Голос из Тьмы

– Нет. – Мы переглянулись. Видимо, девушка не совсем понимала, где она и что происходит.

– Сообщите ей, в какой я больнице. Она будет переживать.

Мы застыли, не зная, что нам делать. Беспокойство нарастало, чувство неизбежного тоже.

– Ты не в больнице. Мы с братом вытащили тебя, – прервав тишину, ответил Имран.

– Что? – последовала долгая пауза. – Не понимаю. Где я?

– Иг, у нее подскочил пульс. Я поищу успокоительное.

Дернувшись, девушка открыла глаза, быстро моргнула. И посмотрела прямо на меня.

Мой Нешам пронзила вспышка, настолько сильная, что я сделал резкий вдох. Разряд ударил прямо в сердце, а затем всплесками разбежался по венам. Весь мир сузился до одной точки, стираясь в бесформенное пятно. Существовал лишь окутанный страхом взгляд цвета леса и сверкающих изумрудов. Кулон выжигал мою душу, оставляя лишь пепел, но я не мог оторваться и продолжал тонуть.

И в эту секунду я понял, что обречен.

Глава 6

Со дня сотворения меча и по сей день существует четкий порядок принятия. Когда магия Меках объединяется с мечом, новый хозяин обязан выбрать себе Первых. Обычно это несколько верных Меках инурийцев, что становятся сосудами и хранителями его сил. Не каждый инуриец способен стать Первым. Это должны быть обученные войны, с огромным магическим потенциалом. Первых избирает Верховный.

Из учений хранителей Инуры.

Теодора

Боль в голове отдавала пульсацией. Глаза сдавливало, и сил открыть их просто не было. Обрывки фраз мешали провалиться обратно в сон. Хотелось закричать, чтобы все умолкли. Мне дали воды, и я жадно осушила стакан. Горло засаднило, мне хотелось еще.

Неужели, я снова прибывала во сне и меня разбудил очередной приступ мигрени? Мужской голос – или несколько? – удерживали меня на грани.

– Ке-вин? – скрипучим голосом спросила я.

– Нет. Я… – начал говорить мужчина, но его слова утонули в очередном приступе боли.

– Голова боли-ит.

– Знаю. Ты серьезно ударилась. Но обошлось без сильных травм. Даже шрама не останется.

– Вы звонили моей сестре? Джессике? – во мне темной тучей зарождалось беспокойство.

– Нет.

– Сообщите ей, в какой я больнице. Она будет переживать.

– Ты не в больнице. Мы с братом вытащили тебя.

– Что? Не понимаю… А где я?

Беспокойство перерастало в колючий страх. Громкий писк медицинских приборов мешает сопоставить факты.

– Иг, у нее подскочил пульс. Я поищу успокоительное.

Через силу я открыла глаза, часто моргая. Зрение приобретало фокус, и я увидела перед собой мужчину. Четкости не было, лишь его глаза ярко выделялись на блеклом фоне. Черные, как ночь, заключенные в яркий фиолетовый круг.

Воздух стал вязким. Мы сцепились взглядами, гадая, кто первый отпустит другого. Он сделал это первым, при этом неприятно скривившись. Гася странную вспышку недовольства и обиды, я окинула взглядом место, где находилась. Я точно не в больнице. Передо мной два незнакомца.

Я резко подскочила, руку в сгибе локтя пронзила резь. Я опустила глаза, видя воткнутую в меня иглу капельницы. Меня замутило. Может, меня накачали?

– Тише! Успокойся, мы не причиним тебе зла! Мы здесь, чтобы помочь! – сказал тот, что стоял ближе ко мне.

Он потянул ко мне свои руки, и я рефлекторно вжалась в бортик кровати. Заметив это, в глазах мужчины отразилось волнение. Он замер, в это же время второй приближался ко мне со шприцем в руках.

– Нет! Не смей подходить! – завопила я.

Страх и беспомощность – чувства, что я ненавидела. Словно загнанный, уязвимый зверь, я оглядывала то одного, то другого, стараясь держать их в поле зрения.

Если сначала мысли текли медленно, то теперь они вращались, словно заведенный волчок. На столике рядом со мной лежали ножницы. Один рывок, и у меня будет чем защищаться, нужно сделать это быстро.

– Не нужно, – поняв ход моих рассуждений, говорит тот, что ближе к кушетке.

Животное перед смертью не сдается, склонив голову. Оно продолжает бороться, бросаться на нападающего. И я не сдамся. Буду кричать, царапаться и кусаться, чтобы они надолго запомнили меня.

