Ирис и чертополох

– Шурале. – Илария улыбнулась.

Неприятная история в деревне была отчасти сглажена, но все же княжне теперь хотелось вернуться домой и все хорошенько обдумать, а заодно расспросить Зосю, ведь она местная и, возможно, слышала и о Мареке, и об Агнешке…

В слободе князь Давид надолго останавливаться не стал. Показал Иларии мастерские, расписную посуду, оружейные ряды, бакалейные лавки. Княжна с интересом ознакомилась с разными ремеслами, понаблюдала за работой мастеров и, не встретив здесь неприязненных и испуганных взглядов крестьянских девушек, немного успокоилась. Однако решила во что бы то ни стало выведать новый секрет дяди.

Эта поездка утомила Иларию, так что обратной дорогой она уже ничего не спрашивала и ехала молча. Есть ей не хотелось: в бакалейной лавке ее угостили медовым напитком и поднесли вкусные крендели и пироги.

Дорога обратно шла вдоль русла реки Вольшанка. Князь ехал рядом с племянницей, занятый, как и она, своими мыслями. Изредка дядя называл места, где они проезжали, и немного рассказывал о том или ином поселении: деревня Коваль была известна искусными кузнецами, а название Рыбацкой деревни говорило само за себя – здесь ловили рыбу и поставляли ее в город и к княжескому столу.

Уже подъезжая к замку, Давид поинтересовался у племянницы:

– Ты еще не разучилась стрелять из лука?

– Разумеется, нет. Хочешь возобновить наши уроки? – Илария улыбнулась. Ей по душе были занятия с дядей.

– Да, тебе бы не помешало владеть так же хорошо мечом и кинжалом, как ты владеешь луком.

– Главное, чтобы об этом не узнали тетя и бабушка.

– О да! – Давид переглянулся с племянницей и усмехнулся.

Во дворе, помогая Иларии спуститься с лошади, он тихо шепнул ей:

– Завтра поутру я буду ждать тебя в оружейной.

– Я приду, – так же тихо пообещала княжна.

Вечером, сидя у окна и слушая пение соловья в саду, Илария вспоминала поездку с дядей, и снова ей представлялись испуганные лица девиц и вспоминался голос старухи: «Так ведь как им втолковать? Боятся… Прости Господи, дело-то какое…»

Заслышав шаги служанки, Илария обернулась и тотчас обратилась к ней с расспросами об Агнешке и Мареке.

При упоминании этих имен девушка покраснела:

– Да глупости всякие болтают, вы не слушайте.

– И все же, что говорят? Скажи мне.

– Пани, да просто Марек невесту свою приревновал к князю. Агнешка-то у нас самая красивая девица на деревне была. Говорили, что к князю ездила она, свидания были у них… Агнешка уверяла, что у князя к ней дело было, но его подарки и тайные встречи уверяли всех в обратном, так что никто ей не верил. Лишь когда князь ее замуж выдал, выяснилось, что и в самом деле она невинна была. Тогда все сочли Марека пустым ревнивцем, который упустил свое счастье. А Агнешка между тем счастливо с мужем живет. Он ее очень уважает. Говорят, что и встречался князь с ней, чтобы Агнешке передать убогую. Жалеет ее князь, а в лице Агнешки нашел для нее опекуна.

– А почему тогда девицы убегают при виде моего дяди?

– Да после Агнешки видели его и с другими. Никто толком не поймет, какие у него дела с девицами, поговаривают всякое… Но я сплетням не верю, вы, пани, не подумайте. И дядюшку вашего уважаю.

Илария, видя, что больше ей ничего не добиться и продолжать этот разговор не стоит, отпустила Зосю, а сама глубоко задумалась. Тень, падавшая на репутацию дяди, настораживала княжну, но она пыталась отогнать подозрения.

Этой ночью ей снились соляные копи и русалки в озере, одна из которых приняла образ красавицы Агнешки и пыталась заманить князя в воду. Когда же Илария попыталась помешать ей и перехватить поводья коня, сзади подскочил Марек в образе страшного шурале.

Глава 5. Разговор в оружейной

Проснувшись поутру, княжна устыдилась ночных страхов и решила не допускать дурных измышлений о дяде, но все же по возможности выяснить, в чем причина страхов тех девушек из Старой деревни. Она помнила, что обещала дяде прийти в оружейную этим утром, и не заставила себя ждать. Возможно, однажды он сам расскажет ей эту историю.

