Кольцо Ориона

– Что готово?

– Я загрузил в систему ведения боя вирус. Не очень сложный, но зато эффективный. Собственного производства, между прочим. Я назвал его – «Раздолбайкин»! Ух, он тут дел наворотит.

– Можешь же, когда захочешь, – усмехнулся я.

Нехорошо так усмехнулся, нервно просчитывая предстоящие риски. Но идей, как избежать их, нет, и я сделал уже все, чтобы их уменьшить. Осталось только пойти напролом.

Мы с полоумным роботом смотрели сквозь поблескивающую в зеленовато-синем свете двух звезд пелену тайного ангара. Я пытался морально подготовиться к предстоящему марш броску, а Оболтус просто ждал приказа.

– Ладно, здесь нам больше делать нечего, – выдохнул я, – запускай челнок.

Робот подчинился и спасательный корабль шустро выскочил из ангара и, не находя никакого атмосферного сопротивления, тут же ускорился в сторону радио-башни в конце корабля.

Мы с Оболтусом выпрыгнули следом за ним и ринулись в противоположную сторону, туда, где нас дожидался мой гравицикл.

Бежать в космосе – невозможно, здесь только отталкиваются, но нам с роботом и этого делать не пришлось. Как только мы оказались в невесомости, я положил руку Оболтусу на плечо, а тот включил свои реактивные боты, и мы лихо рванули вперед.

Зловещие башенные пушки вокруг нас, тем временем, пришли в движение.

Множественные орудийные стволы разных форм и размеров завертелись на платформах по своей оси, наводясь на резво удаляющийся прочь спасательный челнок.

А через секунду засверкали немые залпы.

Вспышки красного света мгновенно расчертили пространство между лазерной артиллерией и челноком. Сотни штурмовых ракет ринулись ему на перехват. Еще больше плазменных пулеметов открыли беглый огонь вслед. А огромные и грозные магнитные орудия уже повернулись в сторону несчастной спасательной шлюпки.

Линкор Токугава-14 решил открыть огонь из всех орудий разом и стереть челнок в космическую пыль. Но ему вдруг помешал некий вирус, загруженный в систему и без того терпящего бедствия корабля.

Взлетно-стыковочная полоса, которая тянулась по всей верхней палубе Токугавы, имела свое собственное гравитационное поле захвата, для помощи стыковки кораблей. И благодаря вирусу, сейчас оно решило помочь приземлить на корабль ракеты.

Будучи сделанными из металла они были вынуждены подчиниться законам физики и нехотя развернулись строго вниз. А мгновением позже вдоль всей палубы распустились огненные всполохи взрывов.

Между тем на не обстреливаемой ракетами поверхности Токугавы открылись все технические отсеки и в просторы космоса ринулись тысячи мелких беленьких ботов, какие преследовали нас ранее по внутренностям линкора.

Боты не стали открывать огонь по челноку или орудиями, а просто хаотично засуетились вокруг, ловко ловя зеленые очереди плазменных пулеметов. Красные росчерки лазеров же, продолжали прожигать себе путь к челноку, но элементарно промахивались. Все. Вероятно, у них никак не получалось навестись на цель, как следует.

А грозные силуэты тяжелых магнитных пушек лениво разворачивались в сторону друг друга…

– О, Арт, смотри туда, там глайдер!

Я повернулся в указанную сторону. И вправду, к горящей палубе Токугавы с правого борта приближался небольшой корабль.

Шириной пять метров и длинной чуть больше десяти, издали он был похож на наконечник трезубца. Два заостренных крыла, изогнутых к носу корабля, брали начало у малого восьми-соплового прыжкового двигателя.

Блестящий белый корпус, двигатель м-8 и надпись красными красками на правом крыле: «Безмятежный».

Мой глайдер уже долетел до Токугавы, а я до сих пор не выбрался из передряги. С этого момента я начал терять время.

Я включил Мод и задал автопилоту глайдера новую команду: кружить вокруг линкора на безопасном расстоянии. Надеюсь, никто из экипажа боевого корабля не найдет сейчас времени уделить моему Безмятежному толику внимания.

