Минимальное воздействие. Книга 4

И генерал снова низко поклонился, выказывая крайнее почтение и преданность кардиналу.

«Вот значит как! Значит архив Ордена из Московии вы так и не нашли!» – кардинал умел думать, и просчитать интересы иезуита ему было не сложно.

То, что брат Лео, секретарь Магистра Ромеля, был стукачом папы Александра XII, знал только Оттобони. Потому что он и вёл ту самую переписку с папским агентом в лоне Общества Иисуса. И интерес к Московскому архиву Ордена у него тогда возник не просто так.

И вот теперь, генерал Гонсалес сам того не желая вдруг напомнил кардиналу о том, что секретный проект Магистра Ромеля мог представлять для него, кардинала Оттобони, значительный интерес в связи с последними событиями.

Терять влияние и положение в церкви после избрания папой этого фанатика кардинал не желал совершенно. А тут этот проект! Какая неожиданная удача! Неужели сам Господь подталкивает его к решению всех проблем?

– Отец-генерал, – кардинал внезапно улыбнулся иезуиту, как родному, – позвольте угостить вас обедом. Сегодня у меня во дворце подают вкуснейших перепелов под чудесным соусом. Кстати, рецепт привезли откуда-то из Московии. Представляете, эти варвары, оказывается, умеют готовить!

И, подхватив удивлённого генерала под руку, кардинал почти строевым шагом вышел из папского дворца.

…

– Ты же понимаешь, что это невозможно? – Ульяна голос не повышала, всё-таки подруга. Но убедить простыми словами эту взрывоопасную дочь великого шамана у неё пока не получалось.

– Это потому, что я чёрная?!

– Это потому, что это официальный приём французского посланника у царя Петра первого! Там будут только официальные лица, ты понимаешь? То есть чиновники разные, которым по работе это положено.

– А ты?!

– Я буду, как статс-дама при дворе вдовствующей царицы. Работа у меня такая! Я же тебе это уже объясняла!

– Я тоже хочу работу! Мне надо говорить с этим посланником. Он может что-то знать…

– Аиш! Ну откуда ты это взяла? Ты думаешь, что все французы прям друг друга знают?

Темнокожая красавица явно сильно приуныла.

– Ну, ты чего? Ибрагим же обещал помочь!

– Я уже полгода слышу только эти обещания! Сижу тут у тебя на шее. Ты то хоть работаешь, а я тут дурью маюсь! Вот и лезут мысли всякие в голову!

– Ну, так-то ведь не просто это, взять и поехать во Францию сейчас. Война там вообще-то! Слышала, король Людовик какую-то там крепость очередную взял у испанцев. Монс, по-моему, называется. Представляешь, как фамилия у Анны, на которую, как все говорят, царь … Ой… ладно, ерунда всё это.

– Что говорят? – собиравшаяся видимо пореветь всласть, подруга вдруг передумала лить слёзы и подсела поближе к Ульянке в ожидании интересной истории про похождения русского царя.

Женские сплетни всегда были отличным средством от любой хандры. И Ульянка этим часто пользовалась. Хотя подругу ей было искренне жаль, но ускорить её месть именно сейчас она не могла. Зато отвлечь от тяжких мыслей и слегка повеселить – это пожалуйста!

– Да так, всё это только слухи, конечно… – и она хитро улыбнулась, глядя на крайне заинтересованное лицо подруги после этой волшебной во все времена фразы.

…

Поводом для войны Аугсбургской коалиции европейских держав против Франции, как обычно, послужила «агрессия».

Лоскутное одеяло европейских королевств и герцогств давало массу поводов для аннексии территорий из-за спорных юридических притязаний. Земли постоянно переходили из рук в руки на протяжении многих столетий, и такие мелкие войнушки чаще всего не носили характера глобальной «мировой» войны. Ну подумаешь, что в 1681 году Страсбург стал вдруг французским. Да кого волнует, что в 1684-м Людовик XIV взял Люксембург. В конце концов по Регентсбургскому перемирию в том же 1684-м все эти территории признавались за Францией. Типа на 20 лет. Ну так тогда договорились. Испанские Нидерланды, конечно, повыпендривались немного, но утёрлись. Не впервой. И не навсегда.

А вот с Пфальцем в 1688-м году вдруг что-то пошло не так.

Когда в 1685-м году умер курфюрст Пфальца Карл II, не оставив прямых наследников, его сестра Лизелотта Пфальцская (по удивительному стечению обстоятельств, жена брата французского короля Людовика XIV, Филиппа Орлеанского) давала Франции формальные права на часть земель.

Ну и Людовик, не будучи дураком, потребовал передачи территорий по так называемому «праву деволюции» (аналогично его претензиям в Нидерландах).

Кроме того, активно поднималась тема о «защите прав католиков» в протестантском Пфальце.