Давид уже был на месте. В свете утренних лучей блистала сталь отточенного клинка в его руке. Он сделал несколько выпадов, прежде чем обернулся на шаги племянницы.

– Ну что, дорогая? Пора сделать из тебя воина, способного постоять за себя.

Князь пребывал в благодушном настроении и с улыбкой встретил Иларию. Глядя в его, казалось, искренние серые глаза, княжна подумала, что вчерашние размышления и домыслы лишены основания. Ну не мог дядя сделать что-то дурное, это просто какая-то ошибка… Эти глаза, улыбка не могут лгать. Князь добр и честен. Илария с детства знает его и любит. Не давая возможности сомнениям вновь поселиться в ее голове, княжна подошла к дяде и приняла из его рук меч, который оказался отнюдь не таким тяжелым, как она представляла.

– Я хочу, чтобы ты умела обращаться с несколькими видами оружия. – Князь указал на стену.

На солнце сверкали мечи, щиты разнообразной формы, удивляли изяществом луки и стрелы с особыми наконечниками, где можно было рассмотреть оттиск чертополоха. Были здесь и ножи, топоры, молоты, кистени с разными гирями, чеканы, алебарды, пики и копья. Отдельное место было отведено для богато украшенных восточных кривых кинжалов. В отдельном ящике хранился чеснок, являвший собой три переплетенных острых металлических крючка, – противоконное заграждение.

Илария осмотрела коллекцию дяди и серьезно сказала:

– Я не могу сражаться наравне с мужчинами, не под силу мне алебарды, пики и копья. Разве что при необходимости смогу пустить в дело нож и меч, да, пожалуй, кистень. Мне бы что-то небольшое…

– Кинжал? – подсказал Давид. – Сперва научись обращаться с мечом, а после будешь учиться метать ножи и кинжалы. Кистень довольно прост в использовании, лучше вспомним потом стрельбу из лука. – Глаза князя загорелись оживлением. – Начнем? Ты готова?

– Да. – Илария подняла меч.

Князь сперва показал племяннице примеры атак, выполняя их медленно и поясняя, как и с какой стороны отражать удары, после чего уже вошел в привычный для себя темп. Илария оказалась способной ученицей и с энтузиазмом орудовала мечом, правда, не так долго, как хотелось бы князю. Все же меч был немного тяжеловат, и княжна попросила сделать перерыв.

– У меня руки заболели, – призналась она, отложив оружие. – Давай перейдем на кинжалы? Я бы могла метать их в цель.

– Ты быстро устаешь, – с досадой заметил князь. – Искренне надеюсь, что тебе не понадобится защищать свою жизнь с оружием в руках. Вот, – он протянул Иларии кинжал, – попробуй попасть им в мишень у той стены. Встань сюда. – Он подтолкнул племянницу чуть вперед.

Заметив, что она неверно замахивается, князь взял кинжал, показывая, как нужно его держать, и огляделся по сторонам в поисках более интересной мишени. На глаза попалось яблоко, лежащее на столе в другом конце комнаты. Князь метнул в него кинжал. Лезвие воткнулось аккурат в сердцевину.

– Как ты это сделал?! – восхитилась Илария. – Яблоко лежало так далеко… Ты знаешь, дядя, отец говорил, мол, ты ни в одной битве не участвовал, но с оружием ты обращаешься превосходно. Я помню, еще пару лет назад наблюдала, как ты на саблях сражался со своим рабом-сарацином. Это он научил тебя всем этим приемам?

– Да, я многим обязан Гаффару. Он идеальный наемный убийца.

– Ты ведь не прибегал к его услугам? – Илария почувствовала, что вновь начинает сомневаться в дяде.

– На родине он был им, но здесь Гаффар исполняет поручения иного рода. О нем мало кто знает, поэтому он может шпионить для меня и оставаться неузнанным. А такие вопросы…– Князь сделал паузу. – Такие вопросы я предпочитаю решать сам в честном поединке, но в большинстве случаев мне помогает закон и венгерские юристы. У меня много друзей при дворе Карла.

Иларию успокоил ответ дяди. Упоминание о венгерских юристах напомнило ей еще об одном представителе этой нации.

– В частности, Велет, – сказала Илария, решив воспользоваться случаем и выведать хоть один секрет дяди. – Ведь он родом из Венгрии?

– Да, его мать оттуда, отца он не знает, – спокойно ответил князь, не выразив ни тени неудовольствия. Напротив, на время оставив тренировку, он вынул из яблока кинжал и, отерев его о платок, отложил в сторону, готовый удовлетворить любопытство племянницы.