В этот момент над моей головой беззвучно расцвели новые несколько сотен взрывов.

Оранжевое пламя буквально заполонило тьму космоса, озарив палубу болезненно ярким светом и, не доставая до взлетной полосы и нас с роботом каких-то десяти метров, исчезло так же внезапно, как и появилось.

Похоже, оставшиеся ракеты, пойманные гравиполем линкора, получили команду на самоуничтожение.

Сразу после взрыва замолчали и плазменные пулеметы. Должно быть, их отключили за бесполезность. Замерли на месте и погасли магнитные орудия. Выглядит так, словно их просто отрубили от сети электроснабжения.

Очевидно, команда сопротивлялась, как могла в отсутствии своего капитана.

Но лазеры по-прежнему вели неприцельный огонь, да и боты все также хаотично мельтешили из стороны в сторону. Время еще было, а впереди быстро приближался мой гравицикл.

– Приготовься! – крикнул я в эфир скорее самому себе, чем роботу.

– Ловим его! – радостно ответил механический голос Оболтуса.

На полном ходу мы врезались в мой несчастный транспорт, сбили его с места и едва не отправили в свободный полет, если б вовремя не схватили.

Я вцепился руками в погнутый руль, а Оболтус в сиденье. Нас крутило волчком и несло, не пойми куда, пока мы не уселись, и я не включил зажигание. Тогда байк, наконец, остановился и замер.

– Еху-у-у, карусель, карусель… эй, а чего мы остановились? – разочарованно спросил Оболтус.

Я кивком указал вперед, туда, где из стыковочных ангаров, из нутра Токугавы, наружу вылетали десятки ромбовидных истребителей. В основном легкие, но даже так этого было достаточно, чтобы положить конец нашему, на редкость живучему, спасательному челноку.

А вслед за истребителями на поверхность взлетно-стыковочной полосы медленно и неспешно выплывал огромный робот тяжелого класса «Дредноут», снизу доверху обвешанный оружием по самое не хочу.

– Эх, все-таки надо было его угнать, пока была возможность, – досадно простонал робот-самурай, за моей спиной. – Это все ты виноват, Арт! Как нам теперь с этим разбираться? Я, конечно, хорош, но не настолько же.

Я лихорадочно соображал, что делать. Пока мы сидим на битом гравицикле среди огромных башенных пушек нас, вроде как, не видно. Но это только вопрос времени, а пока пространство над головой озарило очередной вспышкой лазерного выстрела.

– Оболтус, ты еще можешь подкорректировать автопилот челнока?

– В смысле удаленно? Типа прямо отсюда? Если да, то да, если нет, то тоже да. Тебе какой ответ больше нравится, утвердительный или положительный?

Я проигнорировал его вопрос и продолжил:

– Разверни челнок обратно.

– Ты передумал удирать на байке и решил пересесть на челнок?

– Оболтус, просто разверни эту посудину прямо на дредноута!

– Так удаленно или нет?

Я едва не зарычал на него, но вовремя вспомнил, что Оболтус все-таки робот. Хоть он и придурок, но он в первую очередь машина – механизм, которому иногда просто напросто не хватает конкретики, чтобы понять, чего от него хотят.

– Удаленно! – рявкнул я во всю глотку.

Оболтус тут же подчинился, и челнок довольно резко развернулся и полетел в сторону гигантского робота, ловко лавируя между башенными орудиями.

Истребители перехватчики ринулись следом, но им помешали сотни ботов, которые бились и врезались в них. На большой скорости это было весьма опасно, если перехватчиков пилотируют люди. А судя по тому, как они маневрировали, это так и было.

Поэтому истребители неизбежно отстали, а челнок вышел на финишную прямую один на один с гигантским дредноутом. Тот уже навел в его сторону все свои орудия, но всполохи лазеров, что постоянно следовали за челноком, яркими искрами впились в огромное тело робота.

