Контактер. Книга 2. Виляя хвостом

Постучав и открыв входные двери, оперативник заглянул в кабинет Сорокина.

– Здорово, Петрович.

– Привет, – ответил подчинённому майор и махнул рукой, приглашая того зайти внутрь, – передовикам уголовного производства!

– Ты о чём? – спросил оперативник, присаживаясь на стул, не сразу поняв, что имеет в виду его начальник. – А, ты наркотики имеешь в виду.

– Ну, конечно. Ты видел утреннюю оперативную сводку?

– Нет. Я с операми из ОБНОН утром уехал на обыск по месту жительства Вольдемара, потом в ресторан «Европа», а оттуда к медэкспертам направился, поэтому сводку не было времени читать. Что там?

– Там изложение всех ваших ночных подвигов. С указанием возбуждения по их результатам шести уголовных дел.

– Я же их номера узнал и сообщил по телефону дежурному уже в восьмом часу утра. Неужели он успел всё в сводку «включить»?

– Да, успел. Там же был Назаров Евгений. Он шустрый. Поэтому быстренько все шесть задержаний «вставил» в передаваемую сводку. «Разбавил» ими вчерашнее убийство.

– Понятно.

– Ну, ладно. Вернёмся к гибели Краснова. Что по нему узнал? – перейдя на другую тему, спросил начальник.

– Только то, что Вольдемар к данному факту никакого отношения не имеет. Ножи, которые он коллекционирует и дома хранит, не являются орудием, которым наносились ранения Валентину. В этом меня сейчас медэксперт заверил. Да и самого Вольдемара вчера из ресторана «Европа» домой привезли около трех часов пятидесяти минут утра. А оттуда до парка он не успел бы добраться до того момента, когда тело Краснова обнаружили. Тем более, что работник ресторана, который и подвозил Вольдемара до дома вчера утром, пояснил, что тот был практически «в дрова». И в таком состоянии не представлял ни для кого опасности. Ну, может, только для морально-нравственных устоев и психологического состояния какой-нибудь приличной «барышни».

– Понятно. Что дальше будешь делать?

– По последнему, оставшемуся у меня материалу Краснова, проверю одного мужика, являющегося родным братом человека, которого Валентин задержал с наркотиком, и которого «закрыли» в следственном изоляторе. Со слов следователя, ведущего то уголовное дело, этот брат задержанного был очень недоволен результатом действий Вали. Ну, а потом, помогу Петрову. Я так понял, что он вчера почти никого проверить не успел, так как мне помогал с Вольдемаром разобраться.

– А когда Петров со своими «бойцами» подойдет?

– Он освободился, после того как провели все действия с «девочками», около шести часов утра. Сказал, что поспит немного и часам к семнадцати подъедет. А что?

– Ничего. Я кабинет четыреста двенадцатый, который ему вчера выделил, сегодня отдал сотрудникам из УБОП, которые сегодня утром сюда приехали.

– Ого! Ты имеешь в виду оперов из Управления по борьбе с организованной преступностью? – удивленно спросил Артём и, получив утвердительный кивок головы от начальника, продолжил. – А они-то, что здесь делают?

– У Краснова, оказывается, там какой-то родственник работает. Ему вчера стало известно о гибели Валентина от его мамы, которая приходится двоюродной сестрой этому сотруднику. Он работает начальником какого-то там отдела. Какого точно, я пока не узнал. Короче, УБОП решил нам оказать практическую помощь в раскрытии этого убийства и связался с нашим вышестоящим руководством. Поэтому, когда утром несколько оперативников от них приехали к нам, я был вынужден предоставить им пару кабинетов, включая четыреста двенадцатый, для работы. Но они всё сами будут делать: доставлять нужных им людей, охранять их, беседовать, составлять все необходимые документы. Вот так.

– Круто, – резюмировал оперативник. – Ну а кто-нибудь за вчерашний день хоть что-то по убийству Вали получил? Вчера же много в отдел «народу» натаскали.

– Пока, ничего «интересного» нет. От слова «совсем». Сегодня с утра вновь «народ» таскать начали.

– Да, я видел, пока к тебе поднимался.

– Так ты сам, что думаешь, об убийстве Вали?

– В данный момент, чего-то конкретного – нет. Слишком мало информации. Вот только одна неясная мне пока вещь вскрылась. Судмедэксперт сейчас сказал, что обнаружил на теле Валентина практически незаметные следы уколов или проколов. На голове.

– Да, – заметил Сорокин, – мне утром, когда я звонил Маргарите Павловне и сказал ей, что ты подойдёшь, она про них тоже сказала. Я уже созвонился с мамой и подругой Вали. Обе сказали, что не видели у него этих проколов ранее. Также они заверили, что он никаких медицинских процедур не проходил.

– Тем более странно, – отозвался Долгов.

– Так какие планы на сейчас? – спросил начальник.

– На сейчас – поспать. Я пойду к себе в кабинет и там лягу. Домой добираться далеко и долго. Много времени потрачу на дорогу туда и обратно. Посплю хотя бы четыре-пять часов. Как проснусь, зайду к тебе. Там и определимся с дальнейшими действиями.

– Понятно. А Привольнов, Голованов и Мальцев тоже спят?

– Да. Подъедут ближе к вечеру.

– Хорошо. Тогда, иди, спи.

– Да, – оперативник остановился в дверях, – Петрович, не звони мне, пожалуйста, по внутреннему телефону в кабинет. Дай спокойно отдохнуть.

– Хорошо, – ответил тот и махнул рукой, чтобы подчинённый уходил.

14

В замке послышался металлический «шелест» вставляемого ключа. Затем раздались звуки, сопутствующие прокручиванию соответствующих механизмов запорного устройства при его отпирании, и входная дверь открылась.

Привольнов Вадим, войдя в кабинет, увидел крепко спящего на составленных вместе стульях, поверх которых были расстелены «дежурные» матрац, подушка и одеяло, старшего оперуполномоченного Долгова. Тот отдыхал одетым, сняв с себя только обувь.

Усмехнувшись представшей перед ним живописной картине мирно отдыхающего сослуживца, Вадим громко скомандовал:

– Рота подъём!

Артём быстро поднял с подушки голову и, окинув взглядом и оценив окружающую его обстановку, увидев стоящего рядом коллегу, спросил:

– Сколько времени?

– Половина шестого вечера.

– Ого!

– Ты так домой и не поехал, в итоге?

– Нет. Я закончил только около часу дня и решил здесь поспать.

– Понятно. Ну что, выспался?

– Мягко говоря, нет. Ладно, надо вставать.

Долгов поднялся со своего импровизированного «ложа», скатал вместе с подушкой и одеялом «дежурный» матрац, положив их в нижнее отделение деревянного вещевого шкафа, расположенного в углу кабинета. Расставив стулья по своим местам, он из тумбочки достал полотенце и, открывая входную дверь, попросил коллегу:

– Поставь чайник, пожалуйста. А я быстренько приведу себя в порядок.

Спустя десять минут, умытый и причесанный Артём сидел за своим рабочим столом и медленно потягивал из стеклянного стакана горячий чай.

– Я сейчас, – сказал Вадим, тоже держа в руках кружку со свежезаваренным чаем, – когда зашёл в РОВД и проходил мимо «Ленинской комнаты», заглянул в неё «краем глаза». Там народу набито. И охраняют его какие-то бойцы в камуфляжах и масках. Ты не знаешь, что это за «маски-шоу»?

– Знаю. С утра, для оказания практической помощи в раскрытии убийства Краснова, к нам опера из УБОП приехали. Они сами всё делают и то, что для этого необходимо, с собой привезли. В том числе и бойцов в камуфляжах и масках.

– Что, прямо из Управления по борьбе с организованной преступностью? – переспросил Привольнов.

– Да. Прямо оттуда.

– Круто. Да ещё со своим спецназом.

– Специальным отрядом быстрого реагирования. Он у них так называется.

– Точно. Всегда забываю. Слишком много слов.

Входная дверь открылась, и в кабинет вошёл Голованов. По его внешнему виду было понятно, что он чем-то удивлен.

– Слушайте, – начал он торопясь. – Я сейчас, как мимо «Ленинской комнаты» проходил, увидел там «шкафов» в камуфляжах и масках, охраняющих каких-то «мордоворотов». Это кто такие?

Придав своему лицу серьёзное и умное выражение, Привольнов, незаметно моргнув Артёму, ответил на вопрос только что вошедшего сослуживца:

– Пока вас не было, товарищ старший лейтенант, к нам, в целях ознакомления, обмена и последующего освоения успешного профессионального, практического опыта, которым обладает заслуженно уважаемый коллектив уголовного розыска нашего РОВД, были направлены сотрудники Управления по борьбе с организованной преступностью. Прослышав о гремящих по всем необъятным просторам Российской Федерации многочисленных подвигах, совершённых покрытыми славой сотрудниками нашего отдела, вместе с операми из УБОП прибыли и бойцы специального отряда быстрого реагирования, в простонародье называемом СОБР. Сегодня я, вместе с Артёмом Николаевичем, в течение дня прочитал вышеназванным сотрудникам УБОП и СОБР курс лекций по концептуальным вопросам осуществления оперативно-розыскной деятельности и важным доктринальным аспектам её развития. Это всё мы сделали во имя продвижения науки, позволяющей наиболее эффективно управлять деятельностью органов внутренних дел, в то время как вы, милостивый государь, соизволили «харю мочить», предаваясь бренной неге.

– Издеваетесь, да? – передразнивая Вадима и смотря, как Долгов тихо смеется внутрь себя, сказал Голованов. – Нет, чтобы по-человечески объяснить. А вы всё прикалываетесь!

Входная дверь открылась вновь. Три находящихся в кабинете оперативника дружно сделали серьезные «мины». Наконец, в помещение «просочился» Петров:

– Я сейчас, когда мимо «Ленинской комнаты» проходил…

– В тот момент, когда вы, – не дал закончить ему Голованов и, сделав воодушевленное лицо, произнёс, – товарищ майор, предавали бренной неге свое упитанное управленческое тело, всеми уважаемый коллектив доблестного уголовного розыска…

– Петя, хватит ёрничать и мозг человеку выносить, – сдерживая смех, Долгов прервал вошедшего в образ сослуживца и, обращаясь уже к Алексею, продолжил. – Это сегодня у нас УБОП работает вместе с СОБРом. Тоже помогают по убийству Краснова.

Глава 2

1

Часы, висевшие на стене в кабинете Сорокина, показывали восемь часов сорок минут утра. Сам начальник розыска сидел за своим рабочим столом и просматривал оперативную сводку за сутки.

Напротив него на стуле расположился Долгов и ждал, когда майор закончит читать.

Наконец, руководитель отдела положил бумаги на стол и, посмотрев внимательно на подчиненного, сказал:

– Что-то ты какой-то «мятый». Опять в кабинете спал? Домой так и не поехал?

– Да, домой не ездил, так как с последним доставленным закончил беседовать почти в двенадцать вечера. Вернее, уже ночи. Поэтому и заночевал здесь.

– Понятно. Ну, рассказывай, что вы за вчерашнюю вторую половину суток смогли «накопать» по убийству Краснова?

Артём почесал покрытую двухдневной щетиной нижнюю челюсть и стал докладывать:

– Сначала я опросил того мужика, который приходится родным братом человека, задержанного Валентином с наркотиками. Он прямого отношения к последнему материалу Вали не имеет, но был очень недоволен тем, что его родственника «закрыли». Ну, я тебе вчера о нём говорил. Помнишь?

– Да, припоминаю.

– Этот мужчина, узнав о гибели Вали, рассказал, что сразу после задержания своего брата высказывал вслух недовольство действиями убитого. Но это было на «эмоциях», сгоряча и без каких-либо реальных намерений отомстить Краснову. Сейчас он понимает, что был не прав и просит понять причины, побудившие его тогда сказать это. Он пояснил, что в период времени с двадцати одного часа до четырех часов утра дня, когда обнаружили тело Вали, он находился на своём рабочем месте. Этот мужчина трудится на заводе в третью смену. Пока он находился у меня, Привольнов Вадим опросил его семью и коллег по работе. Короче, они полностью подтвердили его слова. Так что, этот брат задержанного к убийству никакого отношения не имеет. Голованов Петя, по моей просьбе, вчера вечером проводил мероприятия по месту проживания девушек: Ирины и Лизы. Чтобы быть стопроцентно уверенным в их личной непричастности к убийству. Это те, с которыми я в первый день встречался и разговаривал. А Ирина мне о Вольдемаре всё рассказала. Ну, ты помнишь? Вот. Петя узнал, что они обе в указанный ночной период времени находились дома. А поскольку Петрова ты лишил отдельного кабинета, то потом я у себя в служебном помещении вместе с ним разговаривал с людьми, которые проходили по другим материалам Краснова. Этих людей доставляли Лёхины «архаровцы». Но пока ничего, что имело бы отношение к убийству Валентина, мы не узнали. Вот.

– Понятно, – уныло заметил Сорокин.

– А как у других дела? Узнал кто-нибудь хоть что-то «интересное» по убийству? – спросил оперативник.

Начальник розыска отрицательно покачал головой и пояснил:

– Нет. Скольких людей повытаскивали за эти два прошедших дня, но пока ничего, что имело бы отношение к убийству Краснова не нашли. Подспудно, помимо твоих шести уголовных дел по наркотикам, ещё четыре старых квартирных кражи «раскрыли», и два хранения патронов к огнестрельному оружию выявили. А по убийству – ничего. Вообще. Как я понял из разговора с начальством, то у УБОП тоже пока ничего по этому факту нет. Третьи сутки пошли после убийства, а у нас ни одной реальной зацепки, ни одной «живой» версии произошедшего с ним нет. Ладно. Руки опускать не будем, сегодня продолжим работать.

На столе майора зазвонил внутренний телефон. Он взял трубку и несколько секунд слушал то, что ему говорят. После окончания этого монолога начальник розыска встал из-за своего стола и, направляясь к двери кабинета, сказал оперативнику:

– Подожди меня здесь. Никуда не уходи. Я скоро вернусь.

Выйдя из помещения, он прикрыл за собой дверь.

Артём сидел, размышляя над тем, что он сегодня будет делать. Чтобы занять время, он взял оперативную сводку и стал её читать. Так прошло около десяти минут.

Ознакомившись с происшествиями и преступлениями за последние сутки, оперативник уже начинал скучать, как в кабинет вернулся Сорокин. По его официально-напряженному лицу было понятно, что он чем-то недоволен. За ним следовал мужчина плотного телосложения, ростом чуть выше среднего, которому на вид можно было дать тридцать пять лет. Может, чуть меньше. Внешность у него была вполне заурядная. Про таких, обычно, говорят, что они «ничем не выделяются из толпы». Он был одет в классический темный костюм и черные кожаные туфли.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – сказал мужчине начальник розыска, рукой показывая на ближайший, свободный стул.

– Спасибо, – ответил тот.

– Да, и познакомьтесь. Это старший оперуполномоченный капитан милиции Долгов, – сначала представил гостю своего подчиненного Сорокин, затем обратился к Артёму, указывая на незнакомца. – А это – старший оперуполномоченный по особо важным делам майор милиции Кузнецов Андрей Юрьевич. Он из Москвы, из Управления собственной безопасности. Нам приказано ознакомить его со всеми материалами, собранными по факту убийства Краснова, доложить обо всех проведённых мероприятиях и их результатах на настоящий момент. Ну и в целом, оказать максимально-возможную помощь во всех его действиях, пока он тут. То есть, с этого момента, ты, Долгов, теперь работаешь вместе с майором Кузнецовым. Понятно?

– Понятно, – чуть подумав, ответил местный оперативник.

– Ну, вот и чудненько, – продолжил начальник розыска, обращаясь к гостю. – С чего вы начнете?

– Начну с личного дела Краснова, – ответил Кузнецов, – надо с ним ознакомиться. Потом хотелось бы съездить в прокуратуру, чтобы посмотреть материалы уголовного дела и поговорить со следователем, в чьём производстве оно находится. А затем, с учётом результатов данных действий, буду планировать дальнейшие мероприятия.

– Чтобы ознакомиться с личным делом Валентина, – чуть задумавшись, произнёс Сорокин, – вам надо в наш отдел кадров. Я сейчас им позвоню, чтобы они его подготовили. Они сидят в двести пятнадцатом кабинете. Пока вы до них доберётесь, дело уже будет там.

– Замечательно. Тогда я пойду, чтобы не терять время. А как там закончу, то сразу вернусь к вам капитан. Хорошо? – обратился московский оперативник к Артёму.

– Да, – вяло ответил тот.

– А в какой кабинет?

– Триста двадцать восьмой.

– Тогда, до встречи, – заключил Кузнецов и вышел из кабинета.

Оставшись вдвоём в кабинете, подчинённый и начальник в течение полуминуты смотрели друг на друга молча.

– Петрович, ты что творишь? – наконец, с недовольным выражением лица спросил Артём. – На кой черт ты сейчас на меня этого москвича навесил? Мне что с ним делать?

– Так, спокойно, – невозмутимым тоном заметил Сорокин. – Делай что хочешь. Только чтобы его здесь не было. Мне совсем не хочется, чтобы он торчал в отделе. Чем меньше он будет здесь находиться, тем лучше. Сейчас мы вновь начнём людей сюда таскать, и меня немного «напрягает» присутствие сотрудника эс-бэ тут же. Да к тому же ещё и из Москвы. Я не знаю, зачем он сюда реально приехал. Почему Москву так заинтересовало убийство простого опера из региона? Что-то раньше такого внимания никогда не наблюдалось. Во всяком случае, я не припомню этого. Поэтому бери ключи от машины ноль сорок восьмой, и езжай на ней туда, куда он скажет. Она теперь за тобой закреплена, пока этот москвич обратно к себе не уедет. Понятно?

– Ну, Петрович, пойми, не хочу…

– Всё, – жёстко прервал подчиненного Сорокин. – Я сказал, что теперь ты везде двигаешься вместе с ним? Значит, двигаешься только с ним. А лучше, что бы это он за тобой следовал. Потаскай его куда-нибудь, повози. Чтобы он выдохся, подустал. И сюда, в отдел, поменьше лез. Тем более что я тебе служебную машину в полное твоё подчинение даю. Если в ней нет бензина, заправим. Ещё раз спрашиваю – понятно?

– Ну, не знаю …

– Ладно, – вновь прервал оперативника начальник, бросая на него хитрый взгляд, – сутки отгула тебе дам, после того как он уедет. Сутки! А до этого – таскаешь его с собой.

Недовольное и задумчивое выражение лица капитана говорило о его внутренних колебаниях.

– Хорошо. Двое суток отгула, – повысил ставки руководитель. – Двое суток! Больше не дам – не борзей.

– Уговорил, Петрович, – нехотя согласился Долгов. – Только ради тебя. Ключи от машины давай.

– На, бери. И вот что. Девушка, которая с собакой тем утром гуляла и первая тело Валентина обнаружила, в данный момент в больнице лежит. Ей ещё тем утром плохо стало, и поэтому с ней успел тогда поговорить только оперативник, который раньше всех на место происшествия приехал. Как я понял с его слов, ничего интересного и важного она не сказала. А следователь прокуратуры не успел допросить, так как её госпитализировали к тому времени, как он приехал. Сейчас ей уже лучше, и врачи разрешили провести с ней необходимые следственные действия. Поэтому съезди к ней в больницу и допроси. Только аккуратнее. У неё папа в администрации города работает. После этого отвезёшь москвича в прокуратуру, как он хотел, и сразу отдашь протокол её допроса следователю. Понятно?

– Понятнее не бывает.

– И скажи Привольнову и Голованову, чтобы они ко мне подошли. Я им на сегодня задачу сам поставлю. И предупреди их, чтобы они при этом москвиче слишком много не болтали. А то Петя, со своими шуточками, иногда не знает меры. И, пожалуйста, побрейся. А то ходишь, как не знаю кто. У тебя «дежурная» электрическая бритва работает?

– Работает. Побреюсь. Данные на девушку, в какой больнице и палате лежит – дай, пожалуйста.

– Вот возьми, – завершил разговор Сорокин, протянув листок бумаги.

2

Гладко выбритый Артём стоял возле окна в своем кабинете и смотрел как Голованов и Привольнов садятся в служебную машину, припаркованную на служебной стоянке. Их куда-то отправил Сорокин после утренней «летучки».

Сзади послышался звук открываемой двери. Обернувшись, оперативник увидел вошедшего Кузнецова. Тот стоял, окинув оценивающим взглядом «наполнение» его кабинета, держа в руках спортивную сумку.

– Ну и как, – спросил его Долгов, указывая на обстановку помещения, – нравятся хоромы?

– Пойдут, – спокойно ответил гость. – Не хуже и не лучше, чем обычно.

– Уже хотя бы это радует. А сумка зачем? Для документов она вроде бы не подходит.

– Я утром прибыл в город и сразу с вокзала поехал в ваше Министерство. А оттуда к вам в РОВД. И в гостиницу заселиться, ещё не успел. Вот с вещами и таскаюсь.

– Понятно. Тогда кладите её вон на тот стул.

Мужчина в костюме положил сумку и стал рассматривать дипломы, развешанные на стене.

– Чай будете? – спросил хозяин кабинета.

– Не откажусь, – ответил приезжий и добавил через несколько секунд, показывая на дипломы. – Я смотрю у вас тут выставка документов, подтверждающих ваши профессиональные достижения.

– Лучше бы деньгами подтверждали профессиональные достижения. А грамоты я на стенах развесил, чтобы закрыть ими частично слезшую краску и появившиеся трещины.

– Ясно, – усмехнувшись, отметил собеседник. – Мне руководство РОВД рассказало о ваших позавчерашних подвигах. Быстро и четко вы сработали.

– Повезло. Да и оперативники из Управления и ОБНОН помогли.

– Понятно. А давай уже на «ты». Не настолько много я старше тебя, поэтому зови меня просто Андрей. Без посторонних.

– Давай. А меня тогда Артём. Чай готов, садись пить.

Расположившись за соседним столом и отпивая небольшими глотками горячий чай из кружки, Андрей спросил:

– Ну что, съездим в прокуратуру. Надо уголовное дело посмотреть и со следователем поговорить.

– Да поедем. Но сначала нужно заехать в больницу, допросить девушку, которая первая тело Краснова обнаружила. А то её почти сразу в больницу увезли, и следователь не успел с ней побеседовать. Протокол её допроса следователю прокуратуры сразу отдадим, чтобы несколько раз туда не ездить.

– Хорошо…

…Спустя час Долгов сидел за письменным столом в кабинете старшей медсестры неврологического отделения городской больницы, который им выделили для производства допроса. Рядом с ним расположился Кузнецов, а напротив – девушка лет двадцати-двадцати двух на вид.

– Ну, Маша, – приступил к допросу оперативник, – рассказывайте, как и при каких обстоятельствах два с половиной дня назад вы обнаружили тело убитого Краснова.

– А у погибшего такая фамилия?

– Да, Краснов Валентин Сергеевич. Вы его раньше не знали? – и Артём показал ей фотографическую карточку, на которой был запечатлён погибший.

– Нет, не знала, – ответила она, посмотрев на фото, и продолжила. – Мы проживаем в большой четырёхкомнатной квартире на втором этаже трехэтажного здания. У нас есть собака – сенбернар по кличке Лорд. Мы стараемся выгуливать его три раза в день. Он у нас уже взрослый мальчик, ему пять лет. Лорд хорошо обучен, очень большой и добрый. Вот только никак не может перестать реагировать на котов. А так, не собака – а чудо какое-то. Утром его выгуливаю я, днем – моя мама, а вечером – папа. Я сама предпочитаю с ним гулять пораньше. Так людей и прохожих пока нет, и машины тоже по минимуму катаются. Другие хозяева собак, обычно, со своими питомцами выходят позже, поэтому можно спокойно ходить, не боясь, что нас кто-то облает или покусает. Знаете, какие есть неадекватные таксы? А ещё более неадекватные их хозяева. Это тоже является одной из причин, почему я так рано выхожу на прогулку с Лордом. У меня есть два маршрута для прогулок. Первый – на озеро, которое расположено в полукилометре от нашего дома. Второй – в парк, который находится в противоположном направлении от нашего дома на чуть большем расстоянии. Я три дня хожу в одно место, затем следующих три дня – в другое. В это утро мы, то есть я и Лорд, вышли приблизительно в четыре часа десять минут и спокойно направились в парк. Дойдя до него и сделав «своё большое дело», Лорд принялся неспешно бегать по дорожкам и тропинкам. В это время там никого не бывает, и ему никто не мешает немного порезвиться. Я, убрав за своей собакой «её дело» и выкинув его в специально установленный для этого ящик, села на одну из скамеек, расположенную недалеко от центрального входа. Мой пёс неторопливо бегал по асфальтовым дорожкам парка, периодически подбегая ко мне и убегая обратно. Я сидела и любовалась просыпающейся после ночи природой, недавно взошедшим солнцем, каплям росы, скопившимися на стеблях травы. В какой-то момент я поняла, что уже долгое время не вижу и не слышу Лорда. Мне пришлось позвать его. Ответа не последовало. Я позвала громче. И вновь без ответа. После этого я встала и направилась вглубь парка, периодически выкрикивая кличку своей собаки. Пройдя небольшое расстояние, услышала её лай. Я пошла на него. Но звук становился то ближе, то отдалялся на расстояние. Как будто пёс бегал за кем-то. Так, не видя его, я ходила за ним минут пять, пока не наткнулась на тело, лежавшее возле одной из скамеек. Когда поняла, что, простите, кто лежит передо мной, то очень испугалась и громко вскрикнула. Этот звук отличался от того, каким я обычно зову Лорда, потому что он прибежал через несколько секунд ко мне. Пёс был очень возбужден. Я взяла его за ошейник, и он потянула меня дальше вглубь. Мне не хотелось куда-то идти, но собака упорно тащила меня в только ей известном направлении, не реагируя на мои команды и попытки остановить его. Мы прошли метров сто по дорожке, после чего сенбернар завёл меня в заросли. Там уже не было ни тропинок, ни дорожек. По ним мы бродили ещё метров сто пятьдесят. Может чуть меньше. Потом Лорд остановился как вкопанный. Пёс стал обнюхивать небольшой участок местности, скрытый за густыми кустами и большими деревьями. Он был почти правильной круглой формы. Но там ничего не было. Я внимательно всё осмотрела. После нескольких минут наблюдения за тем, как моя собака с помощью своего носа изучает ближайшую растительность, поняв, что силой не смогу её оттуда утащить, я убрала руку с ошейника и пошла обратно к месту, где лежало тело. Через какое-то время Лорд, успокоившись, сам побежал за мной. Потом я направилась домой и оттуда позвонила в милицию. Естественно, всё рассказала папе с мамой. Мне становилось всё хуже и хуже. Поэтому только помню, как утром к нам домой приходил молодой милиционер, но не в форме. Он задал мне несколько вопросов. Я коротко объяснила ему обстоятельства обнаружения тела. Потом мне стало совсем плохо, и папа вызвал скорую помощь. Вот так я оказалась здесь.