Американец. Цена Победы

Вторая атака кончилась ещё печальнее. Александр не понял, куда именно попала вражеская пуля, но самолет командира вдруг «клюнул» носом и рухнул на землю. В третий и последний заход, ранили уже его самого. Всё, больше стрелять нечем. Придётся возвращаться.

Прапорщик отвёл машину в сторону, задумавшись о том, чтобы таранить врага, но тут в наушниках раздался голос Артузова:

– Саша, отойди в сторону. Если эти штуки годятся против аэростатов, может, они и цепеллин собьют?

Пилот послушно отвёл самолёт подальше и наблюдал, как машина комэска пикирует на врага догоняющим курсом под углом примерно в сорок пять градусов. Когда расстояние сократилось примерно до полутора сотен метров, с направляющих, закрепленных между верхними и нижними крыльями, в быстром темпе стартовало шесть ракет.

Простенькие изделия, состоящие из плотных картонных цилиндров, забитых специальным порохом и мины от 90-мм миномета, одно за другим пробивали оболочку дирижабля и взрывались внутри. При этом взрывчатка была с добавлением порошкового алюминия, повышающего температуру взрыва.

Шесть взрывов один за другим прогремели внутри. В паре мест в верхней части оболочки появились крупные рваные дыры. Поначалу казалось, что и этого недостаточно против воздушного гиганта. Но через пару бесконечно долгих минут внутри разгорелось пламя, затем грохнул другой взрыв, посильнее, и цепеллин, разваливаясь на пылающие части, рухнул на землю[23].

Бельгия, недалеко от Льежа, 7 августа 1914 года, пятница, утро

Первую атаку бельгийцы, как и ожидалось, отбили. Неожиданным оказался масштаб потерь. Было достоверно известно, что ещё три дня назад тут не было никаких окопов и прочих укреплений. Однако сейчас колючая проволока была протянута минимум в дюжину рядов. Три, а местами и четыре линии окопов возникли за считанные дни, а между ними откуда-то появились пусть и древесно-земляные, но неплохо замаскированные пулеметные точки. Да и насыщенность обороны пулеметами просто потрясала. По данным разведки, во всей бельгийской армии их было меньше, чем сейчас удалось насчитать к юго-востоку от Льежа.

Впрочем, майор Шредер догадывался, что пулемёты эти появились оттуда же, откуда и самолеты. Похоже, русские поставили местным свои «натахи». И как бы ни смеялись в германском Генштабе над характеристиками этих лёгких пулемётов, одно можно сказать точно: лучше иметь такие машинки, чем не иметь никаких.

Ну, да ничего, сейчас настал черёд доблестных воинов Германии преподносить сюрпризы. А он понаблюдает. Взлетели сигнальные ракеты, зарычали в тылу моторы и вторая атака началась.

Вперёд выехали одиннадцать полугусеничных артиллерийских броневиков и бодро направились к линии вражеских окопов. С некоторых из них заговорили скорострельные 50-мм пушки.

Наблюдая за их работой, Ганс нашел время подумать о причудливых изгибах развития вооружений. Пушки этого калибра применялись на ранних проектах германских миноносцев. Однако против одних целей они оказались слишком слабыми, а против других – недостаточно скорострельными. И их начали снимать с вооружения. Но русские изобрели торпедные катера, и флоты всего мира начали задумываться над тем, как защищаться от них. И всем пришлось снова оснащать свои корабли пушками примерно пятисантиметрового калибра, только уже делая их скорострельными. Германские инженеры и разработали такую пушку под уже имеющийся снаряд, а русские – под 47-мм снаряд к пушкам Гочкиса.

«Хорошо всё-таки, что сейчас сухая погода, и броневики могут идти по бездорожью!» – порадовался про себя майор. И тут раздался какой-то кашляющий звук, и одна из «коробочек» остановилась, а чуть позже из неё повалил дым. Звук повторился, но без видимых последствий. Почти сразу завыли минометы, накрывая остановившуюся машину. Черт! Попасть в движущийся броневик из миномета практически нереально. Однако поразить стоящий вполне возможно. Пусть и не с первого залпа. А противопульная броня – недостаточная защита от 90-мм мины. Экипаж попытался спастись бегством, несмотря на то, что снаружи их встретили осколки и пулеметные очереди. Но тут замерла еще одна машина. А там и третья!

