Три пули для копа

***

Вечер в «Бутылке» выдался бурным. Вышибала почти не приседал. Бармен едва успевал смешивать и подавать напитки. Мэгги, наша опытная официантка, не справлялась, а вторая девушка, очередная новенькая, в первый же день подвернула ногу. Что за невезение!

Я лавировала между столиками, удерживая два подноса на кончиках пальцев. Знакомый веселый голос – таким в самый раз задорные куплеты распевать – заставил меня споткнуться. Чудом устояла!

Сухопарый блондин устроился в дальнем, самом темном углу. Это что, попытка спрятаться? Если так, то неудачная. Даже в одиночку, без своих мордоворотов, Логан привлекал внимание. И это несмотря на невысокий рост и щуплую комплекцию! Харизма, не иначе.

Зачем он вообще сюда заявился? Просила же пока не соваться! В любой момент может нагрянуть Эллиот, и что тогда? Голову даю на отсечение, брюнет вцепится в блондина, как бультерьер в кота.

Хотя раз уж он тут, надо пользоваться случаем.

Блондин широко мне улыбнулся:

– Привет, детка! Ты как тут, не скучаешь?

И шлепнул меня пониже спины.

Подвыпившего гуляку, который думает только о пиве и девочках, он играл на все сто. Только взгляд у него был настороженный. Испытующий.

– Убери руки, – посоветовала я хмуро. Терпеть не могу, когда лапают! Как бы это еще до Эллиота донести? – А то Ал их тебе оборвет.

Блондин захохотал и отсалютовал мне кружкой:

– Мал он еще. Как дела, что новенького? Говорят, у тебя хахаль завелся?

– Врут, – ответила я сквозь зубы. Так и знала, что сплетня разлетится быстрее ветра. – Это все?

– Милли, не бузи, – попросил блондин миролюбиво и задрал руки вверх. – Сдаюсь. Я что? Мое дело маленькое. Меня семья попросила выяснить.

М-да. Не везет мне с родней. Логан из них еще самый приличный. Разве что свекор мне попался золотой, зато остальные то еще… олово.

Я от души хрястнула о стол второй кружкой. Пиво взбурлило, пена полезла вверх. Логан торопливо схватил кружку и начал глотать.

– Уф, – он вытер пивные усы и довольно усмехнулся. – Милли, не кипятись. Сама подумай, Ал вечно в разъездах, ты кукуешь одна, а тут вдруг какой-то наглый тип вокруг тебя вьется и лапы тянет. Должны же мы выяснить, что к чему?

Я наклонилась, вытирая пивную лужу, и сказала очень тихо:

– Второй.

Он кивнул чуть заметно, приветливо махнул бармену и улыбнулся девчонке за соседним столиком. Та в ответ затрепетала ресницами. Логану было уже за сорок, но он все еще нравился девушкам. Впрочем, этой милой крошке ничего не светит – блондин давно счастливо женат и младшая из его четверых дочек чуть постарше этой вот кокетки…

***

Во втором кабинете было тихо. Шум из зала доносился сюда едва-едва, неразборчивый и неумолчный, как морской прибой. Зато нас никто не услышит, даже если приложит ухо к двери или воспользуется каким-нибудь хитрым артефактом. Чары блондин набрасывал всегда, не заботясь, пытается ли кто-то погреть уши. Привычная осторожность, издержки полулегального существования.

Худой невысокий Логан развалился в мягком кресле, перебросив ноги через подлокотник. Среди блондинов вообще не бывает полных – все они тощие, как помойные коты.

Я устроилась напротив, с подносом на коленях.

– Зачем звала? – осведомился он лениво и пригладил рукой вихры на затылке. Седина в светлых волосах была почти не видна. – Если ты насчет хахаля, то…

– Не паясничай, – попросила я хмуро, хрустнув соленым крендельком. Не люблю пиво, а вот закуски к нему – соленые, острые, пряные – обожаю. – Если бы миссис Коллинз в это поверила, я бы уже наблюдала за рыбами… со дна моря.