И не стоит забывать про желание Франции укрепить свою восточную границу, создав буферную зону против Священной Римской империи.

Вот в 1688-м французская армия под командованием маршала Дюраса и прошлась по Пфальцу с тактикой «выжженной земли», уничтожая города и крепости, чтобы лишить противника опорных пунктов. Это должно было замедлить действия имперских войск в случае войны. А развязало новую войну. Да ещё какую! Против Франции встали Англия, Голландия, Испания и Священная Римская империя германской нации.

Ничего не напоминает?

Перед приёмом французского посланника маркиза де Бетюн Ибрагим влез с историю европейских разборок и загрузил Петра этими сказаниями по полной программе.

Формально, маркиз не представлял интересы короля Франции в России. То есть его посольство было неофициальным.

При Софье, году так в 1689-м, послы России пытались сблизиться с Францией в надежде заключить анти-османский союз. Но Франция традиционно поддерживала Османскую империю в её борьбе с Австрией. А увязнув в войне с Аугсбургской лигой и вовсе потеряла активный интерес к России.

А тут этот маркиз Анри-Огюст де Бетюн, дипломат, работавший в Речи Посполитой, к ним в Москву на огонёк заглянуть решил.

Сперва в Посольском приказе пробили его по своим архивам и картотекам. Никаких порочащих связей не обнаружили. Хотя говорить о качестве этих архивов было стыдно. Внешняя разведка России сильно отставала, и эта проблема уже начинала сильно раздражать самого царя. Но выделять на эту тему деньги было пока неоткуда. Вот и пользовались тем, что осталось ещё от отца нынешнего государя.

Чего ждать от встречи с французским дипломатом было не совсем понятно. Все посланники, до этого посещавшие Москву уже после воцарения Петра, особо про политику и не говорили. Всё больше решали торговые вопросы, да за купцов европейских просили. А тут совсем другой калибр посланника. Этот явно не про таможню да барыши тему вести будет. А потому надо было подготовиться к встрече основательно.

И в кремль был срочно вызван глава Посольского приказа Украинцев Емельян Игнатьич.

…

– Как это всё сложно! То ли дело у нас…

– У нас тоже не всё просто. Это только так кажется, что мы лишь отвечаем на набеги татарские да сабелькой машем. – Глава Посольского приказа Украинцев разложил на столе перед Петром кипу бумаг и вместе с Ибрагимом делал доклад по текущему состоянию дел в Европе. – Везде вопрос в деньгах.

– Да помню я! Деньги, деньги и деньги… Будь они неладны. Но ты ж тут и про другие причины говорил. Неужто они только прикрывают главную?

– Война, государь, не на пустом месте возникает. – Ибрагим не считал себя крупным знатоком военной стратегии и тактики. Но в политике был явно подкован лучше молодого царя. А поскольку последний вопрос царь адресовал именно ему, то и отвечал без запинки. – Как правило для войны нужно, чтобы много разных факторов сплелись. Отсюда и не все вооружённые конфликты в полномасштабную войну перерастают. В Европе той же, как и у нас на Руси когда-то, междоусобиц множество было. А чтобы прям войны, в которых несколько государств было втянуто, то редкость.

– И чего же тогда они на Людовика-то попёрли все?

– Европейская политИк имеет долгую историю. Дипломатия, как наука…

– Погоди, Емельян Игнатьич, ты с наукой этой. И так понятно, что ты в этом лучше меня разумеешь. Ты мне коротко ответь, почему так получилось, что они вдруг все разом на Людовика ополчились.

– Всё дело в Англии.

– Как это?

– Ты же помнишь, что Вильгельм III Оранский три года назад подвинул с английского трона Якова II, союзника Людовика. Католика, кстати. Именно он предложил создать альянс группы стран против одной. Такой общеевропейский альянс.

– Толпой на одного? Это же подло!

– Это политИк! Военный союз с одной державой ничего плохого не означает. Почему же альянс нескольких государств против общего врага кажется чем-то подлым? – Украинцев объяснял, казалось бы, прописные истины, но глядя на реакцию царя даже и не думал показывать своё отношение к такому его «невежеству».

Это он, Емельян Украинцев почти полжизни занимался вопросами только внешней политики Российского государства. А молодому государю приходится науку сию осваивать вместе с огромным числом задач и проблем, которые ему достались в наследство от предков. И внутренние и внешние проблемы страны быстро было не решить. Но, видя, как Пётр старается вникнуть во всё, Емельян Игнатьевич чувствовал на себе огромную ответственность, дабы представить всё государю в истинном свете. Да и, вон, Ибрагим, молодец какой, тоже впрягся в тему со всем рвением. И Украинцев был этому искренне рад. Единомышленников, так рьяно болеющих за дело, в его окружении было мало. Осталось мало, после чисток, проведённых царём ещё год-полтора назад.

