Люди-Ангелы

– Мансур! – гневно вскрикнула она.

Но он отвернулся от неё и теперь они оба стояли спиной к окну.

– Я не буду доказывать, что Азимхан убил человека! – не оборачиваясь, заорал Мансур девушке, ради которой ещё час назад был готов продать свою душу самому дьяволу.

– Ты будешь доказывать это, Мансур, потому что у меня твой ребёнок! – тоже закричала она, вся побагровев от ярости.

И он вдруг заплакал:

– Я плохой друг, но я не подлец, слышишь ты, тварь?!

Лицо Азимхана стало каменным. Такие люди, как он не бросаются на подонков, они медленно отступают от них всей своей могучей душой, становясь истинным проклятьем для тех, кто посмел обидеть их.

– Я тварь?! – взбесилась Айзана, набросившись на Мансура со спины и ударив его сразу обеими руками, – Тогда ты сядешь в тюрьму, а я останусь с тем, кого ты последние полгода ненавидишь. Я останусь с Азимом! Потому что у меня нет никакого ребёнка, понял?! У меня его нет! А ты просто идиот, который проведёт остаток своей жизни в тюрьме!

Мансур резко развернулся, его сознание помутилось. Он взревел, как бешенный пёс и со всего маху ударил девушку по лицу. Его удар был такой силы, что она отлетела к стене и тут же сползла с неё на пол, оставляя затылком тёмно-кровавый след. Глаза её снова стали стеклянными и не подвижными, только в этих глазах Мансур больше не видел ни холодности, ни гнева, ни сумасшедшей красоты.

Туман рассеялся. Азимхан сидел на земле под окном своего дома и думал о своём друге и любимой. Сегодня он потерял их обоих, тех, кто многие годы укрывался за его спиной? И хотя теперь он понимал, что удары в спину чаще наносят те, кого защищаешь грудью, там в груди билось обыкновенное человеческое сердце, которое снова дрогнуло, когда Манс медленно вышел из дома на улицу.

– Это была всего лишь собака! – прошептал Азим, закрыв рукой своё лицо.

– Я понял это, прости, если сможешь! – услышал он в ответ.

Двое

Тёплым июньским вечером, уже после заката, всё время спотыкаясь, чуть не падая, но удерживаясь за кустарники с помощью одной свободной руки, он бежал в темноте, поднимаясь всё выше и выше в гору. Дыхание прерывисто вырывалось из его груди, сдерживая отчаянный крик. Ахан не хотел умирать. Любой ценой ему надо было убраться отсюда, с этой горы, куда он привычно пришёл после работы за целебными травами для матери, страдавшей параличом мышц конечностей. Травы женщине нужны были для помощи неподвижному организму, каждый день она пила их как чай и верила, что когда-нибудь она встанет из инвалидного кресла, благодаря их целебной силе. В горах темнело быстро. Он уже набрал цветущего шалфея, зверобоя, лопуха, сложил травы в небольшой рюкзак и готов был вернуться домой. Но, спустившись с горы к речке, которая протекала вдоль каменистой дороги и собираясь перейти через неё по узкому металлическому мосту, Ахан увидел машину, остановившуюся прямо у этого моста. И всё бы ничего, машина как машина, чего тут такого? Но то, что он увидел в последующие минуты изменило всё. Замерев от неожиданности, Ахан стоял на мосту, не мигая глядя на мужчину, который вытащил из багажника сначала лопату, а потом и связанного по рукам человека. Это была девушка и она была без чувств. Жертва безвольно лежала на каменистой насыпи возле машины и не шевелилась. При свете фар Ахан сразу узнал этого мужчину. Это был сорокалетний холостяк Салман, живущий со своей матерью Замирой прямо по соседству. Они приехали полтора года назад и казались тихими и ничем не приметными людьми. Но теперь Ахан видел, что сосед собирался учинить кому-то настоящую казнь. Высокий, грузный, чуть лысоватый Салман грубо пнул девушку, она застонала и слегка зашевелилась.

– Переверни её! – холодно велел он сам себе.

– Да, да, сейчас! – тут же совершенно изменившимся голосом послушно ответил себе Салман, посмеиваясь своей суетливости.

Мужчина склонился над девушкой, перевернул её на спину и хрипло засопел, собираясь содрать с неё одежду.

– Тихо! – вдруг снова скомандовал он сам себе и резко распрямился, увидев стоявшего на мосту в ста метрах от него оторопевшего Ахана.

