Преклоняя колено

– Как же я жалею, что отправилась на бал, – с грустью произнесла Амиция. – Я так рада, что ты рядом.

– Лучше бы мне не быть тут. Граф любит тебя, а не меня. Его глаза буквально кричали об этом.

– Если бы любил, не отдал бы меня королю, – сердито сказала Амиция, отворачиваясь от Саяри.

– Ты еще так молода, Амиция. Ничегошеньки не понимаешь.

Глава 4

Тёмные Земли были самым разоренным войной регионом Восточного континента. После правления Войнорта, могущественного и бесстрашного мудрого воина, служившего еще отцу Уильяма, былая роскошь этих земель угасла, оставляя лишь жалкие остатки добра. Когда-то власть Войнорта в этих местах была непоколебима, ибо тут был порядок и стянуты самые могущественные силы короля.

Некогда прекрасный город Денвер теперь превратился в руины. Коричневая больная земля, затронутые огнем растения и деревья, превратившиеся в гигантские неподвижные палы, воздух, загрязненный пеплом и туманом: именно так запомнились всем Восточные земли после битвы с варварами. От того их и прозвали Темными.

В настоящий момент тут правил Ройнорт, сын Войнорта. Его влияние в Анклаве слабело с каждым днем. Сын не оправдал надежды и желания отца, павшего в бою. Все, что осталось от когда-то богатой и процветающей архитектуры города, – это часовня и крепость со стенами и сторожевыми башнями, построенными вокруг нее. Части форта сильно пострадали от пожара, а большой овраг вокруг крепости заполнился застойной водой, через который пролегал прочный деревянный мост.

Десять кавалеристов и пять повозок, груженных провизией, стояли на берегу реки Кэсс, разделявшей земли на западе и востоке и пересекавшей почти всю королевскую территорию. Шумная, узкая река серпантином извивалась и поворачивала, растекаясь в разные стороны по миру, согревая на своих берегах врагов и союзников Империи.

Река доставляла неприятности, сколько Ричард себя помнил. Ее стремительные течения с легкостью могли доставить небольшой флот к самым центрам укрепленных городов государства. Поэтому берега и дороги, ведущие к городам, усиленно охранялись.

Ричард осмотрел опустошённый Денвер, не торопясь гнать коня по вспаханной копытами и колесами почве.

– Этот город видел времена и получше, – хрипло сказал Радгар, удерживая своего коня рядом с вороным конем генерала.

Радгар был не только наилучшим воином в войске Ричарда, но и отменным советником: в течение 20 лет они плечом к плечу сражались с недругами королевства, несчетное количество раз выручая друг друга. Радгар носил на плечах бело-серую волчью шкуру, а его излюбленным оружием был боевой топор. Лицо его было покрыто шрамами, голова наголо выбрита, а на подбородке росла густая борода.

Ричард слегка подстегнул коня, направляя его к форту. Кони недовольно хрипели, увязая в грязи и нечистотах. Тяжелая телега дребезжала и скрипела, когда кучера неспешно отдавали команды усталым лошадям. Проехав вдоль обгоревших лачуг и снующих бедняков, протягивающих бледные тощие руки, они остановились у моста.

– Ричард? Ты ли это, приятель мой… – в наглой ухмылке раскинул руки в стороны Ройнорт, неспешно ступая по мосту им навстречу. – Ну же, не робейте, проходите, добро пожаловать в наш милый дом, – в его голосе проскользнула нотка злорадства.

– Твои люди навели беспорядок в Милонии, – резюмировал Ричард, сдерживая раздражённого коня.

Призрак переступал с ноги на ногу, вскидывая голову и жуя трензель.

– Разве?! – изумился Ройнот, обернувшись и оценив притворно удивленным взглядом своих людей. – Ах, да, наверное это какое-то недоразумение. Ведь мы являлись за провизией! Ты же помнишь об обещаниях своего короля, генерал?

– Следи за своим языком, – голос Радгара прозвучал как рык.

Ройнорт лишь усмехнулся, не удостоив и взглядом Радгара. Он жил сам по себе, находясь в постоянных разногласиях с королем, который не лишил его жизни только потому, что всегда чтил память о его отце. Ройнорт не считал нужным подчиняться кому-либо, исполнять чьи то прихоти и указы. Поэтому после смерти отца он тут же захватил власть и установил свои порядки.

