтать. Вверху мечтательно светили звёзды, почти полная луна по-хозяйски висела над головами… В общем, обстановка была самая романтическая.

Кажется, наступал подходящий момент…

– Ты был когда-нибудь влюблён? – задумчиво спросила Шарлотта, отведя взгляд на лежащие рядом стопки досок.

Моё сердце ёкнуло. Неужели ей тоже было так же хорошо со мной, как и мне с ней? Может, она тоже… хоть немножко влюблена?

– Было пару раз, – осторожно ответил я, скостив себе при этом пару-тройку десятков девиц, в которых я в своей жизни влюблялся. – Но ничего серьёзного, так, увлечения.

– А я вот влюблена серьёзно в одного молодого мага, – трагическим голосом разорвала Шарлотта в клочья все мои надежды. – Знаешь, в кого?

Да обрат твою налево в пятый проход (что бы ни значило это загадочное выражение)! Плевать я хотел! Прямо так чуть и не ответил. Уж очень больно было падать с небес на землю. Внутри меня прямо всё перевернулось. Так нечестно!

– В кого? – старательно выговаривая каждый слог, спросил я, пытаясь унять дрожь негодования на судьбу в своём голосе.

– В Трэвиса Солнечного, – ответила она мечтательным голосом. – Знаешь, он маг, второй сын нынешнего главы магов солнечного света, Дженткиандторри. Правда, сейчас он стал магом природы, но для меня всё равно он – Солнечный. И он всё равно такой… необыкновенный… Знаешь, я когда его вижу, у меня внутри будто что-то переворачивается, и я стою, как полная дорри, не могу выговорить ни слова. А он всё равно замечательный. В него ещё моя мама и бабушка были влюблены…

Тут я чуть со скамейки не упал.

– Твои мать и бабушка? – переспросил я.

– Да, они же тоже были когда-то молодыми, как я, – благодушно подтвердила Шарлотта с мечтательным блеском в глазах. – Причём, кажется, прабабушка была тоже в него влюблена, но в этом я не уверена. Ему же около тысячи лет.

Психованный мир. Семейная влюблённость в одного и того же мага, передающаяся по наследству, – это что-то!

– Но… ты же понимаешь, что не можешь быть вместе с ним? – осторожно принялся я подготавливать почву для своего собственного признания.

– Да, конечно, – с сожалением вздохнула она. – Даже мама говорит, что мне надо найти себе хорошего молодого человека ради семьи. А любить его при этом необязательно.

А любить необязательно. Вот спасибо. Честно и откровенно. Тьфу ты, с кем я вообще связался?

– И что, ты так сильно его любишь? – убитым голосом уточнил я.

– Очень! – Шарлотта вскинула голову, посмотрев мне прямо в глаза.

В её глазах появился лихорадочный блеск.

– Ты только не думай, что это простое увлечение и я собираюсь жить с кем-то там ещё, любя при этом Трэвиса, – поспешно добавила она. – Я хочу всю свою жизнь хранить ему верность в надежде, что когда-нибудь он сможет обратить на меня внимание. Так и намерена, понимаешь?

И она умиротворённо сложила руки на коленях. Прелестная картина, ничего не скажешь.

– А он когда-нибудь обращал? – мрачно уточнил я. – Я имею в виду внимание.

– Конечно, – радостно оживилась Шарлотта. – Он здоровается со мной каждый раз, когда встречает в замке, где я убираюсь. И ещё, кажется, знает меня по имени, хотя в этом я не уверена. Правда, здорово?

Здорово! Да любить тысячелетнего мага аморально, противно и нехорошо. Я так считаю.

И мне-то что делать? Вызывать мага на дуэль? Так он меня разделает под орех с этой своей магией, которая там континенты, по слухам, двигать может. Впрочем, мысль насчёт белого флага в зелёный горошек и баррикад всё же снова посетила мою злополучную голову.

– Знаешь, – продолжала при этом Шарлотта. – Я когда на него смотрю, то просто таю от счастья.

Тут я совсем разозлился. Тень побери, может, хватит меня мучить? Неужели непонятно, что если какой-то парень сидит, разговаривает ночью вот так вот, под навесом, с девушкой, то это не просто так? И рассказывать так подробно про свою любовь к кому-то ещё просто невежливо! Тьфу ты, опять я какой-то культурный выхожу. Вежливо, не вежливо…

Но унывать или долго злиться я не привык, поэтому в моей лохматой голове возник коварный план.

– Лотти, а ты не пробовала признаваться ему в любви? – вкрадчиво спросил я. – Просто чтобы он знал о том, что ты в него влюблена. А то вдруг он тебя тоже любит, но того… боится признаться?

Может, после явного отказа она выбросит из головы этого оборотного?

– Нет, не пробовала, – потупила она свой кроткий взор. – Но я уверена, что он знает. Тут в него много кто из нас, человеческих девушек, влюблён. И в него, и в его брата, ещё в наследника Огненных. Кое-кто без ума от магов любви или лунного света, даже была тут пара дорри, влюблённых в магов тени, но они уехали в их земли вместе с ними, и больше вестей от них не было.

Я с усилием провёл ладонью по лицу, закатив глаза.

