Алард. Восход хаоса

Иногда в морях шаркодов становится настолько много, что они собираются в огромную стаю и пожирают все на своем пути. Множество поселений акисов было вырезано подчистую в результате таких миграций. К счастью, аттилусы просто ненавидят шаркодов, и стоит только огромной стае собраться, как морские короли аналогично собираются для битвы. Во время этих сражений море на многие километры окрашивается кровью. Множество особей гибнет как с одной, так и с другой стороны. Хотя такие битвы и ужасны, они помогают шаркодам и аттилусам регулировать свою численность.

Спустя час после их ухода на место развернувшейся баталии вышла группа из двадцати воинов. Их облик был точь-в-точь как у убийц, что ранее сражавшихся с Эфелем и Махааном.

‒ Тел нет, но видны следы битвы, ‒ прозвучал хриплый голос одного из акисов, осматривая землю и оставшиеся на ней следы. – Похоже, группа «А» потерпела поражение.

‒ С чего ты взял? – спросил второй акис.

‒ Взгляни. Кровь. Багровый след тянется к реке, – ответил первый, указывая на темные пятна. – И еще… посмотри, как шаркоды пируют на дне. Такое скопление хищников может означать лишь одно – обильную добычу.

‒ Значит, у него был союзник, – проговорил акис, стоявший в центре группы. В его голосе слышалась сталь. – Иначе цель не смогла бы в одиночку одолеть отряд. Половина обыскивает этот берег, вторая – переправляется на тот.

‒ Но там же шаркоды! – следопыт не мог скрыть изумления. – Если мы войдем в воду, многие станут их добычей.

‒ Не мне тебя учить, что нужно делать, ‒ отрезал предводитель, испепеляя следопыта взглядом. – Вы все прекрасно знаете, что второго шанса может и не быть. Информация о его местонахождении обошлась нам слишком дорого. Мы обязаны довести дело до конца. Все ясно?

‒ Так точно! – хором ответили убийцы.

‒ Как только обнаружите цель – не нападать. Один немедленно отправляется за подкреплением, остальные – неотступно следуют за ним, – скомандовал предводитель, вперив взгляд в темную гладь реки. Две группы по пять акисов растворились в прибрежном лесу, двигаясь в противоположных направлениях. Остальные застыли на берегу.

‒ Тогрез, помни, что это – во благо нашего племени Тедж, – предводитель обратился к акису, стоявшему поодаль. Тогрез на мгновение замялся, но затем коротко кивнул.

‒ Рад служить Тедж, – ответил он, направляясь к воде.

‒ Да прибудет с тобой морской бог, ‒ прошептал предводитель.

‒ Да прибудет с тобой морской бог! – эхом отозвались остальные акисы и двинулись к берегу, в пятидесяти метрах от Тогреза. Выбранный акис выхватил кинжал и полоснул себя по руке. Тогрез, стоя на краю обрыва, вытянул ладонь и позволил крови капать в реку. Шаркоды, до этого лениво покоившиеся на дне, мгновенно встрепенулись и ринулись к источнику манящего запаха. Как только вся стая устремилась к Тогрезу, предводитель рявкнул:

– Начали

Тогрез, не раздумывая, нырнул в воду и изо всех сил поплыл к противоположному берегу. Остальные акисы последовали за ним. Шаркоды, словно не замечая основной группы, преследовали лишь Тогреза, из чьей руки в воду сочилась кровь. Акисы были одними из самых быстрых пловцов среди разумных существ, но шаркоды превосходили их в скорости. С каждой секундой расстояние между ними сокращалось. Тогрез осознал, что обречен, когда глава группы отдал приказ. Не посмев ослушаться, он честно выполнял свой долг, став приманкой. Но сейчас, когда половина пути была уже позади, в его сердце вновь вспыхнула надежда на жизнь.

«Нет, не сегодня. Еще немного», – промелькнуло в его голове. Краем глаза он видел, что его соплеменники уже выбрались на другой берег, и ему самому оставались считанные метры до спасения.

