Мафия в школьной столовой

Я казалась себе такой глупой, что не удивилась бы, подними он меня на смех и скажи что-то вроде: "Вот дура наивная. Правда решила, что хочу помочь?"

Но он вместо этого ответил:

– Я честен, и докажу, что на твоей стороне. Расскажу все, что знаю и мы восстановим справедливость. Я не позволю моей матери и дальше забирать жизни невинных.

– Думаешь, она сделает это снова? – спросила с опаской.

– Сделает. Может не сейчас, но в ее бизнесе принято устранять неугодных, если на то есть веская причина, – слова давались ему с трудом, – и не смотря на твое упорство, спрошу последний раз. Ты уверенна, что готова? Вижу, тебе сложно проходить через это. Если для тебя это слишком, то я могу сам со всем разобраться. Все-таки это моя семья, а значит и моя ноша.

То, что он говорил, звучало, как песня. Отпустить контроль и просто на все забить. Передать ответственность кому-то другому. Я много раз думала об этом. Но с языка сорвалось:

– Запугиваешь? Ты здесь что ли чтобы уговорить меня оставить дело? Или действительно думаешь, что это касается только тебя? Нет уж! Я по уши в этом дерьме, и разобраться во всем – мой способ выбраться, – мои щеки пылали от злости.

Парень запротестовал:

– Да, нет, боже мой, нет, конечно. Хотел лишь донести, насколько это опасно, но ты права. Последствия поступков моей матери давно вышли за пределы семьи. И если ты все решила, то давай действовать вместе, – он покорно кивнул. – А по поводу того, чтобы отвлечь тебя. Мне поручили сделать это по-другому.

От такого неожиданного поворота я вдруг остыла. Решила спросить:

– И как же?

Показалось, он немного покраснел:

– Заставить тебя думать о себе больше, чем о поиске ответов.

Ярость полностью улетучилась, захотелось рассмеяться:

– Очень самонадеянно, – сказала я.

В голове пронеслось: "Даже не надейся. Ничего у тебя не выйдет".

Он рассмеялся:

– Да ладно тебе, я хороший парень. Буду польщен, если мне это удастся.

– Я здесь ради подруги, – отрезала.

Он вскинул руки в примирительном жесте:

– Не хотел задеть. Что ж, получается, работаем вместе?

– Да, – подытожила лаконично.

Он протянул мне руку и, отбросив все сомнения, я ответила на его жест.

– Тогда, раз мы теперь команда, может узнаем друг друга получше? Что скажешь?

Мне было бы приятно услышать эти слова от любого другого парня, но не от него. Мне хотелось узнать о нем больше, но вот делиться подробностями своей жизни, было страшновато. Я прямо сказала:

– Было бы неплохо, раз мы решили объединиться. Как ты это представляешь? Ты сын женщины, представляющей для меня опасность. Думаешь, мне стоит делиться личным?

Повисло напряженное молчание. Стало немного неловко, и я попыталась оправдать себя тем, что замалчивать такие вещи попросту неправильно.

Он ответил серьёзно:

– Понимаю. И мне правда жаль, но я не могу изменить то, что случилось, – его голос звучал приглушенно, как из-под воды. – Но я больше, чем моя семья. Выбираю закон, и до последнего буду бороться за то, что считаю правильным. Я больше не собираюсь мириться с несправедливостью.

Эти слова тронули меня, будто только сейчас я впервые увидела его. Не ярлык, который сама на него навесила "сын убийцы", а простого человека, такого же как и я.

В каком-то необъяснимом порыве коснулась его руки и поддерживающе сжала её в своих ладонях. Он в ответ неожиданно положил свою руку поверх моей.

Щеки запылали, но в этот раз не от злости, а от мыслей, что успели проскочить в голове. Я поспешила перевести тему:

– Что ж, ну и какой у нас план? Что собираемся делать?

Он ловко вернулся на рабочую волну:

– Нужно узнать, кто, как и за что убил твою подругу. Я пытался поговорить с матерью и что-то выяснить, но она не будет делиться этим со мной. Когда выясним что случилось, нужно собрать улики и доказательства, желательно найти свидетелей. Если получится, сможем обратиться в областной суд в крупном городе, туда, где у них нет связей.

– Отличный план. Так и сделаем. – Я вынесла приговор: – Тот, кто совершил это преступление ответит за содеянное.

Взглянув на экран телефона, добавила:

– Ну, если мы договорились, то я, наверное, пойду. Уже поздно.