Свекровь у меня суровая. Слава богу, видела я ее всего однажды, но впечатлений хватило с избытком. Из всей семейки Коллинз можно иметь дело с одним Логаном, остальные – мама, еще двое братьев и сестра – повернутые на всю голову.

Блондин сладко потянулся и вытащил из кармана портсигар.

– Да брось. Ну да, мама из-за Ала переживает, хотя нипочем не признается. Но ты ей нравишься.

Какая-то странная у нее материнская любовь. Спихнула новорожденного на его папашу и даже не навещала, пока сынку не стукнуло тридцать. Зато теперь – прямо образец любящей родительницы. Мне одной кажется, что это игра на публику?

Комментировать, впрочем, я не стала. К чему?

– Слушай, – я крутила в пальцах очередной кренделек. – Мне надо кое-что узнать.

– Ну? – подбодрил он. Даже о сигаретах забыл.

Логан скользкий, как угорь. Стоит развесить уши, как он украсит их гроздьями отборной лапши. Но на прямой вопрос не солжет… скорее всего.

Я оглянулась на дверь и спросила тихо:

– Кто убил того брюнета? Ты к этому причастен?

Возмущаться и кричать, что он на такое не способен, Логан не стал. Мы оба знали: понадобится – любого убьет. И рука не дрогнет. Тем более какого-то брюнета! Захватчиков альбы ненавидели, и – будем честны – у них были на то все основания.

Логан вытащил сигарету, обмял и сунул в зубы. Чиркнул спичкой. Огонек осветил его хмурое обветренное лицо.

– Оно мне надо – весь вечер с ним возиться, чтобы потом прикончить?

Обтекаемый ответ. Настораживающий.

Пристрелили брюнета не парни Логана, это я знала наверняка. Только ведь мог он с кем-то сговориться? Моргана поджидали, а кто мог знать, что его тем вечером занесет в "Бутылку"? То-то же.

Я устало потерла лоб.

– Кстати, а зачем ты с ним возился? Только не говори, что это не мое дело! Ты ведь притащил его к нам, а теперь из-за этого тут крутится начальник Особого отдела!

Скрывать, кто такой Эллиот, я не пыталась. Каковы шансы, что блондины не узнают своего закоренелого врага? Вряд ли сильно выше нуля.

– Вот именно! – Логан выдохнул клуб дыма. – Мы бы не стали его кончать прямо у «Бутылки» – зачем подставлять вас с Алом?

В его словах был резон. С кем бы ни договаривался Логан, подводить под монастырь брата он бы не стал.

Я нехотя кивнула:

– Так кто его к тебе привел?

Логан молчал, глядя на меня прищуренными ярко-голубыми глазами, совсем не выцветшими с возрастом.

Отсутствие ответа – тоже ответ.

Я глубоко вздохнула. Ну что, настал момент истины? Подалась вперед и спросила одними губами:

– Морган сдал вам склад?

Лицо блондина стало похоже на маску.

– Какой склад?

– Брось, – поморщилась я. – Да или нет?

Вместо ответа он встал, налил себе пива из бутылки, прихватил горсть орехов и плюхнулся обратно.

– Нет. Баш на баш? Почему ты не послала Эллиота? Ты ведь с ним договорилась, я правильно понял?

– Меня Бишоп попросил, – созналась я, мусоля полоску вяленой рыбы.

О лицензии распространяться не стала. Я не лезу в дела блондинов, они не лезут в мои – и все довольны.

Логан крякнул и бросил в пепельницу недокуренную сигарету.

Формально Бишоп в Тансфорде больше власти не имел. Город подмяли под себя бомбисты, так что умеренным пришлось ретироваться. На деле же он столько лет тут просидел и оброс таким количеством связей, что каждый второй его должник. К тому же ничто не мешало Бишопу поддерживать деловые интересы. Он даже постройку нового городского стадиона финансировал (понятное дело, через подставных лиц). Благо, денег у гангстеров всегда было с лихвой. Вот бомбистам приходилось перебиваться добровольными взносами и всякой мелочевкой. И это, между нами говоря, было одной из причин их вечных стычек с умеренными.