«Почти», – ликовал Тогрез, почувствовав под ногой песчаное дно, но внезапная боль в хвосте и рывок назад в одно мгновение лишили его разума. Самый быстрый шаркод успел в последний момент схватить Тогреза за хвост и утащить обратно в пучину. Громкий крик агонии пронзил воздух. Акис отчаянно боролся, но шаркодов было слишком много. Твари рвали его тело на части, и вода, взбаламученная их движениями, окрашивалась в багряный цвет.

Акисы, уже находившиеся на другом берегу, стали свидетелями последних мгновений жизни товарища, пожертвовавшего собой ради них. Каждый понимал, на что шел, отправляясь на задание, но погибнуть в бою с врагом – это одно, а быть заживо съеденным водяными чудовищами – совсем другое. Когда крики стихли, а вода успокоилась, акисы склонились в безмолвном поклоне погибшему товарищу и, разделившись на две группы по четыре воина, бросились в разные стороны. Главарь, оставшийся на берегу, с мрачной скорбью и темной ненавистью в глазах смотрел на то место, где еще минуту назад заживо терзали одного из его подчиненных.

‒ Гребанные твари, ‒ прошептал он. – Вы за все заплатите.

2

Эфель и Махаан уже целый час неслись в сторону Сайфела. Скрывая следы, они оставили позади поле боя и развернувшуюся там трагедию. Сумерки сгущались, но путники не осмеливались остановиться на ночлег, опасаясь преследователей. К счастью, сегодня было безоблачное небо, и луна ярко освещала им путь. Они шли всю ночь, пока на востоке не заалел рассвет. Сегодня был девятый день путешествия Эфеля. А это значило, что до Сайфела осталось два дня пути Измотанные, они решили передохнуть.

‒ Нам нужно поговорить о случившемся, – произнес Эфель, наблюдая, как бронт заканчивает устанавливать палатку.

‒ Ты сам видел, на меня напали разбойники. Что тут обсуждать? – спокойно ответил Махаан, не отрываясь от дела.

‒ Разбойников от хорошо обученных убийц я отличить могу. Да и смущает меня, что член княжеского рода в одиночку, вдали от столицы, без охраны… Слишком много вопросов, Махаан Пайр, – торб намеренно выделил фамилию бронта, акцентируя на ней внимание.

‒ А ты, здоровяк, не так уж и прост, как кажешься, – усмехнулся бронт, впиваясь взглядом в глаза Эфелю. – Ладно. Раз уж ты спас мне жизнь, секретам больше нет места. Спрашивай, что хочешь, я отвечу.

‒ Для начала скажи, кто ты и почему за тобой охотятся? – торб уселся напротив бронта.

‒ Ладно, ‒ бронт тяжело вздохнул и встретился с взглядом торба. – Меня зовут Махаан Пайр. Я княжич, сын князя бронтов Теоа Пайра. Сейчас я путешествую по миру. Те, кто напал на нас, – акисы из племени Тедж, убийцы, посланные ликвидировать меня.

‒ Подожди, ‒ Эфель взглянул на бронта другими глазами. – Почему княжич путешествует один, и откуда акисы про это узнали?

‒ Я сбежал, ‒ прошептал бронт.

‒ Что?

‒ Я сбежал! ‒ почти прокричал Махаан, уставившись в глаза собеседника. – Я не хочу становится князем. Я слишком молод. Да и не готов. Все это не для меня.

Эфель сидел и в шоке смотрел на бронта. Махаан напомнил ему самого себя до смерти отца. Торб прекрасно его понимал. Раньше он и представить не мог, что будет стремиться к трону. Слишком большая ответственность, чтобы прельстить легкомысленного юношу, не ждущего от жизни ничего, кроме приятных развлечений. Даже сейчас эта гонка со смертью была для Эфеля скорее вынужденной. Он понимал, что чем дальше заходит, тем труднее будет остановиться, но пути назад уже не было. Смерть Пайка и предательство Диаледа слишком сильно изменили его.

