Последние цезари Византии

Короли Франции и Кипра присоединились к Сигизмунду и послали султану богатые подарки, чтобы ускорить освобождение французских рыцарей. После некоторых задержек, вызванных расстоянием, Баязид принял двести тысяч дукатов за выкуп наследника Бургундии и оставшихся баронов. Когда выкуп, случайные расходы на который удвоили сумму, был выплачен, султан отпустил графа де Невера, сказав ему: «Я освобождаю тебя от твоей клятвы никогда не поднимать оружие против меня; если у тебя есть честь, я, напротив, умоляю тебя взять его как можно скорее и собрать все силы христианства, чтобы сразиться со мной. Ты не мог бы доставить мне большего удовольствия, чем предоставив новую возможность стяжать славу». Перед отъездом иностранных пленников Баязид допустил их к своему двору в Бурсе и устроил им представление соколиной охоты. Он поразил их великолепием своей свиты, состоявшей из семи тысяч сокольничих и шести тысяч псарей.

Поражение христиан под стенами Никополя сразу же повлекло за собой вторжение турок в земли между Савой и Дравой. Они опустошили поля древней Сирмии, где некогда возвышались крепости и города. Но, наученный трудностью своей последней победы не нападать на европейцев наугад, Баязид обратился против греков, на чьей территории его триумфы были легкими, и которых Бог, казалось, предал его ударам и презрению, как карающей и неизбежной напасти. Он потребовал, чтобы император предстал перед ним для выполнения своих вассальных обязанностей. Разъяренный отказом, которого он никак не ожидал, он приказал своему визирю возобновить осаду Константинополя, прерванную прибытием короля Венгрии и его союзников. Не довольствуясь атакой на метрополию восточных христиан, он поручил Тимур-Ташу расширить границы Османской империи на север и восток Азии. Пока этот умелый лейтенант нес свои победоносные знамена до берегов Евфрата, султан во главе пятидесяти шести тысяч мусульман обрушился, как гром, на Грецию, без труда подчинил главные города Фессалии, прошел через Фермопилы, захватил всю Фокиду и затем поручил двум своим генералам завоевание Пелопоннеса (1367).

Слишком послушные указаниям своего варварского повелителя, эти генералы не пощадили греков и опустошили окрестности Модона и Короны. Князь Спарты, Феодор Палеолог, движимый самыми благородными чувствами, хотел пожертвовать собой ради блага христианства и уступить свой город Филиберу де Найяку, великому магистру рыцарей Родоса. Жители, которые не избавились от своей ненависти к Западу, оказали самое яростное сопротивление замыслу Феодора, утверждая, что их хотят предать латинянам-назареям с целью погубить их, и заявили, что не потерпят этого. Когда рыцари пришли занять город, эти выродившиеся спартанцы вооружились камнями и дубинами, чтобы избить их, и не могли быть успокоены иначе, как увещеваниями своего епископа; они хотели остаться греками и предпочитали смерть под этим именем жизни под защитой латинян. Наконец, они поставили своего епископа во главе себя. Тем временем мусульмане заняли Аргос, грабя его сокровища, и увезли в Азию тридцать тысяч жителей, которых заменили колонией восточных людей.

Доведенный до крайности и зажатый в своей столице, император больше не имел сокровищ, чтобы оплатить армию, способную защитить его. Именно тогда великий князь Московский Василий, узнав о плачевном положении этого монарха, поспешил отправить ему через монаха Ослябя значительную сумму денег. Он даже призвал всех русских князей последовать его примеру. Эти дары были приняты в Константинополе с проявлениями самой живой благодарности. Император, патриарх и народ превознесли до небес щедрость русского князя и его подданных.

Андроник, старший брат Мануила, которого пылкий Амурат приговорил к лишению зрения и который, узурпировав корону, затем лишился её, умер, оставив сына по имени Иоанн Селимврия, находившегося на службе у турок. Чтобы создать новые трудности для Мануила, султан сделал вид, что считает молодого князя законным правителем Константинополя, и побудил его заявить о своих правах на империю. Он не сомневался в покорности своего протеже и, если верить рассказу историка Дуки, вырвал у него обещание передать Константинополь в обмен на Морею. Он даже отправил императору послание, составленное в следующих выражениях: «Уступите трон законному наследнику, у которого вы его узурпировали, и я немедленно сложу оружие и заключу мир с городом».

Оказавшись в тисках нищеты, опустошавшей его столицу, претензий Баязида и криков сторонников князя Иоанна, которые обвиняли его в том, что он своей амбициозностью губит империю и устанавливает свою власть на руинах общественной безопасности и спокойствия, Мануил принял благоразумное решение и согласился на раздел власти с племянником. Он принял его в своем дворце и пообещал султану, что будет служить Порте всякий раз, когда это потребуется (1399 год).

В это печальное время король Франции Карл VI, тщетно уговариваемый своим братом герцогом Орлеанским доверить ему командование новым крестовым походом, ограничился тем, что отправил храброго Бусико во главе шестисот рыцарей и восьмисот регулярных войск на берега Босфора.

Маленькому флоту, которым командовал маршал, пришлось преодолеть большие трудности, чтобы добраться до Константинополя. Когда он попытался пересечь Геллеспонт, его остановили семнадцать хорошо вооружённых мусульманских галер, которые ждали его у Галлиполи. Несмотря на превосходство сил противника, Бусико отразил их атаку, обратил в бегство и через несколько дней прибыл к Галате, освобождение которой стало спасением для Константинополя. Греки встретили его как ангела-хранителя, осыпали почестями и провозгласили великим коннетаблем греческой империи.

Прибытие маршала, чья отвага подогревалась воспоминаниями о пленении и желанием отомстить неверным, заставило Баязида снять осаду с Византии. Бусико захватил несколько крепостей в Европе и Азии, спас Галату, но не смог взять Никомедию. Османы, которые сначала отступили на почтительное расстояние, вскоре вернулись в ещё большем количестве. Продержавшись год, маршал решил покинуть страну, которую его скудное подкрепление не могло спасти от опасности и которая, к тому же, больше не могла прокормить его солдат. Он уговорил Мануила последовать за ним во Францию, где сам будет просить помощи людьми и деньгами, обещая, что его присутствие всколыхнёт Запад и пробудит крестоносный пыл. Император поверил ему, доверил управление империей племяннику и отправился на Пелопоннес. Его брат Феодор, деспот Лакедемона, резко осудил этот шаг и предрёк, что его поездка не будет более успешной, чем та, что была предпринята несколькими годами ранее с теми же намерениями. Он указал ему на неблагоразумие оставления империи в руках молодого князя без опыта, чьи интересы не совпадали с его собственными.

Мануил не внял мудрым увещеваниям брата. Он оставил свою супругу в Модоне с двумя маленькими детьми, Иоанном и Феодором, и отправился в Италию. Вместо того чтобы радоваться успеху своего вассала, оставшегося хозяином в Константинополе, султан поспешил напомнить ему о его обязанностях. Чтобы угодить своему господину, Иоанн Палеолог разрешил построить в городе мечеть, учредить суд и назначить рядом с имамом кади, который бы разбирал на их языке дела мусульман.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Георгий Акрополит, Глава 78.

2

Пахимер, кн. II, гл. 28, 29, 30. – Акрополит, гл. 86. – Григора, кн. VI, гл. 6.

3

Пахимер, кн. IV, гл. 29. – Григора, кн. IV, гл. 8. Гиббон, История упадка и разрушения Римской империи, т. XII.

4

Хаммер, История Османской империи, кн. II.

5

Кантакузин, кн. III, гл. 100.

6

Кантакузин, кн. IV, гл. 42.

7

Кантемир, стр. 34.

8

Халкокондил, кн. I.

9

Кантемир, История Османской империи; Халкокондил.

10

Халкокондил, книга I, стр. 20.

11

Дука, гл. 13.

12

Дука, гл. 13.

13

Hammer.