– Я что-то слыхал про брюнета, с которым знался Бишоп, – Логан задумчиво посасывал рыбью спинку, прихлебывая темное пиво. – Выходит, это был Эллиот? Все равно, гнать его надо отсюда, засыпемся же.

– Поэтому я просила вас пока не соваться в "Бутылку", – напомнила я мрачно. – А гнать Эллиота даже не пытайтесь. У него карьера на кону, так что добром не отступится.

– Может, лучше его?.. – он так выразительно чиркнул себя по горлу, что я чуть не подавилась крендельком (клянусь, это последний!)

– С ума сошел? – набросилась я на блондина. – Представляешь, какой поднимется шум, если убьют начальника Особого отдела? Да Тансфорд вверх дном перевернут! Оно тебе надо?

Логан отставил опустевшую кружку и принялся чистить ногти перочинным ножом.

– Говорят, он сейчас не в фаворе.

Я устало махнула рукой:

– Ты же знаешь, брюнеты всегда мстят за своих.

Логан помрачнел.

– Мы тоже, детка.

Это да, очень уж мало осталось чистокровных блондинов, каждый на вес золота. Хотя в последнее время они усиленно восстанавливают, кхм, популяцию, пока это все равно капля в море.

Так что друг дружку блондины не трогают. Разве что какие-нибудь отморозки, но с такими разбираются быстро.

Даже за Бишопа бы мстили, хоть у него с тем же Логаном, можно сказать, неразрешимые идейные противоречия. Первый из лагеря умеренных, второй из радикалов. Хотя вся разница между ними в том, что "умеренные" борются за свои права с помощью денег и связей, а "радикальные" предпочитают динамит.

– Слушай, – сказала я проникновенно. – Раз не вы убили Моргана, то пусть себе Эллиот ищет. Чем быстрее найдет, тем быстрее отсюда уберется. А я прослежу, чтоб он не лез куда не надо.

Эллиота, конечно, непросто будет водить за нос. Но я справлюсь. Куда деваться?

– Идет, – кивнул Логан, немного поразмыслив. – Я тоже кое-что разузнаю.

Молча допил пиво, коротко попрощался и выскользнул через потайную дверь.

***

Веселье набирало обороты.

Тони вовсю оделял страждущих выпивкой, успевая при этом всех выслушать и всем посочувствовать.

Как всегда долгими осенними вечерами в баре было не протолкнуться. Публика самая разношерстная, в основном непритязательные мелкие дельцы да мелкие же гангстеры, но попадались птички и посолиднее. Вон за столиком в углу бодаются взглядами насупленные мафиози средней руки, за их спинами горой возвышаются быки-телохранители с недостатком мозгов и избытком мышц. Вмешаться, пока не поздно? Не нужно, один из боссов засмеялся и протянул руку, а второй, пусть нехотя, ее пожал. Уф, мир.

Пройтись по залу, перемолвиться словечком тут и переброситься шутками там, прислушаться к гулу голосов, к планам и жалобам… Разрозненные фразы складывались в четкую картину, и кое-что было очень кстати. За каждую удачную сделку мне полагался недурной процент, так что вечер удался.

Жаль, что из-за всех этих свистоплясок игорный зал в подвале "Бутылки" пришлось прикрыть. Но недополученная прибыль куда лучше сполна полученных неприятностей.

Я вернулась к стойке за очередной партией выпивки, когда за спиной как-то особенно громко хлопнула дверь. Я обернулась… и замерла, чуть не выронив тяжелый поднос.

– Это еще кто?! – изумленно спросили в зале, неожиданно громко в потрясенной тишине.

С языка снял.

– Ну… Стриптизерши? – предположил другой неуверенно.

