Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 2

Вечеринка была в самом разгаре. В этом году актовый зал был украшен в стиле пещеры монстров. Из каждого угла на нас смотрели ростовые куклы оборотней, йети, вампиров, франкенштейна и еще кого-то. То тут, то там валялись муляжи разорванных человеческих тел. Комиссия по украшению бала даже не поскупилась на пенопластовые декорации каменных стен и устрашающую подсветку. Столы с напитками и угощениями стояли на небольшой платформе, окруженной наверное сотней сверкающих огненными глазами тыкв.

В принципе, я была очень рада, что сегодня мне не нужно изображать веселье, которого я не чувствую. Спрятаться за фотоаппаратом было гораздо проще. Поэтому вооружившись выносной вспышкой, камерой, которая весила килограммов пять вместе со здоровенным объективом, свой вечер я проводила, лавируя между танцующих, и снимая как счастливы все вокруг. Часто мой взгляд падал на Саймона – он, как и в прошлом году, вместе с «PoF» развлекал толпу зажигательными песнями. Не смотреть на него было пыткой. А не знать, что происходит у него в голове было чем-то похуже пытки.

Подруги пару раз пытались вытащить меня танцевать, но я, прикрываясь работой, отказывалась. В середине вечера меня нашел Крейг в костюме толи Зорро, толи налетчика с дикого запада (а это ни одно и то же?) и попытался шутить, выспрашивать что-то про Рокси, поднять мне настроение. Но его пыл быстро угас, после того, как он увидел мое лицо, выражающее, судя по всему, что-то очень говорящее.

Наконец, в перерыве между песнями, меня нашел Саймон. Как и в прошлом году он пригласил меня выйти на задний двор. Год назад он исполнил для меня песню, из-за которой они с братом позже чуть не подрались. В этом же году я испортила все это. И его песню, и отношение Грега ко мне.

– Держи. – Саймон протянул мне стакан, усаживаясь на скамейку. – Безалкогольный.

Я чуть не рассмеялась, но вовремя сдержалась.

– После вечеринки проводишь меня домой? Останешься на ночь?

– Проводить – конечно. А на счет ночевки… не думаю, что это хорошая идея. Давай подождем до завтра, хорошо?

Боже, он боится, что ты снова на него набросишься? Значит, он все же не готов к тому, что ты себе напридумывала! Значит, своими дурацкими поцелуями я его только оттолкнула?

Мое сердце бешено заколотилось в груди, в животе, в пятках. Я старалась не показывать виду, что сейчас задохнусь от нехватки кислорода. Если я своими пьяными поцелуями похоронила нашу дружбу и мои отношения с Грегом мне останется только одно – наглотаться таблеток и умереть. Желательно в мучениях. Потому что жить без Саймона я не собираюсь.

– Хорошо. – Нужно сдержать слезы. Нужно сдержать.

– Эй, не хмурься. У нас все в порядке. Честно.

– Угу…

– Энни, да брось. – Он притянул меня к себе. – Все в порядке. Давай доживем до завтра.

Не бросай меня! Только не ты! – вопил мой внутренний голос. В реальности же я просто молча прижималась к Саймону, стараясь дышать им и не показывать виду, что мое сердце выбивает сто пятьдесят ударов в минуту. Если это последние наши с ним дни, я должна надышаться им. Хоть это и нереально.

– Угу.

– Так, девушка, кончай хандрить. Мне это совсем не нравится. Можешь ты, в конце концов, подождать до завтра или же нет? – Саймон говорил с улыбкой, подшучивая, но мне казалось, что сегодня все это наиграно. Я действительно напугала его этими своими приставаниями.

Как я вообще на это решилась!?

