Ровельхейм: Право на магию

– По типу воздействия магия делится на: воздействие на окружающий мир, воздействие на сознание, воздействие на тело, воздействие на время и пространство. Тип первый. Под воздействием на окружающий мир понимается: управление стихиями, алхимия, боевая магия. В свою очередь, магия стихий делится на следующие основные четыре категории: гидромантия – водная магия, пиромантия – магия огня… Продолжайте.

– Магия воздуха!

– Магия земли!

– Магия металлов!

– Магия молний!..

Аудитория оживилась, выкрики раздавались отовсюду.

– Верно, только без демонстраций, пожалуйста. Оставшиеся две – это аэромантия и геомантия. Магия металлов уже относится к магии земли, молний – к магии воздуха. Подвидов у каждой категории множество; записываем, какие…

– …следующий тип магии – воздействие на сознание. Приведите примеры.

– Иллюзии?..

– Внушение!

– Любовная магия? – неуверенно произнесла девушка из эскорта принца.

– В том числе. Все примеры верны, хотя любовная магия находится на стыке с третьим типом – воздействием на тело, своё и чужое. К этому третьему типу также относятся: зельеварение, целительство, анимагия… А под воздействием на время и пространство понимаются: создание порталов, предсказания, магия теней…

– …по способу применения выделяются: ментальная магия, магия слова, магия рун и предметная магия, она же артефакторика. Большинство магов владеют первым способом, то есть применяют свои способности одним лишь усилием воли или разума. Но это не значит, что нужно забывать об остальных. Магия слова и всё, что с ней связано – заклинания, проклятия, призывы, благословения – может, и не такая быстрая, но имеет более длительный эффект. Магия рун, как и артефакторика, тоже несёт в себе огромную силу. Она сможет защитить заранее, когда не будет даже одного мгновения ни на мысль, ни на слово.

– Ардин, ты знаешь, а ведь это твой вариант, – прошептал на ухо Хельме, пихнув меня в бок.

– Что ты имеешь в виду? – так же тихо прошелестела я.

– Ну… твоя магия, если она такая… – Хельме замялся, чувствуя неловкость. – Такая… невыразительная… Прости, пожалуйста! То тебе стоит попробовать руны и артефакторику. Они, конечно, ужас какие сложные, но почему-то мне кажется, что усидчивости и терпения тебе не занимать. А там только это и нужно! И даже самая крохотная частица магии, если всё сделано правильно, в конечном результате себя проявит. Запишись на факультативы!

Кажется, мой друг подал действительно здравую идею. Артефакторика, благодаря всё тому же мэтру Отрану, у меня и так была в расписании, и даже значилась сегодня. А руническая магия – это интересно, обязательно попробую записаться на спецкурс.

– …по источникам силы магия делится на: магию Тьмы… Таковы есть некромантия, демонология, магия смерти, хаоса, снов и теней. Магию Света… К ней относятся целительство, защитная магия, иллюзии и невидимость, магия усиления и роста… Магию Чистого Разума – ясновидение, телепатия… Снова магию стихий…

Лекция была очень увлекательной, хотя с непривычки уже ныла рука от письма. Я сделала в тетради несколько пометок, о чём стоит прочесть подробнее. Под конец занятия лектор создал иллюзию с цветовым кругом, на примерах объясняя то или иное сочетание цветов в магии и продемонстрировав собственную.

Из его раскрытой ладони вылетели два равных по ширине потока, лазурный и насыщенный синий, и тонкий третий – жёлто-оранжевый. Они разделились в воздухе, и оранжевый вспыхнул огненным столбиком, синий пролился на него дождём, а лазурный порывом ветра разогнал образовавшийся пар. Студенты зааплодировали. Действительно, чистый и сильный стихийник, недаром декан соответствующего факультета.

Следующие два занятия, профильные для остальных первокурсников, снова были моим свободным временем. Устроившись в библиотеке, я в первую очередь взялась за «Базовые ингредиенты», заданные на зельеварении, что планировала сделать ещё вчера. Набросав конспект по первым четырём главам, хотя были заданы только три, заметила картотеку. Пора, наконец, выяснить, что за «невыразительная» магия у меня такая, как деликатно выразился Хельме. Что с нею делать, а, главное, есть ли способ её развить.

Увы, тут меня ждало разочарование. Судя по названиям и аннотациям книг, всё самое интересное и полезное для меня хранилось на втором и третьем ярусах читального зала, куда у меня пока не было доступа. Но… это ведь только устный запрет?

