Убит кровью, рожден смертью

Целую её в лоб, макушку, румяные щечки, маленький носик, который, без сомнений, достался ей от меня. Когда достигаю шеи, резко начинаю дуть, зная, что это вызовет у нее смех.

Эйми подпрыгивает на моих коленях, заполняя комнату, и мою тоскующую душу озорным смехом.

– Мамочка, не надо! – с яркой улыбкой кричит дочь, крепко цепляясь за мои плечи.

Я так желаю, чтобы Эйми всегда помнила, что мои плечи готовы помочь ей в любой ситуации. Я хочу, чтобы, когда ей будет больно и невыносимо выдерживать трудности в одиночку, она приходила в мои объятия. И я сделаю все возможное, чтобы дочь осознавала эти вещи.

– Тогда вставай и беги чистить зубки, – продолжаю свои действия, пока Эйми не слазит с моих колен, прыгая на край кровати.

Она оборачивается в мою сторону, показывая язык. Я смеюсь, собираясь снова напасть, но дочь успевает спрыгнуть на пол и убежать в сторону ванной.

Преодолевая желание снова окунуться в сонливое царство и увидеть сны с участием Райана, заставляю себя встать с кровати и направиться в сторону ванной. По пути натягиваю на себя халат, который был аккуратно сложен на стуле. В прошлом вокруг меня царил беспорядок, я никогда не убиралась, мои вещи были разбросаны по всем углам дома. Но с появлением дочери привила себе хозяйственность, я не могу подавать ей плохой пример. Единственное, что осталось неизменным, это готовка, я всё ещё не умею готовить, и, если появлюсь на кухне, это будет чревато пожаром.

В ванной застаю дочь, которая уже чистит зубки. Я гордо улыбаясь, подхожу ближе, целую её в лобик. Для своего возраста Эйми достаточно самостоятельна, когда я пытаюсь ей помочь одеться, либо поесть, она капризничает, желая пробовать делать все самостоятельно. Поэтому отпустила этот быстрый рост. Пускай пробует, даже если дочь делает все неправильно, с очередной попытки у нее все выйдет, как нужно.

Заканчивая водные процедуры, беру Эйми на руки, желая чувствовать её тепло и запах. За ночь я успела соскучиться. Не знаю, что буду делать, когда она вырастет и уйдет от нас.

Мы одновременно с дочкой вдыхаем запах еды, и следуем на кухню под звук наших бурлящих животов.

На кухне нас встречает Мелани, которая расставляет на стол тарелки. Мари пьет кофе смотря в свой телефон, когда Лиам тем временем помогает моей подруге.

На время, проведенное с дочерью, мне удалось забыть обо всем кошмаре прошлого, которое разворошило письмо. Но видя ребят, все воспоминания всплывают на поверхность. Я не знаю, что мы будем делать дальше. Я не знаю, что нас ждет, и это морально убивает.

На время ребята останутся у нас дома. Это будет безопаснее всех остальных вариантов, я не хочу, чтобы ещё один ненормальный человек из моей жизни напал на мою семью, и я не была подготовлена для ответного удара. Сегодня мы должны заняться планом и начать раскрывать его загадки.

Как бы не желала отказаться от всего, сделать вид, что это меня больше не касается и жить дальше, я не могу. Игнорируя прошлое, оно будет появляться только чаще, мне нужно окончательно покончить с этой историей, чтобы моя семья была в безопасности.

– Доброе утро! – громко кричит Эйми, привлекая к себе внимание.

Все головы поднимаются в нашу сторону, приветствуя улыбками, все кроме Мари. Она не улыбается, только смотрит серьезным взглядом на эту картину, как на объект, который ей нужно изучить.

– Доброе утро, малышка.

Лиам отбрасывает все дела, направляясь в мою сторону и, несмотря на недовольство, которое отчетливо видно на моем лице, он забирает у меня дочь.

Эйми счастливо улыбается, обнимая крепко Лиама, кладя свою голову ему на плечо.

– Как спалось? – спрашивает у нее «наглый вор чужих дочерей», и все девушки в комнате завороженно смотрят на эту картину, особенно Мари.

Её черные глаза не отлипают от Лиама, и в моей крови появляется искушение её поддеть, поэтому направлюсь к девушке, присаживаясь рядом на барный стул.

Но меня отвлекает ответ дочери, который вызывает уйма недовольства в моей крови.

