Затерянные во времени. Книга 1. Пробуждение

Война не закончилась. Она просто стала бесконечно сложнее.

Танец Шакала

Пока на мостиках «Возмездия» и «Селены» заключался противоестественный союз, в тёмных, заброшенных технических туннелях Ковчега за этой драмой наблюдал ещё один игрок. Оррик, гибрид-изгой, прижавшись к холодной стене, следил за событиями через взломанный им терминал. Его лицо, наполовину человеческое, наполовину покрытое светящимися венами, исказила кривая усмешка.

Он видел всё: падение Дракса, возвышение Найры, панику людей и их отчаянный альянс. После своего предательства в секторе Дельта-7 он не бежал. Он затаился, как шакал, выжидая, пока львы перегрызут друг другу глотки. Он понимал, что расклад сил изменился. Его ценность как простого информатора упала до нуля. Чтобы выжить и, что важнее, преуспеть, ему нужно было предложить нечто большее.

И у него был такой козырь. Во время хаоса битвы он проник в один из повреждённых ангаров Аль-Нуир, где Дракс держал свои экспериментальные прототипы. Он украл его – небольшой диск, искажающий свет вокруг себя. Лучшая стелс-технология Аль-Нуир, которой не было даже у самой Найры.

– Ну что ж, дамы и господа, – прошептал он в тишину туннеля, глядя на экран, где три лидера только что заключили свою сделку. – Похоже, вам понадобится призрак. А я как раз знаю одного.

Глава 71: Шёпот из Тюрьмы

След из Боли

В глубоких туннелях Ковчега, где воздух был неподвижен и холоден, как в гробнице, Кейран шёл вперёд, ведомый не зрением, а болью. Шок от откровений о его матери прошёл, оставив после себя выжженную пустоту, которую теперь заполняла одна-единственная, обжигающая цель: найти источник её безумия. Он должен был понять, что заставило верховную жрицу, воплощение мудрости Зианна, превратиться в фанатика и палача.

Он закрыл глаза, игнорируя тусклый свет панелей на стенах, и сосредоточился. Его биолюминесцентные узоры слабо пульсировали. Он больше не искал разум Элиры. Он искал шрам, который её последний, безумный ритуал оставил в самом энергетическом поле Ковчега. И он нашёл его. Это был не чистый, ровный след энергии. Он ощущался как дорожка из битого стекла, проложенная по нервным волокнам, – острый, болезненный, пропитанный отголосками гордыни и отчаяния. Этот след вёл вглубь, в сектора, которые считались необитаемыми.

Лия, идущая рядом, подтверждала его ощущения языком науки. Её портативный сканер, настроенный на самые тонкие флуктуации, сходил с ума.

– Здесь аномальные показания, Кейран, – прошептала она, чтобы не нарушать его концентрацию. – Нестабильная пси-энергия, гравитационные микро-искажения… всё по тому же вектору. Это не просто ментальный ритуал. Он имел физические, измеримые последствия.

След привёл их к массивной, монолитной стене из того же голубоватого металла, что и весь Ковчег. По всем картам «Селены», которые Лия знала наизусть, это был тупик. За этой стеной были километры сплошной скальной породы. Но Кейран чувствовал это без всяких сомнений. Шрам уходил прямо сквозь неё.

Врата, Которых не Было

– Здесь ничего нет, – констатировала Лия, проведя по стене сканером. – Ни швов, ни механизмов, ни силовых полей. Сплошной монолит.

Но Кейран её почти не слушал. Ведомый обострившейся после активации Ковчега связью, он подошёл к стене и осторожно положил на неё ладонь. Он не пытался применить силу. Он «слушал» камень. Он искал резонанс, ту фальшивую, дребезжащую ноту, которую оставил после себя ритуал Элиры.

И он нашёл её. Это была сложная, дисгармоничная частота. Он начал воспроизводить её, и его биолюминесцентные узоры на руке и предплечье запульсировали в неровном, болезненном ритме. Стена перед ним отозвалась. Сначала слабой, едва заметной вибрацией, а затем – видимым эффектом. Поверхность металла под его рукой подёрнулась рябью, как поверхность воды, в которую бросили камень. Металл медленно, противоестественно, стал полупрозрачным, открывая проход в тёмный, ранее недоступный зал.