Украдкой подобравшись к винтовой лестнице, ведущей на верхние ярусы, я занесла ногу над первой ступенькой. Вот же ж крыжт! Запрет оказался вовсе не теоретическим. Я не смогла подняться выше, наткнувшись на невидимую завесу. Она мягко спружинила, отталкивая меня назад. И самым ужасным оказалось то, что ровно в этот момент по лестнице спускался сам арн Шентия!

Отступив в сторону, я попыталась слиться с книжными стеллажами. Однако сероглазый маг равнодушно скользнул по мне взглядом и вышел прочь с парой книг под мышкой. Краска залила мне щёки. Так он ещё здесь? Надо же было попасться ему на глаза, да ещё при такой глупой и неловкой попытке проникнуть туда, куда не следует! Ох, Ардина…

Вновь сосредоточиться на учебниках уже не удалось. Дурацкий утренний сон! Он вновь всплыл в памяти, да так ярко, что я чуть не застонала от собственного бессилия. Надо срочно проветрить голову, и я знала один отличный способ.

Так значит, говорите, «сэр Джон»?..

Уж не знаю, в кого играли братья-повара на этот раз, но и Лексо переименовался в «сэра Алекса», а говорить они начали медленно, важно, растягивая гласные. Половина слов мне и так была непонятна, а тут они будто ещё рот кашей набили. Но, как обычно, накормили вкусно, хоть и с необычной подачей. Тарелкой мне послужила вчерашняя газета, свёрнутая кульком, а в ней оказались кусочки жареной в кляре рыбы и жареная же картошка, политая сырным соусом. Бедного Анхельма, присоединившегося ко мне вскоре, ждали тушёные овощи.

– Хельме, скажи, вот у меня завтра «Боевая защита» факультативом. Раз у меня второе и третье занятия пустуют, почему я не могу в это время пойти на неё же? Вместе с теми, у кого она профильная? Предмет ведь один, и преподаватель тоже. И в расписании преподавателей я видела, что каждый ведёт свой предмет весь день, с первого по пятое занятие.

– Э, нет. Предмет-то один, а подача разная. Как бы тебе объяснить толком, – наморщил лоб мой друг. – О! Ты рыбачить любишь?

– Э-ээ… да как-то не приходилось, – неожиданный вопрос застал меня врасплох.

– А, не важно. В общем, представь, что я мэтр рыбалки, – самым серьёзным тоном произнёс он.

Я прыснула со смеху, представив Хельме в долгополой мантии и болотниках.

– И вот приходят ко мне на пятое, факультативное, занятие пустынники. Ну, это в Самаконе народ такой живёт, знаешь, поди… Нет? Неважно. Они воду из-под земли тянут, а рыбалку вообще в глаза не видели. Но вот сильно интересно им, что да как. Ну и что я им расскажу? Что бывает много воды, а в ней водится рыба, и её можно на удочку поймать. Им большего знать и не надо. В группе четвёртого часа – это тем, у кого природный дар хоть чуть-чуть соответствует – я уже расскажу, что есть речная рыба, а есть морская, и что можно удочкой ловить, а можно сетями. Тем, кто приходит на третье занятие, я расскажу, на какую наживку что ловить, как закидывать и подсекать, про блесну и прикормку. А вот уже на втором занятии, тем, у кого рыбалка – основной профиль!.. Эти студенты, считай, сплошь прибрежные жители, только водными дарами и кормятся. Им я поведаю в какое время на стремнину идти, а когда на заводь; где донку забросить, как вершу сплести, кто на казару клюёт, а кто на метлицу; как мотовильце на скорость замагичить, а подсачек на отрицательный вес…

– Я поняла, поняла! – замахала я руками, а то у Хельме слишком уж разгорелись глаза. – Сложность везде разная, каждому по способностям.

– Ага. Но и спрос со студентов разный. Пустынники мне малька сапогом зачерпнут – похвалю. А с профильных по всей науке и строгости спрашивать буду. Бывает, конечно, что кто-то неожиданные способности проявит, тогда его в группу посильнее переводят. Но случается и наоборот.

– Спасибо, Хельме, ты очень доступно объяснил, – вздохнула я.

Я уж точно не из прибрежных жителей, а самый что ни на есть пустынник.