Оба они смотрели друг на друга всего мгновенье, после которого мужчина с яростью дикого зверя сорвался с места. Ахан вздрогнул и в панике, ничего не соображая, побежал по мосту снова на гору, с которой он только что спустился.

– Стой! Я не трону тебя! – крикнул Салман, попытавшись обмануть парня, но тот даже не убавил шагу.

И тогда, достав из кармана охотничий складной нож и размахивая им в темноте, Салман в бешенстве бросился за парнем.

Девушка пришла в сознание, но не шевелилась. Она слышала, как двое мужчин говорили, стоя над ней. Потом она чувствовала, как один из них перевернул её на спину и стал раздевать. Но окончательно она открыла свои глаза, услышав прямо над собой: «Стой! Я не трону тебя!». Пока что она ничего не понимала и лежала неподвижно, прислушиваясь, как удаляются вверх по каменистой горе шаги незнакомцев. Но постепенно прояснившееся сознание пробудило в ней дикий страх и отчаянную панику. Руки её были крепко связаны верёвкой, голова сильно кружилась, но она поняла, что рядом с брошенной машиной она осталась совершенно одна. Девушка сделала попытку и ей удалось сесть. И вдруг под раскрытым багажником она увидела большую вмятину на бампере и сломанное крыло над задним колесом. Девушка подползла к обломку железа и судорожно начала резать им верёвку, связывающую её руки. И освободившись от верёвки, бедняга отбросила её, как можно дальше в траву и отползла от машины.

В горле Ахана застрял крик и он, прижав к себе свой рюкзак, со всех ног бежал к зарослям, чтобы суметь скрыться в темноте. Салман, конечно же, убьёт его, потому что он увидел собственными глазами убийцу, которого ищет вся полиция местного округа. Их городок живёт в напряжении с прошлой осени, когда одна за другой стали исчезать молодые девушки. Тела некоторых из них находили, но большинство нет. И вот теперь именно он, Ахан, увидел этого человека, которого безуспешно искали почти год. Теперь зверь не успокоится, пока не убьёт свидетеля. И парень очень отчётливо понимал это, поэтому бежал, нарочно петляя, поднимаясь в гору как можно выше. И вдруг он понял, что напрасно поднялся на гору. Надо было просто бежать вниз вдоль реки, по направлению к селу, до запруды, вокруг которой он всё знал с детства. Но теперь река с мостом, дорога, машина Салмана и девушка остались внизу. В кромешной темноте он не обращал внимания на хлеставшие его по лицу торчащие во все стороны ветки, и колючие прутья. Затем он срезал путь в нужном месте и теперь спускался с обрыва горы, снова пробираясь к реке, шумевшей вдоль широкой горной дороги. В этом месте река не слишком быстротечна, здесь чуть ниже, если ориентироваться от моста, кто-то слегка перекрыл реку валунами, сделав запруду, правда дальше она снова переходила в довольно бурный поток. За своей спиной он слышал тяжёлый сап Салмана, его кашель, какой обычно одолевает курильщиков во время бега, его спотыкающиеся шаги. И вдруг звуки резко прекратились и Ахан догадался, что Салман потерял его из вида. Преступник, затаившись в темноте, прислушивался, чтобы угадать по шуму, в какую сторону бежит Ахан. И парень замер, чтобы не дать Салману возможности услышать, что он совсем рядом. Ахан стоял в густых колючих зарослях дикого шиповника, едва дыша. Ему никак, никак нельзя было умереть! У него больная мать, которая никому не будет нужна после его смерти. Инвалиды никому не нужны. Ему бы попасть к запруде, где он знает, куда спрятаться от Салмана. Ахан вырос здесь. Всё детство они плескались в этой горной речной запруде, подолгу лежали в мокрых трусах на камнях под летним солнцем, а некоторым смельчакам удавалось даже прыгнуть в воду с высоких камней.

– Куда он делся? – жалобно и хрипло, задыхаясь от долгого бега, где-то совсем рядом спросил Салман.

– Заткнись, он здесь, далеко ему не уйти! – тут же спокойно ответил он сам себе совсем уже другим, самоуверенным харизматичным голосом.