Дожить до окончания этой веселой вакханалии мне помогло только чудо. Стыдливо я не стала дожидаться Саймона, закинула фотоаппарат в рюкзак и сбежала. Просто сбежала подальше от самого родного для меня человека. Было почти физически больно от страха что я натворила и что уже ничего не исправишь. Дома, кое-как стянув балахон, я прочитала смс от Саймона:

«Это глупо, Энни. Я хотел тебя проводить. Не стоило сбегать. Жду тебя завтра вечером»

Я уже готова была разреветься и серьезно продумывала вероятность выкрасть бабушкины таблетки, когда в комнате заиграла музыка моего звонка. Мне стало безумно страшно, что это звонит Грег. Но, слава Богу, это был всего лишь Ник.

– У нас с тобой сегодня годовщина знакомства, ты не забыла? – Его счастливый голос в трубке будто издевался над моей растоптанной жизнью.

– Нет, не забыла. Привет.

– Что-то случилось? Голос пришибленный.

– Я уничтожила свою жизнь.

– Правда или это женская любовь к преувеличению?

– Расскажу, как только ты приедешь в гости.

– Уверена, что мне не стоит сорваться прямо сейчас? Час и я буду у тебя.

– Нет, спасибо. Действительно, все вполне терпит.

– Саймон с тобой?

– Нет.

– Он оставил тебя в праздничную ночь одну?

– Ник, пожалуйста, давай не будем. – Устало я опустилась на кровать. – Давай сменим тему. Эм… когда мы в следующий раз будем встречаться с твоими родителями? Наверное, нам нужно придумать для них что-то новенькое, чтобы они не думали, что твои отношения жуткая скукота.

– Уже не нужно.

– То есть?

– Прости, но, кажется, я тебя бросил.

– Это просто ужасно, мог бы хоть смску написать. – С улыбкой в голосе сказала я, расслабляясь. Слава Богу, мне больше не придется участвовать в спектакле для родителей Ника. – И что же у нас случилось?

– Во-первых, должен тебя уведомить, что мы расстались друзьями.

– В этом я и не сомневалась.

– Ага. Во-вторых, причина простая – мы не сошлись характерами. Ты слишком любишь азиатскую кухню, а я полностью, всей душой человек европейских взглядов.

– Что ж, это веская причина для расставания. Но теперь твои родители опять расстроились? И опять будут мучить тебя вопросами когда же ты уже встретишь кого-нибудь?

– Неа, не будут.

– Почему? Они резко перехотели для тебя счастливого будущего?

– Нет, конечно. Просто… они познакомились с моей новой девушкой.

– Серьезно?

– Более чем. Ее зовут Фиона.

– Ну ты и бабник! – я почти рассмеялась. – С кем ты договорился на этот раз? Одногрупница? Подруга сестры?

– Да нет же. Она настоящая.

Возникла пауза. Я помнила, как в прошлом году Ник рассказывал мне о своей погибшей девушке. О том, что он не готов забывать ее никогда.

– Я и сам в шоке. Но, видимо, это правда, то что говорят.

– А что говорят?

– Что бывает любовь, которая не поддается никакой логике.

– Расскажи.

– Нет никакой супер истории. Просто я увидел Фи в университетском кафе и влюбился. Вот так резко, как мешком по голове. Она абсолютно не похожа на мою Ким. Наверное, я просто действительно устал ждать и быть одиноким. И поэтому просто раз! И случилось. Мне как будто… захотелось позволить себе дать шанс.

– Она наверное красивая…

– Она прекрасна, Энн. Темные волосы, стройненькая, ниже меня и смешно шепелявит.

– Мне бы хотелось с ней познакомиться. Наверняка она чудесная.

– Так и есть.

– Хочу, чтобы ты приехал. Кажется, мне очень нужен совет кого-то постарше. Но не такого старого, как моя мама. Что-то среднее.

– Вот как. Теперь ты, значит, собралась ко мне прислушиваться?

– Просто я заварила такую кашу…

– Да что там у тебя стряслось?

– Не хочу обсуждать это по телефону. Не хочу обсуждать это сейчас.

– Ладно. Я приеду в конце ноября, когда начнутся каникулы. Хорошо? Тогда увидимся?

– С удовольствием.

– Ты постараешься не натворить глупостей, пока меня не будет?

– Еще больших? Да, постараюсь.