У света отсутствует сила удара, только температура, потому эта махина ни на сантиметр не потеряла в скорости. Но черный металл стал быстро накаляться, его не спасали даже энергетические щиты, что рассеивали большую часть энергии.

Перегрев и яркие вспышки, возможно даже вирус раздолбайкин или еще бог знает что, не позволили дредноуту успеть сделать выстрел. Челнок на полном ходу влетел в тело гиганта, пройдя сквозь его щиты, как нож сквозь масло.

На этот раз, получив уже кинетический удар, огромный робот сдвинулся с места, плавно полетев спиной вперед. А со всех сторон по нему продолжали лупить лазеры.

Очень скоро его обшивка окончательно перегрелась, а щиты незримо лопнули. В тот же момент выстрелом катапультировалась капсула с пилотом и блестящей точкой унеслась вверх, в черноту космоса.

А через секунду робот взорвался.

Сверкнула яркая вспышка, ослепив инфракрасные датчики скачком температуры. Всполохи огня мгновенно расширились до размеров среднего стадиона, поглощая черные на фоне пламени силуэты башенных орудий. По эфиру разнесся сигнал предупреждения радиационной опасности. На целых две с половиной секунды на палубе Токугавы зажглось самое настоящее солнце.

Я втопил газу на гравицикле и ринулся вверх еще когда катапультировался пилот дредноута. Расширяющийся шар огня остановился буквально в паре метрах от меня, а его угасающие языки ласково облизывали малые щиты гравицкла.

После солнце погасло, исчезло и растворилось в той же тишине, в которой и родилось.

– Крутате-е-ень! – раздалось по каналу связи, едва сошли порожденные взрывом помехи. – Ты видел этот взрыв, Арт? Как классно! Давай еще что-нибудь взорвем.

– Обязательно, но не сейчас. Надо сначала от них оторваться, – буркнул я, кивнув в сторону истребителей, разлетевшихся кто куда, перед взрывом.

Заметив несущийся на всех порах меленький гравицикл с двумя пассажирами и устремившийся к нему на встречу глайдер, пилоты истребителей сложили два плюс два и ринулись нам на перехват.

– А как по мне, так сейчас самое время для очередного фокуса, – не унимался робот. – Ну же, дружище, когда нас догонят, то просто испепелят. И тебя и меня, и этот классный черный байк. На такой скорости мы не успеем удрать.

Фокус, так фокус:

– Тогда держись крепче.

Через голографическую панель гравицикла я дистанционно отдал Безмятежному команду на маневр перехвата, а сам переключился на орбитальную скорость. Пять километров за пол секунды под восторженные вопли робота-придурка.

И столкновение.

Я даже не пытался затормозить, это уже не имело смысла. Гравицикл влетел на огромной скорости в защитное поле глайдера. Два энергетических щита соприкоснулись и лопнули, поджарив электронные предохранители своих установок, но заметно сбросив наши скорости.

Автопилоты обоих транспортных средств тут же включили программу экстренного торможения. Я потянул погнутый руль на себя, а глайдер развернулся ко мне левым боком. Раздвинулись створки небольших ворот и байк, на все еще опасной скорости, прошел сквозь пелену.

И почти сразу же впечатался днищем в противоположную стену. Нутро Безмятежного состояло из всего одного отсека: три на три и вытянутое на девять метров помещение.

Внутри был воздух и потому раздался оглушительный грохот и скрежет металла. С хлопком лопнул задний антиграв, а передний и вовсе оторвался вместе с рулем. Я сильно отбил себе пятую точку, а Оболтус вообще слетел с седла головой вперед.

– Ой, прости, я, кажется, помял твой корабль, – сказал он после столкновения головой со все той же стенкой.

Правда, по сравнению с тем, что сделал с ней гравицикл, это даже царапиной назвать было нельзя. Да уж, ремонт влетит в копеечку, а байк вообще проще новый купить…

– Я ведь говорил держаться крепче, – махнул я на робота рукой и, оттолкнувшись от обломков гравицикла, пролетел через весь глайдер к пульту пилотирования.

