Контракт на Сердце. Замуж за Воронцова

Анастасия Вежина

Контракт на Сердце. Замуж за Воронцова

Глава 1

Телефон Виктории разразился пронзительной трелью в два часа ночи. Она распахнула глаза мгновенно, как по команде. Хорошие новости в такое время не приходят, это аксиома, известная каждому. А имя брата на экране вызвало у нее мгновенный приступ тревоги – Денис звонил только в случае крайней необходимости.

– Что случилось? – Сон мгновенно улетучился, уступив место холодному страху.

– Вика, папа в больнице. – Голос Дениса звучал глухо, будто из подвала. – Сердечный приступ. Приезжай скорее.

Мир рухнул за три секунды и девять слов.

– Адрес, – коротко бросила она, уже выскальзывая из постели и нашаривая ногами тапочки. – Диктуй.

– Первая городская. Реанимация. Я в приемном.

– Еду.

Она даже не помнила, как оделась. Черные джинсы, толстовка, кроссовки – все как в тумане. В голове пульсировала только одна мысль – успеть. И вторая, которую она отчаянно гнала прочь – а вдруг уже поздно? В такси Виктория сидела, впившись ногтями в собственные ладони. Боль отрезвляла, не давала скатиться в панику. Отец, всегда такой крепкий и сильный, с вечным запахом пряностей и дыма от гриля… Сергей Соколов, легенда местной кулинарии, душа их семейного ресторана "Соколиное гнездо". Как это могло случиться?

– Девушка, вы бы расслабились немного, – подал голос таксист, косясь на нее в зеркало заднего вида. – С таким лицом только в фильмах ужасов сниматься.

– Извините, – автоматически ответила Виктория, не вкладывая в слова ни капли раскаяния. – Можно побыстрее?

– Гоню как могу, но правила… – таксист осекся, встретившись с ней взглядом. – Сделаю, что смогу.

Машина вильнула, перестроилась и понеслась вперед с новой скоростью. Город за окном сливался в размытую полосу огней. Виктория открыла рабочую почту на телефоне, пытаясь сосредоточиться на чем-то обыденном. Три запроса на согласование пресс-релиза, приглашение на бизнес-завтрак, план кампании для нового клиента. Еще вчера все это казалось важным. Денис ждал ее у входа в приемное отделение – взъерошенный, бледный, с покрасневшими глазами. В свои двадцать четыре он все еще выглядел подростком, особенно когда был напуган. Сейчас младший брат казался совсем потерянным.

– Как он? – выпалила Виктория, даже не поздоровавшись.

– Стабилизировали. – Денис провел рукой по лицу, словно стирая невидимую паутину. – Обширный инфаркт, Вик. Врач сказал, что папа давно должен был обследоваться. Кардиограмма показывает не первый приступ…

– Что? – Виктория замерла. – Он болел раньше? И молчал?

Брат только поджал губы и кивнул.

– Мама здесь?

– В палате интенсивной терапии. Туда пускают только на пятнадцать минут в час. Следующий сеанс через сорок минут.

Виктория опустилась на скамейку в коридоре. Вокруг сновали люди в белых халатах, гремели каталки, хлопали двери. Больничный запах – смесь антисептика, хлорки и чего-то неопределимо-медицинского – забивался в ноздри, вызывая тошноту.

– Почему они нам не сказали? – прошептала она.

Денис сел рядом, их плечи соприкоснулись.

– Ты же знаешь папу. "Мужчины Соколовы не жалуются". – Он попытался изобразить отцовский басовитый голос, но получилось надтреснуто и жалко.

– Дурацкий девиз, – огрызнулась Виктория. – И к маме это какое отношение имеет? Она-то почему молчала?

Денис не ответил, только сильнее ссутулился. В этот момент, глядя на поникшие плечи брата, Виктория внезапно поняла – есть что-то еще. Что-то, о чем она не знает.

– Денис, – она развернулась к нему, прожигая взглядом. – Что происходит?

Он отвел глаза.

– Не здесь.

– Денис!

– Не здесь, – повторил он тверже. – После. Когда увидим маму. Наталья Соколова выглядела так, словно постарела на десять лет за одну ночь. Всегда безупречно причесанная, с неизменной помадой "для настроения", сейчас она казалась высушенной, блеклой копией себя. Увидев дочь, она слабо улыбнулась и раскрыла объятия.