‒ Допустим, ‒ наконец произнес Эфель. – Значит, ты сбежал из дома.

‒ Отправился в путешествие, – поправил его Махаан. Эфель странно посмотрел на бронта.

‒ Ты отправился в путешествие, без охраны, прекрасно зная какие опасности подстерегают на пути? ‒ Эфель снова странно посмотрел на собеседника.

Торб, хотя и сам был сыном правителя, не мог и сравниться с положением Махаана. Если у торбов король был выборной фигурой, то у бронтов власть передавалась по крови, из поколения в поколение. Целые столетия одна и та же династия восседала на троне, не прерываясь ни на день. Наследственность у речного народа шла по прямой линии, от отца к старшему сыну. И хотя бронты славились своим плодовитостью, князь Теоа имел лишь одного наследника – Махаана. Об этом Эфелю поведал Гхор Гарай, объясняя политическое устройство Аларда. Смерть Эфеля не поколебала бы фундамент власти торбов, но гибель Махаана обрушила бы на бронтов хаос междоусобиц и борьбы за власть. Старый князь уже не мог подарить народу нового наследника. Безрассудный поступок Махаана ставил под удар не только его жизнь, но и судьбы тысяч собратьев, чьи жизни могли быть загублены в пламени борьбы за престол. Не стоит забывать и о союзе бронтов с торбами и вейтерами. Достаточно треснуть одному из трех столпов «Хэйминума», как весь союз рухнет, словно карточный домик. И это в то время, как союз «Видеам» креп с каждым днем. Внутренние распри и междоусобицы фракций торбов, жаждущих престола. Тяжело раненый вождь вейтеров, от которого уже долгие месяцы не было вестей. Все это тяжким бременем давило на плечи Эфеля, и меньше всего ему хотелось, чтобы будущий правитель одного из союзных народов погиб по собственной глупости.

‒ Откуда тебе известно, что эти убийцы из клана Тедж? И как они вообще смогли выследить тебя? Их владения очень далеко, а племя Кара не позволили бы им спокойно пройти через их территорию, ‒ в истории Махаана было слишком много белых пятен.

‒ Меня предал кто-то из моих приближенных. Не знаю, как им удалось меня найти, но я уже несколько дней пытаюсь скрыться. Безуспешно. К счастью, я встретил тебя, и мы смогли дать отпор. Кстати, как тебя зовут?

‒ Эфель Канафен, ‒ улыбнулся торб.

‒ Не может быть! Так ты сын покойного короля Эничена! Судьба – поистине причудливая штука, – Махаан расхохотался. – Никогда не слышал, чтобы торбы приручали читаургов. И много их у вас?

‒ Один, – Эфель улыбнулся и нежно погладил Самсета, который уютно устроился рядом. – Можно сказать, мне просто повезло. Он сам пошел за мной.

‒ И правда, повезло, – усмехнулся бронт. – Насколько мне известно, еще никому не удавалось покорить короля севера.

‒ Ты прав, ‒ кивнул ему Эф. – Хотя я бы не рискнул сказать, что покорил Самсета. Скорее, мы напарники.

Услышав эти слова, читаург довольно заурчал, прижимаясь к торбу.

‒ Удивительно! – с нескрываемым восторгом в глазах, бронт смотрел на развернувшуюся перед ним картину.

‒ Махаан, ‒ прервал тишину Эфель и серьезно посмотрел в глаза бронту. – Ты поступил невероятно опрометчиво, отправившись в это «путешествие» в одиночку. Твоя гибель может обернуться катастрофой для миллионов жителей Аларда. Ты осознаешь это?

‒ Да, – сдался бронт под тяжестью взгляда торба. – Но что я могу поделать, если я не готов к этому?

‒ Никто не бывает готов.

‒ Ты должен меня понять. Принц… Пф! Просто бессмысленный набор букв. Нельзя родиться с готовностью к власти. Это невозможно! – Бронт начал горячиться. – Я бы с большим удовольствием занимался наукой, путешествовал по миру, не неся на себе бремя ответственности за чужие жизни. Ты понимаешь меня?

‒ Да, – Эфель слабо улыбнулся. – Но и ты должен кое-что понять. Мир не так прекрасен, как тебе казалось из окон княжеского дворца. Он намного хуже и страшнее. Ты уже успел столкнуться с жестокостью и смертью, которые неотступно следуют за каждым из нас. И ты совершенно прав: невозможно быть готовым к той власти, что тебе предстоит. Но никто и не ждет от тебя этого. Просто старайся сделать жизнь своих подданных лучше, и это главное. Поддерживай развитие науки, стань покровителем ученых и исследователей. Все в твоих руках. Просто запомни: сбежать не получится. То, что предначертано, все равно тебя настигнет.

Бронт молча слушал Эфеля. Махаану нечего было возразить.

‒ Я надеюсь, ты понимаешь меня, но я обязан доставить тебя в Сайфел и передать под охрану, чтобы они доставили тебя в Маглит. Слишком многое поставлено на карту твоей жизнью.

‒ Я понимаю, ‒ уныло кивнул Махаан и направился к себе в палатку. – Я посплю. Разбуди меня, когда нужно будет выдвигаться.

‒ Хорошо.

Вскоре торб и бронт погрузились в сон. Эфель расставил сигнальные ловушки в лесу вокруг лагеря, готовый проснуться в любой момент. К тому же Самсет остался на страже. Хоть читаург и спал, его чуткие уши, словно локаторы, улавливали малейший шорох, и зверь был в любой момент готов к возможному нападению. К счастью, ночь прошла спокойно, и когда солнце встало, оба путника проснулись.

‒ Где твой читаург?

‒ На охоте. Думаю, скоро вернется.

После еды Эфель стал начищать оружие. Торб прекрасно усвоил, что от этого непосредственно зависит жизнь и поэтому не собирался этим пренебрегать. Внезапно в лесу вспорхнула стая птиц. Эфель, словно ничего не случилось, продолжил заниматься своим делом.

‒ Нас обнаружили, ‒ внезапно очень тихо произнес торб. – Не подавай виду. Достань оружие, и сделай вид, что приводишь его в порядок. Никаких резких движений.

‒ С чего ты так решил? – спокойно спросил бронт, в точности выполняя указания.

‒ Сработала ловушка. Те птицы взлетели именно поэтому.

В это время акисы, притаившись в кронах деревьев, наблюдали за парой путников, мирно расположившихся на поляне.

‒ Салан, отправляйся к главе и сообщи, что мы нашли их, ‒ отдал приказ один из акисов.

‒ Слушаюсь, ‒ Салан кивнул и, развернувшись, скрылся в чаще леса.

«Нехорошо», – подумал Эфель. Он уже успел заметить четырех акисов, скрывающихся среди ветвей. Торб прекрасно понимал: стоит им упустить хоть одного, и вскоре за ними придут гораздо больше врагов. Внезапно Эфель, еще секунду назад спокойно смазывавший арбалет, резко вскинул его и, с громким свистом, выстрелил в противника. Не ожидавшие такого убийцы не успели среагировать: один из них рухнул на землю замертво, сраженный болтом в голову.