Панель занимала всю носовую часть корабля, на ней располагалось множество голографических датчиков и схем, о предназначении которых сейчас рассказывать нет времени.

Сверху нависал выпуклый наружу прозрачный стекло-металл лобового окна. Посередине, перед креслом пилота из синтетической кожи находился встроенный в панель профессиональный гоночный руль.

– Арт, дружище, ты не поверишь, нас по-прежнему преследуют, – позади раздался искренне удивленный механический голос.

Оболтус высунулся сквозь пелену посадочных ворот наружу и принялся стрелять по приближающимся истребителям из своего бластера. Толку от такой пальбы, надо сказать, было мало, но другого вооружения у Безмятежного не было.

Зависнув в невесомости над пультом, я быстро перезагрузил системы защиты корабля, которые услужливо подготовил для меня автопилот и, приземлившись в кресло, схватился за руль.

Глайдер резво развернулся соплами к преследователям и рванул вперед, почти мгновенно переключившись на орбитальную скорость. Десятка два ромбовидных истребителей ринулись следом.

По скорости Безмятежный не уступал гоночным болидам и вообще, был одним из самых быстрых глайдеров своего класса. Собственно, когда-то давно этот корабль часто участвовал в орбитальных гонках. Так что у моих преследователей не было и шанса нас догнать.

К несчастью им и не надо было этого делать. Истребители были хорошо вооружены легкими лазерами и ракетами. И если последние на таких скоростях бесполезны, то вот лазеры были весьма эффективными. Особенно сейчас, когда энергетические щиты глайдера были повреждены экстремальной стыковкой.

Панель оповещения замигала красным, сигнализируя о наведении вражеского оружия на корабль. Я тут же вильнул вправо. Мир из сотен звезд за лобовым стекло-металлом тотчас завертелся, хотя внутри корабля все оставалось неподвижным.

Только Оболтус, радостно верещал, целиком высунувшись наружу через посадочный люк. Он продолжал куда-то, зачем-то стрелять.

Бортовой компьютер еще раз предупредил об опасности, а мимо глайдера пару раз сверкнули яркие лучи лазеров. После чего Безмятежный вышел из зоны эффективного поражения вражеского оружия.

Все, оторвались.

8

Я облегчено выдохнул и откинулся в мягком кресле. Управлять кораблем самому дальше было не обязательно, и я доверился автопилоту.

– Арт, дружище, ты видел, как здоровски я им наподдал? Скажи, что я крут! Ну скажи! Мне понравилось, когда ты меня хвалишь.

Оболтус ввалился обратно внутрь глайдера и, повертев бластером на пальце, убрал его в кобуру на бедре.

Черт, теперь, когда основная проблема позади, я снова вспомнил о перспективе провести путешествие с этим роботом. Я попытался воодушевиться мыслями о награде, но меня отвлек красный сигнал на панели.

С учетом того, что я оторвался, это было странно, и потому я вывел на гало-экран подробный отчет о проблеме.

Их оказалось сразу две и от обеих мне стало дурно.

Во-первых, на Безмятежного навели орудия. Но это были не легкие лазеры истребителей, а главное оружие Токугавы-14. Самое тяжелое и дальнобойное, что было в его арсенале – пучковое орудие, в простонародье именуемое ионной пушкой.

Такой штукой можно разорвать на астероиды небольшую планету или остановить комету.

Стрелять из такого по глайдеру – все равно, что стрелять из базуки по мухе. В саму муху, может, и не попадешь, но ей все равно кранты.

Иными словами, увернуться от залпа такой штуки у меня не получится.

Тут может спасти разве что экстренный прыжок, что плавно приводит ко второй проблеме: кто-то, не буду показывать пальцем, во время отстрела от преследователей, умудрился попасть зарядом плазмы в одно из боковых сопел.

Звучит не очень серьезно, но из-за недавней экстремальной стыковки сгорели щиты глайдера, и потому плазма легко прожгла насквозь не только основание сопла, но еще и обшивку корабля и одну из прыжковых установок внутри.

Специально захочешь так попасть – не получится. Если только не обладать вычислительными возможностями компьютера.