– Прошу, успокойся, – заговорил парень со шприцем заискивающим тоном. – Ты была без сознания. Мы нашли тебя и вытащили. Это наш дом. Мы просто хотим помочь тебе, понимаешь? У меня в руке обычное успокоительное. Но, может, ты сможешь справиться сама?

– Как вы меня нашли? – я невольно заслушалась. Он звучал убедительно.

Мужчина облизнул губы, обдумывая вопрос.

– Мы искали меч.

Эти слова повисли между нами.

Все произошедшее ураганом ворвалось в сознание. Картинки менялись одна за другой. Голос, зов, холодная сталь. Боль в руке. Сила и боль. Желание…

Голова вновь отдала болью, и в глазах потемнело. Если допустить, что это все правда, если…

– Я Игнар, это мой брат Имран. Мы действительно искали меч, – он сделал паузу, – и тебя.

– Меня? – переспросила я, находясь все еще в прошлом.

– Да. Ты понимаешь, что произошло? Знаешь о мече?

Я глупо моргнула, смотря на него. Какое странное имя.

– Игнар! – предупреждающе рыкнул второй, которого, кажется, звали Имран.

Но этот Игнар даже не обернулся, пристально смотря на меня.

– Вы… ты слышишь меня? Мы Хранители. Твои Хранители, – продолжал он давить.

Я слушала его, но не слышала, приковав все внимание к его глазам. А потом резко замотала головой и крикнула:

– Вы гребаные психи! Что ты несешь?

Я храбрилась или, точнее, делала вид. С каждой секундой мне становилось все страшней. Я понимала, что справиться с такими громилами мне не под силу.

– Пожалуйста, перестань бояться, – примирительно поднял руки Имран. Он убрал шприц подальше и с надеждой смотрел на меня. – Мы хотим помочь. Ты понимаешь, кто мы?

Неужели это линзы?

– Чертовы сумасшедшие, которые держат меня в заложниках!

– Неблагодарная! – вдруг взорвался Игнар и подошел ко мне вплотную. Я постаралась не дрожать, но сердце, отбивающее трель в ушах, не давало мне взять себя в руки. – Мы спасли тебя! Ты умирала в той пещере! И это твоя благодарность, человек?!

– Игнар! – второй мужчина, дернул его за плечо, но Игнар не отходил, продолжая обжигать меня взглядом. – Успокойся!

– Спасибо, что не дали мне умереть, – покорно ответила я, но тут же с вызовом бросила: – И закрыли в своем подвале!

Черные глаза сузились.

– Гаа калба!3

Глаза его брата широко распахнулись, и он с ужасом посмотрел на меня.

– Игнар! – вновь рявкнул он, и все же смог отдернуть его. – Иди проветрись!

– Нет, – зло, ухмыляясь, процедил он. – Я хочу посмотреть, что будет дальше.

– Животное! – бросила я ему, на что в глазах фиолетовый обод стал только ярче.

– Мой брат, – прошептал Имран, – не умеет вести себя должным образом.

Его слова должны были возыметь на меня какой-то эффект, но на самом деле, в этот момент я смотрела на Игнара. Его лицо – стоило Имрану закончить фразу – виновато дернулось, в глазах промелькнул огонек стыда, но мужчина тут же скрыл его, оставаясь холодным и враждебным.

– Мы все тебе объясним. Но ты обезвожена и явно голодна, сначала нужно привести тебя в порядок, – продолжал Имран, и я повернулась к нему.

Я отметила про себя, что позволяла незнакомцу говорить со мной. И что пугало – слушала.

Я никому не доверяла. Никогда. Исключением являлись трое самых близких мне людей. Тех, кого я считала настоящей и единственной семьей. Но стоило Имрану посмотреть на меня, заговорить успокаивающе, как я прониклась к нему странным, диким чувством – верой.

Я знала, что это неправильно! Ненормально! Но какая-то часть меня уже верила Имрану и его словам. И даже его брат, помимо гнева, вызывал… понимание. И это ужасно пугало меня. А когда меня что-то пугала, я знала лишь один способ избавиться от этого…

– Хочешь сбежать? – спросил Игнар, выпрямляясь. Я поразилась его проницательности, но спокойно ответила:

– Да.

Мы вели немой диалог, не спуская с друг друга глаз. Все происходящее казалось нереальным. Но Игнар зло и разочарованно усмехнулся.

– Трусиха.

Одно слово выбило весь воздух из легких. Удивительно, как с одного раза неизвестный мне человек бьет по самому больному. И ведь это даже без прицела. Где-то во вспышке отчаяния мне удалось расслышать вздох Имрана.

Возможно, по моему лицу, или как-то еще Игнар понял, что сказал глупость. А может, жалеет, что не сделал этого раньше.

Как и всегда, вслед за обидой меня охватывает нешуточная злость. С остервенением я сорвала присоски с рук, чувствуя во всем теле жар.

– Помочь? – спросил Имран.

– Не смей приближаться! – почти рычу я.

Лицо старшего скривилось в сожалении, и он послушно отошел в сторону. Мне даже стало его жаль, но я тут же отбросила все неуместные чувства. Поднявшись на ноги, я попыталась встать ровно и не обращать внимания на тупую боль в голове.

– Я покажу выход, – сказал Имран.

Он вежлив и добр, возможно, действительно хотел только помочь мне.

– Спасибо.

– Скажи хотя бы свое имя, – в спину бросил мне Игнар.

Я не обернулась.

– Ты недостоин его знать.

Мы вышли на улицу, и солнечный свет больно резанул по глазам. Я прикрыла их рукой, стараясь не шататься.

Я даже не успела удивиться тому, что мы находились в глубине горы. Все картинки смешались в моей голове и уже не выглядели такими странными. Меч, голоса, боль, два незнакомца и гора с целым убежищем. Всего лишь очередной вторник. И посреди этого я.

Происходящее придавливает своим грузом, сгибая меня к земле, но Имран сильной рукой схватил меня под локоть и удержал от падения. Его прикосновения – к моему удивлению – не внушали отвращения.

– Я понимаю, что тебе страшно. – От его слов мои уши загорелись. – Любому бы было. Но для этого мы с братом здесь. И как бы это сейчас ни прозвучало – ты нужна нам, а мы тебе. Но я не буду удерживать тебя силой. Если захочешь, ты всегда можешь вернуться.

Не дожидаясь моего ответа, Имран скрылся за дверьми.

Я осталась одна.

Я растерянно оглянулась, не понимая вообще, где я. Замечательно! Едва живую меня оставили неизвестно где. Но ведь я сама отказалась от помощи.

Голова упала в руки, и я со стоном дикого зверя, закрыла глаза.

Минутная передышка окончилась, и я вновь осмотрелась. Найдя глазами океан, я решила двигаться к нему. Каждый шаг отдавал болью в ноге. Правая ныла больше всего. Тело просило помощи. Закусив губу, обернулась на скалы. А ведь они хотели помочь…

– У меня развивается Стокгольмский синдром!

Но почему тогда они не вызвали помощь, как делают все нормальные люди? А притащили меня в свое логово! В горе, мать его! И как они вообще нашли меня в той пещере? Зачем я пошла в ту пещеру?!

Вопросы гулким роем пчел метались в голове. Я прошла с десяток метров, когда увидела большой гладкий камень и уселась на него. Но это была большая ошибка. Теперь подняться с него в тысячу раз сложнее.

Братья, пещеры, силы, меч…

Руку закололо.

Я опустила глаза на правую руку, на ту, которой взяла меч. На ней появилась татуировка.

– Что за черт?!

С силой я начала тереть пальцами неизвестные мне символы. Чтобы это ни было, оно связано с тем проклятым мечом!

Меч.

Правая ладонь сжалась, стискивая невидимую рукоять. Движение вышло из подсознания, будто я делала это тысячи раз. Но никогда раньше я не имела дел ни с чем подобным. Чем больше я размышляла, тем четче в воображении рисовалось изображение меча. Внутри вулканом вспыхнуло желание – обладать. А еще чувство, тихое и томное, словно протяжная песня. Тоска.

– Что происходит?

Никто мне не отвечал.

Я запустила обе руки в волосы, шипя, когда коснулась раны. Смогу ли я жить, не найдя ответов? Я ведь и вернулась в ту пещеру, потому что не видела иного выбора. Ради этого я обманула Джесс.

И почти умерла.

– Дура! – крикнула я вслух.

Я с трудом поднялась и поковыляла назад, придерживаясь за бок. С третьего раза мне удалось попасть внутрь, найти нужную дверь с десятого.

Здесь пахло сыростью и старыми книгами. Весь комплекс располагался в скале, поэтому неудивительно, что окна отсутствовали, но все же здесь довольно светло благодаря увесистой люстре. На пыльных полках стояли свечи и мелкие безделушки. Я не успела осмотреть всего, потому что в зал зашел Имран.

Как только он заметил меня, сразу застыл. На его лице тут же расцвела улыбка, и я невольно ответила тем же.

– Ты вернулась, – на выдохе произнес он.

Искренняя радость сбила с толку. Мы чужие друг другу, но на самом деле внутри я почувствовала такое же облегчение.

Скорее всего, у меня действительно крайняя степень безумия.

Имран очень высокого роста, выше меня на две головы. Угольные волосы наполовину убраны, открывая красивый овал лица. На теле, даже сквозь футболку, выпирали мускулы. Но самое примечательное в нем – это глаза. Черные, словно смоль, разбавленные фиолетовыми сполохами. От него веяло спокойствием и уверенностью.

Имран в ответ также пялился на меня, но скорее с медицинским интересом. Его глаза останавливались на каждом синяке и ссадине. И я видела, как он мысленно делает пометки.

– Я не уверена, что хочу знать все, и также не уверена, останусь ли. Но если ты расскажешь, что со мной произошло в той пещере, я буду благодарна.

– Согласен, но только при одном условии.

Я напряглась, совершенно не зная, что он может меня попросить.

– Мы вернемся в лазарет, и я проведу оставшиеся тесты. Мы смажем твои ушибы. И… я бы хотел… – Он покраснел и отвел глаза. Имран выглядел лет на тридцать, или, может, двадцать восемь, но сейчас больше походил на мальчишку в женской раздевалке. – Посмотреть, нет ли ран под одеждой.

Я выдохнула и не сдержала смешок.

– Пойдем.

Я старалась идти ровно, но то и дело спотыкалась о собственную раненую ногу. Сначала Имран терпел, громко сопя, но потом вежливо предложил мне помощь. И, к своему удивлению, я ее приняла.

После недолгих манипуляций, вопросов о моем состоянии и крайне смущенных взглядов Имрана, мы вернулись в зал. Ушибы смазаны какой-то крайне неприятно пахнущей настойкой, а крупные порезы забинтованы. Я закинулась обезболивающим и в целом, чувствовала себя лучше.

Имран подошел к одному из компьютеров, предварительно усадив меня на высокий стул. Огромный экран во всю стену загорелся, отображая картинку меча.

Мне стоило немалых усилий не броситься вперед. Шрамы на руке заныли, и я приложила к ним ладонь. Имран заметил это, но промолчал. Я сама не понимала, что со мной происходит.

– Прежде чем приступать к рассказу, ты должна кое-что понять. – Имран долго вглядывался в меня, прежде чем ответить. – Мы с братом не из этих мест.

– Я уже поняла это, – ответила я, закатывая глаза.

Имран на мое ребячество лишь тепло улыбается.

– Мы не с этой планеты. Наш дом – Инура. Планета в другом созвездии.

Я смотрела на него. Имран смотрел на меня.

Внезапно из закрытого рта вырвался смешок. Один, второй. Я прикрыла рот рукой, но не могу остановить смех. Я смеялась с широкой улыбкой, не в состоянии контролировать это. Смех становился все сиплее и прерывистее, пока не перетекает в сопение. Имран все еще молчал, и жалость в его глазах добила меня.

– Хорошо, – сказала я, покачав головой. Будто ничего необычного не происходило.

Имран вскинул бровь, будто не веря, что я просто согласилась.

– Ваш и наш мир не единственный. Их множества. Но главные планеты – Пантеона. – Имран видел мое непонимание, поэтому принялся объяснять. – Когда-то существовала лишь ВсеОна. Небытие. Ничто и все. Позже ВсеОна создала себе ВсеЕго. Подобие ей, но противоположность. Из их союза вышло Двенадцать Богов – Пантеон.

Мои глаза становились размером с блюдце, но Имран не собирался жалеть меня. Не в этот раз.

– Много лет назад, когда ни тебя, ни меня не существовало, началась великая война. Первое кровопролитие, рожденное из жажды власти, осквернило творение Пантеона. С тех пор череда циклов не прекращалась. Кровь текла рекой, планеты уничтожались, гибли целые цивилизации. Но однажды наша Богиня Такал, не в силах смотреть на зло, множимое в мире, явилась к одному сильнейшему магу и прошептала тайну, о том, как создать оружие, способное принести равновесие и мир.

Имран стал рассказывать мне о магах, силе и смерти. О том, как ковали меч. И как он выбирал себе хозяина.

С каждым словом я чувствовала отголосок внутри себя. Будто я сама была там и видела творение. Во мне оживала какая-то мертвая часть, о которой прежде я не представляла.

– С тех пор Хранители объединены душой и телом с Меках – вершителем и хозяином наших судеб. – В глазах Имрана полыхало столь чужеродное мне благоговение, что мне стало не по себе. – Мы здесь, чтобы помочь тебе, направлять и исполнять твою волю, Меках.

Это обожание вызывало тошноту. Все тело налилось свинцом, и в мыслях снова появились мысли о побеге.

Но все изменил Игнар, который только что вошел в комнату.

Даже не удостоив меня взглядом, он поставил передо мной тарелку еды и бутылку воды. Желудок болезненно сжался, и я поняла, как сильно все это время хотела есть. В тарелке лежали крупные ломтики фруктов и овощей, горсть орехов и нарезанная ветчина с сыром.

Простая забота защипала глаза, но я быстро моргнула, смотря на тарелку. Я подняла взгляд на Игнара. От него исходила волнами злость, но в складочках под глазами, чуть поджатых губах, я угадывала скрытое беспокойство.

– Спасибо, – я вложила как можно больше благодарности и сожаления за свою грубость.

Но все, что я заслужила – скупой кивок.

Я открыла бутылку и сделала несколько глотков, а затем начала поедать содержимое тарелки и украдкой поглядывала на Игнара.

Он ниже брата, и кажется меньше на его фоне. Но это обманчивое суждение. Стройное тело окутано мышцами, и в каждом его движении скользила грация. Ястребиный взгляд подмечал любое изменение. Густые брови и длинные ресницы подчеркивали миндалевидные глаза. Прямой нос и острые скулы делали лицо суровым, но не лишали молодых черт. Волосы коротко подстрижены, но верхняя часть чуть длинней и аккуратно лежала на лбу в легких завитках.

Он, безусловно, красив, как дикий хищник, а еще очень опасен.

– Итак, – продолжил Имран, привлекая мое внимание. К щекам прилила кровь. Он точно заметил, как я разглядывала его брата. – Эта связь навсегда связала нас с мечом, и его хозяином.

Из ворота футболки он достал маленький кулон в форме капельки. Он заполнен голубой жидкостью с золотыми искрами, которые переливались на свету. Глядя на украшение, меня, наполняло тепло, заставляя губы невольно подрагивать в улыбке. Я осторожно оторвала взгляд, посмотрела на Имрана, и меня окутала дымка. Будто не существовало ничего, кроме нас двоих. Глаза Имрана светились фиолетовым светом, притягивали и взывали.

Игнар выразительно закашлял, и все волшебство момента тут же испарилось. Имран свел брови и посмотрел на Игнара. Они общались между собой взглядами, и за этим было весьма комично наблюдать. Но вот Игнар сдался и достал свой кулон.

Тихий выдох выдал мое изумление.

Ярко-зеленая лазурь, будто волны океана, с черными прожилками, что метались по стеклу, как живые. Меня вновь охватывает неизведанное чувство. Будто между нами троими образуется туннель, вокруг которого сгустился весь воздух.

– Очень… Они очень красивые.

– Давно появилась чернь? – резко спросил Имран, сбрасывая наваждение так же, как и его брат ранее.

Игнар, не отрываясь от меня, ответил:

– С того самого утра. Разберемся позже, – с раздражением бросил Игнар. Давая понять, что сейчас или, скорее всего, при мне, обсуждать это он не намерен. Теперь рассказ продолжил он:

– Эти кулоны не просто безделушки. Их называют – Нешам. В них хранятся частички души тех… – Игнар резко замолчал, но, собираясь с мыслями, продолжил, не заканчивая предыдущее предложение. – Нешам объединяет нас нерушимой связью. Наша главная цель – это оберегать и помогать Меках. Первый Хозяин остановил войну и принес долгожданный мир. Но тьма всегда находит путь вернуться, и даже Первый был ею сражен. Он не смог противостоять искушению. – Голос Игнара вводил меня в транс, но я ловила каждое слово. – Меч усиливает все качества, что есть в его обладатели. Свет и тьму. В вечной борьбе, рано или поздно, одно проигрывает другому. Первый стал творить ужасные дела, прикрываясь благой целью, и тогда меч по собственной воле покинул его, чтобы найти себе нового Хозяина. Миру всегда грозит опасность, цикл повторяется, но двадцать лет назад, при очередном сражении нареченный Хозяин был убит, а меч затерялся средь звезд. Но война не прекратилась, а только набрала обороты. Дэволы, – при упоминании этих существ у двоих мужчин скривилось лицо, – обозлились на наш народ и начали его уничтожение. Их главарь – Руун, вырезает поселение за поселением на Инуре, попутно перерывая вселенную в поисках меча. Мы, как можем, тесним врагов, но наших сил недостаточно. Мы упорно искали его, но меч не желал откликаться. Время шло, тьма становилась все сильнее, и наконец, он выбрал нового Хозяина. Так, мы прибыли сюда.