Порядки, по которым жизнь стала невыносимой, насилие, грабеж, выпивки и драки. Полный разброд в отрядах, отсутствие почтения к королевскому знамени и многое другое. Несчастные жители покинули руины города, уходя подальше от бесчинств, голода и бедности.

Ройнорт прекрасно понимал всю военную и стратегическую важность его родных мест и успешно манипулировал этим. Армия короля с легкостью могла бы сокрушить строптивого Ройнорта со всеми его остатками армии, но начать войну внутри королевства означало погрузиться в хаос, зародить сомнение внутри государства. Именно это понимал Ричард. Отправившись в эти земли, он преследовал свои цели. Поговорить с бунтовщиками и заключить некие договоренности. Уильяма же переговоры не увлекали. Ну а за дерзость он предпочитал наказывать эшафотом.

– Будь осмотрителен в речах. Ведь король у нас один, – равнодушно проговорил Ричард.

– Отрицать не буду. Это мои люди изъяли провизию. Ни больше ни меньше положенного! Ну не ссориться же нам теперь из-за этого, генерал, – ухмыльнулся Ройнорт.

– Мы прибыли не для того, – Ричард и его воины сошли с коней, перешли мост и остановились перед Ройнортом. – Мы родились и выросли на одной территории. С твоим отцом я шел в сражение бок о бок и противник у нас один. Прими нас как своих гостей, потому что товарищ по оружию не должен быть врагом.

Ройнот пристально глядел в глаза генерала. Желваки на его скулах ходили ходуном, однако он опустил взор, согласно кивнув и сдавленно улыбаясь.

– Не доводилось мне прежде вести с тобой разговоры лично и, видимо, зря, – прищурился Ройнорт протянув ладонь для приветствия. – Пошли. Вино, может, и терпит долгих ожиданий, но вот румяный кабан заждался.

Ричард улыбнулся, взглянув на Радгара. Отдав распоряжение воинам распределить провиант для выдачи части беднякам, а другой части доставить в амбары Ройнорта, он проследовал в крепость.

Диспуты и разногласия насчет договоренностей о награде в участии в битве начались сразу после окончания боя в окружении мертвых тел. Когда Ричард закрыл глаза Войнорта, он отдал приказ писарю известить Уильяма о гибели значимого лица, смерть которого означала, что все войско погибшего отныне принадлежит наследнику погибшего. Ройнорт тем временем занимал позицию наблюдателя, не принимая участия в баталии против ненавистных варваров. И даже больше: он решил заключить самостоятельный альянс с Южным герцогством, занимающим правый берег Кэсс и выход к морю. Правил там герцог Батрис, имеющий за своими плечами большую армию. Консул герцога прибывал в Денворе уже месяц, и сейчас он также встречал генерала Ричарда в приемном зале.

– Рад приветствовать вас, Генералиссимус, – любезно проговорил консул, протягивая ладонь. – Мое имя Пауль. Я представляю слово от имени Баррийского герцогства по личному указу Батриса Барри.

Ричард внимательно изучал консула. Хитроумные глаза Пауля шныряли по графу и его людям, разыскивая в них хоть маломальскую симпатию к его персоне. Генерал нарочито крепко пожал руку консула и предложил сесть за стол, тут же переключая все свое внимание на Ройнорта.

– Договор, который был заключен с твоим отцом, да пребудет с ним вечный покой, был выполнен лишь частично из-за разнузданности и полного неповиновения твоих людей, – Ричард кольнул Ройнорта взглядом. – В твоей армии царит разлад. И отрицать это будет крайне глупо с твоей стороны.

– Называешь те жалкие остатки из калек, которые еле добрались до дома армией? – засмеялся Ройнорт. – Уильям бросил их в самое пекло, и мой отец склонил голову на поле боя во имя монарха. И что он получил взамен?

– Сына, чью душу поглотила гордыня. – приподнял бровь Ричард.

– Нет, – возразил Ройнорт. – Разочарование, голод, уныние и боль. Это его награды!

– Ты хозяин судеб этих несчастных людей. И сейчас в твоих руках решить, как им жить дальше. В мире или вечном прозябании и скитании вдали от родных земель. – Голос Ричарда был спокойным, но строгим.