– Очень интригует эта твоя недосказанность.

– Ник, ты обидишься, если я… Был ужасно трудный день. Несколько дней, если честно. Мне хочется просто побыстрее уснуть, чтобы все это хоть немного улеглось у меня в голове.

Желательно уснуть и не проснуться.

– Нет, я не обижусь. Тогда увидимся на каникулах?

– Да, спасибо.

– До скорого, интриганка.

– Спокойной ночи, бабник.

Гудки в трубке и тяжесть в душе. Непонимание и страх перед завтрашним вечером.

Это был самый ужасный Хэллоуин в моей жизни.

Глава 8

КЛЕЙМО ПРЕДАТЕЛЯ.

НАБЕЙТЕ НА ЛОБ, ЧТОБЫ ВСЕ ВИДЕЛИ.

– 1 —

Хлоя вновь отпросила меня у мамы на ночь. В конце концов, до сдачи липового проекта по истории оставалось всего два дня, и нам нужно было усиленно готовиться. Так что я шла к Саймону, неся в сумке самую дорогую и бесценную вещь, из всего, что когда-либо было у меня в жизни. Сам факт того, что я собиралась покончить с собственными тайнами на молекулярном уровне не пугал меня. Напротив, я чувствовала, что готова поделиться с ним абсолютно всем: каждой мыслью, каждым переживанием. Но самое главное это то, что я наконец смогу понять о чем думает Саймон. Что в конце концов между нами происходит? Если там речь только о дружбе, я удавлюсь.

Я надеюсь, что там то, что наконец расставит все точки над И, а то твоя депрессия и твое вранье Грегу отвратительны.

Машины мистера Джейкобса на подъездной дорожке не было, и я не знала, хорошо это или плохо. Спустя долгие три минуты стояния перед входной дверью, я все же надавила на звонок.

Постарайся быть собой, Энн. Будь веселой. Ведь если сегодня ты узнаешь что-то ужасное, то нужно будет сыграть равнодушие. Тренируйся.

– Я так долго тебя ждал. – Саймон открыл дверь и уже погрузил меня в объятия. – Принесла?

– А как же деньги?

– Деньги?

– Товар на месте, хотелось бы увидеть наличные, – нарочито серьезно я похлопала по сумке.

Молодец, правильно. Пусть знает, что ты сильная и что совсем не волнуешься.

– Ааа, это твои шуточки. Вся наличка наверху. Так что ты проходи, поднимайся в комнату, я сейчас подойду.

– Ладно. Только не приводи своих дружков из мафии, а то я вооружена и готова на все.

– А снайпера в кустах ты не припасла?

– Как знать. – Я улыбнулась и пошагала к лестнице. – Жду тебя наверху.

Выдохнув, я поднялась по лестнице. Ужасно тяжело не показывать своего волнения. Сегодня Саймон такой как всегда, будто совсем не волнуется и будто между нами все в порядке. Ничего не понимаю! Я только успела положить сумку в кресло, и нажать кнопку «плей» на проигрывателе, наполняя комнату приглушенной музыкой, как на пороге появился Саймон.

– Как на счет повторения недавнего меню? – У него в руках была бутылка мартини, очень похожая на ту, которую мы распивали во время ночной прогулки по парку, когда я впервые сошла с ума.

– Ты решил меня споить? Не думаю, что это хорошая идея в свете… моего поведения недавно.

– Мне кажется, что сегодня нам будет за что выпить. К тому же, тут я тебе помогу и не заставлю тебя пить в одиночку.

– Ладно, уговорил.

Он и не старался особо. Ты просто становишься алкоголичкой. И это тебе еще даже восемнадцать не стукнуло. Стыдно, девушка, стыдно.

– Так значит, ты позволишь мне заняться дальнейшим развращением твоей молодой и наивной души?

– Там давно уже нет ничего наивного, так что не обольщайся.

Саймон, улыбаясь, прошел к столу и поставил на него бокалы. Свет лампы тут же заиграл на их гранях.

– У меня есть идея на счет музыки.

– Какая? – Я засмотрелась на то, как Саймон открывает бутылку с мартини.

– Сейчас услышишь.

Он протянул руку к проигрывателю, нажал пару кнопок, и в комнате заиграла музыка Backstreet Boys.

– Специально купил целый альбом твоей любимой группы. Пусть играет фоном.

– И ты это выдержишь?

– Налягу на мартини. А если не поможет, вытащу у отца из заначки вискарь.

– Шутник. – Я растрогалась от такой заботы. – Спасибо, мне очень нравится.

– Рад стараться. Итак, – Саймон протянул мне бокал, – предлагаю тост: за то, что с сегодняшнего дня между нами не останется секретов. Отныне ты для меня поверенный всех тайн. А я для тебя.

– Хорошие слова.

Мы ударили бокалами друг об друга. Я глотнула, пропуская сладкую легкую жидкость внутрь себя. Саймон так же отпил, не сводя взгляда с меня. Он держал бокал в руках, и я не могла на него насмотреться. Сегодня все решится. Пути назад нет. Сегодня или никогда.

Мы устроились у него на кровати, лежа на животах. Саймон положил перед собой толстую тетрадку в синей обложке. А я перед собой свой личный дневник, уже потрепанный временем.

– Как мы будем это делать? – спросил Саймон, отпивая из бокала.

– Не знаю. Может быть, я буду читать твое, а ты мое? Например, я зачитываю один день из твоего дневника, а потом ты тот же день из моего.

– Логично. С какого момента начнем? Я имею в виду, обратимся к детским годам, или сразу с момента нашего знакомства? Я начал вести дневник с десяти лет.

– Давай со знакомства.

Хотя мне жутко интересно почитать о том, как жил маленький Саймон, я пришла сюда с четкой целью: выяснить, что между нами происходит.

– Не очень логично, но я согласен. – Он протянул мне свою тетрадь и еще раз отпил из бокала. – Даже очень согласен.

– Ты решил напиться в стельку?

– Нет, просто волнуюсь.

– Ничего, я тоже волнуюсь. – Я развернула тетрадь на той странице, которую указал Саймон. На ней была дата – первое сентября прошлого года. – Читаю, готов?

– Ааа, готов. Читай. Только не понаберись ругательных словечек из моей писанины.

«…Устал от жеманства, лести, глупости, от девчонок, вешающихся на шею, устал от их озабоченности… Как же хорошо было там – на ферме. Ни одной девчонки в радиусе десяти миль. Нахер это все. От воспоминаний только паршивее.

Сегодня была вечеринка (оригинально, не правда ли?). Фрэнк собрал всех у себя в честь начала года. Все как всегда – скучно, тупо и однообразно. Я надеялся, что успею соскучится по этим лицам за лето… Везде одни знакомые, все надоело. Сам не знаю, зачем туда поперся. Нужно было остаться дома и дочитывать Буковски. Потом можно было бы поваляться в кровати, размышляя о поднятых в книге вопросах. Пользы было бы явно больше.

Отделался от Миранды и ее юбки «я давно созрела», Джеки с той же проблемой, Эмбер и Крисси…

У Тима есть сестра – Энн. Он упомянул о ней пару раз летом (ладно – прожужжал все уши), но я не то что бы сильно интересовался. Девчонка из Калифорнии. Ничего хорошего это не могло предвещать. Одной больше, одной меньше. С другой стороны – хоть одно новое лицо. Тим нас познакомил. По-моему, в ней что-то есть. Конечно, если ее застенчивость и смущение не напускное, не фишка… По крайней мере, на загорелую блондинку, помешанную на спорте, она не похожа. Это уже огромный плюс. Мы поговорили с ней совсем немного, так, ни о чем, но…

Мы будем учиться с ней в одном потоке. Значит, я смогу узнать ее получше, надеюсь, она не разочарует моих ожиданий.

Написал и задумался. У меня есть какие-то ожидания на ее счет?.. Наверное. Раз уж она сестра моего друга, наверняка нам в будущем придется общаться. И лучше бы она оказалась нормальным человеком.