Они нашли вход в «Санктум Тишины» – место, которого не существовало ни на одной карте.

Санктум Тишины

Лия и Кейран, помедлив мгновение, шагнули внутрь. Их тут же поглотила абсолютная, давящая тишина. В отличие от других залов Ковчега, здесь не было ни светящихся панелей, ни гудящих технологий. Они оказались в огромном, почти идеальном сферическом помещении. Стены были сплошь покрыты странными, негеометрическими кристаллами чёрного цвета, которые, казалось, поглощали не только свет, но и сам звук.

В центре зала, подвешенный в мерцающем, едва заметном силовом поле, парил гигантский, идеально чёрный, гранёный кристалл, похожий на осколок самой космической пустоты. На полу вокруг него они увидели следы пребывания Элиры: вычерченные прямо на металле ритуальные спирали, остатки энергетических камней, теперь серых и безжизненных, и едва заметный слой пепла.

Лия, осматриваясь, почувствовала, как по спине пробегает холод.

– Это не храм, Кейран, – прошептала она, и даже её шёпот казался здесь неуместно громким. – Это камера содержания. А этот кристалл в центре – не алтарь. Это замок.

И в этот момент тишина нарушилась. Они услышали шёпот. Не ушами, а прямо в глубине сознания. Он не был похож на тёплую, живую телепатию Зианна. Этот голос был холодным, вкрадчивым, соблазнительным, как шёпот змеи. Он обещал знания. Он обещал силу. Он обещал ответы на все вопросы. Это был тот самый голос, который свёл с ума Элиру.

Знакомство с Узником

Они медленно приблизились к центральному кристаллу, и шёпот стал сильнее, обретая индивидуальность. Он больше не был безликим. Он обращался к каждому из них, играя на самых глубоких, самых потаённых струнах их душ.

«Геолог… – прошелестело в разуме Лии. – Искательница истины. Я могу показать тебе всё. Как зародилась ваша раса. Что находится за пределами вашей вселенной. Все тайны, ради которых ты живёшь…»

«Последний принц… – зазвучало в голове Кейрана. – Преданный собственной матерью. Я могу дать тебе силу. Силу, чтобы восстановить твой народ, чтобы покарать предателей, чтобы построить новую империю, которая никогда не падёт…»

Они замерли, парализованные этим ментальным ядом. И в этот момент к ним пришло страшное, окончательное понимание. Источник голоса был не просто в этом зале. Он был заперт внутри этого кристалла. Это было нечто разумное, древнее и бесконечно враждебное. «Аномалия». Кристалл был не просто замком. Он был ядром квантовой тюрьмы, удерживающей эту бесформенную сущность в одной точке пространства.

Кейран шагнул ближе и увидел то, чего не замечал издали. По идеально гладкой, чёрной поверхности кристалла расползались тонкие, похожие на тёмные молнии, трещины. И из этих трещин сочилась едва заметная, вязкая тёмная энергия.

– Ритуал твоей матери… – с ужасом выдохнула Лия. – Он не освободил её. Он просто ослабил замки. Она пробила брешь в камере!

Дрожь в Машине

В тот миг, когда они осознали ужасающую правду, Аномалия, почувствовав их присутствие, их страх, их осознание, усилила своё влияние через эту пробитую брешь. Словно узник, который понял, что его заметили, и начал с новой силой биться о прутья своей клетки.

По всему Ковчегу прокатилась новая, более мощная волна искажений.

На мостике «Селены» консоли внезапно погасли и снова зажглись, но уже с другими, незнакомыми символами на экранах. Двери в жилом отсеке начали беспорядочно открываться и закрываться. На «Возмездии» капитан Мориарти с недоумением смотрел, как системы жизнеобеспечения выдают ложную тревогу о разгерметизации, заставляя экипаж в панике проверять датчики. Это уже не были случайные сбои. Это были целенаправленные, разумные, хаотичные действия.

В Санктуме Лия и Кейран стояли перед вибрирующим кристаллом, понимая, что находятся в эпицентре. Шёпот в их головах сменился беззвучным, торжествующим рёвом. Аномалия больше не соблазняла. Она пробовала свою силу, раскачивая системы Ковчега, как таран. Она пыталась вырваться на свободу, и весь древний корабль-тюрьма становился её первым оружием.