Напряжение в помещении стояло настолько плотно, что воздух можно было разрезать ножом. Пауль безмолвно наблюдал за бесстрастным лицом Ричарда.

– Пусть люди, давшие обещание, сдержат своё слово, – начал Ройнорт, сохраняя внешнее спокойствие, которое, однако, с трудом скрывало нарастающее раздражение, – и тогда наш разговор будет на равных. А пока вы взираете на нас с высоты своего воображаемого Олимпа, презираете наши усилия и пренебрегаете нашими заслугами, всякая попытка к диалогу обречена на провал.

Ройнорт прекрасно понимал, что уступки генералу могли стать фатальной ошибкой, подорвав его и без того хрупкий авторитет.

Ричард, выслушав его пылкую речь, невозмутимо наклонился вперед. Его ладони, сжатые в кулаки на столе, символизировали его подавляемый гнев.

– Я проехал сотни миль, мои люди измотаны, лошади еле стоят на ногах, – прорычал он. – А я сижу здесь за одним столом с тобой, и мы пьем вино из одного кувшина! Я привез тебе провизию, не обращая внимания на разгромленные купеческие обозы, везущие меха и зерно в Милонию – опорный город, между прочим, расположенный в непосредственной близости от королевского замка. И ты смеешь намекать мне о гордыне и надменности? Опомнись! Твою голову уже давно ждут на пике, и только по моей просьбе меч палача не обрушился на неё! – последние слова граф процедил сквозь зубы, гневно глядя на Ройнорта. – Неужели ты вообразил о себе слишком много, решив, что в силах судить о праведности других?

Даже Радгар, всегда славившийся хладнокровием, повел плечом, отодвигая бокал с вином. Глубокая тишина повисла в воздухе, прерываемая только тихим потрескиванием камина. Все присутствующие переглянулись, готовые к любому исходу переговоров.

– И что же желает повелитель? – уже более спокойно спросил Ройнорт.

– Чти память своего отца, – медленно произнёс Ричард, внимательно наблюдая за реакцией Ройнорта. – Уважай его взгляды. Поклянись в верности короне, как клялся когда-то твой отец. Это не просто слова, Ройнорт. Это залог мира, гарантия счастливого будущего. После венчания король созовёт совет, и я настаиваю на твоём присутствии на нём.

Ройнорт, откинувшись на спинку резного дубового стула, внимательно изучал лицо генерала. Пауль, нервно постукивая пальцами по столу, наконец, решился прервать их разговор, несколько раз кашлянув, словно пытаясь собрать остатки мужества в кулак.

– Прошу прощения за вмешательство, – проговорил Пауль, – но условия пакта между герцогом Батрисом и…

– Герцогом Батрисом и Анклавом, формальным властителем коего является король Уильям Осканвинд-баллоу, – с едва заметной, почти неуловимой насмешкой прервал его Ричард. – Именно это вы намеревались изречь? Или, может быть, вы желаете объяснить мне, отчего подписание этого пакта столь возмутительно попирает все установленные законы и обычаи? Что конкретно вы посулили Ройнорту? Содействие в обретении независимости?

Пауль, наконец, вдохнул поглубже, стараясь придать своему голосу уверенности, ответил:

– Пакт будет подписан в строгом соответствии со всеми нормами и правами претендующей на независимость территории, в дальнейшем именуемой Эсклав. И она получит беспрепятственный выход к морю. Это ключевое условие соглашения.

– Неужели? – ни на мгновенье не отводя взора от Пауля, ответил Ричард. – А в этой вашей бумажонке написано о многомиллионном долге, накопившемся за годы уклонения от налогов? Долге, который по праву причитается законному наследнику этих земель, то есть Ройнорту? Вы забыли включить сей пункт в ваши «соответствующие нормам» договоренности? Или вы полагаете, что король просто проигнорирует данный существенный факт?

– Вы обвиняете герцога Батриса в подстрекательстве?

– Я предполагаю, что герцог Батрис использует не совсем стабильную ситуацию в Денворе, и Ройнорта, как разменную монету в большой игре, принося в жертву его выгоды ради своих. Это обычная практика в политике, не так ли?

Лицо Пауля вначале зарделось, после побледнело.

– Меня предупреждали, что беседа с вами будет довольно не простой, – прошептал он, взволнованно поправляя воротник дублета. Было видно, как он напряжен.

