Надежда Тальконы

Потребовалось несколько минут малозначительной болтовни, в основном со стороны Надежды, чтобы Берти смогла начать отвечать на вопросы более-менее членораздельно.

– Берти, а ты замуж выйти не собираешься? – и опять панический ужас на стремительно бледнеющем лице.

– Н-не знаю, Рэлла Тальконы… Никто не пришлет ко мне свадебных вестников. Я… такая толстая… и еще… мои проблемы со зрением… я ведь....

– Не объясняй, не нужно, – прервала Надежда запинающуюся девушку. – Я все знаю. Но дело не в этом. Тебе многое лишь кажется неразрешимой проблемой, хотя на самом деле все не так уж и страшно. На некоторых планетах девушка считается красивой только в том случае, если она, как ты говоришь, толстая. И чем толще, тем лучше.

– Но ведь не у нас… – жалобно простонала Берти.

– Почему же? У меня есть один очень хороший знакомый, он не тальконец, он с Локма. Вот у них тоже поддерживается именно такое представление о женской красоте. Он собирается жениться и подыскивает себе невесту. Я бы хотела, чтоб он выбрал тебя, если ты не против, конечно.

Берти, вжав голову в плечи, смотрела снизу вверх до того жалким взглядом, что Надежда начала уже всерьез побаиваться, что девушка вот-вот расплачется, но отступать было поздно, и Надежда продолжала, протягивая через стол раскрытый журнал:

– Вот, посмотри, здесь репортаж со строительства принадлежащего ему завода и на снимке справа он. Матенс. Он немного старше тебя, лет на шесть или семь. Он – инженер-электронщик, мы работали вместе в Патруле и летали на одном корабле. Он очень хороший человек, поверь. По крайней мере, я могу тебе гарантировать, что он никогда преднамеренно не оскорбит и не обидит тебя. Он, бывает, порой настолько уходит в работу, что может и забыть про семейное торжество или не поздравить тебя с праздником, но оскорбить – никогда. Ни словами, ни, тем более, действием. Если ты боишься за свой физический недостаток, то, скорее всего Матенс его просто не заметит, как может и не заметить твоего нового наряда или прически нарочно сделанной, чтобы ему понравилось. Он – мой друг, и я беспокоюсь о его благополучии, чтобы жена не обижала его. Ему необходима женская забота и нужна хозяйка в дом. Географически это Западный материк, кстати, там можно будет разбить шикарный сад. Единственное, пожалуй, ограничение, что тебе придется изъясняться с ним на интерлекте. Но я не считаю, что это составит для тебя большую проблему. Насколько я знаю, интерлектом ты владеешь свободно. Я вызвала тебя, чтоб предложить эту партию, если ты не против, конечно. Неволить тебя никто не собирается ни в коем случае. Ну, как?

– А… а если я… ему не понравлюсь…

– Понравишься. Обещаю. – И через небольшую паузу спросила. – Тебе нужно дать время, чтоб подумать?

– Нет.

– Что, нет? Ты не согласна?

– Я боюсь…

– Но ты не против?

– Не знаю.

– Ладно, не буду тебя больше мучить. Возьми журнал, почитаешь, посмотришь, подумаешь и передашь мне ответ сегодня к вечеру через Бернета.

И поднялась из-за столика.

Надежда уже коснулась дверной ручки, когда услышала сзади сдавленный жалкий зов:

– Рэлла Тальконы…

Она обернулась.

– Что?

– Но мы же никогда не виделись…

–Это не проблема, поверь. – И спросила осторожно: так ты согласна?

– Н-наверно. То есть – да. Только так нельзя, наверное, без разрешения родителей?

– Наверное. У тебя будет время до вечера. И, если ты согласна, то жди свадебных вестников.

Надежда вновь отпустила Бернета до вечера. И когда он, проводив машину своей Праки, вернулся в кабинет к сестре, та, распластавшись на столике, уткнулась лицом в локоть левой руки и навзрыд плакала.

–Берти! Берти, что случилось? О чем с тобой говорила Рэлла Надежда?