– Ой-ей, кажется, я все-таки что-то не то подстрелил, – вгляделся в экран Оболтус, зависнув рядом со мной. – Прости, дружище, но, похоже, у нас нет выбора. С такими повреждениями прыгать никак нельзя, целесообразнее будет сдаться. И лучше побыстрее, пока Ханкару-сан не зарядил ионные батареи.

Ах, жалость то какая! А я так надеялся увидеть свою ненаглядную госпожу еще раз.

Я молчал, сверлил пустым взглядом его металлическое лицо с карикатурно виноватым смайликом, а робот продолжал:

– Да не бойся ты так, я знаю Ханкару-сана. Он, конечно, тот еще засранец, но против военного кодекса не пойдет, так что, капитуляцию однозначно примет. А когда господин Накамура свяжется с ним, то тебя вмиг отпустят.

Еще и компенсацию дадут за приложенные усилия, так сказать. А если нет, то, может, я попрошу потом мою госпожу тебе посодействовать. Так что в накладе в любом случае не останешься. О, смотри! Даже письмо с требованием о сдачи прислали.

Робот ткнул пальцем в экран. Кусок металла прошел прямо сквозь голографический текст, высланный на всех трех общих языках: китайском, английском и русском.

Стандартное уведомление с кучей ненужных слов. Если коротко, нам предлагали остановиться и сдаться. В противном случае нас дезинтегрируют в ничто.

– Видишь, я же говорю, все будет окей.

– Да, безопасность мне гарантирована по уставу, – прокомментировал я текс предложения сдачи и выключил двигатели.

Цифры систем охлаждения начали уменьшаться, двигатели перестали гудеть, кабину наполнила тишина, а звезды за лобовым стекло-металлом замерли на месте. Было слышно лишь легкое жужжание системы жизнеобеспечения в противоположном конце корабля.

Я отправил Ханкару ответную просьбу о капитуляции. Тоже с кучей ненужных слов. У меня был стандартный шаблон, на случай недопонимания с ГСО или частной корпоративной полицией.

– Оболтус, скажи, как так получилось, что ты не отправился со своей госпожой на ее свадьбу? Разве ты не должен был быть с ней?

– К моему великому несчастью, я не успел вовремя добраться до посадочной платформы. Так что моей госпоже пришлось лететь на Гиперион без меня – ее верного слуги. Она так торопилась на свадьбу, что не могла себе позволить задержаться ни на секунду.

– И поэтому ты не смог передать ей кольцо, верно?

– Ого, а как ты это узнал? – наигранно удивленно воскликнул робот. – Это тебе господин Накамура рассказал, да?

– Нет, я догадался.

– Ага…

– Оболтус, почему ты опоздал на посадочную платформу?

– Да там смешная история вышла… как бы ее рассказать… эм… ну… в общем, все сложно, просто забей. Опоздал и опоздал, с кем не бывает. Фигня случается, жизнь продолжается…

На моей памяти этот робот впервые не смог придумать, что ответить. Но он с радостью переключился на параллельную тему, развил ее, закончил и перепрыгнул на следующую. И так по кругу, как было записано в его программе.

Робот, есть робот, он все делает по программе.

– Ловко она разыграла карты, – неожиданно для самого себя я начал размышлять вслух: – предвидела, что за ней пошлют человека и решила подстраховаться. Умная и предусмотрительная, и упрекнуть не в чем. Ведь по факту во всем виноват сломанный робот, которого понять толком невозможно. Даже твои слова, что она тебя перепрограммировала можно подвергнуть сомнению.

Внезапно мне на плечо легла металлическая рука:

– Артур, дружище, ты знаешь, твоя проницательность может стать проблемой, – зловеще тихо произнес робот. Как и тогда в каюте, когда я попытался взять кольцо, от его дружелюбия не осталось и следа: – не будь слишком умным, пожалуйста.

Я посмотрел в его безжизненно стальное лицо, где голограмма обычно выражала его эмоции примитивными изображениями. Сейчас оно не выражало ничего, лишь отражало мою угрюмую физиономию.