Вторая лекция по магическим отварам и снадобьям оказалась такой же скучной, как и вчера, зато на артефакторику я шла с душевным подъёмом. Всё-таки увижу знакомое лицо – мэтра Эрдиса. Однако и тут меня ждал неприятный сюрприз. Группа собралась небольшая, всего шесть человек, но среди них оказался сам наследный принц и две его обожательницы. Ну, хотя бы никого из вчерашних задир. Хотя и эти за один неосторожный взгляд на принца уже глотку готовы перегрызть. Как они ещё друг дружку не поубивали?

Ну почему я не владею невидимостью или иллюзиями? Наверняка они в курсе вчерашнего инцидента, вон как недобро зыркают. Защиты у меня никакой, и вряд ли Хельме станет бегать за мной каждую перемену.

Добродушный мэтр Эрдис оглядел группу, присматриваясь к студентам. Задержал на мне задумчивый взгляд, но едва заметно кивнул, соглашаясь с моим присутствием.

– Итак, дети. Я не стану долго мучить вас теорией, ибо без практики на моём предмете она ничто. Поэтому вначале несколько общих правил, а в конце занятия проведём небольшой практический тест.

Я внимательно слушала и делала пометки в тетради. Рассказывал мэтр Эрдис очень интересно.

Артефактом мог стать любой природный предмет – камень, дерево, металл, минералы; а также их производные – сплавы, бумага или керамика. Допустимо было использование органики, но неживой, такой, как смола или засушенные травы.

Артефактом мог быть как простой камень, активированный руной, так и сложные ювелирные изделия и даже технические конструкции. Каждый материал обладал определённым свойством, которое можно многократно усилить, а можно свести на нет.

Магические предметы могли накапливать силу стихий или собственную магию владельца, при необходимости отдавая её и облегчая работу со стихией, либо усиливая и восстанавливая мага. Могли концентрировать магию для более точного, направленного воздействия, выступая в этом случае проводником. Мэтр Эрдис продемонстрировал свой посох в качестве примера. Существовали как одноразовые артефакты либо с ограниченным временем действия, так и почти вечные. Боевые, защитные, целительные, манипуляторы… Мир их поистине был безграничен.

– Если кто-то из вас мечтает стать выдающимся мастером, то вынужден сразу спустить с небес на землю. Всё уже придумано до вас. Технология создания отработана веками. Известны тысячи артефактов, все они описаны в каталогах. Артефакторика – это точная наука, здесь нет места фантазии. Свойства всех доступных материалов подробно изучены, как и всевозможные сочетания их между собой, а также с рунами и заклинаниями. Разве что вы откроете доселе неизвестный материал, – улыбнулся в бороду мэтр Эрдис. – Но это вряд ли. Артефактов с новыми свойствами не создавали уже несколько десятков лет. Сейчас уровень мастерства определяется лишь точностью и аккуратностью исполнения.

Итак, переходим непосредственно к созданию. Есть четыре способа активации предметов. Первый: непосредственное вливание собственной магии. Достаточно сконцентрироваться и передать свою силу предмету. Но будьте аккуратны – избыточная магия может разрушить предмет, а недостаточная не сможет в нём закрепиться. Второй способ: начертание рун на самом предмете. Здесь очень важна точность. Символ должен быть начертан серебряной иглой одной плавной и чёткой линией, без разрывов, в точности повторяя нужную руну. Третий способ: активация вербальным заклинанием. Опять же, оно должно быть произнесено правильно. Четвёртый способ заключается в произвольном сочетании предыдущих методов. Вы вольны выбирать тот, что подойдёт вам лучше остальных. Не будем терять время, – подмигнул старичок. – Теперь непосредственно тест. За оставшиеся двадцать минут занятия я попрошу вас создать один из трёх предметов на выбор. Один из двух бытовых артефактов – светильник или обогреватель, либо амулет-накопитель. Это простейшие магические предметы, все вы неоднократно сталкивались с ними в быту. Теперь внимание на доску. Здесь начертаны три руны: Со́улу – руна света, Дага́з – руна тепла, Манна́з – руна человека. Под ними соответствующие заклинания: la det bli Lys, la det bli Varmt, ta min Makt*. На столе для практических занятий вы найдёте различные материалы, пока что самые простые и безопасные. Используйте то, что сами посчитаете нужным. Но прежде думайте. Я подскажу: стекло прекрасно пропускает свет, но плохо держит тепло. Камень чувствителен к температуре. Нет особого смысла концентрировать свою магию в дереве, она растечётся наружу из-за его низкой плотности. Приступайте! – хлопнул в ладони преподаватель.