– Отбой атаке! – лихорадочно зашептал Ганс, не волнуясь, что его никто не услышит. – Срочно сигнальте отбой атаке! Спасайте людей и технику!

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…В первой атаке немцы потеряли пять полугусеничных броневиков из одиннадцати. „Модифицированные ружья Гана-Крнка“ прекрасно показали себя против легкобронированных целей. Сбивали гусеницы, ломали подвеску, выводили из строя двигатели и водителей. Ну, а минометы и артиллерия легко добивали застрявших „подранков“.

Кстати, чуть позже выяснилось, что документацию немцы получили от Моргана. Нет, он это не со зла сделал. Просто Фредди заказал их для охраны своих мексиканских плантаций у одной американской компании, а та поняла, что не успевает, и разместила заказ у немцев. Передав заодно чертежи и документацию.

Только немцы поставили на него скорострельную пушку 50-мм калибра вместо пушки Гочкиса. Получилось у них ничего так, хотя стрелять на ходу не желательно.

Оборона Льежа длилась до 20 августа. По самым скромным подсчетам нам удалось выиграть от четырех до пяти суток до того, как германские войска начали переправу через реку Маас и двинулись на Францию.

Им не сразу помог даже подвоз тяжелой артиллерии. Наши бомбардировщики оказались неплохим средством контрбатарейной борьбы. И пока эскадрилья Артузова не потеряла семь самолетов из двенадцати, она продолжала сражаться. И лишь потом германская тяжелая артиллерия смогла разнести в щебень форты Льежа.

Однако я получил надежду. Тактика торможения работала и на территории Франции, так что было всё больше шансов, что немцев удастся остановить хотя бы на Марне. Тем более, что 17 августа мы начали Восточно-Прусскую операцию, которая обязательно отвлекла бы часть германских сил с французского фронта…»

Глава 4

Санкт-Петербург, улица Миллионная, 3 августа 2014 года, воскресенье, время обеденное

– Пошли, Лёша, в столовую. Перекусить тебе надо. У меня есть чудный борщ, а «У Карена» я заказал хинкали, такие как ты любишь, часть жареные, часть вареные. Ну, и овощи, само собой, сыр, винцо, лаваш армянский…

Чтение за едой дед не одобрял, но любил поговорить.

– Вот ты говоришь, одесские родственники гордились тем, что в их поселке прогремели «первые взрывы Великой войны»? Насчёт первых, они, конечно, ошибаются, я тебе уже говорил, – тут Воронцов-старший сделал паузу, надкусив первый хинкали и осторожно выпив ароматный бульон из него. – Но в главном они правы! Этот посёлок и дальше строили ускоренно. Пиленого известняка у них много, прочие стройматериалы тоже были давно заготовлены, вот они и спешили жильё создавать. Не для будущих хозяев, а для рабочих. Предприятия-то почти все на круглосуточную работу начали переводить, новые работники потребовались, вот под них и строили.

Он доел хинкалину, помотал головой от удовольствия и продолжил:

– Тогда по всей стране жильё срочно строили. Где-то старые общежития уплотняли, бараки возводили… Да старались не просто так, а чтобы потом можно было использовать для других нужд. Под школу, склад или заводской цех, например. Вот хозяев домов и убеждали – помогите нашей Победе, сдайте ваш дом под общежитие. На время. В результате и самим хозяевам проще будет с кредитом рассчитаться. Арендная плата всяко повыше была, чем платеж по ипотеке. Так что те, кто хотя бы год потерпел, уже быстрее смогли рассчитаться. А которые до самого конца войны сдавали – те иногда и полностью кредит погасить успевали.

– А я слышал, что тогда дефицит строительных материалов был. Цемент, стальную арматуру, кирпичи и краски – все либо для нужд фронта отправлялось, либо на строительство новых цехов.

– Верно, дефицит был. Но не пиленого известняка. Это материал местный, тяжелый, далеко не утащишь. Вот «Пионер» и строили из котельца, как его в тех местах называют, да из простенького строительного раствора – известь с песком. И в других местах по всякому выкручивались. Где леса много – деревянное строили, в других местах глиняными мазанками обходились. Но строили много. Не только жильё и цеха, но и склады, детские сады, столовые, новые школы…

– Школы?! – прервал его Алексей. – Во время Великой войны?! А как же «всё для фронта, всё для Победы!»?

