Кара

Как иногороднему студенту, Андрею дали место в общежитии Политеха на Лесном проспекте. С переездом ему помогли родители. Комната была просторной и довольно светлой. Обстановка не отличалась особым комфортом, но выбирать не приходилось: две кровати, пара книжных полок над каждой, замызганный стол, обшарпанный платяной шкаф – впрочем, студенту вполне достаточно.

Соседом Андрея оказался его однокурсник из Ленинакана. Он представился Геной, но, как выяснилось позже, на самом деле парня звали Гурген, а новое имя он выдумал, чтобы было проще.

Общительный сосед довольно тепло встретил Андрея. Они быстро подружились. Гена хорошо говорил по-русски – лишь иногда проскальзывал едва заметный акцент. Читать парню не нравилось, но он хорошо учился и прекрасно разбирался в профильных предметах.

Андрей с головой погрузился в учебу. Занятия начинались ровно в девять и заканчивались под вечер – и поначалу он не прогуливал ни одной пары. Обедали студенты в институтской столовой. Еда там была недорогая и однообразная. Питаться где-то в городе было не по карману, тем более что деньги нужны были на вылазки в выходные. Порой дотянуть до конца месяца удавалось только за счет посылок из дома.

Все чаще Андрей стал задумываться о подработке. О том, чтобы попросить больше денег у родителей, не могло быть и речи – стыдно. Даже то, что ему высылали, он брал, пересиливая себя.

Жизнь в общежитии была вовсе не такой унылой, как предполагал Андрей. В комнате одного из старшекурсников часто собиралась компания, чтобы послушать музыку. У него был шикарный по тем временам магнитофон ИЖ-302. Пускали на эти «музыкальные вечера» не всех, но Андрею удалось получить входной билет благодаря той самой кассете Sex Pistols, которую его одноклассник Костя так и оставил у него. Альбом, конечно, не новый, но доставать последние хиты было делом непростым, поэтому слушали, что было. А были еще Высоцкий, Гребенщиков, «Машина времени», Deep Purple и Led Zeppelin.

Несмотря на то что в общежитие часто наведывалась комиссия, которая следила за порядком, молодежь умудрялась слушать музыку, выпивать, иногда курили анашу или гашиш. Андрей как-то тоже затянулся пару раз и после этого вырубился. Наутро у него адски гудела голова, он промаялся сутки, приходя в себя, и решил, что такое «увлечение» не для него. Гена посмеивался над соседом, мол, все из-за отсутствия практики, но Андрей решил не экспериментировать. Когда у него были деньги, он покупал на всех пива в ларьке на Лесном проспекте.

Алкоголь покрепче для «вечеров» поставлял Гена. Его дядя Акоп работал на какой-то овощебазе в Купчино и делился с племянником списанным коньяком. Не за спасибо, конечно.

По рассказам Гены, Акоп был человеком состоятельным. Ездил на белой шестерке, жил в трехкомнатной «сталинке» на Московском проспекте, а недавно построил дачу под Павловском. Все это вызывало у Андрея восхищение и любопытство. Он по-прежнему упорно учился, помня слова Ольги Евсеевны, но пример Акопа заставил его задуматься: а так ли уж она была права? Вряд ли у Акопа было серьезное образование, и уж точно ему не пришлось годами корпеть в какой-нибудь институтской лаборатории, чтобы получить все те блага, которыми он пользовался.

Впрочем, пока студенческая жизнь не успела разочаровать Андрея. Учиться было интересно, он делал успехи, и преподаватели были им довольны. По вечерам он занимался в чертежной комнате на первом этаже общежития. Иногда в институте Андрей пересекался с Ольгой Евсеевной – она по-прежнему очень ему нравилась, можно даже сказать, что в ней он видел идеал. Но после выпускного ему стало ясно, что бывают разные отношения и разные женщины и вовсе не обязательно ограничиваться общением с одной.

В Ленинград пришло лето, приближался конец первого учебного года, и нужно было решать, чем заняться в ближайшие три месяца, – у первокурсников летней практики не было. Ехать на каникулы к родителям Андрею совсем не хотелось. Но на жизнь в Ленинграде требовались деньги, а значит, надо было срочно найти работу. И Андрей решил поговорить с Геной. На базе ведь всегда нужны рабочие руки, вдруг его дядя поможет?

– Ген, ты что летом будешь делать? – поинтересовался Андрей у соседа, когда они доедали хлеб – все, что осталось у них из съестного на эти выходные.