Они разбудили не просто древнюю тайну. Они разбудили самого узника. И он только что заметил, что дверь в его камеру приоткрыта.

Проверка Стен

Аномалия продолжала атаковать. Но это был не просто хаос сбоев. Это была целенаправленная, разумная атака. В "Санктуме" из трещин в центральном кристалле вырвался тонкий, как игла, луч тёмной энергии, ударив в стену рядом с Лией. Металл Ковчега на мгновение стал полупрозрачным, искажённым. Аномалия не просто билась о прутья – она искала самое слабое место в своей камере.

В тот же миг из стен "Санктума" материализовался один Молчальник. Он не атаковал Лию или Кейрана. Он молча встал перед повреждённым участком стены и положил на него руку. Искажение исчезло, стена вновь стала монолитной. Молчальник так же беззвучно растворился. Это была не битва. Это была рутинная работа тюремщика, пресекающего попытку побега.

На "Селене" в это же время Джейкоб Финч, страдающий от паранойи, вдруг услышал в голове голос. Не шёпот. А ясный, успокаивающий голос доктора Капура, который говорил ему, что Лия и марсиане сговорились, и единственный способ спастись – это саботировать главный шлюз. Джейкоб, уже на грани, схватился за голову, борясь с этим наваждением. Аномалия не просто ломала системы. Она искала трещины в людских душах.

Глава 72: Тюремщики Вечности

Прибытие Стражей

В «Санктуме Тишины» вибрирующий чёрный кристалл был единственным источником движения и звука. Его низкий, гудящий шёпот, проникающий прямо в мозг, становился всё громче, а тёмная энергия, сочащаяся из трещин, – всё плотнее. Аномалия, почувствовав внимание, просыпалась, и её злобная, древняя воля давила на Лию и Кейрана, угрожая раздавить их рассудок.

И вдруг всё прекратилось.

Шёпот в их головах оборвался так резко, словно кто-то перерезал струну. Силовое поле вокруг кристалла вспыхнуло ярким, стабилизирующим светом, и расползающиеся по его поверхности трещины, казалось, замерли. В давящей, абсолютной тишине зала появилось новое ощущение – три точки неподвижного, бездонного спокойствия, которые были страшнее любой угрозы.

Из гладких, сплошных стен зала, проходя сквозь них, как дым проходит сквозь щели, бесшумно вышли три фигуры. Три Молчальника. Они не шли, а скользили над полом, не нарушая ни единой пылинки. Они не смотрели на Лию или Кейрана. Их безликие капюшоны были обращены к центральному кристаллу, источнику хаоса. Они встали вокруг него, образуя идеальный равносторонний треугольник, и их простое присутствие мгновенно погасило энергетические флуктуации в зале.

Лия и Кейран замерли, перестав дышать. Они оказались в ловушке между двумя непостижимыми силами: яростным, рвущимся на свободу узником и его безмолвными, древними стражами.

Вопрос без Слов

Кейран, собрав остатки своей воли, сделал медленный, почтительный шаг вперёд. Он понимал, что грубая сила или страх здесь бесполезны. Это был их единственный шанс получить ответы, и он должен был задать вопрос на их языке – языке чистых концепций.

Он не пытался говорить. Он закрыл глаза и сформировал в своём сознании мысленный образ, сложный и многослойный. В его центре была спираль – символ пути марсиан. Вокруг неё вращались образы Ковчега, разрушенного Марса, Земли, а затем – людей и Зианна, стоящих бок о бок. Он вложил в этот образ всю свою боль, свою растерянность и один-единственный вопрос, пронзительный, как крик: «Кто вы? Какова ваша цель во всём этом?»

Он спроецировал этот ментальный пакет в сторону ближайшего Молчальника.

Казалось, ничего не произошло. Его вопрос просто утонул, поглощённый абсолютной пустотой под тёмным капюшоном. Лия затаила дыхание, ожидая либо ответа, либо мгновенной, безболезненной аннигиляции.

И тут все три Молчальника одновременно повернули свои пустые капюшоны в их сторону. В головах Лии и Кейрана не прозвучал голос. Вместо этого они ощутили, как их сознание с непреодолимой силой втягивает в нечто огромное, как будто их насильно подключили к древнему, бездонному архиву данных.