– Хех! Да вот так вот! Говорю же, рабочих рук стране не хватало! А на завод совсем неграмотного не возьмёшь. Так что в Великую войну школ всяческих втрое против плана построили. Да не просто так, а с умом! Школы-то тоже в три смены работали. Подростков, которых на полный день работать не поставишь, половину дня учили, а вторую половину они на производстве работали. Те, кто помладше – тоже не только учились, но и ящики сколачивали или поддоны. А девки рукавицы солдатам шили, чехлы для лопаток и прочую ерунду. Самых же старших вечерами обучали да по выходным. Так и выкручивались.

Теперь паузу взял младший, отдав должное еде. Потом родил вопрос:

– Погоди, а ты откуда про «Пионер» знаешь? В мемуарах про него ни слова, а я тебе рассказать не мог, потому что и сам не знал!

– А Сеть на что? – хитро улыбнулся дед. – Ты мне часть сказал, а я остальное посмотрел. И тебе так же делать советую. Предок ведь был человеком сугубо гражданским и многого в военном деле не понимал. Вот, к примеру, у него написано, что Льеж держался две недели, с шестого по двадцатое[24], не пуская германские войска к переправам. А на самом деле, к переправам они вышли уже тринадцатого. Да и в других местах через реку понемногу просачивались. Но огонь льежских фортов не позволял переправляться через реку массово. Вот и ушла у гансов ещё неделя на то, чтобы авиацию нашу повыбить, тяжелые пушки подтянуть да форты те в пыль разбить.

– Получается, в главном Американец прав? Удалось ему притормозить немецкую военную машину? «Париж был спасён»?

– Был. Но, разумеется, не только его усилиями. Бельгийцы и потом бились отчаянно, два корпуса на себя оттянули. Сербы тоже прислали французам своих миномётчиков, а наши ВВС – самолеты и пилотов. Ну, и запасами предок щедро поделился. Вот так, всем миром и затормозили. Опять же Восточно-Прусская операция на себя часть сил противника оттянула. Немцам пришлось ещё два корпуса на Восточный фронт срочно перебрасывать. Только про саму операцию он почти не пишет. Так что ты лучше в Сети про неё почитай. Там есть любопытные моменты.

Из мемуаров Воронцова-Американца

«…Немецкая армия действительно неплохо изучила и творчески переняла приемы, использованные нашими частями во время Балканских войн и в отколовшихся от Китая молодых государствах. Они активно применяли пулемётные и артиллерийские броневики, бомбардировщики обычные и ягдбомберы, „императрицы“[25] с облегченным вариантом пулемётов MG–08, миномёты, ручные и винтовочные гранаты…

Но главной ударной силой армии в то время оставалась артиллерия, которой добавили подвижности за счет насыщения грузовиками и тракторными тягачами. Немцы активно рвались к Парижу, французы с посильной помощью союзников их тормозили, но параллельно разворачивалась Восточно-Прусская операция Русской армии.

Для их успеха я сделал всё, что только мог: Русско-Японская война протекала иначе, и Самсонов так и не поссорился с Рененкампфом[26], немецкую шпионку Марию Соррель Кирилл Бенедиктович переманил в Беломорск, сделав своей любовницей, весь корпус мы насытили качественной связью, рация имелась в каждом полку, как и машина для надёжного шифрования переписки. Мы даже организовали обучение шифровальщиков, чтобы немцы не могли легко раскалывать сообщения русского командования.

А Сандро как Шеф авиации придал обеим армиям авиационные подразделения, превосходящие немецкие и качественно, и количественно. Так что воздух был „русским“, немцы практически не могли видеть передвижений наших войск.

Однако итог операции оказался для меня ошеломляющим…»

Санкт-Петербург, улица Миллионная, 3 августа 2014 года, воскресенье, после обеда

Постоянной прислуги в этой квартире не держали, поэтому, покончив с обедом, Алексей помог убрать со стола и попросил разрешение поработать в Сети с дедова компа.

