Онимейка

– Пойдем, – сказал Пилейла, взяв меня за руку.

Как только мы остановились, все эти сотни людей разом стали разглядывать меня: то замолкали, то охали, то шептались друг с другом. Я чувствовал себя как животное в зоопарке. Пилейла привела меня на возвышение, на котором стоял дом. Мы стояли чуть выше остальных, как на пьедестале, перед сотнями глаз, как мне показалось, только и смотрящих на меня одного. Она громко произнесла:

– Дорогие жители нашего царства! Я рада приветствовать вас и представить нашего нового гостя. Прекрасного человека Лексия!

Все радостно завизжали, захлопали в ладоши, откуда-то заиграла музыка, что-то бабахнуло, посыпались конфетти. Через пару минут, когда возгласы чуть утихли, Пилейла подняла руку. Все разом замолкли и Пилейла продолжила.

– Итак, нашего нового гостя первой нашла Хаоль. Хаоль, прошу.

Хаоль быстро вбежала по ступенькам, схватила меня за руку, прижала мою ладонь к своим губам и долго целовала ее. Я было хотел выдернуть руку, но помнил о просьбе Пилейлы сохранять традицию.

Музыка играла все громче, ее удары вибрировали звоном в моей голове. Все шумели и прыгали как на стадионе. Хаоль стиснула мою руку так, что пальцы начали неметь. А Пилейла стояла гордая,  широко улыбаясь и покровительственно разглядывая присутствующих.

– Так, времени мало, скоро ты вернешься в свой мир. Нам нужно еще обойти всех, – сказала она мне и Хаоль.

 Это было какое-то сумасшествие. Мы спустились со ступеней: Пилейла шла впереди, я за руку с Хаоль – сзади. Люди и эти странные существа кланялись нам по мере нашего движения. Я съежился от этих непривычных мне почестей, шагая скрюченный и озиравшийся на окружающих с диким недоверием.  Иногда мы останавливались, чтобы перекинуться парой слов с многочисленными приглашенными на этот праздник.

Я чуть отшатнулся от верзилы, больше двух метров, который резко и отрывисто прорычал что-то мне в лицо. Он был огромен, его руки, столь широкие от накачанных мышц, видимо, не помещались в стандартную одежду, потому от его пиджака оторвали рукава так, что получился жилет. Ярко-красная кожа почти светилась на солнце (наверное, их звезду называют иначе, но я не знал как). Он, этот краснокожий, как и все другие краснокожие, был сгорблен, но вблизи я понял, отчего. У этих существ не было шеи. Голова росла прямо из плеч и не сверху, а как бы немного спереди, что казалось издалека горбатостью. Что больше всего меня поразило, так это то, что над кирпичными густыми бровями у него был ряд шипов или маленьких рогов.  Прямо там, где у людей лоб. Не иначе как адский приспешник поднялся повеселиться с людьми… и онимейцами. Крупный широкий нос мощно захватывал воздух, а ноздри каждый раз при этом раскрывались шире раза в два. Я не понимал его грубого рычания и просто пялился на рога.

– Не бойся. Киды с виду страшные, конечно, но вполне дружелюбные. Голос у них и манера грубая, но они не лишены чувств, сострадания и милосердия. А такая внешность сформировалась из-за сложных условий жизни на их планете, – Пилейла успокаивала меня.

– А еще, знаешь, у них огромный! Такой большой, – Хаоль показала руками чуть ли не полметра. – Некоторым девушкам очень нравится.

– Тебе-то уж точно нравится, – смеялась Пилейла.

Хаоль ласково посмотрела на этого гиганта, и тут я заметил, как в углу его рта появились морщинки, и глаза сильнее сузились. Видимо, это было подобие улыбки.

– Киды – хорошие мужья, они все готовы сделать ради своих жен, – Хаоль погладила руку этого гиганта, раза в два превосходящего ее.

Тут верзила повернул свое рогатое лицо ко мне и отрывисто что-то проговорил. Кажется, мне даже прилетело что-то от его слюны.

– Тинант спрашивает, как тебе понравилось в королевстве, и решил ли ты здесь остаться? Еще он говорит, что рад познакомиться и готов помочь, если нужно, – перевела Пилейла. Как я потом узнал, только онимейцы и еще одна раса обладали способностью передавать речь через мысли; другие этого не умели.

– Я, я даже не знаю. Я еще мало что понимаю, не решил, короче. За предложение помощи спасибо, но… – я едва выговаривал слова. – Я обязательно обращусь, когда мне понадобится помощь. Просто пока… сейчас, вот в данный момент, ничего не надо.

