Онимейка

– Хорошо. Слушай, скажи, а Пилейла… вот она, с ней как-то можно увидеться, поговорить?

– Да, она немного занята, но придет к вам чуть позже. Вы, правда, не хотите прокатиться?

– Нет, не сейчас, – ответил я.

Мы вернулись в дом, где Тиса показала мне тренажерный зал, бассейн, что-то вроде сауны с комнатой отдыха. И это все было на первом этаже.

– Может, чего-то желаете? – спросила Тиса после экскурсии.

– Разве что выпить чего-то прохладного. А больше ничего, – только успел я сказать, как Тиса вышла из гостиной и быстро вернулась с подносом.

Пока я делал первые глотки, в гостиную вошла, почти вбежала Хаоль, радостно вскрикивая на ходу:

– Лексий! Как я рада тебя видеть!

Чуть не подавился от неожиданности и ее звонкого голоса. Тиса быстро ушла, а Хаоль стала расспрашивать меня, почти не давая мне говорить, все время хватая за руку и пытаясь обнять меня.

– Лексий, как тебе твой дом? Тебе показали все? Видел бассейн? А на тиунах катался? Ой, а спальни видел? Тебе какая больше нравится? Что предпочитаешь?

– Я, я только первый этаж успел посмотреть. Слушай, это… знаешь, – с трудом произносил я.

– Ну, что? – радостно спрашивала Хаоль.

– Слушай, я не привык так вот, чтобы… Ты прямо обниматься лезешь.

– Ох, ты скромный, да? Какие вы человеческие мужчины бываете! Ах, мне это даже чем-то нравится. К тебе нельзя приставать и трогать? – совершенно неожиданно спросила Хаоль.

– Ну… просто, понимаешь, мы с тобой почти не знаем друг друга, – какие-то дурацкие банальные фразы выходили из меня.

– Или тебе не очень нравятся рыженькие? – совершенно спокойно спрашивала Хаоль.

– Нет, ну почему…

– Или тебе не понравились мои ласки вчера? – Хаоль соблазнительно улыбнулась.

– Ну, это было очень приятно, – честно ответил я.

– Ах, я рада. Может, повторим?

– Нет, нет. Знаешь, в общем… – я не знал, как объяснить.

– У тебя есть подружка на Земле? А то вы, люди, считаете это препятствием.

– Нет, на Земле подружки у меня нет, – даже с оттенком грусти ответил я. – Просто… понимаешь, мне нравится другая. Это как-то неправильно.

– Другая? Не Пилейла ли?

Тут мне даже стало не по себе. Ох, ну и разговор она затеяла.

– Ах, Лексий, в этом нет ничего такого! В нашем мире можно любить нескольких, и это прекрасно.

– Слушай, но это как-то не так…

– Лексий, ах, однажды ты поймешь, что это нормально! Но ладно, пока ты не привык, я чуток потерплю, – Хаоль провела рукой по моим плечам. – Кстати, скоро придет Пилейла.

– Уже здесь, – услышал я знакомый голос.

– Ой, вот и она! – радостно взвизгнула Хаоль, подбежала к подруге, чмокнула в щеку и побежала в коридор. – Ну, не буду вам мешать.

– Как тебе твой дом? – ласково спросила Пилейла.

– Мой… это даже произносить невозможно, – отвечал я, смущенно разглядывая Пилейлу.

– Этот дом станет твоим навсегда, если ты, конечно, согласишься остаться у нас. Со всем штатом прислуги.

– Ох, прямо барские почести. Да я и не умею управляться со всем таким. И не надо мне.

– Лексий, тебе не надо будет ни о чем заботиться. Ты бы знал, какая очередь выстраивается из девушек, желающих работать в доме человеческого мужчины. Это великая радость.

– Ну, может быть…

– Тебе понравилось с Хаоль? – мягко спросила Пилейла.