Так, ну и что пишут про Восточно-Прусскую операцию? Ага, перечисляют командующих, состав сил… Отмечают, что Первая и Вторая армии обгоняли другие части по насыщенности авиацией, моторизованными средствами разведки, связью… Ну, это всё и так известно. Несмотря на то, что в образовавшейся реальности часто упоминаемый Американцем Пикуль так и не стал популярным автором, но про Великую войну писали многие другие…

«Наступательная операция Русской армии… началась 17 августа, длилась по 2 (15) сентября 1914 года, но, несмотря на благоприятные предпосылки, не принесла Русской Армии решающей победы».

Что ещё? «8-й немецкой армией в начале операции командовал генерал-полковник Макс фон Притвиц унд Гаффрон…»

«…На оперативно-стратегической игре, проведённой российским военным министерством и генштабом в апреле 1914 года, отрабатывалось вторжение в Восточную Пруссию силами двух армий Северо-Западного фронта с востока и юга. Предполагалось, что сомкнувшиеся клещи приведут к разгрому германской армии, устранив угрозу флангового удара при наступлении на главном направлении из Варшавского выступа через Познань на Берлин».

Ну, это слегка удивительно, если глядеть из сегодняшнего дня, но… Не только Американец, многие историки отмечали, что в Великой войне все стороны рассчитывали не просто победить, а победить быстро, за полгода, максимум за год.

«В директиве от 13 августа Верховный главнокомандующий русской армии Великий Князь Николай Николаевич поставил перед Северо-Западным фронтом задачу перейти в наступление и нанести поражение противнику. Соответствующую директиву командующим армиями направил в тот же день генерал Жилинский… А начальник германского Генерального штаба фельдмаршал Мольтке… требовал от командующего 8-й армией генерала М. Притвица выиграть время до переброски войск с французского ТВД и удерживать Нижнюю Вислу».

Алексей читал не особо внимательно, не без основания полагая, что с материалами Сети он сможет ознакомиться и позже, а вот тетрадки с мемуарами предка доступны ненадолго. Так… Бой у Шталлупёнена. «Из-за отсутствия координации наступающие русские войска открыли правый фланг, чем воспользовался командующий передовым Первым германским армейским корпусом генерал Франсуа, нанеся по нему удар. Однако, после ожесточённого боя под угрозой окружения корпус Франсуа поспешно отошёл к Гумбинену на соединение с основными силами».

О, вот это любопытно! «Существенное влияние на данные события оказали действия конницы и моторизованных соединений».

«20 августа армия Самсонова перешла российско-германскую границу, обогнув с юго-запада Мазурские озера. Сообщение о переходе границы Второй армией заставило штаб Притвица решиться на сражение с Первой армией, хотя германские корпуса не могли вступить в бой одновременно».

Потом атака корпуса Франсуа, 28-я русская дивизия понесла большие потери и была отброшена на восток. Поддерживавшая удар Франсуа ландверная дивизия атаковала 29-ю дивизию 20-го корпуса, но была отбита огнём и отступила.

Алексей достаточно бегло просматривал подробности сражения при Гумбинене, отметив, что четыре кавалерийских дивизии Хана Нахичеванского бездействовали весь день сражения. Как позже выяснилось, он просто не пускал к себе радиста с шифровальщиком, опечатав рацию и «Энигму».

Воронцов только усмехнулся. Знакомая картинка. Мало дать людям оборудование. Надо ещё приучить правильно его использовать. Иначе они обязательно будут дурить. Не со зла, а просто потому, что так привыкли.

«Поражение центрального корпуса создавало серьёзную угрозу 8-й немецкой армии, и Притвиц отдал приказ об общем отступлении. Однако армия Ренненкампф понесла в сражении большие потери, личный состав был сильно утомлён многодневным маршем, и первоначальный приказ о преследовании был отменён».

Молодой человек удивлённо хмыкнул. Вот ведь как получается! В штабах всё спланировали, рассчитали темпы движения, даже сражение в целом выиграли. Но личный состав жалели до войны, мало гоняли, и… Люди и лошади устали. В результате была упущена инициатива.

Так, а это что же получается? «Поражение при Гумбиннене создало реальную угрозу окружения 8-й германской армии, и вечером 20 августа Притвиц сообщил в генштаб о своём решении отойти за Вислу и попросил подкрепления для удержания фронта по этой реке. Отступление было начато без соответствующей команды германского Генерального штаба, и было выявлено российской авиацией. Колонны отступающих немцев подверглись бомбардировке с воздуха и штурмовке, что привело к приказу следить за небом, маскироваться, по возможности использовать для передвижения вечернее и ночное время».