– Велет бастард, – поделился князь, – его отдали учиться за границу, в Италию. К слову, он в совершенстве знает пять языков, прекрасно владеет кистью, а еще он талантливый архитектор. Под его руководством можно было бы перестроить Вестлицу… Мне не нравятся деревянные постройки. При пожарах они выгорают дотла, а у нас вся окраина города в избах, да и каменные дома нуждаются в реставрации. В Чехии и Венгрии каменщики потрудились на славу, и города теперь не только красивы, но и практичны. Да, нам бы брать пример с них да с Италии и Франции, где такая величественная архитектура! А школы… Нам тоже не мешало бы подумать об образовании населения, о своем законодательстве. Впрочем, мы заговорились. – Князь мягко улыбнулся и указал племяннице на мишень: – Давай так: попадаешь в центр или первый круг, и на сегодня я тебя отпускаю.

Илария не стала возражать. Услышанный ею рассказ никак не вязался со словами тети, открыто намекавшей на дурную репутацию художника. Быть может, она имела в виду происхождение Велета? Но неужели из-за того, что он бастард, она хотела отказать ему в гостеприимстве? Иларии показалось это чудовищно несправедливым.

– Да, Велет может быть очень полезен, – согласилась она, прицеливаясь. – Если я займу трон, то… – Кинжал вонзился в границу между первым и вторым кругом. – …то займусь обустройством городов и образованием.

– Неплохо для первого раза, – похвалил князь. Он вытащил кинжал из мишени и протянул его Иларии. – Прежде нужно заключить со всеми мир.

– Отец отвоюет новые земли, и будет мир.

– Это начало долгой войны, которой ты должна будешь положить конец.

– Я брошу еще раз, хочу попасть в центр.

Давид кивнул.

– Ты будешь встречаться с нашими союзниками до возвращения в Вестлицу? – поинтересовалась Илария, снова метнув кинжал. На этот раз он попал в первый круг.

– Да. – Князь обернулся на дверь и подошел к Иларии. – Они скоро приедут сюда, – чуть слышно добавил он.

– Попробуешь завербовать мне сторонников и предложишь им идею с Советом и новыми привилегиями?

– Я сделаю все, чтобы возвести тебя на трон.

– Знаешь, дядя, я боюсь, что это невозможно. У отца может родиться наследник. Да и мой брак с герцогом… Если Густав станет регентом, то едва ли я смогу отстранить его от государственных дел.

Илария подошла к мишени и вытащила кинжал. Отойдя на прежнее расстояние, она метнула его и наконец попала в центр.

– Ты неплохо справляешься, – улыбнулся князь. Он наклонился к Иларии и прошептал ей на ухо: – Доверься мне, и я все устрою.

Илария ничего не ответила. Какая-то смутная, неясная тревога закралась в ее сердце: что дядя намерен делать, как поможет ей?

Между тем князь вынул кинжал из мишени:

– На сегодня достаточно. Мы будем упражняться каждый день и к концу лета добьемся результата.

Глава 6. Семейные узы

В конце июля в город Вельсторш прибыли знатные феодалы, рыцари, крупные магнаты и воеводы. Все они остановились на лучших постоялых дворах города и вечером явились в замок Твердза.

Князь Давид не делал тайны из этой встречи. Он позвал гостей к ужину, решив присмотреться к каждому, а на следующий день после охоты уже вывести их на откровенный разговор.

Среди приглашенных были воевода Велимир из Копле и соседи князя Давида: Януш из Вольстани, Каспер из Цевронко и Мешко из Вицно. Их замки находились на Озерских землях, подаренных когда-то дедом князя Давида своим вассалам за воинские заслуги. Теперь, после объединения княжеств, и эти территории, и южные земли Залесья приняли власть Борислава. Но и князь Давид, и крупный магнат Бартош из Болотска, староста Залесья, были недовольны ущемлением прав и рвались к власти. Бартош приехал один, не найдя союзников на южных землях Рощистой Долины и Лебяжьего Кургана, где большой авторитет имел воевода Матеуш, поддержавший военную кампанию великого князя.

Зато с севера феодал Хайнрич из города Гажелицы, открыто выступавший против войны с Радвилом, откликнулся на призыв князя Давида. Старый Хайнрич был ярым сторонником объединения с Узурией и всеми силами ратовал за брак Иларии с герцогом Густавом.