Кто его знает, может, у них неприлично отказываться, потому на всякий случай ответить надо мягко. Краснокожий что-то пробормотал, а мы сделали несколько шагов вперед. Только сейчас я заметил, что мимо нас постоянно проходили голые или полуголые онимейки. Я, сам того не замечая, задерживался взглядом на них…  Тут к нам подбежал какой-то рыжий дядечка, схватил меня за руку и стал трясти. Дядечка определенно был человеком, лет семидесяти, немного лохматый, небритый, в старомодном, но хорошем костюме. Он говорил на незнакомом мне языке, что-то северное, грубовато звучащее.

– Это Вигго. Он с твоей планеты, – пояснила Пилейла.

– Да? Откуда? Спроси, откуда он, – заинтересовался я.

Пилейла даже не успела спросить, как Вигго сам начал тараторить, отчеканивая резкие звуки своей речи.

– Он говорит, что на Земле жил в Норвегии. Лексий, а ты знаешь, где это? Это близко к тебе? – Пилейла уставилась на меня.

– Нет, это далековато.

– Пойдем, он ничего интересного не расскажет, – Хаоль дергала меня за руку, чтобы идти дальше.

– Но я хотел узнать… – почему-то человеческое общество мне в тот момент очень было необходимо.

– Ничего особенного, обычный человек. Как и ты, попал сюда около сорока лет назад. Остался. Какое-то время очень хорошо исполнял свою миссию, – поясняла Пилейла.

– У меня несколько подружек рождены от его спермы, – заметила Хаоль.

– Увы, потом его жизнь стала непоследовательной, он перестал хорошо питаться, просил еды с Земли. Но еды скверной. Стал принимать алкоголь, который делали некоторые киды. В общем, здоровье его ухудшилось, и рождающиеся дети стали слабыми и больными. В конце концов, решили его вывести из доноров. Теперь он просто живет в своем небольшом доме, ничем не занимается, кроме кутежа и веселья. Женщины почти не приходят к нему, – Пилейла с отвращением произнесла последнюю фразу, как наивысшее наказание.

– На каждого мужчину у нас очередь из молодых и не очень молодых женщин, – продолжила за нее Хаоль. – Всем хочется секса с человеком. А к нему почти не хотят ходить. Он… он плохо обращается. Грубит и делает больно. Делал, теперь уже никто не хочет бывать у него.

Вигго что-то болтал на своем языке, казалось, он был слегка безумен в своих пылких речах. И что он там говорил? Мы еще приветствовали нескольких онимейцев, почтенных дам, парочку этих странных оборотнеобразных существ и краснокожих. Лица мелькали передо мной, я уже плохо различал их. Единственное, что бросалось мне в глаза – это несколько горбатых кидов, тискающих за обнаженные попы своих изящных онимейских подружек. Мы обошли дом, с другой стороны которого была более тенистая часть сада с большими кустами и деревьями.

– Пойдем в дом, – сказала Пилейла коротко и отрывисто.

Мы пошли по извилистой тропинке. Здесь было меньше гостей, но стояли столики с угощением, лежали смотанные пледы. Небольшие компашки сидели на траве с корзиночками, наполненными разной вкуснятиной, пили из высоких бокальчиков.

– А что они пьют? – я понял, что онимейцы не приветствуют алкоголь, тогда интересно, что у них в бокалах.

– Соки из сочных фруктов. Особенно от зилиана – это такой ароматный плод. Сок его невероятно полезен, наши девушки собирают…

Я не дослушал Пилейлу, потому что шея моя чуть не свернулась от картины сбоку. Мы проходили вдоль полянки, на которой забавлялись две парочки. Одна черноволосая онимейка лежала на траве, вытянув руки над головой, совершенно без одежды, чуть согнув ноги в коленях. На ее белоснежном теле были разложены  оранжевые ягоды: в ямочке на шее, между грудей, на животе, несколько крупных ягод ровным рядком наполовину утоплены в ее прелести пониже живота. Краснокожий кид, чуть меньше своего сородича, с которым мне довелось недавно познакомиться, лежал на животе рядом и медленно поедал ягоду за ягодой, слизывая их с тела своей подруги. На каждую ягоду девушка сладко вздыхала и явно ждала, когда ее кавалер дойдет до самого низа.