Алексей решил оторваться от чтения и вышел в залу. Там, налив себе немного «Шустовского», решил всё же задать недоумённый вопрос:

– Деда, получается, что наступление было успешным? И немцы решили отступить за Вислу? И наша разведка это подтвердила?

– Получается! – и тут старик горько усмехнулся. – Иногда, Лёша, слишком хорошо – тоже нехорошо!

Он налил коньяку и себе, сделал глоток, посмаковал, а потом продолжил:

– Германская Ставка не приняла решение Притвица. Несмотря на то, что оно было в полном соответствии с планом Шлиффена. Они сделали всё вопреки ему. Поменяли командующего на Пауля фон Гинденбурга, которому придали генерала Эриха фон Людендорфа. Отменили отступление за Вислу. И перебросили с Западного фронта дополнительные силы. А наши продолжали думать, что немец отступает… И действовали из этого предположения. Ладно, ты лучше сам читай, что я тебе рассказываю.

Оказалось, что в Восточную Пруссию срочно направили два корпуса и одну кавалерийскую дивизию. Новое командование оставило часть войск против Первой русской армии Ренненкампфа, а затем быстро перебросило по рокадной железной дороге через Кёнигсберг главные силы 8-й армии, направив их на разгром Второй русской армии Самсонова.

А в это время командование Северо-Западным фронтом, уверенное в том, что немцы торопливо «драпают за Вислу», сочло задачу операцию выполненной и изменило для неё первоначальные задачи.

Основные силы армии Ренненкампфа были направлены не навстречу армии Самсонова, а на отсечение Кёнигсберга, где по предположению командующего фронтом укрылась часть германской 8-й армии, а также на преследование «отступавших к Висле» немцев. Самсонову же поручили перехватить «отступавших к Висле» немцев, а направление главного удара Второй армии перенесли с северного направления на северо-западное.

На экране было прекрасно видно, как стрелки из сходящихся превратились в расходящиеся, и между ними образовалась огромная брешь размером более сотни километров.

Российская Ставка, ободрённая мнимым успехом, работала над планом наступления в глубь Германии, на Познань, в связи с чем Жилинскому было отказано в усилении Второй армии гвардейским корпусом.

Немцы же, хотя почти не имели авиаразведки, тем не менее, неплохо представляли себе ситуацию. В Восточной Пруссии даже сельская местность уже была неплохо телефонизирована, и «доклады местных жителей» поступали командованию Восьмой армией достаточно плотным потоком.

Разумеется, они допускали возможность дезинформации, но решили рискнуть и воспользовались образовавшимся разрывом между русскими армиями, чтоб нанести фланговые удары по армии Самсонова, окружить её и уничтожить.

При этом немцы быстро учились, да и приказ о маскировке вкупе со «стимулирующими мерами» со стороны нашей авиации помог скрыть переброску войск от пока ещё не очень опытной русской воздушной разведки.

Алексей с досады стукнул по подлокотнику кресла. Ну, надо же! И сражение наши выиграли, и «воздух» был нашим, однако получилось так, что в этот период русская Ставка и командующие фронтом и армиями принимали решения, не основанные на реальной ситуации. Более того, они позволили противнику беспрепятственно перебросить почти все войска против армии Самсонова.

«Несмотря на то, что Армиям Северо-Западного фронта было предоставлено огромное по тем временам количество раций (они имелись в Штабах всех Армий, корпусов и дивизий, а у кавалеристов – и у каждого командира полка) вместе со штатом радистов и шифровальщиков, командиры не имели навыка ими пользоваться, что не позволило реализовать это преимущество в полной мере».

26 августа подошедшие германские части атаковали правофланговый 6-й корпус Второй армии и отбросили его примерно на сорок километров.

