Люди-Ангелы

Туман

С пустынной загородной дороги по направлению к небольшому селению выскочила чёрная машина, с одной единственной фарой и помятым передним бампером, на котором кое-где всё ещё оставалась кровь. Несмотря на то, что было ещё около шести вечера, в сумерках, после продолжительных дождей, размывших всю окраину, видимость на дорогах была почти нулевая. И молодой человек, сидевший за рулём, почти всем телом налёг на руль, всматриваясь в туманную пелену, иногда почти вслепую проезжая мимо встречных машин. Водитель то и дело со страхом поднимал глаза к зеркалу заднего вида. Его новенький, но теперь уже битый BMW то и дело визжал на поворотах, виляя от скольжения и кое-как справляясь с заносами. На въезде в селение машина вдруг остановилась. Мужчина, тяжело дыша и едва не взвизгивая от паники, выскочил из кабины, осмотрел бампер и, увидев кровь, снова сел за руль, со всего маху закрыв за собой дверь.

В это время Азим и Айзана сидели в кухне за столом, их неприятный во всех отношениях разговор затянулся допоздна. Азим уже и не знал, как его продолжать, потому что что бы он ни говорил, Айзана тут же набрасывалась на него с упрёками и раздражением. Она двадцати трёхлетняя местная красавица с роскошными волосами, большими миндалевидными карими глазами и точёным, словно нарисованным лицом. И он молодой мужчина лет тридцати, не броской внешности, высокий, статный, с добродушным, слегка удивлённым выражением лица.

– Я не прав, прости меня, Айзана! – повторял он раз за разом только лишь для того, чтобы этот разговор поскорее закончился.

Он очень любил Айзану и даже при мысли потерять её, ему становилось дурно. Так что, пусть себе ругается, он на всё согласен.

– Зачем ты извиняешься, Азимхан? – снова рассердилась она, – Ты ведь не считаешь себя виноватым!

Он вздохнул.

– Каждый раз, когда мы ругаемся, ты только и твердишь: «Прости, прости!», а что мне с этого? – отчитывала своего возлюбленного девушка, строго приподняв брови.

– А зачем мы вообще ругаемся, любимая? – с мольбой в глазах ласково спросил он.

– Всё из-за тебя, Азим! – вспыхнула снова девушка, – Сначала ты обещаешь мне, что мы поедем в город, пойдём в торговый дом, потом выдумываешь, из-за чего ты не сможешь пойти туда! Придумываешь всякое, типа: устал, давай в субботу, а зачем нам вообще этот торговый дом?

– Но я хочу скопить денег на нашу свадьбу, а для этого мне надо много работать, Айзана! – стараясь не терять в интонации доброжелательности, попытался возразить Азим, но она вдруг вскочила с места и схватила свою сумочку:

– Тогда приходи ко мне, когда выйдешь на пенсию!

– Но я ведь для нас стараюсь, милая! – взмолился он, подбежав к ней уже в прихожей, и когда она демонстративно потянулась за своим плащом, почти вскрикнул: – Ну, прости меня, Айзана, не уходи, пожалуйста! Я обещаю, завтра мы пойдём, куда захочешь и купим всё, что увидят твои глаза, обещаю тебе!

Она обернулась к нему, как ему показалось, чтобы в который раз «милосердно простить» его, но в этот момент в их ворота стали тарабанить с такой силой, что они оба вздрогнули.

– Кто это? – спросила она.

Азим выглянул в окно, что выходило во двор и увидел, что сквозь ворота во двор бьёт свет фар остановившейся у его дома машины. Тогда он быстро накинул на плечи куртку, повесив её плащ на место и, чмокнув её в нос, объявляя тем самым конец их ссоры, выскочил на крыльцо.

И когда Азим открыл калитку и поторопился впустить во двор ошарашенного чем-то друга, тот замотал головой и чуть не плача прохрипел:

– Нет, нет! Давай загоним машину к тебе во двор, Азим! Пожалуйста!