За ужином князь Давид вел непринужденную беседу: рассказал гостям о ремонте в замке, о торговле солью, лесом и прочих вещах, не имеющих отношения к политике. Илария молча слушала дядю, изучая гостей. Из всех приглашенных княжна ближе всего была знакома с воеводой Велимиром и, несмотря на его грозный вид, симпатизировала ему, ибо знала его как человека порядочного, честного и доброго. Он был соседом князя Давида и нередко заезжал в Вельсторш по торговым делам. Другой сосед по имени Януш, старец с длинными волосами, пережатыми обручем, и редкой бородой с проседью, был тоже хорошо знаком Иларии, но его тихая, размеренная речь не вызывала в ней отклика, а лишь наводила скуку. С остальными феодалами Илария виделась редко и теперь с трудом вспоминала их. Каспер хоть и располагал к себе хорошими манерами и приятной внешностью, но до того был погружен в проблемы на своих землях, что не мог сосредоточиться на словах князя и сидел с отсутствующим видом. Лицо его было грустным и задумчивым. Бартош, плечистый рыжеволосый мужчина лет сорока, оказался слишком резким и грубым. Мешко, самый молодой из гостей, проводил большую часть времени вдали от столицы и занимался сельским хозяйством и оттого не умел себя подать в обществе. Его манеры и внешний вид оставляли желать лучшего. Кудрявые сальные волосы, заправленные за уши, неопрятная короткая борода и усы, сросшиеся брови, загар на болезненной коже и небрежность в одежде делали его похожим на рядового пехотинца. Иларии было неприятно его внимание, и она всякий раз отводила глаза, когда он смотрел на нее. А старый седовласый Хайнрич оказался излишне вспыльчивым и любящим разговоры исключительно о доблести своих воинов в борьбе с пруссами. Он был далек от мира, в котором жила Илария, и им сложно было понять друг друга. О вопросах ведения хозяйства и роли женщин в управлении делами он так категорично высказался, что Илария не смолчала и возразила ему, заметив, что здесь, в Вельсторше, женщины сами прекрасно ведут хозяйство и со всем справляются.

– Стало быть, вы, князь, передали все управление матери и супруге? – с долей небрежения удивился Хайнрич.

– Отнюдь, – возразил Давид, – я сам решаю дела, которые требуют моего вмешательства. Однако владения мои столь велики, что княгиням тоже есть чем заняться.

– Значит, и вы, княжна, не скучаете здесь? – поинтересовался Бартош.

Он был вдовцом и, имея взрослого сына и пятнадцатилетнюю дочь, подумывал о втором браке. Конечно, свататься к Иларии он не решался, но отказывать себе в удовольствии пообщаться с красавицей-княжной не стал.

– Да, мне нравится здесь бывать, – ответила Илария, переглянувшись с дядей.

Ей было неловко и досадно, что Хайнрич попытался ее словами унизить князя, и Илария искренне надеялась, что дядя не в обиде на ее неосторожное замечание.

– И надолго вы приехали в Вельсторш? – поинтересовался Мешко.

– До конца лета.

– Приезжайте к нам в Вицно, уверен, вам понравится.

– Непременно, Мешко, – отозвался Давид, перехватив вопросительный взгляд племянницы.

– И ко мне приезжайте, буду очень рад, – сказал Каспер, обращаясь больше к князю, так как надеялся решить с его помощью неурядицы.

Януш промолчал. Он наслушался историй о Мареке и теперь относился к соседу с некоторым предубеждением. Между тем приглашение нанести визит прозвучало от воеводы Велимира и магната Бартоша. Хозяин замка не отказал им, но и прямого согласия не дал.

После ужина князь проводил гостей и условился завтра поутру отправиться в лес на охоту. Он намекнул, что вечером не мешало бы поговорить «о деле». Возражений не нашлось, и, договорившись о времени, они расстались.

Уже смеркалось, на небе слабым силуэтом вырисовывались очертания родившегося месяца. Во дворе было тихо и безлюдно. Князь укутался поплотнее в плащ и поднял взгляд на окна. В комнате Иларии горел свет, и Давид решил зайти к ней.

Они встретились на пороге комнаты. Илария сама хотела обсудить с дядей приезд гостей и тут же обратилась к нему с расспросами.

– Как все прошло? Гости остались довольны встречей? – В ее глазах горел неподдельный интерес. – Они ведь поддержат нас?

– Знаешь, хорошо быть королевой, которой все восхищаются, ради которой приезжают рыцари из других земель, не находишь? – Давид оперся на косяк двери и улыбнулся.

– Но мы ведь не поедем к каждому с визитом?