Я хотел пригласить ее потанцевать под какой-нибудь медлячок (было бы забавно смотреть, как она от неловкости готова провалиться сквозь землю), а потом заметил, что она танцует с Грегом – без комментариев. Когда не надо, он такой резвый. Зато я смог за ней понаблюдать со стороны: неловкая, милая, застенчивая, очень даже симпатичная. Так нелепо не знала, куда пристроить свои руки… Черт, это и правда мило. Хотя, с каких это пор меня привлекают скромницы?

После танца они вдвоем куда-то ушли. Кажется, она отпрашивалась у Тима. Сомневаюсь, что хоть одна девчонка из нашей школы, стала бы отпрашиваться у старшего брата. Стоит поболтать с Тимом о ней чуть получше…»

Я закончила читать первый разворот тетради и не знала, что сказать на это Саймону. С одной стороны мне льстила его характеристика, которой он меня наградил, но с другой, что-то в его словах меня настораживало. Я и не знала, что он хотел пригласить меня на танец…

– Теперь читаем твою запись за этот же день, – разрушил тишину Саймон.

Он взял мой дневник, открыл нужную страницу и стал читать. Из его уст все, написанное мной, казалось нелепым детским бредом:

«Грег! Первый о ком бы я хотела сегодня написать. Какой же он классный! По-моему, он настоящий идеал, который я так долго искала! И ведь он сам обратил на меня внимание! Сам! Я в него просто по уши влюбилась!!! Наша экскурсия прошла так, будто…» – гласил мой дневник.

– Да, этого и стоило ожидать, – как-то слишком равнодушно сказал Саймон.

Мне было ужасно стыдно. Хотелось провалиться сквозь эту мягкую кровать сразу под землю, еще глубже, сразу в ад (где мне самое место, конечно). Что угодно, лишь бы Саймон не читал весь этот глупый и наивный бред. Особенно в свете моих умозаключений на счет Грега за последние мучительные недели.

– Ну ты же и без этих глупых строчек все знал. Хотя, звучит ужасно по-идиотски.

– Давай дальше.

После этих слов я уже больше старалась не отвлекаться. Саймон читал страницы из моего дневника, в которых по большей части был написан лютый бред. Будто эти строки писала тринадцатилетняя забитая девчушка. Слушать это было до дикости глупо, неловко и стыдно. Мне хотелось вырвать эти страницы и сжечь, а Саймону показать только те несколько последних. Он читал монотонно, так как ему явно было неприятно озвучивать то, о чем он, очевидно, старался не думать. В тех местах, где я плакалась дневнику о своем одиночестве, Саймон аккуратно брал меня за руку, но предпочитал не останавливаться.

А я читала его дневник:

«…Именно по этому, сегодня я назвал ее зомби, на что она обиделась. Больше не стану обзывать ее. Зато Энн все мне рассказала, когда я пригласил ее на обед в пиццерию. И пусть я все это уже знал, главное, что я смог помочь ей выговориться. Надеюсь, ей станет легче. План как вывести ее из апатии у меня уже был, но хотелось иметь четкую картину (и дело вовсе не в том, что мне ужасно хотелось увидеть ее, поговорить с ней наедине).

Конечно же я не мог не накосячить – жутко ее выбесил. Но это я исправлю.

В любом случае, я поговорю с Грегом. Нормально поговорю. Иначе у девчонки будет нервный срыв и придется тратиться на таблетки. А если уж это не сработает, то придется мне пообщаться с этой чокнутой сукой Мелиссой…»

– Поверить не могу. Это ты попросил Грега залезть ко мне в окно? Это ты?

– Ну, про окно разговора не было. – Саймон пожал плечами. – Я просто сказал ему, что если он не последний идиот, то сможет отключить все свои детские комплексы и поговорит с тобой. Он, разумеется, начал стонать. Что-то про то, что ты не хочешь с ним говорить, что не берешь телефон, бла-бла-бла. Пришлось вторично вталкивать ему в голову, что телефоном все не ограничивается.