Я вытаращил глаза на Пилейлу и открыл рот как умалишенный. Оказывается, стоять голышом перед бесстыжими дамочками еще не так позорно, как слышать этот вопрос.

– В общем. Ну, конечно… Я… Она красивая, – что-то пытался бухтеть я, сгорая от стыда.

– Она сказала, что ты хорош как любовник, – Пилейла заманчиво улыбнулась.

Что? Они еще и рассказывают друг другу?! Хотелось просто провалиться сквозь землю или как там у них называется субстанция, покрывающая их планету.

– Тебе не очень комфортно говорить об этом? – спросила Пилейла так легко и непринужденно.

– Да. Наверное.

– Слушай, ты попробовал машину, которую мы тебе сделали? – она спокойно перевела тему разговора, без тени обиды или ревности.

Пилейла указала на угол просторной гостиной. Весь угол был оформлен как барная стойка, со стульями, кофе-машиной, многочисленными бокалами, стаканчиками, бутылями с сиропами и прочими кафешными приблудами.

– Пойдем. Смотри, у нас есть похожий плод.

Я вообще ничего не понял. Походу ей без разницы, с кем я вчера развлекался. Мне же было отвратительно говорить и стыдно смотреть ей в глаза.

– Да, по виду походит, – почти не разглядывая машину, ответил я.

– Покажешь, как она работает? – улыбаясь, попросила Пилейла.

– Да, наверное. Я могу принести в следующий раз зерна кофе с собой? Я бы мог сварить.

– О! Я никогда не ела человеческой еды и не пила напитков с Земли. Они, правда, не все полезны. Но попробовать я бы не отказалась, – воодушевленно ответила Пилейла.

– Я… я могу принести зерна. Да, тут вроде бы обычная машина, все понятно. Я сделаю тебе напиток, попробуешь. У нас еще вкусная выпечка есть.

– Хочу попробовать все, – ласково отвечала Пилейла, разглядывая меня очень внимательно. – Знаешь, мне нужно уйти. Я лишь ненадолго пришла поздороваться с тобой и сказать, что завтра тебя представят королеве. Ты придешь?

– Да-да, приду, конечно… Королеве?

– Да. Для всех онимейцев королевства это большое событие, поэтому человека представляют королеве.

– Ого! Вот это почести.

– Я пойду, Лексий. До завтра, – она близко подошла и слегка прикоснулась губами к моей щеке, словно шелковая нить нежно проскользнула по коже. Я не мог оторваться, следил за каждым ее шагом до тех пор, пока она полностью не скрылась за дверью. Только теперь до меня дошло, что я даже не попрощался. Невероятная!

Какое-то время я был предоставлен сам себе. Я обошел еще раз комнаты первого этажа и заглянул в понравившийся мне кабинет. На полках стояли книги, вполне обычные, точно такие же, как у нас. Хм, тут было много книг на английском, кажется немецком, потом то ли на китайском, то ли на японском языке. В общем, целая библиотека со всей Земли. На одной из полок я нашел томик Пушкина и еще Достоевского. Онимейцы изучают нашу культуру, ясно. Ну, или пришедшие сюда люди ностальгируют по земной жизни, читая классику. В кабинет вошла Тиса.

– Хотела предупредить вас, что ваше время уже на исходе. Завтра за вами приедет повозка и довезет сюда. Мы будем ждать вас здесь, в доме.

Время в этом мире так странно текло для меня. Я не понимал, сколько я здесь. То, казалось, будто целый день прошел, то, наоборот, что я лишь пару минут назад очутился в том лесу.

– Эммм, хорошо. Да, хорошо.

Только я сказал это, как ноги мои подкосились, словно их кто-то ударил сзади по коленям. И я очутился в своей кровати.

Часть 4

Будильник прозвенел что-то слишком рано. Кое-как я поднял себя с постели и пошел на работу. Мне срочно нужно что-то делать, иначе так я долго не протяну. Весь день уговаривал своего сменщика изменить график, чтобы он работал утром до трех, а я с трех и до закрытия. Правда, каждый день. После неудачных разговоров предлагал подмениться с друзьями. Но увы, работать без выходных, пусть и полдня, никто не хотел.