«Это произошло, несмотря на то, что авиаразведка и пеленгация сумели выявить атаку более, чем за сутки. Немцы были сильны и обучены, у них имелось преимущество в артиллерии, тракторах для её маневренной переброски и большое количество минометов 50-мм и 60-мм, винтовочных и ручных гранат, имели они преимущество и по числу пулемётов. Война только началась, экономить не приходилось. Удар был мощным, две дивизии корпуса потеряли 7500 человек и были вынуждены отступить. Генерал Благовещенский бросил войска и бежал в тыл. Замену ему быстро назначили, но на некоторое время управление корпусом было потеряно».

Судя по прилагающейся карте, при этом правый фланг Второй армии оказался открытым на протяжении десятков километров.

«Самсонов получил информацию об этом с запозданием, но 27 августа приказал армии перегруппироваться и частично отступить».

На левом фланге Второй армии 27 августа корпус Франсуа с частью 20-го корпуса и ландвером нанёс удар по корпусу генерала Артамонова и отбросил его к югу от Сольдау. Корпус генерала Кондратовича понёс потери и отступил на Найденбург, а затем – и южнее.

«Самсонов получил от Артамонова неверную информацию о ситуации и запланировал на 28 августа удар силами 13-го корпуса генерала Клюева и 15-го корпуса генерала Мартоса во фланг западной германской группировки. Для руководства боем Самсонов с оперативной частью штаба армии утром 28 августа прибыл в штаб 15-го корпуса. В результате была потеряна связь со штабом фронта и фланговыми корпусами, а управление армией – дезорганизовано. Приказ штаба фронта об отводе корпусов Второй армии на линию Ортельсбург-Млава до войск не дошёл. Утром 28 августа Мартос предложил Самсонову немедленно начать отвод центральных корпусов, но Самсонов колебался до вечера».

В это время командующий фронтом Жилинский предполагал, что Вторая армия выполнила его приказ и уже отошла к границе. На компьютерной карте беспощадно отражалось, что в результате к моменту отхода корпусов Второй армии пехота Ренненкампфа находилась от них на расстоянии около 60 км, а кавалерия – 50 км.

Отступление пяти русских дивизий 13-го и 15-го корпусов, занимавших центр фронта и попавших под главный удар немецкой армии, проходило под растущим фланговым давлением корпусов Франсуа и Белова.

На флангах Второй армии германские атаки были отбиты, но в центре в целом русские дивизии продолжали отступать.

В самый напряженный момент, когда немцы всё же смогли подойти к самому штабу Второй армии, положение спас взвод «императриц», который пулемётным огнем «порубил в лапшу» немецкий авангард, а потом сумел прилично потрепать немецкий батальон. Через некоторое время германцы собрались, ответили залповым огнем из винтовок и пулеметным огнём, но немецкое наступление удалось задержать до прибытия кавалерии, выделенной Рененкампфом.

«Успех сражения под Танненбергом впоследствии был немцами всемерно раздут, но невыполнение боевой задачи и последующее отступление армии Самсонова не стало ни поражением русских войск, ни поворотным событием войны. Вторая армия, пополнившись, вновь вернулась в строй».

Алексей снова прервал чтение и пошел приготовить себе кофе с «Карельским бальзамом». В целом, получается неприятная, но ожидаемая картина. Русская армия оказалась в достаточной мере оснащена, но не вполне готова к войне. Несмотря на героизм большинства командиров и нижних чинов, им не хватало обученности и слаженности, ряд командиров терялся при неожиданных действиях противника, а некоторые и просто трусили.

После сражения под Танненбергом в Восточной Пруссии ещё оставалась Первая русская армия Ренненкампфа, которая продолжала угрожать Кёнигсбергу.

Немецкое командование решило ударить по южному флангу, где находился лишь один корпус и конница. Планировалось прорвать фронт, выйти в тыл Первой армии, оттеснить её к морю и болотам Нижнего Немана и там уничтожить.

На Нареве русская Ставка пополнила армию Самсонова двумя свежими корпусами, также было выделено пополнение людьми, оружием и боеприпасами. Юго-восточнее Мазурских озёр в полосе между армиями Самсонова и Рененкампфа была сформирована 10-я армия.

7–9 сентября обходная германская колонна попыталась незаметно пройти озёрные дефиле, но была обнаружена авиаразведкой. Ренненкампф срочно перебросил часть сил из центра на южный фланг и остановил наступление немцев. Когда 10 сентября обходная колонна 8-й германской армии возобновила наступление на север, угроза окружения русских войск уже миновала.