– Не верю. Саймон, так значит, мы помирились тогда благодаря тебе?

– Не стану этим гордиться.

– Но я же просила тебя не рассказывать ему.

– Я и не рассказывал. Хватило бросить пару красивых фразочек, чтобы он завелся и начал действовать. Мозг футболиста – элементарная штука, знаешь ли – три извилины…

– Ты как всегда. Но… я не знала и даже не поблагодарила тебя во время. Спасибо тебе огромное.

– Проехали уже.

– Ладно. Только…

– Энни, успокойся. Я сказал тебе тогда, что у меня есть чем тебе помочь. Чем-то более весомым чем очередные советы. Я помог. О мужчине судят по поступкам, знаешь ли.

– Да…

– Дальше?

– Давай…

«…Что за хрень? Перелистал последние страницы – на каждой что-то об Энн. Я не… НЕ МОГ ЖЕ Я В НЕЕ ВЛЮБИТЬСЯ? ! Я ВООБЩЕ НЕ МОГУ ВЛЮБИТЬСЯ!..»

Девятое октября прошлого года. В те дни я была озадачена какой-то ерундой, типа подарка для Хлои к ее дню рождения. И я никак не могла предположить, что Саймон в этот момент…

Вот оно. То, что ты ждала так долго.

Сглотнув, я не могла перестать читать. Забыв обо всем, я проглатывала строчку за строчкой, шепча их себе под нос. Мне было не важно, что рядом со мной живой, настоящий Саймон. Поток его мыслей, который тек со страниц дневника, был важнее. Мне было плевать, что он остановился и не читает мой дневник, а только буравит меня взглядом. Все вокруг исчезло.

«…Безумие…

Именно это и происходит со мной…»

«…Тим не заподозрил меня в том, что я схожу с ума из-за его сестры…»

Я физически не могла остановиться и читала дальше, проглатывая слова. Физически не могла оторваться и хотя бы просто взглянуть на Саймона рядом. Мир вокруг перестал существовать. Перед глазами были только строчки.

«…Я люблю ее. Вот. Даже не собираюсь зачеркивать эту строчку.

КАК ЭТО НЕ НЕОБЪЯСНИМО, НО Я ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ ЭНН!..»

«…Еще чуть-чуть и я начну выводить ее имя на полях тетради. Какой же бред вся эта любовь. Особенно, если учесть, что столько лет я тупо в нее даже не верил. А тут вдруг так нарвался, что не знаю, как мне вернуть все назад…»

Мир вокруг исчез окончательно. Перед глазами разбегались буквы. Смахнув слезы, я перевернула очередную страницу.

«…Или, что пришельцы, наконец прилетят и разнесут весь Нью-Йорк к чертям собачим, прихватив заодно и Джерси? Я бы нашел ее и утащил в какое-нибудь убежище. Вот когда бы не было никаких проблем. Мы бы были только вдвоем…»

«…И, ГОСПОДИ, почему же меня так ломает? Почему до сумасшествия хочется еще сильнее, и сильнее, и сильнее? Еще ближе и ближе…»

«…Особенно бесит то, что этот мудак прав. Конечно, обычно он не замечает ничего дальше своего носа, но в нашей ситуации… Он все правильно видит – я влюблен в нее по уши и даже выше. Но мне приходится… Ведь это святая простота Энни не позволяет ей даже подумать о том, что то, как я прижимаю ее к себе – это НИХЕРА НЕ ДРУЖБА! НИХЕРА НЕ ДРУЖБА! Я ломаю ее границы дозволенного, а она ведется, потому что совсем неопытная дурочка. Боже, какая же это пытка. Придурок Грег правильно назвал меня трусом…»

«…Мне тут на ум пришла мысль… Черт! Ведь то, как она меня встретила сегодня, это же непременно что-то значит? Как она вцепилась в меня, как повисла на шее, как дышала, как после смотрела мне в глаза. Почему же она не понимает, что мы с ней УЖЕ вместе?..»