Тот без единого вопроса открыл ворота и дорогая машина Мансура въехала под широкий навес, под которым стоял его старенький, пошарпанный Nissan. Мансур вышел из машины и нервно вращая глазами, потянул Азимхана за рукав, уводя друга в его дом.

– Что случилось, Манс? – обеспокоенно спросил его лучший друг, но Мансур был не в себе от страха и не сказал ни слова, пока не снял с себя грязные ботинки и не выпил почти полный ковш воды.

– Да что с тобой?! – не выдержал Азимхан и Мансур тут же выпалил, не замечая за своей спиной Айзану:

– Я человека сбил, Азим!

В секунду повисшей между ними паузы, Азимхан почувствовал запах алкоголя с примесью пота. Шёлковый лощёный галстук был растянут, верхняя пуговица на вороте рубашки была оторвана, дорогой костюм как-то нелепо сидел на его повисших плечах, глаза парня были почти на выкате от ужаса, рот открыт, волосы взъерошены, а на лице бедолаги словно застыла гримаса страшного отчаяния.

– Пожалуйста, пусть моя машина останется на время у тебя! – взмолился Мансур и только теперь заметил прямо перед собой Айзану.

Он на мгновение замер, потом коротко, но жёстко бросил ей:

– А ты что здесь делаешь?

Азим удивлённо приподнял бровь, но промолчал. А Мансур больше не смотрел на них, он стал метаться по комнате, будто пытаясь воспроизвести в памяти все детали произошедшего. Девушка смотрела на Мансура застывшими, почти стеклянными глазами.

– Человек жив? – спросил Азимхан.

– Я не знаю! – растерянно бормотал Манс, – Был просто удар и он отлетел в сторону… я не увидел, откуда он взялся! Я даже не увидел, мужчина это или женщина!..

– Где и когда это случилось? – сухо спросил его друг.

Мансур на секунду остановился, потом снова стал метаться по комнате.

– Я ехал из города к тебе. Уже свернул с трассы на меж просёлочную дорогу… Минут двадцать назад… По трассе на тридцать первом километре… кажется… но я не помню… Я только моргнул! Он просто вылетел из-под колёс и отлетел на обочину!

Азимхан засобирался, натянув на себя старенький полувер. Он выбежал в прихожую и, натягивая на ноги поношенные сапоги, сердито выкрикнул:

– Ему ведь нужна помощь, придурок! Ты что, просто так бросил его и уехал?! А, если это ребёнок?

Мансур замер, слушая друга, уставившись на старый потёртый ковёр под ногами.

– Откуда там ребёнок в такой поздний вечер? – почти дрожащим от страха голосом спросил он не то сам себя, ни то Азима.

– Кретин! – продолжал Азимхан, полностью развернувшись к другу, – Наши сельские дети возвращаются в это время из школы домой! Почему ты пьяный садишься за руль? Сколько раз я говорил тебе, что это добром не кончится?

Азим продолжал что-то кричать, спустившись с крыльца, а Мансура вдруг затрясло. Его глаза бегали из угла в угол и вдруг он, даже не обуваясь, бросился за другом:

– Подожди, Азим! Куда ты?!

– Сиди здесь, Мансур! – стараясь говорить как можно тише, строго сказал Азимхан, – Я поеду и найду его. Ночью на дороге беднягу никто не заметит, а ему скорее всего нужна помощь!

Но Мансур схватил его за плечо и с силой развернул к себе:

– Я к тебе, как к другу приехал! – заорал он, – Меня посадят, если ты поедешь туда! Что ты творишь?!

– Человек может быть, ещё жив, Манс! – прошептал Азим, – Ему нужна помощь!

– Мне! Мне нужна помощь! – заорал прямо в лицо своему другу Мансур и почти волоком потащил своего друга в дом.

На крыльце Азимхан резко вывернулся из его охапки и пришёл в ярость.