– Да ты чо!..

– А что? Может, горячие штучки? Сейчас ка-а-ак…

Что именно "как", публике узнать не довелось.

Сумочка в руках одной из "стриптизерш" с размаху опустилась разговорчивому на макушку. Тот вытаращил глаза и прилег отдохнуть лицом в салат.

"Стриптизерша" лихо крутанула сумочку на пальце, вздернула нос и выпятила грудь.

– Вот это женщина! – восхищенно присвистнул Малыш Билли, который сидел достаточно далеко, чтобы не опасаться рукоприкладства. Хотя "Малышу"-то что, его дубовую голову и прикладом не расшибешь. Пробовали, вон какая вмятина на лысом черепе осталась. И на мозгах, но об этом молчок.

Таких женщин здесь и впрямь не видали. Платья под горло, пальто фасона "мешок из-под картошки", шляпки, похожие на старые сморщенные картофелины. Зато в глазах – огонь. И впрямь, горячие штучки. Особенно та, что постарше.

Она обвела взглядом зал, безошибочно нашла меня и промаршировала к стойке. Какое там "от бедра!". Ее походка сделала бы честь любому гвардейцу. Правой-левой, правой-левой. Пока не дошагала до стойки.

– Миссис Керрик, – она коротко мотнула подбородком. – Доброго вечера не желаю.

– И вам всяческих гадостей, мисс Фитцпатрик, – ответила я, сунув поднос бармену. – Какими судьбами в нашем, кхм, вертепе?

Вторая мисс, взятая, должно быть, для моральной поддержки, оглядывалась по сторонам с испугом и потрясением. Еще бы! Я тоже поначалу от этих уголовных рож шарахалась. К груди дева прижимала стопку какой-то макулатуры.

– Я пришла вам сказать, миссис Керрик, – отчеканила старая дева, – что я вам не верю. И я непременно добьюсь, чтобы вас осудили!

– Самоотверженно, – я пожала плечами. – Это все?

– Нет! – повысила голос она и обвела грозным взглядом зал. – Если кто-то из вас помогал этой женщине, – тонкий желтоватый палец уперся в меня, – то знайте, вы тоже будете наказаны.

Интересно, у нее мозгов с рождения нет или усохли от аскезы?

– А за что? – поинтересовался Малыш Билли басом. – Что случилось-то?

– Эта женщина, – мисс Фитцпатрик поджала губы, – толкнула девушку под машину. А потом похитила бедняжку из больницы!

Молодец Эллиот, шустро сработал.

– Эт еще зачем? – почесал рассеченную шрамом бровь Малыш.

Она вперила в него такой взгляд, что Билли нервно заерзал. У него комплексы насчет учительниц, что ли?

Мисс Фитцпатрик процедила:

– Чтобы убить.

– Э-э-э, – протянул он, похлопав белесыми ресницами. – Так похищать зачем? Проще же сразу, того, убить? Прямо там.

Я поспешно отвернулась, пряча улыбку. Какая незамутненная искренность!

Мисс Фитцпатрик только фыркнула и отвернулась.

– Желаете что-нибудь выпить? – влез бармен, одарив даму самой лучезарной улыбкой.

Вообще-то Тони мог подружиться почти с любым. Нрав у него легкий, и выслушать он всегда готов – не зря же завсегдатаи "Бутылки" его любили – однако в этот раз попытка разрядить атмосферу не удалась. Напротив, тучи на челе мисс Фитцпатрик сгустились еще сильней.

– Я не пью! – заявила она гордо. – И вам не советую.

Тони пожал плечами и флегматично убрал бокал. Стоило бы предложить клиентке соку – морковного, например – но откуда в "Бутылке" сок?

– Вот, – встрепенулась вторая мисс и принялась сноровисто раздавать свои брошюры.

"О вреде пьянства!" – кричал заголовок. Чуть ниже был напечатан девиз: "Губы, которые прикасаются к алкоголю, не коснутся наших губ!"