– Хочу смотаться на месяц домой, а потом тут поработаю до сентября, – ответил Гена, отхлебнув коньяка из дядиной партии. – А ты?

Андрей помолчал, медленно разжевывая черствую корочку.

– А я максимум на неделю съезжу, сейчас или в августе, – с деланым равнодушием произнес он заранее подготовленную фразу. Гена сразу понял, куда клонит его друг.

– Хочешь найти работу? Кстати, ребята говорят, можно подзаработать, разгружая вагоны на Кушелевке.

– Хочу, но вариантов у меня пока нет. И про Кушелевку я ничего не слышал. Может, попросим твоего дядю взять нас на базу?

Андрей постарался говорить максимально убедительно, – он планировал этот разговор не одну неделю, прощупывая почву, выясняя, какие отношения у Гены с дядей, – и надеялся, что все получится.

Гена пожал плечами.

– Думаю, да, можно. А что ты хочешь там делать? Ты вообще знаешь, как работает база? – в его словах сквозило сомнение.

– Так, примерно… Но уж точно это не сложнее, чем матанализ. Разберусь!

– Ну не вопрос, я договорюсь о встрече с Акопом.

– Так может, сейчас его и наберешь? Пойдем вместе на вахту, там Аллочка дежурит, она даст позвонить.

Гена нехотя встал с кровати.

– Блин, так жрать охота! Ладно, я пошел звонить, а ты лучше метнись к соседям, может, у них что найдется.

Андрей пошел по соседям. Ему тоже жутко хотелось есть. Голова раскалывалась, – сейчас бы горячего супа с куском мяса! Но в общежитии уже практически никого не было, все студенты разъехались по домам. Дойдя до комнаты, где жил его однокурсник Хильченко, Андрей все же с надеждой дернул дверь за ручку. Заперто. Он прислушался. В комнате явно никого не было. В отчаянии он ударил в дверь кулаком.

– Черт!

Андрея накрыло унизительное бессилие. Это ощущение взбесило его. «Козел! – ругал он себя. – Просрал все деньги на выходных! Хотя бы макарон или картошки купили! Срочно искать работу!»

Когда Андрей вернулся в комнату, Гена был уже там и скреб ложкой по стенкам пустой сахарницы.

– Ну что? – спросил Андрей.

– А ничего. Не дозвонился. Сейчас бы в том буфетике на Карла Маркса чебуречков поесть, да? Сочные, жирненькие…

– Так давай поедем к Акопу домой. И попросим лично.

– Хорошо! – согласился Гена. – Может, там, кстати, и поедим… – с надеждой добавил он.

Было около пяти вечера. Перепрыгнув через турникеты на станции, они поехали на метро, а после четыре автобусные остановки шли пешком, – ехать было не на что. Вот, наконец, квартира Акопа. Но и тут их ждала неудача: дверь никто не открыл.

– Шесть часов, наверное, еще рано, – неуверенно предположил Гена. – Скорее всего, на базе еще…

Перспектива вырисовывалась совсем не обнадеживающая. Парни спустились вниз и сели на лавку во дворе. Прошло три часа. Вечерело, становилось прохладнее.

– Блин, и Ангелину где-то носит! – с досадой сплевывая, сказал Гена.

– Ангелина – его жена? – спросил Андрей.

Друг ухмыльнулся.

– Ну вроде того… – Гена замолчал, как будто размышляя, можно ли доверить Андрею тайну. Потом, понизив голос, хотя рядом не было ни души, сообщил доверительным тоном: – Настоящая его жена, по паспорту, – тетя Ася, сестра моего отца покойного. Она в Ленинакане осталась, вместе с их сыном. Акоп сначала думал, что обустроится тут, квартиру найдет и перевезет их, а потом вот Ангелину встретил…

Лицо армянина помрачнело. Он сдвинул брови и сжал челюсти.

– Ну и как тебе она? – поинтересовался Андрей.

– Кто? Ангелина?

– Да.

– Да нормальная, симпатичная очень, молодая. С ней весело! – Гена оживился. – Только за тетю Асю немного обидно, она переживает, конечно.

Андрей кивнул. Ему не особо хотелось вникать в чужие семейные проблемы, но надо было как-то поддержать разговор. Да и об Акопе получше узнать не мешало.

– А эта Ангелина сейчас на работе? – спросил Андрей.

– Да на какой работе! Такие девушки не работают, – подмигнул ему Гена. – По подружкам, наверное, опять побежала или красоту наводить.