Но, видя ее полную неспособность к внятному ответу, бережно привлек сестру к себе и дал ей вволю выплакаться на своем плече, не задавая больше вопросов. Беренет еще долго, успокаивая, гладил ее по голове и спине, теряясь в догадках. Берти начала всхлипывать все реже и, наконец, оторвала красное заплаканное лицо от его плеча:

– Ну, что хоть ты? Что случилось?

– Во-от. – Берти протянула ему журнал.

– Что вот? – Не понял Бернет: Ну, журнал. Ну, Праки Матенс.

Все еще всхлипывая и заикаясь, Берти поведала: Рэлла Тальконы предложила мне замуж…за него…

– А ты что?

– Я побоялась отказаться. А то вдруг тебе от этого хуже будет.

Бернет быстро чмокнул сестру в лоб:

– Ну и умница! Праки Матенс – очень достойный претендент.

– Ты его видел?

– Конечно. Сто раз. И разговаривал. Он хороший, не бойся.

– И Рэлла Тальконы тоже так сказала…

– Поехали скорее домой

– А если папа будет против?

–Не думаю. Праки Матенс – самый близкий друг Рэллы Надежды и Его Мудрости Алланта. От таких предложений не отказываются. Бедные родители! Две свадьбы сразу…

– Почему две?

– Я вчера вечером разговаривал с отцом, ты спала уже. Я жениться собрался.

– На ком? – Удивилась Берти

– На Альгиде, ты же ее видела. Это служанка Рэллы Надежды. Я уже и разрешение получил. А вот теперь и ты… Кое-кто точно поумирает от зависти, гарантирую!

4

Семь месяцев – это срок, когда, хочешь, не хочешь, а все тайное становится явным. Для всех. Когда наваливается неизбежная, незнаемая прежде леность, и хочется поваляться по утрам в постели, полулежа в подушках и держа руку на весьма заметном животе. Малыш, к умилению обоих родителей, уже ощутимо толкался.

Алланту нравилось, осторожно прикладывая ухо к любимому, самому симпатичному на Тальконе животику, слушать, как с ритмичным шуршащим присвистом проносится кровь по крупным сосудам к плоду, как часто-часто и, казалось, еще не очень уверенно, бьется сердчишко его первенца.

Милреда сама ездила во дворец каждую неделю и подолгу беседовала с Надеждой, рассказывая, как развивается плод, как должна протекать беременность и просто на отвлеченные темы. Она интуитивно чувствовала, что ее знатной пациентке очень не хватает обычного, человеческого общения со старшей по возрасту, опытной женщиной. Что ласковая нежность мужа никак не может заменить материнского тепла. И Надежда тянулась к ней, зная, что получает бескорыстную заботу без оглядки на титулы.

К семи месяцам Аллант запретил Надежде ездить в Джанерскую Школу, зная, как утомительны бывают эти поездки. Он каждый день, по рекомендации той же Милреды, подолгу гулял с женой в парке, старался освободить ее от официальных дворцовых приемов, кроме самых важных, которые уж никак нельзя было проигнорировать.

Очередным таким мероприятием стал храмовый праздник на острове Виган, в полутора часах езды морем от Талькдары. По случайности он совпал с еще одним важным приемом. И так как Аллант никак не мог быть одновременно сразу в двух местах, было решено разделиться, к неистовой радости островитян.

– Как же! Сама Посланница! К нам!

Надежда постаралась рассчитать время, чтобы прибыть на остров точно к полудню, к началу торжества. Она отправилась на своем ''Бризе'' в сопровождении двух военных катеров: почетного эскорта и охраны одновременно.

Праздничный наряд Альгида унесла в каюту, а Надежда, как всегда, оделась по-джанерски: в куртку с брюками. Не настоящими форменными, а стилизованными под них, хотя из той же ткани. Ее собственная форма Патрульного уже не сходилась на животе.