Малыш Билли почесал в затылке… и отодвинул свою кружку!

Это любовь.

Впрочем, дама сердца Билли его самопожертвование не оценила. На попытку познакомиться она лишь фыркнула и удалилась с гордо поднятой головой. Останавливать мисс Фитцпатрик силой он не рискнул. Только проводил ее тоскующим взглядом и с горя допил все, что оставалось в кружке. На подколки друзей Билли не реагировал, молча пялился в опустевшую посудину, как будто надеялся отыскать там истину. Потом вдруг стукнул кулаком по столу, заставив приятеля подавиться соленым орехом, и решительно поднялся. Протопал к стойке, извлек из кармана пухлую пачку денег и выложил передо мной.

– Вот! – Билли сглотнул и набычился. – Говорят, вы многое… ну, можете.

– Предположим, – согласилась я мягко, гадая, какая просьба за этим последует. – И что дальше?

Похитить мисс Фитцпатрик? Найти на нее компромат? Отыскать похожую девку? Последнее будет непросто, такие скорее утопятся, чем пойдут на панель. Внешний-то типаж повторить нетрудно, а вот повадки… С похищением и прочим насилием я связываться не стану, это не по моей части. Зато задачка с компроматом может быть интересна. Ни за что не поверю, что у несгибаемой мисс нет каких-нибудь тщательно спрятанных грешков. Настоящие праведники чужим грязным бельем не трясут, сидят себе тихонько и познают божественные тайны.

Бандитская физиономия Билли залилась краской от лба до ушей. Он дернул кадыком и бухнул:

– Свидание!

– Что? – переспросила я, думая, что ослышалась.

Билли почесал бровь обрубком указательного пальца. Поговаривали, что верхней фаланги он лишился за какое-то прегрешение перед боссом.

Он помялся и признался гулким шепотом:

– Ну, я хочу с ней встретиться. Вы же ее знаете, да?

Меня нелегко ошарашить, но Билли сумел. В роли свахи я еще не выступала!

Негромкое "кхм!" за спиной чуть не привело меня к сердечному приступу. Надо у Элен каких-нибудь настоек попросить, а то нервы шалят. Не к добру.

Билли поперхнулся воздухом.

– Мистер Эллиот, – кисло сказала я, оборачиваясь. – Какой неприятный сюрприз.

Откуда, блондины его забери, он тут взялся? Точно не через главный вход, с моего места он отлично просматривается.

Брюнет криво усмехнулся и облокотился о стойку:

– Какая дивная прямота, миссис Керрик. Кстати, вы и впрямь подрабатываете сводней?

Если он надеялся меня этим смутить, то напрасно. Продажная любовь – не самое страшное в этом мире.

К тому же, признаюсь, пикировки с умным собеседником всегда доставляли мне тайное и ни с чем не сравнимое удовольствие. Увы, Ал, при всех своих достоинствах, в этом смысле безнадежен.

– Вы тоже не находите взаимности бесплатно, мистер Эллиот? – посочувствовала я. – Тогда все-таки прислушайтесь к совету, навестите бордель через дорогу.

Он прищурил недобрые темные глаза, насмешливо скривил губы.

– Боюсь, это заведение не моего уровня.

– Боюсь, – повторила я за ним сокрушенно, – что я вряд ли сумею найти в Тансфорде кого-нибудь, кто соответствовал бы вашим взыскательным требованиям.

И руками развела. Дескать, что поделаешь, провинция.

Эллиот смерил меня откровенным взглядом и насмешливо вздернул бровь:

– Вы себя недооцениваете, миссис Керрик.

Вышло ну очень двусмысленно.

Билли позади старательно откашлялся. Надо же, не дал деру при виде начальника Особого отдела! Неужели строгая учительница и впрямь так задела огрубевшее бандитское сердце?

Я обернулась к нему со смесью досады и облегчения:

– Да, Билли?