Гена с тоской запрокинул голову и застыл на пару секунд в такой позе, потом со злостью тряхнул головой:

– Как не вовремя-то, а… Я думал, хоть чайку попьем! Готовить она не умеет, но хлеба с колбасой порезала бы!

При мыслях о колбасе у Андрея заурчало в животе. Парни переглянулись и рассмеялись.

– Кишки марш играют! – сострил Гена.

Когда они уже почти отчаялись, во двор въехала белая шестерка. Отполированная, чистая, с черной агрессивной решеткой, прямо иномарка – такую пафосную машину не ожидаешь увидеть на окраине города. Из шестерки вышел немолодой коренастый армянин. Густая шевелюра с проседью подчеркивала уставшее, озабоченное выражение его лица. Одевался Акоп – а это был именно он – явно не в советских универмагах. На нем были дорогие вещи, вычурные туфли из натуральной кожи с вытянутыми носками, под расстегнутым воротом рубашки поблескивала толстая золотая цепь. Вытащив из салона матерчатую сумку, Акоп направился было к парадной, но тут заметил Гену.

– А ты что здесь делаешь? – удивленно спросил Акоп, обращаясь к племяннику. – Что-то случилось?

– Да нет, все н-нормально! Простите, что без предупреждения, н-надо поговорить. Есть время? – Гена явно побаивался дядю и даже стал заикаться от волнения.

Андрей подумал, что если сейчас Акоп им откажет, то он просто схватит его за грудки и будет требовать, чтобы тот хотя бы дал им поесть. Видя нерешительность друга, Андрей взял инициативу в свои руки.

– Здравствуйте! Меня Андрей зовут, я сосед Гены по комнате в общежитии. Мы к вам за советом. Гена много о вас рассказывал, говорил, что вы человек мудрый… – Андрей решил польстить своему будущему работодателю. – А у нас дело серьезное…

– Ну конечно! Пошли в квартиру, – вежливо, хотя все еще удивленно предложил Акоп. – Какие разговоры могут быть на улице, тем более серьезные!

Андрей и Гена переглянулись: замаячила надежда, что они все-таки поедят. Акоп направился к подъезду. Друзья последовали за ним. Андрея пошатывало – то ли от голода, то ли от волнения, – он очень переживал, ведь это была их первая деловая встреча.

Открыв квартиру и не обнаружив там Ангелины, Акоп заметно помрачнел. Готовой еды тоже не оказалось ни на плите, ни в холодильнике. Акоп выругался шепотом по-армянски и попросил ребят почистить картошку, а сам принялся резать овощи. На столе появилась сырокопченая колбаса и какие-то консервы – намечался целый пир.

Через полчаса вся компания с аппетитом расправлялась с ужином, который казался Андрею прямо-таки царским.

Утолив голод, он рассматривал кухню и небольшую часть квартиры, которую было видно в дверной проем. Мебель из красного дерева, аккуратно выложенный лакированный паркет темных тонов. В коридоре на полках – хрустальные вазы. Дорогие светлые обои, тяжелые бархатные шторы в комнате напротив и, конечно, импортный магнитофон. Квартира Ольги Евсеевны и Вилена Константиновича не шла ни в какое сравнение с этой, хотя и они жили гораздо богаче Лисицыных.

– Ну, о чем хотели поговорить, парни? – спросил Акоп. Он откинулся на спинку стула и переводил взгляд с племянника на Андрея в ожидании ответа, но мысли его были явно заняты чем-то другим.

Друзья переглянулись. Андрей дожевал последние остатки непослушного укропа и набрал в грудь воздуха.

– Ну, мы вот уже сдали сессию… и думаем с Геной, чем бы летом заняться. Бездельничать не хочется, а куда податься, не знаем… – начал он. – Может, вы поможете?

– Чем? – Акоп чуть приподнял свои кустистые брови.

Гена бросил неуверенный взгляд на Андрея, мол, «давай я попробую?», и тут же, неожиданно расхрабрившись, выпалил:

– Возьмите нас на базу!

– Взять на базу? – переспросил Акоп. – А что вы будете делать?

– Все, что скажете! – хором ответили парни.

Акоп долго что-то рассматривал на своей тарелке, потом покрутил вилку в руке. Потом взял петрушку, которая одинокой веткой лежала на блюде, и начал задумчиво ее пережевывать.

– А ты тоже в Политехе учишься? – спросил он Андрея.

– Да.

– И как вы сессию сдали? – Акоп обращался к ним обоим, но смотрел только на Андрея.