Ахан повернул голову на голос Салмана, с ужасом поняв, что его сосед говорит сам с собой так, будто бы их двое. Парень стоял в чёрных зарослях, на каменном выступе горы, рассечённым от основной скалы и река теперь была прямо под этим выступом. Если спуститься под обрывом – Ахан попадёт в знакомую запруду. Потом заплыть за камни и выйти на берег. Салман в этих краях человек новый и он не знает этих мест. Только как сейчас спуститься к реке? Обрыв довольно высокий, Салман преграждает обходной путь с обрыва, а спрыгнуть с каменного выступа в воду Ахан не мог решиться.

Тем временем девушка, оставленная возле машины, наконец, поднялась с земли. Она вгляделась в черную стать горы, возвышавшуюся за мостом, но никого не увидела ни на мосту, ни за ним. И хотя она чуть не упала от странной сбивающей с ног слабости, она всё же удержалась и сильно раскачиваясь, торопливо побрела вдоль пустынной дороги обратно, по направлению к селу, из которого её привезли. Не смотря на дикую панику и ужас от происходящего, сознание её постепенно начинало работать, но в её голове сложилась спутанная картина: её похитили два мужчины, зажав нос какой-то вонючкой, но потом один из них побежал по мосту, а второй бросился за ним, чем невольно дал ей один единственный шанс на спасение.

Салман ещё минуту прислушивался к тишине. И, если бы Ахан продолжал стоять на месте, спрятавшись в зарослях, преступник проскочил бы по горе мимо выступа, даже не заметив его. Но когда Салман сравнялся с парнем, Ахан буквально вывалился из своего укрытия. Ему требовалось всего одно мгновение, однако по воле случая, нога Ахана поползла по насыпи и он, пытаясь удержаться, выскочил вдруг прямо перед Салманом, прижимая к груди свой рюкзак, и тот тут же ударил парня ножом. Ахан вскрикнул от ужаса и попятился к краю выступа, осознавая, что Салман всё-таки убил его. Парень замер, потом покачнулся, стоя спиной к обрыву реки. Ноги его ослабли, руки выронили дырявый рюкзак и Ахан упал на колени, растерянно глядя в глаза своего убийцы. А тот, презрительно вытерев нож краем своей свисавшей на брюки рубахи, пнул парня ногой в живот, стараясь столкнуть умиравшего Ахана со скалы. И этот удар был такой силы, что Ахан тут же полетел с горы в ту самую запруду, плюхнувшись в неё с высокого обрыва спиной. Упав в воду, парень почувствовал, что его голова опустилась на крупный подводный камень, оставив в прозрачной воде дополнительные, медленно расползавшиеся багровые кольца.

«О, это уже не важно!» – подумал Ахан, но вдруг почувствовал, что этот удар головой дал ему силы всплыть на поверхность. И тут следом за ним в тихую запруду упал его рюкзак, битком набитый травой. Он слегка покачивался неподалёку от Ахана, а парень, задрав голову подбородком вверх и, стараясь не шуметь, медленно поплыл к берегу. Скоро Ахан кое-как выбрался на берег и ползком полез под камни, где сразу же отключился, лёжа на животе и отвернув разбитую голову от дороги. А Салман настороженно склонился с обрыва, вглядываясь в воду. Луна за этот промежуток времени уже переместилась, поэтому река была в полной темноте. Он с досадой подумал о том, что не взял с собой фонарика, но вокруг была такая тишина, что Салман понял, что переживать в принципе уже не о чем. Он ждал всплески воды или ещё что-нибудь, но перед его глазами снова мелькнуло лицо Ахана, наполненное предсмертным ужасом. Широко открытый рот, выпученные растерянные глаза и безвольное тело, опустившееся перед ним на колени.

Ахан приоткрыл глаза, вокруг него рассеивался какой-то странный белый туман. Парню вдруг привиделось, будто он вскочил на ноги, внезапно поняв, что нож не достал до него, потому что рюкзак, прижатый к его груди, был слишком плотно набит травой.

– Я жив! – радостно пронеслось у него в голове, – Салман не убил меня! Я жив!

Салман тем временем посидел ещё несколько минут, потом торопливо стал спускаться с горы, обойдя выступ. Добравшись до моста, он быстро побежал к машине, где оставил свою жертву. Теперь паниковал он. Что, если пока он бегал за парнем, мимо его машины проезжал кто-нибудь и нашёл девчонку со связанными руками?