– Вам сообщили об этом, но вы все равно прибыли, зная, что этот разговор неотвратим. Значит ли это, что вы духом и умом мощнее сильнее Батриса?

– Я не вынесу оскорблений в адрес герцога королевской крови! – вспылил Пауль, лицо его налилось краской. Он поднялся и приготовился к словесному поединку, а то и к чему похуже. Но Ричард не обратил внимания на его выпад и продолжил.

– Может быть, у вас есть козырь в рукаве, о котором я не в курсе? Некая секретная сделка с прочими влиятельными фигурами? Скажем, с императором Восточной Империи, – усмехнулся генерал. – Или, быть может, с морскими разбойниками, держащими под контролем проливы?

Пауль нарочно не обратил внимания на слова генерала, однако был искренне изумлен его осведомленностью. Ричард хохотнул, отводя взгляд в сторону. Ройнорт, не в силах сдержать свои чувства, резко поднялся, опираясь на деревянный стол, который заскрипел под его тяжестью.

– Я требую, чтобы вы воздержались от оскорблений в сторону моих гостей в моём присутствии!

Ричард, не теряя самообладания, слегка улыбнулся, взглянув на Ройнорта с холодным презрением.

– Ты слишком требователен.

– Я никогда не был требователен и всегда уважал своего отца! Он был великим воином, но это не значит, что я обязан следовать его политическим взглядам! Видит Бог, я любил его! Но каждый имеет право на собственное мнение, – горестно усмехнулся Ройнорт.

Окинув взором двух разгневанных мужчин, Ричард указал на стулья.

– Присаживайтесь, господа, не стоит так горячиться и беспокоиться.

– Ты не имеешь права говорить о чести, понимая, на какие жертвы шёл мой отец ради короля! И не смей врать мне в лицо, что у тебя другие взгляды! – проворчал Ройнорт, качнув головой. Глаза его наполнились злостью и отчаянием.

– Мысли мои очевидны, как день, – четко произнёс Ричард. – Я пришёл с миром, чтобы воссоединить то, что предки наши возводили столетиями. И у меня имеется предложение, – он выдержал паузу, дабы придать своим словам значимость. – Король Уильям предлагает тебе поместье в Западных землях, твоим воинам – наделы и шанс на достойную жизнь. Помимо прочего, ты получишь выход к Северному морю. – краем глаза Ричард подметил, как среди его людей пронеслась волна смятения.

– Что касается вас, достопочтенный Пауль, – продолжал Ричард, обращаясь к нему своё внимание, – у меня имеется другое предложение. Мирное соглашение с Осканвиндским королевством и союз племянника Батриса Готтлифа с леди Данией Норфолк несомненно укрепило бы наши взаимоотношения, не так ли?

В глазах Пауля вспыхнул огонек.

– Дания Норфолк? Одна из дочерей Артура Норфолка, претендовавшей на престол? – воскликнул он, пораженный привлекательностью предложения.

– Старшая, – подтвердил граф Ричард, его лицо оставалось непроницаемым. – Принимая во внимание силу кавалерии Норфолка, это, безусловно, выгодное предложение для обеих сторон, – добавил он, выделяя стратегическую значимость подобного союза.

Пауль, однако, не был готов к столь стремительному развитию событий.

– Мне нужно время, чтобы осмыслить все последствия, – заявил он. Политический союз, в особенности с наследницей влиятельного рода, представлял собой труднейшую задачу, требующую тщательного анализа всех возможных рисков и выгод. В случае согласия герцогство обретало могущественного союзника, способного противостоять внешним опасностям. Но вместе с тем брак мог наложить некоторые ограничения на политическую независимость. Помимо этого, требовалось принять во внимание мнение знати герцогства, которая могла негативно отнестись к этому союзу.

– Если вам так угодно поторговаться, я пришлю своего советника. Раз уж вы не уполномочены принимать столь важные решения, так пусть Батрис сам наведается. Встрече буду рад, – холодный взор Ричарда пронзил посла насквозь.

Пауль, взволнованно переглянувшись с Ройнортом, сделал последнюю попытку оттянуть принятие решения.

– Я незамедлительно доложу герцогу о ваших условиях, – согласился он. – Однако могут появиться некоторые разногласия насчет моего предложения не заключать договор с правителем Денвора, – задумчиво произнес посол, глядя на Ройнорта и оценивая масштабы возможных препираний.

– Наверняка существуют суммы, способные убедить вас проявить красноречие и настойчивость при беседе с герцогом, – с прищуром произнес Ричард, заметив едва уловимую улыбку на лице Пауля, глаза которого засияли еще ярче. – А что насчет тебя, Ройнорт?

– Ты подразумеваешь выход к морю через земли, пожалованные тебе королём? – уточнил Ройнорт, и так понимая о чём шла речь.

Ричард лишь утвердительно кивнул.

– Север не близко, – неспешно произнес Ройнорт, поглаживая бороду, взвешивая все «за» и «против». Расширение торговых путей в северном направлении требовало больших финансовых вложений и огромных усилий, чтобы обеспечить безопасность караванов. Пиратство и нападения со стороны соседних государств были серьезной проблемой.

– Не близко, – согласился Ричард, спокойно дожидаясь решения Ройнорта.

– Гарантирована ли безопасность торговых путей? – задал он решающий вопрос.

Ричард снова одобрительно кивнул, не отрывая уверенного взгляда от Ройнорта.

– Договорились, – после паузы ответил Ройнорт и протянул ладонь для рукопожатия.

Все поднялись со своих мест, подходя друг к другу. Ройнорт еще раз крепко сжал ладонь графа.

– Но есть одно условие, – все еще держа ладонь графа, произнес Ройнорт. – Между Денвором и Баррийским герцогством будет проложен еще один торговый маршрут. Торговля пушниной и рыбным промыслом.

– По рукам. – Ричард крепко сжал ладонь Ройнорта. Затем обменялся рукопожатием с довольным консулом.

Вечерний сумрак окутал Денвор, постепенно опуская завесу над шумным пиршеством. Хмельные мужчины, обнимая девушек, валились на пол. Их хохот смешивался со звуками лютни и гомоном бесед. Ричард, сидевший в отдалении, наблюдал за юной красавицей, которая с показной нежностью отталкивала навязчивого Ройнорта. Взгляд его задержался на этой сцене, и думы унесли генерала на три месяца назад, к последней встрече с Амицией. Прошлое казалось далеким, заполненным событиями, изменившими его размеренную жизнь. Нахождение Саяри и Амиции в непосредственной близости, доставляло Ричарду значительное неудобство. Каждая встреча с Саяри неизбежно включала и Амицию, и это вызывало в нем чувство неловкости. Ричард, будучи человеком расчетливым и дальновидным, принял решение разлучить сестер. Он увез Саяри в свое родовое поместье, поместив ее под надзор верной прислуги.

Нахмурившись от воспоминаний, Ричард заметил, что девушка уже поддалась натиску Ройнорта и позволила ему целовать свою шею и губы. Ричард перевел взор на Радгара, который сидел справа от него.

– Было благоразумно предложить союз с леди Данией, – тихо проговорил Радгар, наблюдая за движением людей в зале. – Но будет ли рада сама графиня? Я слышал, что племянник Батриса – робкий и боязливый человек.

– У неё нет выбора, – ответил Ричард, выждав мгновение, а после добавил с неприкрытым цинизмом. – Да и потом, когда малодушие и боязливость вставали на пути любви? Ее отваги хватит на двоих. Остальное – всего лишь вопрос времени. Любовь придет потом, привычка – еще позже. А дети… дети свяжут их крепче любой клятвы.

– Тут не поспоришь. Любовь не знает преград, – согласился Радгар, но в его глазах промелькнуло сомнение.

***

На рассвете Пауль снаряжался в путь. Кивнув Ричарду, он пообещал сделать всё, что сможет, дабы уговорить герцога принять предложенные пункты. Прощальное рукопожатие закрепило негласный договор о встрече за кружкой эля в честь воссоединения графств после окончания всех диспутов. Спустя час карета Пауля исчезла в утреннем тумане.

Война оставила глубокий след в отношениях между графствами. Многие чувствовали себя обделёнными, ожидая от короля Уильяма большей поддержки и признания их заслуг в укреплении королевства. Значительные ресурсы были потрачены на восстановление разрушенных регионов, на обеспечение безопасности рубежей и наведение порядка в приграничных областях. Однако, щедрость королевской казны оказалась весьма ограниченной, что вызвало справедливое негодование среди графских администраций. Проявления недовольства варьировались от открытых жалоб до тайных интриг, грозя дестабилизацией и новыми, возможно, ещё более разрушительными конфликтами. Некоторые регионы открыто обвиняли короля в несправедливом распределении казны, указывая на то, что их вклад в оборону королевства был существенно выше, чем у других, более лояльных к короне. Эти обвинения подкреплялись подробными отчетами о потерях, с детальным указанием материального ущерба и человеческих жертв. В то же время, графство Норфолк, издавна являвшееся крепкой опорой монархии, обрело гораздо больше средств на возрождение, что повлекло ещё большее недовольство. Обстановка осложнялась тем, что король Уильям, непреклонно придерживаясь своих убеждений, не желал признавать правоту претензий недовольных, полагая их участие в войне само собой разумеющейся обязанностью.

Ричард, являясь опытным политиком, осознавал всю опасность сложившейся обстановки. Чтобы избежать междоусобной войны, он предпринял несколько шагов, нацеленных на урегулирование ситуации. Вместе с Королевским советом он объехал ряд больших городов, решая проблемы обеспечения провизией и сырьём важных стратегических пунктов, равно как и близлежащих поселений. Эти визиты не только содействовали улучшению экономической ситуации, но и имели важное политическое значение, позволяя Ричарду лично убедиться в настроениях народа и выслушать их жалобы. Уверенность и твёрдость генерала в общении с людьми, а также его готовность выслушать и понять проблемы местных жителей в значительной мере помогли снижению напряжённости. Он уделял особое внимание обеспечению честного распределения ресурсов, стараясь, по возможности, учитывать интересы всех сторон. Помимо того, он учредил создание специальных комиссий для рассмотрения жалоб и проверки расходования королевских средств. Эти комиссии должны были провести независимое расследование и подготовить отчет для короля.

– Побудь здесь некоторое время. Мне нужны твои глаза и уши. Заметишь недоброе, немедля доложи, – обратился граф к Радгару.

– А что же вы? – воин пристально глядел на генерала.

– Я навещу Норфолка и сообщу о своих намерениях. – Ричард задумчиво взглянул на горизонт. – Но сперва я должен навестить отчий дом.

***

После блистательного бала, ознаменовавшего не только смену настроения в государстве, но и рассвет новой эры для семьи Веллингтонов, глава семьи, Джон Веллингтон, получил долгожданный титул виконта и высокую должность королевского советника. Эта новость наполнила его гордостью и энергией. Он с головой окунулся в придворные и государственные дела, проявляя себя как опытный и преданный слуга короны. Его острый ум и стратегическое мышление быстро снискали ему уважение как среди королевских советников, так и среди влиятельных аристократов. Работа была сложной, требовавшей непрерывного внимания к деталям и умения лавировать между различными фракциями при дворе. Однако Джон Веллингтон, закаленный годами управлением своим родовым поместьем, успешно справлялся с вызовами, завоевывая все большее расположение Уильяма.

Король, пребывая в предвкушении собственной свадьбы, казался более умиротворенным и даже более мягким по отношению к окружающим его людям. Его забота о государственных делах несколько ослабла. Вся его энергия была направлена на организацию пышного торжества и на общение с будущей супругой. До знаменательного события оставалось всего два месяца, и вся страна готовилась к грандиозному празднику. Подготовка к свадьбе сопровождалась торжественными парадами, фестивалями и бесконечными балами, что требовало значительных затрат.

Тем временем Ричард всецело отдался созданию нового войска для Северного графства, того самого, что король вручил ему в управление. Эта область, ранее считавшаяся малоизвестным и уединенным краем, внезапно очутилась в центре бурного роста. Приток людей в новую территорию был столь стремительным, что потребовалась внушительная военная мощь для поддержания порядка и защиты от вероятных внешних угроз. Более того, Ричард планировал укрепить оборону графства, построив новые укрепления и расширив военный флот для охраны прибрежных районов. Он лично наблюдал за строительством военных кораблей, нанимал опытных корабелов и инженеров.

Старые воины ныне жили спокойной жизнью меж внуков и правнуков, деятельно участвуя в жизни подрастающего поселения. Уильям, ценивший их верность, щедро наградил их земельными наделами, золотом и серебром. Помимо того, он позаботился о приданом их дочерей.