Сколько же таких молоденьких глупых дорри обитает в этом замке? Неужели непонятно, что для магов, живущих тысячелетия, человеческие девушки всё равно что для нас хомячки или домашние крыски? Даже, наверно, хуже. Наверно, из-за продолжительности жизни мы для них вроде комаров. Или тут я уже перегибаю палку?

– С чего ты решила, что он об этом знает? – продолжал гнуть свою линию я. – Может, он понятия не имеет, что ты влюблена именно в него, а не в мага любви, к примеру?

Надеюсь, она не подумает о том, что маги умеют читать мысли. Некоторые. У меня пока один Андрей читал, но ладно… Может, остальные притворялись просто. Или нет? Путаные они все, маги.

– А знаешь, ты прав, – медленно проговорила она и так резко встала, что стоящая рядом корзина с остатками ягод благополучно почти упала на землю.

«Хоть для чего-то я гожусь», – подумалось мне, когда снова её подхватил.

– Я пойду поговорю с ним прямо сейчас! – Шарлотта захлопала в ладоши от радости. – Может… может, он действительно тоже в меня влюблён, но боится признаться?

Мне почему-то стало стыдно. Объяснить ей, что это глупости, или не надо?

Пока я колебался, она уже почти вошла в замок, и я трусливо решил переложить тяжёлый разговор на плечи этого Трэвиса Солнечного. Искренне надеюсь, что про хомячков, крысок и комаров я оказался прав. По крайней мере, я бы не рискнул заводить роман с девушкой, которая жила бы недели две, старясь каждый день стремительнее и стремительнее… Или рискнул бы? Зато никакой ответственности. Тень побери, а вдруг она ему тоже нравится? Что-то я не подумал об этом…

– Что, Симми, не повезло тебе с местными дамами? – насмешливо кривя губы, произнёс неведомо откуда подошедший Оскар.

Мне не нравился этот русоволосый хлыщ с хищным оскалом вместо нормальной улыбки и узенькими карими глазками, с которым я познакомился ещё в группе душевного человека Арскра. Оскар был из местных богатеев, поэтому вёл себя с нами в равной степени снисходительно и презрительно. Его недолюбливал не один я, но связываться с ним было себе дороже. Никто не хотел загреметь за драку в лапы тёмных магов, так что малый оставался безнаказанным.

– Что тебе нужно? – холодно спросил я.

– Да так, ничего, разве что рассеять парочку твоих иллюзий, – ухмыльнулся он. – Исключительно ради твоей же пользы. А то ты сейчас размечтаешься, будто это прелестное создание обратит на тебя какое-то внимание.

– Это моё дело, – огрызнулся я.

– Как знать, как знать, – вальяжно растягивая гласные, ответил Оскар. – А то, может, тебе и отвечать за свои мечты о моей девушке придётся?

– А Шарлотта знает о том, что она – твоя девушка? – ехидно уточнил я.

– Пока нет, но скоро узнает, – ещё раз ухмыльнулся он, принявшись картинно разминать пальцы. – Как раз когда она сюда вернётся и обнаружит, что ты, даже не попрощавшись, свалил, а я, такой сочувствующий и всё понимающий, – здесь. Так что послушайся-ка сейчас моего совета: если не хочешь неприятностей, вали-ка отсюда быстро, пока в рожу не получил. Ты всё понял, оборотный?

Вместо ответа я вскочил на ноги и чуть не заехал ему – в его нагло усмехающуюся морду. Однако он вовремя уклонился, сумев двинуть мне прямо в правый глаз. В голове зазвенело, но я выстоял. Увернувшись от очередного моего удара, он попал в солнечное сплетение, заставив согнуться от боли пополам, однако и я успел двинуть ему при этом запрещённым приёмом. Взвыв от боли, Оскар тоже согнулся, и я опустил обе руки резко ему на плечи, отчего он потерял равновесие и упал. Стоя над ним, я с трудом переводил дыхание.

– Давай поднимайся, герой, – процедил я. – Мы ещё не договорили.

С хрипом он принялся медленно подниматься, попытавшись при этом тоже двинуть мне запрещённым приёмом, но я с лёгкостью увернулся, случайно двинув ему коленом по подбородку. У того аж зубы щёлкнули, и в ярости он со всего маху заехал мне в нос. Боль гулко отдалась в голове, и из носа обильно потекла кровь. Шкарпин сын, твою магию! Сделав обманное движение, я заехал ему сначала в бок, а потом прямо в челюсть. Кажется, там что-то хрустнуло, и Оскар взвыл от боли. Я приготовился драться ещё, но тут он поднял вверх ладони.

– Хорош, хорош, – сплёвывая кровь с зубов, процедил он. – Занимайся сам чем хочешь со своей кранайглой, всё равно рассчитывать тебе не на что. На эту цыпочку тут многие целились, да всё без толку. Хранит верность своему распрекрасному возлюбленному магу.

Чуть покачиваясь в ту сторону, в которую я заехал ему, Оскар двинулся отсюда. Что ж, тем лучше. Я осторожно пощупал нос. Кажется, не сломан… Или только кажется? Рентген бы сюда… Впрочем, сомневаюсь, что здесь существует подобная штука, каким бы просвещённым ни было местное Средневековье.