*la det bli Lys, la det bli Varmt, ta min Makt – (норвеж.) "Да будет свет", "Да будет тепло", "Возьми мою силу".

Глава 8

На огромном круглом столе стояли несколько корзин с камнями, древесиной разных пород, стеклом, железками. Там же были мотки самых разнообразных лент, ниток, шнуров и верёвок. В одной стеклянной банке топорщились те самые серебряные иглы для начертания рун; в других, плотно закрытых, – песок, вода, засушенные листья, куски угля… Даже не знаю, с чем можно было сравнить это многообразие. То ли швейная мастерская, то ли просто свалка, разве что мусор тщательно рассортирован.

Студенты набрали себе всякой всячины и устроились каждый за отдельным столом. Я ещё выбирала себе материалы, когда за одним из столов раздался небольшой взрыв и в стороны брызнула каменная крошка. Хорошо, что магистр Эрдис сначала заставил всех надеть большие прозрачные полумаски, закрывавшие глаза, и кожаные грубые фартуки. Сам он в этот момент находился рядом, прогуливаясь от стола к столу, и одним взмахом руки остановил опасные осколки.

– Вот! – поднял он вверх палец. – То, о чём я говорил. Избыточная магия разрушает предмет. Здесь важно нащупать тонкую грань. Но, с другой стороны, нет ошибок – нет опыта. Больше взорвёте – быстрее научитесь.

Мэтр Эрдис вовсе не выглядел недовольным, и приободрённый студент-неудачник потянулся за следующим предметом.

Я же выудила из кучи барахла небольшой чёрный камень с многочисленными сколами. Неизвестная мне порода оказалась с вкраплениями металла – они посверкивали на гранях крохотными искорками. Я аж залюбовалась этим мерцанием. Вот как бывает, увидишь на дороге – мимо пройдёшь, камень и камень. А рассмотришь внимательно – такая красота. Судя по размеру, щебёнка из-под кирки. Наверное, мэтру Эрдису действительно тащат всякий мусор, а он и рад.

Взрывов больше не последовало, а студенты сосредоточились каждый на своей работе, то пыжась от натуги, то громко повторяя заклинания. Одна девушка, высунув кончик языка, корпела над куском малахита, выводя руну серебряной иглой.

Обожательницы принца, между прочим, не забывали стрелять глазками в его сторону, принимая изящные позы.

Я же сосредоточилась на своём. В первую очередь, конечно, попыталась нащупать собственную магию и поделиться ею с бездушным камнем. Увы, в какие глубины сознания я ни пыталась проникнуть, во мне ничего не отозвалось, и камушек так и лежал мёртвым грузом.

Магическая серебряная игла не оставила на нём и следа. Заклинание тепла, повторённое многократно, эффекта тоже не дало. А ведь я уже видела, как за соседним столом то же заклинание произнёс парень, и его мутный полупрозрачный минерал засветился изнутри мягким тёплым светом. Студент накрыл его рукой и удовлетворённо отвёл её; судя по всему, заклинание сработало, как надо, и камень начал источать тепло.

Я снова попробовала все способы в разной последовательности, а то и одновременно – глухо. Если я не способна справиться с такой мелочью, то, по всей видимости, это моё первое и последнее занятие. Не позволяя себе раскиснуть, сделала несколько глубоких вдохов. Ну и крыжт с ним. А из камешка сделаю себе подвеску. Он, конечно, не будет ни амулетом, ни талисманом, зато на память останется. Проковырять в нём дырочку я не смогла бы, очень твёрдая порода. Но, кажется, на общем столе я видела тонкую металлическую проволоку. Сделаю оплётку и буду носить.

Проволока была гибкой и податливой, но очень тонкой, так что в процессе работы я пару раз даже порезалась. Если бы камушек был речным, гладким, вряд ли бы у меня что вышло. А цепляя проволоку за выступы и сколы, я вскоре сплела на нём красивую оправу-паутинку. Получилось очень здорово, я даже залюбовалась собственной работой. Конечно, видно, что это простой камень, но его поблёскивание так гармонировало с серебристой оплёткой, что издалека можно принять за настоящее серебряное украшение с полудрагоценным камнем.

Занятие подходило к концу и мэтр Эрдис начал проверку работ, комментируя их на всю аудиторию. А я вдруг вспомнила о его природном даре – он ведь видел артефакты насквозь, не требовалась даже демонстрация их свойств.