Праздничная программа оказалась куда более обширной, чем думала Надежда. И радость населения была настолько искренней и душевной, что просто язык не поворачивался сказать, что ей пора, что уже давно ломит спину от долгого неподвижного сидения, что она проголодалась и не прочь бы прилечь, хоть ненадолго.…

После очередного мероприятия Бернет склонился к ее уху.

– Рэлла Надежда, Найс велел уезжать. Объявили штормовое предупреждение. Часа через четыре в океане будет опасно.

Надежда кивнула головой. Но следующим пунктом программы шел детский концерт, и обидеть детей она не могла никак.

– Успеем. Время в запасе еще есть.

Маленькие артисты старались изо всех сил. И вызывали умиление, даже когда, порой, сбивались или фальшивили.

Шторм вовсе не хотел укладываться во время назначенное людьми. И, когда Надежда, наконец-то, попала на ''Бриз'', по воде уже ходили барашки, а небо на западе стремительно затягивало чернотой. Рэллу Тальконы уже не пытались удерживать, понимая, что если она не поторопится с отъездом, то шторм настигнет катера в пути.

Надежда вновь переоделась в форму и, с наслаждением прикрывая глаза, вытянулась на мягком диванчике в каюте. Она задремала, но через некоторое время проснулась. ''Бриз'' нырял носом, а, значит, волны были уже очень заметными. Альгида сидела бледная до зелени, чуть не плача. Она совсем не выносила качки.

Надежда встала и поднялась наверх к телохранителям. За рулем был Бернет. Заметно похолодало, и поднимался ветер.

– Где мы?

– Прошли примерно две трети пути. Найс снова беспокоился. Я сообщил ему, что мы вполне успеваем. Как Вы считаете, Рэлла Надежда? Не стоит прибавлять скорость? Будет сильнее швырять, да и катера отстанут. Они и так тянутся за нами на пределе их мощности.

Надежда включила рацию, блуждая по волнам в поисках подходящей музыки. Она проскочила одну из волн, но, внезапно насторожившись, сделала настройку точнее и прибавила громкость.

– Внимание всем судам кто меня слышит! Внимание всем судам кто меня слышит! Независимо от принадлежности. С поселка Каредда на рыболовном катере вышли в море дети. Семь человек в возрасте от десяти до четырнадцати лет. Катер дал сигнал бедствия. У них заглох мотор и барахлит рация. Координаты уточнить не удалось. Они примерно где -то на линии между Виганом и Талькдарой в радиусе ста – ста пятидесяти миль. Просьба всем судам без исключения, находящимся в этом квадрате, включиться в поиски. Повторяю!

– И где расположена эта Каредда? – озабоченно спросила Надежда.

– Это западнее Талькдары по побережью километров на сто восемьдесят, – ответил Кадав и тут же, ужасаясь собственной догадке, спросил, – ведь Вы же не собираетесь включаться в поиски? Нас этот приказ не касается.

– Еще как касается! Поступая в Патруль Контроля, я давала клятву.

– Но вы же сейчас не в Патруле! Рэлла Надежда! Я умоляю Вас, поплыли домой. Нам же Праки Найс головы поотрывает! На такой лодочке в шторм! Вам же нельзя!

– Молчать! – Резко оборвала его Надежда.

И настроила рацию на передачу.

– Внимание капитанам катеров сопровождения! Я схожу с маршрута на поиски детей. За мной не ходить! Следовать в порт Талькдары! Все равно вы за нами не успеете, а ждать вас мне некогда. Возражения не принимаются! Исполнять приказ! Я отключаю рацию. Связи не будет. Все!

– Рэлла Надежда! – разом возмутились оба телохранителя. – Это же безумие! Так нельзя! Нас уже накрывает штормом. Он движется значительно быстрее, чем планировалось!

– Молчать! Кто струсил – пусть прыгает за борт, пока катера далеко не ушли. Я пойду одна.

– Но Вам же нельзя! Вы беременны!

– Беременность – это не болезнь!

И поднялась, зажмурившись, прижимая пальцы к вискам. Она стояла так несколько минут, затем резко выбросила руку вправо.

–Там! Нам туда! Разворачивайтесь! Пока они живы.