– Конечно, пошли, провожу, – он развернулся на пятках.

Мы пошли обратной дорогой в сторону моего дома. Мне подумалось, что его предложение узнать друг друга получше все же имеет смысл.

– Расскажи немного о себе. Я даже имени твоего не знаю.

– Точно. Я Марк, – представился он.

– Василиса. Но зови меня Лисса, так привычней. Хотя ты, наверное, уже знаешь, как меня зовут.

Он проигнорировал колкость:

– Очень приятно.

– Взаимно.

Марк продолжил:

– Ладно, что еще? Я студент, мне двадцать, шарю в компьютерах. В свободное время пробую писать музыку. В прошлом спортсмен. Занимался бегом, получил кмс, но ушёл из спорта из-за травмы колена.

– Вот, блин! Значит, у меня все-таки был шанс сбежать от тебя тогда в "столовке".

– Не строй иллюзий. Я бы смог догнать тебя даже с простреленным коленом.

Я в голос рассмеялась. Марк рассказывал дальше:

– У меня есть кошка Ирония и старший брат. Ему 23, и он тот ещё придурок. Кошку люблю больше. Мне нравится учится, любовь к учёбе мне привил отец. "Образование придает человеку достоинство, да и раб начинает сознавать, что он не рожден для рабства". Он всегда это повторял.

– Удивительно, ты обычный человек. Так и не скажешь, что твоя семья связанна с криминалом.

– Ожидала другого?

– Точно не этого. Представляла себе мафиозные сборища и всякое такое.

Он захохотал так, что я вздрогнула от неожиданности.

– Мафиозные сборища? Ты сейчас серьёзно? – он перестал смеяться. – До позапрошлого года я даже не знал о том, что с моей семьёй что-то не так. Мать посвятила нас с братом в подробности бизнеса чтобы выбрать преемника после смерти отца. Тогда все изменилось.

– Что с ним случилось?

– Убили. Почти два года назад. Сразу после этого мы переехали сюда, точнее сказать, сбежали. Этот бизнес разрушил и мою семью тоже. К сожалению, я единственный, кто это понимает.

– Мне жаль.

– Не стоит. Он сам виноват, – Марк встряхнул головой и с улыбкой посмотрел на меня:

– Теперь твоя очередь.

– Моя очередь что?

– Расскажи о себе, – он легонько толкнул меня плечом.

– Разве ты ничего обо мне не выяснил? – снова уколола его и осеклась.

Подумала: "Так не может продолжаться. Если будем работать вместе, то я должна либо простить ту слежку, либо отказаться от помощи".

Он все понял.

– Тебе нужно время чтобы довериться мне, а мне нужно заслужить твоё доверие. Можешь ничего не говорить. Но отвечая на твой вопрос, нет, я не выяснял много, надеялся, сама однажды расскажешь.

Меня впечатлило, то насколько чутко он отнесся к моим переживаниям. Я решила сделать попытку довериться:

– Я мечтала о карьере певицы. Писала свои песни, жила мечтой однажды выйти на большую сцену и зарабатывать на жизнь творчеством. Иногда выступала в кафе в центре города, где делают живые выступления.

– Ничего себе, здорово! Но, почему ты говоришь так, словно это было в прошлом?

На выдохе ответила:

– Моя жизнь сильно изменилась. Больше этим не занимаюсь, – я осмелилась сказать вещи, в которых раньше боялась признаться даже себе. – Иногда мне кажется, что год назад, я умерла вместе с Риной. Так и не смогла это пережить. Просто оказалась к этому не готова.

Он аккуратно сказал:

– Понимаю. Когда бы ни произошел уход близкого, мы всегда оказываемся к нему не готовы. Знаешь, когда умер отец, я тоже не знал, как жить дальше. Все вокруг вдруг потеряло смысл. Но бывает, смерть становится тем событием, которое открывает глаза. Я узнал, что он был плохим человеком, и тогда понял, каким человеком хочу стать сам. Когда все вокруг стало рушилось, я задумался о том, что построю на новом месте. Если не знаешь чего хочешь, умрёшь в куче того, чего не хотел.

Повисло тяжёлое молчание:

– Мне, наверное, пора, – сказала я.

– Конечно, спишемся, встретимся, и расскажу все, что знаю.

– Буду ждать, – подмигнула ему.

– До встречи.

Остановившись у двери, я обернулась и увидела, что он все ещё стоит на месте, помахала на прощание и зашла в подъезд.