Наступила тишина. Все хранили молчание, а две пары черных глаз устремились на меня. Так прошла одна, затем две минуты.

– И вы считаете, что ваш Хозяин – это я?

– Да, – хором ответили братья.

– Это бред! – я покачала головой и вскочила со стула. – Думаете, я сумасшедшая? Нет, подождите, это вы сумасшедшие!

Я начала пятиться, забывая, что сама пришла сюда. Мне казалось, что мужчины держали меня в клетке, заставляли сделать то, чего я не хотела. Страх заменил иррациональность, искажая факторы. Паника вытиснила логику. Мне просто захотелось убежать и спрятаться.

Братья переглянулись. Находясь с двух сторон от стола, они оба двинулись ко мне. Теперь трудно не заметить их схожесть. Они, как дикие кошки, окружали маленькую мышь.

– Все, что мы рассказали тебе, правда. Нам нужна твоя помощь, – сказал Имран, примирительно подняв ладони.

Мне хотелось поверить ему, но чувство самосохранения взяло верх. Если хоть на секунду принять, что это правда, можно сойти с ума.

Игнар прокрадывался все ближе.

– Остановись! – зло ответила я ему.

– Почему я должен тебя слушаться, Котсани? Ты же не веришь нам.

Он сгруппировался, будто собираясь наброситься.

В голову ударил адреналин. Что-то резко изменилось. Мысли остались позади, стало пусто. Время замерло, а я слышала только свое размеренное дыхание.

Ладонь обдало теплом, а татуировки вспыхнули.

– Я сказала: стоять! – выкрикнула я, поднимая ладонь, сжимавшую рукоять.

Братья замерли.

Меня переполнял калейдоскоп чувств.

Радость, боль, грусть, счастье, потеря, тоска, любовь. Все это кружило водоворотом в моей голове. Сила наполняла и опьяняла. Я упивалась данной мне властью. Но уже через мгновение рука завибрировала, а знаки прожигали кожу насквозь.

Наконец-то, ты призвала его. Прими… Прими его!

Голос внутри разрывал своим криком перепонки. Нечто чужеродное завладело моим сознанием, сметая, как дикий ураган, все вокруг. Перед тем как глаза накрыла пелена, я видела ужас на лице Игнара, который пытался приблизиться, сквозь пульсирующие волны силы, исходящие от меня.

Прими его! ПРИМИ! Не сопротивляйся!

Из горла вырвался истошный крик. С руки скатывались куски кожи, раздирая ее, пробивая кости. Пламя струилось по венам, выжигая.

– Отпусти! – услышала чей-то приглушенный голос. – Разожми руку!

С усилием я отрывала каждый палец. Казалось, что прошли часы, когда меч выпал из руки на пол. А я падала вместе с ним. Но сильные руки подхватили меня, прижимая к себе.

– Ты в норме? – испуг в голове Игнара пробивался сквозь дымку.

Я подняла руку, которая, как я считала, полностью сгорела. Но она цела.

Игнар поднял меня под ноги, и я уткнулась носом в его грудь. Я сделала глубокий вдох, и меня окружил его аромат. Цитрус и дикая смесь чего-то неизвестного.

– Теодора. Меня зовут Теодора.

Руки прижали меня крепче, и я ощутила, как Игнар порывисто втянул воздух на моей макушке.

Глава 7

Дисциплина — главное качество, отличающее Хранителя от рядового инурийца. Подчинение – оплот порядка. Выход за рамки, непослушание и действия, превышающие рамки приказа, строго наказуемы.

Из учений хранителей Инуры.

Зуд во всем теле заставил меня проснуться.

Я лежала на мягкой постели, с большой пушистой подушкой, накрытая одеялом. Видимо, Игнар решил не просто бросить меня, а уложить с комфортом.