Война до Времени

Реальность «Санктума» исчезла. Вокруг них был космос, но не тот, что они знали. Он был молодым, яростным, полным рождающихся галактик. Они увидели расу сияющих, сотканных из чистой энергии и света существ – Творцов. Они не строили корабли – они сами были кораблями, мыслью пересекая межгалактические пустоты, засевая планеты жизнью, создавая симфонии из звёздной пыли.

А затем они увидели их врага. «Аномалию».

Это не было существо из плоти или энергии. Это была разумная энтропия. Космическая раковая опухоль, бесформенная, как тень, но обладающая чудовищным, голодным интеллектом. Она не завоёвывала миры. Она их стирала. Лия, как учёный, с ужасом поняла, что видит нечто, что пожирает сами законы физики, превращая материю, энергию и время в ничто, в первозданный, бессмысленный хаос.

Им показали войну, которая длилась эоны, задолго до того, как сформировалась Солнечная система. Галактики гасли, как свечи на ветру. Звёзды распадались в пыль. Они видели, как Творцы, неся чудовищные, невообразимые потери, отчаянно сражаются, пытаясь загнать эту вселенскую чуму в угол. Наконец, им это удалось. Они загнали ослабленную Аномалию в ловушку в этом тихом, ничем не примечательном уголке галактики.

И тогда они увидели рождение Луны. Это был не корабль-ковчег для спасения. Это была самая совершенная, самая надёжная тюрьма из когда-либо созданных. Многослойная сфера, построенная не из металла, а из самой ткани пространства-времени, призванная сдерживать то, что не могло быть уничтожено. Они увидели, как Аномалию запечатывают в квантовом кристалле в её ядре, а сама Луна становится гигантским, саморегулирующимся механизмом, поддерживающим эту тюрьму.

Жертва Творцов

Видение продолжалось. Пиррова победа была одержана, но Творцы, изучив своё творение, поняли страшную вещь: тюрьма была нестабильна. Как любой механизм, она требовала постоянного надзора, постоянной подпитки энергией, постоянной корректировки. Оставить её без присмотра означало лишь отсрочить катастрофу.

И тогда они приняли последнее, самое страшное решение.

Лия и Кейран с благоговейным ужасом наблюдали, как оставшиеся в этой галактике миллионы уцелевших Творцов – всё, что осталось от некогда бесчисленной расы – собираются вокруг новорождённой Луны. Они не все. Видение дало понять, что другие группы Творцов ушли в иные галактики, чтобы продолжить род. Но те, кто остался здесь, кто вёл эту войну до конца, принесли себя в жертву. Они добровольно отказались от своих физических и энергетических тел, от своей индивидуальности, от самой своей жизни. Они слились в единое, коллективное, почти безличное сознание… Они стали Молчальниками. А их технологии, их знания, их история – стали теми самыми "артефактами погибшей расы", которые они теперь охраняли и перемещали, поддерживая баланс своего великого творения. Они не собирают чужие артефакты. Они обслуживают своё собственное, угасающее наследие.

Видение пронеслось сквозь эпохи. Вот на Луну прибывают первые марсиане, их корабли и технологии нарушают хрупкий баланс, создавая «трещины» в стабильности, которые Молчальникам приходится молча и невидимо латать. Вот на Луну прилетают люди, их грубые буры и ядерные реакторы наносят ещё больший урон. Каждое вторжение было для тюрьмы как удар молота. А активация Ковчега, которую совершили Лия и Кейран, стала самым сильным ударом по стенам тюрьмы за миллионы лет.

Ультиматум Тишины

Видение оборвалось. Лия и Кейран рухнули на колени, тяжело дыша, их разумы были перегружены и обожжены масштабом увиденного. Они подняли глаза на три неподвижные фигуры. Теперь они смотрели на них с новым пониманием – не как на врагов или союзников, а как на безличную, древнюю силу природы. Как на смотрителей гигантской плотины, которая вот-вот прорвётся.

В их головах сформировалось последнее, кристально ясное сообщение от Молчальников. Это не был диалог. Это был ультиматум, изложенный на языке образов.

Первый образ: Лия и Кейран, все люди и все Зианна покидают Луну. Затем – образ самой Луны, которая медленно запечатывается, её поверхность покрывается непроницаемым силовым полем, превращая её в инертный, мёртвый камень, навсегда закрытый для всех.