Перед сном в голове крутились слова, что сказал Марк. Они засели в мыслях и потревожили сердце.

Глава 5

Глава 5. Уютное кафе

– Готово, – я отложила ручку в сторону.

– Хорошо. Сдай тетрадь и можешь идти, – не отрывая взгляда от журнала, сказала Марина Александровна, учительница математики.

Кинув тетрадь на стол, я схватила сумку с учебниками и выбежала из класса.

Настроение у меня было приподнятое. Я ощущала приятную лёгкость в теле, а на моем лице сияла широкая улыбка. Сегодня мне наконец удалось, приложив не малые усилия, закрыть все долги по учебе и исправить оценки. Кажется, этот день вполне мог положить начало новой жизни. Той, в которой я начну действовать, а не буду просто пассивно существовать.

Окрыленная своим успехом, я прыжками спускалась с крыльца школы. Пока на последней ступеньке нога не соскользнула, и я изящно не полетела к подножию лестницы. "Уф, вот тебе и новое начало".

– Эй, осторожней! – прозвучал знакомый голос.

Марк, до этого стоявший в тени деревьев, в мгновенье ока оказался рядом.

– Привет, – проскулила я.

– Привет. Вставай, – он протянул мне ладонь. – Не ушиблась?

– Все нормально, – приняла его помощь и поднялась, оперевшись на сильную руку парня. – Ауч, – отряхнула руки и колени.

Я была рада видеть Марка. С нашей последней встречи прошла уже неделя, а он так и не позвонил.

– Что ты тут делаешь? – поинтересовалась.

– Ты сейчас свободна? – задал он встречный вопрос.

– Ага, – ответила с лёгким прищуром.

– Тогда, приглашаю тебя прогуляться.

– Хочешь проводить домой?

– Вообще-то у меня предложение получше.

Я с недоверием отнеслась к его предложению, что сразу отразилось на моем лице. Он поспешил пояснить:

– Это – сюрприз. Не волнуйся, тебе понравится. Обещаю.

По-моему, мы пока не были так близки, чтобы я шла с ним неизвестно-куда по первому зову, но любопытство победило в неравной борьбе со здравым смыслом, и я согласилась немного пройтись.

– Ты просто сияешь. Что тебя так развеселило?

На моем лице вновь заиграла улыбка:

– Это все ты. Твои слова о жизни, помнишь? Я много думала о том, что ты сказал в тот вечер. Ты абсолютно прав. Пришло время, мне снова начать жить, – сказав это, я ощутила, как по венам растеклась уверенность.

– Тогда, тебе точно понравится то, куда мы направляемся, – подмигнул Марк.

– Что у тебя нового? – я предприняла попытку поддержать разговор.

– Спрашиваешь о деле или обо мне?

Я задумалась:

– Обо всем.

– Ладно, тогда по поводу дела. Я обещал рассказать тебе все, что знаю. Готова?

– Слушаю.

– Хорошо. Но обязан напомнить, у нас есть план: доказательства, свидетели, верно? Уверен, тебе не понравится то, что услышишь, но ты должна пообещать не рубить с плеча. Ты не станешь ничего предпринимать, пока мы со всем не разберёмся, – он говорил медленно, как бы подчеркивая серьезность своих слов.

– Я тебя поняла.

– …

– Я обещаю, – всплеснув руками ответила.

Он заглянул мне в глаза и, видимо, удостоверившись в правдивости моих слов, заговорил:

– Они вербуют школьников в свои ряды. Тех, кто приходит в центр за помощью. Часто эти дети подавлены и потеряны, у них проблемы дома или в школе. Из-за возраста и расшатанной психики ими проще манипулировать. Тех, кого удается обработать, они привлекают к незаконной деятельности. Грабежам, разбоям и, иногда, к продаже наркотиков. В зависимости от степени внушаемости ребёнка.

Я с ужасом смотрела на Марка:

– Это отвратительно. Мы должны остановить их.

Он пообещал:

– Мы остановим.

– Ладно, – кивнула я, – Что еще ты знаешь?

– Этого пока достаточно. Не хочу забивать тебе голову бесполезной информацией. Вообще-то, я хотел попросить тебя рассказать мне больше о твоей подруге и о том, что ты успела выяснить.

– Ну, я знаю не так много. Рина посещала центр. У нее были панические атаки, и она решила обратиться за помощью, но быстро прекратила приемы, сказала, они не смогли ей помочь. Правда, прочитав её дневник, я узнала, что она соврала нам. Рина продолжила туда ходить. Думаешь, её тоже втянули во что-то?