– Вот! Обратите внимание, какой грамотный подбор материала для амулета-накопителя! Молодой человек, встаньте и покажите всем… Аквамарин – прекрасный выбор для того, кто владеет водной магией, лучше и придумать было нельзя. Теперь его магия, сброшенная в амулет, не просто сохранится, а умножится благодаря собственным свойствам минерала. Отличная работа!

Парень-подрывник смутился от похвалы, а мэтр двинулся дальше.

– Да, вот тут тоже неплохо… А у вас руна кривовата, потому и свет такой слабый и прерывистый, тренируйтесь на бумаге… А тут лучше бы чёрный янтарь, будет греть в два-три раза дольше…

На полпути к моему столу и столу одной из поклонниц его высочества, мэтру пришлось отвлечься на вошедшего с каким-то неотложным делом мэтра Ксавию, ещё одного моего знакомца. Студенты тут же начали перешёптываться, рассматривая чужие работы, а я тем временем продела кожаный шнурок в предусмотрительно сплетённую петельку и повесила украшение себе на шею. Та девушка, у которой вышла кривая руна света, подслеповато прищурилась, глядя мне на грудь. Она ещё в процессе моей работы бросала на меня искоса взгляды, я сразу заметила.

– Что там у тебя за цацка? А ну-ка дай! – она подошла к моему столу и, перегнувшись через него, явно вознамерилась сорвать подвеску с моей груди.

Но не успела она её коснуться, как вскрикнула и была сметена назад ярко-красной ослепляющей вспышкой! Хорошо ещё, что позади оказался принц, принявший девушку на грудь, но и сам покачнувшийся. На пару секунд в воздухе повисла гробовая тишина.

– Боевая магия…

– Нападение…

– На принца!.. – зашелестели ошеломлённо студенты.

На принца? Что вы несёте?! Ах да, про принца довольно громко, напоказ, выкрикнула вторая его поклонница. А я так и не поняла, что произошло. Но в мгновение ока у моего стола оказался мэтр Ксавия и сквозь зубы произнёс:

– К ректору!

В кабинет ректора мэтр Ксавия буквально меня впихнул, больно стиснув за руку. Мне кажется, он изначально меня невзлюбил, а после непонятного инцидента со вспышкой вообще прожигал взглядом, как последнего врага.

– Использование боевой магии против первокурсницы! – доложил он ректору вместо приветствия.

Его великомудрие Валдан оторвался от бумаг, хмуро глянув на незваных гостей. Подчёркнуто вежливым холодным тоном он произнёс:

– Уважаемый мэтр Ксавия, насколько я помню, вы, как декан факультета боевой магии, лично принимаете у студентов клятву о применении боевой магии исключительно на тренировочных площадках. И о последствиях её применения против учащихся также должны инструктировать.

И ректор вопросительно и чуть насмешливо уставился на каменное лицо декана. Мол, не надо на меня свои недоработки спихивать. Похоже, между этими двумя не всё гладко.

– Это студент не моего факультета, – сквозь зубы выплюнул мэтр Ксавия.

– Даже так? Проглядели способности у новичка? Теряете хватку.

Мэтр Ксавия не счёл нужным отвечать на явную издёвку. Ректор наконец перевёл взгляд на меня и едва заметно поморщился. И меня вдруг осенило. Он знал. Он всё прекрасно знал о том, в каком положении я окажусь из-за позднего приезда. Что студенты станут меня гнобить и унижать, устраивать мелкие пакости. Да, он предупредил преподавателей, как и обещал, никто из них не винил меня. Но ему не стоило ни малейшего труда объявить об этом и студентам. Однако не стал. Поняв, что я не представляю ценности ни для Академии, ни для него лично, он просто оставил меня им на растерзание. Действительно, что мне пару месяцев до отчисления потерпеть…

– Зачем вы притащили пострадавшую ко мне, а не в лазарет?

– Пострадавшая сейчас в лазарете, с мэтром Эрдисом, – процедил Ксавия.

– Тогда что здесь делает эта студентка? – он выделил слово «эта». – И где, собственно, зачинщик?

– Перед вами, господин ректор.

В глазах ректора мелькнуло непонимание. Каменное изваяние… а, нет, всё же мэтр Ксавия, пояснил:

– Эта студентка напала на другую, используя боевую магию.