– Тебе не помощь нужна, Манс, тебе нужна обыкновенная человеческая совесть! – зашипел он, тоже схватив друга за грудки, – Ты человека сбил и хочешь, чтобы мы с Айзаной сделали вид, что всё нормально?!

Мансур растерянно смотрел в глаза своего друга и молчал.

– Сиди здесь, я сказал! – отбросив его к двери, прорычал Азим, – Я поеду и найду его. Человеку окажут помощь, а кто его сбил, откуда ему знать?

Азимхан щёлкнул пультом, быстро сел в свою машину, и через минуту выехал со двора. Мансур постоял секунд двадцать перед дверью и вошёл в дом. Айзана так и продолжала стоять на своём месте. Маленького роста, одетая, как все сельские девушки, она была со вкусом обвешана дешёвыми простыми побрякушками и теперь нервно теребила пальцами свисавшее на грудь железное ожерелье со стеклянными бусинами. Она, разумеется слышала всё, что происходило на крыльце, но молчала и в упор смотрела на отяжелевшего от страха Мансура. Тот сел на диван, широко расставив ноги и закрыл лицо руками.

Она подошла к нему и присела перед ним, встав на колени. Медленно она обвила его своими руками и он, оторвавшись от своего лица, сгрёб её в охапку и страстно поцеловал в губы. А когда их губы расцепились он, не выпуская её из объятий и глядя ей прямо в глаза, спросил:

– Ты порвала с ним? У тебя получилось на этот раз? Почему ты до сих пор здесь?

Она жеманно, чуть переигрывая, закатила к потолку свои прекрасные глаза и с тяжёлым вздохом, но не без кокетства ответила:

– Он никак не идёт на разрыв, Мансур, я не знаю что делать!

– Чёрт, Айзана! – выругался Мансур и отодвинул от себя девушку.

Она поднялась с колен и стала нервно расхаживать по комнате, рассеянно похрустывая своими длинными пальцами. Теперь её занимала не любовная интрига, которую она намеренно заварила между двумя своими бывшими одноклассниками. Она усиленно думала, как спасти подвернувшийся выгодный вариант замужества за успешным Мансуром. Он – предприниматель, все его дела явно пошли в гору, когда он уехал из посёлка в город. А она, не зная об этом, связала себя помолвкой с простым сельским работягой только потому, что на фоне других сельчан Азим не употреблял алкоголь, имел свой собственный дом и хоть какую никакую машину. Но на удачу Мансур был влюблён в неё с самого шестого класса и ей не пришлось даже флиртовать с ним, когда он приехал, продемонстрировав им свою новую машину и рассказав об успешном бизнесе. Всё закрутилось быстро, Мансур был без ума от любви Айзаны. Но между ними висела помолвка с Азимом, разорвать её означало многое. А Манс всё время настаивал, чтобы она скорее разорвала помолвку, чтобы через месяц-два они объявили о свадьбе. Однако при помолвке Азимхан заплатил родителям девушки сумму, которую они уже не смогут вернуть. И сегодня Айзана собиралась после ссоры с Азимом предложить Мансуру выплатить эту сумму. Но случилось это. Мансур сбил человека.

– Ты уехал два часа назад, – быстро заговорила она, – кто-нибудь видел тебя?

Он взглянул на неё. Как же она хороша! Вся её стать, округлые бёдра, не слишком большая, но высокая грудь, слегка покатые плечи, тонкие руки с множеством звенящих браслетов на запястьях и длинные волнистые волосы. Её только переодеть подороже, снять с неё дешёвую бижутерию и она затмит всех городских красавиц!

– Нет, меня никто не видел, – чуть охрипнув, ответил он.

Она остановилась и впилась в него глазами:

– А где ты выпил? Ты ведь был сегодня здесь, всё время, пока Азимхан был на работе и уехал отсюда трезвым лишь на момент, пока мы должны были ссориться с ним!

– Я взял с собой бутылку коньяка, – слегка раздражённо ответил он, – надо же мне было чем-то унять себя, пока ты снова оставалась с ним наедине! Я с ума схожу, когда вы вместе! Я уже ненавижу его. Каждый раз, когда вижу тебя в этом доме, я теряю самообладание и мне многого стоит, чтобы не врезать ему. Ты сказала, что тебе и часу хватит поссориться с ним. Я был уверен, что ты уже дома!

– И где ты пил? – настойчиво повторила она свой вопрос.

Он вдруг заметил, что Айзана совершенно спокойна и абсолютно холодна ко всему, что сейчас происходит. К его потрясению, к тому, что он сбил человека, да и к его ревности тоже. Девушка, вопреки слухам о свойственной всем женщинам повышенной эмоциональности, была собрана в кулак не хуже любого мужика. И он почувствовал лёгкое раздражение. Может быть, Айзане всё равно, что с ним случилось? Мансур отвернулся не от Айзаны, а от сомнения, посетившего его в эту минуту. И так же, как все люди, не желающие верить тому, что видят их глаза, он отрёкся от этого сомнения и отрешённо ответил:

– Я отъехал по трассе в сторону города, встал на обочине и пил. Почему ты не порвёшь с ним? Зачем тянешь, мы ведь договорились, я специально для этого уехал отсюда. Вам, женщинам, вообще не проблема устроить скандал и хлопнуть дверью! Так почему ты в который раз не порвала с Азимханом?

– Так значит, тебя никто не видел? – снова холодно спросила она.

Он вспылил.

– Айзана, просто скажи Азимхану, что ты не хочешь быть с ним. Куда ты тянешь? Ждёшь, когда твой живот вылезет наружу? Ты ведь беременна, как мы потом всё будем объяснять твоим родителям?

Она поморщила нос и, отмахнувшись от его слов лёгким рывком головы, на полном серьёзе заговорила:

– Как только Азим приедет домой, сядь и поговори с ним. О чём угодно, а я сяду в твою машину и вытру все отпечатки в салоне. А потом попроси его увезти тебя домой, мол, пьяный, вдруг ещё что-нибудь случится? Он отвезёт тебя, но ты в машину больше не лезь до тех пор, пока тебя не начнут искать. А искать всё равно будут. Вот тогда мы оба скажем, что уезжал не ты, а он. Азимхан взял твою машину покататься и сбил человека. Понял?

Мансур понял. Только он никогда раньше не видел в ней того, что она только что ему продемонстрировала. Как она холодна и рассудительна! От этого её коварства у него слегка похолодело в душе. Мансур сглотнул и снова уставился на ковёр.

– Манс! – умоляюще вскрикнула Айзана, – Я не хочу тебя потерять! А так мы сделаем всё, в чём сейчас нуждаемся мы оба. Азимхана посадят, а мы поженимся, потому что у нас скоро будет ребёнок и пожениться нам надо как можно быстрей!

Он снова сглотнул. Почему-то его не обрадовало то, что она сейчас делала, но он покорно кивнул и тихо ответил:

– План хороший. Но Азима жалко.

– Собери слюни, Мансур! – рассмеялась Айзана и снова, упав перед ним на колени и обвив его своими звенящими браслетами, сладко впилась в его губы.

Тем временем Азимхан осторожно ехал по просёлочной дороге. Туман уже рассеялся и он судорожно перебирал в своих мыслях, как ему искать потерпевшего человека, что потом делать, вызывать ли скорую на место или везти в больницу самому? И самое главное, что говорить? Руки его слегка дрожали. Но Азим заставлял себя думать трезво. Нельзя не помочь человеку, но как Азим всё объяснит врачам и полиции? Скажет, что нашёл человека на обочине? А, если не поверят? Может быть, сказать, что вышел из машины облегчиться и увидел его? А, если человек уже мёртв или умрёт по дороге? Оставить его и просто уехать? Но как же это? Так тоже не по-человечески. Ладони Азима слегка взмокли, он вдруг поймал себя на мысли, что делает большую глупость. Надо просто вызвать полицию и скорую на место. Не надо никого и никуда везти. Тогда Мансура найдут и посадят, а у парня только всё начало получаться в жизни. Ему никак нельзя в тюрьму. А, если промедление для потерпевшего бедняги будет фатальным?