«…Еще забавнее было смотреть на Тима. Когда мы все развалились на диване за просмотром классики у них дома перед телеком. Я АБСОЛЮТНО НЕДВУСМЫСЛЕННО обнимал Энни (жаль эту недвусмысленность понимают все, кроме нее самой), а Энни с комфортом устроилась у меня на груди и уснула. Тим так и обалдел. Вздернул бровь, как бы спрашивая: «чувак, я тут что-то не вкурил, но что ты делаешь с моей сестренкой? или я чего-то не знаю?» Конечно, он же раньше не видел, какие вольности я позволяю в плане физического контакта с его сестренкой. Я в ответ лишь пожал плечами, и поплотнее укрыл мою девочку одеялом. Но, кажется, скоро мне придется поучаствовать в серьезном разговоре со старшим братом…»

– Господи…

Я не могла больше это читать. Зажав рот рукой, я пыталась дышать, но мне не хватало воздуха. Ураган в голове бушевал с невероятной силой. Сказать что-то большее я просто не могла. Грег был прав! Черт побери, какая я дура! Но ведь я чувствовала это. Чувствовала!

Я не знала что думать. Не знала, как уложить все прочтенное в голове. Как соотнести это со своими мыслями.

– Прости, что так это узнаешь… Но когда-то это должно было случиться. Я просто сдаюсь и больше не могу держать это в тайне. Слишком тяжело.

Голос Саймона вырвал меня из космоса в котором взрывались галактики. Я взглянула ему в глаза будто впервые. Он твердо не отводил взгляд. Все в его образе было так знакомо, так привычно и так любимо. Именно так.

– Знаешь что самое странное? – прошептала я, смотря сквозь слезы на Саймона. – Я только сейчас это осознала… То есть реально осознала…

– Что?

Все мое тело покрылось мурашками.

– Ты написал, что хочешь… чтобы я думала только о тебе…

– Да.

– Дело в том, что так и есть. Так всегда было. – По мере того, как я говорила это парню, буравящему меня взглядом, осознание этого факта все прочнее оседало у меня в сознании. – Даже когда я думала о Греге, каким-то странным образом все мои мысли сводились к тебе. Просто раньше я этого не понимала так четко.

– Это правда? – Саймон очень странно на меня смотрел. От этого взгляда мне становилось не по себе.

– Конечно, – почему-то шепотом ответила я.

– Спасибо.

– Я… я знаю про тот поцелуй. Здесь. На твоей кровати. Мой первый поцелуй в жизни. Ты украл у меня первый поцелуй. Когда мы немного перепили. Будто бы в другой жизни, – не подумав прошептала я. Казалось, что сейчас говорить об этом совсем не к месту, но с другой стороны все было предельно ясно: я должна ему признаться. – Я вспомнила о нем, когда думала, что умираю. На поляне. Перед тем, как услышала, как мистер Дункан рубит дрова. Я не говорила тебе об этом, потому что сомневалась, что это мне не привиделось. Думала, мало ли, может, это просто галлюцинации. Но теперь я уверена, что это было правдой. Именно этот первый поцелуй спас нас с тобой тогда в лесу. – Слезы текли не переставая. Я чувствовала их горячее тепло, но не обращала внимания. – Я думала о нем, о поцелуе, неприлично часто. Ругалась на себя, но не могла выкинуть это из головы. Но и поверить в это тоже не могла. Боялась, если честно. Боялась, потому что не знала, что думать. Боже, я… так надеялась, что это просто выдумки моего мозга. Но в какой-то момент я поймала себя на мысли, что я ужасно сильно хочу, чтобы все это было правдой. Чтобы этот поцелуй был настоящим. Потому что, он был таким… таким приятным и правильным. Удивительным. И сейчас, когда я смотрю на тебя… У меня не получается сомневаться в подлинности того поцелуя. Я знаю, что он был. Твои губы… Я узнала их и вчера… то есть уже позавчера. Не важно. И хотя все было так… быстро, я узнала.