– Отвратительно, – с возмущенным вздохом произносит Эйми, отбрасывая свои волосы назад рукой. – Мама храпела!

Её маленький пальчик указывает в мою сторону, но как только сталкивается с моим строгим взглядом, опускается обратно вниз.

Лиам с Мелани заливаются смехом, бросая на меня взгляды.

– У меня есть одна вещь, которую мы наденем на лицо твоей матери, чтобы она больше не мешала тебя спать, – подмигивая, отвечает Лиам, и от меня не ускользает, как напряглась Мари.

Что, черт, возьми, имел в виду этот придурок?

Иисусе, надеюсь не то, что я думаю.

Но судя по взгляду Мари, это именно то, что я думаю.

– Не наденет, – грубо отвечает девушка рядом со мной, и её ответ расстраивает мою дочь.

Ударяю её в бок, достаточно сильно, чтобы хотя бы поморщиться, но эта девушка не издает ни звука.

– Если я храплю, милая, сегодня ты будешь спать в своей постели, – быстро произношу, пытаясь согнать эту грусть с лица Эйми.

Глаза моей дочери расширяются от осознания, в какое положение она попала.

– Я пошутила! – кричит Эйми, и я улыбаюсь её спешной попытке оправдать себя.

– Так ты солгала мне? – с притворной обидой в голосе спрашивает Лиам, что вызывает сожаление на лице дочери.

Она крепче обнимает Лиама, пряча свои глаза у него на шее. Парень начинает её щекотать, чтобы заставить посмотреть на него, и моя дочь заполняет комнату громкими криками.

– Это наказание за ложь, малышка, – строго произносит Лиам, продолжая щекотать её ребра.

У этого парня странная склонность всех щекотать. Сначала это была я, теперь он перешел на мою дочь.

Моя взгляд цепляется за Мари, и я вспоминаю о своем желании подколоть девушку.

– У тебя слюнки текут, – говорю, протягивая ей взятую со стола салфетку.

Девушка отталкивает мою руку, смотря с отвращением и злобой.

– Замолчи и убери салфетку от моего лица, – я ухмыляюсь, что злит Мари ещё больше. – Я сломаю твою руку, если ты не прекратишь.

– Что прекратить, Мари? – подначиваю девушку, вызывая ещё больше огня в черных, как омут, глазах.

Она хватает мою руку, сжимая запястье, но голос Мелани позади прерывает все действия девушки.

– Прекратите! – её злой шепот вызывает у меня улыбку до следующих слов. – На вас смотрит Эйми.

Ох, черт, я облажалась.

Мари убирает руку, расслабляя свое тело, возвращая обратно внимание в свой телефон. Я поднимаю взгляд на дочь, которая смотрит сощурено на Мари. Моя маленькая защитница.

Но я не должна была выводить Мари и показывать жестокость на глазах своей дочери. Я не хочу, чтобы она была свидетелем драк в нашем доме. Она и никогда не будет.

– Присаживайтесь за стол, – нежным тоном обращается Мелани к Эйми и Лиаму.

Мелани полностью взяла на себя обязанности на кухне, ей неудобно жить у меня и не платить аренду, которую я с нее не возьму. Это бессмысленно, я сама ни за что не плачу в этом доме, ведь он принадлежит моему мужчине, поэтому подруга переняла на себя полномочия кухарки, которые принадлежали Райану.

Пока мы препирались, девушка успела наложить в каждую тарелку блины и видя это блюдо, боль ударяет в грудь.

Почему сегодня все решило напоминать мне о нем?

За год беззаботных отношений, после моей расправы над монстрами, мы с Райаном научились чувствовать друг друга интуитивно, настолько мы связаны в эмоциональном плане, как бы странно это не звучало. Если мне плохо, его сердце всегда стучало ускоренно и потели ладошки. Если плохо Райану, я везде видела знаки и предметы, связанные с ним.

Но сейчас у меня нет никакой возможности связаться с ним и узнать, парни мне этого не позволят. И я не собираюсь рисковать безопасностью дочери, мне и так хватает внезапно появившегося преследователя.

– Тебе нравится? – интересуется Мелани у Эйми, отвлекая меня от моей головы.

Моя дочь сидит на коленях Лиама, позволяя её кормить, на что удивленно вздымаю брови вверх. Значит мне она не позволяет, а симпатичному парню, да?

С улыбкой встряхиваю головой, понимая, что у меня растет коварная дочь, которая будет ставить мужчин на колени.

Эйми только кивает на вопрос Мелани, продолжая есть и моргать на Лиама.

– А где Кексик, дядя Лиам? – спрашивает моя дочь, проглотив очередной блин.

Лиам улыбается, видимо вспоминая о своей собаке, которую я подарила ему в надежде, что он переключиться с меня на нее и перестанет воспитывать. Но я провалилась с этим заданием, когда родила дочь.

– Через два дня его должны привезти, – слыша ответ, дочь радостно хлопает в ладоши.

– Планируете задержаться надолго? – спрашивает Мелани, искренне радуясь этой идее.

Мы перестали собираться полными компаниями после ухода Райана и расставания нашей самой милой пары в компании.

Мелани всегда радовалась совместным сборам, она хотела большую семью, но все разрушилось вновь. Осталось только ждать, когда придет время и мы соберем всё это по кусочкам. Мы непременно вернем нашу большую и крепкую семью в строй, Райан обещал, а я обещала никогда не сдаваться.

– Надеюсь нет.

Голос Мари рядом вызывает у меня ухмылку, она не притронулась к еде, продолжая пить черный кофе.

– Прекрати, – огрызается на нее Лиам, забывая, что на его коленях сидит моя дочь.

Чувствуя накал энергии вокруг, принимаю решение закончить с завтраком и перейти к плану, либо мы устроим драку на этой кухне, разнося все вокруг.

– Спасибо, Мелани, – целую её в щеку и встаю, подавая знак ребятам.

Лиам указывает головой на мою дочь, которая уютно устроилась, и не встанет без веской причины.

– Милая, – мягко зову, и дочь поднимает на меня глаза. – Мелани нужна помощь всё это убрать, ты ведь ей поможешь пока мы с дядей Лиамом будем придумывать игру для тебя?

Мелани бросает на меня непонимающий взгляд, вчера я не успела ей ничего рассказать, будучи в сильно шокированном состоянии. Я отвечаю ей только одними губами, шепча слово «позже».

– Да, я помогу, – радостно отвечает дочь, спрыгивая с колен Лиама, подбегая к девушке. – Спасибо!

Гордая улыбка расплывается на моих губах, когда Эйми тянется к Мелани на руки, чтобы поблагодарить её поцелуем в щеку.

Но Мари не дает мне насладиться моментом, вставая и толкая в плечо, призывая идти.

Мы втроем удаляемся в гостиную, в напряженной тишине. Лиам первый прерывает молчание.

– Что значит на рассвете? – задумчиво произносит, пытаясь раскрыть загадку и найти решение.

Это его стиль. Стиль, в котором работает его умный мозг. Он не успокоится пока не найдет решение.

Я копаюсь в памяти, но ничего не приходит на ум. Я никак не связана с этим человеком, не считая того, что он работал с Джонатаном, чтобы понимать смысл его слов. Я не знаю этого человека.

– Ребекка должна знать, – уверено заявляет Мари, присаживаясь на диван с такой грацией, будто она является хозяйкой дома.

Я с раздражением размахиваю руками, бросая ножи взглядом в сторону девушки.

– Откуда мне знать? – гневно произношу, начинаю ходить взад-вперед по комнате. – Меня ничего не связывает с этим человеком, я не могу понять кто это.

– Вас связывает Джонатан.

От упоминания этого имени моё сердце ускоряется. За все прошедшие года мне удалось отпустить этого человека. Но его имя всё ещё приносит боль в области груди, не думаю, что это изменится. Джонатан оставил пустоту, которую не заполнит никто другой. Эта пустота просто есть, я живу с ней, я счастлива с ней. Я научилась жить с пустотой внутри меня. Ведь никто не сможет заменить людей, которые ушли от меня на другой свет, и я не буду пытаться их заменить. Они всегда рядом со мной, в этой пустоте.

Я закрываю глаза, откинув голову назад, пытаясь успокоиться и подумать.

«Встретимся на рассвете»

Не знаю сколько кругов я сделала по комнате, пока резкий толчок воспоминаний в голове почти снес меня с ног.

Боже, как я сразу не поняла.

Мой мозг не успокаивается, отправляя меня в воспоминания семилетней давности:

«История повторилась. Адриан снова сделал это.

Он ведь обещал прекратить, обещал бросить.

Я ударяю кулаком школьный шкафчик, рыча от разочарования. Как он мог унизить меня перед друзьями? Как он мог не услышать мою мольбу в голосе и вынюхать эту чертову дорожку в спортивном зале перед ребятами, демонстративно игнорируя меня?

Слезы стекают по моим щекам, падая на быстро вздымающуюся грудь. Я совсем одна в коридоре, поэтому мне не стоит переживать за свой образ. Никто не увидит моих слез, моей слабости.

Я продолжаю беззвучно плакать от обиды внутри. Я не знаю, куда деть себя от этих чувств. Адриан приносит только боль, я должна бросить его, но как? Как это сделать, когда моё сердце разрывается от любви и переживаний о нем? Если он умрет без меня?

Тяжелая рука приземляется на моё плечо, вздрагиваю от испуга, но как только чувствую знакомый запах, успокаиваюсь.

Джонатан.

Разворачиваюсь к нему, не скрывая слез, ведь он примет меня в любом состоянии. Его глаза злобно сверкают, видя моё состояние и понимая, кто является причиной.

Друг притягивает в свои объятия, и я утыкаюсь носом в его грудь, выпуская поток своей боли и разочарования.

Но звонок с урока заставляет нас отстраниться друг от друга. Джонатан вытирает рукой мои глаза от слез и туши, щелкая за кончик носа в конце.

– Встретимся на рассвете, звездочка.

Я улыбаюсь, понимая смысл его слов. После того, как Адриан перестал контролировать себя после наркотиков, я часто сбегала ночью от парня к Джонатану в домик, и всегда это было на рассвете, когда никто не мог мне помешать сделать этого. Когда Адриан ещё не использовал свою любовь, чтобы извиняться предо мной. Когда я отключаю чувства и не пытаюсь помочь любимому человеку спастись от зависимости.

В такие моменты оставался только рассвет, домик на дереве и Джонатан»

Мои ноги подкашиваются от нахлынувших воспоминаний, это было так давно, что я успела забыть. Я успела вычеркнуть этот период и больше не вспоминать, но видимо это было напрасно.

– Ты в порядке? – обеспокоено спрашивает Лиам, позволяя мне опереться на него.

– Я знаю, куда мы отправимся на рассвете.

Глава 9

Dernière Danse – Indila

Последний танец

О, моё сладкое страдание

Я стою перед домиком на дереве, высоко запрокинув голову, смотря на лестницу, по которой мы взбирались с Джонатаном. На лестницу, которая приводила нас в другую реальность. В реальность, которая была приятней настоящей.

Ничего не изменилось, ничего не обломалось и не сломалось. Домик остался неизменным, кроме нас. Я не сломалась и живу свою счастливую жизнь. Джонатан же получил желаемый конец.

Мари делает громки, раздражительные вздохи позади, и я слышу, как Лиам шепотом просит девушку прекратить. Но мне плевать, я не обращаю внимание на её раздражительность.

Не так легко вернуться в место, в котором каждый уголок пропитан человеком, который лгал тебе и уничтожил всю твою жизнь.

Не знаю, как это удается моему сердцу, но я всё ещё люблю Джонатана и тоскую по нему, несмотря на то, что ему действительно нужна была психологическая помощь с его одержимостью. Я перестала винить себя в его смерти, но я не отпустила и, наверное, никогда не смогу отпустить тоску за нашим совместным прошлым.

Лиам устраивается рядом, запрокинув голову к домику. Его пальцы коснулись моих и сжали.

– Это больно, – тихо признаюсь другу, не смотря в его глаза.

Он сильнее сжимает мои пальцы, будто пытается забрать всю мою боль на себя и чудным образом Лиаму это удается. Чем дольше он меня держит, чем легче мне становится.

– Я рядом, если ты не готова, мы не будем этого делать.

Закрываю глаза, отрицательно качая головой. Я выдерживала и худшее. Я выдержу, и сделаю это ради своей дочери. Ради её безопасности. Мне нужно поскорее закончить со всем, чтобы вернуться к Эйми домой, поэтому пора прекратить тянуть время. Сейчас за ней и Мелани следит парень с ФБР, который обучался под покровительством Мари, но это никак не успокаивает меня.

– Спасибо, Лиам, но я справлюсь, – сжимаю его ладонь в ответ перед тем, как отпустить и начать забираться в домик.

Медленно касаюсь лестничного переплета с упругой веревки и меня ударяет электричеством. Мысль, что это энергетика Джонатана, и он рядом, пронзает мою грудь, но я не обращаю внимание на боль, взбираясь вверх.

Джонатан любил меня. Это та история любви, когда ради меня бы пожертвовали всем миром. Но мне это не нужно. Мне не нужно, чтобы любовь ко мне сводила человека с ума.

Когда достигаю двери дома, толкаю рукой ручку, замечая, что та сломана. Значит кто-то был в домике после нашей последней встречи здесь, Джонатан бережно относился к этому дому и не позволил бы даже деревяшке отломиться.

Моя догадка подтверждается, когда вижу огромные следы грязи от ботинок на всей поверхности пола и на белом коврике, где всегда спал Джонатан.

Человек, побывавший в доме, оставил много следов, и, возможно, отпечатки рук, которые могу вывести на его след. Но это слишком легко, должна быть загвоздка.

– Аккуратней, ничего не касайтесь пока я не сниму отпечатки и его улики, – позади разносится твердый голос Мари, и я оборачиваюсь на девушку, замечая, что она открыла свой черный кожаный рюкзак с принадлежностями.

Замечаю в рюкзаке даже предметы для пыток, фыркая от этого зрелища. Она та девушка, которая в самую маленькую сумку будет способна засунуть дробовик. Мари всегда ходит с рюкзаком, в котором есть все необходимое для всех случаев жизни. Это единственная черта её характера, которой восхищаюсь и завидую. У меня нет подобной собранности.

– Слишком легко, – шепотом произносит Лиам, приседая и осматривая след от ботинка.

Он задумчиво хмурит брови, рассматривая каждый уголок следа, будто в этом и кроется вся загадка.

– Согласна, слишком легко, но я всё равно отправлю ребятам это на экспертизу, – отвечает парню Мари, складывая весь взятый материал в рюкзак.

Они одновременно поднимаются на ноги, сталкиваясь плечами. Мари застывает от контакта, но Лиам не обращает на это никакого внимания, продолжая сканировать глазами домик.

Иногда я действительно не понимаю его холодного отношения к Мари. Не понимаю того, что между ними происходит. Мари определенно не ровно дышит в сторону Лиама.

– Он сказал в письме, что «встретимся на рассвете», думаете он появится?

На мой вопрос они только синхронно отрицательно крутят в разные стороны головой, указывая на кровать.

Как я раньше не заметила?

Черный ноутбук слился с цветом черного пледа. Я собираюсь взять его в руки, но Мари перехватывает мою кисть.

– Стоит быть осторожнее, Картер, – с упреком произносит девушка, слегка сжимая моё запястье. – Это может быть взрывчатка.

Закатываю глаза от её поведения. Это не может быть взрывчаткой, хотел бы он меня убить, не тянул бы с этим делом. Ему нужна плата, а не моя смерть.

Лиам бросает маленький мячик в ноутбук и ничего не происходит.

Как я и думала.

– Бум, – громко говорю, изображая руками испуг. – Это фантом, настоящая Ребекка была убита взрывчаткой в ноутбуке.

Девушка сжимает губы, но от меня не ускользает намек на улыбку.

– Дура, – с отвращением отталкивает меня, подходя ближе к кровати.

Пока мы препирались, Лиам успел открыть ноутбук и выражение его лица не излучает ничего хорошего.

Становлюсь рядом, и друг двигается, освобождая рядом с ним место для меня и Мари.

Смотря на экран, вижу только запись, поставленную на паузу.

– Включай, – уверенно произношу, желая поскорее закончить и вернуться к дочери.

Мы затаиваем дыхание, когда запись воспроизводится и на экране появляется мужчина.

Я сжимаю кулаки, когда вижу незнакомца в черной маске, его волосы закрыты капюшоном, а глаза…

Они скрыты красными линзами, как я когда-то сделала на гонке, чтобы монстры меня не узнали.

Намек? Значит он знает о моей мести и знает детали. Догадка, что этот человек с организации становится слишком реальной.

– Ну, здравствуйте, – его голос искажен, словно говорит робот, а не человек.

Мысль, что я и ребята знакомы с человеком напротив, укореняется в моем мозгу. Он не просто так изменил свой голос с помощью программы, это для того, чтобы мы не узнали. Его руки тоже закрыты, скрывая пальцы и ногти, благодаря которым его можно было бы вычислить.

Эти мелкие детали мог учесть только профессионал. Только человек, который работал в организации.

– Я годами думал о том, чтобы собрать вас вместе. Вынашивал планы в моей голове и наконец это свершилось, – он замолкает, и мы озадачено смотрим на экран, пытаясь уловить хоть маленькую деталь, указывающую на личность. Движение тела, но он абсолютно не двигается. – Вы трое связаны, ваши истории настолько переплетены, что вы себе даже представить не можете в какой котел угодили.

Что, черт возьми, он несет?

– Но я не собираюсь раскрывать сейчас вам всех карт, всему свое время, – в конце он смеется, и звучит это ужасающе, словно мы в хорроре. – Единственное, что вы узнаете, это плату, которую нужно будет исполнить в течении трех дней, либо ожидайте последствий.

Человек на экране снова замолкает, погружая нас в минуту тишины. Будто мы чтим чью-то память. Но вскоре это будет его память, когда мы доберемся до него.

Молчание начинает раздражать Мари, девушка ударяет пяткой ноги об пол, создавая ещё больше раздражающий звук, чем тягостная тишина.

– Ну, говори, – тихо рычит Мари, смотря на экран и на удивление преследователь сразу же начинает говорить.

– Моя плата начнется с тебя, – его взгляд переключается в сторону, где сидит Мари, словно мы смотрим не запись, а общаемся по видео связи. Девушка напрягается рядом со мной, переставая стучать пяткой, все её внимание уделено экрану. – Ты должна отказаться и перестать расследовать дело по торговле детьми.

Незнакомец на экране хлопает в ладоши три раза, покачиваясь на стуле, словно он смеется, но нет никакого звука, только тишина и резко запись заканчивается, оставляя лишь черный экран.

Мы втроем уставились в экран, сохраняя молчание и только вопросы в наших головах создают шум вокруг.

Я ни черта не понимаю. Я абсолютно ничего не понимаю.

Какая торговля детьми? Как мы можем быть связанны?

«Как?!» – кричит голос в моей голове, сохраняя снаружи молчание.

Мари резко подрывается с кровати, и я поднимаю на девушку взгляд, видя агонию, настолько сильную, что её руки дрожат.

Я никогда не видела её в потрясенном состоянии, наша работа требовала холодности и сдержанности, но вид Мари кричит о том, что она готова взорваться.

Её руки поднимаются к голове, сжимая волосы и я не вольно замечаю, насколько этот жест похож на Лиама. Он всегда так делает, когда взволнован.

– Что всё это значит? – спрашиваю, наконец прерывая пропитанную безумием тишину.

Девушка поднимает на меня свои черные глаза, смотря с настолько сильной уязвимостью, что меня разрывает от желания заключить её в объятия. Предо мной сейчас не волчица организация: жестокая, хитрая и беспощадная. Напротив меня стоит сломленный ребенок, рану которого сейчас растеребили.

Внезапно пазл в моей голове складываются, и я отвожу взгляд в пол, чтобы не выдать свои мысли.

Мари всегда брала только задания, связанные с торговлей людьми и уже около шести лет она ведет одно дело, которое так и не завершилось. Это дело значит для нее столько же, как и для меня моя осуществленная месть. Как я могу потребовать отказаться от нее ради меня? Что за игру ведут против нас?

Девушка не дает ответ на мой вопрос, уходя к выходу и Лиам встает следом, быстро добираясь до нее, перекрывая путь.

– Не беги, – твердо просит парень, и я вижу, как сжимаются его кулаки.

– Мне нужно подумать, – сквозь сжатые зубы произносит Мари, отталкивая его со своего пути.

Девушка возвышается над парнем, превосходя ростом, будто она сейчас пытается доказать свое господство. Лиам кривит губами, пропуская Мари, и девушка в ту же секунду исчезает, словно ветер.

Мы остаемся одни, сталкиваясь взглядами. Оба напуганные, с огромной кучей вопросов и незнанием, что же будет дальше.

Я встаю с кровати, подходя в плотную к другу. Я ведь вижу, что Лиам знает больше меня, не желая рассказывать. Но ложь никогда не приводила ни к чему хорошему.

– Скажи мне правду, – требую, не отпуская его взгляда.

Лиам качает головой, отказываясь.