Утром колокольчик на двери звенел каждые пару минут, потому что  полусонные, как и я, горожане с зонтами в руках и мокрыми до колена джинсами забегали к нам взять свой любимый капучино на кокосовом.

– Ты чего такой вялый сегодня? – спросила моя напарница Катька. – Весь заторможенный какой-то, что делал-то всю ночь?

– Да, спал плохо, – криво вышло у меня ответ.

– И чего это? Неужели кто-то не давал, а?

Я не знал, как ответить, чтобы и другой мир не выдать, прекрасно помнил правила, но и скрывать мою невыспанность тоже бессмысленно, тем более так будет дней десять.

– Ну, гулял полночи, – ответил я.

– Ах, ну, Леша! Ну, говори, говори, кто она. Ой, Лешка, да неужели. Красивая?

– Очень. Потрясающая, – задумчиво отвечал я.

– Ох, ничего себе. Расскажи, – Катя прямо вылупила глаза от желания узнать.

– Пока не могу. Может, попозже.

– Ну что ты? Эх, ну с другой стороны понимаю: все еще начинается, все не точно. Пока романтика, ночные прогулки. Ах! Прелесть.

Я промолчал, пусть думают, что угодно, ведь правду они не узнают никогда.

– Ну, скажи, хотя бы, знаю я ее? Какая-нибудь наша постоянная клиентка?

– Нет, она здесь у нас не бывала. Ты ее не знаешь.

– А-а-а, Лешка, теперь еще интереснее! Скажи хоть пару слов о ней, я тебя пораньше отпущу сегодня.

Это предложение было мне невероятно на руку. И надо умудриться так рассказать, чтобы лишнего не выдать.

– Предложение, конечно, у тебя такое, что не отказать. Ну, что… Ты ее точно не знаешь. Не местная она. Случайно мы встретились. Ну, что… Высокая, стройная, длинноногая, глаза голубые, такие яркие, как небо в ясный день. Белокурая, волосы длинные.

– Ой, прямо? А кто она, откуда?

– Это пока не скажу.

– Работает? Учится?

– Эммм… Учится. Да. Знает много, умная.

– Ох, как у тебя самого глаза горят, когда ты вспоминаешь. Ну ладно, ладно, скрытный ты наш. Иди сегодня пораньше на часок, я все закрою. Беги к своей блондиночке. Чур, потом познакомь с красоткой своей.

Я бежал домой под дождем, уставший, не чувствуя холодных мокрых ног. Впереди два выходных и я могу спокойно выспаться. Но только после того, как побуду в новом мире. Я залез под горячий душ и, кажется, немного оттаял. Сразу завел будильник на нужное время и рухнул спать. Мне показалось, что прошло лишь пять минут, а будильник затрещал противной мелодией у меня под ухом. Глаза мои никак не открывались, но мысль о том, что через пятнадцать минут я буду уже на другой планете, быстро взбодрила меня. Я выключил везде свет, будто снова лег спать, взял монету в руки, приготовленные заранее зерна кофе и миндальное пирожное, которое купил сам у себя в кофейне. Блеск – и я переместился.

Действительно, в лесу меня на этот раз никто не встречал, зато на выходе из леса стояла повозка. Я сел в нее.

– Ну и что тут надо сказать? Эгей! Ну, пошла. Или как? Маршрут – мой дом. Я даже адреса не знаю.

Не знаю, на что именно откликнулась повозка, наверное, на «Эгей!», но через какое-то время она тронулась с места и повезла меня в дом. Так я и сидел, крепко прижимая пакет с зернами и пирожным. Около дома меня встретила Тиса и проводила в гостиную.

– Что-нибудь желаете? – спросила она.