А вторая пара, метрах в двух, уже активно занималась финальной частью своих утех. Огромное красное тело, покрытое сплошь мышцами, резко и четко вколачивало свою длинную анатомию в онимейку, издавая пыхтящие низкие звуки. Его яйца невероятных размеров громко шлепали не только по нежной коже своей возлюбленной, но и как камень каждый раз падали на землю и отрывались снова. А под этим гигантом едва виднелось хрупкое тонконогое создание,  почти полностью поглощенное своим властителем. Я видел только ее широко расставленные ножки и руку, вцепившуюся ногтями в крепкие красные ягодицы. Холодный пот выступил на моей спине, а кровь явно начала приливать к нижней части тела.

– Видишь, как весело можно проводить здесь время, – Хаоль еще крепче прижалась к моей руке.

 Мы втроем вошли в дом. Прошли через несколько комнат, поднялись на второй этаж. Это была спальня. Огромных размеров кровать, богато украшенная, застеленная какими-то шелковыми простынями, стояла как главное украшение комнаты. Неподалеку располагались несколько кушеток изогнутой формы, явно для экспериментов с разными позами. На противоположной стороне от кровати – небольшое, но высокое, кресло, перед которым расстелен мягкий ковер, а у окна – два низких кресла и столик с едой и напитками. Все было изысканно украшено, без аляпистости, аккуратно и при этом красиво. Повсюду на мелких столиках стояли подсвечники, вазочки с цветами, ягодами (да, намеки я понял). Здесь сразу чувствовался привкус веселья и плотских утех.

– На сегодня осталось мало времени. Хаоль имеет право пообщаться с тобой наедине, – Пилейла сказала это спокойно, но ее голос чуть дернулся. Она улыбнулась и вышла, прикрыв дверь.

– Лексий, какой же ты красивый, – Хаоль гладила мои руки и плечи.

– Постой, постой. Мы же не это, не будем…

– Как ты захочешь. В нашем мире все только по согласию. Я вот тебя очень хочу, ты не представляешь, как! – она так мило морщила лоб и широко улыбалась.

У меня же в горле пересохло. Я немного отстранял ее от себя. Ох, ну и ситуация, никогда бы не думал, что в такую попаду.

– Пойдем, ты утомился от наших этих церемоний, вот присядь, перекуси, –  Хаоль потянула меня за руку и усадила в высокое кресло.

И зачем оно сделано? Не самое удобное: ноги мои едва доставали до пола, чтобы их можно было поставить, а спинка довольно сильно откинута назад. Хаоль принесла маленькую тарелочку с фруктами и бокал с напитком.

– Этот напиток зилиана. Он очень полезен для людей и онимейцев, там столько полезного. И бодрит сразу, – Хаоль подала мне бокал.

Странный, но довольно приятный сладко-кислый вкус. Пустой бокал Хаоль унесла, присела на ручку кресла, совсем близко ко мне и смотрела, как я ем фрукты. Аппетита, само собой, в этой ситуации у меня не было. Но я ел. Ел, чтобы занять себя чем-то и не говорить. Хаоль же следила за мной, и болтала, болтала.

– С тобой, Лексий, столько женщин ждут красивых детишек. Ой, как ждут. Это праздник! Я так хочу, чтобы тебе у нас понравилось, чтобы ты полюбил наш мир. Наш мир такой же красивый как у вас, но в нем нет агрессии и войн, таких трудностей, как у вас. Наш климат прекрасен. У нас можно заниматься, чем хочешь, с кем хочешь, – она томно посмотрела и подмигнула мне. – Можно творить, выбрать любую профессию, заниматься наукой, изучать другие миры, путешествовать по космосу, строить города. И любить. Любить женщин, столько, сколько на Земле у тебя не получится.

 Хаоль принесла мне другую плошку с фруктами. Надо сказать, Хаоль очень привлекательна. Невысокого роста, ярко-рыжая, с невероятного цвета бирюзовыми глазами. Она была чуть крепче, чем ее стройные подруги – очень пышная грудь, крупные ягодицы и округлое личико, отчего смягчалась острота скул и подбородка. Она, больше всего из онимеек, была похожа на человеческую девушку.

– Вот, попробуй, землянам эти нравятся, – она протянула плошку с другим фруктом.