Он переминался с ноги на ногу. Массивный, как скала, и такой же непрошибаемый.

– Как ее зовут хоть? – прогудел он просительно. – Я сам найду, если что.

– Мисс Фитцпатрик. Не надо торопиться, я наведу справки.

Пожалуй, я и без гонорара бы взялась. Слишком упорно мисс крутится поблизости, это подозрительно. Но жизнь приучила меня, что бесплатное – не ценят.

– Спасибо, – Билли отрывисто кивнул и утопал обратно к дружкам.

На Эллиота, кстати, внимания по-прежнему не обращали. Чары? Или брюнет просто терялся в густом полумраке?

Я убрала деньги и попросила негромко:

– Тони, два кофе по-альбовски.

Бармен нервно покосился на брюнета, отрывисто кивнул и выставил на стойку чашки с густой смесью сливок, кофе, виски и сахара. Эллиот принюхался – кончик носа забавно дернулся, совсем по-собачьи – и с интересом покосился на батарею бутылок за спиной бармена.

Он меня совсем за дуру держит? Баловаться контрабандой, когда вокруг рыщет полиция?

Я сделала знак Тони присмотреть пока за порядком, взяла поднос с кофе и поманила Эллиота:

– Идемте, надо поговорить.

Брюнет молча последовал за мной в служебный коридор. Короткие волоски у меня на шее встали дыбом. Словно позади крался хищник, готовый вонзить зубы в затылок беспомощной жертвы. Только я отнюдь не антилопа, так что мной он если не подавится, так отравится.

Я привела его в комнатку за кухней, которую мы с Алом называли норой. Посторонние там раньше не бывали, и впускать брюнета не хотелось до дрожи в пальцах. Зато нора надежно укутана чарами, снаружи не подслушаешь и не подсмотришь. Сама я как шатенка магией не обладала (и вполне без нее обходилась), однако чужой пользоваться могла.

Вогнать засов в пазы, приложить палец к неприметному сучку, дождаться неяркой зеленой вспышки. Готово!

Эллиот с интересом оглядывался, хотя глазеть было особо не на что. В каморку едва влезли письменный стол, два кресла, книжный шкаф и сейф в углу. Массивная темная мебель, такой же темный паркет. Окно наглухо забрано ставнями, тяжелая дверь окована металлом. Ни ковра, ни ваз, ни милых занавесок. Все предельно функционально.

– Кстати, как вы попали в "Бутылку"? – поинтересовалась я, устраиваясь за столом.

Эллиот в задумчивости кружил по комнате, заложив руки за спину.

– Черный ход, – пояснил он кратко и остановился у шкафа, разглядывая потертые корешки книг. – Неплохое собрание.

Коллекцию юридических справочников я прихватила на память, чтобы не забывать, как изворотлив и несправедлив бывает закон. Хотя была от них и чисто практическая польза. Чиновники нечасто нас донимали – не всякий рискнет сунуться в заведение вроде "Бутылки" – но случалось всякое. Даже обжаловать штрафы в суде приходилось, а посторонним юристам я не доверяю. Доверчивость обходится дорого. Мистер Смит, наш с Алом поверенный, ловкий малый, но я старалась присматривать и за ним.

Черный ход, кстати говоря, точно был заперт. Надо и там сменить замок, не хватало только, чтобы брюнеты расхаживали здесь, как у себя дома.

– Благодарю, – я опустила взгляд. – Пейте, а то остынет.

И подала пример, пригубив свой кофе. Фу, как приторно сладко!

Эллиот наконец закончил обследовать территорию (хоть не пометил, уже хорошо), устроился в кресле и потянулся за чашкой.

Смуглые пальцы на белом фарфоре. Прищуренный взгляд. Усмешка на тонких губах. Хорош, подлец! Гибкий, подтянутый, худощавый. Опасный, как задремавшая на солнышке змея.

Нас разделял лишь массивный стол.