– Но Вильгельм же приходится зятем Якову? Через жену – родня, какая никакая!

– А когда вопросы родственные самодержцев останавливали… – Украинцев ляпнул это почти на автомате, а потом вдруг прикусил язык. Сестрица-то Петра до сих пор сидела в Новодевичьем монастыре безвылазно.

Но Пётр уже и сам понял, что сморозил глупость. Похлопал побледневшего руководителя Посольского приказа по плечу, как бы говоря, что не сердится и всё понимает, и опять склонился над бумагами, разложенными на столе.

– Значит, дабы сохранить свою власть и выстоять в борьбе с Людовиком, Вильгельм как-то привлёк и Испанию, и даже имперцев в этот свой альянс? И как у него так получилось?

– А вот это самое интересное!

…

– Пропаганда и деньги. – Ибрагим, как фокусник, достал новые бумаги из сумки и положил их поверх прочих.

– Пропаганда?

– Страх кучки английских олигархов перед реставрацией католиков и постоянное торговое соперничество с Францией за колонии обеспечили Вильгельма деньгами. Потом он умело сыграл на страхах императора Леопольда I перед угрозой захвата французами Рейнской области и Италии. Так же, как и Савойя перешла на сторону лиги в прошлом году опасаясь захвата Людовиком Пьемонта. У страха-то глаза велики! И Вильгельм умело спекулировал образом французов, как подлых захватчиков и агрессоров. И денег на это не жалел. Ну, а с Испанией и Нидерландами всё ещё проще. Там образ героя освободителя и объявленный «крестовый поход» против французской тирании сработал, как надо.

– Всё так просто!? Деньги, страх и «крестовый поход»?

– Это вовсе не просто, государь! Тут тонкая дипломатия. И Вильгельм их всех обыграл.

Ибрагим посмотрел на Украинцева и тот мелко закивал головой, подтверждая верность всему сказанному.

Пару минут Пётр разглядывал бумаги, на которых Ибрагим рисовал схемы альянса и делал пометки по мотивации к войне каждой стороны.

– Значит, говорить с французами про альянс против турок смысла нет. – Петр на основе всего услышанного сделал единственно верный для себя вывод.

– После договора с Речью Посполитой мы и так обязаны против турок воевать. Не знаю, как посольство Попова обернётся, но в то, что турки пойдут на перемирие, прости государь, мне лично верится с трудом. – Украинцев хоть и был в страхе перед молодым царём, но говорить ему правду не боялся. Лучше горькую правду, чем подлую лесть. Вот и рубил правду-матку! – Оружие им из Франции последнее время почти не поступает. У Людовика и свои потребности не маленькие. Но денег турки от него получили, это точно известно.

Говорить Петру об источнике уверенности в полученных данных по финансам турок было не нужно. Молодой молдавский принц, сидящий еже почти год в Константинополе, регулярно присылал письма через доверенных контрабандистов.

– Туркам за те деньги Австрию и Венгрию надо воевать в пользу Франции. Потому и Селима-Гирея с ханства снял Ахмед, что крымчаки воевать там отказались.

– Это я и так знаю, – царь махнул на дипломата рукой. – Значит с турками от французов помощи не ждём. – подвёл он итог совместных рассуждений. – А со шведами?

– Так вроде решил ты сам, что на шведов нам пока самим не резон лезть. – Ибрагим увидел удивлённый взгляд царя и поспешил напомнить недавний разговор. – Армия у них поболе нашей сейчас. Да обучены хорошо. – Потом понял, что такие аргументы попахивают трусостью и добавил: – Да и мы с них ещё не все деньги стрясли за их шпионские игры. – И улыбнулся вслед за царём.

Вот про деньги Пётр помнил хорошо. Тысячу продажных шведских золотых Ибрагим внёс в казну буквально два дня назад. Игра в двойного агента приносила свои плоды уже второй год.

…

Глава 6

Формально Анри-Огюст де Бетюн не был официальным послом Франции. Его должность звучала как «дипломатический агент». То есть в его задачи входили в основном консультационные вопросы и темы связанные с обеспечением взаимодействия между странами. Политические вопросы он решать был не уполномочен. Формально. На деле же все понимали, что многое как раз и решается на его уровне. И Пётр принимал у себя в кремле не просто представителя короля Людовика, а резидента французской разведки в Речи Посполитой.

Пётр едва обозначил поклон в ответ на витиеватое пританцовывание маркиза де Шаро. Анри-Огюст принадлежал к младшей ветви рода Бетюнов, связанного с Бурбонами, и титул унаследовал от отца, который умер пять лет назад. Поль де Бетюн маркиз де Шаро тоже был долгое время французским послом в Польше. Вот такая вот династия.