 Я пробовал кусочки чего-то, похожего на киви с манго. Приятно сладкие, с легкой кислинкой. Пока я на несколько секунд отвлекся на фрукты, Хаоль одним движением расстегнула эту несчастную застежку на моих брюках, быстро приспустила их вместе с трусами, мой, слегка напряженный от всего сегодня увиденного, член показался ей во всей красе. Я почти подавился фруктами, и хотел было натянуть всю одежду обратно, но руки мои были заняты тарелкой и кусочком фрукта. Рыжая хитрюга специально сделала так, чтобы я ничего не мог сделать. Она быстро спустилась на коврик, взяла пенис в руки, мягко обхватила его пухлыми губками и посмотрела на меня огромными радостными глазами.

– Что ты делаешь? – чуть не выплевывая еду изо рта, проговорил я, неловко ворочаясь на месте.

Только теперь я понял весь замысел этого чудного кресла, перед которым Хаоль было очень удобно стоять на коленях, а мне – полулежа смотреть прямо на нее. Во мне дико боролись стеснение перед этой почти  незнакомой рыжеволосой красоткой и нарастающее желание еще больших ласк от нее. Ох, да разве можно так? Кто она, где вообще я? Но она, огненно-рыжая, так ласково скользила яркими губами и язычком по быстро вставшему члену, сочно всасывала головку, плотно прижимала ее языком, а ручками щекотала или переминала мошонку, что я весь напрягался и сжимался от удовольствия. Еще больше возбуждало меня то, как она смотрела! Бирюзовые глазища были полны счастья от желанного для нее события. А я сидел и не смотреть на все это просто не мог.

– Остановись, – четко приказал я ей. Она замерла, потом выпустила меня и отклонилась.

Я встал, наконец-то убрал на пол эту мешавшую мне плошку. Хаоль встала с колен, сложила руки на груди и смотрела на меня испуганным взглядом котенка, разбившего чашку, и непонимающе быстро дышала.

– Что-то не так? Тебе не нравится? – почти со слезами проговорила она.

Моего ответа она не дождалась. Одной рукой я обхватил ее за талию, прижал к себе, другой расстегнул пуговицы платья. Ее крепкая большая грудь, такая плотная и круглая, почти выпрыгнула из одежд. Моей ладони хватало лишь наполовину, чтобы обнять эту нежную округлость. Лицо Хаоль преобразилось. Испуганный котенок исчез, она заулыбалась, а щеки загорелись румянцем. Она быстро расстегнула оставшиеся пуговки, скинула платье и очутилась передо мной в прелестной обнаженной красоте. Как приятно было ее трогать, гладить бархатную кожу, сжимать упругие груди и ягодицы!

Хаоль на несколько секунд освободилась из объятий, одним махом спустила мои брюки с трусами до конца, ловко сняла с меня кафтан. Я лишь скинул сапоги. Она взяла меня за руку и повела к кровати.

Хаоль прилегла на краешек высокой постели и, не отрывая от меня взгляда, легла на спину, скользя на попе ближе к центру, толкаясь ножками и помогая себе руками. О, как это было красиво! Я забрался на нее, обхватил ее бедра, и медленно и аккуратно вошел, едва сдерживая возросшее желание. Я несколько раз мягко входил, каждый раз глубже, притягивая ее бедра к себе. Она лежала, сладко вздыхая, раскинув руки в стороны. Я прижался к ней, прильнул к ее шее и стал целовать, целовать, переходя на подбородок и ушки. Мой торс плотно прижимался к ее пухлой груди, и это еще сильнее возбуждало меня, заставляя ускорять свой темп. Еще быстрее, прижимаясь к рыжей красотке, входя все глубже и резче. Много ли мне надо было? У меня давно не было секса. Яркая вспышка быстро настигла меня, закружив голову, кажется, я даже падаю…

Через секунду я очнулся в своей комнате, лежа в кровати. Голый. Сердце мое колотилось, дыхание еще было частое. Ха-ха. Ну и успел же я вовремя. Я ощупал кровать. Даааа. Успел еще в том мире. Ну и ну!

Часть 3

Я проворочался еще около часа, прежде чем смог уснуть. В моей голове крутились другие планеты, технологии, расы оборотней и краснокожих, прелестные голые девушки. Неужели, я один из немногих, кто знает о другом мире, других расах, перемещениях в пространстве, беспилотных каретах. Пилейла – она поражала меня своей красотой, нежным, текучим как флюид обращением и удивительными знаниями, которые будоражили мой ум. А я? Я переспал с ее подругой. Не смог выдержать рыжего напора. Красива, кто спорит. Как же я теперь Пилейле в глаза посмотрю?