Азимхан злился на Мансура, но всей душой хотел хоть как-то прикрыть его. Да и кому захочется, чтобы его единственный лучший друг сел в тюрьму? Даже, если этот дурак напился. А зачем он напился? И как это он смог такой пьяный доехать из самого города в такую даль?.. Нет, не надо вызывать полицию на место. Дорога мокрая, обочина тоже. Легко снимут следы протекторов колёс и найдут Манса. Чёрт, надо просто отвезти бедолагу в больницу, прикинуться дураком, пусть полиция проверяет машину Азима, они всё равно у него ничего не найдут. Машина его, хоть и старая, но не битая, и Азима отпустят. Тогда надо, чтобы Мансур уехал со своей машиной из его дома. Но как? Он пьян. А может быть, положить потерпевшего на ступеньки больницы? Да, правильно!.. Так и не придётся ничего объяснять и помогут бедняге обязательно! Лишь бы успеть!

Вскоре Азим доехал до тридцать первого километра и заглушил двигатель. Было около семи вечера и уже стемнело. Вокруг никого не было и он, взяв из багажника свой большой фонарь, побежал с ним вдоль всей обочины в поисках потерпевшего человека. Он пробежался вдоль дороги, но никого на обочине не было. Парень хотел уже вернуться к машине, как вдруг он услышал чей-то плачь. Азимхан замер. Сердце его забилось так, что начало стучать где-то в горле. Плакал ребёнок. Но не громко, не навзрыд, а тихо и горько. Азим направил свет фонаря на голос ребёнка, который доносился откуда-то с поля за обочиной, и как можно естественнее спросил:

– Что с тобой? Я могу к тебе подойти?

Ребёнок притих. И тогда Азимхан медленно стал подходить, но фонарь всё же опустил вниз, чтобы не бить светом ребёнку в лицо. Не далеко от обочины, почти в поле он увидел что-то большое, лежавшее на комьях мокрой земли.

– Можно я подойду? – сглотнув ком в горле, спросил Азим, – Я не хочу тебя пугать, но с тобой что-то случилось… можно я попробую тебе помочь?

И вдруг это что-то раздвоилось. Одна часть осталась лежать на земле, а другая, тихо всхлипывая, встала на ноги. Азимхан похолодел. К горлу его подступили слёзы. Парня словно парализовало.

– Это… твоя мама? – осиплым голосом спросил он.

И ребёнок ответил:

– Нет.

Азимхан приблизился к ребёнку, но сохранял безопасное для него расстояние. Перед ним стояла девочка лет восьми. Рядом на земле лежала школьная сумка. А прямо под ногами ребёнка хрипела, лёжа на боку большая чёрная собака. Она тяжело дышала и слегка поскуливала, но встать не могла. У неё была небольшая рванная рана на боку и поломанная задняя лапа.

– Это что… собака? – выдохнув, прохрипел Азимхан и слёзы радости и дикого облегчения блеснули в его глазах.

– Это мой друг, – расплакалась девочка, – его сбила машина.

– Друг? – почему-то нервно засмеялся незнакомец и девочка рассердилась:

– Он встречал меня каждый день из школы, это мой друг Акбар! Что смешного здесь, глупый ты?!

Азимхан почти машинально сунул девчонке свой фонарь и подхватил животное на руки.

– Акбар? Очень хорошо, что это не твоя мама, не ты, а просто твой Акбар! Надо везти его к Азару-ага! К нашему ветеринару! – почти смеясь крикнул он, побежав к своей машине, – Пошли быстрее, пока твой Акбар не умер!

Безусловно, как это часто бывает, доверчивый ребёнок со всех ног побежал за человеком, который захотел спасти его раненного питомца. Азимхан запретил девочке впредь доверять чужим, положил собаку на заднее сиденье, усадил девчонку рядом и рванул к местному старику-ветеринару.

– Как тебя зовут? – не в силах ещё прийти себя от радости, спросил он девочку.

– Анара! – ответила та, с любопытством глядя на него.

– Позвони своим родителям и скажи, что мы едем к дедушке Азару, все взрослые знают, где живёт наш ветеринар! Живее! Как ты говоришь тебя зовут?

– Меня зовут Анара! – сердито повторила девочка и стала набирать номер на своём телефоне.

– Анара! – весело приговаривал Азим, – Хорошая ты! И Акбар у тебя молодец, раз каждый день встречает тебя!

Девочка сообщила своему отцу, что её везут к дедушке ветеринару, потому что Акбара сбила машина. И уже через минут десять в доме ветеринара собралось столько народа, будто намечалась свадьба. Напуганные родители Анары, какие-то их родственники, полиция, Азимхан – все толпились в доме старика. Родители и родственники кричали и ругали парня за то, что он посадил в свою машину чужого ребёнка, полиция пыталась в общем хаосе уловить состав преступления Азима. А старый ветеринар в это время зашивал лохматого Акбара, приговаривая, что промедление могло бы плохо закончиться для животного. Акбар истёк бы кровью и погиб. Азимхан пояснял, что ехал с города домой, вышел облегчиться и услышал плачь девочки. Не оставлять же ребёнка, оплакивавшего бедное животное на обочине! Посадил в машину, велел девочке позвонить родителям, привёз собаку, собаке вовремя оказали помощь, что тут такого? Участковый отчитал парня за само произвол, но вскоре все, наконец, успокоились. Переполох сменился на слова благодарности, обмен рукопожатиями и групповым написанием объяснительных. И уже около десяти вечера Азимхан с облегчённым сердцем ехал домой.

К тому времени Айзана уже обсудила сама с собой все детали предстоящего расследования. Она прокомментировала все ответы на каждом допросе, свои и Мансура, довела дело до суда и уже планировала свадьбу. Манс пребывал в шоке, глядя на девушку, методично планировавшую посадить своего парня. Он то и дело посматривал на свои часы, напуганный долгим отсутствием своего друга. И вдруг Мансур вспомнил, как началась их дружба в шестом классе. Азимхан всегда поддерживал все идеи Мансура, прикрывал его и в школе, и перед родителями и даже сейчас, когда Манс сбил кого-то, он спрятал своего друга в доме и самостоятельно пытался помочь человеку, оказавшемуся на обочине. И теперь, молча слушая свою любимую, Манс как никогда чувствовал себя предателем. Мало того, что он посмел завести отношения с девушкой друга, так вот сейчас он ещё вместе с ней планирует, как посадить Азимхана в тюрьму. Ему стало настолько противно от самого себя, что он вскочил с дивана и стал нервно ходить по комнате.

Айзана отвлеклась от своих рассуждений и вдруг сказала:

– Кстати, Манс, если бы не всё это, тебе пришлось заплатить моим родителям дважды, за помолвку с Азимом и за свою!

– Почему он так долго? – будто бы больше не слыша её, вскрикнул он, расхаживая по комнате.

Айзана сидела в кресле у окна и хотела позвонить Азиму, но вдруг отложила телефон в сторону.

– Не буду пока звонить ему, – пояснила она, – скорее всего, человек всё же был ещё жив и Азимхан повёз его в больницу.

Манс снова сел на диван и взглянул на девушку. Но он не видел её, он видел Азимхана. Мансур отчётливо представил, как его друг нашёл бедолагу и пытается спасти его, совершенно незнакомого ему человека. И, скорее всего, Азим снова ищет способ, как прикрыть Манса. А вот он, его друг Мансур, сидит тут, в его доме и дрожит от страха, соглашаясь с тем, что вытворяет с их жизнями эта холодная и расчётливая красавица в дешёвых нарядах.

– Какой же я подлец, Айзана! – обречённо сказал он.

– Хватит, Мансур, нагнетать себя! – раздражённо сказала она и встала, повернувшись к окну.

Он взглянул ей в спину и бессильно пробормотал:

– Кто мы, Айзана? Кто мы с тобой и когда мы стали такими людьми?

Она приоткрыла окно, потому что ей было невыносимо тяжело дышать разбитостью и отчаяньем Мансура. И, увидев в отражении чёрного стекла его осуждающий взгляд, не оборачиваясь, ответила:

– Мы просто любим друг друга, Манс. У нас скоро будет ребёнок, мы поженимся и уедем. А Азимхан просто лох, таким людям ничего не светит в этой жизни. Потому что его вину даже не надо будет доказывать. Это же он вернулся, чтобы взглянуть, жив человек или умер. Преступник всегда возвращается, чтобы убедиться в этом. Нам нужно только сказать, что это он уехал отсюда на твоей машине, а не ты. Два свидетеля достаточно, Мансур. А вот машину ты зря разбил, красивая и новая была машина. Она мне сразу понравилась, но ничего! Мы купим себе новую!

И вдруг он сказал:

– Я не смогу его так подставить, Айзана.

Айзана резко развернулась в нему.

– Что? Не сможешь?! – пружинисто переспросила она.

– Нет, не смогу.

Мансур сидел, не глядя на Айзану и опустив голову так низко, что казался теперь девушке старым и сгорбленным. В глазах его стояли слёзы, лицо было бледным, губы пересохли, ворот рубашки был мокрым от пота, а галстук нелепо болтался на его шее, как петля.

– Я не стану этого делать, Айзана, – тихо сказал он, – я не могу. Я и так уже по уши в дерьме перед своим другом.

Машина Азимхана тихо въехала во двор и парень вышел из неё, не закрывая дверцы. Свежий, прохладный воздух снова сеялся вокруг мягким туманом, окутывая землю и Азим сделал глубокий вдох, стараясь успокоить своё перевозбуждённое сознание. Он снова мысленно рассмеялся, предвкушая, как сейчас скажет своему другу, что тот сбил собаку, а не человека и чуть не совершил преступление, бросившись бежать. С другой стороны, Мансуру будет уроком садиться за руль в нетрезвом состоянии. Азим тихо подошёл к своему окну, чтобы ещё раз посмотреть на своего друга-размазню и бесшумно заглянул в комнату.

В этот момент Айзана подошла к Мансуру и он встал, чтобы она больше не садилась перед ним на колени и не целовала его.

– Ты хочешь сесть в тюрьму? – спросила она, всё равно обняв его за шею, как раз в тот момент, когда Азимхан с улицы заглянул в комнату.

Мансур, словно прощаясь со своей глубокой любовью, в которой теперь был окончательно разочарован, коснулся пальцами её лица и, снова сглотнув, твёрдо ответил:

– Пусть будет, как будет, Айзана.

– А как же наш ребёнок, Мансур?! – с укором вскрикнула она и этот её вскрик ударил хлыстом по сердцу добродушного Азимхана, стоявшего под окном.

– Скажешь Азимхану, что изменила ему со мной, потому что тебе понравилась моя машина и будешь ждать меня вместе с нашим ребёнком, пока я буду сидеть в тюрьме! – холодно сказал он и, убрав руку девушки со своего лица, отошёл от неё в сторону.

Азимхан отступил от окна. Внезапная, пока ещё смутная, но вязкая омерзительная ярость разлилась по его венам. Эта ярость сначала парализовала тело Азима, потом вдруг стиснула его сердце, душу и голову, словно тугая судорога.