А девушка уже бежала по дороге, с обеих сторон которой возвышались тёмные скалисты стены гор. Она кое-как переставляла свои дрожащие ноги, спотыкаясь и падая, потому что то, что она вдохнула из прижатой к её носу тряпки сильно опьянило её. Ей хотелось плакать, кричать, звать на помощь, но она не могла. Сил в её теле практически не было, будто бы все они были потрачены на то, чтобы решиться бежать. И, качаясь из стороны в сторону, она просто торопливо шла вдоль дороги. Наконец, девушка очутилась там, где справа от неё была та самая запруда, со всех сторон заваленная камнями. Ахан стоял на берегу этой запруды и осторожно поднял руку, стараясь не напугать девушку. Но она не увидела его. Потому что в этот момент обернулась, глядя на дорогу, мысленно моля бога, чтобы мимо проехала хоть одна машина. Но никого не было и она побежала по дороге уже намного быстрее.

– Нет, нет! Не беги по дороге! – догоняя её, крикнул Ахан, выскочив из-за камней.

Ему показалось, что девушка побежала ещё быстрее.

– Хорошо, хорошо! – успокаивал он её, – Я не приближаюсь к тебе! Но пожалуйста, уйди с дороги. Он вернётся за тобой!

Девушка не оборачивалась, она вдруг остановилась и парень увидел, что её стошнило прямо на дорогу. Потом она зачем-то сняла свою обувь и, прижав туфли к груди, распрямилась. И тут Ахан понял, что девушка не в себе. Она не реагировала на его голос, не могла сообразить, в какую сторону ей идти дальше и долго всматривалась в темноту, собравшись идти обратно, где стояла машина Салмана. Тогда Ахан встал перед ней, указывая бедняге на дорогу к селу, и когда девушка сориентировалась, он не торопливо пошёл следом.

– Просто уйди с дороги и не пытайся остановить машину! – громким шёпотом умолял её Ахан, стараясь держаться от девушки подальше.

«Она не боится меня! – подумал Ахан, – Но это довольно странно для такой ситуации, а что, если я и есть её похититель!».

Девушка вдруг остановилась и, обернувшись, взглянула на него.

– Если он поедет обратно, ты не сможешь понять, что это машина твоего похитителя! – пользуясь минутой её внимания, выкрикнул Ахан и сел на камень, потому что он сам был обессилен до такой степени, что будто бы проваливался куда-то. И тут он увидел, что она смотрит не на него, а на дорогу, в надежде увидеть встречную машину, чтобы всё-таки попросить о помощи.

– Я знаю, что ты очень напугана, – продолжал говорить Ахан, – но тебе выпала счастливая случайность, чтобы спастись. Пожалуйста, уйди с дороги, прячься от любой машины, превратись в тень и тогда ты вернёшься домой. Я буду идти следом за тобой, мне тоже надо вернуться… там, дома… моя мама. Она очень больна и ждёт меня… но я… я не могу бросить тебя.

И, едва переводя дыхание, она безнадёжно посмотрела на дорогу и вдруг задумалась. По тому, как оживились её глаза, забегав от потока мыслей, он понял, что она приходит в себя от потрясения и теперь обдумывает то, что он сказал ей.

Дорога была пустынной, ночная прохлада сеялась между гор и машина Салмана с включёнными фарами и открытым багажником всё также стояла на дороге. Но девчонки нигде не было. Салман почувствовал, как прокусил до крови свою губу. Он в панике бросился к машине, машинально забросил свою лопату обратно в багажник и стал бегать вокруг, освещая местность своим мощным фонарём, в надежде найти беглянку. Но никого вокруг него не было. И Салман вернулся, ухватившись за открытый багажник.

– Её подобрала какая-нибудь попутная машина? – прохрипел он, судорожно размышляя, – Или она очнулась и убежала?

– Если убежала, то сейчас идёт по дороге в сторону села! – снова ответил ему другой Салман, закрывая багажник.

– А что, если её подобрали проезжающие мимо люди? – жалко заскулил первый.

– Попробуем сначала найти её! – бесстрастно ответил второй, – Надо проехать вниз. Все эти жалкие овцы пытаются бежать по дороге в надежде встретить людей. Но в свете фар она не поймёт, что это мы и выбежит к нам навстречу, чтобы просить о помощи.

Салман сел за руль, бросив фонарь и нож на заднее сиденье, дождался, когда второй тоже сядет рядом и шумно развернул машину.

– А что, если её всё-таки подобрали? – скулил он, вглядываясь в освещённую фарами дорогу.

– Она не видела тебя и не сможет сказать, кто её сюда привёз! – спокойно ответил второй, прикуривая сигарету.

– Но она сидела рядом с моей машиной! – чуть не завизжал первый, – Как тут не догадаться?!