Затем – альтернативный, леденящий душу образ: все они – люди, Зианна, Аль-Нуир – погребены под толщей камня и металла, когда тюрьма, не выдержав, схлопывается, утаскивая в небытие и их, и Аномалию.

Лия и Кейран поняли их цель. Молчальники не собирались их уничтожать. Они не собирались их спасать. Их вообще не интересовала их судьба. Их единственная цель – любой ценой не допустить освобождения узника. И если для этого придётся замуровать в этой гробнице всех незваных гостей вместе с их древним врагом, они сделают это без малейших колебаний.

Их выбор был прост: уйти и позволить им сделать свою работу, или остаться и быть похороненными заживо.

Лия, переводя дыхание, с ужасом поняла, почему они вообще удостоили их этим «разговором». Они не проявляли милосердия. Они действовали из чистого прагматизма. Молчальники почувствовали в них – в Лии и Кейране – тех, кто активировал Ковчег, кто держал в руках «ключи» от этого механизма. Для Молчальников они были не просто случайными существами. Они были «фактором нестабильности» – или, возможно, «потенциальным инструментом». Предупредить их и заставить уйти было самым простым и энергоэффективным способом устранить этот фактор. Уничтожать их или вступать в конфликт было бы сложнее и могло бы ещё больше дестабилизировать тюрьму. Их ультиматум был не актом общения, а самой простой и логичной системной командой, направленной на устранение ошибки.

Глава 73: Сделка с Предателем

Дыхание Монстра

На главном смотровом экране мостика «EAS Возмездие» царила зловещая тишина. Карта Солнечной системы, до этого бывшая привычным набором орбит и маркеров, теперь выглядела как поле боя перед решающей битвой. В центре внимания был один объект, который приковывал к себе все взгляды.

Маркер «Предвестника-7» больше не был просто красной точкой. Благодаря данным, полученным от Найры и обработанным «Цербером», он превратился в детализированную, пугающую трёхмерную модель. Это был не корабль в привычном понимании. Это был гигантский, асимметричный шип из чёрного, как сама пустота, металла, похожий на застывший осколок какой-то древней, хищной звезды. Вокруг него мерцающим ореолом отображался радиус действия его систем защиты – огромное, почти непроницаемое поле из сотен автоматических турелей, дронов-охотников и мин-невидимок.

И самое главное, в углу экрана, тикал таймер. Неумолимый, бесстрастный обратный отсчёт.

ПРИБЫТИЕ К ЦЕЛИ ЧЕРЕЗ: 47 ЧАСОВ 58 МИНУТ 12 СЕКУНД.

Капитан Мориарти стоял перед экраном, сцепив руки за спиной. Рядом с ним на голографической панели висело напряжённое лицо Марка Рейеса, который вышел на связь с «Селены».

– Капитан, – голос Мориарти был ровным, но в нём слышался холод стали. – Данные Найры полностью подтверждаются нашими дальними сканерами. Защитный периметр «Предвестника» непроницаем для любой прямой атаки. «Цербер» провёл симуляцию. – Он сделал паузу, давая словам набрать вес. – Вероятность успешного прорыва сквозь его оборону с использованием всех наших объединённых сил составляет ноль целых три десятых процента.

На лице Марка не дрогнул ни один мускул, но его взгляд стал ещё мрачнее.

– Ноль целых три десятых… – глухо повторил он. – Это не шанс. Это статистическая погрешность. Значит, нам нужен не прорыв. Нам нужен призрак, который проскользнёт сквозь стену. Но у нас его нет.

Молчание, повисшее между ними, было тяжелее свинца. Они оба смотрели на таймер, который бесстрастно отсчитывал секунды: 11… 10… 09… Каждое мигание цифр было ударом молота, приближающим их к катастрофе. Угроза «Предвестника» перестала быть абстрактной. Она обрела форму, скорость и точное время прибытия. У них было меньше двух суток, чтобы найти способ сотворить чудо.

И оба понимали, что чудес в этой войне не бывает. Бывают лишь отчаянные меры и сделки, за которые приходится платить непомерную цену.

Тень на Радаре

В заброшенных и пыльных технических туннелях «Селены», где не горел свет и не работали датчики движения, Оррик был в своей стихии. Прижавшись к холодной стене, он, как призрак, наблюдал за миром через взломанный терминал. Он видел всё: падение Дракса, возвышение Найры, панику людей и их отчаянные попытки сформировать немыслимый альянс. Он слышал обрывки переговоров о «Предвестнике-7», и кривая усмешка тронула его губы.

Он понимал, что расклад сил изменился. Его ценность как простого информатора, мелкого шпиона, готового продать секреты Дракса, упала до нуля. Дракс был мёртв. Чтобы выжить и, что важнее, преуспеть в этом новом, хаотичном мире, ему нужно было предложить нечто большее. Нечто уникальное.

И у него был такой козырь. На его поясе висел небольшой диск, искажающий свет вокруг себя – прототип маскировочного устройства, украденный из зверинца Дракса. Лучшая стелс-технология Аль-Нуир, которой не было даже у самой Найры.

Время действовать. Он не стал пытаться связаться с Марком или Мориарти. Эти солдаты были слишком предсказуемы в своей прямолинейности; они бы просто попытались его пристрелить. Он выбрал цель, которая, как ему казалось, была более восприимчива к нюансам, более склонна к диалогу из-за своей научной любознательности. Он выбрал Лию.

Используя старые коды доступа, которые он прихватил ещё во время своего первого «союза» с людьми, он взломал её личный коммуникатор. Короткое, зашифрованное сообщение полетело сквозь системы станции: «Знаю, что вам нужно, чтобы подобраться к большой игрушке Дракса. У меня это есть. Поговорим? Один на один».

Голос из Прошлого

Лия сидела в своей каюте, пытаясь упорядочить в голове откровения Молчальников. Масштаб увиденного давил на неё, превращая их локальную борьбу за выживание в незначительную пылинку на фоне вселенской драмы. В этот момент её коммуникатор тихо пискнул.

Она увидела сообщение и замерла. Она узнала шифр, узнала стиль – смесь наглости и фамильярности. Оррик. Волна отвращения и гнева захлестнула её. Она вспомнила его предательство в секторе Дельта-7, которое едва не стоило им всем жизни. Её первым инстинктом было удалить сообщение и немедленно доложить Марку, чтобы на этого скользкого гада устроили облаву.

Но её взгляд зацепился за слова: «большая игрушка Дракса». «Предвестник». И фраза: «у меня это есть». Она поняла, что он не блефует. У него действительно мог быть способ незаметно подобраться к этому кораблю-убийце.

Скрепя сердце, чувствуя себя так, словно добровольно касается чего-то грязного, она набрала короткий ответ: «Что тебе нужно, Оррик?»

Ответ пришёл мгновенно, будто он только этого и ждал.

«Амнистия. Полная и безоговорочная. Место в вашем новом, странном клубе. И быстрый корабль, чтобы убраться отсюда, когда всё закончится. В обмен – ключ к невидимости. Вашей невидимости».

Совет Трёх

Через пять минут на экстренном совещании в виртуальном конференц-зале висела тяжёлая тишина. На экранах были четыре напряжённых лица: Лия, Марк, Мориарти и Найра, которую они были вынуждены пригласить.

Лия, стараясь сохранять нейтральный тон, доложила о предложении Оррика. Реакция была предсказуемой и яростной.

– Нет! – отрезал Марк, его лицо окаменело. – Он предатель. Он пытался нас убить. Он снова предаст в самый неподходящий момент. Мы не ведём переговоров с такими, как он. Мы их уничтожаем.

– Он украл мой лучший прототип! – голос Найры звенел от ледяной ярости. – Отдайте его мне. Я вырву из него информацию, а потом и его позвоночник. Это будет более эффективно.

– Почему эта технология не используется вашим флотом, Найра, если она так хороша?

Голос Найры звенит от сдерживаемой ярости:

– Потому что это нестабильный прототип. Он требует колоссального количества энергии, он выжигает стандартные реакторы за несколько минут. Чтобы он работал дольше, нужен источник питания, основанный на технологиях Ковчега. Кроме того, его поле нестабильно. Любой резкий манёвр или внешний энергетический всплеск может привести к его коллапсу, делая корабль видимым в самый неподходящий момент. Оррик украл не панацею. Он украл бомбу замедленного действия. Но, к сожалению, это единственная бомба, которая у нас есть.

Лия колебалась.

– Я ему не верю. Ни на секунду. Но если у него действительно есть то, о чём он говорит… Это может быть наш единственный шанс.