Тополёк на Борькиной улице

– Вот так новости! Ну посмотрим, что за Жендос! – задорно ответил Борька.

– Ты что, потягаться с ним решил? Смотри Боря, он пацан здоровый. Валька говорил, что такого не просто будет победить. Но самое мерзкое, что он на любую подлянку готов, чтобы своего добиться, понимаешь?

– Понимаю Серёга. А ещё понимаю, что ты меня сейчас за труса выставил. Так? Неужели ты решил, что я под этого Жендоса прогнусь?

– Борь, да ты чего! Я же не про это. – Серёжка спрыгнул с подоконника, и уселся рядом с Борькой. – Я про другое. Ты не лезь сразу на рожон. Осмотрись сначала. Такого как Жендос, напором не взять. Ну дашь ты ему по морде. Ты считаешь, что он проиграет и успокоится? Такие «Жендосы» не мирятся с поражением. Такие начинают мстить. И в открытую борьбу он ступать не станет. Поверь.

– А что он может?

– Да что угодно. Понимаешь, это у тебя, у меня, у Витьки правила есть. Принципы. Понятие о чести и справедливости. А у таких как Жендос – нет. Этим они и сильны. Он ничего не боится и ничем не поступится. Подкараулит со своими дружками вечером в подворотне, и отделает со всей силы толпой.

– И что ты предлагаешь? Молча терпеть? Или с ним начать ходить? – снова возмутился Борька.

– Да ты меня послушай. Нельзя с ним в лоб, понимаешь? Нельзя. Проиграешь! Ты сперва с ним не ссорься. Усыпи бдительность. Он с ходу нарываться тоже не будет. Ты вон, тоже крепкий. Ему такие как ты нужны. Он наверняка тебя попытается к себе переманить. Выясни сначала, что он и как. Какая компания у него сейчас. Он же только переехал, понимаешь. Его старые дружки остались в частнике. Они в новостройки не ходят. Он наверняка ещё не всех под себя подмял. Тут нужно хитрее действовать. В общем, сначала оглядись, а там решим, как быть. Мы с Витькой за тебя всегда встанем! Но тебе же там жить. Поэтому нужно готовиться к настоящей войне. А в войнах нужна стратегия и тактика!

– Ладно Серёга, там видно будет. Как говорится, у страха глаза велики. Сначала надо переехать, а там – по обстановке.

– Ты главное не раскисай. Знай, такие как Жендос – на самом деле трусы. Они оттого и толпой ходят, потому что в одиночку слабаки. А слабак не может собрать вокруг себя сильных людей. Поэтому если так разобраться, то вся их компания и гроша не стоит.

– Ты прав. Тогда, как что-то узнаю – расскажу обязательно!

Ребята ударили по рукам.

– Хоккей! – Серёжка оглядел ещё раз Борькину комнату. – Вещи-то все собрал почти?

– Да почти всё. Самую малость осталось.

– К нам ещё зайдёшь?

– Конечно! Еще времени вагон! – Воскликнул Борька.

– Ну тогда давай, я побежал, а то мама голову снимет. Я ж за хлебом, а тут решил по дороге заскочить!

Друзья попрощались, и Борька остался в комнате один. Собирать вещи пока не хотелось. Честно говоря, новости про Жендоса выбили его из колеи.

Нет, Борька его не боялся. Бояться таких мерзавцев он считал стыдным. Скорее он понял, что лето уже не будет таким беззаботным. Оно будет полным борьбы. Борька понимал – от того, как он поставит себя в новом месте, сумеет ли он справиться с Жендосом и его компанией, будет зависеть его судьба.

Борьке предстояло испытание. Настоящее. Одно из тех, к которым он себя готовил, представляя разные ситуации. И нужно ещё выработать стратегию – Серёжка был прав. Борька тоже понимал, что такие как Жендос – ломом подпоясаны. Просто поколотить его – не выход. Но и заводить с ним дружбу – тоже нельзя. От одной этой мысли Борьке становилось противно. Ему трудно понять вообще, как в мире, в котором был сержант Мирошниченко, могут жить такие как Жендос. Ведь разве мог двадцатипятилетний сержант, соединяя провода взрывателя, представить, что по этой же земле будут ходить такие как этот? Разве для этого он отдал свою жизнь? А теперь такие как Жендос стоят у подъездов и караулят младших ребят, чтобы отнять у них деньги? Или шарят по карманам в школьной раздевалке?

От каждой такой мысли в Борьке просыпалась злость и ярость. Ему хотелось поскорее встретить этого Жендоса и навсегда отбить у него желание заниматься своими грязными делишками. Теперь у Борьки появилась цель. Как он её достигнет – он ещё не знал. Но был уверен в одном – когда придёт время – он примет бой!

Наступил день переезда. Отец договорился на работе насчет машины. Загружать вещи начали рано утром. Борька, выглянув в окно увидел во дворе ГАЗ – пятьдесят один с отцовской работы. Это был сигнал к действию. Большую часть вещей вытащили к выходу из квартиры накануне, вечером. Теперь же оставалось всё снести в кузов. Как и предполагал отец, за один раз всё не вошло, и нужно грузиться на второю ходку.

Борьку было решено оставить в новой квартире, разбирать вещи, пока родители поедут за тем что осталось. Юный грузчик сначала пытался протестовать, но после того как все с трудом уселись в кабину – понял, что в новой квартире очень не хватает именно его рук. К тому же, он еще не был внутри их нового дома, и ему очень уж хотелось одному походить по новым комнатам. Это будет что-то вроде знакомства с квартирой.

ГАЗ со скрипучим свистом остановился прямо у пятого подъезда. Места для такой махины во дворе не нашлось, и их грузовик занял почти всё пространство перед входной дверью.

Отец с водителем, дядей Костей, выгрузили всё самое тяжёлое – шкаф, диван, кресла и коробки с посудой. Пока они затаскивали всё наверх, Борька с мамой ждали у грузовика.

Борька залез в кузов и переносил посильные ему тюки и коробки на край кузова. В скором времени работа была выполнена, и Борьке были вручены ключи от дверей, и дана чёткая инструкция от мамы по разбору коробок с посудой. Родители уехали, а Борька поднялся на третий этаж.

На новенькой двери были наклеены золотистые металлические цифры. Число «шестьдесят девять» стало теперь новым адресом в жизни Борьки.

Он зашёл внутрь и по-хозяйски оглядел их жилплощадь.

Маленький коридор – прихожая вряд ли поместила бы в себя сразу троих. Что натолкнуло Борьку на мысль о том, что придётся одеваться по очереди. Справа от прихожей дорога вела на кухню. Пройдя через ванную с туалетом Борька оказался в помещении, с железной раковиной и электроплитой. Окно из кухни вело во двор, на другом конце которого стоял в точности такой же пятиэтажный дом. Один в один.

Вернувшись в прихожую, Борька перешагнул через коробки, сваленные отцом и дядей Костей, и прошёл в просторную светлую комнату.

«Видимо, тут будет гостиная» – решил Борька. Напротив, была почти такого же размера комната, но с гардеробным уголком. Борьке квартира нравилась. От стен ещё пахло свежим ремонтом. Полы были недавно покрашенные, и кое-где даже виднелись следы от лопнувших воздушных пузырьков краски.

– Да, здесь старинных писем не найдёшь. – посетовал в тишине Борька.

Борька вспомнил, что теперь у них есть целых два балкона!

Он шмыгнул в комнату с гардеробом, повернул металлическую ручку и распахнул белую деревянную дверь. В лицо подул летний тёплый ветер. Он переступил через порог и оказался на балконе. Край балкона уже облюбовали голуби, которые увидев нового хозяина, тут же упорхнули на соседний подоконник.

Вид был потрясающий. Борькин и соседний дом разделяла не только дорога, но и палисадник. Так что до следующей пятиэтажки было метров тридцать-сорок. Одна сторона квартиры выходила на северо-запад, а другая на юго-восток. Это было просто отлично, потому как Борька обожал, когда дома светло и солнечно.

Новосёл стоял на балконе босиком, чувствуя тепло от разогретой летним солнцем бетонной плиты. Опёршись локтями на парапет, он рассматривал местность. «Неплохо бы пройтись по окраине и высмотреть места, где я могу встретить Жендоса с его шайкой. Нужно быть готовым!». В эту секунду Борька чувствовал себя капитаном на мостике военного корабля. Всматриваясь в горизонт, он строил планы по сражению и мысленно проводил рекогносцировку.

– Ничего, ты наверно, еще просто не встречал достойного противника. Посмотрим, как ты справишься с кем-то, кто тебя не боится!

Внезапно, Борьке снизу ответили:

– Ты чего, сам с собой разговариваешь?

Борька осмотрелся ещё раз по сторонам, и увидел, как по дорожке под балконами шла девчонка.

– Я? – неловко спросил Борька.

– Ну не я же. – ответила внезапная свидетельница Борькиных размышлений.

– Да так, а тебе то чего? – огрызнулся Борька.

– И с кем ты там справиться то решил, герой? – Борькина собеседница не унималась.

– Твоё какое дело?

– Посмотрите, какой важный. Новенький что-ли?

– Переехали только что…

– Как зовут? – девчонка рассмотрела Борьку повнимательнее, сделав ладошкой козырёк от солнца.

– Боря. А что, познакомиться хочешь? – посмеялся Борька.

– С тобой? – Девчонка хихикнула.

Борька не успел ответить, как увидел, что девчонка махнула ему рукой и пошла дальше.

Только теперь он смог её разглядеть как следует. На вид она была Борькина ровесница. Невысокого роста, с худощавыми загоревшими плечами.

Она ловко и торопливо перепрыгнула бордюр, зашагав в сторону следующего дома. Волосы были светло – русые, до пояса, заплетённые в косу. Цвет глаз Борька не рассмотрел, но их выражение запомнил. Оно было сердитое и опасное. Но когда Борька пытался её отшить, она улыбнулась и глаза заблестели в азартном прищуре. Борька попытался проследить, куда она пошла, но уже через мгновенье она исчезла за поворотом. «Интересно, откуда вышла?» – подумал Борька. «Если шла под балконами, то скорее всего вышла из подъезда. Иначе тут нужно идти через дорогу. Значит живёт или в моём доме, или в том, что за ним. Может быть пойдёт обратно?»

Постояв так несколько минут, Борька решил не тратить больше на незнакомку время. К тому же, скоро приедут родители, а он не разобрал ни одной коробки. Борька зашёл обратно в комнату и направился к вещам, осматривать масштаб работы.

Родители вернулись через час. За это время Борька распаковал все коробки, и даже передвинул кое-какую мебель к стенам, для удобства.

– Фух, всё! – выдохнул отец, закрывая входную дверь.

– Устал? – заботливо спросила мама, – сядь, передохни. А я сейчас что-нибудь перекусить соображу.

– Ага, сообразишь. Мы ж все продукты подчистили, чтобы не тащить с собой. Холодильник вон – хоть и тяжёлый, зараза, но пустой.

– Ну уж не всё подчистили, – парировала мама, – тушёнка есть, макароны есть. Сварганим сейчас «по-флотски»!

– О, Лора Николаевна, это дело! – тут же заулыбался отец. – Борис, одобряешь макароны «по-флотски»?

– А то! – хлопнул в ладоши Борька.

Пока мама пошла на кухню, пытаться организовать обед, отец начал передвигать мебель.

– Пап, я тут так, по углам расставил, – пояснил Борька, – что бы остальное заносить было удобно.

– Ты молодчина, Борис. Горжусь тобой. Без дела не сидел, вижу – похвалил отец, натужно толкая шкаф к его месту жительства. – Вид из квартиры уже оценил?

– Ага. На тот балкон выходил, – указал Борька рукой в сторону комнаты с гардеробом.

– Площадку видел под балконом? С грунтом. Я вот что думаю – нужно там кустарники посадить, или цветы какие. А то голая земля, как-то не очень. А так будем поливать прямо из окна.

– Из окна? – удивился Борька.

– Ну да. Шланг длинный возьмём, один конец к крану на кухне, второй в окно. У нас так за неделю сад под окном будет!

– Пап, а это мысль! А можно я там дерево посажу?

– Дерево?

– Да. Ну дуб, на пример. Представь, какая это память! И ему будет столько лет, сколько нашему дому. Буду своим детям рассказывать, как его сажали.

– Слушай, идея что надо. Только, – отец сел на кресло, перевести дух, – дуб будет расти долго. Тут не детей, тут правнуков придётся ждать. Нужно что-то побыстрее, но тоже основательное.

– Что именно?

– А сейчас мы у мамы узнаем. Лора! Слышишь? – Отец вытянул шею в сторону кухни, будто это поможет докричаться до мамы.

– Слышу. Что? – отозвалась мама.

– Какие деревья быстро растут и большие?

– Чего? – тут мама заинтересованно выглянула из кухни.

– Ну какие деревья растут быстрее чем дуб, но тоже массивные?

– Ну… тополя, наверное.

– О, точно! – отец радостно повторил за мамой. – Тополь!

– Слушай, пап, а правда! Помнишь, у нас там, в городке была тополёвая аллея? И улица была даже такая, «Тополёвая»! Это же получится, что мы частичку старого нашего дома с собой перевезём! У нас будет свой собственный тополь!

– Ну всё, договорились. Я узнаю, где саженец можно взять, и посадим. Всей семьёй.

Борьке стало тепло от этой идеи. У него никогда не было собственного дерева. Его это раньше и не интересовало особо. Он и без этого чувствовал себя как дома в военном городке. А теперь, он покинул дом, котором прожил всю свою жизнь. Переехал в новое место, где ещё предстоит борьба за правду, за право жить здесь. Теперь нужно пускать свои корни здесь. И корни эти должны быть мощными и сильными. Что бы ни один ураган не смог его, Борьку, отсюда вырвать. Он вспомнил, как шагал в сандалиях по тополёвой аллее, и перепрыгивал через серые волны асфальта. Вот такие же корни здесь должен пустить и Борька. И никакой Жендос ему не указ.

Макароны «по-флотски» умяли с удовольствием. Было решено завтрашний день посвятить отдыху. К тому же, впереди воскресенье.

На утро Борька проснулся, и не смог разу понять – где он находится?

Полежав полминуты, окончательно проснувшись, вспомнил, что они переехали. Это странное чувство. Нет, Борька конечно и раньше ночевал в других местах – в пионерском лагере прошлым летом, этой весной в Ленинграде. Но раньше он всегда знал, что вернётся домой. В этот раз никуда возвращаться не нужно – Борька был дома.

А ещё он снова вспомнил ту девчонку. Почему-то, Борьке больше всего запомнился её взгляд. Он не очень хорошо разглядел детали её внешности с балкона. Но даже то, что успел увидеть – начало стираться из памяти. Всё, кроме глаз. Раньше Борьку не особо интересовали девчонки. «Какой толк от общения с ними?» – всегда думал он. Дружбу с ними, считал он, не постряпаешь. Интересы у них совсем другие. Если Борьке нравилось читать или тягать гири, то девчонки обычно, по мнению Борьки, увлекались всякой ерундой. Например, у них в классе девочки постоянно обсуждали какие-то выкройки из журналов, фасоны платьев или всякие самодельные украшения. Ну какой толк ему от их браслетиков или платьев? Да и девчонки обычно не стремились в мальчишечьи игры. В футбол они не играли, на великах на речку не гоняли. Чего уж там, про марки, или на худой конец, значки и слышать не хотели. Борьке казалось, что девчонки вообще живут какой-то своей жизнью, не понятной мальчишкам.

Это всё ещё больше путало Борьку. Почему-то, он начал представлять, как бы заговорил с той девчонкой снова. В голове он начал подбирать слова и представлять, как пошутил бы в том и том месте разговора. Как ответила бы ему она. Совсем необъяснимо, Борькина фантазия ушла от привычных историй про подвиги и испытания. Теперь она начала выдавать совсем невероятные вещи. И вот, она уже перенесла его вместе с новой знакомой на тополёвую аллею. Аллея эта почему – то находилась не там в городке, где жил раньше Борька, а здесь, в новом месте. Борька шёл слева, а девчонка справа. Он был загадочен и немногословен. Но при этом, весьма остроумен. Его спутница то и дело смеялась над его короткими фразами, а ему становилось от этого приятно. Это оказалось ещё одной новостью. Борька представлял, как ему приятно от того, что он нравится этой девчонке, и был этому рад.

– Надо же… – Борька вернулся в реальность, – причудится же такое.

Он прогнал от себя последние остатки фантазий, протер глаза руками, потянулся и полностью вернулся в реальность.

Позавтракав с родителями, Борька решил прогуляться по округе. «С родителями – это одно, а самому – совсем другое» – думал Борька.

Натянув летнюю рубашку без рукавов, брюки и кеды, отправился на улицу.

Лето окончательно вступило в свои права. Все ветви деревьев были одеты в раскидистую зелёную листву. Отовсюду из глубины крон доносилось пенье птиц. На крышах домов и построек ютились голуби, которые теперь, взмывали в вышину по каждому случаю. Газоны покрылись одуванчиками, жёлтым цветом которых, пестрило всё вокруг.

– Лето, братцы. Можно не жаться на чердаке. Крылья можно и расправить, ага? – обратился Борька к ним.

Борька вспомнил, как они с отцом ходили в городке на голубятню, подкармливать птиц. Голубятня была большая и высокая, выкрашенная в зелёный цвет. Борька с отцом вдвоем запросто помещались внутри второго этажа. Борька тогда удивлялся: «Почему голубям строят целый дом?»

Здесь в округе голубятен пока Борька не заметил. «Видимо, ещё не успели построить» – подумал он.

Вообще место хорошее. Сейчас Борька шёл по дороге, вдоль их линии домой. Пятиэтажные панельные дома были выстроены как солдаты в несколько шеренг, и от этого создавалось ощущение порядка.

Дойдя до конца улицы, Борька повернул направо, и пошёл мимо детского садика. Он помнил, что если пройти еще метров пятьдесят, то можно увидеть его будущую школу. К ней была дорога и напрямки от Борькиного подъезда, но Борька хотел посмотреть и другие.

Так и получилось, через минуту он увидел угол его новой школы. С этой стороны асфальт ещё не был уложен, и пришлось пройти немного по утоптанной глине. Было сухо, дождей накануне не шло, и дорожка была вполне сухая.

Вдалеке Борька услышал галдёж и смех. Большая компания девчонок появилась из-за школы и направилась в его сторону.

– Балаган… – проворчал мысленно Борька, но зачем-то попытался разглядеть лица проходящих мимо хохотушек.

Через мгновенье Борька осёкся. Он понял, для чего он это делал. Сам того не зная, он пытался найти знакомое ему лицо.

«Этого ещё не хватало» – разозлился на себя Борька. Компания прошла мимо, оставив Борьку снова одного.

В этот момент Борька остановился и сел на скамейку. Он машинально сорвал рукой зелёный стебелёк с куста, и начал снимать с него кожицу.

Он хотел подумать. Попытаться разобраться в себе. Понять, что это за новое чувство его преследует. Почему он думал об этой девчонке? Для чего ему всё время вспоминать её глаза? Что вообще в ней особенного?

В глубине души Борька понимал в чём дело. Понимал и боялся. В школе про такое говорили «втюрился».

«Ничего я не втюрился. Чушь. Видел всего один раз, да и то с балкона. Вон, даже имени не знаю» – рассуждал Борька. И как будто в насмешку над самим собой тут же отвечал: «Ну-ну. Наверно, поэтому шныряешь по улице и в лица девчонок всматриваешься? Или дома думаешь про прогулки. Хихоньки и хаханьки?»

– Ёлки зелёные! Самое противное, что я прав. Не было печали… – выдохнул Борька. Он посмотрел на стебелёк. Пока Борька думал о новой проблеме, тот уже полностью развалился в его руках. На пальцах остался горький и липкий растительный сок. Стебелек отправился в траву, а Борька дальше, в сторону школы.

– Ну и что? – продолжал шёпотом монолог Борька. – Что в этом такого?

Папа тоже, когда-то в маму «втюрился». Разве в этом есть что-то стыдное?

Хотя рассказывать об этом, конечно, никому не хочется…

Рассуждая, Борька незаметно дотопал почти до самой остановки.

Неподалёку продавали мороженное. Борька нашарил у себя в кармане три монетки по двадцать копеек.

– За глаза. – констатировал Борька.

Подойдя поближе к киоску с мороженым Борька услышал крики и ругань.

– Ты посмотри какая! Ах ты паршивка! Да я тебя сейчас в милицию сдам! – толстая тётка из киоска держала за руку девчонку Борькиного возраста.

– Да отцепись ты! – закричала в ответ школьница.

– Я тебе сейчас отцеплюсь, сволочь малолетняя! Ты у меня крокодильими слезами будешь выть! – не унималась продавщица.

Лицо девочки покраснело, и из глаз брызнули слёзы.

Рядом с киоском лежало растоптанное мороженое.

– Я ничего не воровала! Я же сказала, я положила вам двадцать копеек! У себя посмотрите, может закатились куда!

– Ты эти песни в детской комнате милиции будешь петь! Воровка!

Последнее слово продавщица прокричала так выразительно и громко, что казалось, будто она сама получила от него удовольствие.

Борька не мог пройти мимо. Вокруг было много людей, но никто из них не заступился за девочку. Только один дядька в коричневом пиджаке, из которого торчал большой живот, с авоськой в руке, проходя мимо остановился.

– Что, своровала? – спросил он.

– Ещё как! И врёт ведь стоит бессовестная, что заплатила! – ответила тётка.

– Вот шантрапа! – потряс головой любопытный. – В милицию её сдай. По лицу вижу – воровка!

Дядька отвернулся, как ни в чём не бывало и понёс свой живот и авоську с бутылками дальше.

Борька почти вплотную подошёл к киоску, и сходу закричал на продавщицу.

– Отпустите её! По какому праву вы ребёнка хватаете?!

– Ещё один! – закудахтала тётка. – Тебе что, больше всех надо? Иди куда шёл! А то может ты подельник? Так мы и тебя в милицию сейчас сдадим!

девочка повернула голову к Борьке, и сквозь слёзы и опухшие от них глаза он узнал её лицо. Это была та самая Борькина собеседница, о которой он думал уже второй день. Тётка продолжала держать её за локоть, сильно сжимая, от чего на руке появились красные пятна.

– Я сейчас сам милицию позову! – закричал Борька почти басом. – Расскажу им, что вы ребёнка ударили. На руке синяки есть, будете объясняться!

– Ишь ты! – Возмущённо выпалила тётка. – А кассу нагрела твоя подруга на девятнадцать копеек, об этом расскажешь?

– Я ничего не «нагрела»! – произнесла в оправданье девчонка. Я на лоток положила монетку. Вы наверно её рукой смахнули. Они у вас вон какие толстые!

– Поговори у меня! Я тебе устрою!

Борька тут же сообразил, что тётка ни за что не отпустит теперь руку и нужно действовать. Он достал из кармана монетки, и с размаху хлопнул ладонью их на прилавок.

– Вот. Здесь шестьдесят. Заберите.

Тётка предусмотрительно перевела глаза на блестящие двадцатки, взяла свободной рукой одну, и только после этого разжала пальцы.

– Ну точно подельник. Ты смотри-ка! Воровку выручает. Я говорю – за одно! – Тётка сгребла одну монетку, и бросила остальные на асфальт. – Мне чужого не надо. Эти верните туда, где их украли!

– Я на вас жалобу в милицию напишу! – Закричал Борька. – Мы, между прочим, пионеры. А вы вон, синяки оставили! И в воровстве обвинили нас! Сидите в своём киоске, злая и толстая. И людей ненавидите!

– Ах ты гадёныш! А ну ка, стоять! – заорала на всю улицу продавщица. – Я сейчас не посмотрю, что вы пиёнеры! Я так вас обоих за волосы оттаскаю! Я же вас найду!

– Пожалуйста! Лежена двадцать восемь, квартира шестьдесят девять! К вашим услугам! – почти по-мушкетёрски выпалил Борька.

Тетка закрыла окошко и начала открывать дверь киоска. Дело принимало тяжёлый оборот.

– Бежим! – сказала девчонка. Она бешеная, сейчас нас сцапает!

– Да пусть попробует! Я… – Борька не успел договорить.

– «Я» – последняя буква в алфавите! В милицию захотел?

– Не очень – ответил Борька.

– Тогда делаем ноги! – уже развернувшись бежать крикнула спасённая Борькой заложница.

Тётка выскочила на улицу, но ребята уже забежали за угол и нырнули между густых деревьев. Они только услышали угрозы «так этого не оставить», и «обязательно их найти».

– А две монетки то ты потерял. – Съязвила новая знакомая. И адрес свой зря сказал. Чего доброго, притащится ещё.

– Переживу. – Ответил Борька, переводя дух. – А ты правда ей заплатила?

– А что, если бы и не заплатила? – игриво усмехнулась девчонка. – Не стал бы меня спасать?

– Я не спасал. Я просто не терплю, когда хватают. И орут. Так ты что, и правда украсть хотела?

– Да успокойся. Правда заплатила. У неё там щель между лотком и прилавком. Поди туда смахнула монетку, и не заметила. А я уже пломбир взяла. Она как заорёт. Я его аж с неожиданности выронила на землю. Она «Давай говорит девятнадцать копеек!». Я ей: «Вы мне сдачу ещё должны!», она как схватит. Ну а дальше ты видел.

Борька посмотрел на лицо его спутницы. Слёзы уже почти высохли, а от красноты не осталось и следа.

– Как зовут то тебя, спаситель?

– Боря. Борис, вернее.

– Ха, Боря – Борис. Так Боря или Борис? Мы ж теперь друг другу не чужие. – Девчонка улыбнулась и ткнула Борьку пальцем в грудь.

– Боря. Для тебя – Боря.

Последняя фраза вышла как-то неловко, и Борька даже скривился от того, как это произнёс.

– «Для меня»? А для других что, как-то иначе? – засмеялась девчонка.

Борька не стал отвечать, чтобы не сморозить ещё какую-нибудь глупость.

– А тебя то как зовут?

– Ксеня. И для тебя и для всех. – Высмеяла Борькину оплошность собеседница.

– Ты здесь живёшь? – Спросил Борька.

– Да. Тут недалеко. А что, до дома проводить решил?

– Нет. Но если в одну сторону, то можем пройтись вместе.

– Вряд ли. За спасение, конечно, спасибо, но я не домой.