В руинах иллюзий танцует пустота

Статура замирает и пытается воздействовать на волю, наполняя разум и тело Хедеры ненавистью и тьмой.

Но Хедера продолжает сопротивляться, ее воля хоть и слаба, но не сломлена до конца. Статура чувствует это и приходит в ярость.

– Ты все еще сопротивляешься? Ах ты жалкая, упрямая дрянь! Хорошо, ты хочешь по-жесткому? Ты получишь по-жесткому!

Вокруг Хедеры вспыхивает огонь.

Крик, полный боли и отчаяния, разрывает тишину. Статура наслаждается этим звуком, как музыкой. Она наблюдает, как девочка извивается на полу в агонии, но не отступает. Она хочет сломить ее волю, раздавить ее дух, превратить ее в безвольную марионетку.

– Ты должна подчиниться! Ты должна служить! Ты должна предать все, что любила! Только тогда ты станешь сильной! Только тогда ты станешь достойной!

Статура усиливает заклинание, давит еще сильнее, пока девочка не перестает сопротивляться, пока в ее глазах не остается ничего, кроме пустой покорности.

– Вот и все… Теперь ты моя…

В глазах Хедеры больше нет страха и боли. Есть покорность и смирение.

– Теперь, моя дорогая, мы начнем все сначала. И повторим еще и еще.

Внезапно холодные руки Хедеры наполнились теплом. Быстро стало горячо и Хедера начала трясти руками, чтобы хоть как-то охладить их. Но это не помогло и стало слишком больно, все тело Хедеры с новыми силами наполнила боль. Хедера прислонила горячие ладони к огромных ожогам на ногах и тепло из рук перетекло в ноги. Дыхание Хедеры участилось, а сердце стучало так громко. Раны на бедрах начали затягиваться. Изуродованная кожа снова стала идеальной.

Статура отступает на шаг, глаза ее широко раскрыты от изумления и.… чего-то еще? Она никогда не видела ничего подобного. Ее самоуверенность, всегда такая непоколебимая, на мгновение дает трещину.

– Что… что это такое?

Она наблюдает, как на теле девочки, еще недавно изуродованном пытками, медленно, но, верно, затягиваются раны. Кости, казалось бы, безнадежно сломанные, срастаются, будто под воздействием неведомой силы.

– Невозможно… Такого не может быть…

Статура всегда считала себя знатоком магии огня, магии ненависти, самой могущественной. Она знала заклинания, способные причинить немыслимую боль, но она никогда не видела силы, способной исцелять таким образом. Это не было похоже ни на одно известное ей целительное заклинание. Это было что-то… другое. Что-то более глубокое, более древнее, более могущественное.

Статура подходит ближе, осторожно, как будто боясь прикоснуться к чему-то опасному.

– Откуда у тебя это? Кто тебя этому научил?

Хедера молчит, ее взгляд пуст и отрешен. Но в этом взгляде Статура видит отблеск чего-то, что не смогла уничтожить даже пытками. Сила. Первородная, дикая, необузданная сила.

Статура отворачивается, прикрывая лицо рукой. В голове проносятся мысли. Может быть, она ошиблась в этой девочке? Может быть, она нашла не просто игрушку, а нечто гораздо большее?

– Эта сила… она не может быть темной. Темная магия разрушает, а это… это исцеляет. Но исцеляет после разрушения. Как феникс, восстающий из пепла.

Снова смотрит на девочку, в ее взгляде появляется хищный блеск. Если это так, то она нашла сокровище, которое превзойдет все ее самые смелые мечты.

– Что ж, девочка. Похоже, мне еще многому предстоит тебя научить. Мы раскроем эту силу вместе. Мы используем ее для достижения наших целей. И мы покажем всему миру, что значит настоящая власть.

Обессиленная Хедера теряет создание и погружается в темноту.

Хедера просыпается в просторной, но холодной и безжизненной комнате. Тяжелые портьеры на окнах не пропускают солнечный свет, а высокие потолки давят на нее своей монументальностью. Она чувствует себя здесь чужой и одинокой. Хедера не помнит, как оказалась здесь, сейчас она чувствует себя немного отдохнувшей. От ран на теле не осталось и следа. Все ее тело будто обессилело, оставив ее беззащитной. Она встает с кровати и выходит из комнаты, желая осмотреть замок.

Коридоры замка длинные и запутанные, словно лабиринт. Повсюду царит полумрак, а на стенах висят мрачные портреты, с которых смотрят угрюмые лица. Хедера чувствует, как по ее коже бегут мурашки от страха.

Она бродит по замку, пока не натыкается на Статуру. Она стоит в одной из комнат, изучая какие-то книги. В ее глазах горит огонь безумия, а на губах играет зловещая улыбка.

Увидев Статуру, Хедера отшатывается, словно ее ударили. Воспоминания о том, что произошло, возвращаются к ней с новой силой. Она вспоминает боль, страх, ненависть. Она понимает, что попала в ловушку, и что Статура – не ее спасительница, а ее мучительница.

Хедера дрожит, словно лист на ветру. Она чувствует себя слабой и беззащитной, как никогда раньше.

– Что с тобой?" – спрашивает Статура, замечая ее состояние. Она подходит ближе, ее взгляд пронзительный и оценивающий. – Ты выглядишь… слабой.

Хедера молчит, опустив голову. Она не хочет показывать свой страх, но он слишком силен, чтобы его скрыть.

– Твоя магия ослабла, – констатирует Статура, ее голос звучит почти удовлетворенно. "Что-то высосало из тебя силы. Интересно, что это могло быть?

Статура, заметив, что девочка выглядит еще более изможденной, решает действовать. – Пойдем, – говорит она, подводя девочку к столовой. – Тебе нужно поесть, чтобы восстановить силы.

Столовая полна мрачного великолепия: длинный стол, накрытый дорогими скатертями, массивные стулья, украшенные резьбой. На столе стоят блюда с разнообразной пищей, но девочка сразу же замечает, что на центральном блюде лежит свежее мясо.

– Это заколдованное мясо, – говорит Статура, ее голос звучит как сладкий яд. – Оно вернет тебе силы. Ты будешь чувствовать себя лучше, чем когда-либо.

Хедера, никогда не пробовавшая мясо животных, чувствует, как страх сжимает ее сердце. Она не может заставить себя подойти к столу, не может представить, как это – есть что-то, что когда-то было живым. Но ее слабость и голод заставляют ее колебаться.

– Не бойся, – продолжает Статура, приближаясь к ней. – Это всего лишь пища. Ты не можешь позволить себе оставаться такой слабой. Ты должна быть сильной.

Хедера начинает паниковать, ее голод и страх переплетаются в невыносимую бурю. Она чувствует, как силы покидают ее, как будто что-то внутри нее умирает. Она не может сопротивляться, и в этот момент, когда она теряет надежду, Статура насильно подносит к ее губам кусок мяса.

– Открой рот, – приказывает Статура, ее голос становится жестким и властным.

Хедера истошно кричит, но в этот момент ее тело слабеет еще больше, и она не может противостоять. Она открывает глаза, и в ужасе видит, как Статура запихивает ей в рот кусок мяса. Вкус крови и жира заполняет ее рот, и она начинает задыхаться от страха.

Но в то же время, как только мясо попадает в ее желудок, девочка ощущает, как по ее телу разливается тепло. Внутри нее что-то начинает восстанавливаться. Магия, которую она думала потеряла, начинает медленно возвращаться.

– Ты видишь? – говорит Статура, ее голос наполнен триумфом. – Сила возвращается. Ты становишься сильнее. Это лишь начало.

Девочка, борясь с ужасом, не может игнорировать, что ее силы действительно начинают возвращаться. Но этот процесс сопровождается страхом и отвращением. Она чувствует, как ее внутренний мир разрывается на части, и не знает, что делать.

Слезы текут по лицу девочки, смешиваясь с кровью и жиром на ее губах. Отвращение выворачивает ее наизнанку, но она чувствует, как сила медленно возвращается к ней, как будто это единственная возможность выжить. Собравшись с духом, она надкусывает мясо.

Вкус отвратителен, но она заставляет себя проглотить его, как горькое лекарство. В ее горле стоит ком, ее тошнит, но она продолжает жевать, продолжая глотать, продолжая чувствовать, как сила возвращается в ее тело.

Статура смотрит на нее с усмешкой, ее глаза горят торжеством. Она знает, что сломила девочку, что она вынудила ее сделать то, что она никогда бы не сделала по своей воле.

Сквозь слезы и отчаяние Хедера выплевывает слова, ее голос дрожит от отвращения и боли: – Я… я никогда раньше не ела… мясо.

Статура смеется, ее смех звучит как зловещий перезвон колокольчиков. – И что с того? Ты должна быть благодарна мне. Я даю тебе силу. Я спасаю тебе жизнь.

– Но какой ценой? – шепчет Хедера, ее голос полон отчаяния. – Что со мной станет после этого? Кем я стану?

– Ты станешь сильной, – отвечает Статура, ее голос звучит уверенно и убедительно. – Ты станешь такой, какой должна быть. Ты перестанешь быть наивной и слабой. Ты научишься выживать в этом жестоком мире.

Хедера смотрит на Статуру, ее глаза полны ненависти и отвращения. Она понимает, что совершила ошибку, поверив ей, что она позволила себя обмануть и сломать. Но она еще не сломлена окончательно. В ее сердце все еще горит искра надежды, искра сопротивления.

Она поднимает голову и смотрит Статуре прямо в глаза. – Я никогда не стану такой, как ты, – говорит она, ее голос звучит твердо и решительно. – Я лучше умру, чем стану чудовищем.

Статура усмехается, ее глаза сужаются. – Посмотрим, – говорит она. – Посмотрим, что с тобой станет, когда ты проголодаешься снова.

Слова девочки звучат как вызов, но в них слышится и отчаяние. Статура видит это и понимает, что ее жертва не так уж и сильна, как хочет показать.

– Без моей помощи здесь ты умрешь, – отвечает Статура, ее голос полон снисходительности. – Будешь делать то, что я говорю. Не большая плата за спасение твоей жалкой жизни ты так не считаешь?

Слова Статуры звучат как приговор. Хедера замолкает, ее глаза наполняются слезами. Она знает, что Статура права. У нее больше нет ничего, кроме отвращения и гордости. Но этих чувств недостаточно, чтобы выжить в этом жестоком мире.

– Ты можешь остаться со мной, – продолжает Статура, ее голос становится мягче, как будто она предлагает дар. – Я могу дать тебе защиту, силу, цель. Ты можешь научиться контролировать свою магию, чтобы защищать себя и других. Вместе мы можем создать мир, где не будет больше боли и страданий.

Хедера смотрит на Статуру, ее разум разрывается между отчаянием и надеждой. Она хочет верить в то, что говорит Статура, но ее сердце подсказывает, что это ложь. Она знает, что Статура не хочет ей помочь, а хочет ее использовать. Но у нее нет другого выбора.

– Я… я не знаю, – шепчет Хедера, ее голос сломан. – Я не знаю, что делать.

– Тебе не нужно ничего решать прямо сейчас, – отвечает Статура, приближаясь к ней. – Просто останься здесь. Поешь. Отдохни. Потом ты решишь, что делать дальше.

Статура кладет руку на плечо Хедеры, ее прикосновение одновременно нежное и властное. Хедера вздрагивает, но не отталкивает ее. Она чувствует тепло, исходящее от Статуры, и на мгновение ей кажется, что все будет хорошо.

Но в глубине души она знает, что это лишь иллюзия. Она знает, что попала в ловушку, и что Статура никогда не отпустит ее. Она знает, что ее жизнь изменилась навсегда, и что она никогда больше не будет прежней.

Трава не приняла жертву

Солнце, неизменно ласковое в Долине Вечной Весны, заливало золотым светом улицы идеально выстроенного города. Король Саликс, в белоснежных одеждах, стоял на балконе своего дворца, окинув взглядом своих подданных. В его глазах, обычно полных доброты и сострадания, сейчас читалась твердая решимость. Рядом с ним стояли его самые доверенные советники, их лица были серьезны и сосредоточены.

Король поднял руку, призывая к тишине. Его голос, усиленный магией, разнесся по всей Долине, достигая каждого дома, каждого сердца.

– Мои дорогие дети Весны! – начал он с теплой улыбкой. – Я обращаюсь к вам сегодня с важным посланием. Как вы знаете, мы живем в мире и гармонии, вдали от злобы и ненависти, которые терзают другие земли. Но тьма не дремлет. Она всегда ищет лазейки, чтобы проникнуть в наш мир, осквернить наши души, разрушить наш покой.

Король сделал паузу, чтобы его слова достигли каждой души.

– Мы не можем допустить этого! Мы должны защитить нашу Долину, наших детей, наше будущее! Поэтому, с тяжелым сердцем, я вынужден объявить о начале проверки всех домов на наличие запрещенных вещей и книг.

По толпе пробежал шепот. Король поднял руку, успокаивая своих подданных.

– Не бойтесь, мои дорогие! Это не карательная акция, а акт заботы и защиты! Наши верные слуги, – он кивнул в сторону своих советников, – будут действовать с величайшей деликатностью и уважением. Они не причинят вам никакого вреда, они лишь проверят, не проникла ли в ваши дома тьма.

В это время отряды стражников, одетых в белые доспехи, выстроились перед дворцом. Их лица были скрыты под шлемами, но в их движениях чувствовалась решимость и строгость. По знаку короля, они начали расходиться по улицам, направляясь к домам жителей Долины.

Король продолжал свою речь, его голос звучал все более убедительно.

– Помните, мои дорогие, что эта проверка проводится ради вашего же блага! Мы должны быть бдительны, чтобы защитить себя от влияния зла. Мы должны искоренить все, что может представлять угрозу для нашей гармонии. Будьте открыты и честны с нашими слугами, и да поможет нам весна в этом благом деле!

Пока король говорил, отряды стражников начали свою работу. Они стучались в двери домов, извинялись за беспокойство и объясняли цель своего визита. Затем они тщательно осматривали комнаты, полки с книгами, сундуки и тайники, ища любые признаки влияния внешнего мира.

В одном доме стражники нашли старую книгу с иностранными символами. В другом – высушенный цветок, не растущий в Олеандре. В третьем – рисунок, изображающий мрачные пейзажи и зловещие существа.

В каждом случае стражники вежливо изымали запрещенные предметы, заверяя жителей, что это делается для их же блага. Они оставляли после себя ощущение тревоги и страха, но также и ощущение безопасности и защиты.

Король Саликс наблюдал за происходящим с балкона своего дворца. В его глазах читалась не только решимость, но и печаль. Он понимал, что эта проверка – необходимая мера для защиты его народа, но она также означала потерю свободы и доверия. Он надеялся, что однажды, когда тьма будет побеждена, он сможет вернуть своим подданным их прежнюю жизнь, полную света и радости. Но пока он должен был быть сильным и решительным, готовым на все, чтобы защитить свою долину от зла. И все это – прикрываясь добротой и заботой о своем народе. Картина была обманчива: светлая и умиротворяющая снаружи, но наполненная тревогой и страхом внутри.

В самом сердце Олеандра, на главной площади, пылал огромный костер. Пламя вздымалось высоко в небо, освещая лица собравшихся жителей зловещим, пляшущим светом. Дым, густой и черный, поднимался к солнцу, заслоняя его вечное сияние и отбрасывая длинные, зловещие тени на землю.

Король Саликс стоял на возвышении, рядом с костром. Его лицо, обычно доброе и приветливое, сейчас было суровым и торжественным. Он поднял руку, призывая к тишине, и его голос, усиленный магией, разнесся над площадью:

– Дети Весны! Сегодня мы отмечаем великий праздник! Праздник Чистоты! Праздник освобождения от тьмы, которая пыталась проникнуть в наши сердца и осквернить наш прекрасный мир!

Толпа ответила громким ликованием. Они с энтузиазмом смотрели на костер, в котором горели запрещенные вещи и книги, найденные в их домах.

– Мы собрали здесь все, что могло представлять угрозу для нашей гармонии, для нашей чистоты, для нашего будущего! – продолжал король. – Эти книги, полные лжи и обмана, эти предметы, несущие на себе отпечаток зла, эти мысли, которые могли посеять сомнения в наших душах – все это будет уничтожено в пламени!

Король сделал паузу, оглядывая собравшихся.

– Но не бойтесь, мои дорогие! Мы не сжигаем знания! Мы сжигаем лишь скверну, которая пыталась их осквернить! Мы сжигаем лишь то, что могло отвлечь нас от истинного пути, от пути веры в Олеандр!

Толпа восторженно загудела. В глазах людей горел фанатичный огонь. Они верили каждому слову короля, они готовы были отдать все, лишь бы защитить свой мир от зла.

Король дал знак, и к костру начали подходить люди, неся в руках последние запрещенные предметы. Они охотно бросали их в пламя, словно избавляясь от бремени, от груза грехов и сомнений.

Старые игрушки, привезенные из чужих земель, сжигались без сожаления. Книги с незнакомыми символами, некогда вызывавшие любопытство, теперь летели в огонь с отвращением. Рисунки, изображающие мрачные пейзажи и зловещих существ, превращались в пепел с ликованием.

Пока предметы горели, люди водили хороводы вокруг костра, пели песни о чистоте, о добре, об Олеандре и о верности королю. Их лица были озарены экстазом, их движения – одержимы. Они словно в трансе, отдавались во власть пламени, очищаясь от всего лишнего, всего чуждого, всего, что могло представлять угрозу для их мира.

Король Саликс наблюдал за этим зрелищем с тяжелым сердцем. Он знал, что этот праздник – лишь иллюзия, что за маской радости и экстаза скрываются страх и отчаяние. Но он верил, что это необходимо, что только так он сможет сохранить свою долину от тьмы.

Пламя костра вздымалось все выше и выше, пожирая все, что попадалось на его пути. Дым, черный и густой, застилал небо, заслоняя солнце и погружая Долину Вечной Весны во временную тьму. Но в глазах короля горела надежда. Он верил, что после этой тьмы наступит новый рассвет, что его народ снова обретет мир и покой. Но для этого он должен был быть сильным, решительным и готовым на все. Даже на то, чтобы прикрывать свои жестокие деяния маской доброты и заботы. Праздник Чистоты продолжался, и в его пламени сгорали не только запрещенные вещи, но и остатки свободы воли жителей Долины Вечной Весны.

Король Саликс стоял в своем личном саду, вдали от ликующей толпы, отпраздновавшей Праздник Чистоты. Здесь, среди благоухающих цветов и журчащих фонтанов, он искал утешение и ответы на мучившие его вопросы. Сад, всегда служивший ему источником покоя и вдохновения, сегодня казался чужим и зловещим.

Король сорвал с куста нежный, белоснежный цветок. Его лепестки, обычно шелковистые и прохладные, на этот раз показались ему сухими и жесткими. Он зажал цветок в кулаке, всматриваясь в его безупречную красоту, словно пытаясь разгадать какую-то тайну.

Внезапно, лепестки цветка начали темнеть, словно их коснулось увядание. Король почувствовал липкое тепло, просочившееся сквозь пальцы. Он разжал руку и отшатнулся в ужасе.

На его ладони лежали окровавленные останки цветка. Из его стебля тонкой струйкой сочилась алая кровь, капая на землю и оставляя зловещие пятна на изумрудной траве.

Король Саликс побледнел. Его рука задрожала. Он смотрел на кровь, словно на самое страшное проклятие. Это было невозможно. В его Долине Вечной Весны, где царила чистота и добродетель, не могло быть крови.

Он опустился на колени, прикоснувшись к окровавленной земле. Что-то сломалось в его душе. Он всегда верил, что его мир – идеален, что он защищен от зла и скверны. Но эта кровь, эта ужасная, противоестественная кровь, говорила об обратном.

– Трава не приняла жертвы… – прошептал он, его голос дрожал от страха и отчаяния. Трава. Он всегда знал, что корни благополучия его долины – в древней магии земли, в этой самой проклятой траве, питающейся душами и удерживающей границы мира от вторжения хаоса. Жертвы. Он так же верил, что огонь, пожирающий запрещенные книги и вещи, – это подношение траве, залог ее лояльности.

Почему трава не приняла жертвы? Что-то пошло не так. Его сказочный мир дал трещину, и он не понимал, почему.

Страх сковал его сердце. Он почувствовал, как холод проникает в его душу, как тьма подкрадывается к его разуму. Он всегда боялся этого момента. Он всегда знал, что его мир – хрупок, что он держится лишь на его воле и вере. Но сейчас его вера пошатнулась.

Что он должен делать? Кого винить? Кого принести в жертву, чтобы вернуть расположение травы? Эти вопросы кружились в его голове, словно хищные птицы, готовые разорвать его на части.

Король Саликс закрыл глаза, пытаясь унять дрожь. Он должен быть сильным. Он не должен показывать свой страх. Он должен найти решение, чтобы спасти свой мир. Но как? Как можно спасти мир, если сама основа этого мира прогнила?

Он открыл глаза, и в них уже не было прежней доброты и сострадания. Там горел огонь отчаяния и решимости. Он был готов на все. Любой ценой. Даже если это означало принести в жертву тех, кого он любил больше всего.

Король поднялся с колен, отряхнул с себя землю и покинул свой сад, оставив окровавленный цветок лежать на траве, словно зловещее предзнаменование грядущих бед. Его сказочный мир треснул, и осколки этого мира начали резать его душу.

Король Саликс метался по своим покоям, словно зверь в клетке. Шаги его звучали гулко в тишине, нарушаемой лишь тихим потрескиванием камина. Его лицо было искажено тревогой, серебряные волосы растрепались, а взгляд горел безумным огнем.

Принц Лаурус молча наблюдал на ним. Он стоял у окна, скрестив руки на груди, его лицо оставалось невозмутимым, словно маска.

– Мы должны сохранить наш мир, Лаурус! – внезапно воскликнул король, резко остановившись перед сыном. Его голос был полон отчаяния. – Ты же понимаешь, что нужно делать?

Лаурус приподнял бровь, сохраняя спокойствие.

– Что именно вы имеете в виду ваше величество? – спросил он ровным голосом.

– Что конкретно я должен делать?

Король сглотнул, словно пытаясь проглотить ком, застрявший в горле. Ему было тяжело говорить, тяжело произносить слова, которые он собирался произнести. Но он знал, что у него нет выбора.

– Трава… – прошептал король, его голос дрожал. – Трава просит больше. Я не знаю, почему… Что-то случилось. Что-то нарушилось.

Он замолчал, смотря на сына с мольбой в глазах.

– Ты должен… – продолжил король после долгой паузы. – Ты должен принести души изгнанных.

Лаурус нахмурился, его лицо стало еще более непроницаемым.

– Изгнанных? – переспросил он, словно не веря своим ушам. – Вы хотите сказать… тех, кто был изгнан из нашей долины?

Король кивнул, его глаза наполнились слезами.

– Да, их, – прошептал он. – Тех, кто был изгнан. Не важно из какого мира их изгнали. Душ в нашей долине осталось мало. Мы больше не можем приносить в жертву своих. Их души… изгнанники…они нужны траве. Она должна насытиться, чтобы вернуть нам баланс, чтобы защитить нас от правды. Мы должны продолжать жить в иллюзии.

Лаурус отвернулся от окна и подошел к отцу. Он смотрел на него долгим, оценивающим взглядом.

– Вы хотите сказать, – произнес он медленно и отчетливо, – что мы должны найти и привести изгнанников обратно в Олеандр… и отдать их души траве? Чтобы их души стали жертвой для травы?

Король закрыл лицо руками и зарыдал.

– Я не знаю, что еще делать! – воскликнул он сквозь слезы. – Трава требует этого! Если мы не подчинимся, она отвернется от нас, и наш мир будет разрушен! Мы должны сохранить нашу долину, Лаурус! Любой ценой!

Лаурус молчал. Он смотрел на короля, великого короля, который сейчас казался жалким и беспомощным. В его глазах не было ни сострадания, ни жалости, лишь холодная решимость.

– Я сделаю, как вы прикажете, мой король, – произнес он наконец. Его голос звучал ровно и бесстрастно. – Но вы должны понимать, что это изменит нас навсегда. После этого пути назад уже не будет.

Король поднял голову и посмотрел на принца с надеждой.

– Я знаю, Лаурус, – сказал он. – Но у нас нет выбора. Мы должны сделать то, что должны. Ради спасения нашей долины. Ради нашего народа. Ради нашей… Вечной Весны.

Принц Лаурус кивнул и вышел из покоев, оставив короля одного со своим горем и страхом. Он знал, что король подписал смертный приговор не только изгнанникам, но и им самим. Но он был готов исполнить приказ, готов запачкать свои руки кровью, чтобы сохранить мир, в который он верил. Или, по крайней мере, в который когда-то верил. Теперь же в его душе поселилась лишь леденящая пустота.

Лес, окружавший Олеандр, всегда был местом мрачным и недружелюбным. Здесь не цвели вечные цветы, не пели райские птицы, лишь корявые деревья тянулись своими ветвями к тусклому свету, пробивающемуся сквозь густую листву. Именно здесь, на окраине сказочного мира, принц Лаурус и обнаружил очередную деревню изгнанников.

Изгнанники жили бедно и уныло, их дома были сложены из грубых бревен и покрыты мхом. В их глазах читались усталость и недоверие. Они сторонились друг друга, словно боялись, что их общая участь может передаться, как заразная болезнь.