Марк обеспокоенно посмотрел на меня и аккуратно сказал:

– Вполне возможно. Скажи, ты не замечала за ней какие-то изменения в последнее время? Может она была подавлена или странно себя вела?

– Нет, я бы это заметила. Она не была подавлена. Она была счастливой, возможно, даже более счастливой, чем обычно. И она точно не ожидала того, что случилось. Она строила планы, вот только…

– Что? – нетерпеливо спросил Марк.

– В последнюю нашу встречу Рина вела себя странно. Постоянно проверяла телефон и, мне она показалась немного нервной. В тот вечер она виделась с парнем, про которого писала в своем дневнике. Каким-то Никитой, 23х лет. Они познакомились в центре. Рина ничего нам не говорила, но сейчас я знаю. Они встречались.

Марк заметно побледнел. Его глаза округлились, а на лбу выступила испарина.

Я спросила:

– Что такое? Есть предположения кто это мог быть?

Он запустил руку в волосы:

– Мой старший брат.

Я опешила:

– Твой брат?

– Не знаю, не уверен, – он принялся заламывать кисти.

– Эй, все нормально, – я коснулась его руки в попытке успокоить, – Как думаешь, это мог быть он? Мог он втянуть её в дела центра?

– Прости… не знаю, что и думать. Мне нужно время. Я с ним поговорю, – Марк выглядел потерянным. Кажется, это открытие выбило его из колеи. Как бы там ни было, он поспешил перевести тему: – Кстати, мы пришли.

Я оглянулась, и только сейчас поняла, куда принесли меня ноги. Почти центр города, отличное местечко для туристов, сосредоточение недорогих частных кафешек. Но мы остановились около одного конкретного. Кафе "Мечта". Сердце защемило от нахлынувших воспоминаний:

– Твое первое выступление. Волнуешься? – Рина нежно приобняла меня за плечи.

– Безумно. Посмотри, у меня руки трясутся, – я вытянула вперед дрожащие ладони.

Ева вложила их в свои:

– Лисс, ты прекрасна. Ты поешь лучше всех, кого я знаю. Ты их поразишь, – она кивала в такт каждому сказанному слову.

– Не переживай, мы будем сидеть за тем столом, прямо у сцены, видишь? Если будет страшно, просто не смотри в зал, пой для нас, – улыбнулась Геля.

– Спасибо, – я обняла подруг и направилась в уборную, подправить причёску и макияж. Девчонки заняли места за столиком.

В тот вечер я блистала на сцене. Поддержка подруг придала мне сил, и я запомнила это выступление, как одно из лучших в своей жизни.

– Все хорошо? – знакомый голос вырвал меня из воспоминаний.

Я ответила не сразу:

– Да, просто вспомнила кое-что.

Марк понимающе улыбнулся:

– Хорошо, готова? Пора тебе вспомнить кто ты такая, – он распахнул передо мной тяжелую дверь.

Я последний раз обвела глазами вход. Вывеска, горящая лишь наполовину, выглядела ровно так же, как и год назад. Её так и не починили. Все это место, будто застыло во времени. Только вот я теперь была другой. В этот раз в кафе вошла не жизнерадостная девчонка, а сломанная девушка, такая же, как и эта проклятая вывеска.

– Я сделаю это.

Мы вошли в пустое помещение кафетерия. В обед буднего дня здесь не было ни души. Несмотря на расположение недалеко от центра города, популярностью заведение не пользовалось. В основном, по выходным здесь собирались любители живой музыки, но в остальное время место выглядело почти заброшенным.

– Споешь? Я выяснил, у них есть караоке, – голос Марка прорезал мертвую тишину.

Я пожала плечами:

– Почему бы и нет.

Заметив девушку на баре, подошла к ней:

– Привет. Могу я заказать песню?

– Здравствуйте. Конечно. Что будете петь?

– Radiohead – Creep.

Девушка за стойкой сделала пару кликов на своём ноутбуке и выдала мне микрофон. Из колонок у сцены заиграла знакомая мелодия.

– Ого. Отличный выбор, – отметил Марк.

– Знаю, – губы расплылись в улыбке.

Именно эту песню я исполняла на этой сцене в первый раз. Уже с начальных аккордов, меня с головой накрыло ностальгией. Гармоничное течение музыки накатило волной и взбередило старые раны. Эмоции оказались такими сильными, что тело с ног до головы покрылось мурашками. А сердце заболело так, будто кто-то пытался вырвать его голыми руками из грудной клетки, ломая её насквозь. Казалось, в этот момент я полностью состояла из сожаления. Сожаления от осознания того, что так как раньше, уже никогда не будет.

Встав в центре пустого зала, и прикрыв глаза, начала двигаться в такт музыке. Взмахнула руками, сделала поворот, вильнула бёдрами. Распахнув глаза, посмотрела на Марка. Он стоял, прислонившись к обшарпанной стене, и широко улыбался, наблюдая за моими движениями. Когда я приблизилась к нему, он протянул мне руку приглашая на танец. Недолго думая, протянула свою в ответ, приняв приглашение. Он аккуратно приобнял меня за талию и закружил. Я откинула голову, вновь прикрыв глаза. Боль и наслаждение смешались в этом моменте. Я растворилась в музыке, в воспоминаниях, в нем.

Проигрыш заканчивался. Отпустив руку Марка, я собралась с духом, включила микрофон и…

– …

…и не смогла издать ни звука. Музыка продолжила свое медленное течение, а я застыла на месте.

Спустя, наверное, вечность стремительно бросилась к выходу.

Тело била уже крупная дрожь. По спине тек холодный пот, но при этом я горела изнутри, задыхалась. Вдруг показалось, что я вот-вот умру. Не в силах удержаться на ногах, сползла на землю по стене здания и закрыла лицо руками.

Микрофон ударился о землю с неприятным звуком. Я отчаянно пыталась вдохнуть спасительный воздух, но ничего не получалось. "Я умираю! Я сейчас умру!". Прикосновение холодных рук к плечу заставило вздрогнуть. Я убрала руки от лица. "Кто бы это ни был, надо попросить его вызвать скорую".

Марк сидел передо мной на корточках, напуганным он не выглядел. Чего нельзя было сказать обо мне. В моих глазах горел животный ужас.

– Вызови скорую. Быстрее, – еле просипела.

Все мои силы уходили на попытки сделать вдох, но ничего не выходило. Занервничав сильнее, попыталась жестами повторить просьбу.

В ответ на это Марк спокойно произнес:

– Тебе нужно успокоиться. Просто дыши. Медленно.

Судорожно пытаясь вдохнуть, вновь выпалила:

– Я сейчас умру.

– Ты не умрёшь, слышишь. Это всего лишь паническая атака. Ты не умрёшь. Сосредоточься на моем голосе. Дыши, давай.

Я замотала головой.

Он заговорил настойчивее:

– Слушай мой голос, Лисса. Попробуй сделать вдох на четыре счета. Раз, два, три, четыре, вот так.

Меня взбесило его спокойствие. "Я вот-вот отключусь, а он учит меня считать!". Но все же попыталась за ним повторить. Когда ничего не вышло, замахала руками вложив в этот жест последние силы. Он лишь продолжил, обвив мои пальцы своими:

– Хорошо, молодец. Давай ещё раз, – но перед тем, как начать считать заново, вдруг спросил. – Пойдёшь со мной на выпускной?

"Что? Видимо у меня начались слуховые галлюцинации". Поймав эту мысль, мне неожиданно удалось сделать вдох.

– О, отлично, – воодушевился Мар. – И какого же цвета платье ты наденешь?

Я оказалась сбита с толку, он задавал странные вопросы. Настолько, что концентрируясь на них, я отпустила мысли о смерти.

– Чёрный – мой любимый цвет, – ответила, сделав новый вдох. – Платье будет чёрное.

– Мне следовало догадаться, – он рассмеялся, заметив, что моё тело перестало трястись.

Мне удалось сделать несколько ровных глубоких вдохов. Чтобы окончательно прийти в себя, я закрыла глаза и сосредоточилась на том, как воздух заполняет мои легкие.

– Пожалуйста, дайте нам пару минут.

Я не сразу поняла, что Марк говорит не со мной. Открыв глаза, увидела удаляющуюся спину девушки – администратора.

– Тебе лучше? – Марк помог мне подняться.

– Дда, спасибо, – тихо ответила.

Чтобы удержаться на ногах, оперлась на стену здания.

– Если все нормально, подожди меня пару минут, ладно? Никуда не уходи. Я улажу момент с микрофоном и сразу вернусь. Тебе что-нибудь нужно? Принести воды?

– Нет, спасибо, – я устало потерла переносицу.