Тем временем на панели радар высветил несколько приближающихся точек. Истребители нас догоняли и уже скоро будут здесь. Пехотинцы ворвутся на борт, устроят тут погром, повалят меня на пол, приставят пушку к голове и, возможно, несколько раз пнут. За то, что я сделал с их кораблем и экипажем, они точно пересчитают мне ребра.

Но Оболтус, скорее всего, напомнит им о правиле поведения с пленными и его бездействие станет гарантией моего здоровья. Затем Хироши, наконец, свяжется с Токугавой и устроит им разнос, а меня по итогу отпустят. Вероятно, и вправду выплатят компенсацию за старания и отправят восвояси.

Меня нельзя обвинить в невыполнении работы. Я и так уже сделал гораздо больше, чем должен был. В каком-то смысле это был отличный исход, и мне следовало порадоваться ему.

А ведь как она все продумала: заранее предвидела поступок каждого. И торопливость Хироши, готового нанять на работу первого встречного и диверсии ее сломанного робота и, возможно, даже вспыльчивость капитана Ханкару.

Даже логичный ступор любого курьера, возникающий при первом серьезном препятствии. Я злорадно ухмыльнулся, ведь в последнем она жестко просчиталась.

– Эй, дружище, ты что делаешь? – спросил Оболтус, когда на подлете истребителей я вновь включил двигатели.

Разумеется, я его проигнорировал, он мне ничего не сделает, его боевые протоколы все еще обязаны защищать меня.

Проигнорировал я и письменное требование военных, высветившееся слева от кресла пилота. И всевозможные предупреждения систем корабля, настоятельно рекомендовавшие не запускать поврежденный прыжковый двигатель.

Я развернул глайдер носом к приближавшимся истребителям и двинулся им на встречу. Надеюсь, Токугава-14 не станет палить по мне, пока в зоне поражения находятся его войска.

– Эй, эй, Арт, ускоритель же неисправен. Ты что, не видишь оповещений? – запаниковал робот, когда я начал готовиться к прыжку: вытянул справа из панели длинный рычаг и повернул рукоять вокруг своей оси.

Старый, надежный, механический способ разорвать пространство, который автопилот не сможет заблокировать даже в случае критических повреждений.

– Арт, дружище, движок взорвется при прорыве пространства. Остановись!

Оболтус продолжал верещать, но помешать не мог – я был для него неприкосновенен.

– Арт?!

Полоска чистой, бело-синей энергии, просвечиваемая сквозь прозрачное покрытие длинного рычага медленно росла вверх. Я тем временем потянул на себя другой рычаг, слева: глайдер тут же ускорился, сменив режим работы двигателя.

Где-то сзади тут же застучал поврежденный ускоритель, раздалось натужное, нездоровое гудение.

– Я не могу позволить тебе сделать этого! – Оболтус выхватил меч и направил его острием на меня.

– Ты не можешь мне навредить, – напомнил я роботу.

– Я не могу убить тебя, но я могу отсечь тебе руку, чтобы не дать тебе убить себя, – ответил механический голос, не предвещавший мне ничего хорошего.

– Взгляни на радар, Оболтус, – я ткнул пальцем в голограмму круга.

Нарушение техники гиперперехода – самый распространенный ордер среди бродяг. В обжитых секторах звездных систем прыжок был разрешен строго на территории порта. В остальном космосе – лишь при отсутствии в радиусе двух сотен километров других кораблей.

Гиперпрыжок нарушает стабильность плотности пространства и вызывает массу возмущений вокруг точки разрыва. При этом переход не происходит мгновенно и пару секунд корабль продолжает лететь прямо, набирая колоссальное ускорение.

По сути, транспорт превращается в светящуюся пулю, клинком разрезающую все на своем пути. А следом за ним идет волна энергии, сжигающей то, что осталось.

Поэтому-то множество точек на радаре сейчас разлетались во все стороны, как можно дальше от Безмятежного. Но их напугала не только пространственная дрожь, характерная перед прыжком.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.