– Нет, спасибо. Я тут хотел разобраться с кофемашиной. А молоко у вас есть?

– Да, есть, только оно отличается немного по вкусу.

– Если можно, принеси его мне.

Разобраться с этим новым для меня агрегатом было легко. Настроить, залить, проверить.

– Как интересно ты работаешь, – услышал я знакомый голос где-то позади себя.

Пилейла стояла и внимательно наблюдала за мной. Интересно, как долго?

– Эм… хочешь попробовать?

– Да, как мы и договаривались, – сказала она, приблизившись к барной стойке.

Я распечатал зерна, быстро отфильтровал кофе, согрел их местное молоко, взял самые красивые стеклянные бокалы, налил, совершенно машинально нарисовав сердечко, и подал Пилейле, положив на блюдце рядом ту самую пироженку, которую нес из кофейни. Пилейла почему-то смотрела на меня, широко открыв глаза, не решаясь браться за чашку. Почему она не берет? Может быть, это такая месть?

– Ты так красиво это делаешь! Как будто танец, – восхищенно проговорила Пилейла.

Вот уж такого я точно не ожидал. Вроде бы в сущности ничего особенного не сказала, а я смутился. Чтобы не встречаться взглядами, я тоже сделал себе кофе, а потом и первый глоток. Их местное молоко давало какой-то особый, слегка фруктовый оттенок, но в целом очень даже подходило. Пилейла только после меня взяла чашку в руку, медленно поднесла к губам и сделала маленький глоток. Ее взгляд ушел куда-то в сторону.

– Ну, и как тебе? – спросил я.

– Он немного горчит сначала. Но это даже приятно. Я не могу понять.

– А ты попробуй с пироженкой, – пододвинул я принесенное мной угощение.

Пилейла присела на барный стул, соблазнительно закинув ногу на ногу, и откусила пирожное. Ее глаза закрылись от удовольствия, а губы растянулись в улыбке. Потом сделала еще глоток кофе и протянула долгое «ммммм». Мне большего и не надо. Я только смотрел, как ее щечки расплываются от улыбки, как своими тонкими пальчиками она хватает кусочек и подносит к лицу, долго вдыхает миндальный аромат, закрывая глаза. Как же мне хотелось к ней прикоснуться! Как хотелось собрать губами крошки с ее тонких пальчиков. Я почти ничего не выпил, в горло не лезло. А Пилейла наслаждалась завтраком, каждым кусочком, каждым глотком так, что и у меня просыпался аппетит.

– Лексий, это прекрасно! – заключила Пилейла, допив все до самого конца.

Я был готов растаять, большей похвалы мне и не нужно было, только бы смотреть на нее, на ее идеально ровную спину, тонкую шею и гордо поднятую голову.

– Пойдем, покажу твой наряд для встречи, – сказала Пилейла, когда съела все до крошки.

Как быстро закончился наш молчаливый завтрак! Я был бы готов сидеть все оставшееся время и просто смотреть на нее. Мы поднялись на второй этаж, в ту самую спальню с огромной кроватью. Из спальни открывалась двухстворчатая дверь в следующую комнату, где с одной стороны был гардероб, с другой – вход в просторную ванную. Перед шкафами стоял манекен с моими одеяниями. Я даже не могу описать, что это такое, потому что не разбираюсь в одежде. Какой-то ярко-синий костюм, расшитый цветными бусинами, серебряными нитями, узорами и вензелями, с накидкой через плечо.

– А попроще, может быть, можно что-то? – неловко спросил я.

– Тебе не нравится? – спросила Пилейла.

– Я такое никогда не носил, – смущенно ответил я.

– Значит найдем другое, – Пилейла погладила шелковую накидку, проведя по плечам манекена.

Ох, как мне хотелось быть на его месте!

– У нас много всего. Найдем то, что подходит и тебе и случаю.

Пилейла распахнула шкаф, в котором были сотни всяких нарядов: костюмов, шляп, сапог и ботинок. Она стояла, разглядывая и выбирая. А мне не хотелось даже думать об одежде. Я делал шаг вперед и возвращался обратно, хотел было что-то сказать, уже набрал воздуха и не знал, что говорить. Не знаю, почувствовала ли она или просто поняла, но Пилейла повернулась и посмотрела на меня, ласково, нежно. Мозг мой, видимо, совсем отключился. Я подошел к ней совсем близко. С одной стороны ее платье слегка спало, обнажив прелестное плечо, к которому так и хотелось прикоснуться губами.

– Лексий, я вижу, что тебе не по себе. Ты боишься предстать перед королевой? – обернувшись, спросила Пилейла.

– Нет, – ответил я, а сам понимал, как начинает колотиться сердце.

– Это из-за Хаоль? – прищурилась она.

– Понимаешь, она красивая, но я не хочу быть с ней, – кое-как сказал я.

– Почему? Если она тебе кажется привлекательной, почему ты так стыдишься быть с ней? – она так наивно и честно спрашивала, будто не понимала.

– Ну, мне нравится другая девушка, а тут я был вместе с Хаоль… Это как-то…

– Ах, это. Вы так долго привыкаете, – Пилейла подошла ко мне близко, так, что я ощутил ее цветочный аромат. – Лексий, запомни, в нашем мире нет ревности, нет строгого дележа женщин и мужчин. Все вправе быть, с кем угодно. Понимаешь?

Я реально плохо понимал все эти странные объяснения, но стал осознавать, наконец-то, что мои развлечения никак не изменили хорошего расположения Пилейлы ко мне.

– А кто это тебе нравится? Ты можешь мне сказать или не хочешь пока? – прищурив глазки, спросила Пилейла.

– Хочу, – ответил я и потом…

Стыд и желание прикоснуться к Пилейле боролись во мне дикой баталией. Ведь я помнил, как она, там в саду, сидела передо мной, помнил, как нежны ее губы на вкус. В этот раз тело победило тараканов в голове. Я не смог сдерживаться, аккуратно обнял ее за талию, прижал к себе крепче и стал целовать. Как чудесны ее мягкие губы с легким сладким привкусом миндаля, я вкушал их медленно и поверхностно, смакуя каждый миллиметр, глотая дыхание Пилейлы. Потом поцелуи мои стали сильнее, захватив полностью ее. Ей не хватало воздуха, и я отпустил на мгновенье. О, какие полные счастья глаза смотрели на меня!

Я потянул за пояс платья. Узел моментально распустился, платье тут же соскользнуло с плеч,  не оставив ничего на моей эльфийской красавице. Как приятно было прижаться к ней полностью. Мой изрядно напрягшийся член, упирался в ее мягкий животик, отчего кровь еще сильнее приливала к нему. Рука моя нащупала гладкие шелковистые бедра, перешла на животик, а потом еще ниже и едва дотронулась до ее бархатистых губок там. Я медленно пальцем щекотал ее снаружи, дразня легчайшим прикосновениями быстро возбуждающуюся Пилейлу. Девушкам такое всегда нравилось.

Хватит уже позорных заминок. Я отказал ей. Ей, которая мне сразу понравилась. И переспал с ее подружкой. Отвратительная мерзость, за которую любая землянка отвесила бы оплеух. Пора исправляться. Подхватив на руки, я отнес Пилейлу в комнату и уложил на роскошную высокую постель. Она почти утопала в мягких покрывалах и жадно смотрела на меня диковатым глазами. Моя обычная одежда  быстро слетела на пол. Я лег рядом и стал с упоением целовать ее мягкую грудь, не упуская ни сантиметра теплой кожи, покусывая иногда твердые сосочки, отчего моя возлюбленная временами глубоко вздыхала, а румянец на ее щеках разгорался сильнее. Как прелестна ее кожа, как упруга грудь, от которой я никак не мог оторваться. Мой язык попробовал на вкус, наверное, каждую клеточку. Мне казалось, что ее кожа слегка сладкая с тонким, едва уловимым фруктовым вкусом. Я стал целовать ее выше, перейдя к шее, более нежно, легко, едва касаясь губами, не упуская из внимания острые плечики и ключицы. Затем перешел на подбородок и щечки, ощущая ее горячее дыхание, все сильнее окутывавшее меня. И, наконец, вновь вкусил ее миндальные губы, смакуя каждый поцелуй.