– Посмотрим. Нужно договориться с феодалами, ты ведь сама это понимаешь. Завтра после охоты я встречусь с ними, и, если они будут согласны признать тебя наследницей, ты лично поговоришь с ними. Так что будь поблизости, договорились?

– Хорошо, только я ведь должна понимать, что говорить им…

– Об этом не беспокойся. Нужно будет лишь подтвердить те привилегии, что я озвучу.

– Те, о которых ты говорил мне во время лесной прогулки?

– Да.

– Хорошо, но прежде ты зачитаешь их.

– Разумно. – Князь оценивающе взглянул на племянницу. – Завтра до вечера ты свободна. Можешь заниматься чем хочешь.

– А тебе я желаю хорошей охоты. Надеюсь, ты сумеешь загнать не только дичь, но и…

– Расставлю силки для наших гостей и заставлю их проглотить приманку? – Давид усмехнулся, ход мыслей племянницы пришелся ему по нраву.

– Но для них это ведь тоже выгодно, – поспешила оправдаться Илария, почувствовав, что ее намек истолковали слишком прямолинейно и грубо. – Ты так говоришь, словно мы их обманываем…

– Эта была твоя мысль, заметь. – Давид ласково потрепал ее по волосам. – Ладно, иди спать, завтра все решим.

Илария пожала ему руку на прощание и исчезла за дверью.

Оставшись один, Давид еще какое-то время стоял в коридоре, погруженный в размышления. Шорох платья позади заставил его обернуться. Старая княгиня молча смотрела на пасынка.

– Вы пришли к Иларии? – поинтересовался Давид.

– Ты опередил меня. Должна заметить, мне определенно не нравятся твои дела и то, что ты пытаешься втянуть в них юную девушку.

– Матушка, не вмешивайтесь. Оставим эти разговоры. – Давид хотел пройти мимо и спуститься вниз, но мачеха окликнула его:

– Со своими заговорами ты совсем оставил супругу. Я настаиваю, чтобы сегодня ты посетил Сильвию. Она страдает от одиночества, месяцами ни одного ласкового слова от тебя не слышит, в то время как Илария окружена твоей заботой и вниманием. И все ради чего?

– Смотрю, у моей супруги какая-то нелепая, глупая ревность, если она вас подсылает ко мне.

– Я сама пришла, Давид. Сильвия не просила меня об этом.

– Тем паче. Предоставьте нам самим решать семейные вопросы. Не становитесь посредницей между мужем и женой.

Не дав мачехе возразить, Давид поспешно спустился по лестнице.

Княгиня покачала головой и чуть слышно добавила:

– Илария будет любить и почитать своего мужа, а ты вернешься навсегда в Вельсторш к Сильвии. Она родит тебе ребенка, наследника… Да, непременно родит.

Спустившись к себе, Давид, досадуя на мачеху, припомнил все старые обиды, ее попытки вмешаться в его личную жизнь, бесконечные непрошеные советы и подстрекательства супруги, которые вызывали в нем лишь раздражение.

Князь велел своему постельничему Казимежу принести вина, а сам прошел в смежный со спальней кабинет, где на столе лежали свитки пергамента: предложения для магнатов и родовитой шляхты – все то, что могло склонить феодалов на сторону Иларии. Решив еще раз изучить манускрипты, князь попросил Казимежа оставить ему несколько свечей и кувшин с вином.

Углубившись в чтение, хозяин замка не сразу обратил внимание на странный вкус напитка, и лишь когда почувствовал, что ему становится душно, а пульс участился так, что стало тяжело дышать, он открыл настежь окно в спальне. Некоторое время князь стоял, вдыхая ночной прохладный воздух. Русые волосы его разметал ветер. Мало-помалу становилось легче, но вместе с тем навязчивая мысль посетить Сильвию не отпускала его. Князь отбрасывал эту затею, которая прежде не прельщала его. Однако в какой-то момент желание победило.

Когда Давид вошел к супруге, она еще не спала, как видно, ожидая его. На ней была плотная, наглухо зашнурованная сорочка, доходящая до пят. При виде супруга Сильвия встала со стула и поспешила навстречу.

– Твоя матушка сказала, что ты сегодня придешь ко мне.

– Она весьма самонадеянна, – с усмешкой заметил Давид, прикрыв за собой дверь.

– И все же ты здесь… – Сильвия старалась придать голосу уверенности и скрыть дрожь в руках.

Давид откинул со лба косые пряди волос. В свете огня сверкнули перстни с драгоценными камнями на его руке. В движениях князя ощущалась манерность и нарочитая раскованность. Он выжидательно посмотрел на Сильвию, словно раздумывая, остаться ему или уйти. Повисла пауза.

Княгиня устремила взгляд в пол, сжимая в руках ленту, которой была переплетена одна из ее длинных кос.

– Ты не рада мне?

Давид оперся о стол, стараясь прояснить туманящиеся мысли. Все виделось ему размытым и вместе с тем приятным взору. Внутри ощущалась сладкая истома, алкоголь отдавался учащенным пульсом в висках.

– Я ждала тебя. Твоя матушка права, нам действительно нужен наследник.

– А без нее ты этого не понимала? – Давид приблизился к супруге и с беспечной хмельной ухмылкой обхватил ее за талию.

– Я полагала, у меня не может быть детей… Столько лет прошло… – Сильвия отвернула лицо от князя, ощущая запах вина.

– И все же ты еще молода и способна их иметь, – заметил Давид.

Он привлек жену за подбородок в попытке поцеловать, но Сильвия так плотно сжала губы и сморщилась, что князь выпустил ее и, отвернувшись, выругался.

– Это была плохая затея, – процедил он, – прийти сюда… Нет, уж лучше оставим все как было. Иначе мы возненавидим друг друга.

– Прости, – пробормотала Сильвия, – но ты пьян…

– Иначе я не пришел бы, – бросил ей в ответ Давид и тут же покинул комнату.

Сильвия поспешно заперла дверь на ключ и, оставшись одна, горько заплакала. Она винила во всем себя и боялась показаться вдовствующей княгине на глаза.

Она плохо спала эту ночь, все время вздрагивала и просыпалась. А лишь занялся рассвет, Сильвия окончательно проснулась. Она встала, помолилась, сама оделась и думала заняться рукоделием, как в дверь постучали. Княгиня подошла и осторожно отодвинула засов.

– Кто там? – спросила она, выглянув за дверь.

Перед ней стоял Давид. За плечами у него виднелся колчан со стрелами и лук, на поясе сверкал драгоценными камнями кинжал. Хозяин замка уже собрался на охоту, но решил прежде повидаться с супругой.

– Это ты… Проходи. – Сильвия выглядела виноватой и униженной, чем вызвала досаду князя.

– Послушай, – Давид прошел в комнату и прикрыл за собой дверь, – вчера произошло недоразумение. Я сожалею.

– Ты не виноват, это я оттолкнула тебя…

– И правильно сделала. Обычно вино так не ударяет мне в голову, я думаю, здесь не обошлось без происков моей мачехи.

– Да, она подмешала тебе что-то и уверила, что ты придешь. – Сильвия виновато опустила голову.

Давид с удивлением посмотрел на супругу. Взгляд его серых глаз пронзил ее недобрым огнем.

– Ты, стало быть, с ней в сговоре? Тебе-то это зачем? Ты всегда сторонилась меня. Разве что-то изменилось?

– Нет, но это мой долг…

– Твой долг – быть верной мне, а не строить заговоры с моей мачехой и поить меня всякой отравой! Если я захотел бы, то сам бы пришел, и ты пришла бы, если б тебе это было нужно. У нас нет и не будет детей, смирись с этим.

– Но тебе нужен наследник…

– Ты мне все равно не можешь его дать, а потому оставь эти попытки. Не унижай ни себя, ни меня. А если вдовствующая княгиня будет спрашивать, скажи, что я приходил к тебе вчера.

Сильвия прикрыла лицо рукою:

– Если бы ты знал, как я ненавижу себя! Мне так тяжело смириться с тем, что я никчемная жена, обуза, которая удерживает тебя, мешая создать семью, иметь детей…

– Перестань. – Давид тяжело вздохнул, глядя, как ее худые плечи содрогаются в беззвучных рыданиях. Но он не смог заставить себя подойти и утешить супругу и так и остался стоять в стороне. – Я скажу тебе одно: несмотря на все твои доводы, что ты плохая жена, я так не считаю. Ты знаешь, что нужна мне как друг и помощник в делах. У нас репутация добропорядочных супругов. Ты для всех образец нравственности. Мне это важно. Главное, чтобы ты оставалась на моей стороне. Зная, о каком важном деле я радею, не препятствуй мне. Осенью я увезу тебя в столицу, и моя мачеха не будет тебе докучать. А сейчас возьми себя в руки и постарайся сыграть роль счастливой супруги.