– А, может быть, ты тоже остановился, увидев её с насильником? – усмехнулся второй, шумно выдыхая дым и открывая окно, – Ты побежал за преступником, бросив машину, потом завязалась драка и ты по случайности убил преступника.

И тут машина Салмана вывернула из-за поворота недалеко от запруды и девушка, увидев его машину, всё-таки рванулась к дороге, чтобы закричать и просить о помощи. Но в этот момент Ахан с силой толкнул её и она упала как раз под тот камень, на котором он только что сидел. Девушка оказалась прикрытой этим камнем и машина Салмана пронеслась мимо неё.

Беспомощно глядя в след исчезающей машине, девушка отчаянно закричала. Но, увидев помятый бампер с вывернутым куском крыла над задним колесом, она вдруг в ужасе притихла и больше не пыталась выбегать на дорогу, прячась в кустах.

Салман немного успокоился, но ненадолго. Вдоль всей дороги, до самого села они проехали несколько раз туда и обратно и никого не нашли. Тогда оба Салмана единогласно решили вернуться в горы.

А девушка, почти до земли приседая за камнями каждый раз, когда машина проезжала по дороге, вскоре добралась до села. И как только Ахан увидел, что она добежала до светлого пятна первых сельских улиц, его сознание помутилось и он провалился в темноту. В последнюю минуту он убеждал себя, что девушка обязательно позовёт кого-нибудь ему на помощь. Но она, ворвавшись в свой дом со слезами и криками и всполошив своих родителей, ни слова не сказала о парне, который помог ей добраться до дома. Она была поглощена тем потрясением, которое пережила и, сидя в полицейском участке, плача и трясясь, говорила:

– Меня зовут Дана. Мне двадцать лет. И сегодня вечером меня похитили два мужчины, когда я закрывала магазин и собиралась пойти домой. Они сначала о чём-то говорили за моей спиной, я хотела обернуться, но один из них подошёл сзади и зажал мне нос какой-то тряпкой, от которой сильно воняло. Они увезли меня в горы, километров пять- семь от села, но потом вдруг поссорились и я сбежала! Сначала я хотела остановить попутную машину, попросить о помощи, чтобы быстрее добраться до дома. Но что-то случилось и я упала в камнях, оказавшись вне видимости для водителя. Сначала я расстроилась, но вдруг увидела, что это была та самая машина! И я побежала, прячась за камнями, до самого дома!

– Вы видели их лица?

– Нет.

– Вы запомнили номер машины?

– Нет.

– Вы запомнили марку машины?

– Я не разбираюсь в них.

– Почему они поссорились?

– Я не знаю.

Ночь была бесконечной, девушку осмотрел врач и сообщил полицейским и ей самой, что она вполне здорова и нет ни единого признака насилия. Анализ на вещество, которым преступник опьянил девушку будет готов к утру. А к утру в полицию прибежала пожилая соседка матери Ахана по имени Замира.

– У моей соседки вчера сын не вернулся с гор! – сказала она, с тревожным любопытством разглядывая девушку, сидевшую в участке.

– Сын? – спросили её.

– Да, – подтвердила пожилая тётя Замира, продолжая рассматривать заплаканную девушку, – его зовут Ахан. Ему двадцать лет. Каждый день, заканчивая работу, он поднимается в горы, собирает лечебные травы для своей больной матери и возвращается домой к восьми вечера. Но вчера Ахан не вернулся и его мать попросила меня обратиться к вам. Сама она инвалид, сидит в кресле-каталке, поэтому прийти сюда самостоятельно не может.

– Ахан? – переспросил полицейский.

– Да, Ахан.

– У него есть машина?

– Есть. Но сегодня утром она была во дворе.

– Скажите адрес вашей соседки.

– Прохладная улица, дом восемьдесят, – последовал ответ.

– Это мог быть один из моих похитителей! – воскликнула Дана, слушая этот разговор, но полицейским было не до её предположений.

Пожилая Замира нахмурилась вдруг, улавливая тайный ход своих мыслей и снова уставилась на девушку. Горькая догадка пронзила всю её душу и она побледнела.

– Вас похитили вчера ночью? – осевшим голосом спросила она.

Дана кивнула.

– А вы видели, кто это? – осторожно спросила мать Салмана.

Но девушка печально покачала головой:

– Нет.