– Ладно, тогда просто постой тут. Я быстро, – Марк скрылся за дверью заведения.

Голова еще немного кружилась, и я присела на корточки чтобы не упасть. Запустив пальцы в волосы, помассировала ноющие виски. Когда боль отпустила, вновь попыталась подняться, облокотившись на асфальт, но наткнулась на что-то холодное и железное. Опустила взгляд.

"Черт, микрофон!". Только сейчас заметила на земле разбитое устройство. "Что делать? У меня нет денег чтобы его оплатить!". Понимая, что выбора нет и отвечать в любом случае придётся, бросилась ко входу в кафе. "Разберусь на месте".

На полном ходу влетела в помещение и чуть не сбила с ног Марка. Он вскинул руки в успокаивающем жесте:

– Эй, эй, все хорошо? Куда так летишь?

– Я разбила микрофон, – тяжело вздохнула и махнула руками. Меня распирало от злости на саму себя.

– Знаю. Я уже все уладил. Не парься. Пошли отсюда? – легонько взяв меня за плечо, он повернул меня в сторону двери.

– Что? Но как? – непонимающе, спросила.

– Заплатил за него, – он сказал это так, будто это было очевидно.

Я посмотрела на него округлившимися глазами:

– Заплатил? Но это дорого… я не могу… – запротестовала.

– Считай, это моё извинение за то, что притащил тебя сюда, – Марк широко улыбнулся и вывел меня на улицу.

– Но ты ни в чем не виноват! – я отрицательно мотнула головой.

– Как и ты. Поверь, мне не сложно купить этот дурацкий микрофон. Он сам во всем виноват. Выпрыгнул у тебя из рук. Так что перестань переживать. Это всего лишь микрофон, а не Мона Лиза.

Я тихо хихикнула, но тут же осеклась, обеспокоенно посмотрев на него:

– Не знаю, что со мной было…

Он ответил:

– Паническая атака. Обычный приступ тревоги. Такое бывает.

– Да, знаю, видела. Но говорю не об этом, – я попыталась найти подходящие слова. – Просто не знаю почему так случилось.

Он кивнул:

– Пошли. Потом обсудим, если захочешь. Я провожу тебя домой. Сейчас тебе нужно отдохнуть.

Я согласно кивнула.

До дома мы добрались без разговоров. Сначала Марк пытался меня развеселить, но, когда понял, что мои мысли заняты произошедшим, молча продолжил идти рядом.

У подъезда я остановилась и серьёзно на него посмотрела:

– Спасибо. За все. За микрофон и за то, что не бросил меня. Мне ужасно неловко, что так получилось. И твоя помощь, она неоценима.

– Пожалуйста. И прошу, не вини себя. Всё отлично. Ты ни в чем не виновата. Я рад, что мы увиделись и что ты, возможно, пойдёшь со мной на выпускной.

– Честно говоря, думала, мне показалось, что ты спрашивал о выпускном.

– Тебе не показалось, – он засмеялся. – Во время панической атаки лучший способ помочь человеку – это, отвлечь его от мыслей о дыхании и смерти, спросив что-то неожиданное, – он подмигнул мне.

– Я была не в себе.

– Не принимается, – отмахнулся он.

– Даже не уверенна, что хочу туда идти.

– Серьезно? Но почему? Естественно, я не заставляю тебя идти туда со мной. Но сходить сама ты просто обязана. Поверь, потом будешь жалеть, что пропустила что-то настолько важное.

Я тяжело вздохнула:

– Посмотрим, что вообще будет в конце года. Обещаю взять тебя с собой, если все же решу пойти.

– Отлично.

Я поспешила перевести тему:

– Мне уже лучше, может, зайдем еще кое-куда, если ты не торопишься?

– Окей.

– Хорошо, нам надо в супермаркет, тут за углом, – я прибавила шаг.

– Да, погнали.

В магазине я целенаправленно двинулась к молочного отделу и взяла греческий йогурт, тот самый которым мы часто давились с подругами. Мне удалось мастерски отыскать его на полке среди десятков похожих.

– Вот он! – воскликнула я, демонстрируя Марку маленькую баночку.

– Ого, йогурт, – протянул он.

– Это – не просто йогурт. Это эксперимент. Потом расскажу.

– Что, прости?

– Эксперимент. Хочу провести психологическое тестирование.

– Ясно. Супер.

Мы вышли из магазина. Я повернулась к Марку чтобы попрощаться, но он настоял на том, чтобы проводить меня.