‒ Черт, нас раскрыли! В рассыпную! – скомандовал главарь группы, как только его товарищ упал бездыханно. Двое акисов бросились врассыпную. К несчастью для них, навстречу им уже неслись Эфель и Махаан. Они понимали, что смогут одолеть врагов, пока их немного, но стоит убийцам из племени Тедж собрать силы, и торбу с бронтом придет конец. Удивительно быстро, обогнав даже торба, бронт настиг своего противника и ударом щита отправил акиса в полет. Тело убийцы врезалось в ствол дерева, и он едва успел подняться. Бронт понимал, что от его действий зависит не только его жизнь, и со всей силы обрушил молот на голову врага. Раздался треск ломающихся костей, и тело акиса обмякло на земле. В это время Эфель настиг своего противника. Поняв, что бежать некуда, акис решил дорого продать свою жизнь и бросился на торба. Он знал, что ему достаточно лишь одного пореза, чтобы одержать победу и выжить. В воздухе засверкали щупальца с зажатыми в них кинжалами. Торб мастерски блокировал и уклонялся от ударов, и ударом секиры отсек одно из щупалец. Обезумевший от боли акис закричал и на мгновение замешкался. Этого хватило, чтобы торб отправил его в полет ударом ноги. Едва убийца коснулся земли, возле него возник Эфель и несколькими быстрыми движениями отрубил оставшиеся щупальца, выбил оружие из рук и прижал его ногой к земле.

‒ Кто вы и сколько еще солдат нас преследует? – Эфель следил за глазами противника.

‒ Твари! ‒ зашелся в безумном смехе акис, сходя с ума от боли. – Вам всем конец! Скоро наши братья обрушатся на вас, и вы познаете мучительную смерть.

‒ Интересно даже, как они узнают, где мы находимся? – спросил подошедший бронт, хотя внутри него уже все похолодело.

‒ Один из нас уже на полпути к союзникам, – с напускной бравадой выдавил Акис, слегка лукавя. – Скоро они будут здесь, и вам не жить!

‒ Не про него ли ты говоришь? – Эфель кивнул в сторону темнеющего леса. Взгляд Акиса метнулся туда, и надежда мгновенно покинула его. Среди деревьев, словно воплощение ночного кошмара, вышагивал огромный синий зверь, в зубах которого безжизненно повисло тело Салана. Выстрелив из арбалета, Эфель свистом, дал понять Самсету, что он в беде. К счастью, читаург все понял. Самсет тут же бросился к месту стоянки и уловив шум от удаляющегося врага бросился за ним. Справиться с читаургом у акиса не было шансов. Одним точным укусом Самсет оборвал его жалкую жизнь и, гордо неся свою добычу, вернулся в лагерь.

‒ Не может быть… ‒ прошептал акис, окончательно лишившись надежды. Даже если бы Салану удалось добежать, не было никакой гарантии, что основные силы успеют настичь торба и бронта. Теперь же это стало несбыточной мечтой.

‒ Так ты заговоришь или мне стоит тебя немного подтолкнуть? – спокойно произнес Эфель, обнажая кинжал.

‒ Лучше сдохнуть, ‒ акис плюнул в него и немигающим взглядом уставился в небо, явно понимая, что должно произойти дальше. Смерть в бою казалась ему избавлением. Вспомнив Тогреза, растерзанного шаркодами, он ощутил горечь за напрасно погибшего друга.

‒ Боюсь, я не могу подарить тебе такое легкое освобождение, – холодно отрезал Эфель и двумя стремительными ударами рассек сухожилия на руках Акиса, причинив ему адскую боль. Когда-то Эфель и представить себе не мог, что ему придется пытать кого-то ради информации, но теперь он изменился. Поляну наполнил душераздирающий крик акиса, прижатый к земле ногой торба.

‒ Все еще не собираешься рассказывать? – снова задал вопрос торб, внутренне готовый к любому ответу.

‒ Будь ты проклят! Тварь! ‒ акис не собирался так просто сдаваться. – Я ‒ Парций Тедж, ничего тебе не скажу!

Эфель внутренне улыбнулся. Хотя акисы и жили в племенах, но лишь важные члены главной ветви носили в фамилии имя этого племени. Остальные либо были вообще без фамилии, либо носили названия своего маленького клана, который был поглощен большим племенем в прошлом. Парций явно был важной персоной, и ему было что рассказать.