Полицейские засуетились и велели Дане показать дорогу на то место, где её высадили ночью из машины. А двое других полицейских отправились на адрес женщины-инвалида. И через полчаса два следователя, около десятка полицейских с собаками на двух машинах и сама Дана стояли около моста в горах, где ночью девушка очнулась от хлороформа.

Пока криминалисты внимательно исследовали место происшествия, фотографируя следы протекторов колёс от машины Салмана, Дана показывала следователю на гору за мостом, куда побежал преступник, преследуя своего подельника с криками: «Стой! Я тебя не трону!». Собаки рьяно вынюхивали местность, а их поводыри едва поспевали за ними, когда они рванули на гору. А вокруг машины полиция нашла разрезанную верёвку и следы только двух человек: мужчины и женщины.

– Чем вы резали верёвку? – спросил следователь девушку.

– У них бампер был помятым и крыло сломанное, – ответила она.

– Какой цвет машины? – оживился тот.

– Кажется чёрный, грязная машина, я не помню, – растеряно отвечала Дана.

– Вы уверенны, что их было двое? – задумчиво спросил её следователь, записывая что-то в блокнот.

– Да, определённо да! – ответила она с уверенностью, – Их было двое!

Тут к пожилому следователю подбежал сотрудник с собакой на поводке.

– Там, за мостом, – прерывисто дыша, доложил он, – там следы двоих мужчин!

– Их было двое! – настойчиво повторила девушка.

– Второй, видимо, выпорхнул из машины и перелетел через мост, прежде чем бежать в горы, следов -то он не оставил! – хмуро возразил следователь.

– Нет! – отрезала девушка, – Я слышала их голоса прямо над собой! Они оба стояли здесь.

Следователь устало взглянул на Дану.

– Откуда вы знаете, кто стоял рядом с вами, когда вы очнулись? – угрюмо спросил он, – Может, похититель говорил с кем-то со стороны, вот вам и показалась картина наоборот.

– Я слышала их обоих два раза! – вскрикнула девушка, – Они говорили меж собой за моей спиной у магазина, а потом говорили здесь, когда один велел другому перевернуть меня!

В это утро Салман проснулся далеко в горах, куда он вчера кое-как забрался, боясь возвращаться в селение. Он не знал, куда делась девушка, но раз он не нашёл её, она выжила. Салман открыл глаза, солнце давило ему на грудь, нагрев лобовое стекло и он, вывалившись из машины, пошёл в кусты. А когда его взгляд в поисках ширинки выхватил спущенные края рубашки, он отшатнулся и чуть не взвыл от ярости. Полы рубашки не были испачканы кровью Ахана. Вчера ночью в темноте он вытер краем рубашки чистый нож! Значит, он не зарезал его, парень живой!

– Это конец! – прошептал он.

– Не реви, как тряпка! – ехидно пожёвывая незажжённую сигарету, одёрнул его второй Салман, – Ты в любом случае столкнул его с обрыва в реку!

Но Салман уже судорожно шарил руками по заднему сиденью, а потом вытащив нож из машины и увидев, что он совершенно чист, взревел:

– Да, я столкнул его, но он упал в воду, а не на камни!

– Ну, и что? – второй Салман отбросил нож обратно на сиденье и захлопнул заднюю дверцу, – Река горная и хотя не глубокая, в ней слишком много камней. Не паникуй, придурок, парень разбился однозначно!

– Это не хорошо! – торопливо застёгивая ширинку, бормотал первый Салман, обмочив бампер своей машины и запрыгивая на водительское место, – Садись быстро, надо убираться из этих мест! Всё это не хорошо!

– Позвони матери, дурак, и спроси, что происходит в селе? – распорядился второй, спокойно усаживаясь рядом с ним, не выпуская сигареты изо рта.

Салман дал ему прикурить и тут же, вытащив телефон из провисшего кармана брюк, набрал единственный номер и через минуту услышал чуть взволнованный голос своей матери:

– Где вас носит опять?

– Мы в порядке, заехали в горы, ты как? – как можно веселее осведомился он у матери, – Всё ли спокойно в селе?

– Да, а что такое? – спросила она.

– Ничего! – сухо ответил он и хотел положить трубку, но она вдруг сообщила:

– Сын нашей соседки пропал, вчера не вернулся домой и она просит меня сходить в участок. Вы когда будете дома?

– Через час! – быстро ответили оба Салмана и сбросили звонок.

– Что я тебе говорил? – почти рассмеялся второй Салман, – Парень разбился к чертям, иначе он давно был бы дома! Поехали в село, заберём мать и свалим отсюда!