– Виктория… – прошептала она, когда дочь осторожно обняла ее, боясь сломать хрупкие плечи. – Ты приехала.

– Конечно, приехала. Как папа?

– Врачи говорят, что теперь все будет хорошо. – Наталья говорила тихо, словно боялась, что громкие звуки могут что-то разрушить. – Ему поставят стент. Операция завтра.

Виктория кивнула, переваривая информацию.

– А почему вы не сказали, что у него уже были проблемы с сердцем?

На лице матери промелькнула виноватая тень.

– Он запретил. Сказал, что сам справится. Что это просто возраст и нагрузки, нужно только чуть сбавить темп…

– И ты поверила? – В голосе Виктории прорезались стальные ноты. – Мама, ты же медсестра по образованию!

– Была когда-то, – вздохнула Наталья. – Твой отец умеет быть убедительным, ты знаешь.

Виктория знала. Сергей Соколов мог уговорить камень пуститься в пляс, если бы захотел. Природное обаяние в сочетании с почти пугающей уверенностью в своей правоте делало его неотразимым. Именно это качество когда-то помогло ему уговорить банк дать кредит на маленький семейный ресторан начинающему повару без опыта, но с большими амбициями.

– К нему можно?

– Только родственникам и только завтра, – покачала головой мать. – Он в реанимации после процедур, под капельницами. Врачи говорят, теперь выкарабкается, но нужен покой.

– И долгая реабилитация, – добавил Денис, до этого молча стоявший у стены. – Вик, нужно поговорить. Пойдем, мама, я отведу тебя в палату отдыха для родственников. Ты с ночи на ногах. Больничное кафе встретило их запахом подгоревшего кофе и перетянутых пластиком бутербродов. Виктория поморщилась, но Денис уверенно направился к столику в углу, подальше от немногочисленных посетителей.

– Итак, – Виктория сложила руки перед собой, как делала на сложных переговорах, – я слушаю.

Денис медлил, словно не зная, с чего начать. Наконец, он глубоко вздохнул и выпалил:

– Мы на грани банкротства. "Гнездо", то есть. Родители скрывали, но уже полгода балансируем на краю.

Виктория не шелохнулась. Только внимательно смотрела на брата, ожидая продолжения.

– Папа взял кредит на расширение три года назад, помнишь? Новый зал, ремонт кухни, современное оборудование. Все шло неплохо, но потом напротив открылся филиал "Вкусного дома".

Виктория поморщилась. "Вкусный дом" – сеть ресторанов среднего класса, принадлежащая холдингу "Бергман Групп". Сетевики с агрессивным маркетингом и демпинговыми ценами, известные тем, что методично выдавливали мелких конкурентов из прибыльных локаций.

– Они стали проводить постоянные акции, – продолжал Денис. – Два по цене одного, бизнес-ланчи вдвое дешевле рыночных, скидки большим компаниям… Мы не могли тягаться с их ценами, а у них бюджет на рекламу больше, чем весь наш годовой оборот.

– Почему вы мне ничего не сказали? – В голосе Виктории не было укора, только холодное, деловое спокойствие.

– Папа запретил, – пожал плечами Денис. – Сказал, что ты и так вкалываешь на своей работе, у тебя свои проблемы, своя жизнь. Не хотел, чтобы ты переживала. И он… он гордый, Вик. Ты же знаешь. Думал, что справится сам.

Виктория знала. Она унаследовала отцовскую гордость и упрямство.

– Насколько все плохо? – спросила она, барабаня пальцами по столу.

Денис достал из потрепанного рюкзака папку и протянул ей:

– Вот, последние отчеты. Оборот упал на сорок процентов за полгода. Двое поваров уволились. Кредиторская задолженность растет, потому что поставщикам платим с задержками. Банк прислал уведомление о просрочке платежа по кредиту и грозится обратить взыскание на помещение.

Виктория бегло просматривала документы, и с каждой страницей ее лицо становилось все жестче. Цифры не лгали – "Соколиное гнездо" падало в финансовую пропасть. И падение ускорялось.

– Почему не наняли антикризисного управляющего?

– Не на что, – развел руками Денис. – Папа до последнего верил, что справится. Хотел запустить новое меню, сделать ребрендинг… Но тут этот приступ.

– Сколько времени у нас остается?

– Месяц, может, два. Потом – или банкротство, или придется продать бизнес за копейки. "Вкусный дом" уже предлагал выкупить помещение. Комедия, да? Они сначала подрезают нам крылья, а потом предлагают продать гнездо.

Виктория поджала губы. Вдруг простая информация сложилась в её голове в единую картину, вызвав холодок вдоль позвоночника.

– Подожди. "Бергман Групп" открывает ресторан напротив нашего, методично выдавливает нас с рынка, а потом предлагает выкупить помещение? – Она прищурилась. – Это же классический рейдерский захват, только в мелком масштабе. Сколько они предлагают?

– Треть рыночной цены, – скривился Денис. – Говорят, что помещение в упадке, клиентская база разрушена, репутация подпорчена… Короче, благотворительность с их стороны, что вообще что-то предлагают.

– Наглость, – процедила Виктория. От возмущения она даже на мгновение забыла, где находится и почему. – Папа знал?

– Только с прошлой недели. Это я узнал и рассказал ему. Думаю, это и спровоцировало… – Денис умолк, уставившись в свою чашку с остывшим чаем.

Виктория кивнула. Стресс, безысходность, ощущение краха дела всей жизни – достаточно, чтобы сердце дало сбой.

– Он не согласился, конечно?

– Нет. Сказал, что скорее сожжет ресторан, чем отдаст этим… – Денис замялся, подбирая приличное слово.

– Понимаю, – кивнула Виктория. – И что теперь? Есть план?

– Какой план? – безнадежно развел руками Денис. – Папа в реанимации, мама в шоке, я заканчиваю кулинарную академию, а ты… ну, у тебя своя жизнь и работа. Ресторан тонет, и я не вижу спасательного круга.

Виктория мрачно кивнула. Денис был прав – ситуация казалась безвыходной. Ее зарплаты PR-директора хватало на комфортную жизнь, но не на спасение бизнеса с долгами в несколько миллионов. Особенно учитывая медицинские счета, которые скоро начнут приходить.

– Нужны инвесторы, – сказала она, больше себе, чем брату.

– Думаешь, мы не пытались? – Денис горько усмехнулся. – Папа обошел всех знакомых предпринимателей. Никто не хочет вкладываться в семейный ресторан, который теснит сетевик. Банки отказали в рефинансировании. Даже частные инвесторы, которых я нашел через однокурсников, только руками разводят.

Виктория закусила губу. Ее аналитический ум уже начал перебирать варианты, просчитывать вероятности, искать выходы. Но правда была в том, что простых решений не существовало.

– А что с районом вообще происходит? – спросила она, пытаясь расширить картину. – "Вкусный дом" – это же не единственный новый бизнес там?

– Да там вообще какая-то экспансия, – оживился Денис. – За последний год половина помещений сменила владельцев. Говорят, все скупает какой-то холдинг для джентрификации района. Не "Бергман", другой. Что-то связанное с птицами… "Сокол"? Нет…

– "Воронцов Групп"? – Виктория вдруг вспомнила заголовки деловых новостей.

– Да! – Денис щелкнул пальцами. – Точно, "Воронцов". Богатенький такой холдинг, хозяин – то ли наследник, то ли из грязи в князи пробился, точно не знаю. Но деньги у них явно водятся.

Виктория нахмурилась. В её голове начал формироваться план – отчаянный, дерзкий, с минимальными шансами на успех.

– "Воронцов Групп" и "Бергман Групп" – они конкуренты, да?

– Вроде того, – пожал плечами Денис. – "Воронцов" больше в премиум-сегменте работает. Пафосные рестораны, бутик-отели. А "Бергман" берет количеством – сетевые забегаловки, хостелы…

Виктория поднялась из-за стола, решительно расправив плечи.

– Значит, "Воронцов" скупает помещения в нашем районе. Значит, у него есть интерес к территории. Значит, ему не должно понравиться, что "Бергман" пытается отжать часть этой территории.

Денис с недоумением смотрел на сестру:

– И что? Думаешь, эти акулы будут переживать о судьбе маленькой рыбешки вроде нас?

– Нет, – Виктория улыбнулась – той самой улыбкой, которую коллеги называли "хищной". – Но они будут заинтересованы помешать конкуренту. А для этого нужно, чтобы наше "Гнездо" не досталось "Бергману".

– Звучит как авантюра из сериала, – покачал головой Денис. – У тебя есть выход на этого Воронцова?

– Пока нет, – Виктория доставала телефон, уже прокручивая в уме список контактов. – Но я PR-директор не просто так. Я умею организовывать "случайные" встречи.

– Вика, – Денис посмотрел на сестру с тревогой. – Ты уверена? Эти люди… Они совсем из другой лиги.

Виктория вспомнила отца – каким он всегда был: гордым, сильным, несгибаемым. Как он поднимал их с братом, когда они падали с велосипеда. "Соколы не сдаются, они взлетают выше", – любил повторять он. Вспомнила, как он стоял у плиты в первый день открытия ресторана – взволнованный, но полный решимости. Ресторан, который он создал с нуля, вопреки всем прогнозам.

– У меня нет выбора, – сказала она тихо. – Это ведь не просто бизнес. Это дело всей жизни папы. Он вложил в "Гнездо" душу. Я не могу позволить, чтобы это все достались стервятникам.

– А если не получится?

Виктория посмотрела брату прямо в глаза:

– Тогда мы пойдем с поднятой головой, как учил отец. Но сначала я хочу попробовать. У нас есть только один шанс, и я его использую.

Денис помолчал, затем кивнул:

– Хорошо. С чего ты начнешь?

Виктория уже открывала поисковик на телефоне, вбивая запрос: "Александр Воронцов генеральный директор холдинг".

– С изучения противника, – ответила она, увидев первые результаты поиска. На экране появилась фотография мужчины лет тридцати пяти – высокий, темноволосый, с пронзительными синими глазами и жестким разворотом плеч. Взгляд, от которого по спине пробежал холодок – оценивающий, цепкий, властный.

Миллиардер, промышленник, список Forbes, холостяк, благотворитель, акула бизнеса… Заголовки пестрели эпитетами. Виктория скользила взглядом по строчкам, мысленно составляя образ человека, с которым собиралась вступить в неравный бой.

– "Бизнесмен с ледяным сердцем", – процитировала она подпись под одной из статей. – Идеально. С такими проще всего – они предсказуемы. Если он действительно так расчетлив, как о нем пишут, он увидит выгоду в сделке с нами.

– Какую выгоду? – недоумевал Денис. – Что мы можем предложить человеку, у которого есть все?

Виктория улыбнулась, не отрывая взгляда от фотографии надменного мужчины на экране. В уголках ее губ залегла решимость, от которой Денису стало не по себе.

– Это я еще не придумала, – сказала она. – Но придумаю. В конце концов, – она перевела взгляд на брата, и в зеленых глазах полыхнул опасный огонь, – у меня всегда получалось находить подход к сложным мужчинам. Этот не будет исключением.

И хотя Виктория еще не знала, как именно она доберется до неприступного Александра Воронцова, она была уверена в одном: обратной дороги нет. Ради семьи, ради отца она была готова на все – даже на сделку с дьяволом. А судя по холодному взгляду мужчины на фотографии, именно с дьяволом ей и предстояло договариваться.

Глава 2

К утру понедельника Виктория составила три разных сценария разговора с Александром Воронцовым и список аргументов, которые могли бы заинтересовать бизнесмена. Она не спала почти сутки, просматривая все доступные интервью с ним, анализируя деловые решения и выискивая информацию о проектах «Воронцов Групп». Ей нужно было понять, как мыслит человек, способный решить проблемы её семьи одним росчерком пера.

– Приемная Александра Дмитриевича Воронцова, – мелодичный голос секретаря звучал безупречно вежливо. – Чем могу помочь?

– Доброе утро, – Виктория включила свой самый профессиональный тон. – Виктория Соколова, PR-директор компании «Новые Технологии». Мне необходимо обсудить с Александром Дмитриевичем вопрос потенциального сотрудничества. Когда я могла бы записаться на встречу?

Пауза была настолько короткой, что Виктория почти не заметила её.

– К сожалению, в ближайшие две недели у Александра Дмитриевича нет свободных окон. Возможно, вы могли бы направить коммерческое предложение, которое я передам его помощнику?

– Вопрос требует личного обсуждения, – настаивала Виктория. – А через две недели?

– График на следующий месяц ещё формируется, но я могу предложить вам связаться с нами в конце недели.

«Вежливый отказ номер один», – подумала Вика.

– Благодарю. Я перезвоню.

Через час она позвонила снова, представившись журналистом бизнес-издания, с запросом на комментарий о новом проекте «Воронцов Групп». Секретарь с той же отточенной вежливостью предложила отправить вопросы по электронной почте, заверив, что пресс-служба ответит в течение трёх рабочих дней.

Третья попытка была через знакомого в IT-отрасли, который якобы сотрудничал с Воронцовым. Друг перезвонил через полчаса с извиняющимся тоном: «Я даже до секретаря его помощника не дошёл, Вик. Там такая система фильтров, что легче к президенту на приём попасть».

К обеду Виктория поняла, что лобовая атака бессмысленна. Александр Воронцов был окружён невидимой, но непробиваемой стеной из помощников, секретарей и менеджеров, чья единственная задача – отсеивать «лишних» людей.

Телефон звякнул входящим сообщением. Оксана.

«Проверяй почту. Удачи (и я ничего тебе не давала, ты сама это достала)».

Виктория открыла электронную почту и увидела письмо с темой «Материалы». Во вложении был скан пропуска на имя Алисы Кравченко, помощника фотографа издания «Вестник Москвы», на благотворительный вечер фонда Воронцова в отеле «Ритц». Вместе с пропуском – подробная схема зала, программа вечера и короткое примечание от Оксаны:

«Всё легально. Алиса заболела. Пропуск настоящий, тебя внесут в список, но никто не знает Алису в лицо. Фотографа зовут Игорь, старайся не попадаться ему на глаза. Если словят – я ничего не знаю. Ты мне должна. P.S. Не светись перед Воронцовым, говорят, у него память как у слона, он тебя запомнит и найдёт».

Виктория позволила себе короткий, но искренний выдох облегчения. Первый барьер преодолён. Следующая проблема – что надеть, чтобы выглядеть уместно, но не привлекать внимания.

Перед зеркалом в примерочной бутика она кружилась в чёрном коктейльном платье, достаточно элегантном для вечера, но не кричащем.

– Это слишком скромно, – покачала головой консультант. – На благотворительных вечерах дамы стараются выделиться.

– Именно поэтому я хочу выглядеть сдержанно, – улыбнулась Виктория.

Она не собиралась объяснять, что её задача – наблюдать незамеченной, а не выставлять себя напоказ. У неё был только один шанс подойти к Воронцову, и она не могла позволить себе быть выдворенной охраной раньше времени.

Платье село идеально. Тёмный жемчуг в ушах, убранные в простую элегантную причёску волосы, минимум макияжа – образ невидимки высшего общества был завершён.

Вечером накануне мероприятия она навестила отца в больнице. Сергей Соколов выглядел бледным, но гораздо более живым, чем при их последней встрече.

– Доченька, ты не должна была приезжать, у тебя же работа, проекты… – он попытался сесть в постели, но Виктория мягко удержала его за плечо.

– Лежи, папа. Я не могла не приехать.

Она рассказала о том, что пытается найти выход из ситуации, но умолчала о Воронцове и своём отчаянном плане. Отец и так чувствовал себя виноватым, незачем было добавлять ему тревог.

– Всё будет хорошо, – убеждённо сказала она, целуя его в щёку на прощание. – Я всё устрою.

Она понятия не имела, как сдержит это обещание.

Благотворительный вечер в «Ритце» соответствовал своему статусу одного из самых престижных событий года. Красная дорожка, вспышки фотокамер, шорох шёлка и шелест шифона, негромкий звон бокалов, дискретный смех, аромат дорогих духов – атмосфера сочеталась из десятков мельчайших деталей, каждая из которых кричала о богатстве и власти.

Виктория протянула свой пропуск на входе, готовясь к тому, что её раскроют, но охранник лишь сверил имя со списком и кивнул. Внутри она сразу направилась к боковой стене зала, где могла бы наблюдать, оставаясь незаметной.

Вечер был в разгаре. На сцене известный ведущий объявлял лоты благотворительного аукциона, среди которых были редкие картины, ювелирные изделия и экзотические путешествия. Суммы, которые называли участники, заставляли сердце Виктории сжиматься – на одном из лотов уже превысили сумму, нужную для спасения их ресторана.

Она медленно обвела взглядом зал, пытаясь найти Воронцова. И вздрогнула, когда увидела его.

Он стоял в противоположном конце зала, в центре небольшой группы людей. Высокий, широкоплечий, в безупречно сидящем чёрном костюме. Его осанка и то, как он держал себя, сразу выдавали человека, привыкшего командовать. Даже на расстоянии Виктория ощущала ауру его власти – не наигранной, не показной, а естественной, как дыхание.

Вблизи Александр Воронцов оказался ещё более впечатляющим, чем на фотографиях. Тёмные волосы с лёгкой сединой на висках, правильные, будто высеченные из мрамора черты лица, и глаза – даже с такого расстояния Вика видела, какие они тёмные и пронзительные. В его облике не было ни капли наигранности, только природное достоинство и уверенность человека, точно знающего свою цену и свою силу.

Виктория почувствовала, как к горлу подкатывает комок страха. Перед ней был не просто богатый бизнесмен. Перед ней был человек, способный одним щелчком пальцев изменить её судьбу – к лучшему или к худшему. Его называли безжалостным, хладнокровным, расчётливым. Снежный король, не знающий поражений.

И ей предстояло просить его о помощи.

Виктория отпила шампанское из бокала, наблюдая за Воронцовым. Он почти не улыбался, но внимательно слушал своих собеседников. Иногда вставлял короткие реплики, от которых все вокруг оживлялись. Несколько раз к нему подходили официанты с подносами, но он каждый раз качал головой.

Она заметила, что люди вокруг него постоянно менялись, словно выстраивались в негласную очередь, чтобы перекинуться парой слов. И каждый человек, отходя от Воронцова, выглядел так, будто получил аудиенцию у монарха.

Мысленно она готовила фразы, с которых начнёт разговор, пытаясь найти идеальный баланс между деловым предложением и просьбой. Но как только представляла, что стоит перед этим человеком, все заготовленные слова вылетали из головы.

Внезапно в зале объявили главное событие вечера – выступление знаменитого скрипача. Свет приглушили, гости начали рассаживаться, и Виктория потеряла Воронцова из виду. Когда зазвучала музыка, она лихорадочно искала его глазами по залу – упустить этот вечер означало потерять, возможно, единственный шанс.

Концерт длился сорок минут. За всё это время Вика так и не смогла обнаружить Воронцова. Когда свет снова зажёгся, а гости поднялись с мест для аплодисментов, она заметила его у выхода в лобби отеля. Он что-то говорил молодому человеку – видимо, помощнику – и направлялся к выходу.

Сердце Виктории заколотилось. Он уходит! Отчаянно лавируя между гостями, она двинулась следом, забыв о всякой осторожности. Но поток людей, возвращающихся к аукциону, тормозил её, а Воронцов стремительно удалялся.

«Я теряю его», – с отчаянием поняла Вика. Полтора часа наблюдений впустую! Растерянно остановившись у колонны, она смотрела вслед недосягаемому бизнесмену, когда произошло то, чего она никак не ожидала.

– Виктория Сергеевна Соколова?

Рядом с ней бесшумно, будто материализовавшись из воздуха, возникла пожилая женщина. Строгий тёмно-серый костюм, аккуратная стрижка, внимательные глаза за тонкой оправой очков, безупречная осанка. Вика замерла с полуоткрытым ртом, чувствуя, как холодеет внутри всё от узнавания. Она видела эту женщину на фотографиях в новостях – Вера Николаевна, личный ассистент Воронцова, его правая рука и, по слухам, единственный человек, которому он полностью доверял.

– Д-да, – Виктория с трудом нашла голос. – Я Виктория Соколова.

– Александр Дмитриевич хотел бы видеть вас завтра в своём офисе, – спокойно и деловито сообщила женщина, словно не было ничего необычного в том, что она обращалась к «помощнику фотографа» от имени одного из богатейших людей страны. – Десять ноль-ноль. Вот адрес.

Она протянула Виктории визитку с логотипом «Воронцов Групп» и адресом центрального офиса. Виктория взяла карточку, чувствуя, как дрожат пальцы.

– Но… почему? Как он…

– Пропуск на ваше имя будет готов, – невозмутимо продолжила Вера Николаевна, проигнорировав вопрос. – Просьба не опаздывать.

И прежде чем Виктория успела что-то добавить, женщина растворилась в толпе так же бесшумно, как и появилась.

Вика несколько секунд стояла, оглушённая происходящим. В груди теснились десятки вопросов. Как Воронцов узнал о ней? Почему захотел встретиться? Что ему известно о её семье и ресторане? И самое главное – чего ему от неё нужно?