В это время рука моя спустилась к животику, слегка погладив его несколько раз, а дальше скользнула ниже, к ее бархату. На сей раз я зашел дальше, изучая ее глубже. Медленно проводил по самой чувствительной коже, не заходя глубоко, а лишь намекая на то, что мне хочется. Скользил самым кончиком пальца, едва касаясь, чуть задевая ее самые нежные части, будто нечаянно, а потом спускался, слегка погружаясь внутрь лишь на полфаланги пальца. Ее бедра стали двигаться в такт моим ласкам, пытаясь насесть на пальцы, но я дразнил мою голубоглазую нимфу и каждый раз убирал руку, возвращался к ее животику и начинал снова. Каждую ласку, доставлявшую ей волну удовольствия, я отчетливо ощущал по поцелую, прерывавшемуся на несколько секунд и возвращавшемуся ко мне вновь. Она будто замирала от удовольствия и затем оживала.

– Я не могу больше терпеть, Лексий. Ах, не могу, – услышал я скорее дыхание, чем слова.

Повторять было не нужно. Я быстро оказался сверху. Ее нежные пальчики обхватили мой горячий член и направили в нужную сторону. Мне не хотелось сделать неприятно, а вдруг эти женщины совсем другие. Очень медленно я вошел, ощущая жар, каким она пылала внутри. Пилейла обхватила меня за ягодицы и сильно прижала к себе. Ох, я бы мог кончить от одного только этого. Едва стерпел. Стал двигаться сперва медленно, пытаясь немного подумать о работе, чтоб растянуть удовольствие, но разве это было возможно? Потом чуть быстрее, еще быстрее, и глубже, до конца. Она отзывалась на мои движения, прижимая каждый раз меня сильнее. Я не мог сопротивляться этому быстрому возбуждению, и вскоре скорый оргазм настиг меня, заполнив мою возлюбленную столь желанной для их мира жидкостью.

Но останавливаться было рано, надо было успеть и ей доставить удовольствие. Я прижал ее сильнее к постели, почти полностью перенеся мой вес, продолжал, ощущая, как она чаще дышит, как каждое мое движение отзывается ответным шагом. Она жадно ловила воздух при каждом вдохе и жарко выдыхала. Ее взгляд, такой туманный, блуждал где-то далеко. Нет, моя эльфийка, я не уйду от тебя, пока не услышу то, что должно было прозвучать еще два дня назад. На каждый мой глубокий толчок она замирала и делала легкий быстрый вдох. Значит, любишь глубоко, моя хорошая? Понял. Я сбавил темп и стал входить в нее до самого конца и дожимал бедрами, замирая на секунду. Это быстро сработало. Сладкий вдох с протяжным стоном раздался в комнате и заполнил своды высокого потолка, награждая меня за приятные труды. Возможно, что все за стенами комнаты слышали эти звуки. Пусть слышат. Пилейла еще часто дышала, откинув голову назад и закрыв глаза, а я смотрел на это неземное лицо. Разве может быть что-то прекраснее вида женщины, только что испытавшей оргазм?

***

Я почти уснул на этих мягких простынях, ведь по моему времени было где-то около часа или двух ночи. Пилейла лежала рядом, приобняв меня. Дверь в комнату открылась, вошла Тиса с подносом. Я резко дернул простыню, накрыв себя и Пилейлу. Нервов моих не хватит на их нравы. До меня донеслось легкое хихиканье служанки. Она поставила поднос мне на кровать: