ЗВЁЗДАМ ВОПРЕКИ. КНИГА 2. ПРЕЕМНИКИ

Утром Тана проснулась от запаха кофе. Поэтому не сразу сообразила, где находится – это был редкий напиток в Звёздном мире и очень дорогой. Ходили слухи, будто его семена принёс из Зазеркалья сам Дайвин Протамах, первый звездочёт, большой любитель кофе. Но потом лазутчики с Востока выкрали зёрна, и теперь его выращивали лишь в одной горной местности на границе Восточного Царства. Зёрна покидали плантацию исключительно в обжаренном виде, чтобы никто не мог их размножить. Поэтому лишь сильные мира сего могли позволить себе такую роскошь, как чашка кофе. Король Амарты, разумеется, был в их числе.

Хотя сам Антон вкус кофе отказывался понимать. Он стоял у окна со стаканом сока в руке. Дымящаяся чашка на столике в изголовье предназначалась Тане. Она благодарно улыбнулась.

– Доброе утро, Антоша. И спасибо. Где ты его раздобыл?

– Пришлось постараться. Очень хотел увидеть твою улыбку.

Тана отпила несколько глотков и благоговейно прикрыла глаза. В голове начало проясняться, остатки сна как рукой сняло. Она снова взглянула на брата.

– Я ничего не проспала?

– Только отъезд Даруша. Его корабль поднял якорь на рассвете.

– Скатертью дорога, – буркнула Тана. – Надеюсь, этот напыщенный лекарь тоже умотал восвояси?

– Естественно, кому он тут нужен? Остался только Джун, слуга, который постоянно при… нём.

Тана сглотнула подступивший к горлу комок: они оба не решались произнести имя друга. Затем быстро допила кофе и вернула чашку на столик.

– Думаешь, слуга – надёжный человек? Не лучше ли было его тоже отослать?

– Ты про Джуна? – Антон подошёл, сел на край её постели. – Я только что с ним познакомился. И впечатлён, если честно!

– В каком смысле?

– Во всех. Уверен, он тебе понравится.

– Вряд ли, – Тана категорично мотнула головой. – Со вчерашнего дня я ненавижу весь Восточный континент!

– Понимаю. Но не спеши судить, пока его не увидела. Кстати, Джун сказал, что на его родном языке Син-тано означает «моё сердце»…

– И что? Разве это причина полюбить Восток? На латыни, одном из древних языков Зазеркалья, «санта» значит «святая», только нимб у меня от этого не появился…

–Насчёт нимба не скажу, но ворчание тебе точно не идёт, – примирительно улыбнулся Антон. – А с Джуном всё-таки советую поладить: у меня сложилось впечатление, что судьба Коннора ему действительно небезразлична.

Тана нехотя кивнула.

– Ладно, погляжу. Так и так пора подниматься. Все давно уже встали, наверное?

– Нет, остальные принцессы тоже… принцессы, – Антон мельком улыбнулся. – Легли-то далеко за полночь.

Тана посмотрела на него в упор:

– Что ты решил?

– Пока ничего. Жду твоих соображений.

– Я остаюсь с Коном.

– Я так и предполагал… Слышала такую пословицу: беда не приходит одна?

– Да, в Зазеркалье тоже так говорят.

– Раз у нас две проблемы, придётся разделиться. Я бы взял с собой Артура: в школе он был наиболее близок с Александром, это может сыграть роль. А Патрик был бы в помощь тебе. Но пусть они сами решат, кто с кем.

– Да, конечно.

Тана вздохнула с облегчением. Она боялась, что брат начнёт её отговаривать, особенно после вчерашнего, когда она позорно сомлела, как слабонервная барышня. Но Антон верил в неё даже тогда, когда она сама в себе начинала сомневаться.

Он вышел, оставив её одеваться к завтраку. Маскировка больше не требовалась, и Тана позволила себе сменить костюм монаха-воина на платье. В последнее время она заметно округлилась в определённых местах, и платья больше не болтались на ней, как на вешалке. Жаль только, что Коннор этого не оценит… Она стиснула зубы, чтобы не расплакаться, и постаралась настроиться на образ матери: невозмутимость жрицы – вот что спасёт её от жалости к себе и сочувственных взглядов подруг. Она должна быть сильной. Если понадобится – сильнее всех!

Тана примеряла перед зеркалом маску безграничного спокойствия, когда в её комнату ворвалась Маргарита. Следом с виноватым видом просочилась Дивия.

«Вот и посмотрим, достойна ли я зваться дочерью Парады», – подумала Тана, а вслух приветливо сказала:

– Доброе утро, девочки.

– Доброе? – воскликнула Маргарита. Румяные щёки пылали ярче обычного, в глазах стояли слёзы. – Как оно может быть добрым?!

Дивия тоже была заплаканная, но, наоборот, бледная.

– Мы только что видели Коннора… – пояснила она и всхлипнула.

– Понимаю, – кивнула Тана и принялась заплетать косу. – Сейчас пойдём завтракать. Мне осталось только волосы собрать…

– Завтрак, причёска?.. – опешила Маргарита. – Я поражаюсь твоему бесчувствию! А ведь Коннор всегда выделял тебя, с первого дня в Школе Преемников. Могла бы проявить к нему хоть немного…

– Чего? – Тана ещё раз глянула на себя в зеркало, удовлетворённо хмыкнула и направилась к двери. – Хоть немного чего, Марго?

– Сочувствия, конечно! – Маргарита выскочила из комнаты вслед за ней, таща за руку Дивию.

– Я пока не понимаю, чему должна сочувствовать.

– Как чему? Ты же видела его! Разве тебе его не жалко?

Тана резко остановилась посреди коридора и посмотрела на подругу в упор.

– Нет. И другим не позволю его жалеть. Не смей оскорблять Коннора такими низкими чувствами!

Маргарита чуть не задохнулась от возмущения.

– Да ты… бессердечная! Как и вся твоя семейка! Только и знаете, что командовать… Пошли, Дивия! – она устремилась к широкой двери королевских апартаментов.

Дивия виновато обернулась на Тану, но дала себя увести.

Тана постояла минутку, выравнивая дыхание. Ха, а ведь ей только что сделали лучший комплимент в её жизни. Значит, так держать! Она шагнула было вслед принцессам, но вдруг заметила, что за ней наблюдают. Смуглый мужчина в неброской одежде восточного покроя застыл у подножья лестницы, ведущей на второй этаж. Умные чёрные глаза глядели на неё с нескрываемым одобрением. Поняв, что смутил её, незнакомец молча поклонился и исчез из вида.

А Тана прошла, наконец, в апартаменты короля.

Все уже сидели за столом. Антон метнул на неё пытливый взгляд, но ничего не сказал, молча дал знак слугам подавать. Завтрак прошёл в напряжённой тишине. Марго старательно не смотрела ни на кого, однако уплетала за двоих. Остальные без аппетита ковырялись в тарелках. Тана к еде даже не притронулась, только выпила стакан сока.

Когда гостиничная прислуга, убрав со стола, удалилась, Антон пристально оглядел друзей, каждого по очереди, затем неторопливо проговорил:

– Когда-то Звёзды выбрали преемниками восьмерых. Зачем так много, если правителем Амарты может стать только один? Этим вопросом мы задавались с первых дней в Школе. Помните, что нам тогда сказали? Точнее, вам – я просто подслушал… Что страна большая, города густо населены, особенно столица, неудивительно, что в один день родилось столько детей. Не знаю, как вас, но меня это объяснение не устроило. Оно предполагает случайность выбора, а это вряд ли возможно: Звёзды и слепой случай – понятия несовместимые…

– Почему случайность? Что-то я не догоняю, – буркнула Маргарита.

Ей ответил Патрик:

– Это как если бы Звёзды шутя, с закрытыми глазами ткнули в карту: ух ты, попали в Пур! А детишек, глядите, там целый полк народился! Ну да ладно, потом выберем кого-нибудь одного… Так, что ли? – он посмотрел на короля.

– Именно так, – подтвердил тот. – Согласитесь, это по меньшей мере несерьёзно. Поэтому напрашивается другая версия: у каждого из восьмерых преемников есть особая миссия. Иначе говоря, каждому отведена своя роль. Что скажешь, Артур?

– Согласен. Я тоже думал об этом и пришёл к такому же выводу.

– Отлично, тогда рассуждаем дальше. Я уже получил задание – править Амартой. Какие задачи придётся решать вам, будущее покажет. А пока мы делаем то, чего требует от нас настоящее. На сегодняшний день ситуация такова: двое из восьми преемников попали в беду. Оба на грани гибели. И нам предстоит решить: мы готовы отказаться от личных устремлений и направить усилия на спасение товарищей?

– Само собой! Разумеется! Без вопросов… – раздалось со всех сторон.

– Хорошо. Но мы должны разделиться: я отправляюсь в Великую Западную Империю, а Сантана попытается исцелить Коннора…

– Почему она? – насупилась Маргарита.

– Если придётся снова идти за Живой водой, это сможет сделать только она, – терпеливо пояснил подруге Артур. – А от меня будет больше пользы во дворце императора: Саша всегда мне доверял.

– Я с вами! – быстро сказала Маргарита. – В смысле, в Империю. Целительство точно не моя стезя, а вот при дворе наверняка пригожусь…

Тана мысленно усмехнулась: Марго только что обвиняла её в бессердечности, а сама наверняка уже прикидывает, какое платье надеть на приём к императору.

– Ну а мы с Дивией останемся с Сантаной и Коннором, – твёрдо сказал Патрик. – Если будет нужно, и в Диколесье пойдём, и к ведунам, да хоть к чёрту на кулички, лишь бы Кона вытащить!

– Спасибо, Патрик, – Антон выдохнул с явным облегчением. – Я знал, что могу на тебя положиться. К тому же в Амарте вы никогда не останетесь без помощи – здесь хотя бы действуют эльфийские способы связи, – он многозначительно глянул на Тану.

– Ага, – только и сказала она.

– Раз всё решили, давайте прощаться. «Звёздный ветер» готов отчалить, как только мы поднимемся на борт.

Маргарита вскочила как ужаленная:

– Ой, а мой багаж ещё не собран! Я быстро! – и умчалась к себе.

Артур тоже встал из-за стола:

– Пойду помогу ей, а то провозится до вечера. – Он по очереди обнял Патрика и Дивию, затем подошёл к Тане, взял за руки, посмотрел в глаза: – Пропуск при тебе?

– Всегда, – кивнула Тана и вдруг почувствовала в ладони тяжесть эльфийского серебра. – Ты что…?

– Это для Коннора. Ему теперь нужнее. Он воспитанник эльфов, а значит, имеет право.

– Спасибо, Артур… – поддавшись внезапному порыву, Тана прижалась к широкой груди четвёртого принца.

– Я не силён в интуиции, но чувствую, что разлука не будет долгой, – прошептал он ей на ухо.

– Очень на это надеюсь… – Тана чуть не плакала. Её напускное спокойствие стремительно улетучивалось.

– До встречи, друзья! – улыбнулся всем Артур и вышел.

Дивия уже рыдала в три ручья, и Патрик, извинившись, быстро увёл невесту в альков в другом конце комнаты. Близнецы остались одни.

– Ну а нам с тобой нет смысла прощаться, – сказал Антон. – Мы же не расстаёмся.

– Никогда! – подтвердила Тана. Они коротко обнялись. – Ладно, Тоша, удачи вам. Как говорят в Зазеркалье, семь футов под килем… А я пойду знакомиться с Джуном. Кстати, ты был прав: он мне уже нравится!

Глава 4. Верный слуга

Персонал гостиницы суетился как никогда, холл был битком набит людьми, пришедшими проводить короля. На пристани наверняка собрался весь город: жителям далёких провинций нечасто выпадало счастье поглазеть на венценосных особ. Тана ехать в порт не собиралась. Тихо попрощавшись с братом, она отправилась на верхний этаж.

Коридор был пуст – все постояльцы и служащие толпились внизу. Подойдя к дальнему номеру, она уже хотела постучаться, но дверь открылась сама. На пороге стоял тот самый незнакомец, наблюдавший за её спором с Маргаритой. Значит, она не ошиблась – это и был Джун.

Слуга с поклоном посторонился, пропуская её внутрь. Плотные шторы были задёрнуты, и в комнате висел полумрак. Коннор сидел в том же кресле в углу, в такой же неестественной позе, что и вчера.

– Он спит, принцесса. Разбудить? – У слуги был приятный бархатистый голос с едва заметным восточным акцентом.

– Не надо. Я пришла поговорить с тобой.

Джун почтительно указал ей на диванчик у окна, отдёрнул край шторы, чтобы впустить больше света, и застыл напротив. Теперь Тана могла как следует его разглядеть. Слуга был ещё довольно молод, не старше тридцати пяти, хотя иссиня-чёрные волосы уже серебрились на висках. Среднего роста, сухопарый, он двигался и даже стоял как-то особенно пластично, словно танцор – или мастер боевых искусств. Скорее, второе, судя по волевому лицу. Короткая бородка чуть сглаживала резкие черты, но тонкий нос с горбинкой всё равно придавал ему хищный вид. Да и глаза, тёмные, миндалевидные, как у большинства жителей Востока, глядели насторожённо.

– Я думала, ты старше, – сказала Тана, устроившись на низком диванчике. – Говорят, ты служил ещё отцу Коннора?

– Капитан Авалар взял меня к себе, когда я был ещё ребёнком.

– Тогда понятно.

– А я именно такой тебя и представлял, принцесса Сантана, – тонкие губы дрогнули в улыбке.

– Кон рассказывал? – Тана невольно покосилась на кресло в углу, еле различимое в потёмках. – Так ты был с ним ещё до… болезни?

Этого можно было и не спрашивать: после удара Кон вряд ли мог хоть что-то кому-то рассказать. Однако ответ Джуна её удивил.

– Меня приставили к принцу Коннору сразу после коронации твоего брата. С тех пор я всегда с ним.

– Но я не видела тебя в Школе!

– Я жил с дворовыми в пристройке за конюшней.

– Почему? В замке полно места.

– Коннор не хотел, чтобы друзья знали, что у него есть личный слуга. Он вообще с трудом привыкал к новому статусу: царевич, пусть и младший – всё же член правящей семьи.

Тана с пониманием хмыкнула. Зная Коннора, можно было предположить, что Джуна он считал скорее старшим товарищем, чем слугой. Да и сам Джун на слугу мало походил: держался с почтением, но без раболепия, имел своё мнение и не стеснялся его высказывать. А ещё он был… красивым мужчиной! Тана неожиданно поймала себя на том, что любуется его выправкой, орлиным профилем и необычными глазами – темными, но теплыми, как летняя ночь. С трудом заставив себя отвести взгляд в сторону, она быстро сказала:

– У меня к тебе уйма вопросов, Джун: каково сейчас состояние Коннора и как с ним случился этот странный удар? И вообще, удар ли это? Ваш лекарь с дурацким именем убеждал меня, что принца хватил инсульт – так этот недуг называется в Зазеркалье. Но Коннор молод, здоров и необычайно вынослив, у него тренированное сердце, а тело приучено к перегрузкам в высокогорных условиях. К тому же я наслышана о последствиях инсульта: в первую очередь поражается двигательный аппарат – чего с Коном не произошло…

– То есть ты не веришь заключению наших лучших врачей, принцесса Сантана?

– Нет! По-моему, они и сами в него не больно-то верят. Но поговорим об этом позже: Патрик и Дивия тоже захотят послушать. – Тана поспешно встала. – Наверняка уже обыскались меня. Пойду, надо что-то решать с переездом…

– Мы покидаем Мариум? – встрепенулся Джун.

– Нет пока. Мы ещё не составили план действий – не хватает информации. Но в гостинице оставаться не хочу.

– Я знаю хороший дом на берегу моря. Коннору ведь требуются длительные прогулки, обычно мы это делаем по ночам… В том доме останавливался его отец.

– В Мариуме? – удивилась Тана.

– Ну да, капитан Авалар жил здесь в молодости. Да и потом, в перерывах между плаваньями. В Пур перебрался, когда женился: княжна Вахра нуждалась в светском обществе. А дом он подарил боцману, своему первому наставнику в морском деле. Старика давно уже нет в живых, но его семья по-прежнему следит там за порядком – я справлялся.

– Отлично! Тогда организуй переезд, пожалуйста. В этом городе ты не чужой и лучше нас знаешь, как смыться отсюда по-тихому.

Джун коротко поклонился:

– Будет исполнено, принцесса Сантана. – Он услужливо открыл дверь.

– В кругу близких мы обходимся без титулов. – Тана шагнула через порог, но обернулась и добавила: – Коннору очень повезло с тобой.

– И с тобой, – пробормотал ей вслед Джун.

Однако у Таны был отличный слух – кошачий, как уверяла Парада. Она всё ещё улыбалась, когда столкнулась с выскочившим из-за угла Патриком.

– Ты здесь? В гостинице такой тарарам творится, никто ничего не знает. Я уже думал, ты на пристань отправилась…

– Нет. Но нам тоже пора собираться.

– Уезжаем?

– Пока только переезжаем.

– Куда?

– В тихий домик у моря, – Тана с улыбкой посмотрела на озабоченного друга. – Думаю, Дивии там понравится.

***

Пристанище бывшего боцмана пришлось по вкусу не только Дивии. Каменный двухэтажный дом стоял на высоком берегу почти за чертой города. Его окружал небольшой сад. Постоянные ветра не позволяли деревьям как следует разрастись, и всё же они давали приятную тень в жаркий день. По основательной деревянной лестнице с крепкими перилами можно было спуститься к морю прямо из сада.

Они перебрались туда сразу после обеда, наняв два крытых экипажа: в одном ехали Сантана, Дивия и Патрик, в другом Джун, Коннор и двое оставленных королём воинов-монахов – остальные восемь отбыли с ним в Империю.

В доме было достаточно комнат, чтобы все разместились с удобством. Принцессы заняли бывшую детскую, где стояли две кровати, Патрику досталась соседняя спальня, охранники расположились в людской, а Коннор с Джуном – в кабинете с примыкающей к нему библиотекой. Именно кабинет всегда занимал капитан Авалар, когда останавливался в Мариуме после женитьбы. Так им объяснила хозяйка, круглолицая молодая женщина по имени Элина, внучка того самого боцмана.

– Сама я живу чуть ниже по улице: у нас там и козы, и куры, большой огород, так что буду приносить вам продукты, – говорила она, показывая постояльцам кухню и гостиную. – Я и готовить могу, и прибираться – ну, чтобы посторонних людей не нанимать. Мне господин Джун объяснил, какая беда приключилась с младшим сыном капитана. Бедный мальчик!..

– Не хотелось бы, чтобы информация о его болезни просочилась за эти стены, – строго заметил Патрик.

– О, не беспокойтесь, разве ж я не понимаю? – хозяйка посмотрела на него с укором. – Мой дедушка бесконечно уважал капитана, а мы, дети, его просто обожали. Господин Авалар помнил нас всех по именам, привозил подарки с каждого плаванья, а по вечерам рассказывал такие истории – дух захватывало! Принц Коннор, кстати, на него очень похож, ну прямо один в один – сразу видно, чей сын! – она покосилась в сторону кабинета, откуда как раз появился Джун. – Старших мальчиков я, правда, никогда не видела…

– И ничего не потеряла, дорогая моя Элина, – шепнул ей Джун, подойдя вплотную. – Будур и Даруш пошли в мать и ликом, и нравом. Одно слово, царевичи!

Тана и в этот раз услышала его замечание. И призадумалась. Верный-то он верный, этот слуга Джун, только кому? Авалару – да. А вот царской семье – очень сомнительно. Это следует выяснить. Но потом. Сначала надо понять, как лечить Коннора. А для этого нужно как минимум знать, что же с ним произошло на самом деле.

Об этом она и спросила Джуна после вечернего чая, который они пили вчетвером на веранде; Коннор оставался в своей комнате.

– Да, очень хотелось бы уточнить детали, – поддержал вопрос Патрик. Они с Дивией сидели рядом на плетёном диванчике, взявшись за руки. Дивия уже не выглядела такой расстроенной, по крайней мере, больше не плакала. – Мы же все собирались к родителям ко дню рождения. Но Коннор почему-то уехал раньше на целый месяц, никому ничего не объяснив. Может, ты в курсе, Джун, куда он так торопился?

Джун сидел за столом напротив Таны, и она постоянно ловила себя на том, что пялится на него: было в нём нечто такое… необъяснимо притягательное. Удивляло и то, с какой лёгкостью он влился в их компанию – чужестранец, в два раза старше их, к тому же простой слуга… Или не простой? Следовало всё же уточнить, какую роль он играл при Аваларе, а затем при его старших сыновьях. И дня не прошло после отъезда Даруша, а он уже переквалифицировался из челядинца в полноправного члена тесной компании преемников!

И на вопрос Патрика он ответил обстоятельно, с готовностью, будто только и ждал, когда его спросят:

– На Востоке наступление Нового года отмечают в начале первого весеннего месяца. Праздник длится три дня. Первый – день мужского начала, второй – женского, третий – их единения. К этому празднику привязаны все основные наши таинства, древние, но строго соблюдаемые и поныне. Коннор спешил на обряд инициации: это когда мальчиков посвящают в мужчин…

– В свои семнадцать? – изумился Патрик. – Разве обряд проходят не раньше?

– Раньше, – подтвердил Джун. – Обычно в четырнадцать. Но по известным причинам Коннор пропустил инициацию. А он очень хотел… соответствовать.

– Понятно. И как, прошёл?

– Как бы да. Обряд состоит из серии испытаний разной сложности: проверяется не только физическая сила, но и сила духа. В подробности вдаваться не буду, принцессам они ни к чему, – Джун с улыбкой глянул на девушек, ловивших каждое его слово. Сантана хмыкнула в ответ, а Дивия густо покраснела. – В общем, Коннор легко одолел основные два уровня, положенные всем мальчикам. Третья ступень – для избранных: её проходят только сыновья правящей верхушки, то есть будущие полководцы, священники, ну и цари, разумеется…

– Какие испытания включает третья ступень? – напрягся Патрик.

– Откуда же мне знать? – многозначительно вскинул брови Джун. – Я не отношусь к избранным.

– Ну да… И Кон, конечно же, тоже захотел её пройти, эту третью степень?

– Само собой.

– Но зачем? – искренне удивилась Дивия. – Он ведь не рвался к власти. Кон собирался стать путешественником, исследователем, как его отец! Он сам нам это говорил, помните?

Тана знала ответ, но промолчала. Дивии ответил Патрик:

– Так уж он устроен, наш Кон. Ему необходимо было чувствовать себя на высоте – всегда и во всём. Не то чтобы лучше других, но и не хуже.

– Он стремился соответствовать, – повторил Джун. – Его братья прошли третью ступень, кузены тоже. Сам царь поддержал его желание. В нём не было ничего необычного, скорее, наоборот: при дворе все постоянно соперничают друг с другом, меряясь кто силой, кто умом, кто богатством… Честно говоря, я тоже не увидел в этом никакой опасности. Коннор ни в чём не уступал родственникам, а в некоторых отношениях даже превосходил.

– В каких, например? – полюбопытствовал Патрик.

Тана поморщилась. Её больше волновало продолжение истории, чем характеристика Коннора. Все и без того знали, что тщеславие – слабое место горца.

Однако ответ Джуна её удивил:

– В таких, как порядочность и искренность.

– Ну да, – кивнул Патрик. – Наш Кон – парень честный…

– А ещё обаятельный, – добавил Джун. – Не успел появиться в царском дворце, как вскружил головы всей женской половине.

Кто бы сомневался! Тана тут же вспомнила Нефертити, царицу карликов, влюбившуюся в Коннора с первого взгляда, и язвительное замечание Верховной жрицы Бхагини: «На такого красавчика фавориток не напасёшься!..» Патрик тоже без труда догадался, к чему клонит Джун:

– Полагаю, мужская половина тут же начала ревновать?

– Не без этого. Так или иначе, никто из братьев, родных и двоюродных, по-настоящему не переживал, когда с Коннором случилась беда.

– Давайте уже вернёмся к главному, – резко вклинилась Тана. – Я правильно понимаю, так называемый удар как-то связан с третьей ступенью инициации?

– Да. Все испытания проводятся в храме, первые два группами, третьей степени – индивидуально. Коннору велели явиться в храм на рассвете. Он был слегка возбуждён, но уверен в себе. Я проводил его до ворот, дальше меня не пустили. Коннор вошёл внутрь, я остался ждать. Спросил привратника, как долго длится обряд, тот сказал, что до завтрака управятся… Но вот уже и полдень наступил, а царевич всё не выходил. Тут во дворе суета поднялась, забегали служители. Мне дали письмо, приказали отнести во дворец… Коннора я увидел только вечером, когда вернулся в храм с людьми царя. И был он в ужасном состоянии: тело, лишённое разума! – в ровном голосе рассказчика вдруг прорезалась острая боль. – Живой мертвец…

Слушатели вздрогнули. Патрик недовольно замахал руками.

– Погоди, Джун! Опиши точнее его состояние. Кон ведь всё слышит и понимает, так? А говорить может?

– Говорить – нет. Только кричать. Но лучше вам этого не слышать. А понимает он только простейшие команды. И неважно, кто их даёт – я даже не уверен, узнаёт ли он кого-либо. Если не сказать «спи» – не уснёт, еду сам не возьмёт… ну и так далее. Я заставляю его двигаться, чтобы мышцы не ослабли.

– Ты пытался выяснить, что произошло во время обряда? – спросил Патрик.

– Конечно, разными путями. Только ответ всегда был неизменным: «Не выдержал умственного напряжения». Ну и далее заумная речь о поражении мозга, которую вы слышали от почтенного царского лекаря. И в которую принцесса Сантана, как я понял, не верит.

– Про то, что Коннор не выдержал умственного напряжения, я тоже не верю, – отозвалась Тана. – Все эти тайны вокруг обряда выглядят крайне подозрительно. Неужели нет никакой возможности узнать, в чём он состоит, хотя бы приблизительно? Спросить других людей, прошедших его?

– Они все молчат, поскольку связаны клятвой – как я понял, это часть ритуала… Но ты права, принцесса, возможность есть, – добавил он после короткой паузы. – Просто я не мог ею воспользоваться… до вашего появления.