‒ Неправильный ответ, произнес Эфель и вновь взмахнул клинком, рассекая сухожилия на ногах Акиса. Кровь брызнула в воздух. Теперь пленник был неспособен двигаться. Даже если его оставить в живых, шансы на выздоровление были ничтожны. Акис снова зашелся в мучительном крике, испытывая дикую боль. Про себя он молился, чтобы торб наконец-то подарил ему смерть, но внутренне понимал, что такого не будет. Бронт стоял в стороне, с ужасом наблюдая за разворачивающейся перед ним сценой. Махаан не был глуп и понимал, что в мире полно боли и страданий, но никогда не видел, все это своими глазами.

‒ Продолжим. Будешь отвечать?

‒ Да…чтоб…ты…сдох, ‒ хриплым голосом, севшим от крика, ответил акис.

‒ Ты храбрый воин, и мне жаль, что приходится это делать, – тихо произнес торб и, медленно вонзив кинжал в руку Парция, начал вести им вдоль кости. Эфель резал так, чтобы не делать глубоких ранений, но пытался задеть каждый встреченный им нерв. Акис вопил и скулил, не в силах выносить эту пытку.

‒ Перестань! Умоляю! Хватит! – Парций сломался. – Я все расскажу, только прекрати!

‒ Хорошо, ‒ торбу и самому было противно заниматься этим, но он понимал, что необходимо раздобыть информацию, иначе второго шанса может и не представиться. – Кто вы такие и откуда? Зачем вы преследуете Махаана и откуда узнали о нем?

‒ Мы – солдаты племени Тедж. Нам было приказано убить наследника бронтов, – тихо ответил Парций.

‒ Откуда узнали о нем?

‒ Я не знаю.

Эфель вновь поднес кинжал к руке Акиса, на этот раз – к здоровой. В глазах Парция вспыхнул ужас.

‒ Стой! Стой! – завопил он. – Я все скажу, только не надо! Нами командует Талий Тедж. Он главный в этой миссии. Талий – приближенный к главе племени, и ходят слухи, что главу видели с кем-то, после чего он отдал приказ о ликвидации бронта.

‒ С кем?

‒ Я не знаю, правда! Их никто не видел, кроме главы и Талия. Говорят, они прятались под плащами. Я умоляю тебя, покончи с этим мучением! Правда, больше я ничего не знаю! – взмолился Парций. Эфель не знал почему, но поверил ему. Они оба понимали, что тому больше незачем лгать.

‒ Покойся с миром, ‒ торб, одним отточенным движением, вогнал кинжал в самое сердце Парция. Свет навсегда покинул глаза акиса. Эфель чувствовал себя невероятно паршиво после всего произошедшего, но понимал, что поступи он иначе, то на месте Парция мог бы оказаться он сам.

‒ Нужно уходить, и как можно скорее, ‒ произнес Махаан, немного оправившись от шока.

‒ Сначала похороним их, ‒ торб сам не понимал почему, но он действительно почувствовал уважение к акису. Немногие способны выдержать столько мучений, не предав товарищей. Пусть Парций и сломался в конце, Эфель не винил его. Боль была невыносимой. Фин Зовол учил его не только метанию ножей и стрельбе из лука, но и ремеслу добычи информации. Разведчик из Эфеля был никудышный, но допросить пленника он умел.

Выкопав могилу и сложив туда тела акисов, торб и бронт отправились в путь. Они понимали, что останавливаться на ночлег больше нельзя, и решили во что бы то ни стало добраться до Сайфела одним рывком.

Вскоре к Талию вернулись все группы, кроме одной. Акисы прекрасно понимали, что это значит. Они бросились в погоню за Эфелем и Махааном. Достигнув поляны, на которой произошла битва, они увидели лишь следы сражения и свежую могилу под огромным деревом. В ее изголовье торчали четыре кинжала, которые Талий не мог не узнать.

‒ Глава, продолжаем? – спросил один из акисов, дрожа от ярости.

‒ Нет, – ответил Талий тихим голосом, словно постарев на десяток лет. – Сворачиваемся и возвращаемся домой. Цель упущена. Задание провалено.

Акисы поникли, разочарованные решением, но они прекрасно понимали, что Талий прав.

«Тринадцать отборных бойцов мертвы. Значит, Махаана сопровождал кто-то очень опасный. Гребаные твари, клялись, что он будет один, ‒ Талий сжал кулаки до побелевших костяшек. ‒ Не понимаю, как глава согласился на это. Я предупреждал, что затея безумна. Слишком далеко от дома, слишком опасно. Но нет… Я клянусь, я отомщу за вас всех».

В последний раз бросив взгляд на могилу и поклонившись ей, группа акисов растворилась в лесной чаще, направляясь на север.

3

После целых суток без сна Эфель и Махаан наконец увидели, как вдали замаячили стены Сайфела. Это был крупный портовый город, ничуть не уступавший в размерах Борру. Главная достопримечательность ‒ маяк, построенный, дабы указывать путь к безопасности. Маяк был сложен из кроваво-красного камня, добытого в окрестных каменоломнях. Его свет виден на десятки километров, указывая путь мореплавателям. Именно его увидели торб с бронтом. В городе жили представители всех рас Аларда. Здесь можно было встретить даже редких гостей из островных племен торбов, чьи пути редко пересекались с Борром и другими восточными городами союза «Хэйминум». В тех краях они были скорее диковинкой, слишком долго прожив на своих жарких островах, чтобы полюбить суровый климат севера.

Вскоре путники прошли через главные ворота и перед ними предстала оживленная улица. Свежий соленый воздух проникал в легкие, даря торбу ощущения, совершенно не похожие на те, что он чувствовал, живя в Торбинде или Борре. Читаург, закутанный в ткань, с любопытством озирался по сторонам, видя перед собой залитые солнечным светом улицы, полные прилавков с морепродуктами. Продавцы оживленно зазывали посетителей, расхваливая свои товары. Торб бросил взгляд на читаурга и внутренне напрягся. Он понимал, что Самсет растёт не по дням, а по часам, и вскоре его невозможно будет скрыть от посторонних глаз. Слишком уж приметным и величественным был взрослый читаург. Возможно, Самсет был первым представителем своего вида, кто забрался так далеко на юг. Но не только эта мысль терзала Эфеля. Ему нужно было как можно скорее передать Махаана в надёжные руки и ждать Таламация, с которым они условились встретиться в Сайфеле. Изначально Эфель планировал прибыть в город на десятый день пути, а на следующий день встретиться с Таламацием. Но из-за непрекращающихся нападений и постоянной угрозы жизни торб ускорил свой путь и прибыл в Сайфел на девятый день. Теперь ему предстояло провести в ожидании своего попутчика целых два дня, прежде чем они смогут отплыть к далёким островам Дифеа.

‒ Направляемся в расположение бронированного корпуса, ‒ узнав у стражника дорогу, Эфель и Махаан направились в глубь города. Сайфел находится под защитой западной армии Целисера, которую возглавляет Пройт Канафен. Основная масса солдат принадлежит именно ему, но никто не мог отрицать огромное влияние бронированного корпуса на поле боя. Именно поэтому в каждом городе союза «Хэйминум» были расположены казармы, в которых жили воины корпуса. И хотя основная мощь всадников была сосредоточена в Борре, корпус не скупился на солдат для защиты и других городов. Эфель не мог доверять своему дяде, поэтому и решил не обращаться в расположение западной армии. Хоть вероятность того, что Махаану там могли причинить вред, была и невелика, торб не мог позволить себе рисковать. Именно по этой же причине он не пошёл в посольство бронтов. Благодаря близости к морю, в Сайфеле проживало немало представителей этого народа. В каждом городе, подконтрольном союзу «Хэйминум», располагались дипломатические представительства каждой из рас союзников. В столицах можно было даже увидеть посольства «Видеам». К сожалению, речной народ подорвал доверие Эфеля, и путь к ним тоже был закрыт. Оставался лишь бронированный корпус, в который Эфель верил безоговорочно.