Эллиот сделал медленный глоток. Поинтересовался вдруг:

– Почему вы носите только черное? Траур?

Неожиданный вопрос. Слишком личный.

Я пожала плечами и ответила сдержанно:

– Мне просто нравится.

Не объяснять ведь, что черный меня… приглушает. На блондинках и рыжих этот цвет смотрится контрастно, на брюнетках пикантно. Зато полукровкам он не идет, делает каштановые волосы тускло-коричневыми, а матовую светлую кожу болезненно-бледной. Вкупе со строгим фасоном получается именно то, что нужно. Нет, я себя не уродовала – что за глупости? – скорее не выставляла напоказ. Хозяйке "Бутылки" яркая красота ни к чему.

Эллиот хмыкнул, однако комментировать не стал. Кофе мы допивали в молчании.

– Это ведь вы увезли мисс Свенсон? – нарушила я звенящую, напряженную тишину.

Есть люди, с которыми молчать хорошо и уютно. Ал, например. Зато рядом с Эллиотом напряжение сгущалось с каждой минутой.

– Да, – он чуть склонил голову и отставил пустую чашку. Переплел тонкие для мужчины пальцы с аккуратными ногтями и откинулся на высокую спинку кресла. – Мисс Свенсон вне опасности. По словам, кхм, целителей она поправится, хотя это займет некоторое время.

Заминку я отметила, но допытываться не стала. Хорошо, что с ней все будет в порядке. Жалко девчонку, угодила в неприятности из-за дурацкого любопытства. Некоторые телефонистки промышляли тем, что продавали кому надо информацию. Сама пользовалась, грешна. Но за мисс Свенсон такого не водилось.

Во рту стояла противная сладость, которую хотелось чем-то запить.

– Автомобиль нашли? – спросила я, выдвигая ящик стола. Где-то тут муж прячет коньяк… А, вот!

Под внимательным взглядом Эллиота (можно подумать, меня волнует его мнение!) я налила себе немного и пригубила. Другое дело.

– Разумеется, – ответил брюнет после паузы и передернул плечами. – Только это ничего нам не дает, никаких улик не обнаружили. Кстати, автомобиль, из которого стреляли в Моргана, также нашли. Убийца его угнал, а после бросил неподалеку от полицейского участка.

Я сделала еще глоток и лишь после этого уточнила:

– Как это определили? Нашлись свидетели?

Ведь не написано же на капоте "здесь был убийца брюнета", верно?

Эллиот помолчал, сверля меня пристальным взглядом. Я спокойно попивала коньяк. Давно прошли времена, когда меня можно было смутить взглядом.

– Увы, только по шинам. Оружие убийца выбросил, следов в салоне не оставил, – сообщил брюнет наконец. – А свидетелей, к сожалению, пока не нашли…

И напрягся, и глазами так – зырк. Неужели ждал, что я облегченно вздохну? Похоже на то.

Я потихоньку отставила бокал.

Вовремя. Эллиот подался вперед. Оперся ладонями о стол и наклонился ко мне, обдав запахом кофе и дорогого одеколона.

– Знаете, миссис Керрик, – проговорил он вкрадчиво, – мне кажется, вы что-то от меня скрываете.

Тут мне по законам жанра полагалось все отрицать. В полуметре от нюхача?

– Кажется? – поразилась я, глядя прямо в его сумрачные глаза. – Уверяю вас, мистер Эллиот… я очень многое от вас скрываю.

Он моргнул. Переспросил озадаченно:

– Что?

Я тоже подалась вперед. Теперь наши лица разделяли считанные сантиметры.

Улыбнулась.

– Мистер Эллиот, я – хозяйка "Бутылки". Так что секретов у меня предостаточно. И я вовсе не намерена ими с вами делиться. Надеюсь, вы меня понимаете?

Мгновение глаза в глаза. Брюнет медленно растянул губы в улыбке.

– Люблю загадки. А вы все больше интригуете меня, миссис Керрик.

И вернулся в свое кресло.