– Нормально, без троек, – ответил Андрей, пытаясь понять, что за игру затеял Акоп.

– А ты откуда вообще? – Андрею показалось, что он намеренно тянет время.

– Я из Ленобласти, – сказал Андрей, стараясь ничем не выдать своего нетерпения.

– Ах вот оно что!.. – произнес Акоп так, как будто это что-то значило, и снова замолчал.

«Наверное, думает, как нам отказать», – решил Андрей.

– Дядя Акоп, возьмите нас, – не выдержал Гена. – Ну сколько можно мне у матери деньги тянуть!

Андрей мысленно похвалил друга – хороший ход! Видимо, и на Акопа этот аргумент возымел действие. Он как-то встрепенулся и уже хотел было что-то сказать, но тут раздался звук поворачивающегося ключа в замке. Потом послышалось, как открывается дверь и кто-то входит в квартиру.

– Лина, это ты? – крикнул Акоп, чуть привстав.

Парни обернулись и увидели в коридоре миловидную женщину лет двадцати пяти со светлыми локонами и почти кукольным личиком. Сняв с себя легкую ветровку, она повернулась к ним и радостно улыбнулась.

– Привет, мальчики! – прощебетала она, обращаясь ко всем присутствующим. От ее нежного с бархатистыми нотками голоса у Андрея перехватило дыхание. Ангелина была из тех девушек, которые одним своим появлением всегда вызывают волнение у мужчин. Стройная, миниатюрная, с огромными голубыми глазами, Ангелина обладала манящим сочетанием противоположностей – кажущейся невинностью и вызывающей сексуальностью, которую она, не стесняясь, выставляла напоказ. Короткая вязаная белая юбка открывала взгляду ноги с подтянутыми икрами, а глубокий вырез синей блузки – высокую грудь.

– Ты где была? Время знаешь? – недовольно спросил Акоп.

– У Светы, – ответила девушка, подойдя к столу, за которым сидела компания. Длинными пальцами, унизанными золотыми кольцами, она аккуратно подхватила с тарелки оставшийся ломтик хлеба, положила сверху колбасу и с явным удовольствием откусила кусочек.

– И что вы там делали полдня? – невозмутимость Ангелины, похоже, раздражала Акопа еще больше, чем ее долгое отсутствие. – Я с тобой разговариваю!

Ангелина и правда вела себя так, как будто вопрос был обращен не к ней. Она уже выходила из кухни, когда Акоп прикрикнул на нее.

– Мы думали, как провести лето, – ответила Ангелина, обернувшись. При этом она кокетливо уперлась рукой в бедро и немного отставила ногу. Юбка натянулась, и под ней угадывались волнующие формы девушки. Андрей сидел, уставившись на нее. Он понимал, что рискует вызвать справедливый гнев Акопа, но не мог ничего с собой поделать. Впрочем, сейчас Акопу было явно не до Андрея – он продолжал свой допрос.

– И до чего же додумались?! – атмосфера на кухне становилась все более напряженной – вот-вот начнется скандал. – Ты случайно не пила?

– Хотим в твой любимый Сочи поехать! – Ангелина выкрикнула это уже из коридора. На слове «Сочи» она сделала особый акцент.

Как рассказывал Гена, именно там лет восемь назад Акоп познакомился с Ангелиной. Она только окончила школу и приехала с друзьями в молодежный лагерь по путевке. Родители в ней души не чаяли, она росла избалованной и довольно ленивой. В школе Лина была признанной красавицей, за ней вечно ходили толпы поклонников. К учебе она никогда интереса не проявляла, зато активно участвовала в самодеятельности. Когда Лина провалила вступительные экзамены в институт, вместо наказания ее отправили на Черное море, чтобы «Линочка развеялась». Акоп в это время гостил там у друзей и договаривался о левых поставках. Ангелину он увидел в прибрежном кафе-шашлычной. Она сидела за столиком с каким-то худым и прыщавым студентом на пару лет ее старше. Девушка явно скучала, и Акоп не стал терять время, – подошел и увел ее за свой столик.

Всю неделю они провели вместе – опытный и состоятельный армянин, почти на двадцать лет старше, умел вскружить голову девчонке. Он водил ее по ресторанам, дарил охапки роз, угощал шампанским. А когда из Пятигорска по заказу Акопа Ангелине привезли роскошную песцовую шубу, девушка была готова ехать с ним хоть на край света.

В последний вечер перед возвращением в Ленинград Акоп предложил Ангелине переехать к нему, но сразу поставил условие: никаких разговоров о разводе. «Семью я свою не оставлю, – голосом, не предполагающим возражений, сказал он. – Но ты будешь как сыр в масле кататься, обещаю!»

Ангелина вздохнула, поджала губки и… согласилась. За несколько лет совместной жизни их отношения успели перерасти из влечения – больше его к ней – в состояние вялотекущей конфронтации. Акоп пытался добиться от девушки покорности и смирения, как от армянской жены, но Ангелина, зная свои козыри – красоту и молодость, всячески сопротивлялась давлению.

– Ты мне не говорила, что пойдешь к Свете! – огрызнулся Акоп.

– А мы с тобой вообще вчера разговаривали? – с издевкой спросила Ангелина из коридора.

Андрей понял, что спутница Акопа – девушка строптивая и своенравная, и это еще больше возбудило его. Акоп резко встал со стула и вышел в коридор.

– Послушай меня, дорогая! Прежде чем куда-то уходить, надо предупреждать. И к тому же могла бы что-нибудь приготовить!

– Я тебе не кухарка! Он хочет из меня кухарку сделать, – Ангелина будто жаловалась Андрею и Гене… Дверь в комнату с грохотом захлопнулась. Акоп пошел за Ангелиной.

Молодые люди сидели молча. Андрей расстроился, что их вопрос так и остался нерешенным, но было очевидно, что Акопа сейчас лучше не трогать. Голоса за стеной звучали все громче, и, похоже, до перемирия было еще далеко. Гена извиняющимся взглядом посмотрел на друга. Ему было неудобно за дядю: такой серьезный человек, а с женщиной своей справиться не может.

– Как думаешь, это надолго? – спросил Андрей.

– Да по-разному бывает… Так что придется подождать, – Гена поставил чайник на плиту. – Давай чайку пока попьем.

«Тварь, придурок, идиот!» – доносилось из комнаты. Ангелина не выбирала выражений, но и Акоп в долгу не оставался, обрушивая на нее град нецензурной брани.

«Ну и отношения! – подумал Андрей. – Зачем так жить вообще?!» Потом он переключился на мысли о работе: чем дольше продолжалась ссора, тем менее ясными становились перспективы на лето.

– Ну, по крайней мере поужинали! – сказал неунывающий Гена, как будто прочитав мысли друга.

Акоп вернулся на кухню с раскрасневшимся от злости лицом.

– Вы еще тут? – он оперся о столешницу и замолчал, пытаясь успокоить дыхание. Потом взял стакан и плеснул в него воды из графина. Шумно выпил всю воду до дна и поставил стакан, громко стукнув им о столешницу.

– Хотите работать? Ну хорошо!

Он посмотрел сначала на Гену, потом на Андрея.

– Завтра чтоб были на базе в полдесятого, оба. Без опозданий! Гурген покажет, куда ехать, – сказав это, Акоп развернулся и вышел из кухни. За стеной снова послышались голоса. Похоже, начался второй раунд ссоры.

Но Андрея это уже не волновало. Цель была достигнута – у них будет работа!

Глава 6

На следующее утро, ровно в девять, молодые люди стояли у ворот базы. Сюда потихоньку подтягивался народ, вероятно грузчики. Друзья прошли в открытую калитку и осмотрелись. На огромной территории были раскиданы старые ангары, только администрация располагалась в относительно новом кирпичном трехэтажном здании недалеко от входа.

Кабинет Акопа находился на втором этаже, в самом конце длинного темного коридора. Это было захламленное пыльное помещение, в котором, судя по всему, никто и никогда не пытался наводить порядок. На деревянных ящиках вперемешку с журналами и старыми газетами валялись толстые амбарные книги с загнутыми страницами, рядом были разбросаны какие-то лекарства, скорлупа грецких орехов, обрывки бумаг. На рабочем столе, центральное место которого отводилось огромным счетам, царил такой же хаос. Пухлые папки с документами, пепельница, чайное блюдце, стакан в подстаканнике, куски сахара – казалось, что тут случилось какое-то стихийное бедствие.

Постучавшись, парни остановились у входа в кабинет, не решаясь пройти дальше. Гена даже не пытался ничего спрашивать, застыв по стойке смирно. Андрей тоже нервничал и, чтобы скрыть волнение, предельно внимательно рассматривал потолок и стены кабинета. Так прошло несколько минут. Акоп сидел совершенно неподвижно и никак не реагировал на появление посетителей. Его отечное лицо напоминало маску, а из приоткрытого рта вырывался странный звук, похожий на храп. Внезапно Акоп очнулся:

– Ну что, парни, я вас определил, – произнес он, еле двигая языком. Вытащил из кучи на столе какую-то бумагу и стал водить по ней пальцем.

– Ты, – Акоп ткнул пальцем в Андрея, – пойдешь на склад овощей, будешь грузчиком. Устраивает? – и, не дожидаясь ответа, повернулся к Гене. – А ты пока будешь экспедитором – поездишь с водителем. Ну как тебе? – и снова не дав времени на ответ, скомандовал: – Так, а теперь марш работать!

Аудиенция была окончена, и Гена уже открыл дверь, когда Акоп добавил им вслед, обращаясь к племяннику:

– В городе будешь помогать водителям разгружать тару с овощами и фруктами. На тебе ответственность за все документы, тебе там расскажут, что и как.

– Получается, мы целый день в разных местах будем? – с сожалением протянул Гена.

– А вы тут дружбу хотели водить или работать? – раздраженно прикрикнул Акоп. – Это взрослая жизнь! Дуйте по местам! Там уже ждут.

* * *

Склад располагался всего в ста метрах от администрации. Андрей вошел внутрь, и в нос ему сразу ударил неприятный запах гнили. Огромный ангар был разделен на несколько зон – погрузочную, разгрузочную и общий зал для хранения овощей. Повсюду валялись деревянные ящики. На одной из стен Андрей заметил вывеску «Разгрузка-погрузка». «Значит, на месте», – подумал он. Под вывеской на перевернутом ящике сидел худощавый мужчина лет тридцати и что-то писал на коленях. В зубах у него тлела кривая папироса, под нестрижеными ногтями скопилась грязь. Андрей подошел к нему поближе и остановился, ожидая, что мужчина поднимет голову, но тот, будто не заметив его, продолжал заполнять какой-то бланк на сероватой бумаге.

– Простите, я только что устроился на работу грузчиком, к кому мне обратиться? – не выдержал Андрей.

Мужчина медленно поднял глаза, вздохнул и бросил папиросу прямо на землю.

– А ты кто? – еле слышно спросил он низким хриплым голосом.

– Меня зовут Андрей, меня сюда Акоп прислал.

– Гм! Лет-то тебе сколько?

– Семнадцать.

Мужчина изучающе смотрел на Андрея.

– Ясно! Тогда жди здесь. Часов в десять начнут приезжать машины.

На некоторое время Андрей оказался предоставлен сам себе. Он смотрел по сторонам и строил догадки, как все сложится. Несмотря на то что место, куда он попал, с виду было неприглядным, Андрея переполнял энтузиазм. Было интересно, что за люди тут работают, как сложатся его отношения с ними, – это ведь первая работа в его жизни. Он стоял, глазея по сторонам, и вдруг вспомнил, что не спросил Акопа о зарплате. «Надеюсь, не обманет, – подумал он. – В конце концов, я же дружу с его племянником, хотя и не родным, поэтому не будет он позориться».

Время тянулось очень долго, и чтобы хоть как-то себя занять, Андрей отломал щепку от ящика и прямо на земляном полу начал решать задачку, которая не давала ему покоя уже неделю. Это напомнило ему об Ольге Евсеевне.

«Интересно, что сказала бы Ольга Евсеевна, узнай она, что я работаю грузчиком, – размышлял он. – Разочаровалась бы? Разозлилась? Или, наоборот, похвалила за желание быть самостоятельным?» Андрей не успел придумать ответы на эти вопросы, потому что снаружи раздался резкий сигнал, тут же прибежал его новый коллега, и рабочий день начался.

Первая машина пришла с картошкой, следующая – с фруктами. От их ароматного запаха у Андрея засосало под ложечкой. Последний раз он ел вчера у Акопа, и молодой организм требовал подкрепления.

Работая, Андрей краем глаза разглядывал других грузчиков. Это были взрослые мужчины за тридцать, все в старых потрепанных рубашках, штанах с растянутыми коленями и видавших виды штиблетах. Они почти не разговаривали между собой, разве что иногда матерились, если кто-нибудь замешкался или уронил ящик на землю. За работой наблюдал бригадир – Юрий Максимович, или Максимыч, как звали его грузчики. Плотно сложенный мужчина среднего роста, с красными щеками и остатками бесцветных волос на голове. Его маленькие глуповатые глаза так и зыркали туда-сюда. Максимыч противным скрипучим голосом давал указания, что куда ставить. Андрею бригадир не понравился.