Конечно же, я плохо выспался, устало побрел на работу, уже с утра желая, чтобы скорее наступил вечер. Хоть клиентов сегодня в кофейне было не очень много, но все же посидеть и подремать времени не нашлось. Последние полчаса тянулись как слизняки по шершавой поверхности. Было без пяти девять. Кофемашина давно была вычищена, протерты поверхности, коробки составлены на место. Тут дзынькнула дверь. Черт! Кого дернуло прямо перед закрытием зайти сюда? Сутулый паренек долго выбирал, что бы ему хотелось, совершенно не замечая моего явно недовольного лица. Наконец, он решился. Я мигом наварил ему американо, парень забрал свой стаканчик и медленно вышел. Он никуда не торопился, в отличие от меня. Я наскоро снова все протер. Осталось зафиналить кассу, выключить все, и можно бежать домой. Давно я с такой скоростью не бегал: сперва до автобуса, который чуть было не уехал из-под моего носа, потом до дома, чтобы не терять ни минуты.

Наконец-то дома.Быстро сходил в душ, приготовил себе одежду: я пока не очень готов ходить голышом по их миру. Еще больше двух часов. Я завел будильник на полночь и постарался подремать. Хотя мне и хотелось спать весь день, как назло, именно вечером заснуть у меня не получилось. Поглядывал на часы временами, но они прибавляли каждый раз минут по пятнадцать. Кто бы мог подумать. Замки, принцессы, другие миры. Как вообще после этого можно жить в обычном мире и не говорить об этом всем? Как держать такое внутри себя? Я вздрогнул от будильника, так неожиданно заоравшего над моим ухом. Видимо, я все же провалился в сон. Холодная вода на лицо, и вот я уже проснулся. Почистил зубы, оделся. Время почти пришло. Я взял в руки монетку. Она снова перелилась золотым блеском. Теперь это меня не пугало.

Снова лес, высокие сосны. Надо будет спросить, как называются эти деревья. Поднявшись с травы, я увидел миловидное личико служанки Улины, которая хлопала в ладоши, радуясь моему приходу. На этот раз она приехала на беспилотной машине. Мы быстро добрались до дома, где вчера развернулось гуляние по случаю моего прихода. Моего дома! Язык не поворачивался назвать его так. В доме было полно симпатичных девушек, которые облепили меня, засыпая вопросами.

– Чем вы желаете позавтракать сегодня?

– Сколько девушек хотите для ласк?

– К вам пришли доктора.

Девушки тараторили, не давая мне ответить. Доктора, ого! За первые полчаса меня осмотрели со всех сторон: две взрослые женщины в голубых брючных костюмах. Они взяли мазок изо рта, отрезали две волосинки, просканировали каким-то прибором, просто проведя им сверху вниз. Задали кучу вопросов, в том числе о родителях, о дате и месте рождения по земному времени и о другом.

– Это что? Все что ли? – удивился я.

– Да, материала достаточно, – ответила женщина, складывая образцы в небольшой чемоданчик.

Видимо, заметив мое недоумение, одна за врачей пояснила:

– По капле слюны можно определить почти полный спектр характеристик в состоянии здоровья человека, сделать генетический анализ, понять биохимию крови и других жидкостей. По волосам – отследить динамику состояния организма за последние несколько месяцев. А прибор сканирует пространственные формы и ориентацию всех органов, тканей и костной системы. Все это вместе дает полную картину о вас.

Я только кивнул головой, не желая показаться совсем тупым. Доктора ушли. Я вернулся в гостиную, ко мне подбежали девушки, снова закидывая вопросами. Мне же хотелось узнать, где Пилейла.

– Меня зовут Тиса, я буду вашей главной помощницей в этом доме, – сказала  хрупкая маленькая онимейка, скромно стоявшая посреди других девушек.

Она была очень просто, по-человечески, одета в длинное платье, украшенное чистым фартуком. Ее простое и ничем не выделяющееся лицо, выразительные оливковые глаза, казались мне очень похожи на человеческие. Будто она тоже с Земли, и доверять ей можно.

– Пойдемте, я вам покажу ваш дом, – Тиса показала рукой на дверь, ведущую в большой коридор.

 Я последовал за ней, убегая больше от этого столпотворения, а не ради экскурсии.

– Мы с вами в гостиной. Кстати, здесь поставили аппарат, в точности сделанный по примеру ваших, на котором вы делаете кофейные напитки. Для вас, – немного с гордостью произнесла Тиса.

Мы прошли дальше в коридор, затем в следующую дверь.

– А вот здесь находится наша кухня. Обычно здесь бывает много народа, но, поскольку вы появляетесь лишь на короткое время, пока… то полноценных обедов мы пока не готовим. Хотя, господин Лексий, если хотите, можем сделать что-нибудь, – она посмотрела на меня в предвкушении положительного ответа.

– Нет, нет, спасибо. Я не голоден.

– Зато для мужчин, живущих постоянно, мы готовим самое вкусное и полезное. Вот здесь небольшая кладовая, а вот тут, – мы вошли в другое помещение, – ваш кабинет.

 Мы зашли в относительно небольшую комнату в английском стиле, с массивными темными столами и шкафами, заполненными книгами, широким камином, плотными шторами над высокими окнами.

– Здесь, если нажать на эту кнопку, откроется компьютер. Вы можете изучать наш мир, посмотреть любую информацию о планете, о жителях и животных, ее населяющих, – когда Тиса нажала на деревянную кнопку на простой на вид дверце шкафа, та открылась и из глубины выдвинулся большой монитор: тонкий и светлый.

Наверное, я сильно удивился, потому что Тиса смущенно улыбнулась, довольная тем, что смогла произвести на меня впечатление.

– Второй этаж посмотрим чуть позже, а сейчас пойдемте в сад.

Мы вернулись в гостиную; из нее вышли через центральную парадную на улицу и обошли дом. Еще вчера здесь был шумный праздник, а сегодня так тихо и безмятежно. С обратной стороны дома был роскошный сад: высокие деревья и кусты создавали целый лабиринт из зеленых улочек, почти каждое дерево было оплетено ползучими растениями с цветами разных форм и размеров. Тонкие цветы деревьев спускались вниз плотными шторами, закрывая проход в каждую последующую часть сада, открывающую новые потрясающие растения, арчатые своды и тоннели, поляны с ярким газоном и маленькие островки отдыха с качелями, кушетками для отдыха и столиками для еды.

Хотя сад был не таких огромных размеров как королевский, по которому в свое время мы долго шли, чтоб просто попасть в замок; мой сад был спроектирован так, что в нем было множество отдельных укромных уголков, скрытых от посторонних глаз. Одни места на поляне под солнцем, другие в густой тени кустарников, третьи у фонтана. Какой-то тонкий запах донесся до моих рецепторов: что-то персиково-молочное, сладкое и аппетитное послышалось мне, будто спелые фрукты тают во рту, щекоча своей яркой сладостью.

– Чем это так пахнет? – спросил я, пока мы проходили по закоулкам сада.

– Вот этим, – Тиса взяла в руку крупный розовый цветок, листья которого выгибались наружу, – это очень ароматный Пилилиум. У вас в саду много их растет. Пойдемте. Вот здесь за высокими деревьями есть загоны для тиунов.

– Тиуны, это кто такие?

– Ой, вы сейчас увидите! Это милейшие создания. Все люди их любят.

Мы завернули по тропе к небольшой постройке с низкой крышей. От этого маленького домика тянулся простеньких забор из двух жердей, он окаймлял небольшую поляну и возвращался к постройке. Не сразу я заметил, что в дальнем углу поляны стояло какое-то огромное чудо, смутно напоминающее не то бегемота, не то огромного медведя. Оно было толстеньким, мохнатым с кудрявой коричневой шерстью; четыре плотные недлинные крепкие лапы чем-то напоминали ноги слона. Небольшая низкая голова, вытянутая вперед, слегка походила на конскую, но глаза располагались не по бокам, а сверху на морде. Тиса что-то то ли крикнула, то ли свистнула странным звуком, и это мохнатое чудо ловко подбежало к нам, подставило мордочку и будто ждало от нас ласки или угощения.

– Тиуны очень дружелюбны, любят общение, – Тиса чесала морду этому чуду, отчего тиун в блаженстве закрывал глаза и еще сильнее вытягивал свой крупный нос вперед. Я чуть с опаской протянул руку и погладил его по голове. Моя ладонь утонула в мягкой мохнатой шерсти.

– Тиуны как раз такого размера, который очень удобен для езды верхом. Вам могут запрячь его, и вы прогуляетесь верхом по городу.

– Да, как-нибудь, я это сделаю, – сказал я, и в это время мохнатое чудо, резко повернув голову, лизнуло мою ладонь, оставив склизкий след. Я одернул руку, будто обжегся.

– Вы ему понравились, – посмеялась Тиса.

– Да уж, – ответил я, вытирая слюни о джинсы.

– Кроме этой маленькой фермы в вашем саду есть фонтан и тропы для прогулок. Можем прогуляться.