Что? Вы это серьёзно, я напала?!.. Я потеряла дар речи. Ректор, кажется, тоже. Но быстро оправился и ласковым тихим тоном, как психически больному, сказал:

– Мэтр Ксавия… Вы лично участвовали в поисках на прошлой неделе… Присутствовали три дня назад при последнем прохождении Врат… Эта студентка не способна применить магию для нападения, а уж тем более боевую.

На лице мэтра Ксавии заиграли желваки. Я очнулась и отчаянно в ужасе замотала головой, до сих пор не в силах вымолвить слово. Через секунду вошёл растерянный мэтр Эрдис, и Ксавия кивнул ректору на последнего – мол, спрашивайте его.

– О, Натаниэль! – оживился ректор. – Дорогой, объясните мне, что произошло, а то наш уважаемый мэтр Ксавия, похоже, немного не в себе.

Старичок недоумённо развёл руками и посмотрел на меня, будто впервые видел.

– Эта студентка использовала боевую магию против другой на моём занятии.

Кажется, это молчание длилось вечность. Каждый из троих неоднократно просканировал мой магический фон, меня крутили в разные стороны, как куклу, чуть не обнюхивали. Но я же ничего не сделала! Когда меня, наконец, оставили в покое, я выдавила:

– Я не нападала на неё…

– Вы лжёте! – сверкнул глазами мэтр Ксавия. – И я, и мэтр Эрдис лично видели атакующую волну боевой магии! Студентку буквально снесло, она получила серьёзный ожог! Мы были в трёх метрах!

– Я не нападала… – всё так же пролепетала я.

Ректор задумчиво нарезал круги по кабинету.

– Давайте всё же по порядку. Господа, опишите подробно, что вы видели. Она произносила заклинания, плела пассы?

Ответил мэтр Ксавия:

– Нет, просто сидела. К нам боком и немного спиной, в четверть оборота. Руки были на столе. Вторая студентка подошла, потянулась к ней, и её сразу смело. И такой яркий выплеск не у каждого третьекурсника увидишь… Чистая боевая ярость. Но вот что странно… Такая сила должна была снести всё в радиусе пары метров, если не выжечь. Однако пострадавшую студентку лишь отбросило назад, остальных не задело. И ожог на руке. Магический, не огневой.

– Эпицентр вспышки заметили?

– Прямо из неё. Если уж совсем быть точным, то… кхм… из груди.

– То есть вариант с посторонним вмешательством исключён?

– Абсолютно, господин ректор. Если бы атаковал кто-то посторонний, след удара, даже замаскированного на каком-то отрезке пути, был бы длиннее. А тут считывался чёткий вектор: эта студентка – и пострадавшая вторая.

– Я понял. Что ж, осталось выслушать только вас, студентка.

Все трое устремились взглядами ко мне. Мэтр Эрдис, кивнул мне, подбадривая:

– Деточка, расскажите всё в деталях с самого начала занятия.

И я сбивчиво рассказала о своих неудачных попытках активировать артефакт и даже о том, как поняла, что на этом предмете мне делать нечего. Правда, здесь мой голос дрогнул. Потом о том, что решила сделать себе подвеску на память, но если материалы нельзя забирать с собой, то, разумеется, я всё верну…

Всё это время я стояла с рукой у груди, зажав в ней украшение. Рассказала, как другая студентка заметила подвеску и захотела забрать её, опустив тот факт, что с самого начала урока была под её наблюдением. А что произошло дальше, я сама не смогла понять. Да, была вспышка, студентка отлетела назад, как при ударной волне. Но я пальцем её не тронула! Это была не моя сила, я ровным счётом ничего не почувствовала!

– Вы позволите взглянуть на вашу работу? – мягко спросил старичок.

Я кивнула и разжала кулак. Снимать кулон с шеи почему-то не хотелось, так что я просто протянула его вперёд, удерживая за шнурок.

– Он не работает. У меня не получилось… ничего…

Мэтр Эрдис подошёл ближе и внимательно осмотрел камень и оплётку, не касаясь кулона. Рассматривал долго, с разных сторон, даже заглянул снизу, чуть присев. Когда он выпрямился, что-то в его позе неуловимо изменилось, он даже отстранился назад. И когда он поднял на меня глаза, от добродушного прежнего мэтра не осталось и следа. Взгляд стал пристальным, настороженным, и сам мэтр заметно напрягся. Голос его прозвучал ровно и очень серьёзно: